Медленное пламя

– Не имею представления, – честно признался Эллери. – Неплохо бы взять пару уроков по ведению допросов на случай, если кто-то снова что-нибудь сопрёт, ты согласна?

– Да, пожалуй, – тихо рассмеялась Белла. – Мне показалось, что Элви и мистера Диньянди связывает какая-то тайна… Но, возможно, она не имеет отношения к пластинкам.

Эллери задумчиво посмотрел на напарницу по расследованию. Элви, державшийся за руку Антона. Антон, хлопотавший вокруг Элви. Их долгий взгляд. Тайна определённо была, и Белла не ошибалась: с «Медленным пламенем» она вряд ли связана.

– Даже если вычеркнем мистера Диньянди, у нас останутся подозреваемые, – пожал плечами Эллери. – Элви назвал достаточно имён.

– Ты знаешь всех этих людей? – деловито уточнила Белла.

– Обязанность журналиста, – кивнул Эллери. – Мистер Айт – радиоведущий. Были слухи, что его семья связана с криминалом, так что, теоретически, он мог бы подобное провернуть… Но не своими руками. Мистер Айт – незрячий, да и ещё и ростом выше шести футов.

– Не думай, что я хочу обвинить каждого в этом городе, – Белла убрала за ухо волнистую прядь. – Но если он радиоведущий, то должен разбираться в музыке?

– Он точно разбирается в музыке, – усмехнулся Эллери, вспоминая, как Робин советовал мистера Айта в качестве собеседника. – Ещё был Джордан, наш с тобой начальник.

– По росту он бы подошёл, – заметила Белла. – Но, с другой стороны, мистер Бёрк совсем не похож на Лиланда Флетча.

– Да, я тоже думаю, что миссис Пайнз видит не настолько плохо, – Эллери поддел носком кеды камушек, валявшийся посреди тротуара. – Последней была мисс Хокс, но она погибла в аварии – причём несколь…

Его словно прошибло молнией. Словно вместо крови в венах заискрило чистое электричество, вынуждая ещё быстрее шагать вперёд – в полицейский участок, к Ненаду. Белла, на мгновение растерявшаяся, тоже существенно ускорила шаг. Впрочем, догнать Эллери оказалось несложно: они с Беллой были одного роста.

– Эллери, что-то не так? – чуть запыхаясь, напомнила Белла. —Ты что-то понял?

– Белла… Скажи, что в списке пластинок не было The Blue Nile, – умоляюще прошептал Эллери.

По дрогнувшим губам Эллери понял, что не ошибся с догадкой. Синий конверт с силуэтом мужчины в шляпе, крыши, ночь, фонари, города – промышленная шотландская романтика, не слишком популярная в наших широтах. Ощущение импульса, толкавшего вперёд, погасло, уступив место едкой горечи на языке. Эллери старался оставаться беспристрастным, но кажется, сегодня сохранить объективность будет сложнее всего.

Запись шестая

Полицейский участок встречал гостей раскидистыми фикусами, успокаивающе-бежевым оттенком стен и приятным ароматом ванильных пончиков. В такой уютной обстановке даже портреты преступников, пришпиленные к пробковой доске, казались скорее частью интерьера, чем отголосками криминальной жизни Монтаны. Белла шагнула к доске, всматриваясь в чёрно-белые ориентировки, а Эллери направился к стойке, где над документами корпел крепкий румяный парень.

– Привет, Вудрофф, – Эллери опёрся на полированное дерево. – Я могу увидеть Ненада?

– Нету его, – буркнул Вудрофф, не удостаивая Эллери даже взглядом.

Их отношения строились на крепком фундаменте из взаимной неприязни. Вудрофф считал Эллери самоуверенным выскочкой, а Эллери Вудроффа – непроходимым идиотом. Поэтому Эллери, старавшийся быть любезным и обходительным, мгновенно переменил тактику. Не хватало ещё, чтобы всё пошло прахом из-за придурка, переоценивавшего свою значимость.

– Ты мне лингвини на уши не вешай, – крайне спокойно и безупречно вежливо произнёс Эллери. – И пригласи, пожалуйста, офицера, для которого у меня есть информация.

– Какая, к чёртовой бабушке, у тебя может быть для него информация? – Вудрофф, наконец, презрительно сощурился в сторону Эллери. – Давай, Лейк, проваливай, не мешай работе полиции.

