скачать книгу бесплатно
– Войско! Толпа! Идут! СЮДА! – выпалил Конопушка, остановив лошадь подле него.
– Обожди. Ничего не понял. Еще раз, с самого начала.
Конопушка выглядел напуганным. Обычно он, как и все детишки его лет, бойкий, ничего не боится, лишь хорохорится. Верно, и сам Орешек вел себя так раньше? Он и не помнил, из него это быстро выбили сперва в приюте, а затем в борделе.
– Эльфы из Марледда. Куча! – уточнил мальчишка. – Эти фанатики, Светоч Веры… или как они там?!
Тут настала пора и Орешку забеспокоиться. Поправлять Конопушку, который не особо понимал, что Вер – это Запад, а не вера, он не стал. Дело дрянь!
В Марледд Орешек не наведывался давно, он и не знал, что там творится. С чего это люксоры куда-то дернулись? Тому должна быть причина, очень важная причина. Войско? Так сказал эльвин. Это значит одно – назревает какое-то побоище. Такого давно не происходило. Если не сказать – ни разу вообще на его веку!
Если это действительно поход Светоча – они завидят их и могут забрать с собой безо всяких согласий и спросу, промоют разум и превратят в послушных рабов. Это они умеют. Его может и не возьмут к люксорам, разве что обяжут воинской повинностью, этого ему, конечно же, не хотелось, но вот мелкого точно приберут к рукам. А еще Ветку. Эти точно поймут, что она из эльфов, еще из весьма необычных.
– Быстро в дом! – велел он. – И сидим тихо!
Но они опоздали. Орешек завидел две пеших фигуры, которые возникли на дороге, ведущей к их небольшим запущенным угодьям. Белые одежды, расшитые золотом, светлые волосы. Одинаковы точно близнецы, а может так и есть. Эльфы… Нет, вряд ли. Те бы не шли пешком. Скорее, эльвины. Да, так и есть, больше на гуммов смахивают, не считая маленьких остреньких ушей. Мелкие прихлебалы. Угроза попасть под действие люксиса миновала. Эти только чесать языком умеют. Стало чуть спокойнее. Нужно лишь аккуратно их выпроводить.
– Озарит вас Свет! – приветствовали их незваные гости.
– И вас, – без торжественной радости вторил Орешек.
Конопушка все еще сидел верхом, он только покивал и что-то там промямлил.
– Чем обязаны вашему визиту простые землеробы? – осведомился юный калидит.
Эльвины из Светоча бросили взоры на пересохшие грядки, где вовсю хозяйничали поросята и коза. Так себе из них землеробы – вот о чем подумалось Орешку. Не слишком правдоподобно все это выглядело. Но слов уже не воротить.
– Дружок, будь столь добр, отгони животину, – велел он, обратившись к Конопушке и думая, что тут-то он преуспел. Настоящего имени его он не знал. А если бы сказал мелкому эльвину какое-нибудь иное имя, вроде Доллан, то рыжий бы точно вякнул нечто “чаво?”, разрушив все их хлипкое прикрытие. – А я пока потолкую с нашими гостями.
– Хорошо, – пискнул тот, спешился, взял лошадь за поводья, подобрал прутик и двинулся к незатейливым оградам, за которыми весело скакало зверье, уничтожая остатки полусгнившего урожая.
– Случилась большая беда, – продолжил один из эльвинов. – Высьдом подвергся атаке нечестивцев!
Сердце застучало быстрее. Орешек часто задышал от волнения. Что? Как такое возможно?!
– Дикарей и даже эскуридов! – добавил второй.
– Не может быть… – только и промолвил Орешек. Про эскуридов он слыхал. А еще знал – эскура запрещена в Эльфинате. Чего не наслушаешься от разного рода путников, которые забрели в “Медового Угодника”, но никогда он не сталкивался с такими обладателями. Эскуриды – даже звучит зловеще!
– Город и академия пали… У вас есть там близкие?
– Что? Да… – пробормотал тот. В глазах потемнело.
– Тогда крепитесь. Но не теряйте веры, молитесь, чтобы Свет защитил их от печальной судьбы.
– И наш долг помочь всем тем, кто пережил этот ужас.
– Мы обходим имения и фермы в поисках сострадания и помощи.
