скачать книгу бесплатно
Получив отклик от сердца Ярика, я ощутила сильные вихри эмоций, сильное смятение и даже страх, но практически ничего из этого не отражалось на его лице. Я искала в этих вихрях себя, что-то связанное с собой и нашла маленький, но словно изолированный от ветров огонёк, до него можно было дотянуться, почувствовать глубже… это было похоже на медленно открывающуюся дверь. В мире прошла всего секунда, но для меня это были шаги по очень светлому, приятно светлому пространству, сплетенному из воспоминаний и чувств. Вот эпизод, когда Ярик видит, как я полуобнаженная и совершенно озверевшая ломаю кости солдат. Страх, но в большей степени ярость, собранность, желание уничтожить это нечестивое порождение тёмных сил, отомстить… за отца. Обжигающая ненависть. А вот он видит меня бросающую в воду тёмный артефакт. Он смотрит через свою смешную подзорную трубу и видит, что Тьма отпустила меня, что меня терзает вина за сделанное, это выглядело, как вихри в центре моей груди. Ставшая к этому времени холодной, его ярость сминается под напором… сочувствия? Он увидел во мне просто заблудшую душу, оступившуюся и совершившую страшное, но отринувшую Тьму. Нет, это сочувствие ни коем образом не было выше долга, но… сосредоточенность. Поиск решения, повода не убивать… и решение найдено. Убить можно, ведь вина доказана, он сам видел ведьмочку охваченную тьмой, но можно провести Суд Владыки, ведь если даже он, скромный солдат видит борьбу в душе этой девчушки, то может Владыка помилует её? А вот я просыпаюсь после Суда и становится ясно, что я помилована. Радость, облегчение, не пришлось убивать. А тут я говорю, что вижу свечение, это признаки Поборника. Удивление, восторг, отголоски недоверия, но ведь Суд пройден, я чиста и… неужели Владыка сделал своим Поборником какую-то ведьму? Нет… не какую-то. Раскаявшуюся ведьму. Это хорошо, это очень хорошо. А здесь я рассказываю, что не из этого мира и ничего не понимаю. Ещё больше удивления, какое удивительное создание. Чувство ответственности, долга, нужно помочь освоиться, встать на ноги, быть проводником в этом мире. Любопытство. Как это – другой мир? Но долг превыше любопытства. Хыы, здесь выпитая склянка со стимулятором… целиком. А я ведь сказал два глотка, вот неразумное дитя… опомнись, солдат, это же Поборник Владыки… но, как дитя. Теплая волна любви и заботы, как к ребенку. И каждый неуклюжий шаг в этом мире, и глупые вопросы об очевидном для жителей этого мира, всё более поднимали волну отеческой любви и желания опекать и оберегать, заодно подтверждая невероятные слова об ином мире. Статус Пророка… восторг, упоение статусом Посоха Пророка, теперь можно защищать и оберегать официально. Бедное дитя, такая ответственность… опомнись, это великая честь и это не ребенок, это Пророк Света! И всё-таки такая хрупкая…
Меня просто вырубило. Прямо там, на месте, эмпатия хлестанула моё сознание какой-то обратной связью или просто резко вымотала до предела, ноги мои подкосились и последнее, что я запомнила – бережно подхватившие меня руки. Т-тёплые, такие сильные и… тёп…
Глава 4
Проснулась я уже на своей кровати, закутанная в теплое шерстяное одеяло. Меня будил Ярик, осторожно похлопывая по плечу.
– Время тренировки, Пророк. Если, конечно, ты не передумала. Вчера тебя очень резко вырубило, оно и не удивительно, нервное напряжение, стимуляторы и алкоголь, если хочешь – можем пропустить сегодняшнюю тренировку и дать тебе отлежаться.
