Трёхэтажные блины

– И что? Рисуешь?

– А куда деваться? Терпеть не могу эти девчачьи слёзы.

– Эх, и я тоже, – вздохнул Максим. – Тим, а когда Машка родилась, она сильно плакала?

– Да я не помню, если честно. Мне ведь самому всего пять лет было. К нам тогда бабушка приезжала погостить, она кого хочешь угомонит: и сказку расскажет, и песню споёт. А чё ты вдруг интересуешься? – Тимоха покосился на друга.

– Родители второго ребёнка планируют.

– А-а-а, ну это нормально. А я-то думаю, что ты про Машку спрашиваешь? Ну пока, бро, до завтра!

– Пока, Тим, до встречи!

Ребята хлопнули ладонями на прощанье. Тимоха разбежался и, балансируя руками, заскользил по накатанной ледяной дорожке. Макс накинул капюшон куртки, прячась от колючего снега, зашагал в сторону своего дома. Около подъезда остановился. Оглянулся. Таня и Лёвка шли к соседней многоэтажке и весело болтали. Вайнер тащил сумку с учебниками. Его модный клетчатый шарф от порывов ветра то и дело взлетал, касаясь серебристого пуховика девочки. И это смешило обоих.

– Весело им, – фыркнул Макс и дёрнул ручку двери. И без того хлипкая, она оторвалась. Мальчишка посмотрел на железяку с огорчением, кинул её в пакет со сменкой и воскликнул: – Вот же незадача! Ну что за день сегодня!

Мама была уже дома, она встретила сына нежным объятием. Максимка прильнул к матери, вдохнул её родной вкусный запах и сразу успокоился. Потом спохватился вдруг, отстранился, сказал серьёзным тоном:

– Я с мороза, ма. Ты можешь простудиться.

– Переодевайся, сынок, – женщина улыбнулась в ответ. – Приходи обедать. Я борща наварила.

Макс опустил школьный рюкзак на пол, стянул шапку и скомкал её нерешительно. Потом не выдержал и выпалил вопрос, который мучил его целый день:

– Что тебе врач сказал?

– Всё хорошо, дорогой. Не переживай.

– Правда?

– Конечно! – Мама ласково погладила русые вихры мальчика.

Борщ оказался и впрямь отменным. Макс быстро расправился со своей порцией и попросил добавки.

– Котлеты не влезут, – улыбнулась мама, подавая сыну тарелку.

– Что-что, а котлетам место точно найдётся! – произнёс мальчик.

– Весь в отца. – Лицо женщины озарилось нежностью. – Как прошёл первый день в школе?

– Здорово! Все ребята подготовили презентации о том, как провели зимние каникулы. Было классно! Я и не знал, что в нашей стране столько Дедов Морозов. – И Максимка рассказал о самых интересных выступлениях. Они с мамой обсуждали детали и смеялись.

После обеда мальчик отправился в свою комнату. Пиликнул смартфон – это Гуля Халилова прислала в чат класса расписание на завтра и домашнее задание. Макс достал учебники, но его внимание привлекло новое сообщение.

Лёвка писал: «Бро, я, кажись, заболел».

«Что случилось?» – набрал в ответ Максим.

«Температура подскочила, видать, на горке вчера просквозило. Завтра в школу не приду, дома отлежусь».

«Выздоравливай, Лев. Сигналь, если что».

«Оки».

Макс отправил другу пару смешных смайлов и сел за уроки. Их было немного, и, как всегда в начале четверти, все задания на повторение пройденного. Максим справился с домашней работой быстро, до тренировки ещё оставалось время.

«Может, поиграть во что-нибудь?» – подумал мальчуган, плюхнулся на кровать и достал смартфон.

Но не успел он выбрать приложение, как на экране высветилось счастливое личико Маргариты. Макс принял в мессенджере видеовызов, и девчушка затараторила:

– Привет, братик! А мы с Микой решили тебе позвонить. Только я хочу первая с тобой поболтать!