– Конечно, конечно… – как во сне протараторил парнишка. Его поразила не весть о падении академии, хотя и она тоже. Самое ужасное во всем этом… Ведь там Проныра! – Мы можем дать вам корзинку яблок, как видите, дела идут у нас не шибко хорошо.
– Что случилось? – До орешка и служителей Светоча долетел женский голос с обычным Марледдским говором.
Показалась Ветка. На ней надет фартук и нелепый чепец. Такое носили служанки или деревенские бабы. Глаза ее опущены, а руки покорно сложены на подолах закрытого платья, скрывшего все ее отметины. Эльфа точно в ней не узнать.
Она и эльвины словесно озарились Светом. От этой фразы Орешка тошнило, сироты повторяли ее десятки раз в день, а может и сотни, когда он жил в их приюте. Ветку тоже коробило. Голос ее немного дрожал, а может и оттого, что она всегда хранила молчание или нахлынуло прошлое. Парнишка вспомнил то, как их пороли в приюте, а потом исцеляли люксисом, дабы отлупить вновь. Ветке, небось, тоже есть что припомнить.
– Сударыня, Высьдом пал.
– Мы ищем сострадания и помощи.
– Ваш супруг обещал нам корзину яблок. Весь Свет, его святейшество Принцип Паркей Тарбий и мы будем безмерно благодарны за помощь для всех тех, кто потерял дом и близких.
– Это самое малое, что мы можем сделать. Свет с нами! Милый, принеси господам обещанное, – изрекла она. Сейчас воздух трещал по швам от самого большого количества слов, которое он слыхал от Ветки за все время их знакомства.
Снова это треклятое озарение, целый воз благодарности и хвалы.
Ветка удалилась, прихватив с собой встревоженного Конопушку. Оба скрылись в домишке.
Орешек поспешил решить вопрос с яблоками, которые для них вырастил Дубина. Отдав корзину эльвинам, он проводил их глазами, пока они не скрылись из виду.
– Пусть он будет жив. Пусть он будет жив… – молил он вслух, зажав мешочек на груди.
***
– Что будем делать? – Когда Орешек вошел в дом, взволнованный Конопушка расхаживал по комнате. – Они за нами приперлись? – поинтересовался рыжий попрошайка.
Обратился он ни к Ветке, молчаливо сидящей с ним рядом за столом, а к Орешку. Эльвин уж привык, ведь та не отличалась болтливостью, даже когда ее ответы или мнение очень требовались.
– Нет, просили помощи. Вещали, будто случилась беда.
– Какая? – Конопушка уставился на него во все глаза.
– Напали на город и школу. На Высьдом, – ответил Орешек. – И эльвины твердили – все… каюк. Все разрушено.
– Ого! А кто это сделал?
– Скоро сами узнаем, но, похоже, случилось все только что… Еще не успели слухи разлететься.
– Там же Проня! И другие!
– Вот и я про то.
– Они выкарабкались, не бойся! – подбодрил Конопушка, видя, как Орешек совсем осунулся.
– Эскуриды. Я слышала эйтгенов, – сказала Ветка. – Шансов мало.
– Не нагоняй! – Рыжий нахмурился.
– Я поеду туда сам, – решил Орешек, глянув на стол. Ветка состряпала обед – лепешки, похлебку, еще что-то. Порой она это делала.
– Нетушки! Я с тобой! – крикнул эльвин. – А ты, Ветка?
– Вместе. Безопаснее, – молвила та, выдержав значительную паузу.
– Но лошадка у нас одна, а путь дней шесть, долго будем волочиться! – озвучил мысли Орешек. Один он мог бы доскакать туда быстрее.
– Есть повозка! – вставил эльвиненок. – И права Ветка: все это выглядит очень уж опасно! А если там враги всякие? Что ты один сделаешь?
– Тогда и того дольше будем ехать.
– Поедим, потом обмозгуем. – Жестом Ветка указала на стол.
Хоть Орешек и ничего не делал, он успел оголодать. Да, сперва нужно набить желудок. Так легче думается.
– Спасибо за готовку, Ветка! – воскликнул он, принявшись за лепешку.
Его товарищи тоже приступили к трапезе.
