скачать книгу бесплатно
Он обернулся:
– Меня зовут Толик! Слышишь? Я – Толик! А еще у меня есть фамилия – Шувалов! Прощай, Братство Тьмы!
И он растворился в ночи.
Вдали раздавался вой сирены.
– Михаэль, надо ехать! – Гавриэль потянул меня за рукав. – Скорее!
И мы, перепрыгивая через стонущие, корчащиеся на земле тела еретиков, побежали к автобусу. Когда отъезжали от стройки, я увидел в окошко, как Попугай поднялся и взял в руки кирпич…
Обратно ехали молча. Впрочем, я понимал, что все думали об одном и том же. «Как, как он посмел?» – недоумевал я. Такого поступка я мог ожидать от кого угодно, но только не от Рафаэля. Ведь он из всех нас был самым набожным, самым преданным, самым начитанным и самым идейным. Почему? Хотя больше меня пугал не этот вопрос. Как к этому отнесется магистр?
В зеркале водителя я увидел настороженные глаза сидящего за рулем отца Годфри.
– Почему вас трое? – спросил тот, осмотрев салон. – Где Рафаэль?
– Он не с нами, – нехотя ответил я. – Доберется своим ходом.
– Пострадал или другое?
– Другое.
Отец Годфри перестал сверлить нас глазами и снова смотрел на дорогу. К чему лишние вопросы, если все равно решающее слово будет за магистром?
Я поймал на себе и растерянный взгляд Уриэля.
– Он одумается! – хмуро сказал я.
– Ага. – Уриэль отвернулся.
Я же снова задумался над тем, что скажу отцу Пейну. Как смогу ему все это объяснить?
В кармане завибрировал телефон. На экране высветилось: «Гулов». Почему именно сейчас?!
– Михаэль, у меня получилось, – раздался в трубке восторженный старческий голос. – Я нашел твоего информатора. Это оказалось не сложно. Сегодня сходил на почту и поинтересовался у знакомой, есть ли в Красновке кто-нибудь с данными У. М. Боренко. Нашелся всего один. Парень, как раз подходит под ваше описание. Он по адресу не живет, но через родственников мне удалось передать ему послание. И я убедил его с вами встретиться, поговорить. Сегодня ночью. Записывай адрес!
Убрав телефон, я какое-то время с сомнением вертел в руке мятую бумажку с адресом. Несомненно, надо туда ехать. Такую возможность упускать нельзя. Тем более есть риск, что раньше нас его найдет кое-кто другой…
Я было засомневался, стоит ли говорить об этом Жене. Или лучше съездить в Красновку самому? Время как-никак – начало двенадцатого ночи. Все же решил набрать. «Позвоню, иначе она обидится, – придумал я для себя оправдание. – А вовсе не потому, что это возможность снова ее увидеть!» И, едва услышал в трубке «Алло», ощутил, как по телу словно прокатилась теплая волна.
Женя оказалась легка на подъем, лишь коротко бросила:
– Я мигом. Только соберусь. Встретимся через полчаса на вокзале.
В храме я заскочил в подвал, быстро переоделся в повседневную одежду.
– Куда-то собрался?
Повернувшись на голос, я увидел в дверях отца Пейна.
– Да, снова в Красновку. Старик Гулов позвонил, сказал, что нашел информатора.
– Гулов? – удивленно переспросил магистр. – Значит, старик вам все-таки помогает…
– Конечно. Ведь, как вы и сказали, вступив в Орден, человек остается верен ему до конца.
– Ну-ну… – задумчиво пробормотал отец Пейн. – А журналистка? Вы едете вместе?
Я кивнул.
– Ты, помнится, обещал нас познакомить. Почему бы это не сделать прямо сейчас? Мне очень интересно посмотреть, что это за птица. Не возражаешь?
Еще бы я возражал. Слово магистра – закон!
Он достал из кармана ключи от микроавтобуса:
– Поехали, отвезу тебя на вокзал.
Мы сели в машину, тронулись. Пока ехали, я все думал о Рафаэле. Стоит ли говорить? Меня бросало в дрожь от одной мысли, в какую ярость впадет магистр. «Быть может, пока промолчать? – закралась предательская мысль. – А завтра, глядишь, Рафаэль одумается и вернется…» И я тут же одернул себя за столь гнусные идеи. Ну уж нет: во-первых, я воин Света и не имею права скрывать что-либо от Ордена. А во-вторых, если магистру от кого-то и нужно узнать, что мой лучший друг проявил малодушие, так уж лучше от меня. Я собрался с духом:
– Вы должны кое-что знать, отче…
– Полагаю, речь пойдет о Рафаэле.