Я проморгалась после сна и… это было безумно красиво. Ярик судя по всему получил новую форму. Белый плащ, сделанный словно бы не из обычной ткани, а из чего-то похожего на шелк, капюшон покрыт золотой вязью, привычный потертый деревянный посох сменился таким же белоснежным, как и плащ, сложно было понять деревянный он или металлический, но казалось, что он светится, хотя это не было свечением в прямо смысле слова. Пояс с сумками тоже обновился, и теперь их стало значительно больше, Ярик был буквально заключен в толстое кольцо, состоящее из сумочек разного размера. В довершении ко всему этому у Ярика появились очки, правда, пока висящие на веревочках на шее.
Блиин, таки свалило вчера. Я бы хотела поспать, очень, но неет, ни каких расслаблений. Тренировка. Соберись, разум включайся. Я стала потихоньку садиться. Ты ведь мечтала в своём мире о настоящих боевых тренировках, воот – пожалуйста, есть шанс, так что успеешь ещё и поспать, и учудить что-нибудь этакое.
– Красиво, облачение, тебе идёт, очень идёт, – я зевнула, и улыбнулась, разглаживая затёкшие плечи. Так хотелось его обнять, ну или хотя бы прикоснуться к лицу, – щас бы горячую ванную принять, – посмотрела на стол, – эх, не дорисовала многое… Слушай, есть время на раскачу, прийти в себя немного? И по части еды, – я протянула список, – там молоко, орехи разные, обязательно мёд, фрукты и овощи, на обратной стороне напиши то, что хочешь ты. Большего пусть не делают. Мне нужна еда, которая повышает вибрации, – я встала и подошла к столику, красивое копьё, не терпится подержать его в руках, – вот, – я протянула Ярику рисунок, – такое оружие мне нужно, абонисай не дешёвое дерево, но та сила, которую оно проводит, как раз для таких, как я, подходит идеально.
Ярик выкрикнул в коридор распоряжения по поводу завтрака, раздались торопливые шаги, а сам он разглядывал чертежи оружия.
– А что за символы, если не тайна? Как ты вообще себя чувствуешь? Вчера, перед тем, как отключиться, ты задавала очень странные вопросы, всё прошло?
Ага, такое пройдёт, особенно сейчас, когда ты в такое одет. Неее, так легко ты от меня не отделаешься. Я ухмыльнулась.
– Вопрос остался открытым, он по-прежнему мне важен. Хотя сейчас я понимаю, что моментально на него не дать ответа. Я подожду, когда ты определишься. Когда действительно поймёшь, по какой линии ты теперь идёшь, по моей, или… – я замялась, нужно сменить тему, – ладно, об этом позже, сейчас есть более важные де…
– Пока ты спала, я уточнил этот вопрос у мастера Савелия, как у главы капитула вознесения, такие щекотливые вопросы – их стезя. Так вот, если чисто теоретически представить такой прямой приказ даже от самого Владыки – я, как Посох Пророка не могу его исполнить, потому что сам статус Посоха налагает на меня простые и ясные правила, я не могу исполнить приказ «убей меня» и «перестань защищать меня». Шире говоря, я не могу убить своего Пророка, потому что так определено, я ведь Посох. Но так как Владыке это, безусловно известно, Он никогда не отдаст такой страшный приказ.
Ярик выпалил это, как заученное стихотворение и выдохнул, словно сбросил с плеч тяжелый груз. Я была рада, рада, что план Владыки использовать против меня Ярика развалился на части. Это отражалось и на лице, и в глазах. Мне кажется, я блаженно сияла.
– Хорошо, очень хорошо. Значит, об этом я больше не переживаю, – я уставилась на листок с эскизом, – и так, символы. Первая, более длинная фраза – это посыл, как сущность самого копья EYNADIL DEYSFALIUM DAAT, буквально переводится как «Раскрывающий Силу Единства», второе слово, короткое – ABAYAT, это имя оружия. Имя служит сакральной связью с хозяином, его расшифровка ни кому не раскрывается, – я смотрела на новый посох, выданный Ярику, руки так и тянулись к нему, но я сдерживала порывы излишнего любопытства, – в целом я в порядке, но ни каких больше зелий, как бы не просила. Нет и точка. Так и говори: – Пророк ранее запретил выдавать ему какие-то вещества. И сам не пей, нам нужен чистый разум, особенно сейчас.
