Джаз-банда

Но некоторые предложения Вована пахли дурно. Например, он хотел загнать под крышу репетиторов и студентов, писавших курсовые и дипломные работы на заказ. Первые размещали объявления в газетах, и Вован уже составил список потенциальных жертв. Вторые работали больше по сарафанному радио, информация о них тоже начала собираться.

Я высказал свои сомнения. Во-первых, нехорошо – обирать несчастных женщин, которые не от хорошей жизни подрабатывают. И студентов, которые могли бы, как и мы, рыскать по подворотням, а вместо этого зарабатывают своим умом. Во-вторых, финансовые потоки там небольшие, а карму эти крохи могут испортить не на шутку.

Вован ответил так. На это ведь можно и по-другому посмотреть. Не придём мы – придут другие. Юудут тупо отбирать у них деньги и решать проблемы, которые, по классике, сами же и создадут. А мы дадим реальную защиту. Город полон опасностей, защищать нужно много от кого. Пара сотен человеку погоды не сделают, зато он сможет обратиться за помощью и в ситуациях, не связанных с профессиональной деятельностью. Видимо, мне очень хотелось, чтобы мои сомнения развеяли, потому слова друга показались убедительными.

Впрочем, по каким-то причинам дальше обсуждений эта тема не зашла.

Кстати, о морально-этических моментах. У волынских был пиздюк Кеша, который обложил данью школьников младших классов. Сначала, правда, это были только средние классы. Потом началось что-то вроде франшизы или финансовой пирамиды – те, кто чехлил Кеше, стали собирать с тех, кто младше и слабее. Основную часть отдавая ему же. Суммы там были смешные – десять-двадцать-тридцать рублей в месяц. Но когда плательщиков сотня-две, уже набиралось несколько тысяч. И по тем временам десятиклассник Иннокентий в своей среде считался миллионером.

Со стороны, а тем более в нынешнее цивилизованное время, это выглядит стрёмно – ну как можно отбирать деньги у третьеклассника? На деле же всё было не так страшно, и даже выгодно для всех. Кеша давал защиту не только от себя и своих друзей, его охранный сервис был шире. О «налоге» знали все, и родители, и учителя, и всякие органы. Слухами ведь земля полнится, а что знают двое, то знает и свинья. И каждый родитель понимал – лучше их ребёнок отдаст десять рублей в месяц Кеше, чем у него каждый день будут отбирать деньги на обеды. И в туалет он будет отпрашиваться исключительно на уроках, потому что на перемене ему туда лучше не соваться. А Кеша ещё и за пределами школы обеспечит защиту, просто одним своим именем. И брендом «Матня», конечно же.

Бывало даже такое. Запишут родители ребёнка на кружок, а он находится на Стройдетали. Всего метров двадцать вглубь района, но их ещё надо пройти. Водить сами постоянно не могут, а беспокоиться каждый раз, вернётся ли домой целый и невредимый, тоже напряжно. Случалось, что босиком возвращались, хулиганы кроссовки отобрали. Был случай, третьеклассник зимой в мороз в одних носках вернулся – такие же третьеклассники ботинки сняли. Ещё чаще снимали куртки и шапки.

Потому приходили родители к Кеше и предлагали повысить тариф. Чтобы их маленького сына не только на Матне не обижали, но и за её пределами. Хотя бы только на Стройдетали ещё, где про Кешу были наслышаны, и совсем мелкими он воспринимался как большой авторитет.

Кеша от дополнительных денег благородно отказывался. Он ничего не слышал о пиаре и самопозиционировании, однако уже в своём юном возрасте понимал важность формирования положительного имиджа. Хотя были и противники такого благородства – если разрешать прикрываться своим именем всем и в любых ситуациях, это обесценит имя. И может создать ситуации, когда любой прикроется Кешей и вместе с ним Матнёй. А отследить это при таком количестве людей и этих самых ситуаций невозможно.

К слову о позитивном имидже. Был у меня знакомый, который жил в доме с консьержками. Их он недолюбливал и нередко жаловался, что из-за этих старух лишний раз ни покурить в подъезде, ни пива попить. При этом всякий раз с улыбкой здоровался. Зачем, спросил его я, что за двуличность. На что он ответил – если однажды менты возьмут за жопу, чтоб снизить срок или условным отделаться буду собирать отовсюду положительные характеристики. И тогда консьержки скажут – хороший был человек, вежливый, всегда здоровался, такой совершить преступление не способен.