– Привет, Маргоша! Как вы доехали? – Макс невольно расплылся в широкой улыбке.

– До Минеральных Вод отлично долетели и домой быстро доехали. А сегодня я надела красивое платье, завязала белые бантики, и мы с Микой вместе пошли в школу, – восторженно произнесла девчушка и захлопала чёрными пушистыми ресницами, – потому что для подготовишек экскурсию подготовили и концерт. Мне так понравилось!

– Хвастунишка! – послышался задорный голос Микаила, и через мгновение лицо мальчика появилось на экране. – Привет, Макс! – поздоровался он. – Как дела?

– И ничего не хвастунишка, – Марго выпятила губки и попыталась заслонить брата густой шевелюрой. Тот в шутку подул на макушку сестры, а после сделал вид, что запутался в локонах и с трудом выбирается из них. Девочка воскликнула: – Ой! Ну что за шуточки? Иди уже, разговаривай, не то мне всю причёску испортишь.

Мальчики дружно захохотали.

– Весело у вас, – еле вымолвил сквозь смех Максимка.

– Ага, с нашей принцессой не соскучишься.

– Ой-ой-ой, можно подумать, – важно изрекла Маргарита, выглянув из-за плеча брата. Она уже причесалась и надела на голову кокошник от новогоднего костюма. – Максим, ты бабушке обязательно большой привет от меня передавай и спасибо за наряд. Бабуля такая мастерица! А пирожки у неё – объедение.

– Так вы к нам ещё приезжайте.

– Э-э-э, брат! Уговор дороже денег, – Мика заговорил с деланным акцентом. – Летом мы тебя в гости ждём. Посмотришь наши кавказские горы.

– Обязательно приеду, – подтвердил Макс. Помолчал секунду и продолжил: – Вы такие дружные. Неужели никогда не ссоритесь?

– Бывает, что и повздорим, – не стал отрицать Мика.

– Особенно когда он мне сказки читать не хочет, – встряла в разговор Маргоша.

Мальчишки вновь засмеялись.

– Не хочется с вами прощаться, ребята, но мне на тренировку пора, извините, – сказал Макс.

– Да-а-а, опаздывать нехорошо, – протянула Марго, надевая бусы, и послала воздушный поцелуй. – Пока, братик! Всем привет!

– Созвонимся ещё, не переживай, – поддержал сестру Мика. – Удачи, брат! До связи.

– Пока-пока, – помахал Максим на прощание.

После разговора с кузенами настроение у него поднялось. Он отправился на кухню вприпрыжку, где ждали его творожок и какао. Поцеловал маму, передал привет от родни и помчался на тренировку по баскетболу.

Зимой день короткий. Макс вернулся домой затемно. Открыл своим ключом входную дверь. Вошёл. Услышал, как родители на кухне обсуждали посещение поликлиники. Они говорили тихо, но в голосах чувствовались тревога и напряжение. Мальчика поразили слова «угроза» и «сохранение». Сердце ёкнуло, как перед прыжком в холодные воды озера, а после забилось часто-часто. Мама была расстроена, она всё спрашивала папу о том, как её любимые мужчины справятся без неё.

«Что маме может угрожать? – Макс занервничал, отчаянно пытаясь понять смысл услышанного. – И почему мы должны оставаться одни с папой? Мама собралась куда-то ехать одна? Без нас? И почему родители мне ничего не рассказывают? Нет! Я обязательно должен поговорить с ними! Вот только маму нельзя расстраивать. Придумал! Встану завтра пораньше и попрошу, чтобы папа довёз меня до школы. А пока будем ехать, всё выясню».

Мальчик неловко повернулся, зацепил школьную сменку, и та с грохотом полетела на пол. Голоса на кухне стихли. В прихожую вышел отец.

– Привет, сын. С тренировки?

– Ага.

– А что за грохот?

– Да… я нечаянно ручку в подъезде оторвал… – Макс вынул из мешка злосчастную железку и протянул отцу.