– Да иди ты к чёрту, – миролюбиво пожелал Эллери, отходя от стойки.

– Так, а ну стоять, – угрожающе прорычал Вудрофф. – Только попробуй с места двинуться.

Эллери смерил его равнодушным взглядом и вынул из кармана джинсов телефон. По-хорошему, следовало сразу позвонить Ненаду. Но Эллери так рвался поделиться своей версией, что в очередной раз обогнал разумные мысли. Большим и умным вырасти не получилось – Холлоран Флетч был бы разочарован.

– Эллери, всё в порядке? – встревоженно прошептала Белла, подходя к стойке.

– Да, всё просто отлично, – бодро заверил Эллери, набирая номер Ненада.

– До тех пор, пока стоишь ты на месте, Лейк, – звучно хмыкнул Вудрофф.

– Сэр, но мы имеем право свободно здесь передвигаться, – слегка нахмурилась Белла. – Почему вы нас ограничиваете?

– Откуда ему знать права, Белла, он ведь не полицейский, – закатил глаза Эллери, вслушивавшийся в долгие гудки.

В целом он осознавал, что ходит по тонкому льду. Ещё со школы Ирвинг Вудрофф мечтал надеть форму, нацепить сверкающий значок и заслужить уважение, каким пользуются защитники правопорядка. Но шли годы, а он по-прежнему сортировал почту, отвечал на звонки и принимал заявления. Даже Эллери и Ненаду предлагали должности в участке, но Вудрофф не продвинулся к цели ни на дюйм.

И Эллери даже не осознавал, насколько это для него болезненно, пока не увидел, как полыхнули кончики ушей Вудроффа. Загремела стойка, зазвенела кружка, брякнул телефон, когда Ирвинг с грохотом рванул на ноги и угрожающе навис над Эллери. Белла едва слышно охнула, осознав пугающую разницу в соперниках. Вудрофф – здоровый малый с бритой головой, чья ручища вполне соответствовала размеру этой самой головы. Эллери – невысокий и стройный. Если дойдёт до драки, победитель будет очевиден.

– Ребята, пожалуйста, прекратите, – попыталась утихомирить их Белла. – Мистер Вудрофф, нам только нужно поговорить с…

– В чём дело? – послышался резковатый, но спокойный голос.

Эллери обернулся – и едва не утратил дар речи. Перед ним стоял Ненад Млинарич, который за несколько часов разлуки обзавёлся роскошными усами и карими линзами, скрывавшими слепящую белизну глаз. Маскировка приглушала яркую внешность, добавляла возраста и смягчала обычно пронзительный взгляд. Эллери, грешным делом, подумал, что не узнал бы Ненада, встреться они за пределами полицейского участка.

– Отлично выглядишь, – улыбнулся Эллери. – Настоящий испанский гранд.

– Льстец, – усмехнулся Ненад. – Белла, добрый вечер. Ирвинг, – короткий взгляд в сторону Вудроффа. – У нас всё нормально?

– Они пытались помешать работе участка, – буркнул Вудрофф. Кончики его ушей всё ещё горели, а челюсть подрагивала от ярости. – А я исполнял свой долг.

– Ирвинг, – строго глянул на него Ненад. Даже без гипнотических глаз Вудрофф безропотно подчинился офицеру и тяжеловесно опустился в офисное кресло. – На будущее…

– Ненад, у нас есть информация, – перебил друга Эллери. После того, как он задел чувства Вудроффа, меньше всего хотелось, чтобы ему ещё и попало. – Нужно поговорить, пока ещё не поздно.

Пронзительный взгляд, пусть и смягчённый карими линзами, теперь нацелился на него. Послышался мерзкий скрип пластика: Ненад вынул из кармана пачку American Spirit и потряс ей, явно приглашая покурить. Даром что ни сам Ненад, ни Эллери – о Белле они таких подробностей не знали, – подобной привычки не имели.

🌲🌲🌲

Температура опустилась до 59 градусов по Фаренгейту, а потому курить – и тем более притворяться курящими, – казалось в высшей степени негуманно. Поэтому от холода укрылись в «олдсмобиле катлас» Ненада. Эллери, расположившийся на заднем сиденье, в очередной раз поймал себя на мысли: не разделяет он этой американской страсти к автомобилям. Эллери предпочитал долгие прогулки, свежий воздух и экономию на бензине. Да и какая, к чертям, машина, когда всю Тенвару можно обойти за день?

