скачать книгу бесплатно
Счастье явилось Грише в виде неуверенно шагающего по тротуару клиента. Увидев его, своего касатика долгожданного, Гриша пришёл в такой восторг, какой прежде в своей жизни он испытал один-единственный раз, да и то очень давно, в детстве, когда отец Гриши, Спиридонов-старший, хотел выпороть сынулю, да не нашёл ремня на привычном месте и так удивился отсутствию столь важного в педагогическом процессе инструмента, что экзекуция как-то сама собой отменилась. Ремень в тот раз заблаговременно спустил в мусоропровод сам Григорий, а вот на этот раз он в подготовке не участвовал, и счастье пришло к нему само, ножками, хотя и заплетающимися.
Гриша обрадовался своему пьяненькому пассажиру как родному и даже порывался выбежать из машины, распахнуть перед ним дверцу и поддержать под локоток, но не успел. Пассажира повело, и он, чтобы удержать равновесие, ускорил шаг и так, семеня, добежал до ближайшего более-менее прочно стоящего объекта, о который можно опереться, и предметом этим была машина Спиридонова.
Клиент упал на дверцу с правой стороны, прилип к машине, фиксируя своё тело в пространстве, и его пьяная физиономия оказалась как раз на уровне открытого окошка.
Гриша Спиридонов ласково улыбнулся клиенту, но сказать ничего не успел, потому что тот вдруг спросил:
– Свободен, командир?
– В смысле? – пока ещё продолжал улыбаться Гриша.
– Мне в Долгопрудный. Я хорошо заплачу, – сказал клиент, и Гриша вдруг понял, что тот уже забыл, похоже, что ехал в этой машине, и Гришу тоже забыл.
– Я тут клиента жду, – на всякий случай прощупал собеседника Гриша.
– К чёртовой бабушке всех клиентов! – пьяно сказал пассажир. – Он уже динамо тебе, может быть, прокрутил! А ты тут его ждешь! Он уже и не вернётся, может быть! А я – вот он! И деньги тебе плачу реальные! Думаешь, денег у меня нет? Во, смотри!
И в подтверждение собственной платежеспособности он продемонстрировал уже знакомую Грише пачку денег, где, по спиридоновским подсчётам, ещё должно было оставаться шесть тысяч рублей.
– Так ты как? – спросил клиент. – Мы едем? Ты сколько хочешь? Почём, вообще? До Долгопрудного доехать, в смысле …
Гриша стрельнул взглядом по сторонам, будто хотел убедиться в том, что никто его не видит в эту минуту. Мы его видели. И даже снимали на видео. Через тонированные стёкла припаркованных неподалеку автомобилей. Но Гриша об этом не догадывался.
– У нас тариф, – сказал Гриша. – Тридцать рублей за километр. Плюс стольник за вызов.
Он вдвое поднял ставки против прежнего, хотя и в прежнем смухлевал, но ни малейших угрызений совести не испытывал, потому что сегодня был его звёздный день. И клиент не подкачал, песни не испортил.
– Что ж ты при таком раскладе заработаешь? – непритворно удивился он. – Так нельзя, командир! Надо же по-человечески! – сказал убеждённо и отсчитал денег больше ожидаемого. – На вот тебе две тыщи! Вот это справедливо, согласись! Вот это по-нашенски! Так мы едем?
Он еще спрашивал!
– Да!!! – ответил Гриша с той горячечной готовностью, с которой отвечает «да» уже было смирившаяся с предстоящей участью матери-одиночки и находящаяся на девятом месяце беременности женщина, когда проникшийся сочувствием к ней незнакомый мужчина помог донести до дома сумки, да вдруг спросил напоследок, а не согласится ли столь славная женщина выйти за него замуж.
– Вот и ладненько, – пробормотал на это клиент и вполз в салон, дыша на Гришу перегаром. – Мне в Долгопрудный, командир.
– Я в курсе, – сообщил Гриша.
– Давно таксуешь? – поинтересовался клиент.
– Три года, – привычно ответил Гриша.
– Ну, и как?
– Нормально.
– А раньше ты где был?
Всё повторялось – слово в слово. Как было тогда, когда они ещё только из Бирюлёва выезжали.
– На почте я был, – сказал Гриша. – Автобаза московского почтамта. На «жигулёнке» я по городу катался. А график был так себе. Фиговенький был график. И я ушёл оттуда.
– Хр-р-р…
Клиент спал. Он отключился едва ли не на тех же самых словах Гриши, что и в прошлый раз. И теперь Гриша мог спрогнозировать, как события станут развиваться в ближайшем будущем. Сейчас они на светофоре где-нибудь остановятся. Клиент проснётся. Спросит, где это они находятся. И достанет деньги, чтобы наперёд заплатить за поездку, которую он уже, вообще-то, оплатил. И не один раз, если быть честным.