Я озадаченно взглянул на него: он, что, уже знает? Отец Пейн смотрел на дорогу.
– Выходит, в точку, – кивнул он. – Ну, что он натворил?
Мне показалось, что он и без того уже все знает. Наверняка отец Годфри ему доложил. Так к чему такие вопросы? Быть может, он меня проверяет: расскажу я ему или буду покрывать своего друга. Что сильнее во мне: преданность Братству Света или дружбе. Да только подобных сомнений у меня никогда не возникало!
– Рафаэль не вернулся с нами из рейда.
– Вот как? – По мне скользнул холодный взгляд. – Причина?
– Так, повздорили слегка… – И поспешно добавил: – Но, я уверен, он остается верным братом Ордена. Просто у него сейчас сложный период в жизни…
– Наши жизни нам не принадлежат, – строго напомнил отец Пейн. – Став на путь воинов Света, мы вверяем свои судьбы Господу нашему.
– Рафаэль прекрасно знает это. И, я уверен, ничто не собьет его с истинного пути.
– Надеюсь, что так. Надеюсь, что так. – Это было сказано таким ледяным тоном, что меня пробил озноб.
Больше, до самого вокзала, магистр не проронил ни слова. Молча смотрел на дорогу. И было в этом молчании что-то зловещее.
«Рафаэль, как ты мог? – сетовал я про себя. – Уйти! Добровольно! Больно смотреть, как покидают Орден одни из самых верных братьев. Да еще и по причинам, которые я не способен понять. Да и какие могут быть причины такого предательства? Братство – наше все, наша жизнь! Неужели кто-то может сомневаться в этом? А тут сначала старик Гулов уходит по каким-то дурацким "идеологическим разногласиям". Теперь вот еще и Рафаэль!»
«Он вернется! – убеждал я себя. – Завтра приду на службу – а он там!» И, признаться, сам не верил в это. Я просто возненавидел Попугая. Какого Дьявола он оказался на той стройке? Хотя я понимал, что дело не только в нем, далеко не в нем. Попугай стал лишь последней каплей, переполнившей сосуд сомнений моего товарища. А сомнения у него были, всегда! Просто я старался не замечать этого. Теперь же, припомнив все те годы, что Рафаэль провел в Братстве, я обнаружил уйму странностей в поведении друга. Сомнения, рассуждения, поступки… Так что такой финал был неизбежен. Рафаэль – отступник. Такое уже бывало. Далеко не всегда причиной ухода из Ордена становилась смерть.
Мысль о смерти напомнила мне про Красновку, куда мне вот-вот надлежало вновь отправиться. И я подумал вдруг: надо же, год назад именно на этом микроавтобусе мы отправились в этот кошмарный рейд – убивать чудовищ. И у меня невольно пробежали мурашки по коже: ведь оттуда вернулись не все! Не только мы способны охотиться на чудовищ, но и чудовища на нас…
И вот мы притормозили на привокзальной площади. Я набрал на телефоне номер Жени – абонент недоступен.
– Задерживается, – ответил я на безмолвный вопрос магистра. – Но она обязательно придет. Женя – умница, ответственная.
– Не сомневаюсь, – ответил тот, глянув на меня. И мне почему-то стало неловко.
Я выбрался из машины, прошелся по парковке. В очередной раз набрал на телефоне номер журналистки – абонент недоступен. А если что-то случилось?.. И вдруг:
– Слава!
Я обернулся. Женя стояла у фонаря неподалеку: темный стройный силуэт, легкая курточка развевается позади на ветру подобно крыльям, из-за падающего со спины света растрепанные волосы сияют нимбом. В голове возникла невольная ассоциация с ангелом. Какое-то время я стоял, завороженный этим образом. И вдруг сообразил: негоже так долго пялиться на девушку. К тому же наверняка отец Пейн наблюдает из машины. Отвел глаза.
– Я уж начал волноваться!
– Задержали дела по учебе, – ответила она. – А мобила села. Ну что, в путь? Поезд отправляется через тридцать минут…
В этот момент распахнулась дверца микроавтобуса – и Женя замерла, испуганно глядя на выбирающегося из машины отца Пейна. Конечно, ее смятение было понятно, учитывая, что мы ловим маньяков, а вчера сами едва не стали жертвами.
– Ах да, забыл тебе сказать, – поспешил я успокоить ее. – Познакомься, это отец Пейн – магистр нашего Ордена. Я тебе о нем рассказывал. Отец Пейн, это – Женя, журналистка.
– Здравствуй, дитя мое! – ласково сказал он.
Магистр протянул руку. Девушка пожала ее, едва прикоснувшись пальцами, все еще испуганно глядя на него.
– Значит, это ты писала те статьи? – спросил отец Пейн.
