Иоанн III Великий. Первый российский государь. Летопись жизни. Часть II

Немалым авторитетом на Руси пользуется и епископ рязанский и муромский Иона. Еще в 1431 году он был избран русскими святителями на место умершего митрополита Фотия. Однако едва он собрался ехать в Царьград «на поставление», как узнал, что там уже утверждён литовский кандидат – смоленский епископ Герасим. Когда в 1434 г. Герасим погиб, и владыка Иона, наконец, собрался и прибыл-таки в Царьград, его снова опередили: там уже был утвержден митрополитом киевским и всея Руси присланный из Литвы Исидор. А Иону, будто бы, благословили быть на Руси митрополитом, если не станет таковым Исидор. Однако и после изгнания последнего Иона всё ещё долго оставался епископом, а митрополия московская пустовала.

В этом же 1440 году великим князем литовским избирается тринадцатилетний Казимир IV (Казимеж Анджей) Ягеллончик (1427-1492), сын Владислава II Ягайло. С 1447 г. он станет ещё и королём польским: «В лето 6948 (1440). По убиении Жгмонта Кейстутовича, великого князя Литовского, сяде на князстве Литовском Казимер Ягеллович».10

Король польский и великий князь литовский и русский Казимир правил затем страной более сорока лет – до 1492 года. В это время в состав Литвы входили многие русские города и княжества, в том числе Киев, Смоленск и все русские земли к западу от Смоленска, захваченные литовцами и поляками во времена русского лихолетья – ордынского нашествия. Потому король Казимир станет главным противником Иоанна в деле объединения русского народа, государственного строительства современной России.

Фридрих III (1415 – 1493) из знаменитой европейской династии Габсбургов в 1440 году становится германским королём.

Год 1441

Наследник

Умирает старший сын великого князя Василия II и великой княгини Марии Ярославны Юрий. Этим же именем они называют и новорожденного третьего сына. Спохватившись, один из летописцев вспоминает о рождении Иоанна, который теперь становится наследником. Оба – и второй, и третий сыновья родились друг за другом ровно через год в один и тот же день – 22 января.

«Тогда же скончался князь Юрий Старший, а другой князь Юрий родился, месяца января 22, на Тимофеев день. А за год до того в тот же день родился князь великий Иван Васильевич, н крестил его игумен троицкий Зиновий11».12

Великий князь московский Василий II совершает поход на новгородские земли: «Тое же зимы ходил князь великии к Новугороду Великому и Демон взял; и ту прииде к нему архиепископ Новгородцкии Ефимей с посадники, с тысячскими и с житьими людми, и добиша челом великому князю Василью Васильевичю осмью тысяч рубли Новгородцких».13

Новгородцы, как случалось уже не раз, не стали вступать в сражение, откупились. Этот их приём становится все более частым во взаимоотношениях с сильными соседями: Литвой и Москвой. Что стало причиной такого поведения прежде храбрых и мужественных новгородцев? Неуверенность в своих силах? Нежелание брать в руки оружие и гибнуть за свою свободу? Так или иначе, привычка откупаться, а не воевать приведёт вскоре Великий город к утрате своей независимости.

Год 1442

Междоусобица

Вновь вспыхивает междоусобная война между двоюродными братьями Дмитрием Шемякой и великим князем московским Василием. Виновником её возобновления на этот раз стал сам Василий. Противников помирил игумен Троице-Сергиева монастыря Зиновий.