На светофоре пассажир, действительно, очнулся. Повёл окрест взглядом. И ожидаемо поинтересовался:
– Мы где?
– Лубянка, – ответил Гриша.
– День сегодня какой-то такой, – покачал головой пассажир. – Как Новый год, блин! Я ни фига не помню. Мы едем куда?
– В Долгопрудный.
– Правильно, – согласился клиент. – А я тебе заплатил?
– Нет, – привычно ответил Гриша.
– Я тебе деньги сразу дам. Чтоб ты не думал, что тут не так всё как-то.
При молчаливом одобрении Гриши пассажир отсчитал две тысячи.
– На, держи. А я посплю немножко.
Гриша дал возможность клиенту подремать до следующего светофора, где и заполучил из рук пассажира две последние тысячи из распотрошённой пачки. Есть ли у того ещё деньги, Гриша не знал. Но ему было жутко интересно. Он впал в охотничий азарт и уже не мог остановиться. Потому что если не сплоховать и сделать всё как надо, можно за одну сегодняшнюю поездку заработать столько, что представить себе невозможно.
На следующем светофоре Гриша ударил по тормозам, и голова клиента шмякнулась о приборную панель. Гриша ждал, когда ему в очередной раз дадут денег. Денег не давали. И даже, кажется, не собирались. Клиент спал.
– Слышь, ты, баклан! – вежливо сказал Гриша. – Я жду!
Его призыв остался неуслышанным. Обеспокоенный Гриша, у которого деньги, что называется, из-под носа уводили, бесцеремонно толкнул пассажира в плечо. Пассажир спал крепко и демонстративно пускал пузыри.
– Ах ты, гад! – осерчал Гриша, у которого было такое чувство, будто его только что обокрали.
Вот залезли внаглую в карман и умыкнули две тыщи.
– Ладно, едем! – сказал Гриша, ожесточаясь сердцем.
Усадил клиента ровнёхонько, разогнал машину и метров через триста ударил по тормозам. Тело пассажира своей траекторией идеально проиллюстрировало действие законов физики. Процесс перемещения головы Гришиного клиента с момента начала торможения машины до момента встречи головы с препятствием можно было бы показывать в учебном фильме на уроках.
– Не покалечит он актера? – забеспокоился я.
– Актёру виднее, – сказал Дёмин рассудительно. – Если Гриша совсем его достанет, он ваньку валять перестанет и настучит Грише по рогам.
Если Гриша прежде ему инвалидность не оформит, подумал я. С Гриши станется. Вон как развоевался.
– Слышь, баклан! – говорил тем временем сильно рассерженный Спиридонов. – Я тебе по-хорошему говорю – просыпайся!
Страшно было даже представить себе, что будет, когда он заговорит по-плохому.
Каждая безрезультатная остановка лишала Гришу двух тысяч рублей. Можно было даже сказать, что при каждой остановке он становился на две тысячи беднее. Тут кто хочешь расстроится.
– Ты просыпаться будешь, баклан?! – задавал риторический вопрос Гриша.
В ответ пьянчуга нагло пускал пузыри. Озлобившийся Гриша уже не думал о том, сколько ему удалось заработать за сегодняшний день, а скорбел о недополученном. Вот она, настоящая жизнь. Только что ты был счастлив, и вдруг куда оно всё подевалось. Судьба-злодейка влепила подзатыльник, и радости как не бывало.
Гриша в тщетной надежде поупражнялся ещё в экстренном торможении, но клиенту было хоть бы хны, и в Долгопрудный его пришлось везти считай что за бесплатно. По крайней мере, Гриша происходящее теперь именно так и расценивал. Ехал он мрачный, и уж совершенно испортилось его настроение, когда на въезде в Долгопрудный он толкнул клиента в бок со словами: «Приехали! Куда тебя везти?», и тот неожиданно легко проснулся.
– Долгопрудный? – сонно спросил пассажир.
Гриша смотрел на него с ненавистью. Клиент этого взгляда спросонья не заметил.
– Вот здесь направо, – сказал пассажир, с озабоченным видом похлопывая себя по карманам. – Уже приехали типа.
Он нащупал, наконец, бумажник. В бумажнике оказалась одинокая десятирублевая банкнота. Озадаченный таким открытием пассажир закрыл бумажник, потом раскрыл его снова, но денег не прибавилось. Пассажир сильно удивился. Наверное, прежде подобные манипуляции с бумажником давали какой-то иной результат. Закрыл, допустим, пустой бумажник, тут же его открыл – а деньги из него так и сыплются. А вот сейчас не задалось что-то. Как-то не так, наверное, сделал. Может, ещё разок попробовать? Попробовал. И снова фокус не удался.
– А сколько я тебе денег должен, командир? – спросил клиент задумчиво.
– По счётчику! – сухо ответил Гриша.
Пассажир посмотрел на счётчик, и что-то там сильно его удивило. Он даже прищурился и зашевелил губами, пытаясь посчитать. Число каждый раз получалось какое-то несусветное.
