скачать книгу бесплатно
Брамс отстегнул от стены одного мужчину и подвел к палачу.
– Я прошу, я музыкант! Я ничего не делал! Не убивайте! Не надо! Я люблю короля! Я просто уличный музыкант! – просил мужчина.
– Ты не палача проси, а вон того заговорщика, который для блага народа замышлял бросить наше королевство в пучину междоусобной войны, – сказал Брамс, толкнув музыканта на широкий большой камень с креплениями для рук и ног.
– Ты, заговорщик! Да скажи им, что они хотят! Я прошу! За что?! Я не виноват! Скажи им! – кричал музыкант.
– Не бойся, они пугают! Я тоже ничего не знаю! Отпустите его! – кричал Себастьян.
– Все, готово! – сказал Брамс, проверяя крепления.
Музыкант лежал на спине, руки и ноги его были разведены в стороны и прикованы к камню. Палач взял средний топор с широким длинным лезвием и подошел к Себастьяну.
– Вы, Буланже, еще можете его спасти.
– Я ничего не знаю! Я не заговорщик!
– Хорошо, хорошо, не кричите, – ответил палач и подошел к музыканту.
Удар топором был резким, почти без замаха. Дикий крик музыканта, казалось, оглушил всю тюрьму и окрестности. Тут же последовал второй удар, и наблюдавшие за этим женщины упали в обморок, а мужчины постарались отвернуться. Музыкант замолчал, лишившись чувств. Себастьян в ужасе смотрел на происходящее. С лезвия топора струйкой стекала кровь.
– Господи! Всевышний! Что вы делаете?! За что?! За что вы мучаете этого человека?! – истерично кричал Себастьян.
– Брамс, приведи его в чувство! – не обращая внимания на крики Себастьяна, скомандовал палач.
Брамс плеснул на музыканта ковш холодной воды и похлопал рукой по щекам. Музыкант открыл глаза и громко застонал.
– Буланже, вы видите, на что обрекаете этого несчастного? Он уже лишился ног, – спросил палач, взяв в руку нож с длинным и тонким лезвием.
– Я ничего не знаю! Ничего! – кричал Себастьян.
Человек в маске подошел к музыканту и, посмотрев на него, сказал:
– Бал смерти продолжается.
– Прошу вас, не надо! За что?! Я не… – Музыкант не успел договорить. Холодная сталь ножа рассекающими ударами срезала часть рубахи вместе с кожей. Крик боли наполнил пыточную камеру ужасом. Начальник тюрьмы вытер платком лицо и закрыл глаза.
– Буланже, вы ничего не вспомнили? – спросил Брамс.
– Да не знаю я ничего! Не знаю! – кричал Себастьян, отворачиваясь, чтобы не видеть происходящего.
Брамс посмотрел на палача и кивнул головой. Человек в маске резко ударил ножом в грудь музыканта, и крик прервался. Последний тихий выдох-стон означал, что мучения музыканта закончились.
– Буланже, вы хотите оставить сиротами всех тех детей, которых сюда заводили? Или вы до сих пор думаете, что мы пугаем? – спросил Брамс.
Палач подошел и встал рядом с Себастьяном.
– Буланже, я буду убивать до тех пор, пока вы не вспомните, – спокойно сказал палач.
Себастьян плакал и повторял:
– Я ничего не знаю! Что вы хотите? Не знаю ничего!
– Брамс! – крикнул палач.
Помощник отцепил от стены мужчину и подвел к палачу.
– Свинья, скажи уже им, что они хотят! – закричала одна из женщин.
– Дайте мне нож! Я его сама убью, этого заговорщика! – поддержала другая.
– Слышите, Буланже, ради этих людей вы участвовали в заговоре. Имена и фамилии ваших друзей? – спрашивал Брамс.
– Я не участвовал! Молю вас! Я не участвовал! Я не знаю ничего! – встав на колени, твердил Себастьян, сложив руки для молитвы.
Человек в маске сделал шаг в сторону мужчины, которого сзади держал Брамс. Удар ножа пришелся мужчине в грудь, и он, вздрогнув, повалился на пол рядом с Себастьяном. Тело стало дергаться в предсмертных судорогах, и Себастьян стал отползать от него к стене. Одна из женщин закричала, схватив себя за волосы.
– Буланже, имена и фамилии? – спрашивал Брамс.
– Следующего! – спокойно сказал палач.
Брамс подвел еще одного мужчину. Человек в маске показал на стену рядом с Себастьяном. Брамс пристегнул мужчину к стене.
– Сучье вымя, скажи им, что они хотят! – крикнул мужчина, посмотрев на Себастьяна.
– Буланже, вы еще можете его спасти, – присев и глядя ему в глаза, спокойно сказал палач.
Себастьян молчал, испуганно глядя то на палача, то на Брамса. Человек в маске встал и сделал шаг к мужчине.
– Не надо, я простой лавочник! Я прошу вас, не убивайте! У меня дети! Пощадите! Я прошу вас! – просил мужчина.
– Стойте! Я скажу! Я скажу! Не убивайте больше никого! – крикнул Себастьян.
– Брамс, где там Крюшо? – спросил палач.
Помощник подошел к начальнику тюрьмы, который сидел у дверей и, закрыв лицо руками, что-то шептал.
– Крюшо, идите, надо записать! – сказал Брамс.
– Да, да, конечно. – Начальник тюрьмы вытер пот со лба и прошел к маленькому деревянному столу.
– Мы слушаем вас, Буланже! – громко сказал Брамс.
Себастьян посмотрел на палача, потом на мужчину и тихо попросил:
– Уведите их всех. Я все скажу.
– Нет, Буланже, сначала вы скажете, а потом их уведут. Быть может, вы не удовлетворите нас своим ответом, – ответил Брамс.
