Не ушедшие

Нечего и говорить, просьба о помощи, прозвучала весьма некстати.

– Я сплю, – лениво приоткрыв один глаз, попытался выкрутиться Дима.

– Уже нет, – Девушка сердито толкнула парня пяткой в бок.

– Что случилось? – парень с тяжелым вздохом сел.

– Не получается, – прекратив созерцать синее без единого облачка небо, Света перевела задумчивый взгляд на Диму, – никак не могу придумать подходящую историю.

– Ну, мы же отдыхаем, – начал канючить Дима, – почему ты всё время думаешь о работе.

Света нахмурила бровки и её беленькая пяточка угрожающе зависла на уровне лица Димы.

Конечно в купальнике и такой позе, девушка выглядела весьма соблазнительно и ни о какой работе, как и о сне здесь не могло быть и речи. Но возможно это была провокация, Света прощупывает его. Испытывает, смотрит, годиться ли он на роль надежды и опоры.

Поэтому усилием воли, Дима заставил себя сосредоточиться. И кивнул головой, мол, давай свою проблему, сейчас решать будем.

Это был правильный ответ, Света улыбнулась, опустила пятку и вместо того, что бы пнуть ногой, пощекотала пальцами ноги его за бока.

– Послушай у меня есть сюжет, – Света села рядом с Димой, – гаишник и правонарушитель…

Девушка замолчала и вопросительно посмотрела на Диму.

– И, – протянул Дима, подталкивая Свету продолжить рассказ.

–… и в конце зрители смеются, дурачок – девушка надула губки и толкнула парня кулачком в грудь.

Света работала на телевиденье сценаристом, придумывала скетчи и гэги для ряда телевизионных проектов. А так как эфир телеканалов, был забит разного рода продукцией имеющих прямое или зачастую косвенное отношение к юмору. И платили ей зарплату не за качество шуток, а за их количество. Света постоянно находилась в творческом поиске.

– Так в чём проблема? – Дима всё никак не мог понять, что Света от него хочет.

– Проблема в том, что я не могу заставить зрителя смеяться.

– А почему ты решила, что я смогу? – Дима слегка смутился, – я вообще зануда.

– Ты уже помогаешь, – морщинка на лбу девушки разгладилась, она засмеялась и благодарно прижалась к парню.

Света вскочила на ноги и оживленно выдала.

– Однажды я познакомился с девушкой, друзья предупредили меня, что она нудистка. Я подумал вот здорово, привёл её домой, сделал полумрак, открыл вино, усадил на кровать, сел рядом. И сижу как дурак, жду, когда же она раздеваться начнёт. А она всё нудит и нудит рядом.

Света весело рассмеялась собственной шутке и начала пританцовывать на месте, от радости. Дима не смело улыбнулся и подозрительно уставился на свою избранницу.

– Это чем же я тебе помог?

Света опустилась рядом с ним на колени, обняла за шею и чмокнула в щёку.

– Ты моя муза… то есть ты мой музик… музичок, – веселье девушки, наконец, передалось Диме и он тоже расхохотался.

– Но не расслабляться, нас ещё ждёт гаишник и нарушитель.

Девушка легла, уютно устроив голову на коленях Димы.

– Нарушитель должен выкрутиться, посрамить гаишника или наоборот получить штраф, но доказать , что бунтарский дух русского водителя не сломлен. А ну ка дружок, встань.

Дима подчинился и по просьбе девушки, стал изображать рассерженного гаишника.

Девушка пристально следила за его комическими потугами и бессвязно бормотала, « не то… уже было… слишком пошло… не смешно».

Дима выбился из сил, изображая сурового стража правопорядка, а Света всё ещё продолжала хмуриться.

Наконец, помучив парня, ещё с пол – часа. Она радостно вскочила и с криками эврика, бросилась Диме на шею.

Слушай, – в захлёб начала рассказывать она, – Гаишник тормозит машину, водитель игнорирует его и увеличив скорость, пытается скрыться. Гаишник бросается в погоню. Но водитель настоящий Шумахер, ему почти удаётся скрыться. Гаишник теряет машину правонарушителя из виду, но неожиданно находит её, рядом с густыми кустарниками на обочине. Он ловит нарушителя за руку, когда тот, бросив машину, пытается скрыться в кустах.

