Пятьсот лет моей юности

Как-то Каыль спросила бабушку, интересно ли ей ходить на учебу, на что та ответила:

– Интересно. Когда я была маленькой, я очень хотела учиться в Содане. И стало очень обидно, когда отец мне запретил. Не смотря на это, я полностью прочла «Тысячесловие»[11].

Каыль была уникальной девушкой: до того как стала яхо, она посещала Содан, при том что мама с бабушкой даже ни разу не заходили внутрь. Когда Каыль приходила туда, мальчики косо смотрели на нее и игнорировали. Ей это очень не нравилось, она даже хотела бросить учебу. Однако бабушка настояла, чтобы она все равно доучилась, несмотря на осуждение соседей, которые считали, что девушке не пристало получать образование. За эти пятьсот лет многое изменилось.

Погрузившись в свои мысли, Каыль шла по коридору и вдруг услышала:

– Каыль, тут ваши футболки, можешь отнести их в класс?

Девушка только и успела ответить:

– Да, конечно.

– О, Сину тоже здесь. Ю Сину!

Каыль повернулась. Действительно, парень стоял позади нее. Все вместе они вошли в учительскую. У стола находились две большие коробки. Классный руководитель открыл одну и показал футболки.

«Ярко-желтые? Бабушке бы понравится: цвет напоминает форзицию[12]. С возрастом начинаешь любить яркие цвета», – подумала Каыль и мысленно усмехнулась.

– Попросите старосту раздать их. У меня совещание, так что вечерний классный час проведет она.

Ребята взяли по коробке. Учитель посоветовал воспользоваться грузовым лифтом, чтобы не переутомиться. И они согласились. Сину шел впереди, Каыль за ним. Парень нажал на кнопку, и лифт медленно стал спускаться с четвертого этажа. Ей было неловко стоять рядом с ним.

– Какой медленный, – пробормотала Каыль.

Одноклассник на это ничего не ответил. Через некоторое время лифт прибыл на первый этаж. Двери открылись, и Каыль зашла первой. Даже такое небольшое расстояние, от первого этажа до второго, казалось, они преодолевали целую вечность. Быстрее было бы дойти пешком. Когда они проезжали третий этаж, лифт с грохотом остановился, а свет внутри погас.

«Что такое? Неужели сломался?» – подумала Каыль и, поставив коробку на пол, нажала кнопку вызова диспетчера.

– Лифт застрял, – сказала девушка, но никто ей не ответил.

«Кнопка тоже сломалась? – подумала она, пытаясь нащупать в кармане смартфон. – Наверное, в сумке оставила».

Пока она размышляла, что делать дальше, позади послышалось прерывистое и тяжелое дыхание. В углу сидел Сину.

– Что с тобой? – спросила она и, увидев, что его губы посинели, еще чаще стала нажимать на кнопку вызова. – Почему никто не отвечает? Меня кто-нибудь слышит? Здесь лифт остановился!

Сину продолжал задыхаться, и Каыль показалось, что ей тоже стало не хватать воздуха. Она подсела к нему и взяла за руку.

– Не переживай! Мы скоро выберемся.

Сину не двигался, но и не оттолкнул ее ладонь. Девушка вспомнила, что рассказала Сэён пару дней назад, когда Каыль поинтересовалась его прошлым. В начальной школе парень был довольно низкого роста, и из-за этого над ним все время издевались. В четвертом классе одноклассники заманили его в чулан лаборатории и заперли снаружи. Наверное, ему тогда было очень страшно в крошечном темном пространстве.

Сину продолжал дрожать, и это напряжение передавалось Каыль.

– Все будет хорошо, – постаралась она разрядить обстановку, подумав, что Сину будет страшнее сидеть в тишине.

Девушка стала вслух размышлять о том, что хотела бы не такую яркую командную майку или что все еще не решила, на какие соревнования стоило бы записаться.

– Ты в чем планируешь участвовать? Я думаю про футбол. Не хочешь со мной? – спросила она, но Сину по-прежнему молчал.

– Хорошо, что в школе помимо экзаменов бывают еще спортивные соревнования и пикники, – продолжила Каыль монолог. – Говорят, абсолютно хороших людей не бывает. Но и только плохих тоже. Нельзя из-за неприятного опыта упускать из виду что-то положительное, – сказала она, вспоминая всех, кто попадался ей на протяжении этих пятисот лет.