– А-а-а, ну это не беда! Пошли, вместе починим.

Анатолий взял инструменты, накинул куртку, крикнул жене:

– Наташа, мы недолго! Аварию устраним и вернёмся.

Сын с отцом вышли на улицу. Анатолий осмотрел дверное полотно, раскрыл пластиковый кейс, вынул шуруповёрт и подал мальчику.

– Держи, Макс. Гляди: прилаживаем ручку, вставляем шурупы и закручиваем. Ничего сложного. Понял?

– Ага.

– Ну давай, пробуй. Я придержу малость.

Максим легко справился с задачей. Как взрослый подёргал ручку. Хмыкнул с удовольствием:

– Крепко держится.

– Молодец! – похвалил отец.

Он собрал инструменты, захлопнул кейс и двинулся было в подъезд, но мальчик окликнул его:

– Пап, я спросить хотел… Мама мне сказала, что всё хорошо… Но, когда я пришёл домой, случайно услышал ваш разговор. Что случилось? Что за угрозы? Скажи мне, я ведь уже не маленький.

Анатолий остановился. Оглянулся. Внимательно посмотрел на сына и вздохнул:

– Похоже, мужской разговор предстоит. Давай хоть в подъезд зайдём, не на морозе же торчать.

– Хорошо, – согласился Макс.

Они вошли. Анатолий положил кейс на ступеньку и предложил сыну присесть на него, а сам устроился на корточках так, чтобы его глаза оказались на уровне глаз мальчика. Большая тёплая ладонь отца легла поверх рук сына. Папин взгляд был добрым и чуть-чуть усталым, а в голосе зазвучали серьёзные нотки:

– Помнишь, сынок, мы говорили с тобой о том, что мама носит под сердцем твоего будущего братика или сестрёнку? Для малыша её животик как уютный дом.

Максим кивнул и нахмурился:

– Мама заболела? Какой-то вирус угрожает ей и ребёнку?

– Нет-нет, сынок, мама не заболела, – папа поспешил успокоить его. – Но ей нужно больше отдыхать, принимать специальные лекарства, чтобы стенки животика-домика стали более крепкими и безопасными для малыша. Понимаешь, доктора очень умные и осторожные. Они решили, что сейчас им нужно внимательно понаблюдать за мамой, как… – папа задумался на мгновение, – как лучшие садовники смотрят за нежным цветком или созревающим плодом. Маме надо некоторое время побыть в больнице под присмотром врачей, где они будут проверять, всё ли с ней и с ребёнком хорошо.

– Но мама будет одна в больнице! – Макс продолжал недоверчиво хмуриться. – Она будет скучать и беспокоится, а это для неё сейчас опасно.

– В больнице хорошие врачи и медсёстры. Они не зря носят белые халаты и дают клятву Гиппократа. Они будут заботиться о маме, как помогают многим другим женщинам обрести радость материнства. Конечно, мама будет скучать по тебе, как и ты по ней. И я буду скучать. Но мы сможем навещать её, приносить свежие фрукты, рассказывать новости. Мы ведь мужчины, правда? Мы сильные. Мы обязательно справимся. Мы будем заботиться о нашем доме, пока мама набирается сил. Ты поможешь мне?

Макс выпрямился. Его глаза заблестели. Чувство тревоги понемногу отступало, мальчик проникся важностью момента, ощущением причастности к возложенной на мужскую команду миссии.

– Конечно, пап! – выпалил мальчуган. – Я могу… поливать цветы! Убирать сам в своей комнате и мыть посуду.

– Вот и славно! – Отец крепко пожал сыну руку. – Ты только представь, что малыш сейчас думает: «Ого, какой у меня брат храбрый и заботливый! Он уже помогает родителям!»

Впервые за этот разговор Максим улыбнулся искренне и широко.

– Мы семья, сынок, а значит, мы команда. Всё будет хорошо. Просто нужно немного терпения и заботы. – Анатолий обнял крепко сына и почувствовал, как мальчик расслабился у него на груди. – Договорились?

