Святая инквизиция

Невдалеке Ольга рассмотрела крохотный причал и две лодки, одна голубого цвета, а вторая синяя, в лодках лежали весла.

Воротынцева выпрямилась и пошла вдоль пруда, с удовольствием вдыхая полной грудью чистый воздух.

Возле лодок она остановилась, а затем ей в голову пришла шальная мысль: а что, если немного прокатиться по водоему? Ну, она сама, конечно, грести умела не очень, но видела, как это делают, в детстве они часто с мальчишками катались на речке за городом.

Ольга осторожно шагнула в лодку голубого цвета и взяла весла. Одним веслом она оттолкнулась от берега и, медленно покачиваясь, поплыла по пруду.

Воротынцева села внутрь и слегка направила лодку ближе к берегу, ей не хотелось заплывать далеко, хотя она и отлично умела плавать.

Ольга медленно покачивалась на воде, ветерок был едва слышный, поэтому Воротынцева положила весла, а сама легла на дно лодки. Она вглядывалась в пронзительно синее небо, по которому неспешно плыли облака, и лениво думала о том, насколько жизнь может быть непредсказуемой. Еще пару недель тому назад она жила в своем доме на окраине города и вместе с бабкой Зинаидой придумывала, как бы завлечь побольше женщин на гадания и приворот, а вот сейчас в самом сердце Великобритании, в лодке на середине пруда, которому, как говорят, более полувека.

Внезапно лодку сильно качнуло на фоне совершенно спокойного неба и без отсутствия ветра, Ольга сначала решила, что налетела на корягу. Затем лодку подбросило еще раз, да так сильно, что Воротынцева напугалась по-настоящему, сердце у нее билось где-то в районе горла, когда она вскочила на ноги. Но, видимо, поднялась так резко, что лодка накренилась на бок, зачерпнула бортом воду. Ольга громко вскрикнула, но было уже поздно, еще мгновение, и она оказалась в воде.

Воротынцева отлично умела плавать, но паника ее словно поглотила, она судорожно молотила руками по воде и вытягивала шею, чтобы посмотреть, есть ли кто-нибудь на берегу, и позвать на помощь.

В очередной раз скрывшись под водой, Ольга постаралась взять себя в руки и чудовищным усилием воли, пытаясь справиться с паникой, она вынырнула и увидела на причале отца Никифора, того самого провидца, от которого она и сбежала к пруду.

– Помогите! – крикнула Ольга, стараясь успокоить дыхание. – Помогите! Тону!

Мужчина услышал ее голос и повернулся на крик, мгновение он смотрел на нее удивленно, как бы пытаясь понять, что происходит, а затем со всех ног бросился по тропинке наверх. Видимо, за помощью!

Ольга к этому времени немного успокоилась, легла на спину, чтобы спокойно восстановить дыхание. И снова увидела безмятежное синее небо и пушистые облака, не спеша плывущие по нему.

«Но почему я упала?» – Ольга внезапно поняла, что не видела рядом никакой коряги, и тогда на что налетела лодка, непонятно.

Воротынцева перевернулась и, осторожно загребая руками, поплыла к берегу, паника отступила, теперь она и сама могла добраться до причала.

Ольга крутила головой, гладь прудика казалась совершенно кристально чистой, ни коряг, ни камней, торчащих из-под воды, только два весла плыли в разные стороны от нее.

Отец Никифор действительно привел с собой подмогу, к причалу подбежали еще двое мужчин, в одном из которых Ольга узнала охранника из гостиницы.

– Держись! – закричал он, запрыгивая в лодку и помогая напарнику поместиться в ней. – Сейчас мы тебя вытащим!

– Хорошо! – крикнула в ответ Ольга, уже совершенно спокойно продолжая двигаться к ним навстречу.

Она плыла легко и довольно быстро, пока не почувствовала, что ее левая нога в чем-то запуталась. Ольга удивленно остановилась, неужели она умудрилась попасть в заросли водорослей, но вода была настолько чистая, что никаких подводных зеленых оазисов она просто не видела.

Воротынцева еще раз посмотрела вниз и оцепенела от ужаса: из воды на нее смотрело распухшее лиловое лицо утопленницы, одной рукой чудовище поправило рыжие кудряшки на полусгнившем черепе, а другой крепко держало Ольгу за ногу.

– Господи! – только и успела пискнуть Ольга и от ужаса перестала дышать, а когда утопленница потянула ее за ногу, Воротынцева камнем пошла на дно.