– А мы откуда едем, командир? – оробел пассажир.
– Издалека! – мстительно отвечал Григорий, который четверть часа назад подкрутил счетчик в присутствии спящего пассажира и теперь не собирался прощать ни рубля.
– Неужто из Санкт-Петербурга? – дрогнул пассажир. – Это я такой был пьяный, что тебя до Москвы заангажировал? – всё больше ужасался он собственному пьяному безрассудству.
– Так мы платить будем? – сурово глянул Спиридонов.
– Я отдам! – клятвенно прижал руки к груди пассажир. – В полном объёме и в назначенный срок! Но не сегодня! На тебе десять рублей!
И он протянул десятку в заведомо безнадёжной попытке откупиться.
– Прикалываешься? – оскорбился Григорий. – В пьяном виде, типа, издеваешься? Будем милицию вызывать?
– Я понял! – быстро сказал пассажир. – Держи!
Он снял с руки часы так стремительно, будто золотой браслет был раскаленный и жёг ему руку.
– В залог? – недовольно поморщился Гриша.
– Зачем залог? Дарю! – сказал клиент с готовностью, и было понятно, что и рубашку он с себя снимет, и брюки, если те вдруг приглянутся Григорию.
– Подарок? – переспросил недоверчиво Спиридонов.
«Брегет». Игрушка толстосумов. Гриша видел такие в рекламе. Ему нравилось. А тут и вовсе не реклама. Тут он часы в руках держит, и они уже, считай, его.
– Подарок! – сказал клиент. – В знак уважения! Дай бог вам счастья! Можно я вас поцелую?
– Зачем? – не понял Гриша.
– Да, вы правы! – засмущался пассажир. – Вы извините меня, это я от избытка чувств. Так я пойду?
– Валяй! – позволил Гриша, который вновь ощутил приближение восторга в своей душе.
Пассажир поспешно распахнул дверцу.
– А они настоящие? – засомневался вдруг Гриша.
– А как же! – округлил глаза клиент. – Тридцать тыщ!
– Рублей? – понимающе сказал Спиридонов.
Клиент посмотрел ему в глаза почти насмешливо.
– Неужто?! – обмер Гриша.
– Именно! – сказал пассажир.
– Вот это да!
– А то!
– Ну надо же!
Гриша посмотрел на часы уважительно.
– В условиях космического вакуума могут работать, – просветил пассажир новоявленного обладателя буржуйских чудо-часов. – Под водой на глубине до одного километра. Ну, и противоударные они к тому же, ясное дело.
А если речь про противоударность зашла, тогда – что? Правильно! Тотчас же было исполнено.
– Вот позвольте-ка! – вежливо сказал Грише пассажир и нежным движением вновь завладел часами. – Я вам продемонстрирую сейчас.
С этими словами он и шмякнул часики об асфальт. Совсем как герой артиста Кикабидзе в весёло-грустном фильме «Мимино». Так там, в кино, часы всего-навсего ходить перестали. А эти, за тридцать тысяч баксов, на глазах обездвижевшего Гриши просто рассыпались на запчасти. Вот только что у него в руках была считай что однокомнатная квартира в Москве, а теперь от квартиры одни развалины остались. Ни одного целого кирпичика, выражаясь фигурально. Столь стремительное превращение денег в мусор произвело неизгладимое впечатление на Гришу, тем более что произошло это буквально на его глазах.
– Надо же! – будто даже удивился пассажир. – Может, бракованные?
– Э-э-э, – сказал беспомощно Гриша.
– Вы тоже так считаете? – ободрился поддержкой пассажир.
– А-а-а, – хватал воздух ртом Гриша.
– Я этого так не оставлю! – пообещал пассажир, воодушевляясь. – Они же мне подделку всучили! Я для них всё, что хочешь! Я же им все бумаги подписал! А они в ответ мне что? В какой стране мы живём! – сказал он горько. – Одно ворьё вокруг! Ни одного человека честного! Вы где-нибудь в мире такое видели? Да нигде в мире такого нет! Там, если ты с душой к людям … Если им навстречу, так сказать … Если у них проблемы, а ты им немножечко помог … Чем мог … Им не разрешают, они по кабинетам ходят, бедные … И уже почти разорены … И тут ты им на помощь … Подмахнёшь им бумаги, допустим … А они тебе, как люди, как и ты, порядочные … Презент небольшой … От чистого сердца … В знак уважения как бы … А они – подделку! – опечалился людской неблагодарностью пассажир. – Ну, надо же! А ведь я рискую! Я же под статьёй хожу! Я ж за свою доброту могу реальный срок огрести! – всё больше ужасался он. – А они – часы поддельные! И это – бизнесмены?
И он заплакал. Вот клянусь! Из глаз его катились взаправдашние слезы. Ух, как его расколбасило от непорядочности людской!