– Договорились, пап.

Глава 5. Карусель пяти уроков

Максим обнял маму:

– Всё ведь будет хорошо?

– Конечно, мой родной! Не переживай, я скоро вернусь. – Наташа прижала сына к груди и поцеловала русую макушку. – Время быстро пролетит, не успеешь оглянуться.

– Мы с папой будем навещать тебя в больнице и приносить фрукты, – тихо произнёс мальчик.

– И рассказывать свежие новости, – улыбнулась мама.

– Ну что, готовы? Пора ехать. Иначе рискуем опоздать – на улице пробки из-за гололёда. – Анатолий приобнял жену и сына, поцеловал обоих. Он подхватил дорожную сумку с вещами Натальи, открыл дверь. – Спускайтесь, машина прогрета, я пойду обмету снег.

Когда отец вышел, Максимка помог матери надеть пуховик и быстро оделся сам, закинул за плечи школьный рюкзак.

– Я готов, мам.

– В добрый путь, дорогой. – Наталья ласково взглянула на него. – Главное, не скучай и постарайся не нарушать режим дня.

– Обещаю! – голос мальчика прозвучал серьёзно, по-взрослому.

Родители довезли Макса до самой школы, и он поспешил на занятия – до звонка оставалось десять минут. В гардеробе он заметил серебристый пуховичок новенькой и невольно сунул руку в карман своей куртки. Мягкая белая варежка с красной вышивкой была на месте.

«Спрошу сегодня. Обязательно», – мысленно пообещал Максим и понёсся в спортзал. Первым уроком в расписании значилась физкультура.

В мужской раздевалке хлопали дверцы шкафчиков. Тимоха Вахрушев рассказывал о соревнованиях по борьбе. Он медлил надевать футболку, демонстрируя одноклассникам бицепсы. Те восхищённо смотрели и хвалили мускулатуру борца. Макс влетел в помещение, и в нос ему ударил стойкий запах резиновых матов, пыли и пота.

– Здорово, пацаны! – крикнул он, переодеваясь на ходу, в ответ услышал нестройный хор голосов.

– Привет, бро! – Тимофей повернулся к другу. – Что-то Лёвка опаздывает.

– Заболел опять, – откликнулся Макс, натягивая кроссовки. – Температурит.

– Выходи строиться, копуши! – раздался командный бас учителя физкультуры. – Девчонки и те уже в зале разминаются. – Вечно хмурый Сергей Палыч возвышался горой над пятиклашками и уже приготовился дуть в любимый судейский свисток.

Мальчишки гурьбой высыпали из раздевалки. Они уважали бывшего армейского инструктора и даже немного побаивались. Тимоха на бегу натягивал белую футболку. Макс скакал на одной ноге и завязывал шнурки. В школьном спортзале витало эхо от гулких голосов, стука мячей и визга кроссовок. Маша Ка́нева показывала Тане Изергино́й упражнения гимнастической разминки, а та грациозно повторяла за ней. Максим споткнулся и чуть было не пропахал носом, когда увидел, как обе девочки разом сели на шпагат и весело засмеялись. Тимофей поддержал друга и шепнул:

– А новенькая-то ничего, спортивная.

– Угу, – буркнул тот, косясь на девчонок.

Заливистая трель свистка пронеслась над головами ребят.

– Р-р-равняйсь! Смирно! – рявкнул Сергей Палыч.

Ученики построились в шеренгу и вытянулись по струнке.

– Нале-е-во! Бегом марш! – прозвучала новая команда.

Лёгкий бег, повороты и приседания – разминка разгорячила школьников, на лицах запылал румянец. Неутомимый физрук достал секундомер и отдал приказ:

– Прыжки на скакалке! По очереди, по тридцать секунд! Гранин, первый пошёл!

Скакалка замелькала в воздухе. От бега и прыжков лицо мальчишки сделалось пунцовым. А предательские шнурки развязались и выскочили наружу.

