скачать книгу бесплатно
– А узнал он тогда откуда?
– Ай ладно, прекрати ты, ради Бога!
Дед вскочил и ушел на кухню.
Вот так и поговорили.
После обеда Никола пошел на улицу – на велосипеде по огороду кататься. Вскоре к нему дед подошел. Наклонился, сказал:
– Чувеч думаешь в сарае живет? Или в унитазе плавает? Или в калине за нами сейчас наблюдает?
–Да ничаво я не думаю.
Николу в стену гаража вжался. С велосипеда чуть не свалился.
– А вот и думаешь! – дед ему пальцем грозит. – Чувеча не зли – он такой!
– Да нету его!
Дед хитро улыбнулся:
– А вот и есть. Есть он. Увидишь его.
3
Учиться Никола бросил давно. Проучился до шестого класса, и забрали его из школы. Образование ему не нужно. Чего учиться-то? В пятом классе вот задали стих выучить Пушкина про «Я вас любил». Про любовь, которая еще быть может. Ну выучил он его с трудом. Через день забыл. Смысл в такой учебе? Забудешь все равно. А голову забивать лишним не надо. Лучше на велосипеде по улице и огороду кататься. Прогулки такие разве забудешь! Столько впечатлений! Особенно если навернешься, или в дерево въедешь, иль в канаву съедешь. А если жука какого задавишь ненароком, так вообще радости на целый день. Можно и за котами погоняться.
А школа чего?
Ранним утром приходится вставать ни свет, ни заря. Умываться, да еще зубы чистить. Потом сидеть полдня за партой. А затем уроки учить! Сущий кошмар! Особенно математика. Сколько с ней Никола бедный мучился – ни хрена не понял. Уравнения, дроби, треугольники. А таблица умножения? Это вообще тихий ужас. Вот на фига она людям? Дроби эти, проклятые. Что, без них прожить нельзя? Живет же бабушка. Готовит, читает, в огороде работает, телевизор смотрит. И никаких тебе дробей.
Два года Никола не ходит в школу. А о нем даже никто и не побеспокоился. Пускай не учится – меньше народу, больше кислорода.
Дед все время говорит ему:
– Вот в наше время попробовал бы ты не учиться! Раньше за этим контроль был. А сейчас? Никому ничего не надо.
«Наше время» – это время Советской власти. Дед в те времена был коммунистом. И все время говорит, что там порядок был и все хорошо жили. И учились обязательно тоже все.
«Ну и дураки!» – думает Никола и дальше дурака валяет.
Вот так и живет парень. Живет и не тужит. А будь он в школе – кто бы ему дал разгуляться? Целый день сидел бы за партой и уроки учил. Так все детство и прошло бы. Незаметно.
После обеда дед и бабушка заснули. Никола тоже малость прикорнул на диване. А в пять все как по команде проснулись. Старики в первую очередь. Оно и понятно. У них же сериалы начинаются. В 17.40 первый, через час после него второй, еще через час третий. Потом новости. Никола одно время тоже смотрел. Там как никак жизнь показывают, а то что он тут из-за забора увидит? Разве только дома соседние. Ну раз в месяц на базар сходит с дедом. Так там кроме палаток, да продавцов приставучих как банные листы смотреть не на кого. Смотрел Никола сериалы, долго смотрел, а сериалы все длинные. Серий по двести или триста. Но потом бросил. Одно и то же показывали. Названия те же. Актеры везде те же, сцены похожи, диалоги. Но бабушке нравится. И деду тоже. А Никола в это время лучше по огороду на воздухе побегает. Хотя «Санту-Барбару» парень смотрел. Неполностью, да когда она начиналась он еще совсем маленьким был. Но серий сто успел посмотреть. Потом ее, заразу американскую, так и не показали до конца. А чем закончилось – узнать хочется. Никола увидел в какой-то передаче, что книги есть по этому сериалу и там, мол, весь сюжет изложен. Тут отметить надо – Никола совсем не читает. Ну, оно и не удивительно. Сейчас вообще никто не читает – только старики. А молодежь-то нет. Либо телевизор, смотрит, либо журнал читает, да в интернете сидит круглыми сутками.
Зато когда Никола про книги эти узнал, сразу попросился в библиотеку. Деду чуть плохо от радости не стало – надо же, внук читать захотел. Бабушка корвалол выпила – вонь от него нестерпимая стояла потом на кухне. Дед костюм надел, галстук полосатый. Николу хотели в парикмахерскую отвести – такое же событие, парень в библиотеку попросился. Но потом передумали стричь. Вырядили просто красиво – одежду чистую дали, а то все в каких-то футболках ходит, все в пятнах, да в земле. Ботинки начистили.
И повели.
Дед счастливый, бабушка до калитки провожала. До этого теста заготовила – пироги печь. Праздник в доме, да и только! Внук читать захотел! А то все на велосипеде гоняет, да хохочет как дурачок.
