скачать книгу бесплатно
Если когда-то Радлов и чувствовал стеснение в отношениях с женским полом, то эти исторические времена остались далеко позади. Но сейчас, направляясь к Буковой, он испытывал какое-то смятение. Ему пришлось преодолевать возникшую нерешительность.
Промедление оказалось роковым, его опередил Карташев. Он подскочил к девушке и пригласил ее на танец. И к досаде Радлова она мгновенно согласилась.
Радлов отошел немного в сторону и стал наблюдать за ними. Он не мог не признать, что возникшая только что пара крайне органичная. Оба стройных, с тонкими лицами. Даже по росту они идеально гармонировали; девушка доставала до подбородка своего кавалера.
Внезапно Радлов почувствовал, как кто-то подошел к нему. Он повернул голову и увидел направленный на себя испытующий взгляд Велехова.
– Не правда ли красивая пара, – произнес он.
– Красивая, – односложно подтвердил Радлов. Эта была не та тема, на которую он хотел говорить. Особенно с Велеховым.
– Я видел, ты хотел ее пригласить.
Он наблюдал за мной, понял Радлов.
– Это возбраняется?
– Смотря как посмотреть.
– А как смотришь ты.
– Старый козел нацелился на молодую козочку. Между прочим, я немного знаю ее родителей. Они богатые люди. У них особняк в одной очень хорошей стране.
– Зачем ты мне это сказал? – Радлов вдруг почувствовал, как стало нарастать в нем какое-то горячее, быстро воспламеняющее чувство. Только этого и не хватало.
– Да так, чтобы ты знал. Вдруг пригодится.
Радлов схватил Велехова за руку.
– Чего ты добиваешься?
Велехов попытался выдернуть руку. Но с первого раза не получилось: Радлов держал его крепко.
– Почему ты думаешь, что я должен что-то добиваться. У тебя разыгралось воображение.
Но Радлов не верил ему. Леонид сознательно его провоцирует.
– Ты, может быть, отпустишь мою руку. Или будем так ходить все это время, как влюбленная парочка? – насмешливо произнес Велехов.
Радлов отпустил руку.
Музыка кончилась, и пары распались.
– Не упусти свой шанс, – прошептал Велехов и быстро удалился.
Вновь зазвучала музыка. На это раз Радлов решительно двинулся к Буковой. Он не сомневался, что ему в спину смотрит Велехов. Ну и плевать на него.
– Неждана, могу я вас пригласить на танец?
Девушка улыбнулась кавалеру.
– Конечно. Буду очень рада.
От нее истекал едва уловимый запах нежных духов, и Радлов вдруг ощутил, что у него кружится голова. Нет, он должен обязательно взять себя в руки.
– Вы уже освоились здесь? – поинтересовался он.
– Да, тут замечательно. А вообще, я мгновенно осваиваюсь в любом месте. Я везде чувствую себя комфортно.
– Это очень полезное свойство.
– И я так думаю. У меня с детства было ощущение, что мир – это мой дом.
– Вот как! Вы не чувствуете себя в нем гостем?
– Нет. А вы чувствуете?
Вопрос застал Радлова врасплох. В самом деле, что он чувствует на сей счет? Мир всегда был для него полем сражения, на котором он должен одержать победу. Так он и двигался, от одной битве к другой. И даже, когда побеждал, не возникало чувства, что он, наконец, оказался где-то у себя. Скорей наоборот, очередная победа делала мир еще враждебней, так как добавляла врагов.
– Я победитель, – ответил Радлов. – Я ставлю на кон свою судьбу.
– Мне кажется, так никогда нельзя выиграть. Все равно однажды потерпите неудачу.
– Почему вы так думаете? – изумился ее словам Радлов.
– Не знаю, – не сразу отозвалась Неждана. – Но я в этом уверенна.
– Понятно, в вас говорит неземная мудрость.
– Мне всегда так казалось, что я выражаю чьи-то мысли.