– Фух, – выдохнул Максим, закончив выполнять упражнение. Отошёл и присел, чтобы привести спортивную обувь в порядок.

– Молодец, Гранин, энергично! – Сергей Палыч кивнул одобрительно. – Вахрушев, вперёд!

Тимоха вышел, взял скакалку, но вместо прыжков замер, слегка присев и согнув локти. Девчонки притихли в ожидании, зная Тимофея, они еле сдерживали смех. Тот не заставил себя ждать и скривил смешную рожицу: скосил глаза на кончик носа, изобразил на лице дикое напряжение. Крутанул скакалку и начал вяло и нелепо подпрыгивать на месте, как будто в замедленной съёмке, громко пыхтя и постанывая:

– Уф! Ох! Старость – не радость. Эх ты ж!

Класс замолчал в недоумении, а потом взорвался громким хохотом. Даже строгий Сергей Павлович фыркнул и отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Максимка, красный как рак, вскочил и, смеясь, толкнул Вахрушева плечом что есть мочи:

– Ну ты, бро, и придурок!

Тимофей, воодушевлённый успехом, не остановился, а сделал вид, что запутался то ли в шнурках, то ли в скакалке и грохнулся на мат. Высунул язык, закатил глаза и задышал тяжело, как выловленная рыба. Хохот усилился, звонко разлился по спортзалу.

Сергей Палыч наконец засвистел и прорычал грозно:

– Вахрушев, достаточно клоунады! Отжаться двадцать раз! Быстро!

– А чё всем десять отжиманий, а мне – двадцать?

– Боец, отставить разговорчики! Остальным выполнять упражнение, а не ржать как тюлени!

Но даже после замечания Тимоха продолжил своё сольное выступление: кувыркнулся, стал в планку и с деланно-страдальческим видом отжался, да не просто, а на кулаках.

Ольга Петровна, пожилая учительница истории, с трудом успокоила класс после весёлого представления на физкультуре. Говорила она монотонно, и Максу было скучно. Он слушал и рисовал на полях тетради битву древних греков, больше похожих на роботов из компьютерной игры. Иногда отвлекался и заглядывал через плечо новенькой. Таня аккуратно записывала даты и пояснения к ним. Гранин с большим трудом дождался звонка и в числе первых вылетел в шумный коридор, где первоклашки затеяли игру в «догонялки». Пухлый мальчонка чуть не сшиб его с ног, Макс едва успел отскочить к окну.

– Ой, извините! – Веснушчатое лицо первоклассника расплылось в добродушной улыбке, Максим не успел ответить, как мальчишка развернулся и побежал играть.

Подошёл Тимофей.

– Не обижаешься на меня, бро?

– Я думал, ты себя старичком представил, – хмыкнул Макс и легонько ткнул друга в плечо.

Тот облегчённо вздохнул.

– Говоришь, приболел Лёвка?

– Ага. Написал сообщение вчера.

– А я надеялся, что он мне дроби растолкует. Никак они у меня не складываются. Ты их понял?

– Давай объясню на большой перемене. Погнали в класс, звонок скоро.

Друзья отправились в кабинет русского языка. На уроке ученики повторили определение прямой речи, правила расстановки знаков препинания, а после Алина Михайловна предложила им написать небольшое сочинение на тему: «Мой лучший друг». Максим, недолго думая, принялся строчить про Тимоху, его шуточки, и как они вместе строили да заливали горку во дворе.

Когда ребята закончили и сдали тетради на проверку, Алина Михайловна сказала:

– Предлагаю вам игру. Очень интересно, использовал кто-нибудь в тексте прямую речь? Сейчас я выберу тетрадь наугад, автор выйдет к доске и прочитает своё сочинение, а мы с вами постараемся понять на слух, есть ли в нём прямая речь.

Учительница зажмурила глаза и вытащила из стопки одинаковых зелёных тетрадей одну.

