Соревнования Живых Мертвецов

– Рад снова видеть вас, детки, – закричал Капитан. – Сегодня у нас новая игра, и если вы с ней справитесь, то получите подарочки. Я уверен, что у вас все получится, мои сладкие.

Дети завтракали, и некоторые подавились, услышав мерзкий голос насильника.

– Вы получите маленький сверток после обеда. Обязательно ждите его и подготовьтесь. Я зайду на закате, мы с вами еще успеем наболтаться. Пока.

Зашумели звуковые помехи, и все стихло. Даже птицы больше не пели.

Вечером стены загона задрожали, выпячиваясь и скручиваясь, как веер. Тайные ходы открылись. На пороге темного туннеля стояла тень. Кому-то пришло в голову, что это может быть сам Капитан. Приближаясь, темная фигура превращалась в костлявого старика. Руки свисали по швам торчащих ребер, а пустые глазницы были как глубокие черные пещеры. Раскрывая рот, мужчина показывал кривые гнилые зубы. Следы белой пены вокруг губ, как мыльные пузыри, светились в закате остатками лекарств. Старика напичкали какими-то препаратами, иначе бы он умер на месте. Слепой, он не пытался помочь себе руками, а шатался из стороны в сторону. Его уже ждали. Дети сидели за столом, услышав лязг забора. Алекс поднял голову и выругался, увидев старика. Украдкой взглянув на Карлоту, парень заметил, как затряслась ее нижняя губа. Динамики зашумели.

– Как, нравится мой сюрприз? Каждый из участников должен ранить эту жертву на потеху публике. Если этого не случится, десятеро из вас умрут на рассвете.

Смех вперемешку с хрюканьем, как нахлынувшая волна, отразился в ушах. Снова все стихло. Дети не шевелились. Старик спотыкался о камни и сам шел к ним.

– Ну что, поступим правильно или будем голосовать? – поинтересовался Ластер, доставая из ремня нож.

Сделав жест своим парням, он направился в сторону жертвы и заломил старику руки. В ответ мужчина издал протестующее мычание. В отверстии рта торчал обрубок бывшего языка. Карлота поморщилась от омерзения и уставилась на Алекса. Многие подростки смотрели на Алекса, ожидая его действий. Кто смотрел в этот момент на парня, не видел, как Ластер нанес первый удар. Он воткнул грязное лезвие старику между ребер. Его друзья поступали также. Не мешкая, Алекс быстро подошел к жертве. Вблизи эта пародия на человека выглядела еще ужаснее. Парень закрыл глаза и втянул запах гнили.

«Ну что ты? Чего ждешь?» – промелькнуло в сознании парня.

Алекс с размаху рубанул ножом. Старик взвыл.

– Ну? Чего вы ждете? – Алекс обернулся к толпе, уловив на себе торжествующий взгляд Ластера. Он все делал правильно. Главное – выживание, а не совесть.

Кто-то подходил добровольно, делая над собой усилия. Дети кололи, резали жертву. Некоторые пытались попасть к Ластеру в круг избранных и делали удар зрелищной сценой. Остальные делали это с отсутствующим видом. Были и те, к ним относилась и Карлота, которые отказывались ранить старика. Мужчина уже умер, когда один из мальчишек кинул острым камнем ему в голову.

Карлота закрывала глаза, старалась вырваться из хватки Алекса. Он зажал ее ладонь и тащил к мертвому старику.

– Ты хочешь, чтобы мы умерли, Карлота? – шипел на нее Алекс. – Просто закрой глаза и не думай.

– Я тебя ненавижу, – плакала девушка.

Цепко сжимая в ее кулачке нож, парень привел Карлоту к мужчине. Своей рукой заставил ее нанести удар. Дрожащей ладонью девушка сделала легкий надрез. Кровь не брызнула, зато открылась блестящая прослойка жира и мяса. Карлоту замутило. Оттолкнув от себя Алекса, она убежала к стене, и ее вырвало. Многих слабых подводили к жертве и управляли их руками, чтобы каждый в загоне совершил удар. Одни вырывались и кричали, но большинство лишь закрывали глаза и поддавались воле сильных.

Когда со стариком было покончено, его кинули на трупную гору к остальным. Тем же вечером, вместе с ужином, на площадке появилась парочка лопат. Наконец-то получилось похоронить всех по-человечески. Земля еще не промерзла. Участники боялись приближающейся зимы.

