Диалектика мира

Аффект и эффект банального "жира" охватывает горизонты внешней и внутренней самоорганизации. А также целостности троицы: сущность – истина – смысл, который уводит в гиблый омут потери смыслов и извращения ценностных доминант существования. Такова цена порчи человечества от жира. Глядя с высокой рефлексии на государства и цивилизацию в целом, можно с горечью констатировать очевидное "чудо" неразума: процесс мира гибнет от неразумия. То есть от мнимого жира, которого не может быть в принципе. В результате психика самого сообщества кажется больной и убогой, она катится к катастрофе типа: "Горе от безумия".

Потому мир планету не берет, что она сходит с ума по причине самодовольного неразумия безбожного бытия. Недиалектичным уродом или монстром нечеловечности выглядит порочный круг порчи от жира: олигархату не нужна государственность, но он не может обходиться без криминала. Криминалу не нужен олигархат, но он не может обходиться без коррупции. Коррупции не нужен криминал, но он не может обходиться без войн. Войне не нужна коррупция, но она не может обходиться без государственности. Круг замыкается, диалектика мира плачет…

Диалектическая психология мира развивается трудным путем диалектизации основных устоев классической психологии мира, которые в свою очередь базируются на фундаментальных достижениях крупных ученых прошлого, таких как И. Сеченов, И. Павлов, С. Рубинштейн и других. Особенное место занимает диалектическая психология личности, ее субъективность. В том числе в тесной связи с социальностью и социальной субъективностью общества. Прежде всего рассматриваются вопросы пагубного изменения психологической характеристики человека в целостности с социумом. А также с социетальностью сообщества и процессом мира вселенского масштаба, поскольку человеку невозможно отойти об более общих параметров жития.

Трудный вопрос, почему, когда личность попадает в условия, когда можно не трудится, паразитируя на других, в условия нетипичные для его прошлого бытия, она может резко изменяться. При этом происходят отклонения его внутренней самоорганизации от объективной направленности мира, Более того, происходит некоторый перелом в осознании действительности с перекосами самой субъективности – в частности формирования ментальных глагольных модусов и их стереотипизации. Тогда про таких говорят в народе: "Он белены объелся" А то и хуже: "Он от жиру бесится".

В реальности такие изменения характера приобрели типовые черты стереотипичного вырождения личности типа Обломова в известном произведения классика литературы. При этом страдают основы психики, вплоть до патологических синдромов. Вот уж воистину тогда можно воскликнуть будто бы эвристически: "Бытие определяет сознание". Хотя в диалектическом отношении это выглядит наивно и беспомощно. Когда забывается мир, человек забывает самого себя. Бытие человеческого сообщества определяется и становится в сосуществовании с процессом мира и созидания. Оно проявляется в действиях. соответствующих этой целостности. Таковы реалии современного бытия, когда мир планету не берет.

Диалектика мира отвечает на вопрос: почему мировое сообщество не может жить праведно? Почему оно не может отдать сполна долг Господу? У А. Грибоедова в его бессмертном произведении "Горе от ума" указывается приложение процесса мира к человеку. Для современного сообщества можно указать другой тезис, в виде "Горе от безумия". Именно такие горькие и парадоксальные черты современного жизнеустройства вынуждена рассматривать психология мира. Хотя сама психология во многом в последние годы претерпевает определенные кризисные. застойные проявления. Ведь ее так же мир может не брать.

Известно, что связь обучаемости и интеллекта не может быть прямой, «детерминация развития интеллекта» может происходить только в сотворчестве, а не в попытках внешней мотивации. Детерминация должна входить в континуум развития. Но психология продолжает упорно твердить, что « при определении психологической сущности общих умственных способностей, на первый план выходит вопрос о соотношении их со знаниями, умениями и навыками». Это беспомощная недиалектическая позиция. Сущность существует в единственном виде, например, сущность способностей – в их применении. Не может быть «психологической сущности». Это очередной окказионализм. Способности и знания несовместимы сами по себе. Они связываются лишь в ходе действия. В бездействии или в действиях отвращенных от созидания мир отказывает нас принимать. Здесь даже жир не поможет.

Можно много рассуждать о "структуре способностей" и их связи с порчей характеров. Может ли такая структура существовать в принципе? Известно, что С. Рубинштейн отмечал: «Ядро способности – психические процессы». Как развивать такие процессы, чтобы они становили духовного человека? Психология на это не отвечает. Развивать их можно только через ускорение материализации диалектической связки мотивов и интересов. Интеллект это вовсе не способность, а связка способностей с действиями. Интеллект это развитие и реализация способностей. Однако, что это за интеллект, если он чересчур падок на "жир" и портится от него?