«В год 6950 (1442). Князь великий прервал перемирие с Дмитрием Шемякою и пошел на него к Угличу, он же побежал в Бежецкий Верх, а князь великий за ним; и совсем было догнал его князь великий, да известил того Кулодарь Ирежский. Князь убежал, а Кулодаря князь великий, уличив, велел кнутами бить, по округе водя, да и дьячество отнял у него. Сам же, до Киясова дойдя, вернулся, потому что наступила весна, и, прийдя в Москву, родню и всех людей распустил по домам. С князем же с Дмитрием князь Иван Можайский14 был в согласии в Угличе, и князь великий его отозвал и дал ему Суздаль, что прежде был за князьями Черторыйскими. А князь Дмитрий и с ним князь Александр Черторыйский после ухода князя великого дошли ратью до самого Троице-Сергиева монастыря неожиданно, но не впустил их игумен Зиновий, и поехал сначала сам игумен, и помирил их».15

Год 1443

Литовский великий князь Казимир, как и московский, также делает попытку подчинить себе Великий Новгород, хочет назначить туда своего наместника. Однако новгородцы отказываются: независимостью они дорожат: «Тоя же осени князь великий Литовский Казимир, Ягайлов сын, присла в Новгород, глаголя: «възмите себе моих наместников на Городище16, и яз вас бороню; а с великим князем Московским не взял есми мира вас деля»; и Новгородци за то не яшася».17

Летописцы помещают у себя на страницах интересную «Повесть о Мустофе царевиче», в которой рассказывается о нападении «множества» татар на рязанские земли. Тут мы видим опыт взаимоотношений русских и татар в то время, когда война и мир постоянно соседствовали друг с другом. Сначала Мустафа разорил и ограбил рязанские пригороды, взял много пленных, которых рязанцы тут же выкупили. После этого Мустафа запросился зимовать в город, так как зима была очень холодная, татары голодали. Рязанцы поначалу их впустили, но, узнав, что на помощь им идёт московская рать вместе с мордвой, вновь выставили противника из города. Татары, несмотря на тяжелейшие условия и отсутствие достаточного количества коней, не захотели сдаться в плен, героически сражались, однако были разбиты. Удивительно, но русский летописец с большим сочувствием, даже жалостью рассказывает о вековых своих врагах:

«Татари же отнюдь охудеша и померзоша, и безконии быша, и от великаго мраза и студени великиа и ветра и вихра луки их и стрелы ни во чтоже быша; снези бо бяху велици зело18. <…> И бысть им бой велик и силен зело на речке на Листани, и начаша одолевати христианя. Татарове же никакоже давахуся в руки, но резашася крепко; и много Татар избиша, и самого царевича Мустофу убиша, и князей с ним многих Татарских избиша; а князя Ихмут-мурзу яли, да князя Азбердея, Мишереванова сына, яли и иных многых Татар поимали».19

«В год 6951 (1443). Посылал князь великий воевод своих под Рязань, на царевича на Мустафу; те же, дойдя, убили его на речке на Листани. Тогда же убит был в том бою Василий Иванович Жук Лыков, коломенский наместник, а Григория Васильевича сына Глебова ранили в челюсть; тогда же доблестно действовал Федор Васильевич Басенок20. В тот же год князь Иван Андреевич21 схватил боярина своего, Андрея Дмитриева, вместе с детьми, а жену его Марью беспричинно сжег. Зима же та была холодной, а сено дорого».22

Год 1444

Основание Пафнутьева Боровского монастыря

В этом году преподобный Пафнутий Боровский, автор фразы «Спешите делать добро!»23 основал знаменитый монастырь Рождества Богородицы в трёх верстах от Боровска. Великий князь Иоанн III станет в будущем покровителем и этого Пафнутьева Боровского монастыря, и самого Пафнутия.

«А как сниде в то место, иде же и обитель състави пресвятеи владычице нашеи богородице честного Рождества ея, и церковь въздвиже, преже деревянну, по том же камену устрои, и подписа ея чюдно велми, и украси ея иконами, и книгами и всякою утварию церковною, яко дивитися и самем тем самодръжцем Русскыа земля, и при животе его приходити к нему благословениа ради и молитвы еже о них, <…> тако же и прочии князи и бояря и прочие православное христьаньство, и от Литовскые земли и от прочих стран благословениа и молитвы требующе от него».24

