скачать книгу бесплатно
И вот «лажа», как виноградная улитка, нежно коснулась мошонки, и сразу место соприкосновения стало жечь, боль нарастала в геометрической прогрессии. Рука непроизвольно дёрнулась вниз, дабы хоть пальцем убрать жгучую массу с «яиц».
Манёвр пальцем только увеличил площадь покрытия этой гадости на мошонке и, как следствие, боль утроилась.
«Всё, – решил Дима, – засранец так засранец», и стал подниматься. Вставая, соблюдая меры предосторожности, обернулся одеялом и побрёл на улицу к водопроводной колонке.
Там долго внюхивался в запах «лажи». И когда окончательно убедился, что это зубная паста, вздохнул от счастья и пошёл устанавливать «гада».
Аэродром Фахробад
СССР (USSR), Таджикистан Фахробад аэродром 1983 год май
Было довольно прохладно, по ночам даже холодно. Казарма, где нас разместили, была разделена на спальные помещения из расчета примерно на сорок человек, с учетом двухъярусного проживания. В стене каждого такого «кубрика» была встроенная печка. Девочки, естественно, отдельно от мальчиков. Среди приехавших на прыжки с парашютом дам была моя соседка по дому Лида. С ней дружил мой товарищ Александр Буравцев, который по какой-то причине не смог поехать с нами и попросил меня присмотреть за Лидой.
А там было куда смотреть – девушка семнадцати лет, стройная, фигуристая, милое личико. Само очарование с большими грудями.
Естественно, поклонников у неё на аэродроме была «куча». Я даже не пытался к ней подойти.
Ближе к ночи естественным отбором отпали слабейшие и рядом с Лидой занял место один из инструкторов. Жил он тут же, в домике на аэродроме, в 50 метрах от нашей казармы. Нас стали укладывать спать. Я вышел в курилку, где ещё о чём-то своём беседовали спортсмены – пилоты. Лампочка в этой беседке не горела, и сложно было разглядеть рядом стоящего. Тут вижу – мимо нас прошли Лида с инструктором. Она меня не видела. Да, и что бы я ей сказал?
Прошли они в ближайший от казармы домик. Окна этого строения были открыты, но плотно зашторены. Там, под окном, я и просидел минут пятнадцать – двадцать, пока инструктор Лидку заправлял чаем и говорил ей разную хрень. Потом погас свет и стал доноситься Лидкин голос:
– Ой, не надо. У меня жених …..
Понял – мой выход, время пришло.
Отойдя метров на пять, стартанул к открытому окну и как при пожаре начал стучать по стеклу и кричать:
– Лидка, беги! Саня твой приехал. В казарме женской части кипишь устроил, кому-то морду уже набил. Сейчас к вам его приведут. Тебя ищет. Беги!
Из окна доносились отрывки слов и какой-то суеты. Затем вылетели кеды и сама Лида, еле успел подхватить.
Утром меня отстранили от прыжков и выгнали.
Домой ехали вместе с Лидой. Она просила только не говорить о случившемся Саньку. Обещала сделать мне, что я только ни пожелаю. Интересно, что она имела в виду?
Александру я ничего не рассказал. Только дал совет Лиду одну не отпускать, пристают к ней.
Но, Лида с Сашей так и не вступили в брак.
Митинг
СССР (USSR), Таджикистан Джиргиталь 1983 год, август
Жара. Знойное солнце плавит асфальт, высушивая неорошаемые участки земли, покрывая её толстой глиняной коркой с трещинами, подобными паутине.
По иронии судьбы попал в окрестности города Джиргиталь, случайно, с отцом. Он туда ездил по каким-то делам.
Мне довелось быть очевидцем торжественного мероприятия по случаю открытия автомобильной дороги после ремонта. Видимо, событие было долгожданным и выстраданным. Собралось человек 60—70, это вместе с рабочими – дорожниками.
Значимость данному мероприятию, придавало присутствие заместителя министра сельского хозяйства по строительству Таджикской ССР Павлова Г.
Присутствие чиновника такого уровня, вносило некоторую сумятицу среди местных руководителей и переоценку лиц его сопровождавших.
Так, ко мне подошел начальник строителей Нигмат Сардаров, который завел со мною разговор:
– Здарствуйте. Видел, Ви приехали с уважаемым человеком, который для нас очень дорогой гость! А Ви по какой направлении работаете?
– Я от газеты «Комсомолец Таджикистана», – недолго думая симпровизировал я, и сразу стал раздуваться от значимости и самоуважения.
Сардаров:
– Чё писать будите?
Я:
– О роли партии и молодежи в понимании исторического момента. Строительства, пусть маленького, на первый взгляд незначительного, но улучшения жизни, в данном конкретном случае – дороги.