– Итак, чья работа попала мне в руки? – сказала она, взглянув на обложку. Класс притих в ожидании. – К доске выходит… Таня Изергина́. Как удачно получилось! Мы познакомимся ближе да узнаем, кто же лучший друг Танюши.

Новенькая грациозно поднялась, оправила складки на юбочке и стала лицом к ребятам.

– Мой лучший друг, – начала она выразительно читать. – Мою прабабушку зовут Марвина Семёновна, я называю её по-марийски – кова. Бабуле скоро исполнится сто лет, и она самая лучшая на свете! Мы с ней – настоящие друзья.

Летом прабабушка живёт в деревне. Я с удовольствием приезжаю к ней на каникулы, потому что там здорово. Мы вместе выращиваем цветы, вышиваем и ходим в берёзовую рощу. Кова красиво поёт, рассказывает сказки и печёт вкуснющие пироги да блины. А с поздней осени до весны бабуля живёт с нами в городе. Когда она приезжает, дом наполняется теплом и нежным запахом ванили. Мы любим вместе сидеть на кухне, пить чай и болтать обо всём на свете. Я знаю, что могу прийти к бабуле с любой бедой или радостью, и она поймёт и поддержит. Она никогда не скажет: «Потом, я занята». Всегда выслушает и даст совет, или просто обнимет. У неё самые уютные объятия на планете, а ещё добрый, тёплый взгляд и морщинки в уголках глаз.

Иногда мы рассматриваем старые фотографии, и прабабушка рассказывает мне о нашей семье, о своей молодости, о военном времени.

Мне кажется, секрет нашей дружбы в том, что кова меня понимает. Она не считает меня маленькой, разговаривает со мной как с подругой. И всегда на моей стороне, даже если я ошибаюсь. Она просто объясняет, как сделать лучше.

Я очень люблю свою прабабушку! Она мой лучший друг и самый близкий человек.

– Отличный рассказ, Таня, – похвалила Алина Михайловна. – Мне очень хотелось бы познакомиться с такой замечательной бабушкой. Ребята, кто скажет, есть в тексте прямая речь?

Пятиклашки быстро решили задачку: определили предложение и даже разобрали его по составу.

Как только прозвенел звонок с урока, ученики отправились в столовую. В большом светлом зале гремела посуда, пахло гречкой и яблоками, дежурные суетливо накрывали столы.

– Ням-ням, люблю котлетки. – Тимоха облизнулся и сказал громко: – Готов обменять сладкую булочку на дополнительную котлету.

– Погоди меняться, пригодится для дробей, – одёрнул его Макс.

– Это как? – не понял Вахрушев.

– Гляди. Вот круглая булка, – объяснил Гранин. Взял пластиковый нож и разрезал выпечку крест-накрест. – Была целая, а стало восемь частей. Значит, восемь восьмых. Восемь у нас в числителе и восемь в знаменателе.

– Ну-у, это понятно. А складывать и вычитать как? – озадаченно спросил Тимофей и сунул в рот кусок котлеты.

– Считай, что знаменатель остаётся неизменным, действия нужно производить только с числителем. Например, берём два кусочка и ещё три. Сколько получается?

– Ну, пять.

– В числителе пять. А в знаменателе?

– А-а-а, понял! – воскликнул Тимоха. Он доел гречку с котлетой и пригубил яблочный компот. – Получается пять восьмых. А вычитание?

Максим сунул другу в рот кусочек булочки.

– Жуй! Было восемь кусков, один ты съел. Сколько осталось?

– Семь, – пробормотал Тимофей и запил десерт компотом.

– Ну, тогда ещё жуй, раз не понял. – Макс засунул Тимохе ещё один кусок. – Сколько осталось?

– Фефть, – ответил тот с полным ртом.

– В числителе, – добавил Максимка.

