скачать книгу бесплатно
– Я не ел твой «доширак», у меня гастрит вообще.
Он притворяется, ясно читаю по его бесстыдной роже.
– Тогда кто?
– Ты видел кто?
– А кто тогда? Кроме тебя в комнату охраны никто не заходит.
– Может уборщица, может кто-то другой, чего ты ко мне привязался. Ты сам видел?
– Сам не видел.
– Так в чем проблема?
– Так по камерам посмотрю.
– Так смотри, иди.
Молоднявый щенок сам по себе, нарывается на хорошую взбучку прямо сейчас, нагло глядя в глаза.
Но мне нельзя волноваться, ни в коем случае.
Так говорил Доктор, а я привык его слушаться.
Тогда пришлось пойти на крайние меры.
Чтобы больше не воровали мои любимые вещи.
С того времени приловчился, заведя снова привычку, с армейской службы, вешать замки, на свой шкаф для одежды, на свой ящик.
Легче так сделать, чем с каждым сотрудником разборки устраивать из-за кражи личных вещей.
Руджан потом возместил стоимость «доширака».
Пускай отвечает за своего приятеля.
С чего ли буду спускать воровство на тормозах.
Хотя так и закончилось, без особых эксцессов.
Люди твари, что тут говорить, никто не сможет переубедить в обратном.
*
Я отошел в дальний угол комнаты, чтобы якобы покашлять, заодно проверить, как там Артуро, не течет ли кровь с него, или от раздевального шкафа.
Вроде пока чисто, не считая несколько капель крови, на гладком полу, и на столе, которые почти застыли, багровыми кружочками.
– Так, понятно. Возьмите новую салфетку, мем.
– Прижмите к носу, так кровь быстрее остановится.
– Использованные салфетки кидайте на пол, скоро должна прийти уборщица, убраться здесь.
Как же забыл, что ведь сегодня с утра наступил понедельник.
Обязательно придет уборщица: она убирается у нас в комнате охраны, два раза в неделю, – в понедельник, дабы убрать весь накопленный воскресный срач, и в пятницу, как раз перед ней.
WTF!! Нет, просто факап!
Между тем Салли раскрыла мой брошенный блокнот на столик, стала перелистывать, читать вслух некоторые фразы из моей писанины.
– … до чего же он огромный!
Стоит, пялится куда-то вдаль.
Таким уверенным, каменным взглядом неправдоподобно выпученных глаз. Слова… они приходят ко мне, как ангелы к маленьким детям:
– Для того, чтобы летать, конечно! Неужели ты не понимаешь?
– Летать… чтобы слетать на голову огромному бронзовому истукану?
– Например. Хотя не только.
– Куда же ещё? Например?
– В другие миры.
Посмотрел на огромного Петра, еще его называли «Великим кормчем».
Слетать, что ли, ему на голову? – появилась мысль, которую почему-то не стал, как обычно, отгонять.
Почему бы и нет?
Интересный был бы опыт, тут хмыкнул.
Делов-то, слетать! Заманчивое дело.
Девушку себе придумал, целых четыре месяца встречался с ней в сомнамбулизме, а на пятьдесят, или сколько там, метров высоты, взлететь не могу?
«Не могу», хотя любопытно, каково стоять там, наверху?
Наверное, знают лишь смотрители, которые иногда поднимаются на верхотуру статуи по лестнице, или что там у них имеется, вроде тайного лифта.
Вон, один из них, какой толстый.
Наверняка есть что-то такое, вроде секретного подъемника.
Поднимаются на высоту, смотрят на вечерний город, почему-то подумал, что они делают именно вечером, воображают, что умеют летать.
Ветер над Невой сильный, – раскинь руки, почувствуешь, будто вместо них вырастают крылья.
Под тобой, где-то на набережной стоят мелкие людишки, припозднившиеся парочки, они смотрят наверх, туда, где стоишь ты.
Конечно же, тебя не видят, разве можно увидеть маленькую хрупкую птицу на фоне бесконечной громады бронзового изваяния?
Птицей, которой стал, превратившись в одно мгновение разума через боль и пытки… в слабое, хрупкое создание, принадлежащее небу, на фоне огромной, вросшей в землю, неправильной формы, сделанную из кучи металла.