Пришли в библиотеку. Книг там – видимо невидимо, по-другому и не скажешь. До потолка полки, и как только на голову не свалятся кому-нибудь – загадка!
–Ну, выбирай! – дед Николе говорит.
А Никола сразу подошел к библиотекарше, не поздоровавшись, спросил:
–Где тута книги по сериалу «Санта-Барбара»?
Дед там прямо чуть с сердечным приступом и не слег.
А библиотекарша как обрадовалась. Книги есть, много их, да никто их не берет. Кому эта «Санта-Барбара» нужна? Только Николе и понадобилась.
Читал он их все лето. Иногда даже по сто страниц в день. Прочел томов пятнадцать. Многого не понял, но сюжет уловил. А после этого Никола ничего и не читал. Да и чего читать-то? У деда на полках в гостиной вся классика стоит – Гоголь, Толстой, Бунин, Набоков, Чехов. Книг сто, не меньше. У бабушки целая полка детективов стоит. Часть в макулатуру уже сдали, но книги все пребывают. То соседи отдадут, то родители Николы ненужные привезут. Они ж все ненужное сюда к деду везут. От книг до старых люстр. Так бабушка все это и читает. А иногда и перечитывает – памяти ведь совсем нет.
У деда на тумбочке журналы лежат. В этих журналах про политику пишут. Что это такое, Никола знать не знает. Зато дед об этом постоянно рассказывает. Говорит, что власти в стране нет. Никто ничего не делает. И все плохие. Вот так ходит дед перед бабушкой из одного угла комнаты в другой и разговаривает про политиков. И ругает, и осуждает их. Бабушка слушает.
Никола поначалу тоже присутствовал. Дед к нему обращается, и рассказывает про то какая власть в стране у них. Никола сидит, слушает, а ничего не понимает, что ему говорят. Слова какие-то все дурацкие: кризис, импичмент, инновации, предвыборная компания. Да еще про взятки все время рассказывает.
Слушал Никола, слушал и ушел. Ничего не понятно. Зачем слушать?
Пока старики смотрели сериалы, Никола все гулял в огороде. Катался на велосипеде, лежал в шезлонге, смотрел на облака, плывущие в небе, глядел по сторонам – на деревья, на кусты, траву, теплицу, да на дом. И ходил из одного конца участка в другой. Туда-сюда, туда-сюда. Клубнику осмотрел. Крыжовник на вкус попробовал – рано еще, зеленый совсем стоит. Через полтора месяца гляди и поспеет.
В огород не спеша вышли бабушка с делом. Поливать направились. После такой жары огород стоял весь высушенный.
Поливали весь вечер. Сразу же наступила приятная прохлада. Трава была вся мокрая, со слив все капает, да еще в закатном солнце приятно искрится. И воздух свежий, чистейший. И небо чистое, без единого облачка. И птицы – стрижи, летают. Стаями, песни их на многие километры доносятся. Никола тоже в это небо заворожено смотрел. Летают там птицы, высоко где-то, и видят и их дом с огородом, и все соседние дома. Видно оттуда, где что у кого растет, кто что делает. Лес сбоку виден небольшой, а за ним железнодорожный район, внизу вокзал, прибывающие туда поезда, а дальше широкое озеро. Все видно с их птичьей высоты.
Бабушка с дедом отдохнули на лавочке и в дом пошли, последние новости по телевизору смотреть. Вдруг что в мире случилось.
Дед, уходя, посмотрел на Николу.
– Домой-то идешь?
– Не-а. Погуляю еще.
– Ну, гуляй. Заодно и чувеча увидишь.
Никола в велосипед вжался.
– Чаво?
– Ничего.
Повернулся дед и ушел в дом. Дверь закрыл.
Никола выстоял минут пятнадцать и повез велосипед в гараж.
«Пойду домой, думает парень. Тока мне чувеча не хватало. Тоже мне. Не очень хотится увидеть его. Чаво я? Дурень шо ли!»
Закрыл гараж.
Огляделся.
Пусто. Солнце уже село. Птицы не поют. Небо по-прежнему чистое. Ни листочка, ни ветки не шелохнется. Ничто в саду не дрогнет. Никола стоял и смотрел.
«Где я тута чувеча угляжу?»
Тут как по заказу что-то где-то шевельнулось. Никола напрягся, оглянулся.
Около сарая был звук. Ветки сразу трех кустов, росших там, очень странно пошевелились. Сразу, одновременно. Как будто там кто прошел, невидимый. Никола чуть отступил назад к малине.
Тут уже зашевелилось сзади, прямо в гуще кустов.
Никола резко обернулся и увидел, как оттуда в малине, прямо к нему, кто-то продирается. Да так злобно, что аж ветви затрещали.
Парень рот раскрыл, заорал, да ногами затопал. Крик его на всю улицу слышен был.