За свою долгую жизнь Каыль встречала самых разных людей. Некоторые причинили много бед ее семье, но встречались и те, кто помогал и всегда оказывался рядом и в горе, и в радости. Всегда были люди, с которыми они смеялись, плакали, ругались, веселились, и все эти моменты складывались в целую жизнь.

Она не заметила, как Сину положил голову ей на плечо. Каыль произнесла слова, которые когда-то говорила ей Рён:

– Тяжело жить, если ты отчужден ото всех. Надо открыть дверь и выйти наружу.

Сину постепенно успокоился. После того как они наконец выбрались из лифта, в перерыве парень не лег как обычно на парту, а достал учебник и стал его внимательно рассматривать.

– Почему тебя называют Рэллой? – спросил он Каыль, не поднимая головы от книги. В первые Сину произнес такую длинную и связную фразу.

Даже застряв в лифте, он ничего не сказал. И почти через час, когда тот снова заработал, просто молча вышел из него.

– Я иногда помогаю своим сестрам делать домашнее задание, – произнесла Каыль.

– Зачем?

– Потому что им это нужно. А если мы с чем-то справляемся лучше других, нет ничего плохого, чтобы помочь остальным.

– Не думаю, что ты им «иногда» помогаешь, скорее, все делаешь за них…

Похоже Сину, который, как ей казалось, только лежал на парте, все подмечал. Каыль решила, что ей нужно пойти домой и поговорить с родными. Было обидно осознавать, что даже человек, не интересующийся творящимся вокруг, увидел эту несправедливость.

– Тогда почему твои родители ничего не скажут сестрам?

– Родители? Ну, мама говорит, что надо слушаться старших, – ответила Каыль и бросила взгляд на Ёрым, которая весело общалась с друзьями.

Подружки обсуждали новую косметику, и уж в чем в чем, а в ней Ёрым разбиралась. Эта девчонка любила всегда выглядеть шикарно.

– Я живу с бабушкой и мамой.

– А я с бабушкой.

– Правда?

– Мои родители умерли. Говорят, это произошло, когда мне было пять.

Для Каыль эта новость стала большой неожиданностью. Не зная, что ответить, решила промолчать. Живя уже пятьсот лет, она поняла, что в такие моменты лучше ничего не говорить, чем сболтнуть лишнего. Но Сину после этого притих. Она украдкой посмотрела на него: парень выглядел печальным.

«Если сейчас не поддержать беседу, то будет очень неловко», – подумала Каыль и аккуратно спросила:

– А как они умерли?

– Была страшная авария, и только я выжил…Но ничего не помню.

Хотя Сину рассказывал довольно спокойно, по выражению его лица Каыль поняла, что парню нелегко это обсуждать.

Девушка неожиданно для самой себя протянула руку, погладила Сину по голове и сказала:

– Ты вырос очень хорошим человеком.

Это было то, что, возможно, сказали бы Сину родители. Ей все равно хотело его поддержать, несмотря на возможность быть отвергнутой.

Клан яхо

Каыль зашла в комнату, изо всей силы хлопнув дверью. Это был сигнал, что сегодня ее лучше не трогать. Родные в своем истинном обличье сидели на диване и болтали, поглядывая на закрытую дверь.

– Снова началось, – произнесла бабушка.

Ей еще в школе показалось, что Каыль ведет себя странно. Она общалась не так, как обычно. Девушка всегда безропотно отвечала «да» на любые их просьбы, но сегодня в ответ на одну из них тяжело вздохнула и заговорила лишь спустя пару секунд. Мама заявила, что бабушка слишком остро реагирует на происходящее. Тем не менее Каыль не проронила ни слова по дороге домой.

– Да, кажется, ты права. Как ты так быстро заметила? – удивилась мама.

– Милая, я уже столько лет наблюдаю за вами. Удивительно, что ты сама это проглядела. Как можно не понимать родную дочь?

– У меня на этот случай есть ты. Что могло с ней случиться?

Мама не понимала, что происходит, однако бабушка, похоже, догадывалась о причинах странного поведения Каыль.

Раз в несколько лет девушка запиралась у себя в комнате. И виной тому было то, что она не хотела больше быть яхо. Похоже сейчас был как раз такой случай, ведь именно в этот день они увидели Тусим – директрису школы, куда когда-то ходила девушка.

– Но почему именно сегодня? – непонимающе спросила мама.