Ненад же настойчиво копил на классику восьмидесятых, и мечта воплотилась в геометричном чёрном автомобиле, расчерченном серебристым и красным. Эллери снисходительно улыбался такой слабости, однако не мог не признать: «олдсмобил катлас» необъяснимым образом подходил Ненаду строгими угловатыми линиями.

– Неужели раскололся? – спросил Млинарич, занявший место водителя.

– Если бы, – покачал головой Эллери. – Но Элви навёл меня на мысль, которую нам точно нужно обсудить

– На мысль, что преступник – кто-то из своих? – уточнил Ненад.

– Откуда ты? – слегка нахмурился Эллери. – Нет, я, конечно, говорил об этом в кафе…

– Вот мне и не давало покоя то, что ты сказал в кафе. Так что я потратил день, чтобы выяснить: знает ли кто-то извне об этой пластинке, – объяснил Ненад. – Сейчас она придёт и расскажет.

Эллери и Белла синхронно переглянулись, а затем – так же синхронно обернулись на металлический щелчок дверцы. В салон дохнуло ночной прохладой, и на сиденье рядом с Ненадом опустилась незнакомая Эллери девушка. В зыбком свете ламп он успел рассмотреть чёрные волосы в мальчишеской стрижке, громадные карие глаза и асимметричные серёжки: из чёрного кристалла и прозрачного. Эллери не удержался от сравнения, и Белла, при всей её мягкости, показалась ему куда более взрослой, хладнокровной и элегантной, а незнакомка – юной, яркой и живой.

– Привет, – девушка повернулась к ним, – я Рианнон.

– Рианнон, звеня, идёт сквозь ночь? – немедленно уточнил Эллери.

– Да, всё так, – посмеялась Рианнон. – Я не валлийка; просто мама обожает Fleetwood Mac.

– Рианнон – наш новый сисадмин, – пояснил Ненад. – Светлая голова, как ты, – он коротко взглянул на Беллу. – Расскажешь им?

– Да, конечно, – с готовностью кивнула Рианнон. – Когда вы, мисс Найтингейл, – девушка тоже посмотрела на Беллу, – выдвинули свою версию, мы с Ненадом решили проверить, замешаны ли в этой истории внешние заказчики. Я не могу рассказывать, как именно я это делала, но вердикт таков: с большой долей вероятности в сети не появлялась информация конкретно об этом экземпляре «Медленного пламени».

– Я переговорил кое с кем, – продолжил Ненад. – На чёрном рынке пластинка не всплывала, что, в целом, неудивительно. Произведения искусства, оружие, старые-добрые запрещённые вещества – вот основа преступной экономики. А с пластинками экономика не бьётся: стоят не так дорого, масштабировать не получается. Поэтому, Эл, мы согласны с твоей версией насчёт местных. И, как я понял, у тебя даже имя есть?

– Только предположение, – поправил Эллери. – А ещё у меня есть куча вопросов. Почему миссис Уиллер так настаивала на версии с Флетчами? Она ведь не просто их подозревает: она хочет, чтобы так думал весь город – иначе б не закатила скандал в редакции. Дальше: почему полиция, судя по всему, разделяет её позицию, хотя прямых улик против Флетчей нет? Я помню, Ненад, ты говорил: это не твоё дело. Но ты его расследуешь и, судя по всему, – Эллери обвёл взглядом салон «катласа», – в обход коллег. Можешь не отвечать: во-первых, тебе, скорее всего, и нельзя. А, во-вторых, я и так знаю, что прав.

Тишина не просто воцарилась в салоне «катласа». Она скорее рухнула бетонной плитой, похоронив под собой все звуки. В автомобиль не проникали крики сов и козодоев, не доносились голоса из участка, даже дыхания не было слышно – сплошной вакуум, давивший на перепонки. Не то что бы Эллери нуждался в подтверждении собственной правоты, но чем дольше молчали Ненад и Рианнон – тем сильнее он убеждался, что с этим чёртовым ограблением что-то не так.

Например, всё?

