скачать книгу бесплатно
Набираю номер Насти, чтобы удивить ее тем, что я хожу на серф. Но удивляться приходится самой.
– Рив, прости меня, что сразу все не рассказала, просто было не с руки. Теперь, когда все стало серьезно, я не могу от тебя это скрывать.
– Ты попала в секту?
– Хуже. Я влюбилась.
Я прыскаю от смеха. Она меня явно разыгрывает, но меня не так- то просто провести.
– Ага, влюбилась она. А я еще и на скейт пойду.
– Да брось ты, я с тобой откровенно говорю, и мне, к слову, не так- то просто это дается, так что не язви. На скейт она пойдет.
– В четверг в четыре. Я тебе фото пришлю.
– Буду ждать.
– Ладно, извини. Ты не шутишь сейчас? Ты, Настя, моя подруга времен горшка, официально заявляешь, что влюбилась?
– Угу.
– И в кого, позвольте узнать? Только не говори мне, что это Курт Кобейн или кто- то в этом роде?
– Некрофилией я не страдаю, и нет, он живой, и он здесь, вернее, я здесь. У него дома. Я у него дома уже третий день. – Подруга переходит на шепот, и я понимаю почему. Такие вещи вслух не произносят. – Официально, конечно же, я у тебя дома, но ты же знаешь, меня никто искать не станет.
– Стой! Ты…у него дома? Третий день? Черт, Настя, теперь тебе придется сюда приехать, чтобы все мне рассказать!
Настя смеется в ответ, и в течение следующего часа с подробностями рассказывает мне о том, как на дискотеке подошла к солисту группы Трюфель, тому самому, что пел вместе с Антоном. А я- то думала, куда она пропала? Рассказывает, как предложила ему прогуляться, хотя у самой дрожали руки от одного его вида. Я же ни разу на него не взглянула, все мое внимание было приковано к парню моей мечты. Но я молчу про это. Я никогда – никогда не рассказываю про свои влюбленности. Тем более, в свете последних событий, мое признание в любви к мальчику, которого я даже не знаю, будет звучать как минимум по- детски.
Трюфель этот классный, красивый, круто поет и играет на гитаре как бог. А еще он студент третьего курса. В общем, мужик уже. Они встречались каждый день, и потом она совсем потеряла голову. Когда родители уехали на два дня, он остался у нее, и тогда все случилось.
Господи, и меня нет рядом с ней, чтобы поговорить об этом! Это же конец нашего детства! Настя теперь настоящая женщина! Я еще долго расспрашиваю ее о том, как это было, и она все рассказывает в подробностях, от которых у меня немного кружится голова. Не знаю даже, радоваться за подругу или грустить. Но это жизнь, и она идет. Мы выросли, хотя, иногда так хочется вернуться в то время, когда мы бегали по гаражам, и на нас кричали разъяренные автолюбители, ковыряющиеся в своих полусгнивших колымагах. Оставшийся вечер я все вспоминаю наше с Настей детство, и меня охватывает какая- то щемящая меланхолия.
Глава одиннадцатая
Антон
Барабаны уже записаны под метроном, и бас- гитара уже готова. Ребята постарались, и достаточно быстро отработали. Конечно, моя песня простая, и они по минимуму участвуют в ней, и то только потому, что отец решил: – соло- гитара – это слишком плоско. Она хороша, когда ты играешь на сцене. Такие песни – словно передых среди более резких, объемных песен. Особенно, если это роковые песни Трюфеля. Но для записи в альбом она не тянет. Поэтому, после оперативной сводки настал мой черед. И когда я приезжаю в студию и распаковываю свою гитару, на которой я вчера поменял струны и которую настраивал половину вечера, чтобы в ненужный момент все не полетело к чертям собачим, то застываю в изумлении. Все ребята из папиной группы здесь. Хотя сегодня у них выходной после вчерашнего концерта в каком- то клубе, где, по слухам, они зажгли по полной. Некоторые лица немного помяты – они любят приложиться к спиртному до концерта, так сказать, для разогрева. Да и во время, и после – тоже. Из всех членов группы семейный только один – Максим. Остальные пускаются во все тяжкие в такие ночи.
По груди расплывается теплая волна – благодарность ребятам за поддержку. Ведь свою работу они уже выполнили, и им предстоит слушать бесконечные записи и перезаписи моих неудачных дублей.