Ольга находилась в таком диком ужасе, о существовании которого она раньше даже и не подозревала, она судорожно открывала и закрывала рот, глотала воду и…

Англия. XVI век

Харчевня Майрона

В день свадьбы Айрин проснулась на рассвете, у нее было очень много дел, надо было расставить посуду на столы внутри харчевни и снаружи. Вскипятить воду и заварить травяной чай, поставить на огонь кашу из чечевицы и проверить, все ли в порядке с теми блюдами, которые работницы готовили накануне.

– Привет! – Айрин вздрогнула и обернулась: на пороге харчевни стояла дочь Майрона, толстушка с кудряшками. Но выглядела она очень плохо, от былого румянца не осталось и следа, рыжие локоны словно потускнели и утратили упругость, губы потрескались, а под глазами залегли черные круги.

– Ты знаешь, Айри, – толстушка подошла к Айрин и посмотрела ей прямо в глаза, – у меня сегодня свадьба, но я так этого не хочу. Что мне делать, скажи.

Айрин вздрогнула и замялась. Что ей посоветовать? Бежать?

«Быть может, позвать ее с собой? – Даже такая мысль мелькнула в голове у Айрин, но потом она одернула себя. – Куда бежать? Все вместе найдем Кристиана и что ему скажем?»

Да, мысль позвать толстушку с собой была очень глупая, и Айрин промолчала.

– Что молчишь? – Толстушка отошла от Айрин и тяжело опустилась на стул. – Не знаешь. Вот и я не знаю.

В харчевне повисла тяжелая тишина, Айрин хотела ее как-то утешить, но не могла найти слов, по сути, сейчас эта толстушка олицетворяла ее саму.

– Ну ладно, – рыжеволосая дочь Майрона встала, – я пойду, мне надо подготовиться к свадьбе, уже скоро начнут собираться гости, а потом и мой жених приедет.

– Хорошо, – тихо ответила Айрин, она чувствовала себя предательницей, хотя и не понимала почему.

Невеста ушла, а Айрин пошла будить Скотти, малыш почему-то слишком долго спал.

– Вставай! – Она потрясла его за плечо и увидела, что лицо братика все в красной сыпи. – О господи! – воскликнула она. – Что с тобой?

Она подхватила мальчишку на руки и поняла, что у него сильный жар. Скотти был словно печка. Малыш обмяк в ее руках, приоткрыл глаза и снова их закрыл.

Айрин охватила паника, она уложила братика обратно и стала метаться по харчевне.

Что делать? О том, чтобы сбежать с больным ребенком во время свадьбы, теперь не могло быть и речи.

Остаться еще на неделю? Но если Скотти был все-таки прав и Майрон хочет ее задержать, то что делать тогда?

Айрин села рядом со Скотти и закрыла лицо руками.

«Не надо было его брать с собой! Не надо!» – в который раз уже подумала девушка, да было поздно.

– Почему ты не на кухне? – в подсобку заглянул Майрон и, увидев заплаканную Айрин, сразу перевел взгляд на Скотти. – Парень, твой брат болен? Что с ним?

– Я не знаю, – Айрин пожала плечами, – утром я пошел его будить, а он…

Майрон подошел к Скотти и склонился над ним, осторожно дотронулся до лба:

– У него жар и сыпь, и мне это совсем не нравится! Еще не хватало, чтобы вы заразили мне всех гостей.

Айрин молчала, а что она могла сказать в ответ, Майрон был прав.

– Я отнесу его в подвал, пусть там пока лежит, а ты, как поможешь с гостями, тоже к нему вернешься. Понял меня?

– Его нельзя в подвал! – закричала Айрин. – Там сыро, душно, он там умрет.

– Тогда можешь забирать его прямо сейчас и валить на все четыре стороны! – Майрон тяжело дышал, он стоял напротив Айрин, руки в бока. – Или оставайтесь здесь, я позову лекаря в подвал, он даст ему травы, а ты пока будешь на меня работать.

Айрин оказалась в ловушке, теперь она поверила Скотти, который предупреждал ее о том, что Майрон хочет ее здесь оставить надолго. Поведение мужика сейчас лишь подтвердило слова брата. Но и уйти вот так сейчас Айрин не могла. Скотти уже довольно тяжелый, нести его на руках, даже домой, на свою верную погибель, она не сможет, просто не донесет.

– Я согласен, – кивнула Айри, она оказалась в западне.

– Ты умный парень, Айри, – Майрон подошел и погладил Айрин по плечу, – я думаю, мы с тобой сможем договориться.

Айрин удивленно посмотрела на Майрона: «Договориться? Но о чем?»

– Перенеси его пока в подвал, а я схожу за лекарем! – распорядился Майрон, выходя из харчевни.

Айрин перетащила Скотти в подвал, как смогла соорудила ему там удобную лежанку, принесла воды и немного еды, а затем вернулась в зал и принялась за уборку.

Майрон действительно привел к Скотти лекаря, беззубую старуху, которая лишь посмотрела на Скотти, так тотчас и сказала:

– Он не жилец! Скарлатина у него, очень заразная, и никакие травы ему уже не помогут.

Айрин в ужасе закрыла лицо руками, а Майрон стоял напротив и переводил тяжелый взгляд с нее на Скотти.

– Насколько заразно? – уточнил он.

– Думаю, ты уже тоже болен, – прошамкала бабка беззубым ртом. – Мальчишку выгнать, а все, к чему он прикасался, сжечь.

Майрон утвердительно кивнул:

– Эй, парень, не вышло, как мы хотели! Забирай брата и вали отсюда, да побыстрее, сейчас гости приедут! А мне еще все это барахло во дворе сжечь надо.

Айрин стояла совершенно растерянная, бледная, руки у нее дрожали.

– Чего стоишь? – заорал на нее Майрон. – Иди отсюда, пока я сам вас под зад не выкинул!

Айрин сначала бросилась в угол, в котором ночевала, и покидала в сумку свои пожитки. Затем подошла к Скотти, который бредил от высокой температуры, взвалила его на плечо и вышла из харчевни.

Во дворе она столкнулась с толстушкой, которой женщины уже красиво уложили волосы и вплели в них белые цветы.

– Что случилось? – Дочь Майрона смотрела на них с ужасом.

– Не подходи, – Айрин отшатнулась от девушки, – бабка-целительница говорит, что мой брат смертельно болен и очень заразен. Она говорит, что у него скарлатина, но я не знаю, что это такое. А твой отец велел нам убираться.

– Но… – толстушка опешила, – куда же вы пойдете? Да и не донесешь ты его, Айри, он тяжелый уже…

Айрин молча глотала слезы, она действительно не знала, что ей делать дальше.

– У нас есть телега, – толстушка взяла Айрин за руку и потащила за харчевню, – и старая кобыла. Я сейчас ее запрягу и проеду до пруда, чтобы никто ничего не заподозрил. А ты иди прямо к пруду, это надо вниз, туда, – девушка указала рукой направление, – и ждите там меня.

Айрин кивнула и, еле-еле передвигая ноги, пошла вниз, к пруду.

Скотти был невероятно тяжелым, худенькая Айрин едва держалась, останавливаясь каждые пять метров и переводя дыхание.

Она все-таки дошла до пруда, когда услышала позади себя стук копыт, это дочь Майрона догоняла их на телеге, запряженной кобылой.

– Здесь немного еды и вода. – Толстушка помогла переложить Скотти на стог сено в телеге.

– Спасибо! – Айрин не знала, как и благодарить толстушку.

– Айри, – девушка замялась, – можно я попрошу тебя об одном одолжении?

– Конечно, – ответила Айрин, – для тебя я сделаю все что угодно.

– Поцелуй меня, пожалуйста, – толстушка вспыхнула, – у меня через несколько часов свадьба, а я не хочу выходить замуж, даже не почувствовав, что такое поцелуй парня, который тебе нравится.

Айрин замерла, она, ожидавшая какой угодно просьбы, только не подобной, растерялась.

– Ну, я даже не знаю… – Но, увидев, как ее ответу расстроилась толстушка, быстро исправилась: – Хорошо!

Айрин подошла к дочери Майрона и поцеловала ее в губы, это был и ее первый поцелуй тоже, разве могла она себе такое представить, что ее первый поцелуй будет с девушкой.

– Спасибо, – толстушка просияла, – вот теперь мне ничего не страшно! Удачи вам, а мне надо идти, иначе меня хватятся.

Дочь Майрона быстро пошла прочь, а Айрин залезла в телегу и погнала кобылу вперед. Надо было как можно дальше отъехать от харчевни Майрона, но куда ей отправляться дальше, она не знала.