В начале мини-магистрали, на обочине, был установлен огромный баннер, на котором Ленин и группа дехкан всматривались в «светлое будущее». Судя по выражению их лиц, находилось оно совсем не близко. Некоторые политически не «подкованные» жмурятся, но не видят его совсем. Вот с такими слабовидящими нам не по пути.
Возможно, на это явление надо смотреть после заката солнца. А то днем, солнечное светило так ярко светит, что сложно рассмотреть светлое на светлом или оно уже сместилось и уже не там, куда смотрели вчера.
Меня, как «журналиста» понесло:
– Вот, к примеру, многие думают, что Карл Макс и Фридрих Энгельс – это братья близнецы, что является политической безграмотностью. А ведь это четыре совсем разных человека.
Монолог моего словоблудия был остановлен, Сардарова позвали куда-то. (Там так не глумятся над старшими, за что прошу прощения.)
Итак, на импровизированный подиум, сколоченный из необработанной доски, высотой не более метра, поднялись уважаемые люди: два местных аксакала, начальник ПМК (так обозначалась строительная организация) Нигмат Сардаров, бригадир дорожников Виктор Биткин, кто-то от местного райкома и местной администрации, ну и естественно, заместитель министра Павлов Г.
Речь «толкал» преклонного возраста аксакал. Говорил он тихо и непонятно, на каком языке – было не разобрать… Собравшиеся рукоплескали, в ожидании окончания этого «важного» мероприятия. Так бы оно и закончилось, если бы слово не дали начальнику ПМК (передвижная механизированная колона Сельхозстроя) Сардарову.
Говорил он с восточным акцентом, но довольно понятно и громко:
– Хочу напомнить, как тут все мучался на этом дорога! Тут был один колдоебин, на колдоебин.
В это время Павлов Геннадий поправляет выступающего и подсказывает: «Выбоины. Выбоины были на дороге».
Недолго думая, Сардаров продолжает речь:
– Тут старшие товарищи подсказывают, что на этом дорога даже выебали каво-то!
Смеялись не многие.
А Нигмат продолжал вещать:
– Вся эта дорога била плохой покрытие и никто не знал, когда на нево положат асвалт. За это ми благадарны нашему гостью и нашему партия, который ведет нас, куда надо. Некоторые плохо разбераются и не все знают, кто наши учители и думают, чё Карл, Маркс, Фридлих, Энгельс – это братья близнецы! Еще всем хочу сказат, чё, это не так. Чё это четыре разных человека. Они все наши учители и знают куда нам надо.
Правды ради, о политических гонениях в Таджикистане ничего не слышал. В моем окружении не было никого, кто бы попал под «жернова» репрессии за анекдот или политическую шутку. Доносителей, видимо, было маловато, или органы адекватно и беспристрастно рассматривали эти доносы. Таджикистан другой менталитет. «Павликов Морозовых» тут не было и поступок этого персонажа осуждался.
Артефакты
СССР (USSR), Таджикистан западный склон Шахдаринского хребта Памира кишлак Ишкашим 1983 год сентябрь
По воле случая оказался я у горячих источников, расположенных на западном склоне Шахдаринского хребта Памира. Вернее, не сам там появился, а взял меня с собой отец, который был направлен туда в командировку со старшим лейтенантом Морозовым Виктором.
Цель служебного задания – проверка технического состояния и обслуживания радиолокационных станций погранвойск СССР.
Расположились мы в жилом вагончике без электричества и других благ цивилизации.
Данное помещение было установлено в десяти метрах от автомобильной магистрали Худжент – Хорог.
Параллельно автостраде торопливо журча бежала речушка «Гармчашма» (приток реки Пяндж). Противоположный берег этой водной артерии в данном месте практически отсутствовал. Вода упиралась и омывала громадную сплошную стену скалы Шахдаринского хребта.
Местами скальные породы выступали из земли и подобно каменным истуканам величественно возвышались.
По эту сторону автомобильной трассы простиралась относительно ровная долина шириною до километра и более. Её границы подпирали торчащие из-под земли огромные «огрызки» скал, похожие на поломанные зубы гигантских монстров, застывших здесь по воле Всевышнего.
Вся территория этой пустоши была залита вулканической грязью обильно вытекающей из горячих источников. Травянистый покров всей этой загадочной долины отсутствовал – возможно, траву съел и затоптал домашний скот, мигрирующий тут практически ежедневно.
От нашего импровизированного лагеря до ближайшего горячего источника (40—50 градусов) было не более двухсот метров – купайся не хочу.
Ближайший населённый пункт – кишлак Ишкашим, находился в пределах видимости примерно в полутора километрах.