– Смелее, Буланже, говорите! – сказал палач.
– Жан Дюпон и Гастон Готье, – почти шепотом сказал Себастьян.
– Громче, Буланже, вас не слышно! – крикнул Брамс.
– Жан Дюпон и Гастон Готье!
– И все? – спросил палач.
– Да!
– Буланже, я не верю, говорите, – потребовал палач.
– Я больше никого не знаю! – ответил Себастьян.
– Ну, как знаете, Буланже. Я хотел сохранить ему жизнь, – сказал палач и сделал шаг к мужчине.
– Стойте! Стойте! Я прошу, не надо. Винсент Дюкре и Пабло Кабреро. Все, – сказал Себастьян и закрыл лицо руками.
– Вот видите, Буланже, все очень просто, – сказал человек в маске и, забрав у начальника тюрьмы лист бумаги, кивнул своему помощнику. Брамс следом за палачом вышел, и они быстрыми шагами пошли по тюремному коридору.
Во дворе тюрьмы стояла ночная тьма. Неровные тени стоящих у дверей людей освещались тусклым светом свечных фонарей и редких факелов. Всадники, скрываемые темнотой, ждали двоих своих спутников.
– Луис, что-то долго они там, видно, не получается ничего. Видно, слабоваты наши гости в добывании сведений, – негромко сказал Легран.
– Вы так считаете, господин Легран? Прошел только час.
Дверь резко открылась, и во двор вышли Брамс и человек в маске. Палач что-то тихо сказал, и Брамс пошел к всадникам. Сам же он направился к стоявшим мужчинам.
– К нам идет, к нам, – нервно сказал Луис.
– Тише вы, Луис, тише. Вижу, что к нам, – негромко ответил Легран.
Человек в маске подошел к ним и пристально посмотрел на Леграна. Мужчины молчали, и в этой минутной тишине, казалось, слышно, как стучат их сердца.
– Как ваши успехи? – решился спросить Легран.
– Придет время, Легран, и я спрошу вас о многом, а спрашивать буду строго. Запомните это, – сказал человек в маске и, развернувшись, скрылся в темноте. Спустя минуту застучали копыта коней, и силуэты всадников умчались к воротам тюремного двора.
Дверь снова открылась, и во двор вышел начальник тюрьмы, вытирая лицо платком.
– Дорогой Крюшо, да на вас лица нет! – воскликнул Луис, когда они с Леграном подошли к нему.
– Что случилось, Крюшо? – спросил Легран.
– Я уйду со службы! Я больше не хочу присутствовать при таком!
– Что там произошло, Крюшо?
– Ужас! Там был такой ужас! – ответил начальник тюрьмы и снял свою маленькую шляпу с завернутыми с одной стороны полями.
– О, бог мой! Посмотрите, Легран, он же стал белый как рубаха!
– Я вижу, Луис, вижу. Почти весь седой стал. Что же там произошло? – спросил Легран.
– Понимаете, господа, он убивает людей как бабочек! Вы это понимаете? Он лишает несчастных рук и ног, как будто на муравья наступает! Господа, это не просто палач, это дьявол в человеческом обличии! – почти кричал начальник тюрьмы.
– Но зачем, дорогой Крюшо? Он что, лишил нашего арестанта рук и ног?
– Да нет! Не его, а совсем других людей! Только для того, чтобы он заговорил, этот дьявол убивал других! Просто брал и убивал! Понимаете, просто брал и убивал! Вы это понимаете, господин Легран?
– Успокойтесь, Крюшо. Видите, Луис, он за час сделал то, что вы не смогли за столько дней.
– Ну, господин Легран, мои люди тоже кое-что умеют. В ближайшее время я буду знать больше, чем этот посланник дьявола. Но при всем при этом мы остаемся людьми, мы не ломаем кости и не отсекаем головы! – возразил Луис.
– Очень надеюсь, Луис, что ваши люди успеют закончить начатое и мы в глазах короля будем героями. Потому как если мы будем вторыми, то на благосклонность короля нам рассчитывать не придется. Крюшо, вы пришли в себя? Тогда идемте, господа, обсудим все, что случилось. Да и бедный наш Крюшо должен выпить, чтобы забыть этот ужас, – сказал Легран и зашел в здание тюрьмы. Вслед за ним прошли начальник тюрьмы и Луис.
8
Целую ночь шел дождь. Осень становилась все холодней. Габриэла с утра отправила Луиджи и Мишеля за продуктами, а сама стала готовить закуски для подачи клиентам трактира.
– А где Луиджи и Мишель? – заходя на кухню, спросила Изабель.
– Я отправила их за продуктами. А ты что-то долго спишь, скоро открывать надо.
– Все, все, Габриэла, не сердись, – улыбаясь, ответила Изабель и обняла кухарку.
– Вот лиса ты, Изабель. Давай-ка в зал, прибери там, а то скоро открывать.
Изабель, довольная, взяв ведро и тряпку, пошла в зал. Габриэла подбросила поленьев в печь и поставила кастрюлю с водой кипятиться. Изабель протирала столы и негромко что-то напевала себе под нос. В дверь постучали.
– Изабель, открывай, пора! – крикнула Габриэла.
Девушка открыла дверь, и в трактир вошел Гастон.
– Добрый день! Накормите путника? – спросил он и слегка приобнял Изабель.
– Да, да, дядя Гастон, конечно! А у нас еще к вам дело есть, – улыбаясь, сказала Изабель.
– Изабель, а ну, бегом на кухню! Займись готовкой! Дела у нее! – строго сказала кухарка, выйдя в зал.
– Ну чего? Я бы рассказала.
– Иди, я сказала! А мы тут побеседуем.
Габриэла подошла к Гастону.
– Что случилось? Что за дела у вас? – спросил Гастон.