Впрочем, к чёрту: пластинки, полицию, миссис Уиллер – Эллери здесь с совершенно конкретной целью. Он пощёлкал пальцами, чтобы привлечь к себе внимание, собрался с духом и, наконец, произнёс то, что совсем не хотел говорить.

– Это всего лишь версия, – поспешил предупредить он. – Но, мне кажется, что к ограблению может б-быть причастен Хеджи Хокс.

Эллери уткнулся взглядом в свои небесно-голубые кеды. Он одновременно надеялся, что ошибается, и морщился так, словно его сердце наживую сдавливали в ледяных ладонях. Ведь что-то сходилось. Рост около шести футов. Чёрные волосы, белая кожа – несложно перепутать с Флетчем. Хеджи разбирался в редкой музыке, а его мать дружила с Виком Веллегре – владельцем редкого экземпляра «Медленного пламени». Этого достаточно, чтобы подозревать его – или это всё ерунда, от которой Ненад сейчас отмахнётся?

– Он рассказал мне о редком альбоме, который оказался в списке Элви, – сквозь ком в горле произнёс Эллери. – Я вспомнил об этом по пути в участок, а потом подтянулось и всё остальное: рост, внешность, дружба Дженнифер Хокс и Вика Веллегре. А ещё он дал мне это, – Эллери оттянул воротник рубашки, показывая булавку с кристаллом, – когда узнал, что я хочу поговорить с Лиландом.

– Но ни Элви, ни мистер Диньянди ничего о Хеджи не говорили, – немедленно вмешалась Белла. – Я не смогла даже понять, знакомы ли они.

– И всё-таки нужно потрепаться, – кивнул Ненад. – Где живёт?

– Не имею представления, – пожал плечами Эллери. – У меня есть только телефон.

– Дома его, кстати, может не быть, – предположила Рианнон. – Вдруг он решил уехать на выходные, чтобы продать пластинку подальше от Тенвары?

– Разберёмся, – заверил Ненад. – Эл, позвони ему, пожалуйста, и попытайся аккуратно выяснить, где он сейчас. А я звякну на вокзал.

Время тянулось будто застывшая смола. Белла и Рианнон о чём-то негромко переговаривались. Эллери, едва осознавая собственное лицо, губы, пальцы, вновь и вновь набирал номер Хеджи. Но приятный женский голос настойчиво повторял, что абонент в данный момент недоступен.

Ненад же гаркнул в трубку: «Это Млинарич», и на том конце провода всё немедленно пришло в движение. Эллери считал, что неплохо считывает эмоции друга, и по поджатым губам догадался: версия, к сожалению, оказалась рабочей. Пальцы, скованные странной немотой, машинально нажимали кнопку вызова, пока Эллери пытался разобрать ком невнятных мыслей. В произошедшее верить не хотелось. Чтобы улыбчивый, жизнерадостный, открытый Хеджи – и опуститься до воровства и подстав?

Впрочем, разве преступления совершают только хмурые, замкнутые, мрачные люди?

– Диспетчер говорит: некий бледный черноволосый парень взял билет на ночной автобус, – доложил Ненад. – Нет гарантий, что это Хокс. Но, если выжать из «катласа» максимум, сможем убедиться лично. Дамы, – он взглянул на Рианнон и Беллу, – вынужден попросить вас покинуть салон. Эл…

– Я еду, – с мертвенной решимостью произнёс Эллери. – Я его знаю, и это… это может помочь.

Чему именно помочь, Эллери не знал. Он лишь равнодушно смотрел, как на экране телефона набегают секунды ожидания, и слышал, как женский голос повторял: «Абонент находится вне зоны действия вашей помощи и заботы».

🌲🌲🌲

Пейзаж за окном мелькал кадрами киноплёнки. Сосны и ели, кирпич и сайдинг, неоновые вывески и старинные фонари – места и детали, знакомые с детства. Эллери скользил по ним невидящим взглядом, больше думая о своём, чем всматриваясь в темноту.

Отчаянно не хотелось верить, что Хеджи обнёс соседей и подставил Флетчей. Но здравый смысл твердил: вера здесь не при чём. Если бы по каждому преступнику было понятно, что он преступник, мир стал б существенно безопаснее.

«Но он же никого не убил и не покалечил, – Эллери зажмурился, когда лезвие света полоснуло по глазам. – Он просто…».