С ней будет нелегко, подумалось Радлову. Он посмотрел по сторонам; в двух шагах от них танцевала другая пара – Велехов и Лада Шкурба. Они о чем-то оживленно ворковали. Интересно о чем? невольно возник у Радлова вопрос.
– Не боитесь. Люди терпеть не могут, когда в ком-то говорит неземная мудрость. Они и земную-то не переносят.
– Не знаю, может быть, и боюсь, – задумчиво проговорила девушка. – Но я приговорена.
Она произнесла это просто и спокойно, но Радлов невольно вздрогнул. Если это приговор, то какой?
Колонки замолчали. Пары разомкнули объятия. Радлов поймал себя на том, что он делает это одновременно с сожалением и без сожаления. Девушка все больше притягивала его к себе, но и вызвало настороженное опасение.
– А пойдемте к морю! – вдруг громко провозгласил Велехов.
Предложение вызвало всеобщее одобрение. Радлов почувствовал недовольство, он тут хозяин – и все инициативы должны поступать от него. Он хорошо знает Велехова, Леонид всегда стремится верховодить. Еще в институте он пытался быть во главе их студенческой кампании. И когда они считались друзьями, он навязывал ему свою роль предводителя. Кажется, и тут он прочь ее сыграть.
Все устремились к морю, и Радлову ничего не оставалось, как пойти вместе со всеми.
Вечер был тихий, море казалось разрезанной пополам светлой лунной дорожкой.
– А давайте купаться! – разрубил тишину вечера громкий возглас.
Рядом с собой Радлов обнаружил Сальникова. И по его виду понял, что тот изрядно пьян. И когда он успел набраться?
– У нас нет пляжных костюмов – возразил Шурчков.
– К черту костюмы, – грубо засмеялся Сальников. – Долой мещанские предрассудки. Купаемся голыми.
У Радлова вдруг проснулся интерес: а что последует дальше? Но пока никто не откликнулся на инициативу. Однако Сальникова это ничуть не остановило, в одно мгновение он сбросил с себя одежду и, сияя темноте ослепительно белыми ягодицами, направился в воде. Через несколько секунд послышался громкий всплеск, а затем целая череда радостных возгласов.
Внезапно Сальников выбежал из воды и, вцепившись, в Шурбу, попытался утащить ее в море. Визг девушки, кажется, прокатился по всему побережью. Сразу несколько мужчин бросились ее отбивать. Но разгоряченный винными парами Сальников не сдавался. Видно было, что он решил во что бы то ни стало утянуть свою жертву в морскую пучину. И хотя на другой стороне было несколько человек, он явно их пересиливал.
– Ну, помогите же, черт возьми! – закричала Лада.
Из толпы вылетело чье-то стремительное тело и бросилось на Сальникова. Тот отпустил девушку и ударил противника в лицо. Он упал.
Радлов вместе с другими бросились к нему. Только теперь он увидел, что это был Карташев. Тот держался за глаз.
Радлов выпрямился.
– Как вам не стыдно так себя вести. Идите в свою комнату и протрезвейте.
К его удивлению Сальников послушно направился в сторону дома, даже не вспомнив об одежде. Все почему-то молча смотрели, как он удаляется.
Радов обернулся и увидел, что возле Карташова сидит Неждана. Его пронзил укол ревности. Как-то нехорошо все начинается, посетила его непрошенная мысль.
День второй
* * *
Утром погода оказалась пасмурной, на небе грозно сгрудились тучи. Поэтому собраться решили в самой большой комнате дома.
Все уж сидели по местам, когда появился Радлов. Выглядел он веселым и уверенным, но на самом деле он волновался. В своей жизни ему приходилось играть немало ролей, но эта была для него новой и непривычной. Он еще никого и никогда не учил. Да и до самого последнего времени был уверен, что терпеть не может это занятие. Но нужда заставит пойти и не на такое.
Он подошел к накрытому скатертью столу, на котором предусмотрительно был поставлен графин с каким-то прохладительным напитком. Ясно, как день, постаралась Мария Григорьевна.