– А-а-а! – обрадовался Вахрушев, отхлёбывая компот. – Понял! Булочка минус один кусок – это семь восьмых, ещё минус один – шесть восьмых. А если сразу два куска съесть, то останется четыре восьмых. Но это же половина булки! А значит, одна вторая. – догадался мальчишка. – Кла-а-ас! Ну, бро, всё по полочкам разложил!

– Молоток, Тимка! – похвалил Макс.

Вокруг их стола столпились одноклассники, с большим интересом наблюдая за новым представлением. Тимофей доел свой обед, неспеша вытер губы салфеткой, обвёл взглядом собравшихся и выдал:

– Всё… Ноль нулёвых, – чем вызвал очередной взрыв хохота.

На математике 5 «Б» приятно удивил учителя, тему поняли все. Даже Вахрушев поднял руку, вышел к доске и верно решил пример на вычитание дробей.

Круговерть школьного дня завершал урок изобразительного искусства. На столах появились альбомы и кисти, акварельные краски и стаканчики с водой. Елена Фёдоровна развесила на доске лучшие работы учеников и обратилась к классу:

– В прошлой четверти, ребята, мы говорили о древних корнях народного искусства, о связи его с природой и бытом, эпосом и трудом. Рассуждали о значении природных материалов, которые использовали наши предки при строительстве дома, их важность в укладе жизни каждого народа. Мы увидели мудрость, заложенную людьми в характере традиционного жилья и символизме декоративных элементов. Выполнили рисунки-эскизы внешних конструкций дома и жилых помещений. А в этом полугодии мы будем изучать художественные промыслы и праздничный народный костюм, разнообразие форм, орнаментов, украшений у народов нашей страны.

Сегодня мы вспомним о древнем искусстве вышивки. Его история насчитывает несколько тысячелетий. Люди издревле создавали на тканях, коже, войлоке изображения нитями, бисером и даже драгоценными камнями. На Руси, например, вышитыми узорами украшали головные уборы, юбки и сарафаны, полотенца и другие предметы обихода. И сейчас в каждом доме найдётся хотя бы одна вещь с вышивкой. Попробуйте изобразить такое изделие.

Максим задумался: «Бабушка вышивает и салфетки, и полотенца, и даже картины! Но всё это так сложно… А что, если нарисовать… варежку?».

Кисточка заплясала в руках. И вскоре на альбомном листе проявились вечерние сумерки, а на снегу – белая потеряшка с красной вышивкой. Мальчик увлёкся и не заметил, как подошла Елена Фёдоровна. Она с интересом рассматривала то его работу, то рисунок новенькой.

– Мне кажется, или вы изобразили одну и ту же вещь? – спросила учительница.

Татьяна оглянулась, удивлённо захлопала ресницами и воскликнула:

– Ой, это же моя варежка! Ты её нашёл?

– Ага, – буркнул Макс, а сам подумал с облегчением: «Вот и спрашивать не пришлось».

– Магия искусства, – улыбнулась Елена Фёдоровна. – Надеюсь, пропажа вернётся к хозяйке.

– Угу, после уроков, – смущённо подтвердил мальчишка.

– Ура! – Таня захлопала в ладоши. – Я так расстроилась, когда её потеряла. Это мне прабабушка связала.

Ребята вскакивали с мест, подходили, рассматривали рисунки одноклассников и шептались о волшебной находке.

– Ну ты хайпанул, бро. – хохотнул Тимоха. – Не хрустальная туфелька, конечно, но всё же…

В гардеробе Максим вернул девочке варежку. Танюшка обрадовалась.

– Благодарю, – сказала она, присев в реверансе. – Оказывается, вы с Тимофеем и правда хорошие, и весёлые. И за дроби спасибо. Я их тоже не поняла сначала, но, когда ты в столовой на булочке объяснил, сразу всё стало ясно.

– Значит, мир? – спросил Макс.

– Мир! – кивнула Таня.

Из школы ребята возвращались втроём немного уставшие, но довольные. Они со смехом вспоминали Тимохино представление на физкультуре, дурачились, играли в снежки. У горки на детской площадке Макс махнул на прощанье: