скачать книгу бесплатно
– Как ты мог просто взять и сбежать?! Мне казалось, что мы подружились! – она и вправду была расстроена.
– Он работает над этим.
Хёну изо всех сил старался ничего не пропустить, но слушать Кая, Ван и говорить самому – было почти непосильной задачей.
– Оу, пожалуйста, прости. Я очень хотел увидеться с семьей и переживал, поэтому и сбежал, – Хёну решил пока что придерживаться официальной версии, которую выбрал Кай.
– Нет, я только иногда наблюдаю за тренировками.
– Ты же мог все мне рассказать! А не красться мимо, пока мы были на дежурстве! Уж мы бы что-нибудь придумали.
– Я ожидаю, что он сможет питаться от людей, но, возможно, поначалу ему будет нужна помощь.
– Точно, это ведь было твое дежурство! Я надеюсь, тебе не попало? – он правда опасался, что Ван ругали из-за него.
– Неа. Тэхо-оппа никогда не спешит с такими вещами, сначала всегда разбирается. Кстати, что он говорил вам? – она заговорщицки уставилась на него.
Какое-то время Кая не было слышно, и Хёну уже подумал, что это все.
– Да, это моя толстовка. Ты хочешь о чем-то спросить, Тэхо?
А вот это интересно. Тэхо определенно руководит этой группой, но Кай, судя по всему, является подчиненным только номинально. Иначе он бы так с ним не разговаривал. Да и сам ответ был с подтекстом, которого, положа руку на сердце, там не должно было быть.
Было о чем подумать.
– Хёну, прием? – Ван махала у него перед лицом, и он понял, что подвис, сконцентрировав все внимание на голосе Кая.
– Да, прости, я задумался. В общем, Тэхо меня и не ругал особенно, но это, наверное, только пока. Посмотрим, – они пошли в сторону столовой, а Хёну все еще продолжал подслушивать.
– Что ты подразумеваешь, говоря «иначе»?
В этот раз пауза была еще более долгой.
– Я тебя услышал.
Так, окей, это становится все более и более странным.
Они взяли подносы с едой и сели за столик друг напротив друга. Хёну задумчиво жевал хлеб, когда Ван задала вопрос:
– Расскажешь, что произошло дома у твоих родителей?
Хёну поморщился.
– Ну… я заявился туда как идиот. Думал, что о моей пропаже написали заявление в полицию и устроят мне колоссальный разнос. Но они меня даже не вспомнили, когда открыли дверь. Уловками я попал в дом и понял, что там не осталось ничего, связанного со мной, – он глубоко вздохнул и отвел глаза в сторону. – В каком-то смысле я рад, что их жизнь не была потревожена тем, что произошло. Думаю, так даже лучше.
– О-оу, – потянула Ван, – должно быть, это было очень тяжело. Я не была уверена, как именно работают силы Рюка-оппы, но теперь понимаю. Выходит, он пропускает через себя все воспоминания, связанные с человеком, и стирает их. И даже материя изменяется. Круто, – она вдруг запнулась и виновато посмотрела на Хёну, – прости, я как-то не подумала.
– Пропускает через себя… только не говори, что он видел все воспоминания других людей обо мне? – он проигнорировал ее извинение и теребил край пакета с банановым молоком, ожидая ответа.
– Ну да, видел, – она пару раз махнула рукой, делая большой глоток кофе. – Не волнуйся, ему совершенно все равно. Думаю, он все забыл в ту же самую секунду. Рюк-оппа абсолютно безразличен ко всему, что касается чувств.
Да ну? Хёну очень сомневался, что это действительно так.
– Так, а с этого момента поподробнее.
Поняв, что сболтнула лишнего, Ван виновато потупилась:
– Э-э-э… знаешь, что говорят про них с Тэхо-оппой? – Хёну отрицательно покачал головой. – Что они как сердце и рука, заносящая меч. Тэхо – сердце, в нем добро и справедливость, а Рюк-оппа – оружие, безэмоциональное и безжалостное. Вместе они чрезвычайно эффективны, потому что далеко не все решения, которые приходится принять Тэхо, можно назвать простыми.
