скачать книгу бесплатно
Президентская свита с готовностью закивала. Да, мол, много ездим по миру, многое видим, но такой красотищи отродясь не видали.
– Вы офицер? – перевёл переводчик вопрос президента.
– Да! – легко и просто ответил Миша.
– Это твой ордена? – продолжал светскую беседу президент.
– Да! – отвечал Миша, поражаясь той лёгкости, с которой ему удавалось общаться с главой иноземной державы.
– А за что ордена?
– Да! – брякнул Миша, не подумав.
Обнаружил, что сказал что-то не то, побагровел, исправился:
– Нет!
Понял, что снова ответил невпопад, и обмер, потому что иссяк уже его словарный запас, ведь кроме «да» и «нет» что-либо другое говорить было не велено.
– Не понималь, – озадаченно посмотрел переводчик, пытаясь уяснить, что именно должен он доложить ожидающему ответа президенту.
– Что же ты вытворяешь, урод! – сказал за спиной Миши подполковник Байстрюков с такой лучезарной улыбкой, с какой гордящийся успехами своего отпрыска папаша мог бы представлять гостям сына, только что выигравшего шахматную олимпиаду.
Миша побагровел ещё больше, и был он так смущён и так мил в эту минуту, что расфуфыренная девица, стоявшая рядом с президентом, не удержалась и захлопала в ладоши. И вся свита тоже зааплодировала. Девица что-то сказала президенту. Президент перестал улыбаться и посмотрел на Мишу так, будто в этом русском парне ему открылись какие-то новые черты. Миша подумал, что это как-то связано с его нелепым внешним видом, и на всякий случай расправил плечи и подтянул живот. Президент что-то говорил девице, совсем неслышно, почти шёпотом, и со стороны казалось, будто он её уговаривает о чём-то, а девица надувала губки и хмурилась недовольно. Свита тренированно заскучала, делая вид, что всё происходящее их нисколько не касается. Миша тянул подбородок к небу, чтобы казаться настоящим офицером. Клава переминалась с ноги на ногу.
Президент вдруг сделал шаг в направлении Миши Брусникина, взял его под локоток и увлёк за собой, при этом выражение лица у президента было такое, будто он собирался сделать Мише какое-то чрезвычайно непристойное предложение. Миша обеспокоенно обернулся, выискивая глазами свою Клаву, но уже подпирал его сзади переводчик, и подполковник Байстрюков тоже следовал за ними неотступно, чтобы чего важного не пропустить.
Президент заговорил с видом всё ещё смущённым, но что-то Мише подсказывало, что президент проявит настойчивость и будет добиваться своего. Переводчик перевёл:
– Президент приглашаль посетить его страна как личный гость и жить личный дворец президент.
– Да! – тут же согласился Миша, потому что «нет» в данной ситуации мог сказать только круглый идиот, а в употреблении всяких прочих слов подполковник Байстрюков Мишу очень кстати, как оказалось, ограничил.
– Лететь вместе президентский самолет окончании государственный визит, – продолжил свою мысль ободрённый сговорчивостью собеседника президент.
– Да! – с прежней лёгкостью подтвердил Миша.
Он заметно воодушевился, представив себе, наверное, как приятно будет провести вместе с Клавой медовый месяц в далёкой Латинской Америке.
– Но без жена, – тут же донёс до Миши президентское условие переводчик. – Вообще пока свадьба не надо.
– Нет! – запротестовал изумлённый Миша, использовав, наконец, второе слово из двух, разрешённых к употреблению.
– Подожди, не переводи пока! – тронул переводчика за рукав подполковник Байстрюков, который был начеку всё это время, как обнаружилось. – Ты ему вот что скажи – что жених согласен, но про самолёты тоже забывать не будем. Есть контракт – есть жених. Нет контракта – я этого жениха прямо сейчас веду в загс, и никаких вам гондурасов.
– Какие самолёты? – обеспокоенно спросил у подполковника Миша, в то время как переводчик что-то лопотал по-испански президенту.