Если причислять интеллект к «неразложимой целостности», то сразу возникают философские базовые вопросы. Целостность чего? Где связь? Зачем нужно разлагать целостность, как это делает психология? Структура интеллекта может быть только непрерывной, то есть бесструктурной. Непрерывная структура – это анализ. А нам нужен анализ-синтез, что может осуществляться только в развитии, в действии. Например, теория Ч. Спирмена до сих пор считается актуальной. Хотя в базовом, философском отношении, само упоминание о каких-то структурах интеллекта, уровнях его, сенсорно-перцептивных и вербальных способностях – не выдерживает критики. Снова и снова мы видим соотнесение, а не связь, бесконечное явленное, а не единое континуальное. Можно выделять два типа мышления: конвергентный и дивергентный, плюс сто двадцать составляющих к ним. Равновесие конвергенции-дивергенции сущего всегда считалось основой существования и сущего. Но сто двадцать составляющих – это непостижимое. Для чего? Где непрерывность и целостность? Такое отношение приводит напрямую к порче характеров от жира. Недаром обесцениваются смыслы и вся духовная сфера в последние года.

Таким образом человека совершенно отрывают от духовной жизни, будто способности нужно развивать лишь для повышения интеллекта или самих по себе. Способность может быть одна – действовать, а значит, существовать в действии. А вот для успешной деятельности нужно многое, помимо способностей. Современная психология вслед за материализмом переворачивает с ног на голову объективный внешний мотив и субъективный внутренний интерес в их диалектической связке. Она совершенно не говорит о равновесии мотивов и интересов, интеллекта и деятельности, ученика и учителя, способностей и желании их реализовывать. Эффективный мотив уравновешивает материально-нематериальное равновесие с интересом. Такое равнеовесие е позволяет характерам портится от жира.

Диалектика мира утверждает, что кризис психологической науки очевиден. Он не выдуман учеными, которые честно исполняют свой долг. Но он был изначально заложен в материалистическом толковании науки как окказионализм эпохи, в которую философию не пускали. Философский базис это каркас, целостность, на которой можно строить науку правильно и честно. Психология пока его не имеет. Отсюда кризис и углублением отрыва души от человека. Человек в любой вещи намертво связывает свое тело и душу. Человек разумный должен быть выше культа собственности, – не отрицать его, а лишь мириться с ним. Гористость мира видится творцам и сотворцам, которые не могут жить в плоскостном мирке недопсихологии с порчей в нем характеров из-за материального интереса.

Известно, что С. Рубинштейн приравнивал способности к свойствам и качествам человека. Но разве общество оказывается в стороне от этих способностей. Разве не действует самоорганизация? Тем более, что свойства обычно оценивают со стороны, в деятельности, они к способностям имеют далеко опосредованное отношение. Опять окказионализм? Другой исследователь душ человеческих Э. Голубева считает, что «фонд безусловно-рефлекторных реакций» носит врожденный характер. Такое утверждение насквозь материалистично, а значит, нежизненно. Тогда и безусловно-рефлекторные методики – материальные! А сами реакции принципиально не могут иметь смысловых доминант непрерывности. Такая поразительная разнобойность мнений характерна для психологии. Она свидетельствует о необходимости континуальной психологии с эффективной мотивацией.

Третий психолог А. Леонтьев пишет: «Мозговой субстрат складывается пожизненно в процессе формирования способностей – это функциональный орган мозга». Этим все сказано. Психология твердо стоит на позициях материализма. Где же дух, непрерывность психики, существование мира как целостности? Зачем тогда говорить о «детерминации задатков и их обусловленностью внешними причинами»? Социальными. Зачем соотносить общие и специальные способности? Ведь они проявляются в зависимости от обстоятельств, в которых оказывается человек. Как могут лишь внешние причины детерминировать задатки. Как же внутренние причины, сам человек? У него снова отрывают душу? Такое прямо ведет к порче личностей и кризисам в сообществе.