– Да, разумеется, как пожелает Пророк. Я не смею ослушаться, но… могу я выразить удивление и некоторые опасения? Я был инквизитором капитула карателей, охотился на проявления Тьмы много лет и боевые стимуляторы были моими верными союзниками, а некоторые химические средства и вовсе спасли мне жизнь. Ты уверена, что отказываться от веками проверенных в бою средств – это разумно? У нас же война, впереди будут битвы…
Ярик посмотрел на свои поясные сумки с зельями и химикатами, как на любимые игрушки.
– Я понимаю, я знаю, как действуют химические вещества, они могут вызывать привыкание, иногда даже больше психологическое, чем физическое. От них не просто отказаться. Скажи, насколько сильными будут последствия отказа, насколько плохо и больно тебе будет? – я не хотела, чтоб ему было больно, но я понимала, что эти вещества влияют, и влияют так, как мне совершенно не нужно, меня-то защищает моя особенная кровь и происхождение. Эх… работал бы ещё Аркейм, было бы вообще замечательно.
+ – Тьма, я очень Благодарна тебе за вчера. Я так и не сказала, не успела. Сейчас, когда будет тренировка, чувствуй меня, я постараюсь раскрыть свою внутреннюю Тьму. Знакомься с ней. Надеюсь, тебе понравится. +
– Нет-нет, отказ от химии – это не больно, это… обезоруживающе. Не то чтобы полностью, но… вот например здание монастыря, не башни, а сам круг. В нем три этажа. С использованием… – он отвлекся, чтобы открыть одну из сумок и достать маленькую ампулу с ярко синей жидкостью, – с использованием воздушной эссенции я могу с разбегу буквально взойти на третий этаж по стене, причем ногами. Ну, может быть, начну использовать руки только под конец подъема. А с использованием вот этой зеленой жижи я могу продолжать двигаться, и даже идти, если мой позвоночник будет сломан. И так далее. Химия – это не предмет пристрастия, как например табак. Химия – это инструмент, который сложно заменить.
Тем временем послушники принесли подносы с фруктами, россыпью орехов и медом. Всё было абсолютно знакомым, никаких диковинных плодов. Груши, яблоки, несколько кусков арбуза, грозди зеленого и темного винограда. Ярик скептически посмотрел на это и заискивающе заглянул в глаза.
– Эээ… Пророк, у меня есть два предложения. Первое – сначала потренироваться, а потом приступать к еде. Если поешь сейчас, не сможешь хорошо двигаться. А второе предложение – добавить к этой очаровательной растительности что-то более существенное, например бекон или яйца. Как ты на это смотришь?
Химия значит, не пристрастие. Ну-ну, хотя чего судить по себе.
– Хорошо, пользоваться всякими веществами ты можешь в случае именно чёткой необходимости, – я посмотрела на еду, – по поводу питания, мне нельзя есть термически обработанную пищу, мясо тем более, а яйца – это вообще зародыши живых существ. Мне нужна только чистая еда, насыщенная высокими частотами. Именно такое я и перечислила. И да, естественно, поем я после тренировки.
Ярик принял, как должное, что теперь пища делится на высокие и низкие частоты, видимо решил не вникать с самого утра в такие тонкости и просто вывалил передо мной что-то мягкое и бугристое.
– Вот, это костюм для тренировки. Я ведь не хочу оставить тебе синяки и ссадины, да и риск случайно сломать кости лучше исключить, поэтому рекомендую облачиться в набивной доспех. Будет жарко, зато безопасно.
Я посмотрела на этот костюм с явно нескрываемым удивлением. Долго разводила руками в стороны, не решаясь что-то сказать, потом выдохнула, опустила руки и наигранно насупившись, уставилась на Ярика.
– Не-не-не, ни в коем случае. Мне нужна лёгкая одежда, что-то вроде майки и штанов, чтоб я могла свободно двигаться, и чувствовала своё тело. Только не в этом Ярик, – я ещё раз удрученно посмотрела на эту несуразицу, вроде тренировочной одежды, и ухмыльнулась, мдааа… – эй ты, – я указала на первого попавшегося послушника из тех, что принесли завтрак, – принеси мне простую и удобную одежду, лёгкую вроде майки, штанов и кожаного пояса.