Изгнание из Большой Орды царя Улу-Мухаммеда

Впервые на престоле Золотой Орды хан Улу-Мухаммед, внук хана Тохтамыша, появляется в 1419 году. В это время в Орде идут бесконечные междоусобицы, ханы воюют, убивают или изгоняют друг друга. Несколько раз хан Улу-Мухаммед свергается с престола, вновь отвоевывает его у своих врагов и, наконец, в 1437 году его прогоняют окончательно. Правда, писатель и путешественник Иосафат Барбаро последний раз в качестве хана упоминает Улу-Мухаммеда в 1438 году. Тем не менее, русские летописи называют более раннюю дату появления хана Улу-Мухаммеда с семьёй и армией в русском городе Белеве на Оке. Согласно Типографской, Патриаршей и другим летописям, изгнанный из Орды хан обосновался в Белеве осенью 1437 года. Трудно сказать о первоначальных планах хана, возможно, он действительно, как пишут летописцы, хотел лишь перезимовать там, но великий князь московский Василий II не пожелал уступать татарам этот русский город. Он снарядил к Белеву войска.

«В год 6946 <…>. В ту же осень князь великий посылал двоюродных братьев своих, двух князей Дмитриев Юрьевичей, и прочих князей и многих воевод, а с ними и многочисленные полки, на царя Магомета к Белеву – в час, когда тот с малым войском стоял, от другого царя убежав. И испугавшись князей русских, начал он давать им на волю их все: и в заложники детей своих отдавать, и все, что набрали, даже если и не в пределах великого князя, пленных, – все то отдавали, но только чтоб не чинили им в тот день вреда. Наши же, увидев, что их бесконечное множество, а этих малое число, возгордясь, пошли на них».25

Итак, 5 декабря 1437 года состоялось решительное сражение Улу-Мухаммеда с русским воинством. «В лето 6946 ходиша на Белеву два князя Дмитрея Юрьевичи и воеводы вси великого князя на царя Махметя. И бысть им бой декабря 5: и преможе царь Махметь и многих изби».26

Из летописей мы узнаем, что после сражения и победы под Белевым Улу-Мухаммед со своими сторонниками обосновался в Старом Нижнем Новгороде. Не удивительно, что одним из источников существования этого немалого количества народа становятся грабежи русского населения. В Москве в это время продолжается междоусобная война, сложной ситуацией пользуется Литва, посылая на московские владения свои войска. Летописцы подробно описывают многочисленные бои русских дружин на всех границах Московского княжества.

В 1439 году хан Улу-Мухаммед появляется под стенами Москвы. Великий князь Василий Васильевич бежит из города за Волгу, в осаде оставляет князя и боярина Юрия Патрикеевича, правнука знаменитого великого князя литовского Гедимина. Город выстоял, однако все окрестности и город Коломна были разграблены.

«В год 6947 (1439). Подходил царь Магомет к Москве месяца июля третьего <…>. Царь же, простояв у города десять дней, отошел, а волости и села пограбил».

     «Посады пожег, а христиан в полон увел многих, но городу Москве ничего не сделал».27

Потом, в 1443 году, случилось уже изложенное выше нападение на Рязань одного из сыновей Улу-Мухаммеда Мустафы, в этом бою победили русские, Мустафа был убит. Однако на этом противостояние с татарами, которые в будущем обоснуются в Волжской Болгарии, не прекращается. Осенью 1444 года татары нападают на Муром.