Психолог Я. Пономарева считает, что «интеллект – аппарат специфической для живых систем ориентации во времени и пространстве». Как смутно и нище. Этот «аппарат» не выражает непрерывность психики. Живые системы это целостности в своем существовании. Нищета психологии проступает все явственней… «Способности – сущностные качества» – отмечает В. Шадрикова. Качество не может существовать без количества, так же как способности без действия. Сама сущность это всегда диалектическая связка в развитии. Комментарии излишни? А если добавить структурирование интеллекта, то надежды на континуальную психологию исчезают. Тогда оказывается, что мы не знаем или не хотим знать, отчего портятся характеры. Хотя очевидно, что, зачастую, от избытка соблазнов материального. Потому мир планету не берет, что она не видит того, что должно быть. Она испорчена психологией…

Нам говорят, что «Интеллект – это не сумма знаний и умений, а то, что способствует их успешному усвоению». Психология почему-то всегда спускается в свою узкую нишу. Интеллект не способствует, а усваивает непосредственно, если считать его диалектической связкой прерывного и непрерывного. За усвоением как неотъемлемой «частью» диалектического сосуществования должны следовать действия, применение интеллекта через материализацию тех моделей, которые выработала и оптимизировала рефлексия. В противном случае материальное преобладает над духовным и портит личностные субъективности.

Известный исследователь В. Дружинин отмечал, что «интеллект неаддитивен, а мы до сих пор суммируем. Интеллект, являясь непрерывным свойством, не является одномерным». Но интеллект отнюдь не свойство (конкретность), а процесс, не имеющий мер вообще. Если говорить о свойстве, то следует задать себе вопрос: свойство чего? Ответа на этот вопрос психология не дает, хотя понятно, что если эти свойства непрерывные, то должна быть диалектическая связка материального и нематериального. В. Дружинин выделяет два вектора развития интеллекта – ментальную скорость и когнитивную сложность. Корректней было бы говорить о скорости материализации, рефлексии и ее качестве в материально-нематериальном равновесии. Тогда мир не отказывался бы от человечества, испорченного материальным.

Еще И. Кант и Г. Гегель отмечали, что интерес – реальная причина деятельности субъекта, лежащая в основе побуждений, идей и действий. Но если тот же интерес вызывает порождение насилия, тогда эта деятельность оказывается вне законов мироздания. О какой тогда социальной справедливости можно говорить, если заведомо оказывается, что это насилие царит в самом сообществе как должное? А классическая психология продолжает разбирать по "косточкам" механизм насилия, разделяя его на прямое и структурное насилия. Да, само насилие от социума происходит по причине игнорирования устоев мира, хотя бы в виде социальной несправедливости и "неравной власти". Однако следовало бы знать причины подобных извращений, а не заниматься собиранием деталей и редуцировать диалектическое в нечто непонятное. Конечно, мир не берет современную психологию, испорченную материализмом. Оно так же не видит, что должно быть.

* * *

Лед тает не потому что ему жарко, а потому что он не может иначе. Так и наше сообщество, становясь в процессе мира, не может обходить то, что должно быть, потому-то его мир не берет. Не та сила, которая побеждает, а так, которая заставляет побеждать. Важно то, чтобы случайность насилия не носила характер приспособленности. Причем, случайность непременно связывалась с закономерностью в процессе мира. Психология мира рассматривает порождение насилия, отнюдь, не социальной несправедливостью, а несправедливой социальностью. Социальная справедливость должна быть уже в менталитете личности. Тогда соответствующая внутренняя самоорганизация войдет в целостное равновесие с внешними тенденциями должного бытия и мира.

Порча от "жира" стала распространенным явлением бытийных парадоксов за счет загнивания самости духовной сферы субъективностей в угоду материальному интересу с его вопиющим преобладанием над миром и созиданием. Однако подобное во многом затушевывается современными исследователями психологии человека, тем более средствами массовой информации. Особенно в ходе вариаций на тему войны и мира с их обывательской соотносительностью в пользу материального бытия на грани войны без мира.

Так, например, пресловутый "моральный эквивалент войны" У. Джеймса подразумевает чувство гордости в случае победы при отсутствии смысла жизни вообще и неопределенности будущего в частности. Такой "эквивалент" не желает признавать диалектическая психология мира, уже потому что он не приводит к становлению целостности человека с социумом, а сообщества с миром. Неопределенность в целом один из путей обретения личностью неопределенности действий. А это не что иное. как хаос и лазейка для любых спекулятивных вывертов со стороны субъективистских устремлений. Тем более в деле искажения смысловых доминант существования вообще в мире и согласии. А также в необходимости целостности человеческой цивилизации с миром.

Говоря о войне и мире необходимо учитывать непреложный факт гибели людей по чьей-то злой воле с определенной порчей человечности от "жира" мирского лжеблагоденствия. Тем более, что психологически более важно не устранять конфликты бытия или раздувать воинственные сентенции и кризисы, а использовать их в созидательных благодеяниях. При этом все оказывается более важным вопрос и ответ на него: "Как?", а не "Чем?" Можно этот самый "жир" бытийный использовать в созидательных моделях мироздания. При условии, если он идет во благо людей на фоне здравых смыслов творческого удавлетворения запросов жизни и обретения человеком достойной самости.