Так вот, возвращаясь к схемам Вована. Одна из самых крутых его затей – почтовые разводы извращенцев. Он её придумал, посмотрев «Карты, деньги, два ствола», там было что-то похожее про вибраторы. Современным молодым людям, уже родившимся в эпоху интернета, она может показаться совсем древней или нелепой. Тем не менее, она оказалась очень даже рабочей.

Может, помните, была такая «жёлтая» газетёнка со всякими сплетнями и чушью в духе позднего «Спид-Инфо», которая так и называлась – «Жёлтая газета»? Там был раздел с объявлениями, в основном на тему секса и разнообразного шарлатанства. Газета была федеральной, с большим тиражом, потому стоили объявления дорого – чуть ли не целую стипендию за слово. Подавались они по телефону, а вот как производилась оплата и какие данные при этом оставлялись – уже не помню.

У нас с ним тогда на двоих был простенький мобильный телефон. Но позвонить Вован предпочёл с уличного автомата – мало ли, номер лучше не светить. Купив специальную карточку, не знаю, есть ли сейчас такие. Объявление звучало лаконично – «Грязное порно. Н/п. Город, индекс, а/я №». Забыл, уточнялось ли там, что речь о видеокассетах, или клиенты как-то сами по умолчанию догадывались.

Опять же, не знаю, существует ли до сих пор такое явление, как абонентский ящик. Тогда это была очень удобная вещь – в любом отделении заводишь персональный ящик, с него отправляешь посылки, на него же принимаешь корреспонденцию. Правда, заводился он по паспорту и при надобности за жопу взяли бы моментально. Только хитрость схемы и была в том, что потерпевшие никуда обращаться не станут.

На этот ящик со всей страны стали приходить письма от любителей всяких золотых дождей, букаке и прочих копрофагий. Самые настоящие бумажные письма в конвертах, написанные шариковой ручкой. В основном писали – «Здравствуйте, пришлите кассету на такой-то адрес». Некоторые, не зная, что на этих кассетах, заказывали сразу две-три. Кто-то писал – а уточните сначала, что там именно? Одна женщина написала – «Хочется чего-то особенно грязного, надеюсь, вы сможете меня удовлетворить».

Насобирав заявок, мы шли в магазин и покупали самые дешёвые чистые кассеты. Потом шли на почту и отсылали их наложенным платежом. Уже не помню, сколько стоили кассеты, пересылка и какую цену мы назначали извращенцам. С каждой кассеты чистая прибыль выходила около ста рублей.

Расчёт был простой. Клиент при получении оплачивал запакованную кассету без компрометирующих опознавательных знаков, и уже дома обнаруживал, что она чиста. Думал ли он, что это какая-то ошибка, что его видеомагнитофон не считывает формат видео или понимал, что его надули – это было уже неважно. Терпила мог злиться, рвать в бешенстве волосы на голове, посылать проклятия, только нам-то что от этого.

Несколько клиентов прислали письма, в которых сетовали, что кассеты чисты. Просили прислать заново, вернуть деньги или подсказать, не устарела ли их модель. Один прислал угрозы, что найдёт нас и накажет.

Сначала у нас была мысль на самом деле туда что-то записать. Только вот это было бы уже распространение порнографии, что неприятнее, чем незаконное предпринимательство и мошенничество. За мошенничество ещё надо постараться дело завести. Ущерб-то в каждом случае невелик, и чтобы набралась достаточная сумма, надо собрать нескольких терпил. С разных городов и готовых ввязываться в судебные дела, рискуя своим временем, деньгами и репутацией.

За один поход на почту мы отправляли примерно десять кассет. Одно время ходили туда каждый день. Как-то почтовая сотрудница отвела Вована в сторону и шёпотом спросила, что на них. Не порно ли, и не станет ли она соучастницей преступления. На что мой предприимчивый друг с улыбкой ответил – не боись, они чистые, это просто специальные кассеты, на них можно записывать хоть по сто раз без потерь качества.

С выбором отделения мы не заморачивались, пользовались ближайшим. Сотрудница та была местной и знала Вована с детства.

Всё это провернуть мой предприимчивый друг мог и один, не таская меня с собой. Однако он был не жадный парень и вместе ему было веселее. Он относился к этому больше как к развлечению, чем к заработку.

Правда, умные люди советовали в таких делах брать в долю лоха, который будет светить своё лицо и данные. А самим при случае можно отскочить сухим из воды. Только вот опасности особой мы не чувствовали, а искать подставного, делиться с ним и изображать дружбу не хотелось.