Я прослушиваю запись барабанов и басов и радуюсь, как плотно она звучит. Просто класс! Это, и то, что ребята готовы поддержать и подсказать мне в любой момент, где мой косяк – все настраивает на нужный лад.
Я устраиваюсь на стул и несколько минут разминаю свой инструмент и, к моему удивлению, гитару мы записываем достаточно быстро – всего за полчаса, после чего мужики хлопают меня по плечу и поздравляют. Все уходят, и я остаюсь один на один с Олегом и вокалом. Здесь нужна суперконцентрация. Здесь нужен настрой. Именно поэтому группа ушла.
Я беру микрофон и после директив Олега, пробую голос.
– Чуть ближе, придвинься немного ближе, – звучит голос Олега в наушниках, и я тут же выполняю. Я хочу сделать все как можно лучше, хотя, понимаю, что для первого раза ему придется потрудиться, чтобы привести в соответствие звук. – На куплете наоборот, отодвинься, мы потом усилим звук.
Я киваю и закрываю глаза. Но у меня ничего не получается. Мой собственный голос, наложенный на музыку, сбивает меня, и я начинаю нервничать. К тому же, я все время пытаюсь перекричать музыку. И на десятом дубле уже готов разнести студию на кирпичи.
– Давай сделаем по- другому, – слышу знакомый голос.
– Какого черта, Олег? Я же просил, он мне только мешать будет!
Отец что- то говорит Олегу и склоняется над микрофоном в режиссёрской.
Еще этого мне не хватало! Я и так на взводе!
– Малыш, мы сейчас отключим твой голос из наушников, будешь слышать только музыку. А если захочешь услышать себя, немного отодвинь одни из наушников, ладно?
– Хорошо, давай попробуем. – Я уже в таком отчаянии, что сомневаюсь в успехе мероприятия.
Но трюк отца срабатывает, и я порядком успокаиваюсь. Отец заходит ко мне и отодвигает один наушник от моего уха. Он приближается к микрофону и дает Олегу сигнал подавать музыку. Тут я чувствую его руку у себя на плече.
Этот жест мигом переносит меня в прошлое: я в детском саду, и до дрожи в коленях боюсь читать стихи на аудиторию, состоящую из чужих мам и бабушек. Все смотрят на меня, а я не могу вымолвить и слова. Тогда мама выходит и встает рядом со мной. Она берет меня за руку и, улыбнувшись, кивает.
Это, пожалуй, был единственный раз в жизни, когда она меня поддержала. И эта поддержка осталась со мной на многие годы.
Отец, сам того не зная, сейчас сделал невозможное. Он на доли секунды вернул мне маму. И теперь микрофон, и наушники – все стало незначительным. Я пою эту песню для нее. Мой голос звучит искренне, мои слова полны боли и тепла. Я пою ее для единственного человека в моей жизни, за полминуты разговора с которым я отдал бы всю свою.
Глава двенадцатая
Рива
Я прихожу в клуб ровно к четырем часам. На мне кроссовки, джинсовые шорты и майка- алкоголичка. Мне указывают, где проходят занятия, и я плетусь в зал как можно медленнее, чтобы оттянуть неизбежное.
– А, Рива! Рад, что ты пришла.
– А можно было не приходить? Я тогда…– Я указываю рукой на выход, и Раф смеется низким голосом.
– Нет уж. Отсюда ты только на скейте выедешь.
– Великолепно, – натянуто улыбаюсь ему.
– Все не так плохо, вот увидишь.
Рафаэль ободряюще хлопает меня по плечу, словно я парень. И мне становится немного легче. Я люблю, когда меня не замечают.
– Пойдем, научу тебя сначала парочке трюков.
Раф хорош. Нет, он бог скейта. Его движения настолько четкие и плавные, что я невольно любуюсь им вместо того, чтобы запоминать, как исполнять их. К тому же это офигенно круто! Я, Рива, могу подкинуть скейт ногами и заскочить на него. А еще я могу стоя на доске, развернуть ее! Это совершенно новые для меня эмоции. Я радуюсь, и совсем забываю, что со мной тренер с обложки журнала Максим. С Рафом спокойно и легко, и только когда он подает мне руку, подстраховывая, я ощущаю странное покалывание в ладони.