Ветер на высоте ревёт, пытаясь увлечь за собой, обдавая холодным дыханьем, волнуя волосы на голове.
Какое необычное чувство!
Я стою здесь, смотрю вниз.
Смотрю закрытыми глазами, но знаю, что, если открою их, буду по-прежнему здесь, наверху.
Так вот, оказывается, что чувствуют птицы!
Словно бы попал в совершенно другой мир; эфемерный, лёгкий, невесомый мир неба.
Да что там говорить! Я действительно сюда попал.
Взлетел.
Вознёсся, – мелькнула глупая мысль.
Да нет, поправил себя, возносятся только святые, а я ничем таким не отличался никогда.
Трудно передать ощущения, впечатление такое, словно умер и родился заново. Открылись глаза, исчезло тело.
Смотришь по сторонам, не узнаёшь привычной перспективы.
Чувствуешь необычную лёгкость, свободу сделать, что душе угодно. Всё, что пожелаешь.
Будто бы взял в руки волшебную палочку, полностью изменил весь мир. Он стал таким, каким должен быть…
– О, так необычно! Мне очень нравится. Вы будто поэт, мистер…
– Мистер Слоу, мем. Обычная ерунда, набор слов, больше ничего, проза называется, так пишут не поэты, а писатели.
– Но, а вы бывали в Петербурге, чтобы так красочно описывать?
– Нет мем, никогда в жизни. Как говорится, плод моей вымышленной фантазии.
Не буду же ей объяснять, что недавно лежал в психбольнице, затем меня отпустили на волю.
Может не бывал в реальной жизни в Питере, но зато умею летать.
– О боже! А вот еще, вау, тут про Москву продолжение. Вы точно не бывали там?
– Нет мем, никогда в жизни, так слегка привиделось.
Глюки, непонятные. Сьел наверно не то.
Салли продолжила читать моё творчество, из слов, написанных когда-то там, авторучкой с синими чернилами.
– … открыл глаза, – ничего не изменилось, словно веки были прозрачны, я давно смотрел сквозь них.
Только был незрячий, а после, вдруг, прозрел.
Я стоял на голове Петра, одновременно смотрел на вечернюю Москву, справа и слева от реки загорались огни. На «Красном Октябре» загорелась вывеска, вдоль набережной включились фонари, в «Президент-Отеле» вспыхнули ярким жёлтым, бесчисленные окна.
Нет, не взлетел, так сказать, переместился.
Сюда, наверх.
А что, если… представил у себя за спиной большие, метра три в размахе, белые крылья, такие, как всегда думал, были в своё время у ангелов, когда они ещё летали над землёй, а не спускались сюда только в случае крайней необходимости.
Они, крылья, возникли там, где ожидал.
Были отрезвляюще тяжёлыми.
Может, сделать их поменьше?
Нет, тогда они вряд ли меня выдержат, тут попробовал раскрыть одно из них.
Нетрудно, крыло легко повиновалось моему желанию.
Раскрыл второе. Помахал обоими.
Потом в такт, вверх-вниз. Ещё раз, ещё. Ничего. Можно лететь. И вот я взлетел.
Сначала всё время махал крыльями, но скоро устал, начал ловить ветер, будто летел на параплане.
Потоки воздуха… такие сильные… такие непокорные…
но быстро научился использовать их, чтобы лететь туда, куда нужно, только изредка подруливая крыльями.
Сделав круг над Крымским мостом, полетел вдоль набережной к Кремлю, полюбоваться на него, какой он сейчас, ночью, красивый, когда подсвечен сильными прожекторами, как будто разрезающими тёплый весенний воздух своими яркими лучами.
На этот раз полюбоваться с необычной точки, сверху.
Пролетал одно из бывших фабричных зданий, когда вдруг почудился какой-то звон, раздававшийся из-за левого крыла. Прислушался, лёгкая, волшебная, само воплощение ветра, музыка словно придавала мне, летящему, сил, будто купался в ней, в воздухе, в окружающем мире.
Подо мной проносились улицы, дома, машины, люди в них, не замечавшие моей парящей в нескольких десятках метров над ними крылатой фигуры.
Люди, которые жили сегодняшним днём, не думали ни о каких там крыльях, ангелах, богах, летающих телах, прочей ерунде. Люди, которые были всегда там, где они находились. Дети земли, а не ночного неба.