– А со скотиной что? Мы их тут оставим? – Мальчишку это заботило в первую очередь. – Жалко бросать, пропадут они…
– С собой возьмем, вот что! Затем продадим или поменяем на лошадей, доплатить, конечно, придется, но деньжата скопились, – рассудил Орешек, смирившись с тем, что никто его одного не пустит. – И будет у нас прикрытие, мол, везем помощь в Высьдом или мы – беженцы. Ничего такого.
Ветка уже закончила с пищей и встала из-за стола.
– Соберу вещи.
– Добро! – Орешек тоже покончил с похлебкой.
Собирались быстро, ведь нужно выдвинуться засветло. Взяли все пригодное и умещающееся в сумках. И все самое ценное, естественно. Покрывала, еду, веревку, запасную одежу, оружие, разумеется.
Ветка прихватила несколько книжек (видать, самые редкие или опасные, которые никак нельзя оставлять), прочие – кинула в огонь. Никто из них не знал – будет ли повод возвращаться сюда.
Когда они собрали пожитки, Орешек бросил взор на все то, что осталось на столе от их последнего под этой крышей обеда.
– Спасибо этому крову, пойдем к другому.
Конопушка уже сидел на козлах, ерзая от нетерпения. Орешек, раздумывая о том, что все они тут засиделись и давно пора бы свалить, запрыгнул в повозку рядом с Веткой и животиной. Эльвиненок взмахнул поводьями. Тронулись.
Глава 11. Тарбиевы труды
По пути в Высьдом
Среди долин и холмов белой с золотом линией тянулась вереница обозов, кавалерия и пехота. Все это казалось светлым, ясным, даже ослепительным. Кони и сбруя, повозки и знамена, жезлы и копья, воины и жрецы.
Если бы авэ, пролетающие над равнинами Миритиля, бросили бы взор на землю, то они бы увидели реку света, которая устремилась с Севера на Юг. Света, который избавит Мэриел от тьмы, зла и эскуры.
Если взор лихой коснется этого шествия, то пусть ужаснется тот, кто решил, будто может избежать кары за свои злодеяния. А добрый обыватель пусть возрадуется, ибо озарит его свет, наполнит все его естество здравием и жизнью. А ночь и мрак отступят в закоулки Мэриела, схоронятся там, но лишь до недолгой поры, ведь совсем скоро воссияет ярило надо всеми землями вольнодумцев, нечестивцев и распутников.
Светоч Вер шел к Высьдому – где осмелились нанести нечестивый знак дикари, оставить после себя метку скверны и страданий.
Воинство Люксиса (а именно так можно их назвать, ведь это не только миссия помощи, которая протянет свою длань страждущим, но и меч возмездия, рубящий головы многоликому чудовищу, вылезшему из тайной норы) готово к тому, чтобы исполнить предначертанное, доказать Эльфинату, утопающему в слабостях и пороках, возвеличивающему обладателей и позволяя им слишком многое, свою полезность и преданность. Так, как это того требует. С самыми светлыми помыслами.
А затем изменить сам ход вещей, прервав круговерть зла.
Контроль, вера и воздаяние – вот заветы мира и процветания, которые оказались преданы, попраны и забыты.
Без Светоча мир падет, ведь наполнят его темные души с такими же мыслями, будут сеять они зерна лжи, зависти и ненависти. Будут они горды лишь самими собой, считая себя вестниками обладания, которые используют великую силу в угоду низменных страстей.
Может, и верары внимали бы заповедям, но народ Эльфината состоял не только из них, а с теми, кто не может обуздать жажду к греху, кто живет считанные годы и торопится вкусить все запреты точно свинья с тягой покрыть жирное тело грязью, все становится лишь сложнее. Глаза всех теперь слепы, а уши даже не могут различить громкий крик о том, что зло – это вы сами.
Всем все дозволено безо всяких мер, но пришел час напомнить об ином.
Паркей Тарбий видел в этом потенциал. Многие сотни лет их слова оставались лишь словами, а в вере никто не видел толк. Теперь же пришла пора действовать.
Другая сторона уже не так хороша, ни для него, ни для казны Эльфината. Предстояло оценить убытки, а судя по посланию наставника Катэля, их размер мог быть колоссальным. Если вся академия и город уничтожены, а еще впереди их ждет война, то дела совсем плохи.