Большая часть заявок пришлась на первые недели. Месяца через три они постепенно прекратились.

Мы не вели учёт расходов и приходов. Деньги приходили – мы их сразу тратили, в основном зависая в шашлычных и угощая друзей пивом. Немного заслали в общак, развеселив старших. Позже я по чекам подсчитал, что всего мы отправили двести или триста кассет. Могли бы купить старую машину.

Планировали повторить. Хотели расширить ассортимент CD и DVD-дисками. Они компактнее, возни поменьше, и людей на них переходило всё больше. Только почему-то не повторили.

Позже, оказавшись в другом коллективе, я познакомился с челом по имени Кирилл, который проворачивал ровно ту же схему. Только газета была другая и специализировался он на сексуальных меньшинствах. Параллельно занимался интимными фото. Сейчас, конечно, звучит смешно, но тогда существовали люди, заказывающие по почте любительские фотографии голых девушек. Причём платя вслепую. Сначала он отправлял настоящие фото своей девушки, потом засвеченные, а затем вообще конверты с бумагой.

Делал он всё это один, в больших масштабах и несколько лет. Потом у всех появился интернет и старые схемы потеряли актуальность.

Все эти годы он потрахивал почтовую сотрудницу. Я бывал в том отделении и видел её. На любителя, мягко говоря. Он и сам это признавал, но держать при себе лояльную сотрудницу было нужно, могла пригодиться.

16

Обычный вечер

По улице едет девятка, в ней четверо парней 22–23 лет. Играет DJ Alligator.

Один из парней на заднем сиденье нервно курит в окно. Его руки дрожат, пепел летит на штаны. На улице вечер, прохладно, но у него на лбу капли пота. Он очень худой, за что и получил кличку Кощей. Кричит водителю: «Блядь, ты не можешь быстрее ехать?»

Водитель – татарин Ринат – молчит.

Сидящий рядом с Кощеем Виталя усмехается: «Чё, Кощей, хреново? Говорили тебе взрослые люди, ты не слушал».

Кощей: «Кумарит, бля».

Ринат поворачивает машину.

Кощей: «Эй, ты куда?»

Ринат: «Кощей, сука, я тебя уебу сейчас, если не заткнёшься!»

Четвертый, Лёха, спокойно спрашивает: «Не, в натуре, а чё ты повернул?»

Ринат: «Да всё уж взято, не кипишите. К Макару заедем, заберём».

Лёха: «Чё за Макар, с третьего что ли?»

Ринат: «Ну».

Мимо проезжает милицейский уазик.

Въезжают в школьный двор, на стене школы крупная надпись краской «Третий сила». Останавливаются рядом с футбольным полем, вдалеке виднеется толпа. Не доезжая до неё, Ринат останавливается и мигает фарами.

Подходит Макар: «Здорово, парни, как дела?»

Жмёт всем руки через окно. Отдает Ринату пакетик.

Ринат: «Садись, посидим маленько».

Макар: «Да не, вопросы решаем, побегу».

Ринат: «Менты к вам что ли приезжали, сейчас навстречу попались?»

Макар: «Да, круг сделали и отчалили. Недавно на камеру снимали, а темно, видно плохо, они поближе подъехали. Пиздюки окружили, давай машину раскачивать. Мусора обосрались, орут, а вылезти боятся. А уехать не могут, прикиньте, заглохли! Кое-как завелись, ещё б несколько секунд и хана легавым».

Все смеются, кроме Кощея.

Макар: «Ну, давайте, удачи»

Уходит.

Ринат вслед: «Давай, от души. Сам пробовал?»

Макар, обернувшись: «Делу время – потехе час. Нормально, говорят».

Парни разворачиваются, уезжают.

Кощей: «Пацаны, может, здесь тормознем?»

Лёха: «Пять минут уж потерпишь».

Виталя поёт: «Пять минут, пять минут, это много или мало».

Кощей: «Заткнись, блядь, не беси!»

Все смеются, кроме Кощея.

Ринат: «Да уж, Кощею сейчас пять минут как пять часов. Сам виноват, нечего дозу так нагонять. У меня сосед три грамма в сутки ставил, а его закрыли, прикиньте. Он себе вены хотел перегрызть – ну, типа, кровь пускаешь и вроде полегче. А нечем – раньше на винте торчал, зубов нет. Да и вен тоже».

Лёха: «И как он, не сдох там?»