– Предлагаю начать, – сказал он. Его взгляд наткнулся на лицо Карташева, которое украшал довольно приличный синяк. Он перевел взгляд на Сальникова; тот сидел на другом ряду и, судя по его виду, не испытывал ни малейшего ни смущения, ни раскаяния по поводу ночного эпизода.
– Начинаем, – почему-то за всех произнес Велихов.
Радлов наткнулся на его взгляд и вдруг окончательно понял: ему предстоит борьба с ним за первенство в этом коллективе. Причем, это сознательный выбор Леонида. Смешно предполагать, что его волнует вопрос главенство на этой даче. Это вызов ему, Радлову, продолжение того противостояния, которое началось у них много лет назад. Вот уж он, Радлов, не думал, что оно вернется через такой большой срок. Да еще здесь, в этом месте.
– Начинаем, значит, начинаем, – отозвался Радлов и лучезарно улыбнулся Велехову. – Хочу сразу сказать вам, друзья, что я не собираюсь злоупотреблять чтением многочисленных лекций. Преимущественно я буду работать с каждым индивидуально. Хочу оговорить еще один принципиальный момент: я не считаю себя вашим наставником, учителем. И уж тем более каким-то литературным гуру. Возникает вопрос, кем я тогда себя считаю? А так ли это важно. Если я назовусь одним из вышеперечисленных персонажей, то и вольно и невольно начну вживаться в эту роль. И тем самым сам перед собой поставлю некие барьеры. Поверьте, лучше везде и всегда обходится без них. Тот, кто хочет стать великим, должен стать свободным. А любое закабаление ущемляет талант. Поэтому свою задачу вижу в том, чтобы раскрепостить каждого из вас. Вроде бы цель ясная, а значит, и добраться до нее не сложно. Но это не так. У каждого своя дорога, каждому приходится бороться со своими барьерами. Этим мы и займемся.
– Вы полагаете, именно в этом и заключается литературный талант? – громко спросил Черницын.
– Талант, – усмехнулся Радлов. – Поистине сокровенное слово. Каждый мечтает, чтобы оно когда-либо было бы произнесено в его адрес. Нет, мы сейчас не станем пытаться найти ключи к этому понятию. Это явно преждевременно. Я думаю, мы еще далеки от понимания его сакрального смысла. А нас все то время, что мы тут пробудем, будет интересовать только сакральный смысл. Именно он отрывает двери ко всему остальному. В том числе и к славе, к известности и даже к большим гонорарам. Не все это осознают, но даже те, кто творит литературу ширпотреба, обладает тайным знанием сакрального воздействия. Уж поверьте мне в этом. Другое дело, что сакральный смысл может быть разного уровня. Но даже на самой низкой отметки он все равно присутствует. По моему разумению именно способность проникать в него отличает всех нас, господ литераторов. Одни могут это сделать, другим это не дано, как бы не пыжились.
– Но что такое, по-вашему, сакральное? – снова подал голос Черницын. Пожалуй, он всех внимательней слушал Радлова.
– Я ждал этого вопроса. Сакральное, с моей точки зрения, это проникновение в самую основу явления. То, что задевает всех, что не оставляет большинство людей равнодушными. Почему-то многие полагают, что речь непременно должно идти о возвышенном, даже о божественном. Я вам говорю – ерунда! Сакральное есть везде, даже в луже грязи. Надо только его открыть, почувствовать. Это как нерв в зубе. Кто научится его находить, тот и окажется победителем.
– Но какой смысл в таком низком сакральном? – спросил Карташев.
Взгляд Радлова снова на мгновение приклеился к синяку молодого человека.
– Смысл? Хотите совет, не надо искать смысла. Ищите сакральное, и смысл появится сам по себе, даже если вы этого не заметите. Его заметит читатель, он всегда, как рыба, клюет на смысл. Правда, почти всегда он тоже не осознает, что его настиг смысл, но он ощущает некоторое воодушевление, в крайнем случае, интерес. И тогда ваше дело в шляпе, вы поймали удачу за рога.
– Так просто? – удивился Сальников.