Послушник кивнул и с впечатляющей скоростью выкатился из комнаты. Ярик нахмурился.
– Разумеется, как Пророку будет угодно, но… ты уверена, что стоит так рисковать? Пророк с синяками – не лучшее зрелище для поднятия боевого духа братьев. И уж тем более, если у Пророка будет трещина в кости. Я… никогда раньше не учил никого драться. Учился – да. Дрался – да. Но не учил, и опасаюсь навредить тебе, опасаюсь слишком резко сработавших рефлексов или просто нелепой случайности…
Послушник уже влетел обратно в комнату, запыхавшийся, но несущий на вытянутых руках белоснежные штаны, коричневый пояс, что-то вроде рубашки с короткими рукавами и удобного вида кожаные ботинки.
– Прошу прощения, Пророк, я по невежеству своему не знаю, что такое «майка», уважаемые мастера не знают тоже, но мы знаем, что грядет боевая тренировка и потому подобрали лёгкую просторную рубаху летнего покроя. Если вы гневаетесь за невыполнение приказа – я готов принять любое назначенное вами наказание.
Послушник закончил эту тираду и покорно склонил голову, ожидая моего решения. Ярик демонстративно скрестил руки на груди и улыбнулся, (моё сердце запело от его улыбки), явно предлагая мне самой разбираться с неловкой ситуацией.
Я нервно сглотнула, вытаращив глаза на послушника, мысли сейчас были совсееем не здесь, но я всё же встрепенулась, вываливаясь в реальность. Эх, Тай, как же мне тебя не хватает, сейчас бы соткала из наномирида одежду и ни каких проблем. Блин, опять не подумала о словах и понятийном расхождении. В них целая пропасть между моим и этим миром. Но, то, что я видела в руках этого парня, нравилось мне гораздо больше, чем ворох мехового нечто, – всё, прекрасно, это отлично подходит. Приказ выполнен. Свободен, – я уставилась на Ярика, кажется, он закрылся, нахмурился, ух, прям сама серьёзность. Почему-то меня это только умиляло и мне дико хотелось погладить его лицо… аж до дрожи в пальцах.
– Ярик, синяки и боль, это показатель, даже если для кого-то это будет некрасивым, для меня это означает, что Пророк имеет Силу Воли, может выдерживать боль и не падать духом, это первое. А второе расскажу позже, может, что-то ты и сам поймёшь. Меня многому учили, если ты настроишься на меня, позволишь себе действовать, опираясь на те знания и навыки, что у тебя есть, то всё получится. Я уверена.
Я посмотрела на вещи, хм, интересно, каким будет его лицо, если я начну переодеваться, прям так, при нём. Хотя, что он там не видел. Я смело сняла подобие платья, покрылась мурашками, ибо смело-то смело, а лёгкое стеснение всё же проскользнуло. Надеюсь, я не покраснела, стягивая с себя кое-как эту кучу тряпок. Затем я остановилась, замерла, позволяя Ярику меня разглядеть и нарочито медленно потянулась к одежде, стала одеваться в то облачение, что мне принесли, мельком поглядывая на Посоха. Посох… так странно звучит. Вообще, вот именно сейчас мне стало как-то дико от такого решения, скажи мне кто неделю назад, что я буду переодеваться прямо перед мужчиной, да я б такую тираду закатила по поводу того, что быть такого не может и так далее… а тут… эммм… странное это чувство в сердце, обжигает, заставляя делать дикие вещи. Толкает на разные, несуразные действия. Как же хотелось увидеть в глазах Ярика хоть какой-то огонёчек, хоть какой-то интерес в мою сторону.
– Да, вот это прям самое то: – удобно, легко, свободно.
Ярик был невозмутим, как каменная статуя, спокойно ждал у двери. Нельзя сказать, что он намеренно не смотрел на тело, просто его взгляд скользил по мне так же, как обычно, не задерживаясь ни на груди, ни на изгибах тела. Либо он очень хорошо владел собой, либо его действительно до такой степени не интересовала нагота. Где моя эмпатия, когда она так нужна… Когда переодевание завершилось, каменная статуя подала голос.