Ринат: «Не, вышел, дальше торчит».

Въезжают во двор школы, останавливаются рядом с футбольным полем. На нём стоит толпа человек в сто. Половина курит, в темноте множество огоньков.

Виталя: «Они заебали курить, весной пиздец чё творится, всё поле в бычках».

Ринат: «Помню, я когда учился, мы это поле на субботниках пидорили. Ну, не сами, конечно, черти в основном».

Достает из бардачка аптечку.

Лёха: «Кощей, ты живой там ещё? Да хули тебе, ты ж Кощей Бессмертный. Давай первый. Виталик, ты как, попробуешь, может?»

Виталя: «Не, не уговаривай даже».

Кощей быстро провел привычную процедуру и блаженно откинулся на сиденье.

Лёха – Ринату: «Ты как, сейчас или потом?»

Ринат: «Я нюхну пока».

Лёха: «Я тоже тогда».

Отсыпает на ладонь, снюхивает. Протягивает пакет Ринату.

Ринат: «Подожди, я так не могу».

Скручивает купюру.

Все разом закуривают.

Ринат: «Сегодня одного балбеса отошьем. Кощей, ты там не прожги мне ничего».

Леха: «Пойдемте, чего долго сидеть-то. Кощей, ты как?»

Виталя: «Куда ему, пусть сидит».

Толпа расступается, впускает старших в импровизированный круг.

Один из молодых, парень лет 17–18 по имени Санёк: «Пиздюков подтянули, вон они».

Показывает на двоих с разбитыми лицами.

Ринат: «Прописали уже, смотрю?»

Санёк: «Да, нормально всё, и пробили, косяков нет».

Лёха: «Кто подтянул?»

Голос из толпы: «Я!»

Лёха: «Головка от хуя. Если что – спрос с тебя. Всё, пиздроны, рассоситесь».

Толпа уменьшается вдвое.

Ринат: «Санёк, что по деньгам?»

Санёк отдаёт ему деньги: «Это со школы, это с шараги».

Ринат: «Блядь, Саня, давай ты ещё десятками приносить будешь, трудно поменять что ли? Нормально всё, никто не борзеет?»

Санёк: «Да не, Ринат, если что – решаем быстро».

Ринат: «Осторожней только, и меру знайте, не беспредельте. У соседей вон двоих закрыли, палку перегнули, черти заяву кинули».

Санёк: «Я слежу, все окей».

Ринат: «Ладно, где этот, как его?»

Голос из толпы: «Рыжий».

Ринат: «Рыжий хуй бесстыжий, бля, где ты, выходи, подлый трус».

Из толпы в круг выталкивают парня.

Ринат: «Чё, хуила, за кайфом погнался, да? Тебя предупреждали, сука? Мало предупреждали, да? Плохо, может, предупреждали, неясно?»

Рыжий: «Ринат, бля буду, я завязал! Клянусь, не буду больше!»

Виталя: «Да он сейчас вмазанный стоит, гандон».

Ринат: «Так ты блядь, значит, Рыжий».

Бьёт его в лицо, но удар получается несильный.

Рыжий: «Пацаны, бля буду! Давайте последнее китайское!»

Лёха бьёт, не давая договорить, но тоже несильно. После удара Витали тот падает.

Ринат: «Ломайте эту рыжую шлюху».

Несколько человек из толпы налетают на бывшего товарища, минуту топчут его, мешая друг другу.

Ринат: «Хорош. Больше предупреждать никого не будем, спалим с наркотой – отшиваем без разговоров. Это наш район, и всякой нечисти здесь не место».

Садится на корточки, поднимает голову Рыжего. Тот весь в крови, в полубессознательном состоянии.

Ринат: «Ходи теперь и щемись. Ты – чёрт. Всё понял? Уберите его нахуй отсюда».

Двое оттаскивают тело в сторону.

Ринат: «Санёк, вы зачем у школы весь забор спилили?»

Санёк: «Да это пиздюки, прутья запасают».

Ринат: «Лучше б спортом занимались. Ладно, бывайте».

Парни садятся в машину, уезжают.

Толпа медленно расходится.

17

Хитрый неформал

Стоял погожий летний денёк, и мы компанией в десять гопнических рыл шастали по центру города. Напились и весело бесчинствовали. Дали по шее нескольким случайным людям (ну как людям – в основном таким же, как мы, только числом поменьше).

И у памятника одному великому поэту наткнулись на кучку неформалов.

Это была удача.