«В лето 6953, месяца Cентября (1444 г.) приходиша Татарове на Рязанскиа украины. – Тоя же осени воеваша Татарове Мордву. – Тоя же зимы царь Улу-Махмет приходил ратью к Мурому из Новгорода из Старого из Нижняго, и князь великий Василей Васильевичь поиде противу его, и царь възвратися бегом в Новъгород Старой. <…> А тогды князь великий Василей Васильевичь пошел со всею братьею <…> противу царя Улу-Махметя; пришед бо сел в Новегороде в Нижнем Старом. Прежде бо сего пришел ис Поля, согнан з Большиа Орды от брата своего Кичи-Ахметя, и прииде к Белеву и сядеся в Белеве. И князь велики послал на него князей и бояр и воевод своих, и Бог попустил за грехи наша, многих наших Татарове побили, а Татар было тогда добре мало. Из Белева поиде царь к Новугороду к Нижнему и засяде Новгород Нижней Старой, и тако зла от него много бываше. И из Новагорода из Нижнего из Старого поиде к Мурому. Слышав же то князь великий Василей Васильевичь, и взя крещение в Владимире и поиде противу его со своею братьею и со всеми людьми к Мурому. Царь же Улу-Махмет, слышав, възвратися бегом к Новугороду к Нижнему Старому в немъже живяше».28

«В год 6953 (1445). Царь29 подошел к Мурому от Новгорода от Нижнего, и князь великий вышел навстречу ему к Владимиру и послал на него воевод; они же, пойдя, побили татар под Муромом».30

Как видим, летописи единодушны: Улу-Мухаммед продолжает стоять в Нижнем Новгороде и совершать набеги на Русь. А московские войска под предводительством великого князя Василия II нередко проигрывают сражения, порой даже имея численное превосходство.

Сражение при Варне (1421 – 1451)

«Участники нового крестового похода (венгры, поляки, серпы и валахи) под предводительством короля Польши и Венгрии Владислава и знаменитого венгерского полководца Яноша Хуньяди дважды разбили войско Мурада II и заняли Софию.

Но в следующем году (1444) крестоносцы потерпели тяжелое поражение при Варне от численно превосходивших сил Мурада II».31

1 ноября 1444 г. в битве под Варной турецкие войска наголову разгромили крестоносцев, во главе которых стоял король Польши и Венгрии Владислав III (Уласло I), павший на поле брани. Эта победа позволила турецким завоевателям основательно укрепить свои позиции на Балканах.

После этого попытки римских пап организовать новый крестовый поход против Турции уже не получали поддержки в Западной Европе.

1445 год

Пленение великого князя Василия Васильевича

Одно из сражений с сыновьями Улу-Мухаммеда – Махмутеком и Ягупом под Суздалем, – закончилось плачевно для великого князя московского Василия Васильевича. Он был разгромлен и взят в плен. Вместе с ним попали в плен и многие князья русские. Царевичи отвезли их к своему отцу в Нижний Новгород.

«Пришел царевич Мамутяк со своим братом Ягупом32 на великого князя изгоном воевать. И был у них бой и сеча страшная у города у Суздаля на поле, и убитых было с обеих сторон много, и захватил царевич князя великого да князя Михаила Андреевича июля шестого, в день памяти отца Сысоя, в пятницу».33

«В лето 6953 , июля 7, бысть бой великому князю Василью Васильевичю под Соуздалем с царем Момотяком, и многых на бою том избиша, а великого князя Василья Васильевичя и брата его князя Михаила Андреевича роуками яша, а князь Иван Андреевичь34 бежа сечен з бою того, и множество избеено бысть, князя же великого ведоша с собою. Того же лета выиде князь великый, октября 25».35

Так отец Иоанна попал в плен, где пробыл более двух с половиной месяцев – с 6 июля по 25 октября. Ходили слухи, что он был выпущен за огромные деньги, которые обещал собрать по возвращении домой. Новгородская летопись сообщает: «Отпусти царь Махмет князя великого Василья на Рускую землю и взя на нем окуп36 двести тысяч рублев, а иное Бог весть, да они».37

200 тысяч рублей – огромные для того времени деньги. Говорили и про «иное». Мол, обещал Василий еще и несколько городов татарам. Анализ документов убеждает, что, скорее всего, эти данные о выкупе – клевета князя Дмитрия Шемяки, которому надо было как-то оправдать свои злодейства.

