скачать книгу бесплатно
Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»
Братья Гордины
Сергей Владимирович Кудрявцев
Real Hylaea
Первое научное издание текстов двух русско-еврейских писателей, теоретиков и практиков радикального анархизма первой пол. XX в. Кроме прозаической утопии-поэмы «Страна Анархия» (1917–1919) и памятки-трактата «Первый Центральный Социотехникум» (1919), в него вошли избранные статьи и очерки из анархистской периодики. Тексты прокомментированы и дополнены более поздними материалами братьев, включающими их зарубежные публикации 1930–1950-х гг., специально переведённые с идиша и с английского для наст. изд. Завершает книгу работа исследователя литературной утопии Л. Геллера, подробно рассматривающая творческие биографии Гординых и связи их идей с открытиями русского авангарда (Хлебников, Платонов, Малевич и др.).
Братья Гордины
Анархия в мечте: Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»
Составление, подготовка текстов и комментарии Сергея Кудрявцев
При работе над книгой использовались материалы анархистской периодики с публичной страницы «Вольные архивы»
Благодарим библиотекаря РГБ Марию Валерьевну Заворохину за ценные консультации по изданиям на идише
Проспект братьев Гординых на идише «Наши сочинения» (Вильна, ок. 1913)
© Братья Гордины, наследники, 2019
© Леонид Геллер, 2019
© Книгоиздательство «Гилея», 2019
Страна Анархия
Утопия-поэма
I. Я
Я возмущался существующим беспорядком. Невмоготу мне стал кнут закона, бич большинства. Не выношу принуждения. Не стерплю насилия.
– Нет! я дольше жить здесь не буду! – говорило во мне моё сердце, кричал во мне мой разум.
– Так жить не могу!
Я жажду воли. Противен мне лязг цепей. Подальше от страны оков и порабощения. Я венценосный царь, а тут государство рабов, чужое, враждебное, вражье царство, державие безличия и безволия.
Кругом тюрьмы, арестантские, полицейские, комиссариаты, судьи и судилища, парламенты, говорильни, где словом творят мир закрепощения и неурядицы – это невыносимо.
Меня манит даль. Меня зовёт счастье. Меня зовёт необъятность, бесконечное пространство, а тут – железная клетка… Держава, и я в ней зверь, подданный.
Я – личность. Кто смеет мне приказывать, повелевать?
– Я ухожу.
И стал я собираться в путь-дорогу.
– Пойду искать страну воли и свободы.
Что взять с собою?
Возьму с собою стремление. Единственный верный друг мой. С ним я не расстанусь.
Больше ничего не возьму. Я пойду налегке, чтобы легче было уйти и легче было прийти…
Я всё забуду. Забуду зло, забуду все дикие безобразные привычки, права и обязанности, царящие в стране безобразия и власти.
Возьму с собой забвение.
Я сжёг все книжки, которые лежали у меня на столе и которые находились в моей голове.
Я сжёг. И как я радовался огненным, беспощадным языкам…
Груда книг стала кучей пепла. Я дунул в пепел ветром сомнения, и пепел унёсся, рассеялся во все четыре стороны.
Я ухожу.
Проклятие тебе, страна кабалы, рабства, произвола, угнетения.
Проклятие тебе, страна беззакония, власти, тюрем, парламентов, царей, президентов.
Проклятие тебе, страна лжи и обмана, ограниченности ума и узости сердца.
Проклятие тебе, страна веры-безверия, знания-невежества, традиции, шаблона, рутины.
II. Рабочий
Я в пути. Иду горами, иду долами, иду полями, иду лесами.
Издали чернеет точка.
Я приближаюсь.
– Будто человек.
Боже, как он медленно плетётся, еле передвигая ноги.
Исхудалый, измученный, впалая грудь, мозолистые руки. Видно, рабочий.
На нём три огромных мешка. В одном лежат 5 миллионов избирательных голосов, а в другом – много книг, книжек, программ, резолюций, уставов.
В третьем – партии, центральные комитеты, исполнительные комитеты, районные комитеты, лидеры, главари, представители.
Он идёт, согнувшись в три погибели.
Я поравнялся с ним.
– Кто ты?
– Не знаю. Посмотрю в книжку, в программу. Или спрошу у комитетчика, что ездит у меня на спине, в мешке.
Я смеялся над ним.
Он обиделся и, желая поставить меня в неловкое положение, сказал:
– А ты кто?
Я, не смущаясь, ответил:
– Что за вопрос? Я – я.
Он растерялся. Видя его растерянность, я ему сказал:
– Ты, судя по твоим мозолистым рукам, рабочий. Не так ли?
– Да, я – рабочий. Я совсем было забыл… Лидеры зовут нас по-иному: меньшевик, большевик, социал-революционер и ещё уйма кличек и названий, так что я совсем запамятовал, что я рабочий и есмь. Спасибо, что напомнил, – добавил он скороговоркой.
– Откуда бредёшь?
– Я иду из страны капитала. Меня присудили там злые люди к вечным каторжным работам. Меня, мою жену и моих детей.
– За что?
– Ни за что. Говорят, за то, что мои предки не умели воровать, обвешивать, обмеривать, торговать. А в стране капитала, кто не умеет воровать, тот считается преступником.
– Куда идёшь?
– В страну счастья.
– И я туда иду. Идём вместе. Вместе веселей будет.
– Идём.
Мы пробовали идти вместе, но я не мог ходить с ним. Он так медленно двигался.
– Почему ты так тихо идёшь? Нельзя ли пошибче?
– Видишь, мои лидеры мне говорили, что в страну счастья надо идти медленно, тихохонько, шаг за шажком.
– Они врут. Смотри, как я шагаю. Следуй за мной!
Он делает усилие держать один шаг со мною, но не может. Слишком тяжела ноша, которую он тащит на спине.
– Не могу. Тяжело. Я совсем уморился. Тяжело дышать.
– Брось эти мешки. С плеч вон!
– Жалко.
– Чего тебе жалко? Они тебе только мешают.
Он стряхнул плечами. И первый мешок с «голосами» упал, и рассыпались «голоса».
– Боже, какие пискливые! – и рассмеялся.
– Брось и второй мешок.
Он опять стряхнул плечами. Упал второй мешок. Рассыпались все книжки, программы и проч. и попали прямо в лужу.
– Туда им и место, – он рассмеялся. – Легче стало, – сказал рабочий, вздохнув.
– Брось с себя и третий мешок. Гора с плеч.
Он послушался. И посыпались партии, ЦК и проч.
Рабочий выпрямился, вздохнул полной грудью и сказал:
– Как легко мне стало. Окаянные, чего они сидели у меня на шее! Мне кажется, будто я птичка. Я так и унесусь…
– В страну счастья надо идти без багажа, – сказал я, улыбаясь.
– Идём. Теперь я тебя, пожалуй, и обгоню.
– Не обгонишь. Вместе рядом пойдём.
– Но скорей, – сказал рабочий.
И мы пошли.
Идём мы вместе. Храним молчание.
О чём будем разговаривать? Мы жаждем одного – страны счастья и свободы.
Идём.
III. Женщина
Издали виднеется чёрная точка. Подходим ближе, видим, женщина.
На руках у неё грудной младенец, который заснул, убаюкиваемый, укачиваемый.
Сзади за нею следует девочка лет шести. Рядом с нею, держась за передник, идёт, нетвёрдо переступая с ноги на ногу, мальчик-карапузик лет четырёх.
Вид у этой женщины измождённый, усталый.
– Куда идёшь?