– Да ненадёжный товарищ нам попался, – сказал с хмурым видом Байстрюков. – Приехал с визитом, должен был контракт на закупку самолётов подписать … На полтора миллиарда баксов, между прочим … Уже всё согласовано было … Уже банкет назначен … А этот урод вдруг упёрся. Надо согласовывать ещё, говорит. Я бы ему согласовал, паскуде! – скрипнул зубами подполковник. – Дали бы его мне … На пару часов … На Лубянку … Я бы его за два часа подписал … И на самолёты … И на облигации внутреннего займа! – плюнул в сердцах Байстрюков.
Оробевший Миша проводил испуганным взглядом подполковничий плевок.
– Самолёты обсуждать! – устами переводчика пообещал президент, но по глазам было видно – обманет. – А лететь жених сейчас!
– Э-э, пусть он лапшу нам на уши не вешает! – сказал многоопытный Байстрюков. – Сначала самолёты, а жених потом! Вы нашего жениха поматросите и бросите, а у нас полтора миллиарда соскочили!
Переводчик взялся переводить. Миша воспользовался паузой.
– Так я насчёт Клавы хотел уточнить, – начал он робко.
– Какая, к чёрту, Клава? – невнимательно отмахнулся подполковник. – Если я сейчас этого гондураса уболтаю, ты один с ним полетишь. Без Клавы этой своей.
– Как же так?! – очень сильно удивился Миша, который до сих пор никак не мог понять, что за сюрприз приготовила для него злодейка-судьба.
– Ты что, не понял ничего? – в свою очередь неприятно удивился подполковник Байстрюков и посмотрел на Мишу так, будто только что обнаружил, что всё это время он общался со стопроцентным идиотом. – Президентская дочка глаз на тебя положила. В гости тебя зовёт. Ну и на хрена там твоя Клава? Только всё испортит.
– Я без Клавы не хочу!
– Ты слушай сюда, урод, – сказал подполковник Байстрюков ласково. – Ты дочке президентской на фиг не нужен. У неё дольше месяца ещё никто не задерживался, сведения точные. Поматросит она тебя месяцок, потом ты ей наскучишь, она тебя подарками одарит, и ближайшим рейсом Аэрофлота вернёшься домой. Поди плохо? Там же подарков будет – на многие тыщи. Может, даже «Мерседес» тебе подарит.
При упоминании о «Мерседесе» тень пробежала по лицу Миши Брусникина. Вспомнилось ему, на какие деньги он попал сегодня.
– Прилетишь с деньгами, – продолжал вещать подполковник Байстрюков. – Отдохнувший, весь из себя загоревший. А тут тебя Клава ждёт, ясное дело.
Зря он про Клаву брякнул. Потому что Брусникин будто очнулся сразу.
– Не-е, – сказал Миша. – Я не согласен.
– Слушай сюда, урод, – тяжело вздохнул подполковник. – Ты хоть раз свою жизнь страховал?
– В смысле? – обмер Миша, заподозрив неладное.
– Ты хоть раз в страховую компанию обращался, чтобы полис страховой оформить – на случай травмы, к примеру, или вовсе даже на случай смерти, если вдруг она случится?
– Чьей смерти? – всё больше пугался Миша.
– Твоей, естественно, – пояснил подполковник Байстрюков и посмотрел на собеседника нехорошим глазом.
– Н-нет, – пробормотал Миша. – В страховую фирму – никогда. Но меня страховали однажды. Когда я на поезде ехал. На случай … ну, несчастный … перелом там, допустим … другая какая травма … или ещё чего похуже …
– И сколько же к выплате там было назначено? Если случится ещё чего похуже. По максимуму, так сказать.
– Пять тыщ.
– Долларов? – глянул подполковник насмешливо.
– Не-е. Рублей.
– Теперь ты понял, сколько жизнь твоя стоит, Козявкин? И что такое твоя жизнь на фоне полутора миллиардов долларов? Ты прикинь, Козявкин. Вот он ты, а вот бюджет. Что стране дороже?
Миша прикинул и заметно приуныл. Байстрюков стал ковать железо, пока оно горячо.