– Сделай видео для меня, – прошу я. – Не для меня, а для подруги, которая никогда не поверит, что я стою на доске, – хихикаю я.
Раф берет телефон, и отпускает мою руку.
– Нееет, я без руки не смогу!
– Сможешь, я тебя совсем не держал, ты все делала сама. Давай, я снимаю!
Я собираюсь с силами и молю о том, чтобы не распластаться перед камерой и Рафом, и филигранно исполняю трюк. Раф нажимает кнопку остановки видео, откидывает мой телефон, и поднимает меня вверх, празднуя победу. Я удивляюсь как легко ему это дается. Я хоть и не обзавелась лишними килограммами на пятой точке, но мой рост в сто семьдесят пять сантиметров позволяет думать, что весить я должна прилично. Он медленно опускает меня обратно на доску, случайно задирая мне майку, и оголяя мой живот. Его горячая рука касается моей талии. Я тут же смущаюсь, и Раф это замечает, моментально переходя на деловой тон. И вот уже спустя несколько секунд он командует, что мне надо делать дальше. Интересно, это только я такая впечатлительная, или любая другая девушка тоже разволновалась бы?
Я, пожалуй, подумаю о том, чтобы всерьез заняться скейтом. Это круто! Это очень- очень круто! Настолько круто, что за мыслями о сегодняшнем дне я совсем не замечаю часовую поездку домой.
Автобус останавливается на конечной остановке, и я выхожу из него, одновременно втыкая наушники в уши. Радио в Сочи ловит так себе. Все то, что я привыкла слушать – не найти. Я кручу тюнер, и попадаю на ретро. Мы с Настей обожаем слушать старье восьмидесятых годов – напоминание о времени, проведенном у нее на даче. Ее родители – настоящие фанаты ретро музыки, и она теперь зашита в мою память как часть волшебного времени моей жизни.
От автобусной остановки до дома мне идти около двадцати минут – если я не хочу ехать еще на одном автобусе. Честно скажу – хочу, так как мои ноги трясутся еще со вчерашнего занятия, а сегодняшнее меня просто добивает. Но я простояла пятнадцать минут и поняла, что автобуса не будет. И вот я уже здесь – на полпути домой. Я останавливаюсь перед небольшим холмом и глубоко вздыхаю.
Terra- Titanic – verloren im Meer
S- O- S kommt nie an.
Leuchtsignale sieht keiner mehr
Endstation Ozean
Знакомые слова орущего наушника придают мне сил. Я обожаю эту песню! Хоть она и на немецком, несколько лет назад мы с Настей просто фанатели от нее, и поэтому нашли слова и выучили ее наизусть. И сейчас я не могу поддаться соблазну не проорать ее во всю глотку. Тем более, вокруг ни души.
Teeeeerra Titaaaaanic
Я не только вою во всю глотку, но еще и нахожу силы пританцовывать. Разворачиваюсь спиной и делаю странные движения, постепенно продвигаясь вверх по холму. Дорога идет мимо частных домов, и свисающая тропическая растительность дает приятную тень. Я бью кулаком в воздух – так мне хорошо сейчас.
Вдруг я налетаю на кого- то. Неудивительно – ведь я иду задом на перед. Но, черт возьми, человек, в которого я влетела не может делать то же самое, так ведь? Как же мне было хорошо с капитаном Титаника и его радарами…Я почти злюсь за то, что мне помешали, но все же воспитание берет верх.
– Простите, – кричу я, медленно поворачиваясь и вынимая наушники из ушей. Хотя я нисколько не чувствую себя виноватой. Извиняться должен этот слепой кретин, в которого я влетела.
Я поворачиваюсь и чуть не падаю в обморок. Нет, это шутка какая- то…Передо мной стоит…Антон. Поборов первоначальный шок, я невольно оглядываю его с головы до пят. Не считая того вечера после дискотеки, я никогда не видела его не в школьной форме. Может, это не он? Просто похож очень…Нет, определенно он. За полгода своей влюбленности я изучила его лицо и все фото в Фейсбуке. На парне простая черная футболка и джинсовые шорты. Я замечаю, что его тело гораздо более рельефное, нежели я могла представить себе. А уж я, поверьте, представляла. Он, конечно, не качок, но и не похож на худощавых парней с пляжа. Словно прочитав мои мысли, он закатывает рукав футболки, обнажая четко выраженный бицепс.