Тогда такие меры нравственного воздействия со стороны сообщества, как международный суд, имеет реальную опасность распространения прецедента отказа от мира. Вряд ли разумными действиями можно назвать, например, Нюрнбергский процесс над военными преступниками или программу "улучшения человека" трансгуманизмом, поскольку при этом теряется реальная основа мира и созидания. Куда в таком случае идти простым людям, живущим своим трудом? Наказание не должно быть целью, куда более важно не допускать его в свете мирных инициатив и их социетальной актуализации.

В плане "порчи от жира" интересна психологическая "теория атрибуции" Л. Пелтона с ее выраженным "когнитивным диссонансом" и сильной зависимостью личности от внешнего воздействия. Главным образом нематериального, но не идущего в ассонанс с рекомендательными установками внешней самоорганизации процесса мира. В этом случае прослеживается тупиковый дебаланс между объективным и субъективным, что характерно для типовых искажений и даже субъективистских извращений психологических характеристик личности. Кроме того. зависимость от внешних обстоятельств свидетельствует о непреодолимой преграде перед личностной субъективностью на пути к миру и социальности, затрудненности функционирования биосоциального потока.

Диалектическая психология мира считает, что распространенное в бытие подчиненность авторитету есть недиалектический концепт бессилия человеческого сообщества и в особенности его цивилизации, который подавляет самостное выражение внутренней самоморганизации от человека. В данном случае само сообщество и даже государства вряд ли выступают в качестве авторитетов развития мира и существования в целом. Это скорее пример из навязанной И. Джейнисом одиозной доктрины о "групповом мышлении", где сама личность должна выглядеть и выступать в качестве зомбированного и запрограммированного механизма в групповых мотивах и интересах. Это ли не порча от "жира" тех, кто выдвигает такие доктринальные требования подвижек человеконенавистничества, якобы, в интересах группового мира?

Понятно, что стрессовые расстройства субъективности в результате потрясений, например, террористических актов, вызывают отчуждения. Однако разве можно делить сам мир на негативный и позитивный, как это делал Й. Галтунг в своей известной доктрине. Планета едина, а то, что ее мир не берет, это уже субъективизм. Отсюда пресловутые модели "речевых образов" или альтернативные войны. которые ничем не отличаются от войн настоящих. Отсюда исходит межэтническое непонимание диалектических канонов существования с соответствующим психологическим ущербом социетальности. Вообще, существующая моральная психология однобоко рассматривает вопросы аффектации субъективности.

Диалектическое осознание как посредник психологических и психических характеристик той или иной личности обусловлено направлены равновесием развития целостности мира и социальности на планете. Тогда о каком "ненасильственном сопротивлении" можно говорить, если нет четких критерием сил и направленностей, если они оторваны друг от друга самым насильственным субъективистским способом? Однако это, отнюдь, не касается благоденствующих личностей типа Обломова или финансового капитала, рвущегося к мировому господству над душами людскими. Перерождение характеров при этом происходит за счет ухода от реальности. Это уже граничит с патологией личностных устоев, прежде всего, в виде отказа от черт созидания мира и согласия с ним. Да, социальная ревалентность на сегодняшний день слаба, но это прежде всего относится к сообществу и цивилизации, а не к отдельному человеку. Поскольку они сами выражают бессилие власти, то есть, равнодушие в отношении зла. Это уже прямое следствие перерождения в худшую стороны смысловых доминант и порчи субъективности от "жира", особенно по отношению к миру.

Таким образом прослеживается зависимость и стремление к нейтральности не только человеческого сообщества, но и социумов в лице государств, которые, похоже, сами, вследствие порчи от "жира" не собираются решать социальный вопрос. А это уже прямой путь к тому, что планетарное сообщество мир не берет. Понятно, что диалектическая психология мира считает. что должна быть прямая социализация человека. Цель единая: чтобы не мирить сами социумы и сообщество, их социальность и социетальность откуда-то извне, а устранять извращения целостности существования внутри них. Вся основная нагрузка возлагается на психологию человека в качестве равновесного функционирования его субъективности. Да еще с выработкой адекватного ответа со стороны его внутренней самоорганизации. Собственно, последняя предназначена природой для защиты от внешнего посягательства. независимо от кого она может исходить. Тогда "мир как коллективный аспект" действительно окажется таковым, тогда мир сможет "взять" планету с ее цивилизацией.