Бывало, что и родные спустя какое-то время встречали знакомых «из прошлой жизни», но их это не сильно беспокоило. Они жили без лишней рефлексии. А Каыль – совсем другое дело. Друзья взрослеют, а она нет. Тело тоже не растет. Она ни работу не может найти, ни замуж выйти, ни детей завести. Как и пятьсот лет назад, ей все еще пятнадцать.

– Мама, нам обязательно отправлять Каыль в школу? – как-то сказала Ёрым матери.

– А что ты предлагаешь? Она же не сможет работать, как мы. Будет целыми днями дома сидеть? – ответила бабушка.

В школе она могла хоть как-то скоротать долгие будни. В одном из воплощений Каыль пыталась гримироваться и жить взрослой жизнью, но такое существование в чужом обличье было ей не по душе. Она и так жила с фальшивым паспортом, а тут еще и лицо приходилось скрывать. Поэтому менялись лишь имена, а облик оставался прежним.

– Все же Рён следовало к нам зайти, – сказала бабушка, и мама одобрительно кивнула в ответ.

Прошло уже три дня, а Каыль так и не появлялась в школе. Она заперлась в комнате, ничего не ела, только и делала, что лежала на кровати, словно медвежонок, впавший в зимнюю спячку в берлоге. Бабушка с мамой подали заявление на домашнее обучение и вместе с девушкой проводили время дома. Хотя на занятия в качестве школьниц ходили впервые, прекрасно знали как быть родителями.

Вдруг раздался стук в дверь. Но Каыль сделала вид, что ничего не слышит.

– Сохи, я зайду, ты не против?

Услышав свое настоящее имя, девушка резко открыла глаза. Она уже почти забыла его, так как яхо, чтобы выжить в новых условиях, часто их меняли. Однако кое-кто всегда помнит старые.

– Я могу зайти? Захожу! – раздался голос, и в комнате появилась Рён.

Каыль хотелось тотчас вскочить и посмотреть на нее, но она сдержалась. И нарочно натянула одеяло на голову.

– Я так по тебе соскучилась, а ты даже не выглянешь?

Больше двух лет прошло с тех пор, как они виделись в последний раз. Все это время Рён работала волонтером в Кыргызстане. Она говорила, что после окончания Корейской войны хочет стать врачом. Но даже когда ты яхо, без медицинского образования это невозможно. Поэтому она все же отучилась и получила степень, после чего стала ездить по волонтерским программам по всему свету.

– Похоже, жизнь яхо тебе порядком надоела? – сказала Рён.

Каыль продолжала играть в молчанку. Это не тот вопрос, на который так легко дать однозначный ответ. Если бы ее спросили, любит ли она шоколадно-мятное мороженое, даже думать не пришлось бы. Но жизнь – не мороженое.

– Прости, – продолжила Рён.

– За что? В чем твоя вина? – скинув одеяло, возмутилась Каыль.

– Но ты ведь из-за меня стала яхо.

– Вот именно! Благодаря тебе я выжила.

– Ты правда так это воспринимаешь? – рассмеялась гостья.

Когда Рён радовалась, цветы, деревья, реки и моря, даже солнце и луна – весь мир наполняется счастьем.

– Не смейся! Больше двух лет меня не навещала, – пробурчала Каыль.

– Я скучала.

– Врешь ты все, – заявила девушка и захихикала в ответ.

На вопрос Каыль, как Рён жилось, она рассказала о своей работе в Кыргызстане. О том, как грудной малыш, которому все предвещали смерть, начал ходить. О девочке-подростке, вдохновившейся опытом Рён, тоже решившей стать врачом.

– Я сяду рядом?

Каыль молча подвинулась, освободив место подруге.

– А как же Хю? Он все еще дух-хранитель?

Хю был младшим братом Рён, членом ордена стражей, которые противостоят клану тигров.

– А, он уехал в Сибирь. Сказал, что хочет немного отдохнуть. А когда вернется, будет здесь со мной.

– И ты тоже останешься?

– Да, я ведь планировала провести там только два года. А теперь буду здесь.

– Как здорово! – От этих новостей девушка повеселела. – А я теперь Каыль, зови меня так.

– Ах, точно, вы же решили выбрать себе другие имена – Пом, Ёрым и Каыль, верно?

– Да, я чуть было Сэччи не стала.

Девушка с энтузиазмом принялась рассказывать обо всем, что происходило с ней в школе.

– А Саволь и Хасон прилежно учатся? – поинтересовалась Рён.