По-иному рассказывает об освобождении попавших в плен князей архиепископ ростовский Вассиан Санин в своем «Житии Пафнутия Боровского»:

«Махмет потребовал выкуп за свободу пленников. Преподобный Пафнутий обратился тогда к простым людям копейкой последней помочь своим князьям, и на просьбу его откликнулись многие и жертвовали – кто сколько мог, пока не набрали весь выкуп. Князья русские были освобождены, а случай тот получил название “копеечный выкуп”».38

Беда не ходит одна. 7 июля, через неделю после того, как Василий II был взят в плен, в Москве случился страшный пожар. Крепость была заполнена беженцами, которые скрывались тут от татар, их лошадьми, скарбом. Пожар уничтожил всё.

«Тем же годом Москва погорела в полуночи – с Кремля, от собора Архангельского, когда в нем скрывались в осаде, и многие люди сгорели, а иные задохнулись».39

«О пожаре на Москве. Того же месяца июля 14 день в среду загореся град Москва внутри города в нощи и выгоре весь, яко ни единому древеси на граде не остатися, но и церкви каменые распадошася и стены градные каменые падоша в многых местех, а людеи многое множество изгоре, священноиноков и священников и иноков и инокын, мужеи и жен и детеи, поне же бо отселя огнь, а из заградиа Татар бояхуся. Казны же многы выгореша и бесчислено товара всякого, от многых бо градов множество людеи бяху тогда ту в осаде. И яко же погоревшу граду и княгини великаа Софья и великаа княгини Марья и з детми и з боары своими идоша к граду Ростову, а гражане в велице тузе и волнении бяху, могущеи бо бежати оставши град бежати хотяху, чернь же совокупившеся начаша врата граднаа преже делати, а хотящих из града бежати начаша имати и бити и ковати, и тако уставися волнение, но вси общи начаша град крепити, а себе пристрои домовнои готовити».40

Как это нередко случалось в русской истории, знать бежала из сгоревшего города на север, подальше от опасности, но катастрофы не случилось: горожане сами навели порядок и начали укреплять ворота и стены, ставить в городе лачуги. Вскоре город вновь был готов к обороне.

Вернувшийся из плена великий князь Василий Васильевич не мог даже остановиться в самом Кремле: его терем тоже сгорел.

Между тем продолжали распространяться слухи о том, что он пообещал за своё освобождение отдать татарам не только огромные деньги, но даже и Москву, а себе забрать Тверь у великого князя тверского Михаила Борисовича, сделать всех рабами татар. Князю Дмитрию Шемяке, который, скорее всего, и продолжал распускать эти слухи, удалось воспользоваться ими. Чтобы организовать заговор и захватить московский престол, князь Галицкий начинает собирать полки, засылает в Москву шпионов. Он ждёт подходящего случая.

«А тое же осени октября 1, в кои день отпущен князь великы с Курмыша, в 6 час нощи тоа потрясеся град Москва, кремль и посад весь и храмы поколебашася. <…> А тоя же осени заговев филипово заговенье прииде князь великы на Москву месяца ноября в 17 день и ста на дворе матери своея за городом на Ваганькове, а по том отоля соиде в град на двор княжь Юрьев Патрекеевича41. Князю же Дмитрию Шемяке вложи дьявол в мысль хотети великого княженьа и начать посылати к князю Ивану Можаискому с тем, что, рекши, царь на том отпустил великого князя, а он к царю целовал, что царю сидети на Москве и на всех градех Русскых и на наших отъчинах, а сам хочет сести на Тфери. И тако по дьяволю наученью объсылающися и здумавши си со всеми злыми советникы, иже тогда быша у них Костянтиновичи и прочии бояря их, не хотяще добра своим государем и всему христиансьству, и посылают с предреченными речми к великому князю Борису Тверьскому; он же слышав то убоявся и бысть единомысленник с ними. Мнозии же Москвичи в думе с ними бяху, бояря же и гости, бе же и от черньцов в тои думе с ними. И тако начаша князи и с своими советникы безвестно въоружатися и искати подобна времяни, како бы изгонити великого князя».42

Казанское ханство. Кто был его основателем

Год 1445 можно считать годом образования Казанского ханства. Некоторые историки называют его основателем свергнутого с престола хана (царя) Золотой Орды Улу-Мухаммеда. Якобы, этот внук Тохтамыша, разгромив Волжскую Болгарию, захватывает Казань и становится во главе созданного им Казанского ханства.