– Стране нужны инвестиции, бляха-муха! – веско сказал подполковник. – Чтоб золото-валютные резервы! Чтоб подъём экономики! Чтоб ВВП в два раза! И если вдруг какие-то козлы, Козявкин, на нашем пути встанут и нам будут мешать …
Подполковник решительно рубанул рукой воздух, и окрест пробежал лёгкий ветерок, как показалось присмиревшему Мише Брусникину.
– Президент соглашаться, – сообщил переводчик. – Самолёты есть, жених тоже есть.
– Вот и ладненько, – сказал с облегчением подполковник и отёр со лба пот.
Миша посмотрел на томившуюся в отдалении Клаву, собрался с духом и вдруг сказал срывающимся голосом:
– Я не согласен!
Я мысленно ему поаплодировал.
– Чё ты сказал?! – неприятно удивился подполковник Байстрюков, который, наверное, уже успел себя увидеть полковником, и вдруг какой-то урод снова его в подполковники разжаловал.
– Я не полечу, – пробормотал отчаянно трусивший Миша. – Без Клавы, в смысле.
– Я же тебе неприятности организую по полной программе!
– Я согласен! – сообщил Миша с таким видом, будто его уже вели на эшафот.
– Я тебя в тюрьму закатаю!
– Согласен!
– Без права досрочного освобождения.
– Ну и пусть!
– Лет на десять.
– Я не против!
– Или вовсе даже на двадцать.
– Пусть!
– Ты чего такой смелый? – неприятно удивился подполковник.
– Нет, я боюсь, конечно, – откровенно признался Миша.
– Тюрьмы? – заинтересованно уточнил подполковник.
– Клавы, – вздохнул Миша.
Подполковник оценивающе посмотрел на невесту.
– А чего ж её бояться? – спросил он с сомнением.
– Она знаете какая! – сказал Миша и судорожно вздохнул. – Она справедливая, конечно. Но строгая.
– Дерётся? – догадался Байстрюков.
– Ещё как! – закручинился Миша, вспомнив. – Мы с ней однажды в деревню должны были поехать. За дешёвой картошкой. А я с друзьями пиво пил. И вспомнил поздно. На два часа опоздал. А она меня ждала на платформе Перерва. С пустыми вёдрами. И я потом был две недели на больничном.
– Почему? – приподнял бровь подполковник.
– Я ж говорю, – вздохнул вконец расстроившийся Миша, – она с вёдрами меня ждала. Хорошо ещё, что с пустыми.
– Поня-я-ятно, – протянул подполковник, которому вся картина теперь была видна как на ладони. – Поди-ка сюда! – махнул он рукой призывно Клаве.
Та приблизилась.
– Из-за тебя сделка срывается, – сразу взял быка за рога Байстрюков. – На полтора миллиарда долларов. Или как мы, интеллигентные люди, говорим – на полтора арбуза.
– Ух ты! – сказала Клава уважительно.
– И надо это как-то всё решить, чтобы всем было хорошо. Ты как вообще? – испытующе глянул Байстрюков.
– В смысле? – не сразу поняла Клава.
– В смысле – чтобы ко всеобщему удовольствию, – пояснил туманно Байстрюков.
– Удовольствие – это хорошо, – не стала кривить душой Клава.
– Вот я и говорю! Казне – доходы! Гватемале – наши самолёты! Тебе – новый трамвай!
– Какой такой новый? – обмерла Клава, не смея поверить в близкое счастье.
– Ты ж в трамвайном депо? На трамвае каждый день катаешься? Я договорюсь, чтоб тебя на новый трамвай перевели!
– Ох! – засветилась от счастья Клавдия.
– А Мишку твоего пока в командировку, – как бы между прочим сказал Байстрюков. – В Латинскую Америку. Он не против.
– Я не поняла, – нахмурилась Клава.
– Клава! Я против! – поспешно произнёс Миша Брусникин. – Я вот и товарищу тоже говорил!
– Ты трамвай новый хочешь? – спросил подполковник Байстрюков, глядя на Клаву гипнотизирующе.
– Для меня семейная жизнь важнее! – правильно расставила приоритеты в своей жизни Клава.
– Замуж хочешь, – догадался подполковник Байстрюков.
– А кто же не хочет! – зарделась Клавдия, будто разговор пошёл о совсем уж неприличном.