Жизнь в нашем лагере протекала скучно и не интересно. Подъём был в 05:00. Вставали так рано не потому, что не хотелось спать, а потому, что именно в это время местные пастухи гнали огромную отару коз и баранов – особей 600—800 с экскортом азиатских овчарок. И если мы не встречали эту миграцию животных, то они шествовали прямо через наш лагерь.
Собаки и бараны вели себя предсказуемо. А вот козы, козлы и их дети совершали хулиганские набеги. Прыгали на стол, умывальник, на крышу нашего вагончика. Вниз летело всё – от посуды до ящиков из-под военного инвентаря.
Потом появлялись пастухи, которые вежливо здороваясь с нами как бы извинялись за козлов. Козлы они и есть козлы.
Все вместе разжигали костер, на котором уже я разогревал большей металлический чайник и консервы с кашей.
Завтракали.
Затем отец с товарищем тестировали какое-то оборудование.
В 09:00 или около этого из погранотряда приезжал военный «Уазик», на котором нас отвозили на объект обслуживания РЛС или как можно ближе к объекту. РЛС – это такая большая антенна.
Иногда до точки нахождения объекта приходилось идти несколько километров по горным тропам.
Так, в один из таких дней, около 16:00, попав под сильный дождь, мы возвращались к месту эвакуации.
Вдруг, внимание всей нашей группы привлек очень странный объект. Сквозь пелену дождевых осадков по тропе встречным курсом движется что-то необычное, похожее на очень большой полупрозрачный целлофановый пакет.
Внутри этой «инопланетной личинки» явно вырисовывались контуры человекообразного существа, управляющего этим организмом.
Мы остановились. Два погранца, сопровождавшие нас, приготовились к стрельбе с колена, дослав патрон в патронник автоматов Калашникова.
Существо, видя наше боевое перестроение, тоже прекратило движение. Внутри него стали происходить какие-то метаморфозы – оно стало изменяться в размерах, становясь значительно ниже.
Затем из-под странного кокона появился человек разумный, местный житель, и звали его Ахмед. Судя по всему, отец хорошо его знал. Они приступили к взаимному приветствию, вспоминанию всех членов семьи.
Затем перешли на диалог:
Отец:
– Куда путь держишь, в такую погоду?
Ахмед:
– Так случился, чё, сильно заболел жена. Температур большой. Я все хозяйство бросал и сам везу ево показыват доктору.
Отец:
– А где жена?
За Ахмедом стоял только ишак, закутанный в целлофан, как боевой конь в доспехи.
Метрах в пятнадцати семенила в нашу сторону промокшая до нитки женщина с малолетним ребенком на руках.
Ахмед:
– Вот он, жена. Заболел он. К врачу буду показать.
С таким трепетом и заботой о жене говорил Ахмед. Даже руководство хозяйством временно на кого-то переложил, сам лично везет жену к врачу!
Наверно она гордится мужем. Действительно повезло дурёхе.
На том и разошлись.
Как-то вечером, в 21:30 примерно, сидим в лагере у костра – это единственный источник света. Я накидал туда картошку и грею чайник. Огромное стадо мелкого рогатого скота шествует мимо нас – возвращается в кишлак на ночлег.
К нашему костру пристроились два пастуха – разговорились.
Они рассказали как эти горы преодолевал с войском Александр Македонский. Как, не желая покориться чужеземцу, местный шах принял неравный бой с интервентами и геройски погиб со всем своим войском. Сражение произошло на плато, находившимся на горной возвышенности, непосредственно напротив нас. Там до сих пор можно найти много артефактов: доспехи, мечи, шлемы, золотые украшения и т. д.
Попив с нами чаю, чабаны распрощались, направились в сторону кишлака и растворились в ночи.
Полученная информация заинтриговала нас: мечи, доспехи и т. д. Посовещавшись и изучив карту, отец с коллегой проложили маршрут к месту сражения. Сообщили по радиостанции в погранотряд об изменении планов на завтра. Меня оставили в лагере в качестве дежурного.
В 05:00, опережая утреннию миграцию полчищ рогатого скота, кладоискатели начали восхождение к заветному плато. С собой прихватили армейский металлоискатель, флажки с водой, четыре вещмешка (больше не было) для сокровищ и ценных находок.
Шли долго, в график не укладывались. К осмотру «места сражения» приступили в 10:10.
Облазили всё плато и прилегающие территории. Стали включаться мозги: «На какой хрен устраивать сражение на этом труднодоступном участке земли? Тут нет даже источника воды».
Обманутые и оскорбленные офицеры молча возвращались в лагерь. Уже подходя к нашему костру старлей Морозов сказал: «Володя, я их сейчас убивать буду».
«Отставить, убивать, – произнес мой отец – Молчи, слушай и умней».