Потому что поколотить неформала в то время было делом святым. А неформала, который плюёт и сорит бычками возле памятника великому поэту (и неважно, что мы от поэзии были, мягко говоря, далеки) – святым вдвойне.

Мы никуда не спешили. Совсем не обязательно было проводить блицкриг, суетливо бить и скорее покидать место преступления. Уличные драки в то время были делом обыденным. Прохожие никогда не вмешивались, милицию никто не вызывал. И даже видео на телефон не снимал, чтоб выложить в ютуб.

А посему бить стали не сразу, сначала словесно поунижали. Неформалы попались хорошие, качественные. Мало того, что пытались переговариваться, всё больше развязывая нам руки, так ещё и не убегали.

Среди них попался весьма занятный персонаж, весь в каких-то фенечках, с козлиной бородкой крестом поверх рубахи.

На привычный вопрос – «кто ты есть по жизни?» – юноша выдал нетривиальный ответ. Я, говорит, человек верующий. Наши шаблоны несколько порвались. Мы что-то там ещё его спросили, получили в ответ мудрёные цитаты из писаний, и оставили его в покое. Решив по второму разу побить его товарищей.

И понимали ведь, что сучёныш просто косит под блаженного, и что не впервые прокатывает у него сей финт. Но постеснялись бить, ибо грешно как-то.

Прогнав молодых людей с насиженного места, сами пошли дальше.

Через пару дней проходил неподалёку того памятника – опять сидят.

Позже двое из той нашей компании ударились в религию. Неплохие парни, только слишком уж грузят бредом, особенно, когда накурятся.

18

Выцепать

Есть такое занятие – «выцепать», то бишь караулить какого-то недруга. Как правило, с целью физического насилия.

Поначалу это не особо напрягает. Сидишь в машине, ведёшь блатные базары, куришь в окно, обсуждаешь жопы проходящих женщин. Упиваешься тем, какой ты крутой бандит.

Но быстро надоедает. Ожидание может длиться бесконечно, с машинами вечно проблемы. Чаще приходится ошиваться в подъездах или на воздухе, а это уже не то. Тем более, в основном приходится выцепать по наводке старших, чем во имя своих интересов. И постепенно понимаешь, что веса в глазах старших это прибавляет мало, что ты – шестёрка, а перспективы впереди туманные.

Да и опасное это дело. То жертва окажется не лыком шита и не надует в штаны, а даст ответку, то перестараешься ненароком.

Помню, как-то посменно ждали бывшего подельника одного из старших. Задание было простое – пробить башку и сломать какую-нибудь конечность. Засады были в двух местах сразу – в подъезде его тёлки и возле частного дома матери. Ждали круглосуточно, по три-четыре часа. Через несколько дней пришел к тёлке, и нарвался на шпану. Но был матёрый, сидевший, и порезал троих к чертям собачьим. Один чуть кони не двинул, часть кишков отрезали. Мне повезло, как раз сменился тогда. А чела так и не поймали, качественно на дно залёг.

А однажды парни из другого звена ловили дерзкую даму, с которой старший повздорил из-за припаркованной у торгового центра машины. Нужно было просто пришугнуть её и дать пару пендалей унизительных. Знали только подъезд, примерное время входа/выхода и во что может быть одета. Ещё в наличии была чёрно-белая фотография 3х4, неизвестно откуда. За утро и вечер надавали подсрачников трём или четырём. Была ли среди них именно та – так и не поняли, но отчитались, что задание выполнено с блеском.

Один мой друган из другой банды рассказывал, как морозными зимними вечерами поджидали неуловимого хрена, с ледяными монтажками в рукавах. Истекли соплями, отморозили носы и уши и прокляли все на свете. Покалечили не того – говорят, сильно похож был, но на самом деле, чтоб душу отвести.

А того всё-таки поймали, но неудачно – один раз только ударили, и он убежал.

Или ещё случай был. Пацаны неделю караулили чела, с которым их старший повздорил. Когда тот наконец соизволил приехать домой, чуваки, увидев тачку, обрадовались как родному. А тот с их старшим выходит, пьяные оба и ржут. Уладили разногласия, а про отбой пиздюкам забыли.

Сейчас всё это вспоминать и смешно, и грустно.

Но гораздо хуже, если выцепают тебя.

И уж совсем плохо, если это делают твои бывшие друзья.

19

Как отжимались мобилы

Помните начало нулевых, когда у всех стали появляться мобильные телефоны?