После испытания прислали невероятный ужин: мясо, хлеб, овощи и горячий чай. Дети наконец согрелись. Еды было так много, что никто за нее не дрался, но и запасов не осталось. Все было съедено. Ребята делали вид, что забыли про старика.

На следующий день Карлота сорвалась. Выходя из барака и осматривая стену и камеры, девушку переклинило. Проснувшись раньше всех, она засмотрелась на свежую могилу. Голос в голове ехидно шептал: «Скоро и ты там будешь». У девушки началась истерика. Острая боль резала сердце, а крик в собственном сознании не мог прекратиться. Приступ удушья захлестнул девочку. Стены надвигались. Скоро все они будут под землей. Останется только один, и это будет не она. Отсюда нет выхода.

Взяв в руки камень и ощущая ладонью его гладкую холодную поверхность, девочка зашвырнула его в ближайшую камеру.

***

Вэл сидел в казарме. Злой. Разочарованный. Он целую неделю провел в здании подготовки миротворцев. Парень переживал за мать, которая оставалась дома совсем одна. Сегодня будет экзамен, а у него красные глаза оттого, что он всю ночь смотрел Соревнования. Он и дюжина новичков-миротворцев с ужасом в глазах глядели на старика и его смерть. После того как Карлоту заставили воткнуть в мужчину нож, Вэл вышел на воздух подышать. Больше он ничего не помнил. Может, его отнесли в постель, или он сам дошел. Теперь Вэл сидел на кровати и чистит ботинки, пока Джек старался отвлечь его от мрачных мыслей. Болтовня друга не помогала. Его сознание снова и снова тянулось к Карлоте, к его милой маленькой сестренке. Парня мучила сама мысль, что она все еще где-то там. Что она делает сейчас, ест или спит? Угрожает ли ей опасность в этот самый миг? Конечно, по кабельному каналу крутят прямой эфир состязания, но кто может смотреть этот кошмар постоянно?

Шум в коридоре заставил Вэла поднять голову.

– Что у них опять случилось? – заворчал Джек. В дверях показался парень из команды новобранцев. Запыхавшийся и с горящими глазами, он смотрел на Вэла.

Поняв за секунду, Вэл выбежал из спальни. Торопясь по коридору, он услышал за собой топот Джека и крики парня:

– Все нормально. С ней все хорошо, но ты должен посмотреть.

Когда парни добрались до главного зала, перед телевизором собралась толпа народу. Заметив Вэла, ребята сами расступались, создавая живой коридор. Они пустили парня ближе к экрану. Шел прямой эфир Соревнований. На экране была Карлота. Ее лицо перекосилось от ярости и бешенства. Девочка опрокинула стол и скамьи. Красные точки винтовок бегали по ее телу, но Карлота их не замечала. Она принялась крошить камнями одну камеру за другой. Их еле успевали переключать. Карлота разбивала камеры, бегая по кругу, пока они не кончились. На полминуты телевизор потух, а потом включились помехи. Появилась красная надпись на весь экран: ТРАНСЛИРОВАНИЕ ПРИОСТАНОВЛЕНО.

Вэл сглотнул. Он не заметил, как подошел слишком близко и вцепился ладонями в края телевизора. В комнате воцарилась тишина. Кто-то в толпе прошептал, что с ней все будет хорошо. Вэл непроизвольно стиснул зубы. Карлота побила все камеры и остановила трансляцию. Может, это было запланировано с самого начала, и теперь жертвы соревнований смогут убежать? Вэл в этом сомневался. Он не пошел на экзамен в тот день. Никто его не осудил. Парня взяли в миротворцы без всяких тестов.

Глава 7. Теперь.

Карлота вглядывалась в окно, пока они ехали. На улице было пасмурно и сыро. Большую часть пути они проехали на скоростном поезде, а теперь пересели в машину. Всю дорогу мама и отец пытались подбодрить дочь. Ей это было необходимо. Многие страхи она победила, но боялась возвращаться в место, где её пытали.

В месте, где проходили Соревнования, теперь сделали музей-захоронение. Оно находилось вдали от городов и деревень. В сам загон людей не пускали. Разрешалось ходить только вдоль массивного забора. Старый сарай и сухое дерево все также стояли в центре поляны. Похищенные дети даже не подозревали, что за забором был построен целый маленький городок. Там жили солдаты, которые сторожили ребятишек. Там придумывали соревнования, готовилась еда, жили организаторы. Жуткое место, где пытали и убивали людей. Никто до сих пор не мог понять, как продюсеры додумались до такого.