Бабушка с дедом из дома выскочили, побежали к внуку со всех ног. А он стоит, смотрит на малину и орет.
Подбежали к нему.
А он все кричит, как блаженный.
–Что, что случилось? – бабушка Николу за плечи схватила.
Никола рот-то сначала закрыл. Помолчал, потом еще громче заорал:
–Чувеееееечччччччч!!!!!!!!!
На кровати, не поднимаясь от шока, Никола пролежал дня два. Все бормотал про себя «чувеч» да «чувеч». Бабушка деду чуть сковородой по лбу не врезала.
– Ты зачем ребенка так напугал? Совсем уже, старый хер, с катушек слетел!!!
– Прекрати!!! – это уже дед орет. – Прекрати сказал!
Бабушка продолжает.
– Делать нечего ему. Ходит и зудит про своего чувеча! Тьфу, зла на тебя не хватает.
– Прекрати сказал!
Наорались. Разошлись.
Тихо опять в доме.
Только полы скрипят.
Да Никола ерунду какую-то в бреду бормочет под нос.
После трех дней болезни, Никола поднялся. Чувеч ему до этого снился раз десять. При чем самого чувеча видно не было. Просто какое-то пятно во сне расплывчатое, но это будто и был чувеч. И все он на Николу готовился напасть и съесть.
В общем, оклемался Никола. Есть стал, воду да чай пить. Чувеч ему везде первое время мерещился. В тарелке с борщом например – выплеснул от страха на деда. На руле велосипеда привиделся – в картошку въехал, полгряды перепахал прыщавым носом. Дед потом орал, что урожай ему загубили.
В унитазе вроде тоже чувеч ему показался – так струя мимо пошла, полванной обмочил. В гараже в шкафчике – дверку от страха захлопнул так, что та отлетела вместе со шкафчиком.
Везде короче мерещился парню страшный чувеч. И страдали от этого все. То деду средь бела дня отмываться от борща, то бабушке ванну мыть.
Нет, чувеч все-таки зло.
Вечером теперь Никола уходил вместе с бабушкой и дедом в дом. Оставаться одному в огороде в сумерках было страшно.
А тут еще бабушка забушевала. Ноги у нее стали болеть чаще. Участковый врач ей и предложил оформить инвалидность. Оформление бумаг – страшнейшая бюрократия. Сколько нужно документов собрать, столько сил и нервов затратить. Приходит бабушка к одному врачу, а тот не принимает. Идет к другому. Тот тоже не принимает. Иди теперь к третьему, тот отправляет к первому. Так по всем врачам. И везде бумажки собрать. И везде очереди.
Так она и ходит. Нервы не выдерживают. Один раз вообще прокляла всех.
Пришла из поликлиники, уселась на веранде. Да как швырнет все бумаги на пол и закричит на весь дом:
– Да будьте вы все прокляты, суки проклятые, бюрократы хреновы!
Дед подключился:
– Ты пойми – это натуральное издевательство над человеком!
– Да что издевательство-то? Не я же эту инвалидность захотела!
– Это наше здравоохранение! Бардак!
– Зла на них не хватает!
Бушевали все утро. Потом звонили им из поликлиники – дед наорал на всех. Те от страха и записали бабушку к офтальмологу зачем-то.
– Бардак везде, – заключает дед. – И управы на них нет никакой.
4
Рано утром, часа в четыре, была такая гроза, что Никола даже проснулся. Причем не столько гремело, сколько сверкало. Подряд несколько сплошных молний, отчего небо розовое было от свечения. И ливень шел страшнейший. За окном с крыши текли ручьи, а дождь стучал по шиферу так, что голова заболела. И небо над домом было каким-то желтым… Не синим, ни черным, как это бывает ночью, или светло синим, когда уж вдали брезжит рассвет, а именно желтым, переливавшееся в розовый после каждой вспышки.
Никола встал, подошел к окну – яркий свет молний ослепил его. И на миг ему показалось, что в огороде, среди картофельной гряды, кто-то стоит. Парень прильнул к окну, дождался следующей вспышки небесного света, но когда огород озарился синеватым свечением разряда, в грядах уже было пусто.
Показалось видать…
А может и нет.
Тут и дед поднялся – проскрипел половицами. На кухню пошел – в окно посмотреть. Никола с веранды выглянул – видит, дед стоит у окна, костяшками пальцев постукивает по подоконнику и, не отрываясь, смотрит в огород. Никола ближе подошел, через плечо глянул. А дед его будто не замечает. Все смотрит на теплицу и огород. А в огороде вроде как пусто. С крыши струя воды бьет в старую ванну, куда Никола по малолетней глупости какашки свои кидал. И гром гремит – далековато уже, гроза видно уходит.
– Дед, а дед? – громко брякнул за спиной деда Никола.
Тот подпрыгнул. Руки о подоконник стукнулись.