Когда это были кирпичи с минимумом функций, стоящие как современные айфоны?

Когда показателем крутости было наличие полифонии и малопиксельной камеры, а связь была офигеть какой дорогой?

У шпаны тогда появился хлеб.

Выворачивать карманы у лохов было делом не очень выгодным, потому как с деньгами тогда у большинства было неважнецки. Да и несолидно. А вот охота за мобилами многим помогла продержаться на плаву, а временами и вообще быть в прикупе.

Грабежи, честно говоря, я не особо любил. Я человек тонкой душевной организации, и некоторые вещи порою принимаю близко к сердцу. Например, я долго вспоминал, как отчаянно сопротивлялся хилый студент, не желавший отдавать кирпич под названием Nokia 3310. Был жестоко избит и оставлен валяться в кровавом снегу. Мне даже показалось, что он лежит и плачет от тяжести потери.

Аппарат мы тогда толкнули, если не ошибаюсь, за пару тысяч рублей. Неплохой куш по тем временам.

Воровство мне импонировало больше. Однажды я с удовольствием подрезал трубу у гандонистого препода из неаккуратно оставленного в аудитории портфеля. Он на следующий день новую купил, получше.

Но скорее от гоп-стопов меня отталкивал не собственный гуманизм, а банальное очкованье. При грабеже, да ещё с телесными, порой и тяжкими, риск быть взятым за жопу гораздо выше, чем при краже.

Один мой коллега по коллективу был условно осужден на два года за Siemens А35, если помните такую модель. Рассказывал, как коридоры в РОВД забиты потерпевшими вперемешку с охотниками за телефонами. При том, что лишь малая часть шла в милицию.

Условка для него была везеньем – ожидал реального срока, да ещё и чужих дел могли навесить. Раскрываемость-то по телефонам у ментов была так себе, а висяки никому не нужны.

Был у нас любитель работать в одиночку. Неплохой парень, компанейский, но с сомнительной системой ценностей. Кандидат в мастера спорта по боксу, он не занимался словесным разводом, а просто вырубал жертву, забирал нужное и удалялся. Праздники вроде дня города были для него золотыми. Он ездил на одиночные гастроли в центр, кишащий пьяными, и без добычи никогда не возвращался.

Больше всего любил подкараулить за углом кабака зашедшего туда отлить подвыпившего фраера. Устраивал засады и в парках, где молодёжь в кусты ссать бегает.

Страна чудес, зашёл с мобилой – вышел без.

Как-то штук восемь за вечер отработал. Правда, человек пять вырубил безрезультатно – ну, а где без издержек?

Позже за один эпизод отсидеть всё же пришлось. Когда вышел, стал позиционировать себя как одумавшегося. Разводка для лохов – просто прошел тюремные курсы повышения квалификации. И понял, что в делах нужно больше тишины и незачем демонстрировать всем подряд, что ты преступник.

Покупать телефон в магазине считалось моветоном, да и дорого. За годы студенчества я сменил их с десяток, но впервые купил в магазине уже отойдя от той жизни.

Вполне привычный диалог при сделке купли-продажи:

– Зарядник есть?

– Ёбу что ли дался, может, тебе ещё документы надо?

– Ну, хоть не убили никого?

– Да нет, живой кажись…

Самыми эффективными по мобильным делам всегда были наркоманы. Им деваться некуда – хочешь не хочешь, а деньги нужны каждый день. Для многих из нас кражи и грабежи не были мерой вынужденной, часто мы промышляли из спортивного интереса. А у них вопрос жизни и смерти, и работать приходилось постоянно. А когда поставлено на поток, рука набита, известны все ходы и выходы – то дело идёт как по маслу. Торчки чуяли жертву за версту. Понимали, кого можно так облапошить, а где без насилия не обойтись, знали, когда вовремя дать дёру. Опытные и опасные, в общем.

Чем сильнее старчивались, тем меньше сил оставалось. И принципов тоже. Жертв уже выбирали послабее. У детей и стариков тогда телефонов ещё было мало, чаще по женщинам работали.

Те, правда, тоже попадались разные. Одна моя знакомая имела неосторожность идти в поздний час выпивши через тёмную аллею. С телефоном на шее на шнурке, была такая странная мода. А он ещё и мигал в темноте при смс-ках. Сзади подбежал лихой парень, дёрнул, а стрекача дать не смог – поскользнулся. Он был совсем хилый, а она не очень. Так отмудохала, что он валялся и хрипел, кровью булькая.