Водитель вырывается и кричит, что у него расстроился желудок и ему срочно нужно в кусты. Но страж правопорядка, не отпускает его и выписывает штраф. Водитель вырывает у него из рук квитанцию, скрывается вместе с ней в кустах и кричит гаишнику оттуда, что бы он выписал ему ещё несколько квитанций.

Молодые люди весело рассмеялись. Света справедливо рассудившая, что на кусок хлеба с маслом она сегодня заработала, схватила Диму за руку и потянула купаться.

Молодой человек, не заставил себя долго упрашивать, крепко стиснув ладонь девушки, побежал, вместе с ней, к речке.

Не пробежав и десяти шагов, он словно подкошенный рухнул на песок, от сильнейшего приступа головной боли.

Обеспокоенная Света склонилась над ним, отёрло мокрое от пота, враз побледневшее лицо Димы и громко позвала по имени. Но он уже не слышал её, находясь далеко от пляжа, от любимой девушки. Падая в неизвестность он с ужасом готовился стать свидетелем очередной человеческой катастрофы.

Невидимая сила перенесла Диму в многоквартирный жилой массив. Кусочки чужих судеб, рвали сознание ясновидящего на десятки частей, желая объединиться и стать с ним единым целом. Дима словно губка, впитывал в себя чужие мысли, чужие желанья, мечты и надежды. Поток информации впечатанный неведомой силой в сознание парня, был настолько силён, что Дима потерял своё собственное я, растворившись в подчинившем его информационном поле жилого массива.

На какое то время, он стал больше чем Дима Кусков, он стал больше чем человек. Он превратился в фантастическое существо, включающее в себя десятки, сотни ипостасей.

Одновременно он был никем, и всем. Он был пятилетней девочкой Дашей, сладко посапывающей во сне и видящей чудесный сон, о том, что папа и мама больше не ссорятся, они снова любят друг друга. Он был родителями Даши, Ромой и Ольгой, которые в это время на кухне, скандалили и обвиняли друг друга во всех неудачах брака.

Он был Юрием Петровичем Каратаевым, прожившим долгую, трудную жизнь. У которого ничего не сталось, кроме бессонных ночей и старого потрёпанного альбома, хранящего на своих пожелтевших от времени страницах, воспоминания старика.

Он был Катей, молодой беременной женщиной с нетерпением ждущей появления первенца. Лёжа в пастели, устремив мечтательный взор в темный потолок спальни, она старалась разглядеть будущее своего дитя, угадать его имя, почувствовать радости и заботы, ждущие ребёнка впереди.

Он был ребёнком в утробе матери, терпеливо ждущим своего часа.

Он был Георгием мужем Кати, забывшись тревожным сном, оказался в плену кошмара. Во сне его преследовали пелёнки, счета, кредиты и детские игрушки.

Дима был парой влюблённых неистово пытающихся стать одним целым на влажных от пота простынях. Он был пожилой семейной парой, держащейся за руки, перед экранном телевизора. Весёлой компанией, празднующей именины друга. Одиноким соседом за стеной, с зубным скрежетом и злобой слушающим отголоски чужого праздника. Начинающим трейдером, находящимся на грани отчаянья, поставив на рост доллара, он слил все свои деньги и теперь с тревогой смотрел в будущее, неожиданно ставшее таким суровым и неприветливым.

Он стал Колей Тропинкиным – центром, этой сумасшедшей вселенной.

Коля устал, он никому этого не говорил, но он чертовски устал быть дешёвой шлюхой. Ему уже почти сорок, его считают весьма успешным дизайнером и декоратором, сделавшим головокружительную карьеру в рекламном бизнесе. Но на деле, он просто дешевая шлюха.

Николай налил полный стакан виски и подошёл к так и незаконченному им полотну молодой женщины. Картина была с ним вместе, ещё с тех незапамятных времён, когда он считал себя настоящим художником, творившим для искусства, а не на продажу.

Да Николай был успешным, у него была прекрасная квартира, машина, счёт в банке, репутация и куча молодых любовниц. Не было только чего – то неопределённого, нематериального, чего то, что разбудило Николая однажды посреди ночи, заставило подойти к холсту, взять в руки мольберт и с упоением до самого утра делать то, что называется искусством. То, что Коля потерял прежде, чем смог закончить картину, соблазнённый деньгами и теми ложными благами, которые они дают.