Просто украл чужие вещи. Эллери не имел ни малейшего представления, сколько стоят коллекционные пластинки. Сам он винилу предпочитал радио – или старенький mp3-плеер, оставшийся у него ещё со школы. Но если предположить, что за «Медленное пламя» просят больше полутора тысяч, то это тянет на серьёзное преступление. Кажется, такой порог установлен у них в штате?

– Хорошо, ладно, – пробормотал Эллери. – Мы во всём разберёмся.

– Порядок? – аккуратно уточнил Ненад.

– Нет, – честно признался Эллери. – Ни черта не порядок.

На горизонте показался вокзал Тенвары, всегда напоминавший Эллери завод Феи-крёстной из «Шрека». Уютный кирпичный домик со старинными часами достраивали массивными бетонными блоками – и, как оказалось, совершенно зря. Когда фабрика не справилась с конкуренцией, вокзал перестали наводнять автобусы из Вайоминга и Айдахо. На бумажном расписании, вывешенном у входа, Эллери уловил в основном названия ближайших городов: Хелены, Грейт-Фолса и Харлоутона.

– Так, – Ненад заглушил мотор. – Расстановка такая: если это Хокс, осторожно убеждаем ехать с нами. Я солирую, ты – на бэк-вокале, и никакой импровизации.

– Ненад, я тоже был в Гильменде, – напомнил Эллери. – Не нужно так меня оберегать.

Ненад достал из бардачка влажные салфетки, вытер руки и вынул линзы, чтобы убрать их в контейнер с раствором. Затем он отклеил свои роскошные усы. Эллери, посмеивавшийся на Кларком Кентом и его очками, тут же признал свою неправоту. Оказалось, достаточно скрыть пару ярких примет – и ты уже совершенно другой человек.

– Важное уточнение, Эл: ты был, – заметил Ненад, когда закончил с возращением прежнего облика. – Сейчас я – полицейский, ты – гражданский. Мне и так жить с тем, что я тебя в это втянул.

– А я взял и втянулся, – отмахнулся Эллери. – Так что не бери в голову.

Бетонная громада вокзала встретила их гулким эхо. Любой звук мгновенно разносился по просторному залу, отражаясь от пыльных окон и строгих колонн. Эллери с Ненадом заметили в основном знакомые лица: миссис Телфорд с дочерью – красавицей Оттелин, – парочку менеджеров с фабрики и пастора Найта, который, кажется, направлялся на какую-то конференцию. Диспетчер монотонным голосом объявил, что автобус до Хелены скоро прибудет на вокзал, и заскучавшие пассажиры заметно оживились. Включая и того, кто стоял поодаль, но не слишком обособленно: чтобы не выделяться в толпе.

– По возрасту вроде похож, – Ненад кивнул в сторону паренька в кепке, наматывавшего на палец провод от наушников. – Узнаёшь?

– Не уверен, – покачал головой Эллери. – Может, подойдём и?..

Паренёк инстинктивно вскинул голову, услышав приближающие шаги, и Эллери увидел бездонные глаза Хеджи Хокса. Он знал, что бариста не умеет краснеть из-за слишком бледной кожи – но не ожидал, что тот сможет побелеть ещё сильнее.

– Мистер Лейк? – удивлённо моргнул Хеджи. – Офицер?..

– Джеймс Фрэнсис Хокс, – отчеканил Ненад, – мы хотим задать вам несколько вопросов по поводу кражи пластинок. Прошу проследовать с нами в участок.

– Это арест, да?

– Нет. Но если будешь сопротивляться, мне придётся тебя задержать.

Пока они говорили, Эллери всматривался в окружающую обстановку. Пассажиры, занятые предстоящей посадкой, не обращали на них внимания: их больше волновали багаж и документы. Убедившись, что они никому не интересны, Эллери вновь глянул на Хеджи. Серая толстовка, чёрная кепка, туго набитый рюкзак – и ничего, похожего на пластинку.

«Мы ошиблись? Пожалуйста, пусть мы ошиблись».

Крохотный шажок в сторону – ближе к выходу на перрон, – не ускользнул от внимания Эллери. Он покачал головой, прямо глядя ему в глаза: тягучая чернота взгляда – вопреки пронзительной белизне у Ненада, – вызывала не такой дискомфорт.

– Хеджи, пожалуйста, не делай глупостей, – попросил Эллери. – Это ради твоего же блага.