Через полчаса Айрин оказалась на той самой дороге, где они со Скотти решали, где им остановиться на ночлег.

Теперь Скотти лежал на сене без сознания, а Айрин не могла принять решение, что ей делать дальше.

Великобритания. Наши дни

Ольга очнулась от того, что чьи-то губы противно касались ее рта, она автоматически оттолкнула мужчину, который над ней склонился, и закашлялась, из нее выходила вода.

– Очнулась! – услышала она чей-то радостный голос и подняла глаза наверх: рядом с ней стоял менеджер Коля и противно хлопал в ладоши. А чуть поодаль тот самый парень их охраны, который, видимо, и делал ей искусственное дыхание. Сейчас Ольга поняла, зачем он прикасался к ее губам.

– Вы нормально себя чувствуете? – Второй мужчина, которого Воротынцева не могла вспомнить, присел возле нее на колени. – Врача вызвать?

Ольга медленно поднялась с пола и села, прижавшись спиной к стене. Голова у нее почти не кружилась, дышать тоже было легко… и вот тут она вспомнила, чего так сильно испугалась, когда упала в воду из перевернувшейся лодки. Глаза у Ольги округлились от ужаса, она снова увидела перед собой лиловое лицо утопленницы, ее рыжие кудряшки на полусгнившем черепе и ее холодную руку на своей ноге.

– Господи! – Ольга закрыла рот руками, она боялась закричать во весь голос.

– Что? Вам плохо? – Мужчины бросились к ней. – Все-таки, видимо, придется вызывать врача! – понял охранник и куда-то пошел.

– Только побыстрее! – крикнул ему вдогонку Коля. – У нас съемки через два часа – она должна быть в форме!

А Ольга продолжала сидеть, вжавшись спиной в стену и до боли сжав кулаки. Она отчетливо вспомнила все, что с ней произошло: как она лежала на дне лодки и наслаждалась синим небом и пушистыми облаками, как кто-то ударил лодку снизу (теперь она понимала, кто это был), как упала в воду и почувствовала прикосновение холодной руки утопленницы.

Врач появился очень быстро, это был молодой мужчина. Он выгнал всех из номера, куда, оказывается, принесли Ольгу, и закрыл за ними двери.

– Поднимите свитер! – скомандовал доктор.

Он внимательно послушал Ольгу, затем посмотрел ее горло, глаза. Заставил лечь на кровать и прощупал живот.

– У вас все нормально, почему вы так странно себя вели?

– Мне кажется, я видела утопленницу в пруду, – наконец произнесла Ольга вслух, и ей сразу же стало легче.

– Нет, это гипоксия, вы были под водой около двух минут, это очень много, нехватка воздуха, она и стала причиной ваших галлюцинаций. Все нормально, так часто бывает!

– Точно? – Ольга выдохнула с облегчением, она начала понемногу приходить в себя и была очень рада, что все эти жуткие видения не больше чем просто галлюцинация.

– Конечно, – улыбнулся доктор, – с вами все хорошо? Я могу идти?

– Спасибо, – в ответ Ольга кивнула, – все хорошо!

Когда доктор вышел, в номер сразу же ворвался менеджер Коля, его пухлые щечки алели над пышной бородой, он сильно волновался.

– Ты сможешь же выйти на съемку? – Мужчина от волнения приплясывал перед ней. – Два часа тебе хватит, чтобы привести себя в порядок?

– Да, я думаю, все будет хорошо. – Ольга встала с постели и огляделась, все хорошо, голова не кружится. – Сейчас я пойду к себе в номер, приму душ, а потом уже переоденусь. Да, к съемкам я буду готова!

– Вот и хорошо! Вот и славно! – Пухлый Коля прыгал перед ней, словно обезьянка. – Но скажи мне, пожалуйста, какого, мать твою, черта тебя понесло на пруд, да еще в лодке?

– Я хотела отдохнуть, – Воротынцева даже попыталась улыбнуться, – но, видимо, не вышло.

– Очень даже вышло! – неожиданно низким голосом взвизгнул Коля. – Я чуть не поседел из-за тебя! У нас тайминг! Через два дня мы улетаем! Все дни расписаны по минутам, и ты такое себе позволяешь! Не смей больше никуда лезть!

– Да, хорошо, – спокойно ответила Ольга, удивленно посмотрев на менеджера, – а ты чего так петушишься?

– Ничего! – буркнул Коля и выскочил из номера.