– Кстати, важный момент. Выбери место тренировки. Можем пойти в тренировочный зал, специальное место для тренировок. А можем заниматься на улице во дворе, он объявлен твоей личной территорией и нам никто не помешает.
– Зал, замкнутое место, место которое будет особым. В нём, ты Мастер, я Ничто. Я стану там в том месте Пророком, когда смогу биться с тобой на равных. Но… – я немного задумалась, – мне нужно будет несколько тренировочных палок, чтоб определить, что больше всего подходит по балансу именно для меня. В целом я готова, можем идти.
Ярик повел меня по лабиринту коридоров куда-то на второй этаж основного кольца. Встречающиеся инквизиторы всех мастей приветствовали меня короткими поклонами. Тренировочный зал оказался огромным помещением, стены которого были увешаны образцами самого разнообразного оружия, от деревянных палок до каких-то причудливых железяк с трубочками. Здесь же было полно манекенов, отдельные места типа рингов, дорожки с мягким полом и песчаная арена в центре. Ярик сходу снял несколько палок из разной древесины и бросил одну из них мне. Я лёгко смогла поймать её и сделала это достаточно уверено. Ярик одобрительно кивнул и пригласил на песчаную арену.
– Итак. Как я уже говорил обучать я не мастер, но раз тебе угодно тренироваться именно со мной, я буду делать это, как считаю верным. И первое задание – ударь меня. Неважно куда, не важно – как. Просто ударь.
Я подержала палку в руках, повертела. Не то. Посмотрела на ещё три, доступные взору.
– Я подержу каждую из этих палок, чтоб выбрать под себя, – и направилась в сторону. С виду все палки были похожи, но по ощущениям – разные. В итоге, подобрав себе наиболее подходящую, я разулась и ступила на арену. Обувь будет мешать чувствовать тело.
– Моя задача пока, понять свою слабость, а не силу. Так что ты бей, а я буду реагировать и смотреть, что делаешь ты. Для меня это новое, необычное, мне нужно увидеть, что это, и увидеть в этом своё место.
Ярик кивнул и неожиданно лёгким движением сбросил свой громоздкий плащ. Под плащом торс оказался голым, но я успела заметить, что от кожи к падающему плащу какое-то время тянулись тонкие едва видимые нити. При взгляде на этот торс по спине пробегал холодок. Шрамов и следов ожогов не было разве что подмышками. Особенно крупный след ожога красовался на животе, неровная клякса зарубцевавшейся белой кожи. А ещё стала видна мускулатура. Казалось, что это перекрученные между собой толстые канаты, а не мышцы. И вообще под плащом Ярик оказался… на ум приходило слово «сухой, поджарый». Внизу моего живота всё пылало, рельеф его мышц завораживал, хотелось дотронуться… тааак, у нас тренировка вообще-то!
– Так честнее. Ты без защиты, я свою, тоже снял.
А потом он нанес удар. Резкий, неожиданный, я не успела сделать вообще ничего, палка просто вылетела из рук и упала в песок, а энергия удара неприятно отозвалась в суставах рук.
– Это нормально. Подбери и будь готова к новой атаке.
Мдааа, чую, мне придётся выложиться наполную. Я подняла палку, взяла её с иной силой, теперь раскрывая колкий гудящий чёрный шар в груди. Пошла энергия по позвоночнику. Все мысли о том, чтоб прикоснуться к телу Ярика я выжгла волевым импульсом. Наблюдать за движениями, запоминать. Это… сейчас… важнее.
– Я готова.
Снова удар, на этот раз, словно нарочито медленный, простой, сверху вниз. Я выставила блок, это было простоооо… Палка Ярика рванулась по короткой дуге влево и больно хлестанула под колено, я взвыла от боли и рухнула на спину.