Соглашение
Следующие несколько дней Хёну провел за усиленными тренировками и дежурствами в столовой. Он не был уверен, было ли второе наказанием или просто знакомством с обязанностями, но свободного времени не оставалось ни минуты, а ближе к ночи он просто валился без сил. Возможно, в этом и был замысел. К тренировкам способностей инкуба добавились силовые – теперь он также упражнялся физически и участвовал в спаррингах с Ёджуном и Ёном.
Ёджун стал огромным открытием.
Во-первых, он лучше всех после Трэя сопротивлялся его силе – Хёну ни разу не удалось его даже с места сдвинуть, – он упрямо смотрел ему в глаза, сжав губы в тонкую линию. Его энергия была свежей и непокорной, как холодная морская волна. Когда Хёну прикоснулся к нему впервые – он почувствовал его своенравие и легкую замкнутость, за которыми скрывалась робкая и ищущая одобрения душа.
Во-вторых, он был абсолютно честным, иногда даже резковатым, но всегда говорил именно то, что думал. Хёну уважал это качество в людях.
И в-третьих, у него была очень понятная и четкая цель: доказать Тэхо, что он знает и умеет достаточно, чтобы тот наконец перестал считать его ребенком. Он впитывал любую информацию, которую только мог получить, словно губка, и тренировался при каждой возможности.
Они не особенно хорошо общались – все же Ёджун, казалось, ему пока что не доверял либо сам по себе долго сходился с людьми. Но Хёну его уважал и испытывал к нему симпатию, а интуиция подсказывала, что они еще подружатся.
Ван в первые пару дней время от времени изображала из себя королеву драмы, но вскоре успокоилась и перестала припоминать побег Хёну при каждом удобном случае, а Тхэбэк вообще простил его сразу же, как получил разрешение запрыгнуть на кровать, и между ними все вернулось на круги своя.
С контролем сил все было по-прежнему паршиво – у него получилось остановить поглощение энергии один-единственный раз – с Ёном, но в основном он не мог разорвать связь самостоятельно. В противовес Хёну начал делать успехи с управлением силой без касания, с поддержанием визуального контакта. Но с голодом все было неизменно печально: крох с тренировок хватало, чтобы не отбросить коньки, но этого, как и прежде, было чертовски мало. Однако о питании от людей Хёну пока даже думать не хотел. В конце концов, необходимый минимум – это не так уж плохо. Наверное, ему стоило поговорить с кем-нибудь об этом сразу после возвращения, но он как обычно предпочел довести ситуацию до критической.
Началось все с того, что на спаррингах Хёну теперь стабильно отхватывал от обоих – Ёджуна и Ёна. Если вначале коэффициент его побед над Ёджуном был примерно две из трех и одна из трех против Ёна, то теперь он не побеждал вовсе. Синяки и ссадины, которые он получал на тренировках, будто и вовсе не сходили, а только перекрывались новыми. Кай, время от времени присутствовавший на тренировках, только скептически поджимал губы и никак не комментировал происходящее, но Хёну все еще боялся, что кажется ему несерьезным и старающимся недостаточно, так что изматывал себя, чтобы результат был хоть немного лучше.
Он продолжал ходить в столовую, чтобы хоть чем-то забивать раздражающее чувство голода, но от еды его все чаще тошнило. А еще он постоянно мерз. Ночью не спасали ни закрытые наглухо окна, ни одеяла, ни даже толстовка Кая. Когда это происходило, он просто лежал, свернувшись клубочком и стуча зубами.
В одну из таких ночей дверь в комнату скрипнула, выдергивая его из полудремы и впуская гостя. Даже в темноте он узнал силуэт.
– Поговорим?
Хёну сел на кровати, подобрав ноги под себя и укутавшись в одеяло. Он прилагал максимальные усилия, чтоб не трястись и говорить нормально.
– Т-ты чего т-тут забыл?
Кай присел на край кровати.