Диалектическая психология мира считает, что всякое социальное взаимодействие должно иметь социетальную подоплеку. Законы сообщества должны исходить из условий диалектического сосуществования в процессе мира. Законы не могут быть иными, в том числе законы психологии мира. Например, "психосоциальная фасилитация" с соответствующим уменьшением структурного насилия это, отнюдь, далеко не только распространение житейского опыта в массах населения. Более того – это оживление истории в лице ее ревалентности при минимальной редукции субъективностей.

В целом роль субъективности и, в особенности, его равновесно направленного феноноумена функционирующей психологии явно недооценена. Может быть, поэтому она говорит о "легитимности насилия". Что представляет собой не априорность от капитализма, не неизбежный результат мироустройства, а извращенную форму трактования психологической небрежности того. что должно быть. В результате мир планету и ее человеческое сообщество не берет, а человек при этом страдает от порчи как "жиром". так и "нежиром".

Похоже, психологи далеко не всегда понимают психологические основы диалектичности мира. Которые лежат в плоскости целостного восприятия мира в лице необходимости сосуществования субъективного и объективного, сообщества и процесса мира. Тогда саму цивилизацию не будет разъедать ржавчины порчи от безнравственности в "неблаго" опережающего императивного приоритета материального интереса. Тем более, что он представляет собой тот "жир", который во многом портит людские характеры. Особенно, когда они добираются до власти и обеспечены паразитирующим финансовым капиталом. Таких мир не берет.

Психология диалектического мироустройства полагает, любые позитивные изменения цивилизации прямо связаны не с нарративом порчи, а в связи с объективными процессами сосуществования. При этом "ядро истины" действий должно быть заведомо позитивным. Но не в качестве некоторого ублажения чувств материальными благами, а в виде позитива социализации и созидания мира. К сожалению, в последнее время ощущается явная перегруженности личностей информационными потоками. Они не готовы переваривать такие количества разнородной и бессвязной информации в процессе их адекватного или даже пассионарного усвоения, а тем более применения.

Подобный способ отупления и потери смысловой ориентации лишь немногим лучше порчи от жира. Поэтому бравурные лозунги от всеобщей цифровизации выражают лишь примитивную редукцию информации в средство психологической порчи характеров личности сообщества и социальности. Это случается уже потому, что их мир не берет. Тогда это распространяется против мира на все человечество в виде информационных и психологических войн, которые лукаво и неверно называют по неразумию глобализмом. Хотя сам глобализм должен быть диалектическим приобретением, который обозначает наше существование в принципах и масштабах Вселенной.

Тогда стратегия мира должна исходит от человека, но не от государства или сообщества. Поскольку зрелость самого гражданского общества, которого мы вряд ли пока достигаем в условиях рукотворного глобального кризиса, должна оцениваться. исходя из критериев смысловых доминант. Если эти доминанты портятся и предстают миру в материальной оболочке, значит. мир сообщество не берет Ему остается одно – портиться от жира в угоду собственного местничества среди мрачных настроений в государственных структурах и людях.

Психология мира предусматривает необходимость наличия настроения и даже диалектического психологического освобождения от уз материального произвола. Это позволило бы высвободить силы и направленности к миру и созиданию, к их творчеству. Тогда направленное равновесие существования даже для большей части бюрократических структур и финансового капитала стало бы "ненасильственным сопротивлением" внутренней самоорганизации и приводило бы к миру. К сожалению, в условиях кризиса духовной, а тем более смысловой сферы, мотивы сообщества и общечеловеческие ценности со стороны социумов слабо внедряются в психологическую среду.

Понятно, что необходимо современное смысловое образование, тем более смысловое диалектическое образование, способное научить думать и осознавать это умение не только для личностей, но и для социумов. Тогда, может быть, сообщество наконец обретет собственную субъективность и войдет в целостность сосуществования с процессом мира и созидания. Да, диалектическое осознание (сознание в действии) должно стать посредником между человеком и обществом по линии биосоциального потока. Тогда исчезнет тяга некоторых "выбившихся в люди" к "жиру" и порче от него. К сожалению, пока аффекты моральной психологии не претерпевают диалектизации, продолжается накачка личностей страшилками средств массовой информации. Особенно это проявляется в условиях нескончаемых войн и кризисов. которые не желает принимать мир.

В этом отношении "стадии нравственного развития" Л. Берберга должны исходить не только из интересов личности, а образовывать полуаприорный "категорический императив". Полуаприорный, поскольку его истоки уходят в бесконечные дали самоорганизации. Тогда известная "гипотеза ценности" станет обрастать реальными общечеловеческими ценностями. А известная "теория моральных основ" не будет основываться на врожденной наследственности, а будет зиждется на необходимости существования и, соответственно. на самоорганизации.