Это были настоящие имена мамы и бабушки.

– Похоже, им нравится в школе. Только я страдаю. Заставляют меня делать всю домашку и убираться вместо них. Вот что их в школу потянуло? Бесят!

Бабушка и мама часто жаловались, что учеба утомляет, но просыпались еще раньше нее, чтобы прихорошиться перед занятиями.

– Бабуля у нас в классе главный эксперт и консультант, – сказала Каыль с улыбкой. – Одноклассники бегут к ней за советом. В школе пустили слух, что она все проблемы вмиг решит, и теперь вокруг нее толпа со всей школы собирается. Это из-за ее жизненной философии – что со временем все становится незначительным.

– Так, Каыль, пойдем прогуляемся. Хватит дома сидеть.

– Хорошо, – тут же согласилась девушка. За эти дни она порядком устала от безделья.

Они вышли на улицу. Идя за руку с Рён, Каыль ощущала спокойствие, словно вокруг них был защитный купол. Подруги зашли в парк неподалеку. Они медленно прогуливались вдоль газона, и вдруг Каыль спросила у Рён:

– Расскажешь мне ту историю?

– Снова? – удивилась та.

Каыль кивнула и добавила:

– Она с каждым разом все интереснее.

– Тогда мир был удивительно ярким, – начала свой рассказ Рён, а Каыль слушала, затаив дыхание. – Горы всколыхнула новость о прибытии Хвануна, которого очень интересовало человечество. И вот он собрал нас и спросил, хотим ли мы стать людьми. Ведь был уверен, что все звери мечтают об этом, однако его предложение приняли только тигр и медведица.

– А почему ты не согласилась? – прервала ее Каыль.

– Мне больше нравилось быть лисицей. Это заблуждение, что люди лучше зверей. Мы, в отличие от них, не вредим своим сородичам, а защищаем их.

– Справедливо, – признала девушка.

Ведь она за пятьсот лет среди людей видела такие ужасные вещи, о которых даже вспоминать не хотелось. Звери точно такого никогда бы не сотворили.

– А почему тигр сбежал посреди испытания? – снова спросила Каыль.

– Возможно, дело было в терпении, точно никто не знает.Чтобы преодолеть такие трудности и стать человеком, нужна какая-то цель. Уннё[13] же могла видеть будущее, и если бралась за какое-то дело, то всегда доводила его до конца.

Рён обладала великолепной памятью и держала в голове все произошедшее с ней. До мельчайших деталей могла точно описать погоду, настроение и диалоги.

– Медведица продержалась двадцать один день и прошла испытание. Тогда Хванун объявил, что люди издревле носят имена, и дал ей имя Уннё. А после у сына небожителя и медведицы родился Тангун.

Уннё пришла к Рён накануне рождения сына. Той было непривычно видеть медведицу в человеческом обличье.

– Позаботься о моем ребенке, – попросила она лисицу, придерживая рукой живот. В ее видениях дитя ожидало светлое будущее, еще более яркое и грандиозное, чем у его отца. Однако себя она рядом с ним не видела. – Пожалуйста, будь рядом с Тангуном, прошу! – умоляла лису медведица.

Рён отказала ей. Тогда Уннё, родив Тангуна, снова пришла к ней с младенцем. И когда Рён взяла медведицу за руку, она увидела будущее, где люди и звери жили бок о бок. Там Тангун захотел создать отдельный мир для людей. И тогда Уннё попросила Рён стать связующим звеном между мирами людей и животных. В конце концов та ради благополучия зверей приняла ее предложение.

– Что мне надо делать? – спросила лиса.

Уннë ответила, что нужна будет помощь ее племени. Рён собрала белых лисиц, которые во всем ту поддерживали. Их было около тридцати. В тот вечер над святилищем висела полная луна. И в момент затмения с неба спустилась маленькая магическая бусина[14], которую Рён проглотила. И все тело окутала красная энергия. Хванун подошел к ней, произнес заклинание, и тогда из ее пасти по одной стали появляться другие бусины. Остальные лисы по очереди глотали их и также обретали силу. Хванун снова произнес заклинание, и лисиц скрутило от боли. Она была столь невыносимой, что те взмолились о смерти. Когда же они открыли глаза, луна снова виднелась в небе. Не только Рён, но и другие ее соплеменницы изменились до неузнаваемости – у них исчезла шерсть, тело покрылось гладкой кожей, пропал хвост, появились ноги и руки.