– Почему ты не пришел ко мне, когда понял, что голоден? – он смотрел на Хёну, немного склонив голову, а тот только прятал глаза.
– Как т-ты себе это представляешь? Что бы я сказал т-тебе?
– Что тебе плохо и нужна помощь.
– Я пытался заниматься усерднее, чт-тобы научиться контролю и получить в будущем возможность питаться от людей. Но пока вот т-так.
– Ты голоден и истощен, что толку от тренировок в таком состоянии. Ты только загоняешь себя. – Вдруг он указал пальцем на свои губы: – Хочешь?
Хёну изумленно смотрел на его аккуратный рот и думал о том, что он, может, и хотел бы, но это все как-то…
– Т-ты предлагаешь мне… себя?
Вслух это прозвучало в сто раз хуже, чем про себя. И примерно в тысячу раз более смущающе. Кай вскинул бровь.
– Я предлагаю тебе питаться.
– Т-тобой?
– Да. Только помни, что должен остановиться.
Хёну быстро облизнул губы, и Кай усмехнулся. Он видел, что Хёну очень хочет согласиться, поэтому дразнил – замер на месте и ждал, как он поступит.
Что творит, черт. Должен ли он отказаться? Может, если только немного?..
Хёну нерешительно придвинулся ближе и осторожно положил дрожащую ладонь на грудь Кая. Даже сквозь одежду он был горячим как печка, его тепло было таким манящим. Хёну был бы рад, если бы он просто обнял его и погрел немного. Но тот не двигался ни на дюйм, как статуя наблюдая за его набирающим обороты смущением.
Бесит. Он инкуб или где?
Хёну провел ладонью по его груди наверх, пока холодные пальцы не сомкнулись на шее. Кай вздернул подбородок и едва заметно приоткрыл губы. Пальцы скользнули под горловину кофты и оттянули ее вниз, оголив ключицу. Хёну встретился взглядом с темными глазами напротив – они смотрели выжидающе, с интересом.
Ох черт. Чертчертчерт.
Он наклонился вперед и коснулся губами выступающей ключицы. Кожа Кая была бархатной и горячей, с едва уловимым кофейным ароматом. Энергия обожгла Хёну словно кипяток: он чувствовал, как его пальцы и губы плавятся, но не мог перестать касаться. Его глаза едва заметно засветились. Он легонько прикусил кожу и скользнул руками под кофту, поглаживая напряженные мышцы широкой спины. Кай с шумным выдохом откинул голову назад, открываясь перед Хёну. Длинная серебряная серьга скользнула по шее.
Вау. Этот звук. Я хочу услышать его еще.
Хёну провел кончиком языка по шее, там, где быстро пульсировала артерия, слизывая его энергию, и остановился чувственным поцелуем под мочкой уха. По радужке пробежал голубой блик. Кай плавно выгнулся и издал негромкий стон сквозь сжатые губы.
Хёну знал, что силы инкуба делают это с ним, но, черт возьми…
Его дыхание участилось, он водил носом по шее Кая и шумно выдыхал ртом, опаляя и без того разгоряченную кожу. Его руки блуждали по спине и бокам, иногда слегка царапая, но, если честно…
Больше всего ему хотелось прижать его к себе, со всей силы сжать пальцы, сминая кожу и оставляя царапины от ногтей, почувствовать, как движутся под ладонями его мышцы, ему хотелось сомкнуть зубы на изгибе между шеей и плечом и оставить на его светлой коже болезненную метку…
Он испуганно распахнул светящиеся ярко-голубые глаза. Стоп. Контролируй себя. Он нехотя вытащил руки из-под кофты, взял Кая за плечи и аккуратно отодвинул. Тот разочарованно простонал:
– Да ты, блядь, издеваешься.
Хёну снова натянул съехавшее одеяло и отодвинулся к стене. На языке до сих пор крутился терпко-кофейный привкус его кожи, а полученная энергия медленно растекалась по телу как густой ликер.
Кай смотрел, как его глаза медленно приобретают свой обычный цвет.