– Н-нет, – выдавила наконец она из себя.
Магистр удивленно глянул на меня.
– Женя хочет сказать, что лишь обрабатывала чужой материал, который ей передавали, – объяснил я. – Автора же мы сейчас и пытаемся найти. Поэтому и едем в Красновку.
– Похвально, что ты занимаешься этим делом, – одобрительно кивнул магистр, с интересом разглядывая журналистку. – Рад, что наши цели совпадают.
– А вы знаете мои цели? – как-то уж чересчур дерзко выпалила она.
– Ну как же, цель нашего Ордена – борьба со злом. Твоя разве нет?
– Я ни с чем не борюсь. Мне просто любопытно.
– Не важно, каковы наши мотивы, главное – результат. Неисповедимы пути Господни, которыми Он ведет нас. Но если в итоге Свет торжествует над Тьмой – ты на верном пути.
– Я верю, что сама выбираю свою судьбу, – ответила она, глядя на отца Пейна с откровенным презрением. – Да и вообще, по мне, как-то глупо считать себя марионеткой, которой, дергая за ниточки, управляет какое-то существо, каким бы могущественным оно ни было. А в вашем случае – так еще и вымышленное.
Я напрягся: «Что она несет? Она вообще понимает, с кем разговаривает?! Одно дело со мной молоть всю эту еретическую чепуху. Но говорить так с самим магистром!.. Он и за меньшее спускает собак!» Однако, когда я взглянул на отца Пейна, увидел, что он смотрит на журналистку не строго, скорее с любопытством, как на диковинного зверька.
– Да, Михаэль говорил, что ты прохладно относишься к нашей вере, – со снисходительной улыбкой сказал он. – Можно полюбопытствовать почему?
– Нельзя! – И, заметив мой возмущенный взгляд, ответила – скорее мне: – Почему я должна обсуждать такие темы с незнакомым человеком?
– Так давай познакомимся! – воскликнул отец Пейн. – До отправления поезда ведь еще есть время. Не против, если мы присядем и поговорим?
Женя открыла было рот, но я опередил ее «Против»:
– Конечно же, у нас найдется время.
И едва ли не силой усадил журналистку на стоявшую рядом лавочку.
– У меня, кстати, для подобного случая кое-что припасено, – сказал магистр и пошел к микроавтобусу.
– Ты чего творишь? – шикнул я на Женю.
– А что такого? – Та пожала плечами, сердито поглядывая вслед отцу Пейну. – Он же твой, а не мой приятель.
– Можно хотя бы проявить уважение?
– Не знаю, как твое, но мое уважение надо еще заслужить.
– Он старше тебя раза в два!
– Тоже мне, аргумент, – усмехнулась она. – По-твоему, любой гнусный старикашка, отравляющий жизнь всем окружающим и не совершивший ничего полезного за всю свою поганую жизнь, достоин уважения лишь за то, что дотянул до седин? Нет уж! Уважать можно за хорошие дела, а твой магистр пока ничего хорошего лично мне не сделал.
– Это – самый светлый человек, которого я знаю! – пылко возразил я.
– Вот ты и уважай.
Я покачал головой: «Ну что за противная девчонка! Видать, мало ее в детстве пороли. Уважение к окружающим нужно вколачивать с пеленок».
Между тем вернулся магистр, держа в руке бутылку красного вина и пластиковые стаканчики. Присел на лавочку, наполнил три стаканчика.
– Так сказать, за знакомство.
– Не думаю, что это хорошая идея, – скривилась Женя. – Если вы, конечно, не хотите попасть под статью за спаивание несовершеннолетних.
– Я думал, что ты студентка, – удивился магистр.
– Ну да, студентка. Только первокурсница. Мне еще семнадцать.
– На первом курсе, конечно же, все студенты ведут трезвый образ жизни, – усмехнулся он. – Ну-ну. Сам я, конечно, студентом не был, учился в духовной семинарии. А вот брат мой был. Учился, кстати, в вашем же вузе. И праведным его поведение даже на первом курсе назвать было нельзя. Однажды его чуть не отчислили. Хорошо, пожалел ваш ректор. Он, кстати, до сих пор у вас главный? Этот, как его… Филиппов.
– Филимонов, – поправила Женя. – Павел Сергеевич.
– А, точно! – кивнул магистр.
Меня это, признаться, удивило. Ведь наш магистр лично знаком со всеми важными людьми Погорья, а со многими даже приятель. Но я сообразил, что он просто проверил Женю, действительно ли она там учится.
– Ладно, не хочешь – твое право, – согласился отец Пейн, насмешливо поглядывая на нее, и выплеснул содержимое одного стаканчика на землю.