Правительство решило проводить основное расследование по телешоу в этом месте.

Снег уже лежал на земле, и Карлота вспомнила самые жуткие месяцы Соревнований. Было холодно, и еды давали меньше, чем осенью. Некоторые дети замёрзли насмерть.

Ровная, внушительная цепь чёрных машин ехала вдоль единственной по всей округе дороге. Семья Зов напряжённо поглядывала друг на друга. Все молчали. В соседней машине ехали Алекс и его мать. Парень был спокоен с виду, но в душе его разрасталась паника. Только вид мамы успокаивал. Скарлетт Хоул было скучно. Она зевала, рассматривала ногти и недовольно глядела на водителя. Совершенно спокойная и холодная. Глядя на маму, Алекс усмехнулся и расслабился.

– Мы сегодня планировали шикарную вечеринку с друзьями, а вы заставили нас поехать, – возмущалась Скарлетт.

Алекс засмеялся. У его семьи уже много лет не было друзей и вечеринок. Мать нарочно смешила его и бесила военных. Алекс выдохнул и сжал руку матери. Он был благодарен ей, что она поехала с ним.

Машина остановилась возле самого большого здания. Стеклянный купол отражал грустное синее небо. Алекс медленно вышел из автомобиля.

В сотне метров от него был забор арены. Выглядел он обшарпанным и ненадежным. Маленький загон для животных. Из другой машины вышла Карлота. Алекс встретился с ней взглядом.

Он пошёл к ней навстречу. Хотел обнять её, утешить. Лицо девушки было растерянным. Алекс вспомнил слова матери. В последнее время он долго о них думал. «Если хочешь быть с дочкой Зовов, то будь». Может, хватит этих игр разума. Да, он хочет быть с ней. Она нужна ему. Пока он думал, из машины вышла семья Карлоты. Вэл обнял сестрёнку за плечи и грозно посмотрел на Алекса.

Вид у всех был потрясенным. Только мать Алекса оставалась невозмутимой. Как птичка, выпрыгнув из машины, она недовольно огляделась.

– Ну и дыра, – Скарлетт Хоул поморщила нос. – Сын, если ты еще раз позовешь меня в такое путешествие, я откажусь.

Полицейские, которые ехали с ними в машинах, тоже вышли и ждали появления главного.

Карлота огляделась. Это место казалось ей другой планетой. Когда они были в загоне, то гадали с Алексом, что на той стороне. Они думали о лесе. Мечтали, что смогут убежать и прятаться среди деревьев. Как оказалось, леса нет. Это была равнина. В километре от забора находилось поселение создателей и охраны. Бетонные невысокие постройки на скорую руку. Вдалеке виднелись горные вершины, а в получасе ходьбы было небольшое озеро. Летом там водились утки, но они улетали зимой. Если бы можно было забраться на крышу ангара, то через забор Карлота увидела бы горы и кусок озера. Быть может, парень, который лазил на дерево, видел все это. Он не успел рассказать.

Теперь это место открыто для всех желающих. Туристы, скорбящие семьи, любопытные. Все могут сюда приехать.

Приехавших проводили в самое большое здание с куполом. Всем вручили пропуска, провели карманы и сумки, а позже оставили в белоснежной холодной комнате.

Карлота легонько задела плечо Алекса, отчего по его спине пробежали мурашки. Давно он не ощущал ее близость кожей. Еще миг, и она отошла к семье. Надо извиняться, добиваться, не опускать руки. Но момент не подходящий. Алекс делал вид, что спокоен, но в душе творилась полная неразбериха. Давно не приходило ощущение безудержного страха. Затравленный, потерянный.

В комнату принесли поднос с чаем и печеньем.

– Вам стоит отдохнуть после дороги. Вы, должно быть, устали.

Один из миротворцев разливал чай по чашкам. В центре комнаты стоял стеклянный столик с пустой вазой. Небольшой кабинет был обставлен мягкими диванчиками и пуфиками. Но никто не сидел. Семья Карлоты и Алекса жались по стенам. Старались стать незаметными. В другой части комнаты стояли миротворцы и агенты.

Детектив Мейсон зашел в комнату и понял, что дела пойдут медленно. Это дело было трудным с самого начала. Он устало сел на один из пуфов и рукой предложил присоединиться к нему. Надо дать семьям успокоиться, привыкнуть к обстановке. Мужчина был еще помощником, когда началось расследование. Помнил, как было сложно с детьми. Они были напуганы. Их растерзанный разум не выдавал никакой информации. Почти за два года сменилась куча детективов и персонала. Остался только напарник и наставник, детектив Кейн. Он зашёл в комнату и встал тихонько у окна. С первого дня это расследование его. Вести доброжелательные разговоры мужчина не умел и оставлял это Мейсону.

Первой подошла мать Алекса. С вызовом посмотрев на остальных, она элегантно присела на край дивана и взяла предложенную чашку с блюдцем.

– Благодарю, детектив. Я действительно устала с дороги. Нам обязательно надо было ехать сюда? Нельзя было устроить встречу в другом месте?

Постепенно Алекс и семейство Зов расселись вокруг стола.

Они сидели в зале для посетителей на верхнем этаже. В окна уходила дорога, по которой они приехали. Вид на ангар остался в другой стороне. Так спокойнее.

– Да, понимаю. Для вас это стресс – возвращаться сюда. Да еще и по такой причине. Но здесь находятся все архивные данные, и мы проводим следственные эксперименты. Мы должны показать вам одного человека. Разумеется, вас он видеть не будет.

– Капитана, – сказал Алекс. – Мы его ни разу не видели. Встретимся мы с ним или нет, это ничего не поменяет.

Карлота согласно кивнула.

– Тут главное не увидеть, а услышать, – вставил детектив Кейн из своего угла.

– Но вы могли записать его голос на пленку и прислать нам, – возмутился отец Карлоты. – Не стоило нас привозить сюда. Мы этим местом по горло сыты.

Мать и Вэл согласились. Но Карлота знала, что им нужно это место, чтобы узнать Капитана. Без этой земли его личность потеряется, станет неузнаваемой. Здесь Капитан имеет над ними власть. Но хочет ли она его увидеть? Столкнуться со своим страхом?

– Я согласна, – лицо Карлоты стало спокойным, решительным. – Но мы пойдем вдвоем.

Алекс встал с дивана и посмотрел на девушку. Когда она становилась смелой, он терял свою стойкость. Храбрость покидала его тело. Или наоборот. Когда Карлота была слабой, Алекс становился несокрушимым. Без нее он бы не выжил. Ей нужна была защита, поэтому он тянул ее и тянул себя в этом смертельном испытании.

– Давайте быстрее с этим разберемся и поедем домой, – сказал Алекс.

Оставив семьи в гостевой комнате, ребят подвели к лифту. Значительная часть здания находилась под землей. Там располагались архивные папки с именами детей с Соревнований и их истории, шаги каждого игрока на арене и все дни по часам, комнаты с телевизорами, через которые наблюдали за ареной во время Соревнований, бумаги всех создателей игр, большую часть которых успели сжечь. Некоторых виновных нашли по этим бумагам, но многое осталось втайне. Теперь на подземных этажах были комнаты допроса и изоляторы. На каждом шагу стояли миротворцы, везде камеры. Это место охранялось лучше Дома Правительства. Детективы пропустили ребят в просторный лифт.

Алекс посмотрел на Карлоту. Она стояла слева от парня и, заметив его взгляд, посмотрела ему в глаза.

– Ты как? – спросил он шепотом.

За спиной стояла вооруженная охрана, впереди – детективы. Карлоте не хотелось говорить в их присутствии.

– Все хорошо, – сказала она одними губами.

Алекс это прочел и осторожно взял ее ладонь в свою. Девушка не протестовала. Легонько улыбнувшись, она отвела глаза.

Алекс вздохнул и отвернулся. Карлота не была испугана. В ее глазах читалась уверенность. Парень же уверен не был. Он схватил ее ладонь, как ребенок находит руку матери. Он не хотел сюда возвращаться, хоть прошло много времени. Маска уверенности слетела с лица. Он не отводил взгляда от Карлоты. Она изменилась с их последней встречи, стала спокойнее, покорилась судьбе, перестала бороться. Она всегда глядела на него с надеждой и страхом быть отвергнутой. Но сейчас этого нет. И Алекс проклинал себя за то, что прогнал ее. Теперь рядом с ней один из миротворцев – ее новый спаситель. Это злит. Злость на себя самого терзала парня.