Однако русские летописи однозначно говорят, что после выхода из Орды хан Улу-Мухаммед сначала остановился в Белеве, а после сражения с русскими войсками перебрался со своим воинством в старую часть Нижнего Новгорода.

Осенью этого же 1445 года, после пленения и освобождения татарами великого князя Василия, имя Улу-Мухаммеда встречается в русских летописях в последний раз. Мы видим, что в это время хан находится в некоем Курмыше. Курмыш в переводе с татарского – укрепление. Поселение с таким названием и ныне стоит на окраине нижегородских земель, на пути в сторону Казани: «Во лето 695443 царь Улу-Махмет и сын его Мамутяк великого князя пожаловали: утвердив его крестным целованием, что дати ему с себя окуп, сколько может, и отпустиша его с Курмыша на Покров пресвятыа Богородици, Октября 1».44

Более уже имя Улу-Мухаммеда нигде в источниках не встречается. Не встречается оно и в связи с Болгарским или Казанским ханством. За исключением одного, более позднего и весьма сомнительного источника второй половины XVI века, – «Казанской истории»: «И умре в Казани со юнеишим сыном своим с Ягупом, обо ножем зарезаны от большаго сына своего Мамотяка, а царствова на Казани 7 лет. И прият по нем царьство Казаньское сын его Момотяк».45

То, что после внезапного исчезновения из источников Улу-Мухаммеда на Казанском престоле, действительно, появляется его сын Махмутек (в русских источниках еще и Мамутяк, Мамотяк) подтверждают многие русские летописи. Они же утверждают, что Махмутек действительно был первым татарским царем в Казани:

«Toe же осени царь Мамотяк, Улу-Магметев сын, взял город Казань, вотчича казанского князя Либея убил, а сам сел в Казани царствовати».46

«<…> а царь Мамутяк пришед ис Курмыша, Казань взял, а Казаньского князя Азыа убил и сам на Казани въцарился. И оттоле нача царство быти Казаньское».47

Эту же версию о первом казанском хане подтверждает и Российская Бархатная книга, составленная не без участия потомков казанских царей:

«Род казанских царей.

Ечкель Асан Улан.

У Ечкель Асан Улана сын Улу Махмет Царь.

У Улу Махмета сын Момотяк; то первой Царь на Казани.

У Момотяка Царя дети:

Халил Царь.

Ибреим Царь».48

Таким образом, если судить по сохранившимся первоисточникам, Казань была захвачена в 1445 году старшим сыном хана Улу-Мухаммеда Махмутеком, который правил там до 1463. Русские летописи называют его царём. А сам Улу-Мухаммед является основателем династии, которая на разгромленных татарами развалинах Волжской Болгарии основала новое татарское ханство (царство).

В этом же году в Германии изобретатель книгопечатания Иоганн Гутенберг (1400 – 1468) выпустил первую печатную книгу. Этот 1445 год считается датой начала книгопечатания.

Годы 1446 – 1447

Изгнание с престола и ослепление Василия II

В этом году князь Дмитрий Шемяка Галицкий, наконец, осуществляет свой план: воспользовавшись отъездом великого князя на богомолье в Троице-Сергиев монастырь, он захватывает московский престол и объявляет себя великим князем московским. При этом он совершает злодейство, какого ни позже, ни прежде не случалось с московскими великими князьями: Василий II Васильевич прямо в Троицком монастыре был взят в плен и вскоре по приказу Шемяки ослеплён.