– Постарайся предугадать направление моей атаки. У тебя нет опыта, чтобы делать это сейчас осознанно. Позволь телу и интуиции действовать самостоятельно, не мешай им мыслями, мысли слишком медлительны.
Мысли медленные. Боль. Отлично. Это немного разъярило. Я поднялась и взяла палку, стоять было больно, но я не подавала виду. Не мыслить, довериться телу. Эмпатию я развернула на полную, насколько это было возможно, чтоб ощущать максимально чутко каждый атом пространства и наших тел.
+ – Мы можем помочь, мы можем направить руки Пророка, если Пророк пожелает, если позволит нам. Мы можем хорошо помогать в бою. Пророк разрешит нам управлять телом? Только во время боя, мы придерживаемся разумных пределов. +
Тем временем Ярик нанес очередной удар и очень аккуратно опрокинул меня в песок.
– Сейчас ты вообще, словно куда-то отвлеклась. Соберись, сконцентрируйся на бое.
+ – Тьма, никакого влияния, смотри, изучай, но не более. Это мой опыт, он будет чистым. +
Я встала, отряхнулась.
+ – Больше не вмешивайся в тренировку, это отвлекает. +
– Продолжаем. Давай, в полную силу, – я улыбнулась, не так как обычно, по иному, внутри бурлила кровь, хотелось понять, очень хотелось, чтоб получилось усвоить хоть что-то.
– Я рискну провести удар в полную силу, если ты действительно этого хочешь. Заранее глубочайше раскаиваюсь за причинённую боль.
Он вдруг начал двигаться очень быстро. И до этого было быстро, но сейчас… даже показалось, что его движения оставляли за собой след в воздухе, только что палка была тут и вот уже она врезается точно в грудь, проламывая мою собственную палку, с треском развалившуюся пополам. Вроде было не очень больно, скорее обжигающе, но сила удара была такой, что ноги оторвались от земли, и я кубарем укатилась к краю арены, буквально пропахав песок. А потом пришла боль, место удара горело, как от ожога и импульсы боли медленно расползались по грудной клетке.
Ярик уже был рядом и помогал подняться.
– Пожалуйста, больше не отдавай мне приказ бить в полную силу во время тренировок. Я обязан сделать то, о чем ты просишь, но… ты к такому ещё не готова и это крайне травматично.
Дышать было тяжело, очень, казалось, что удар пришёлся не только в грудь, но и куда-то в живот, и выбил из лёгких весь воздух. Энергия тела пульсировала, запоминая истинную мощь. Теперь я отчётливо понимала, что это такое, что это сложно, больно, но мне это нравится. Хочется уметь так же, даже больше.
Я поднялась, немного шатаясь.
– О, это было… это даже не опишешь, но именно это мне и нужно. Именно. Это отправная точка.
Я взяла другую палку. Руки слегка дрожали.
– А теперь последний раз на сегодня, – я была струной, да, пронизанной болью, но струной, – ну и на этот раз, не в полную силу, второго такого без перелома я не вынесу сейчас явно. Думаю, если б не сломанная палка, то это могла быть моя грудная клетка.
Ярик отошел на исходную позицию, с тревогой поглядывая на меня. Убедился, что я готова и крутанулся, направляя боковой удар мне в печень.
Струна… натянутая струна производит ноту. И сейчас эта нота, этот внутренний звук циркулировал по всему телу, ему нужен был выход, нота рвалась в мир. И вся ушла в быстрое и четкое движение. Новая тренировочная палка столкнулась с палкой Ярика и удар не достиг печени, блок выдержал, выдержали и руки. Ярик медленно отвел палку в сторону и удивленно коротко поклонился.
– Это… неожиданно и радостно, Пророк. Мы толком и не позанимались ещё, а ты уже отбила первый удар. Я полагал, что ты сможешь это сделать где-то к четвертому-пятому занятию… превосходно. Тебе раньше доводилось сражаться?
Да-да-да! Я ликовала. Зверь внутри меня успокоился. Он получил свою порцию энергии, энергии удовлетворения.