– Я вижу ты мечтаешь стать поп звездой, – вяло произносит он. Словно это так естественно встретиться здесь – за тысячу шестьсот километров от школы.
– Что? Ты как здесь? – несмотря на то, что мне известен тот факт, что он жил здесь до переезда в Москву, я все же искренне удивлена увидеть его именно на моей дороге. Да и потом, я по идее должна притвориться, что совсем ничего о нем не знаю – откуда бы?
– Рива, я так был рад сюда вернуться, подальше от всего, что мне напоминает о школе. А тут ты. – Он смешно закрывает лицо рукой и я не совсем понимаю – смеется он или всерьез. А еще – он запомнил мое имя.
– Ан..Антон, кажется? А ты эээ…ммм… – Это не мой голос, он звучит как- то неестественно.
«Тряпка. Возьми себя в руки,» – приказываю себе, но сердце меня не слушает. – «Ответь же ему хоть что- нибудь».
– Ммм, – произносит Антон. – Я так и думал, что ты умеешь только петь, хотя, слово “умеешь” не применимо к твоим способностям.
Он морщится, словно лизнул лайм из бабушкиного сада.
– Я постараюсь пропустить твой комплимент мимо ушей, – злюсь я. – Моя бабушка и дед живут здесь неподалеку. Вот, собственно, я и здесь. Простите за неприятное напоминание.
Я что, правда, извиняюсь перед ним за собственное присутствие? Сюрреализм какой- то. Какого черта он вообще возник тут?
– Я тебя провожу немного.
– Что? Зачем?
– Если тебе неприятно, то прости. – Он разводит руками. Этот парень знает цену себе. Он ни капли не сомневается в собственной неотразимости. Имеет право, если уж честно.
– Почему же…Просто, мы не знаем друг друга.
Аааааа…Какая я идиотка. Сейчас я должна завести с ним разговор о чем угодно, начать флиртовать, а не отговаривать не провожать меня.
– Мне скучно, – заявляет Антон.
– И я должна тебя развлечь?
– Я тебя вижу всего второй раз, и ты все время орешь какие- то странные песни. Думаю, ты сойдешь за развлечение. Пойдем.
Антон идет вперед и ни капли не сомневается, что я следую за ним.
У меня перехватывает дыхание. Я не знала, что он такой самонадеянный нахал. Но не могу не признать, что это чертовски сексуально.
– С моря?
– Если бы. С занятий по скейту. Представь себе. А вчера была на серфинге.
Еще вчера сама мысль об этом мне была сродни кошмару, а сегодня я хвастаюсь тем, что хожу на занятия?
– О, признаюсь – удивлен. У меня резко повысилось мнение о девушках из нашей школы.
Я театрально закатываю глаза.
– Если бы ты увидел меня вчера на серфинге, то твое мнение резко бы упало, – смеюсь я.
Чего греха таить, не мое это.
Антон хохочет.
– Хотелось бы увидеть. А где эти занятия?
Я рассказываю ему как езжу час туда и час обратно в чертов Адлер. И даже показываю на телефоне свои успехи на скейте.
– Хочешь я с тобой покатаюсь на скейте, мне все равно совершенно делать нечего. Моя девушка не стала меня ждать, и нашла себе нового парня. Моего лучшего друга. Поэтому, как понимаешь, я не при делах.
Я открываю рот. Мне даже в голову не приходило, что у него может быть девушка. Меня ранит мысль о том, что он был с кем- то, но в то же время теперь я точно знаю, что он свободен.
– Сочувствую, – тихо произношу я. – Должно быть не самое веселое начало лета.
– Да уж, но не страшно, я не буду сидеть и страдать. Ну, пореву пару раз над нашей совместной фотографией, а потом сожру ведро мороженого, как это делают в американских фильмах. Делов- то!
Похоже, он и в самом деле не сильно переживает по этому поводу. Я даже представить не могу силу своего эмоционального срыва, если бы Настя увела моего парня. Будь он у меня.
– В любом случае, это к лучшему. Мне не нужна девушка. Она будет отвлекать от последнего учебного года и от тренировок. Я не могу себе этого позволить.
