Шурочка: Родовое проклятие

скачать книгу бесплатно

Однажды хозяин попытался обнять ее, но она резко его оттолкнула, что он не удержался на ногах и со всего маху шлепнулся на пол.

– Хватит разыгрывать недотрогу! – крикнул он. – А то мы не знаем вас, артисток, все вы одинаковые!

Хозяин сделал вторую попытку, и Настя его ударила изо всех сил.

– Не такая уж ты красавица! – злобно огрызнулся он, вытирая нос, из которого бежали кровяные струйки.

– Вот и не лезь ко мне, раз я не красавица! Много вас таких охотников до любой юбки!

С этого момента Настя старалась избегать хозяина. Нет, она не боялась его домоганий, она опасалась другого – вдруг он выгонит ее на улицу, чтобы отомстить ей за свое унижение? Но хозяин и не думал ее выгонять. Он оказался незлопамятным, а после ее отпора потерял к ней всякий интерес.

Приближалась пора экзаменов. Целый месяц Настя прожила, точно в тумане. Прочитанные книги громоздились друг на друга, мысли путались в голове. Иногда она, читая, просиживала до поздней ночи, а утром, роясь в памяти, ничего не могла вспомнить.

И вот наступил долгожданный день. Насте не сиделось на месте, она была в непрерывном движении и, наконец, собрав всю свою волю, чуть ли не бегом, отправилась в театральное училище. Подойдя к зданию, она остановилась, чтобы отдышаться и взять себя в руки. Потом она решительно открыла тяжелую дверь и вошла туда, где должна была решиться ее судьба. На пороге она встретила молодую девушку, которая стояла, закрыв глаза и прижав руки к груди. Настя тронула ее за плечо, и девушка испуганно открыла глаза.

– Скажите, пожалуйста, где идет вступительный экзамен? – спросила Настя.

Девушка с удивлением посмотрела на нее и ответила:

– В двадцатой аудитории. Но Вы опоздали, экзамен уже закончился.

– Как закончился?! – воскликнула Настя и ринулась по коридору.

В коридоре толпились молодые люди – девушки и юноши. Настя стремительно пробиралась сквозь них, и перед ней мелькали лица этих людей. Они бурно разговаривали между собой, и воздух гудел так, точно это был пчелиный улей. Она смело открыла дверь и вошла внутрь аудитории.

– Вы кто? – строго спросил профессор.

– Я Настя Быстрова, – ответила она.

– Почему опоздали?

– Извините…, я, наверное, перепутала время, – заикаясь, пролепетала она, стоя в двери и не решаясь пройти дальше.

– Ладно, берите билет.

Настя подошла к столу, на котором лежали маленькие бумажки, и осторожно взяла одну из них.

– Номер? – спросил профессор.

– Девять, – ответила она, читая билет.

– Хороший билет – «Слово о полку Игореве». Ну, что ж, готовьтесь.

Настя села за стол и, задумываясь, склонилась над бумагой. Некоторое время профессор наблюдал за ней, потом подошел к окну и стал внимательно смотреть на улицу. Улица жила обычной жизнью – шумела и кипела. По тротуарам сновали люди, они все куда-то торопились.

«Куда же они все стремятся? – думал профессор. – Какие они все разные, в этой многотысячной толпе ни один не походит на другого, даже отдаленно». Потом он перевел взгляд на Настю и подумал: «Вот еще одна рвется в актрисы. А понимает ли она сейчас, какая сложная жизнь у актеров? Молодая девушка, наверняка не встречавшая никаких трудностей в своей коротенькой жизни, наверное, мечтает купаться в лучах славы. Сколько таких прошло сегодня передо мной, и ни одного настоящего таланта».

– Готовы? – спросил он. – Слушаю Вас.

Настя держала в руках билет, и он мелко дрожал.

– Не надо так волноваться, – спокойно сказал профессор.

– «Слово о полку Игореве» – это великолепное произведение, – начала она, – это шедевр. В общем…, князья были разобщены…, и половцы напали на Русь…, – она закусила губу и покраснела.

Настя понимала, что сейчас завалит экзамен, и подняла на профессора грустные глаза.

– Вы, что же, не читали это произведение? – профессор с досадой скрестил руки на груди.

– Не мучайтесь, профессор, ставьте мне, что заслужила, – сказала Настя резким, решительным тоном.

На него этот тон подействовал как-то особенно, почему-то этот ответ ему понравился. Он присел.

Неожиданно Настя начала свой рассказ. Она говорила тихо, но каждое слово, слетающее с ее уст, было необычайно выразительно. По временам на ее глазах блестели слезы, а то вдруг ее охватывал бурный восторг. Закончив рассказ, она тихонько запела, еще глубже раскрывая образ своей героини. Ее голос проникал прямо в душу. Она закончила петь, и в воздухе повисла пауза. Некоторое время они смотрели друг на друга.

– Я могу идти? – осторожно спросила она.

«У этой девочки врожденный дар», – подумал профессор. Потом он поморщился и сухо произнес:

– Стыдно не знать «Слово о полку Игореве». Придется с Вами поработать.

– Я не понимаю, – дрожащим голосом произнесла она, – это значит, я принята или нет?

– Да принята, принята, – улыбнулся профессор.

Настя вышла из аудитории и вытерла вспотевший лоб. Некоторое время она стояла, глядя в опустевший коридор, наслаждаясь всем сердцем, что ее мечта сбылась. «Какое счастье! Я стану актрисой!» – пело у нее в душе. Она стояла и вдыхала какой-то особый запах, театральный, милый сердцу запах, который дурманил ее мозг. Несколько минут она была, как безумная, потом, овладев собой, направилась к выходу. Очутившись на улице, она оглянулась на окна училища, и ей показалось, что в одном из них она увидела профессора. Профессор действительно стоял у окна, смотрел на улицу и о чем-то думал.

Для Насти открывалась новая жизнь. Посвящение в таинство театра было начато. Теперь ей нужно было многому научиться. Ей нужно было много читать, научиться выражать жестом или взглядом любовь, которую она должна была показывать на сцене, научиться играть роли так, как если бы это были не роли, а ее подлинная жизнь.

Михаил приехал в город в надежде разыскать Настю. Он сердцем чувствовал, что она обязательно поступит в театральное училище, и, узнав, когда зачисляются студенты, стал терпеливо ждать. Чтобы как-то жить, он снял небольшую комнату и устроился на стройку кровельщиком. Михаил был доволен своей комнатой. В ней помещалась кровать, посредине стоял круглый стол, а по бокам шкаф и комод. Стена была украшена часами с кукушкой. И по вечерам, лежа в кровати, он засыпал под равномерное тиканье этих часов.