Каждый раз эта часть истории вызывала у Каыль дрожь. Словно это она из лисицы превратилась в человека. Она не помнила, как стала яхо и что была на пороге смерти.

– Так появилось племя яхо? – спросила она.

– Да! И так мы получили имена, – ответила ей подруга.

Уннё прожила еще пятьдесят лет и умерла от старости. А Рён, которая до конца своих дней заботилась о медведице, была все так же молода, как в тот момент, когда впервые обратилась в человека.

– Она всегда говорила, что будет заботиться обо мне до конца. Эти слова запали мне в душу, и теперь я живу с ними, – вздохнула лисица.

Хванун и Уннё оставили ей бусину, но раскрыли не все тайны. В момент, когда ту проглатываешь, старение физической тела останавливается, и в течение пятисот лет твой возраст не меняется, чтобы затем увеличиться сразу вдвое. Если бы Рён знала об этом, позволила бы кому-то другому стать яхо и вечно нести на себе этот груз.

– Я думала, что моя роль – контролировать баланс между миром людей и животных. Не давать нарушать границы двух царств. Но сейчас мы едва можем защитить наш клан от племени тигров, – печально сказала она.

Хоть и не до конца, но Каыль могла понять, что чувствует Рён: она видела, как отбирают землю у зверей и как те гибнут от рук человека.

– Я и не думала, что люди обретут такую мощь, а наш вид окажется в опасности. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы тигры истребили лис и захватили мир людей.

Клан тигров был основан Пом-хораном. В нем было много сходств с кланом лис, однако они все же чересчур разные. Их провидица Уннё считала главной угрозой для всех живых существ.

– Расскажи о тиграх, похитивших бусины, – попросила Каыль.

– Младший брат Пом-хорана позавидовал племени лис. И захотел угрозами отобрать бусину у Хвануна, однако потерпел поражение. Тогда он стал убивать тех, у кого еще осталась магическая сила, и похищать дарованные им сокровища.

Тигры ненавидели людей, которые становились все могущественнее. Поэтому при любой возможности пытались посеять хаос в людском мире, стремясь уничтожить человеческий род.

Однако каждый раз появлялись яхо, чтобы дать им отпор. Они противостояли тиграм, которые желали отнять у клана лис магическую бусину. Они верили, что, если заполучат самую первую – бусину Рён, – яхо больше никогда не будут им помехой. Каждые пятьсот лет, когда появлялась магическая бусина, между двумя кланами тут же начиналась война. В обычное время та скрыта в теле яхо, однако когда приходит время и она увеличивается, появляется красная аура, видимая только обладателям артефакта.

В этот момент бусина обретает форму, и ее можно достать из тела. Тогда же между кланами яхо и тигров начинаются жестокие битвы, которые уносят жизни многих из них. Хотя племена заключили договор о ненападении, он не спасает во время войны. Кроме того, среди тигров есть и те, кто атакует своих же сородичей с красной аурой и отнимает их бусины.

Выслушав рассказ подруги, Каыль нахмурилась. Она понимала, что не бывает битв без потерь. Рён же считала, что пришло время остановить эту войну навсегда.

– Я выхожу из себя, когда вспоминаю весь их бред насчет того, что мы едим людскую печень[15]. Даже если бы на Земле не осталось еды – как можно съесть орган человека? Похоже, и через сто лет этот миф не исчезнет, – сказала Рён с горькой улыбкой.

Тигры пустили слух, что лисы притворяются людьми и нападают на ничего не подозревающих обывателей. И даже сочинили рассказ о Сестре-лисице, которая, будучи младшей дочерью в семье, слопала всех своих родственников[16]. Но была в этой истории и доля истины. Цветные флакончики, которые они упоминали, действительно существовали, но в остальном все рассказанное представляло собой буйство тигриной фантазии. На самом же деле владельцем этих бутылочек был не человек, а лисица.

Рён на случай чрезвычайной ситуации дала яхо три цветных флакона. Синий обладал силой воды, красный – мощью огня, а белый опутывал врага виноградной лозой.

Волшебные пузырьки защищали племя яхо, и Каыль получила три таких оберега от Рён, пользуясь ими по мере необходимости.

– Они нас выставляют в дурном свете, а сами… Тоже мне, герои! – раздосадованно сказала Каыль.