– Именно так сражаться не доводилось, но кое-чему меня обучали. И так, теперь рассказываю о важной части эмпатии. Эмпатов обучают нестандартными методами. Тело эмпата, я говорила, по-особому чувствует мир. И каждый новый навык начинается с точки понимания слабости. Тело принимает слабость, и делает из неё силу, а боль это инструмент, посредством которого эмпат понимает тело, тело учит управлять силой души. Иными словами, моё тело может ощущать волны невидимой энергии. Именно потому мне нужен был твой удар в полную силу. Так я поняла через тебя, что необходимо иметь внутри и провела это телом.
Я перевела дыхание, тело болело неимоверно, но я была довольна. Очень довольна. Я поклонилась Ярику, как Мастеру, левая рука на песок ладонью, правая держала палку ровно посредине. Быстрое движение вниз, и медленное вверх.
– Благодарю за урок Мастер. Мне понравилось, завтра повторим.
Я положила палку на место, и стала отряхиваться от песка. Обулась и остановилась. Мир виделся таким ярким, сердце бешено колотилось, грудь ломила, и теперь хлынули в голову выжигаемые ранее желания по поводу Ярика, те самые, странные, но делающие телу очень приятно, если их не подавлять и не смешивать с трагичным опытом, произошедшим в моей жизни.
Ярик резко побледнел и даже сделал два шага назад.
– Хорошо, что этого никто сейчас не видел. Ты… ты поклонилась мне. Пророк поклонился Посоху. Это… немыслимо. Я… эээ… признателен, но прошу не делать так больше. Если это увидят – моментально поползут слухи, что я манипулирую Пророком, что Пророка за ниточки дергает Церковь, что Пророк – не Великая Святая, а подчинённая марионетка. Этого быть не должно.
Да какая нафиг Святость, бррр… Знал бы ты меня, как Лионессу, ни когда б не назвал меня святой.
– Во-первых, я говорила, это место особое, здесь ты Мастер, я Ничто. Во-вторых, это личное и этого ни кто не увидит. Когда мы здесь, тут не должно быть ни кого, ни кто не входит, пока мы не выйдем. В третьих есть такое понятие, как честь, честь мне не позволяет, не благодарить за чисто поданный урок. Это элементарное уважение, Ярик, и я хочу, чтоб ты научился его от меня принимать.
Ярик открыл рот, закрыл, немного подумал и просто кивнул. Прочистил горло и поспешил сменить тему.
– Я правильно понял, что твоя магия – понимать бой через боль, и чем больнее тебе будет на тренировках, тем быстрее и лучше ты научишься драться?
– Да, верно, боль – инструмент, позволяющий в короткие сроки достичь чётко поставленной задачи…
Мне нравилось то, что сейчас разворачивалось в нём, смятение, может что-то ещё, я не могла понять, потому что всё-таки было больно. И… очень хотелось хотя бы просто обнять его, но сейчас это точно будет слишком, – я задержала взгляд на его ожогах.
Он поймал мой взгляд и провел рукой по шрамам.
– Это… следы бурной жизни карателя. О каждом шраме могу рассказать страшную или не очень сказку. Но сейчас нас ждут дела. Раз тренировка окончена тебе нужно поесть, помыться, а после у тебя встреча с паном Павлом, он уже знает, что в его городе появился Пророк и приедет в монастырь с официальным визитом. С ним нужно будет вести себя властно, но вежливо. Сложное сочетание, но ты будешь не одна, помимо меня на встрече будут мастера всех капитулов, поэтому если допустишь ошибки в общении – они их сгладят, как смогут.
Он заметил, как я прихрамываю и подошёл, чтобы поддержать меня, приобнял и предложил опереться ему на плечо. Тяжелый плащ свой вместе с нагруженным поясом он просто закинул за спину.
Он, будто мысли прочёл, или это моя эмпатия… или… или… я просто пылала. Это тааак приятно, прикасаться к нему, я натурально вспыхнула и опустила глаза вниз. Теперь я ощущала его тепло, его запах, мне очень нравился его запах, который я почему-то не могла ни с чем сравнить, он был сладковатым, его почти что можно было пить. Хотя я и не понимала этого, как, как так получается. Но я просто отбросила вопросы, и погрузилась в наслаждение от происходящего. Боль, какая боль, я чувствовала сейчас эйфорию, будто выпила той цитрусово-горьковатой жижи. Чувства творят чудеса, и ни какой химии. Я улыбнулась своим мыслям.