Ольга прошла по коридору и зашла к себе, к ее огромному счастью, Наталишечки внутри не оказалось.

Воротынцева сняла мокрую и пропахшую какой-то тиной одежду, свитер и джинсы, взяла халат и пошла в душ.

«Хорошо, что я лысая». – Ольга подумала, что промывать волосы после пруда было бы долгим и муторным делом.

Воротынцева несколько раз намылилась, она терла себя мочалкой, словно хотела стереть кожу на теле. Затем спустилась к ногам и вот здесь ее ждал сюрприз: на левой ноге, чуть выше ступни она увидела отпечатки чьих-то пальцев, которые уже успели посинеть…

Воротынцеву снова бросило в пот, она выключила душ и, накинув халат, вышла в номер. По дороге Ольга включила верхнее освещение, села в кресло и уставилась на свою ногу.

При ярком свете отпечатки пальцев выглядели еще страшнее, они были темно-синего цвета и находились точно на том месте, где, по мнению доктора, ее схватила галлюцинация.

Чем дольше Воротынцева смотрела на ногу, тем хуже ей становилось. Ее уже буквально трясло, когда дверь в номер открылась и внутрь зашла ее соседка Наталишечка. Провидица уже была при полном параде, профессиональный макияж, одежда для съемок, она покосилась на Ольгу и удивленно спросила:

– А ты почему не готова? Съемки меньше чем через час.

Ольга адским усилием воли взяла себя в руки, опустила ногу и посмотрела на Наталишечку.

– Я сейчас, скоро! – Ольга встала из кресла и подошла к окну, ее трясло.

«Значит, ужасная утопленница – это не плод моего больного воображения, не галлюцинация, вызванная кислородным голоданием. Значит, это все правда… но… так же не бывает».

Воротынцева стояла у окна и пыталась найти рациональное объяснение всему происходящему, потому что и без доктора она понимала, что мертвецы не сидят на дне пруда, чтобы потом отлавливать туристов и тащить их за собой.

«Наверное, эти синяки мне оставил кто-то из спасателей», – догадалась Ольга, и ей стало немного спокойней.

«Совершенно понятно, что меня достали из пруда и тащили, кстати, почему они меня так долго тащили до гостиницы и не сделали искусственное дыхание прямо на берегу? Так вот, один мужчина, наверное, держал меня под мышками, а другой вот именно крепко схватил за ноги. Вот откуда эти синяки!» – Ольга успокоилась, все можно объяснить!

«Надо будет спросить, зачем они меня тащили в гостиницу, если можно и нужно было откачивать на берегу», – решила Ольга.

Она насухо вытерлась полотенцем, затем сама нанесла себе макияж, сменила линзы на новые и достала то самое черное платье из шкафа.

Менеджер Коля сказал ей, что на те два-три выпуска, в которые она попадет, прежде чем ее выведут из шоу, ей вполне хватит и одного платья.

– Это твоя одежда? – услышала Ольга вопрос Наталишечки.

Женщина подняла с пола мокрые джинсы и свитер.

– Да, прости, я забыла, сейчас унесу. – Ольга взяла у нее из рук грязные вещи и понесла их в ванную. – Я после съемок отнесу их в прачечную.

Съемки проходили в подвале гостиницы, оказывается, здесь еще и подвал был.

Когда Ольга спустилась в бар, там уже была вся съемочная группа и провидцы.

– Сегодня у нас долгие и тяжелые съемки! – Коля собрал всех провидцев за одним столом и предложил им чай и булочки. – Каждый из вас должен спуститься в подвал, а затем рассказать историю этого места, но рассказать так, чтобы было интересно зрителям. Даю подсказку: в начале двадцатого века здесь было совершено чудовищное преступление, одного преступника нашли, а второго нет. Вот именно, что произошло и кто кого убил, вам и надо будет увидеть. И еще, куда делся второй убийца. Ты, – Коля ткнул в Ольгу пальцем, – подойди ко мне.

Пока провидцы перекусывали булочками с чаем, Коля отвел Ольгу в сторону.

– Так как ты у нас ненастоящая, – менеджер перешел на шепот, – а продержаться тебе надо еще два выпуска, то здесь ты должна рассказать о том, как в начале двадцатого века, восемьдесят лет назад, здесь орудовала банда вооруженных преступников, двое мужчин европейской внешности. Они ограбили паб, здесь был паб тогда, убили официантов, бармена и всех гостей, потом тела их принесли вот в этот подвал и сбежали. Короче, рассказывай так, чтобы было как можно страшнее, далее все, что сама придумаешь, но сильно не увлекайся.