– Блага! – насмешливо фыркнул Хеджи. – Вот и мистер Веллегре говорил: «Для твоего блага». Обещал позаботиться, когда мама умерла. Пластинки свои показывал, рассказывал, вот, мол, ваш капитал. А потом что? А потом ничегошеньки, мистер Лейк!

Ещё один шаг – уже Ненада на случай, если Хеджи решится бежать. Диспетчер замогильным голосом сообщил, что автобус ждёт на перроне, и вокзал будто завибрировал от суеты. Спешка не касалась лишь трёх людей, столпившихся у бетонной стены: высокого мужчины в кожаной куртке, молодого человека с золотистыми волосами – и бледного паренька, закрывшего лицо дрожащими руками.

– Ничего, мистер Лейк, ничегошеньки совсем, – гулко пробормотал Хеджи. – Все смотрят сквозь меня, словно я, блин, не существую. Потому что мама церкви мало жертвовала? Или потому, что я на Флетчей похож? А я не выбирал, как бы, каким рождаться. Элви со мной не здоровается даже, хотя я обещал ему… Я обещал, что он получит свои деньги, как мы с мистером Веллегре и договаривались! А он смотрит так, будто я совсем… Совсем тут чужой…

– Хеджи… – покачал головой Эллери.

Ему вдруг показалось, будто он видит самого себя. Конечно, Эллери уступал Хеджи в росте, да и ярким брюнетом он не был. Но в его жизни тоже случались моменты, когда хотелось закрыть лицо руками. Когда он мог бесконечно жалеть себя. Когда в голове бегущей строкой крутился лишь один вопрос: «Почему всем на меня плевать?». Но однажды Холлоран Флетч не прошёл мимо и дал ему понять: у тебя, Эллери Лейк, появятся люди, которым ты будешь бесконечно дорог. Он будто приподнял его над собственной жизнью – и Эллери увидел, как она разнообразна, как много можно сделать или изменить.

У Хеджи Хокса не было Холлорана Флетча. Никто не остановился, пока он сидел на ступеньках, но Эллери не сомневался: ещё не поздно оказаться рядом. Игнорируя строгий взгляд Ненада, Эллери осторожно коснулся плеча Хеджи. Паренёк замер, но ладоней от лица он не отнял.

– Хеджи, ты не чужой, – прошептал Эллери. – Или да, чужой этому городу – но такой же, как я. Мою семью тоже никогда не принимала община, и знаешь, что? Давай держаться вместе, чтобы хоть кто-то в Тенваре был для нас своим.

Опустели скамьи. Сменились маршруты на стареньком табло. Гнусавый голос диспетчера напомнил, что автобус вот-вот отправится в путь. Судя по этим отметкам, он провели на вокзале меньше десяти минут. А по ощущениям – целую вечность.

– Я не буду вам своим, – вдруг произнёс Хеджи. – Я столько натворил, мистер Лейк, ужас просто, сколько всего наворотил… И вы мне просто после всего этого не поверите…

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещал Эллери. – Я, знаешь ли, два года подряд пишу о ярмарках в Тенваре и не повторяюсь. Представляешь размах моей фантазии? Так что мы точно найдём выход, главное – не сделать хуже, Хеджи. Поэтому, пожалуйста, не отказывайся ехать с Ненадом.

Хеджи, наконец, отнял ладони от лица. Привыкший к его монохромной внешности, Эллери удивлённо моргнул, увидев столько новых красок. Заплаканные глаза, покрасневший кончик носа, искусанные губы – хотелось верить, что от отчаяния, а не от страха разоблачения. Впрочем, было чего бояться: Эллери однажды писал репортаж о заключённых, которым не сочувствовал, но прекрасно понимал, почему они так не хотят в тюрьму.

– Да, я… Я пойду, мистер Лейк, – Хеджи дёрнул рукавом толстовки по мокрым глазам. – Я пойду с офицером, конечно же, это ведь сопротивление полиции, да, если не пойти, правда ведь?

Хеджи опустил руку, подтянул лямку здоровенного рюкзака, и блик света вдруг резанул Эллери по глазам. Он отшатнулся, прикрыв лицо ладонью, а когда резь в глазах прошла – увидел приколотую к капюшону булавку с комковатым голубым кристаллом.