Реклама отравила ему кровь. Теперь он рисовал только на продажу: мужчин, женщин, детей, животных, машины, корабли, дома. Единственной целью которых была заставить потребителя остановиться и раскрыть свой кошелёк. А ведь в молодости, он мечтал, что бы его картины останавливали людей и заставляли их думать о чём то другом, о вечном, о любви, о неуловимой красоте этого мира.

Коля устал, он больше не мог выносить немого укора, незаконченного им шедевра. И дело не в том, что он не старался, закончить картину. Он пытался сотни, тысячи раз. И всякий раз с завершенных эскизов, на него смотрела прекрасная во всех отношениях молодая женщина, которая ненавязчиво, подспудно пыталась продать ему бытовую технику, дорогие духи, детское питание, эксклюзивное нижнее женское бельё, элитное жильё в центре города, средство от полового бессилия, офигенную мобилу и ещё сотню, тысячу вещей, без которых не мыслит свою жизнь современный обыватель.

Взяв со стола канцелярский нож, Николай подошёл к полотну, намереваясь прервать многолетние страданья, забыть сотни бессонных ночей, полных отчаянья и тоски, в конце концов пора перерезать пуповину связывающей его с прошлым, когда он мог творить для искусства. Художник поднял нож и неподвижно замер перед холстом. Да холст был не закончен и далёк от совершенства. Но женщина глядящая на него с картины, она была прекрасна. Она была совершенна, не совершенным был художник, потративший зря столько лет в напрасных попытках освободить её из плена чистого листа, оков посредственности и несовершенства.

Проблема в нём, в его неспособности, видеть то, что неподвластно взору простого смертного. Низко опустив голову, выронив стакан с виски, Николай побрёл прочь, крепко сжимая канцелярский нож, так, словно это был ответ, на мучавший его вопрос. Прямо в ванную комнату, где включив горячую воду, он залез в ванну в одежде. И прислушиваясь к монотонному, успокаивающему журчанию воды, приставил холодное лезвие ножа к запястью. Тихо всхлипнув, попытался вспомнить, хоть что то, что позволит ему уцепиться за этот мир, хоть кончиком пальца. Он вспоминал молодых любовниц, счёт в банке, количество нулей идущих после единицы, машину, квартиру, немое обожание в глазах почитателей своего таланта и злобу в глазах завистниках и ещё много чего другого, не вспомнил только одного, самого главного.

И словно в наказание за плохую память и невыученный урок, лезвие полоснуло запястье… и сразу стало легче, несовершенство отравившее ему кровь, покидала его навсегда. Благодарно закрыв глаза, талантливый художник, свободный от всего, мысленно вернулся к незавершённой картине и взяв в руки кисть, начал творить искусство. И прежде, чем обступившая Николая темнота, поглотила его навсегда, он успел сделать последний штрих и завершить работу.

Дима пришёл в себя, на берегу реки, с гулко бьющимся сердцем в груди, под лучами нещадно палящего солнца. Рядом с ним на коленях стояла Света и громко рыдала.

– А, я и не знала, что ты припадочный, – грубо ответила она, на попытки Димы успокоить её.

Глава 22

В доме 24 на первомайском проспекте, в квартире пятнадцать умирал старик Герасимов Нестор Михайлович, сердце почтенного старца не выдержало на восемьдесят третьем году жизни.

Сидя на стуле в своём привычном чёрном спортивном костюме, Игорь безучастно наблюдал за тем как старик корчиться на полу, от боли. Наверное, он мог бы облегчить страдания Нестора Михайловича, вколов ему какую – не будь безболезненную смертельную вакцину или просто на просто положив подушку на лицо старика.

Но Игорь твёрдо верил, лучше одна минута полная страданий и мук здесь, чем безболезненная вечность там. К тому же не он отмерил жизненный путь Герасимова и не ему ставить в ней точку.

Каждый новый вздох, давался старику с огромным трудом, но тем не менее он не сдавался, не желал умирать. Борясь со смертью, за каждую секунду пребывания в этом мире.

Наблюдение за агонией старика не доставляло Игорю никакого удовольствия, но это была его работа. Работа, которую он всегда привык выполнять скрупулёзно и точно.

Мысли привычно вернулись к Марте и Кириллу, ему стоило огромных усилий, заставить себя не думать о них. Они умрут! Он должен приложить к этому все силы, в конце – концов его семья которую он так сильно любил, уже давним давно мертва. Они погибли три года назад, под обломками летнего кафе, просто он не хотел в это верить. Приняв ужасных монстров за своих близких.