Ольга в ответ лишь рассеянно кивала, ее волновал совершенно другой вопрос.

– Слушай, Коля! – перебила его Ольга, – я вот что думаю… А почему, когда я тонула, вы меня сначала в гостиницу принесли, а уже потом откачивать начали? Разве не логичнее было меня на берегу реанимировать?

Коля как-то странно смутился, глаза у него забегали:

– Мы это, того… – Ольга своим вопросом явно застала его врасплох.

– Чего это, того? – Воротынцева не поняла его реакции, ну если она была под водой всего минуты две-три, то ее должны были вынести на берег, и логично там и реанимировать. Но ее понесли в гостиницу, потому что…

– Потому что я была под водой гораздо дольше и уже не дышала? – осенило Ольгу. – И вы потащили меня в гостиницу, потому что и не пытались откачать, а хотели положить тело?

– Ну, что-то вроде того. – Коля, не успевший придумать логичное объяснение, растерялся. – Ну не бросать же труп на глазах у отдыхающих и съемочной группы? Но ведь ты задышала! – Он спешно поправился. – И все закончилось хорошо.

«Значит, синяки на ноге остались и правда от рук спасателей, пока меня до гостиницы тащили», – успокоилась Ольга.

Коля еще пару минут постоял рядом с Воротынцевой, словно ожидая ее очередных вопросов, но потом не дождался и ушел. Началась съемка.

Олег Сухарный, слегка покачиваясь от хорошей порции алкоголя, старался держать лицо. В принципе, его пьяное состояние силами гримеров было почти не видно, но вот запах от мужчины стоял ну просто невыносимый.

Ольга поморщилась, она стояла чуть поодаль и наблюдала за тем, как провидцы проходят очередную проверку их способностей.

– Дорогие телезрители! Друзья! – Олег Сухарный качнулся, но тотчас оперся рукой о косяк двери в подвал. – Сейчас нашей семерке провидцев предстоит сложная задача! Они должны понять и рассказать нам, что же случилось в этом помещении почти сто лет назад! Сейчас это прекрасный бар, где собираются приличные люди, а внизу подвал, где хранятся вино и продукты, а что же здесь было раньше? – Сухарный перешел на зловещий шепот и страшно прищурился. – Сейчас нам про это расскажут наши провидцы! Великая семерка, прошу вас! И первым на это испытание я вызываю святого игумена Никифора!

Сухонький мужичок в сером саване уверенно зашел в бар, на время съемок из него выгнали всех посетителей.

У игумена отца Никифора в руках была святая вода, которой он зачем-то брызгал вокруг себя, также мужчина громко с надрывом читал вслух какую-то молитву.

Немного побродив по бару, святой игумен спустился в подвал и застыл, театрально заломив руки в скорбной позе.

– Вот здесь, – заявил мужчина, – вот здесь я вижу гору тел! Сюда преступники стаскивали убитых, но некоторые из них еще были живы! – завопил Никифор.

Ольга с тоской зевнула и вышла на улицу. Уже смеркалось, она присела на скамейку и от нечего делать, дожидаясь своей очереди, наблюдала за провидцами.

Варвара сегодня была вся в черном и с огромным крестом на груди, она ходила взад-вперед, постреливая вокруг крохотными маленькими глазками. «Мальчику с драконом» принесли новую летучую мышь и, видимо, накачали эту мерзкую тварь снотворным, потому что мышь лежала у него на плече, как тряпочка, но все равно Ольгу передергивало даже от одного взгляда на нее.

Ее соседка Наталишечка в полной боевой раскраске и с укладкой «а-ля восьмидесятые» крутилась возле съемочной группы, а депутат Алексей ел в сторонке огромные булки с джемом. Мария же тоже сидела на скамейке и спокойно наблюдала за происходящим.

Все следующие провидцы один за одним заходили в бар, бродили по нему, кто-то нюхал стены, кто-то водил руками и собирал энергию, кто-то целовал воздух, затем все спускались в подвал и рассказывали свою версию произошедшего восемьдесят лет назад.

Если не брать во внимание нюансы, то у всех было одно и то же: грабители, трупы в подвале и прочая ерунда.

Ольга подумала, что Коля предупредил всех о том, что надо говорить, иначе откуда такая слаженность в показаниях?