– Даже проще, чем вы думаете, – усмехнулся Радлов. – Беда лишь в том, что большинство нашего брата проезжают на санях вдохновения мимо смысла, как мимо своей остановки. И несет их в никуда, вернее, в поля вечного забвения. Вы только представьте, сколько писателей навечно забыто. Страшно подумать. Сочинительство – это на самом деле лотерея, в которой выигрывают единицы, а играют тысячи. Каждый в тайне мечтает о бессмертие, но чаще всего умирает раньше своей естественной кончины, исчерпав данное ему свыше. И об этом стоит задуматься. – Радлов сел, он, в самом деле, почувствовал некоторое утомление.
– И что же тогда нам делать? – довольно грубо спросил Сальников.
– Что делать? Это уж каждый пусть решаем сам. Литература – это часть жизни. А жизнь так устроена, что каждый из нас ежеминутно, даже ежесекундно принимает необратимые решения. – Радлов снова встал. – Вы должны понимать, что литература – одна из самых ответственных занятий в мире. Никакая другая дисциплина, даже философия не способна к столь глубокому и всестороннему отражению и осмыслению мирозданья и роли человека в нем. Это универсальное средство познания, по крайней мере, на ментальном уровне. Разумеется, человечество опошляет все, к чему прикасается. И оно приспосабливает литературу к своим низменным потребностям. Но ведь и это по-своему замечательно! Мы должны знать и понимать низменное столь же хорошо, как и возвышенное. Тем более, между ними такое небольшое расстояние. Зато, какой диапазон! Вот им-то литература и занимается.
– Да зачем нам все это, – хмуро проговорил Сальников.
– А что нужно именно вам?
– Я хочу понять, как написать такую книгу, за которую можно получить хорошие бабки. У вас же это получается. Значит, вы знаете, как это сделать?
– Законный интерес. Но знаете, в чем тут проблема, Константин, тот, кто хочет написать такую книгу, редко достигает нужного результата. Есть, конечно, приемы для достижения успеха, они хорошо известны, их можно прочесть в любом учебнике. И я не собираюсь обучать вам ими. Настоящий же успех возникает всегда спонтанно, но всегда он результат внутренней работы, внутреннего и внешнего поиска. Правда, надо отметить, что ищут многие, но находят избранные. Такой человек попадает своим произведением в некую зону коллективного подсознательного, которое до сего момента пребывало в неактивированном состоянии. А его книга ее активирует. Вот, собственно, и рецепт успеха.
Внезапно Сальников вскочил со своего места.
– Вы что смеетесь над нами?
– С чего вы взяли? – немного встревожено спросил Радлов. Этот парень нравился ему все меньше и меньше.
– И каким образом мы попадаем в эту зону, чтобы там что-то активировать?
Радлов развел руками.
– Сам хотел бы знать. Но прямого пути туда еще дорожные строители не проложили. Могу сказать лишь одно: попадает тот, кто ищет туда тропинки. Думаю, этим мы с вами и займемся в меру наших слабых сил. А сейчас будем считать вводную лекцию завершенной. Спасибо за внимание.
* * *
После лекции Радлов решил, что он вполне заслужил небольшой отдых. Правда, некоторое затруднение вызвал выбор между кроватью в его комнате и морем. После некоторого колебания он отдал предпочтению кровати. На море он еще успеет, сейчас наступает время самого пекла. Когда оно спадет, он и пойдет купаться.
Но отдохнуть ему оказалось не суждено. Едва Радлов прилег на кровать, как раздался настойчивый стук в дверь. Радлов чертыхнулся; его сознание уже начало дорогу к сладкому сну. А теперь придется возвращаться назад.
Он открыл дверь и прямо уперся в хмурый взгляд Сальникова. Радлов сразу понял, что общение предстоит не из приятных. Этот человек почти сразу вызвал у него неприязнь. И с каждой минутой это чувство только нарастает. Но выбора у него нет, он полноправный участник семинара.
– Входите, – пригласил Радлов.
Сальников вошел и без приглашения сел на стул.
– Я по поводу того, что вы сказали, – произнес он.