– Да, помыться очень хочется, и хочется не в холодной воде. Такое можно устроить? – я посмотрела на его ожоги, – вечером расскажешь мне о своей пережитой боли, – я не могла не смотреть на него, как не отводила взгляд, всё равно смотрела, как будто сканировала на каком-то уровне. Три родинки на боку, и капельки пота стекающие по груди, я кипела, – обещаю, когда раскрою целительский дар, обязательно исцелю тебя.
– Не беспокойся о моих ранах, Пророк, они не доставляют мне неудобств, давно залечены лекарями Церкви, а шрамы… шрамы не убрать, это лишь память, высеченная на коже. Что касается воды – да, конечно, я прикажу организовать горячее купание. Пока ты будешь наслаждаться завтраком, я отдам распоряжения.
Пока мы шли к келье встречные инквизиторы так же коротко кланялись мне и встревожено смотрели вслед, подмечая хромоту. Один даже тихо что-то спросил у Ярика, он помотал головой и мы наконец добрались до нашей двери.
Я взяла яблоко, и присела на стул около стола, если уж мне купаться, так можно и дорисовать необходимое. И я принялась разрабатывать эскиз амулета в конце приписав, чтоб сделали в двух экземплярах. Попутно поглощая еду, я так же набросала тренировочную форму. Белые штаны, нечто вроде майки, да-да, той, что тут не знают, улыбнулась, и пририсовала к этому кожаную чёрную жилетку, расположив по центру спереди и сзади мною выбранный символ Равновесия. Подумала, что ещё бы сделать, кивнула мыслям. Диадема, крылатая диадема, та самая к которой я так привыкла и даже успела соскучиться. Часто ходила с такой в своём мире.
+ – Тьма, ну что, тебе понравилась моя тренировка? +
+ – Нам не понравилось. Нет истинного гнева, нет жажды крови, нет действительного намерения нанести удар, способный раскрошить кости и размолоть плоть. Битва понарошку, лишь бы не сделать больно. Мы видим, почему так, мы понимаем, что для Пророка это – союзник, но нам не нравятся такие притворные битвы. Было бы веселее, если бы Пророк позволил нам поуправлять своими руками, да, было бы куда лучше. Тьма внутри Пророка в этом бою была придавлена, пришиблена, почти фальшива, азарт, а не ярость боя. +
+ – Верно, гнева не было, я не могу гневаться на того, к кому чувства. Да и ломать кости просто так, просто потому что это можешь… В чём смысл? Что стоит за этим. Тьма может обучать, помогать раскрывать Силу Воли, Силу концентрации, принятия, не обязательно ранить и причинять боль, иногда достаточно просто дать понять полем, что внутри есть Зверь, способный на это. И да, совсем не понимаю, что Ты называешь фальшью? Я реально вот так вот билась в первый раз и это были живые чувства. +
Грудь до сих пор ломило и нога поднывала при движении, но всё-таки я была рада. Я бы ни когда не подумала, что это свершиться, что я буду обучаться настоящему боевому искусству намного раньше положенных 20-и лет.
+ – Ярость я раскрою, если в ней будет необходимость. Сейчас в этом никакой надобности не было. Учись различать ситуации. +
+ – Ты билась не в первый раз. Первый раз был в лесу с солдатами. Там было по-настоящему. Ты хотела выжить, ты дралась насмерть, наш артефакт только помог осуществить то, что ты и так хотела. А эта битва на палках фальшивая. Не было зверя внутри. Тебе очень хотелось преуспеть, ты использовала эмпатию, чтобы отразить удар, окрасила её в темные оттенки, но не более. Ты спросила наше мнение – мы ответили честно, как всегда. Мы чувствуем в тебе негодование, возмущение, но мы не будем лгать ради твоей гордости. +