Ничьи возможности не безграничны. Поддержание слишком уж вольного и беззаботного образа жизни обходилось дорогой ценой. Только Светоч Вер скромен и неприхотлив. Если бы все относились бережливо к запасам и благодати… Это предстояло донести до многих невежд. Пока что действовать они могут словом, но скоро все переменится, а непокорность будет наказана.
Тарбий вспомнил Грегора Гротта. Тот всегда говаривал – у всего есть цена. Если такова стоимость того, чтобы Светоч получил толику величия и признания, – пусть так оно и будет. Только сильное горе и нужда заставляют всех вспомнить про них. И они готовы откликнуться на этот редкий зов. Это их долг.
Паркей Тарбий – Принцип. Он лидер люксоров, казначей, советник, квестор и какие только должности и труды не взвалены на его плечи. Все то, от чего Владыки себя освободили.
Пост значимый, но его происхождение и влияние никогда не позволят ему возвыситься. Это его предел. Можно только пасть ниже, если не быть рассудительным, сильным и бескомпромиссным. Это ему некуда расти, но другие люксоры претендуют на его место. Каждый из них. Особенно Алесто, но и юного Брутуса нельзя не брать в расчет, тот только кажется тихим и послушным.
Борьба за власть – часть их ордена. Люксоров намного больше, чем тех же конксуров, невозможно не опасаться за свое положение. Магистр легко может стать Принципом, а квестор занять место магистра и так далее. Стоит только оступиться или сказать одно неверное слово.
Молодые верары делают успехи и продвигаются вверх по лестнице установленной иерархии гораздо быстрее. А еще безопаснее.
Все уже сделано за них, а нести ответ за войны и раздор, ошибки и поражения, с которыми те даже не сталкивались никогда, им и вовсе не приходится.
Это лишь ускоряет их возвеличивание, совсем скоро кто-то из них станет Принципом. До той поры, а она неминуемо приближается, ему следует приготовить для себя достойное будущее. Такой статус и имя, которое никто не отнимет. И никто не забудет. Паркей Тарбий должен войти в историю Мэриела.
Его путь начался с самых низов и оказался крайне долог. Разве что эйтгеном он не служил. Эйтген – тот, кто посвятил себя плеяде Светоч Вер, но у кого нет вообще никакого обладания.
Тарбий начинал ортусом – простым адептом, как все те, кто одарен обладанием света, но не имел родства с Владыками. После стал квестором – тем, кто создает правила, законы и заповеди. Затем магистром, обучающим все ступени их ордена и руководящий ими. И только после всех этих долгих сотен лет – он достиг звания Принцип.
Иным же повезло просто родиться на свет, чтобы быть наравне с ним, а может и вовсе занять его место. Например, Катэлю и другим детям Владык.
Но и у них, как оказалось, выбор невелик, точнее его и нет совсем. Катэль Дридианн, как и Тарбий, оказался привязан на многие годы к должности ментора, оставаясь на одной с ним ступени. Им обоим никогда не стать Владыками, их удел быть теми, кто они есть.
Но в отличие от него, Катэль допустил промах, из-за которого все и сдвинулось с места. Оставалось только гадать, все это намеренно или нет? Это дерзкий вызов обществу, на который у него самого не хватило смелости? Или что-то еще?
Укрыть обладателя-редрина в Высьдоме, на такое способен лишь последний безумец. А по словам ментора, у этого чудовища есть сила, которая заставит пошатнуться столпы владычества Эльфината. Это стало известно. Всем, но не Владыкам и ему, Принципу. И посему за ней пришли враги – дикари и эскуриды. Те, кто мечтает уничтожить их вековое достояние: цивилизацию, веру, благодать.
Действительно ли у редринки есть обладание света помимо ваккари? Нет, невозможно, это ересь! Только верары удостоены такой милости…
Что задумал Катэль? Вполне возможно, этот отчаянный шаг приближает его к престолу Гуар Данна и даже всего Эльфината, в то время как он – Паркей Тарбий, отдаляется от изначальной цели. Владыки насмехаются над его потугами, а юные люксоры дышат в спину, толкая его к краю пропасти.