Племя тигров слагает истории, выставляя себя храбрыми и отважными. Назвали себя царями зверей. Однако для царя сила – необязательное условие. Конечно, им силы не занимать, но важнее – как и где они ее применят.

– Ну не все же рассказы о тиграх такие прекрасные.

– Точно, был же тигр, который хурмы испугался[17]. Вот умора! – вспомнила Каыль и рассмеялась.

Для племени тигров сушеная хурма, которая задела их гордость, – запретный фрукт, его они никогда не едят.

Когда Каыль ест хурму, она радуется тому, что она яхо. Как же, должно быть, обидно не пробовать такую вкуснятину.

– Спасибо, что спасла меня, – поблагодарила она Рён.

Та не ответила, лишь лучезарно улыбнулась. Как же она могла тогда не притвориться и не помочь девочке, которая так плакала, увидев ее в капкане, и выхаживала, позабыв про еду и сон? Свою бусину в знак благодарности Рён отдала семье Каыль.

– Не вини тигров слишком сильно, – сказала Рён и погладила девочку по голове.

Каыль знала, кто с ней так поступил, но прикосновения старшей подруги заставляли ненависть утихнуть.

– Тебе не надоедает жизнь яхо? Ты же живешь гораздо дольше меня, – вдруг спросила Каыль.

Рён действительно жила очень долго.

– Но я нашла тебя. Мы бы никогда не встретились, если бы я не была яхо. Кто знает, может, все бы сложилось иначе.

В тот же миг девушка вспомнила всех, кого она повстречала на протяжении жизни, и свои перевоплощения, которые, если подумать, действительно были не похожи одно на другое. И сейчас, держа Рён за руку, она чувствовала, что весь мир на ее стороне.

– Каыль, ты особенная, – сказала ей лисица перед тем, как попрощаться.

– Я знаю. И не жалею о том, что стала яхо.

Девушка не нравилось, как Рён будто бы ищет оправдание тому, что произошло много лет назад.

– Это правда так. Не забывай об этом, – произнесла она.

Каыль в ответ кивнула.

Расставшись с Рён, Каыль возвращалась домой безлюдным переулком и вдруг почувствовала, что кто-то следует за ней. Она обернулась, но сзади никого не было. При этом ощущение постороннего присутствия не исчезло. Девушка хотела продолжить путь, но тут послышалось шуршание и она снова обернулась. Это был черный котенок. Он мяукнул, и Каыль приветливо помахала ему. Тот мяукнул в ответ и исчез.

Пом возвращает долг

Через несколько дней тройняшки пришли в школу. Новые друзья наперебой спрашивали, где они пропадали все это время, и сестры рассказывали, где побывали во время практики.

– Ложь, – подумала про себя Каыль. Ведь на самом деле они все время были дома.

– Обязательно стоит сходить на гору Чирисан[18]. Она замечательная. Если не побываешь там, то никогда не поймешь, как она хороша, – восхваляла гору Пом.

– Там просто необходимо посетить! На Чирисане так красиво. Если не увидите, точно не узнаете, – не успокаивалась Пом.

Говорят, что подростки не любят горы, но Каыль нравился хребет Чирисан. Именно там хоронили яхо, покинувших этот мир. Девушка вместе с мамой и бабушкой часто поднималась туда и, глядя на могилы, они испытывали скорее не грусть, а спокойствие оттого, что бесконечная жизнь яхо тоже когда-то заканчивается.

– Подниматься не трудно было? – спросил вдруг Сину, который, видимо, тоже слушал рассказ.

В этот момент Каыль, писавшая что-то в дневнике, на мгновение прервалась и ответила:

– С передышками забраться можно.

После происшествия в лифте Каыль и Сину немного сблизились. Он даже помахал ей с утра и, казалось, был рад видеть девушку.

Прозвенел первый звонок, и в класс вошел учитель. Темой урока были народные предания, и он зачитал классу сказку «Благодарная сорока».

– Ученый не мог позволить, чтобы маленькую сороку у него на глазах съел полоз, поэтому он кинул в змея камень и убил его.

Мужчина направлялся в Ханян[19] – и, когда настала ночь, он увидел на пути дом с черепичной крышей, в окнах которого горел свет. Он решил зайти и попросить остаться на ночлег. Хозяйка сдала ему комнату, и после ужина путник лег спать. Тут внезапно появилась змея и принялась его душить. Она оказалась женой полоза, которого мужчина убил утром, и с того момента ждала возможности ему отомстить.