– Этого недостаточно, ты взял очень мало.
– Я не хочу навредить тебе… снова. Этого вполне достаточно, правда. – Он робко поднял на него взгляд. – Спасибо.
Кай несколько секунд задумчиво смотрел на него, явно прокручивая что-то в голове, а затем встал, поправил кофту и произнес:
– В следующий раз скажи мне сам, – он выделил последнее слово интонацией. – Я все равно узнаю, не пытайся скрывать, что голоден.
Он по-кошачьи улыбнулся глазами и вышел из комнаты.
Хёну несколько секунд в прострации смотрел на место, где он стоял, а потом со стоном упал лицом в подушку.
Он что, в самом деле только что сказал «В следующий раз»?..
На следующий день он впервые за неделю победил Ёджуна.
– Да что за приколы, Хёну?! – Ёджун был вне себя от ярости, они дрались уже в третий раз, и он не мог сделать абсолютно ничего – Хёну был быстрее, сильнее и устойчивее к ударам. – Вчера точно такой же удар повалил тебя на пол, а сегодня ты даже не шелохнулся. Как это понимать?
Хёну ликовал и подтрунивал над ним. Душу грело осознание, что он даже не полностью сыт, а уже способен выиграть у Ёджуна. По всему выходило, что, если он будет питаться от людей как положено и в достаточном объеме, – его сила и скорость возрастут еще более ощутимо, и, возможно, он даже сможет стабильно выигрывать у Ёна.
А вот Ён общего ажиотажа не разделял. Он, наоборот, смотрел на Хёну в крайней задумчивости, а потом задал вопрос, который выбил у того всю почву из-под ног:
– Ты питался, ведь так?
Ёджун даже подвис на секунду, а потом его глаза озарились пониманием, и он уставился на них в ожидании дальнейшего развития ситуации.
Ёну даже не нужен был ответ – как и всегда, он был написан на лице у Хёну. Да, он питался, но не знал, можно ли об этом говорить, и боялся, что теперь ему попадет. Поэтому он просто стоял, словно воды в рот набрав, и хлопал своими большими глазами.
– Кто это?
Хёну застыл как вкопанный, услышав вопрос, в глазах появился явно читающийся страх.
– Пойми, я не из пустого любопытства интересуюсь. Ты же отдаешь себе отчет в том, что это попросту опасно? Ты еще не научился как следует контролировать это, что ты будешь делать, если случайно причинишь кому-нибудь вред?
Хёну словно язык проглотил. Он так сильно боялся сказать что-либо, что его уже потряхивало.
– Это Ван? Я знаю, что вы хорошо общаетесь. Послушай, может быть, с ней у тебя без проблем получается остановиться, и это правда круто, но все еще очень ненадежно, – он подождал ответа или хоть какой-то реакции, но безуспешно, и продолжил: – Вот как мы поступим. Я не буду настаивать на ответе, но ты поговоришь об этом с Тэхо. Как ни крути, он должен знать.
На висках выступил холодный пот. Казалось, что ничего хуже того вопроса быть уже не может, но общение с Тэхо определенно пугало больше. Деваться с подводной лодки было некуда, так что он просто понуро поплелся за Ёном. Ёджун лишь присвистнул, когда они выходили.
Хвала небесам, в кабинете кроме Тэхо, сосредоточенно заполняющего какие-то документы, больше никого не было. Когда они вошли, Ён сразу же анонсировал, что Хёну нужно обсудить кое-что насчет питания и соблюдения норм безопасности, и поспешно ретировался, прикрыв дверь.
Дежа-вю. В комнате повисла неловкая тишина.
– Так, я ничего не понял. Расскажи мне, что Ён имел в виду, говоря о питании.
Какой смысл увиливать?
– Я питался.
– Что? – Обычно дружелюбный взгляд Тэхо сменился почти шокированным. – Кто-то пострадал?
– Нет-нет. Все в порядке. Однако я все еще не могу контролировать силы на сто процентов, поэтому Ён и привел меня сюда.