Упрямый старик, привлёк внимание Игоря, стальная пружина внутри него максимально сжалось. В его видение Герасимов доживал свои последние мгновения, лёжа на спине, рядом с перевёрнутой тумбочкой и разбитым телевизором, которые он столкнул в тот момент, когда потерял сознание и упал, с перекошенным нервным тиком лицом и пеной изо рта.

«Случилось чудо», Нестор Михайлович, нашел в себе силы перевернуться со спины на живот и теперь упорно полз в сторону Игоря. Глаза старика, полные муки и боли, равнодушно скользнули по «незваному гостю», навряд ли он осознавал его присутствие. Глаза старика отыскали стационарный телефон на журнальном столике, он медленно пополз к нему.

Иногда такое случалось, Что то шло вопреки воле божьей и люди отказывались покидать этот мир. Что – то крепко держало их здесь, не давая им спокойно уйти. Игорь не знал, что это, любовь к жизни, незаконченные дела или родные, до боли любимые люди. Он не знал, но искренне восхищался жизненной силой таких людей.

Старик дополз до журнального столика, его лицо стало багровым от неимоверного напряжения, он протянул дрожащую от слабости руку, схватил телефонный провод, потянул за него. Телефон с жалобным звяканьем упал на пол, трубка съехала на бок, раздался гудок. Дрожащая рука потянулась к трубке

Игорь поморщился как от зубной боли, встал со стула, подошёл к умирающему наклонился, взял в руки телефонный аппарат, отодвинул его в сторону на два метра.

Беспомощный старик с отчаяньем наблюдал за ним из его глаз потекли слёзы бессилия, неожиданно в них вспыхнула такая злоба и ненависть, что Игорь почувствовал себя весьма неуютно. Он с тревогой взглянул на часы, без пятнадцати полночь. Жизненный путь Нестора Михайловича, закончился две минуты назад. Его час уже пробил, но зло проникшее в тело старика извне, не желало сдаваться.

Игорь не испытал страха, потусторонняя сила вселившаяся в умирающего, была ещё слишком слаба, словно новорожденный, не подкреплённая, кровью, людскими страданьями и смертью. Зло не представляла угрозы.

Собрав последние силы, старик с неимоверным трудом, прополз ещё двадцать сантиметров, захрипев, он как то разом обмяк и растянулся на полу. Гримаса злобы и ненависти сменилась смирением и умиротворением. Нестор Михайлович умер, Игорь опустился перед ним на колени, проверил пульс, поднёс маленькое зеркальце к губам. Только после того как он убедился на сто процентов, что старик мёртв, закрыл ему глаза и прочёл над телом усопшего отходную молитву, тот кто должен был уйти ушёл, захлопнув перед самым носом, неведомого зла, дверь между мирами.

Работа выполнена, теперь можно заняться Мартой и Кириллом. Игорь с тоской подумал о том, что он слишком много дал времени монстрам прячущимися под личинами близких ему людей, что бы окрепнуть.

Три года, слишком большой срок, и ему было даже страшно думать о той силе, которую они смогли накопить за это время. Невольно он дотронулся до шрама на шее, вспомнив о своём первом не ушедшем.

Её звали Даша, девочка – подросток, девчонка – непоседа, такие есть в каждом дворе, всеобщая любимица. Даша была бойкой девчонкой, ни в чём не уступавшая парням. Однажды она на спор, полезла с пацанами на крышу с которой должна была сорваться и разбиться на смерть, если бы Игорь на кануне не заколотил гвоздями чердачное окно. Это было его первое видение, и он как последний дурак, сделал всё, чтобы спасти девочку. Хмурый мужчина, невесело улыбнулся, как он тогда гордился собой. Он сам был ещё почти мальчишкой.

Игорь взглянул в зеркало в прихожей, пытаясь увидеть в своём отражением, хоть что – не будь, что объединяло бы его с тем смешливым, жизнерадостным парнем.

Наивный романтик, наделённый провидением невероятными возможностями. Супермен, способный изменить жизнь людей к лучшему. В тот день, когда Даша должна была погибнуть, он был в её дворе, следил за ней.

Смерть прошло так близко от девочки, но она даже этого не заметила. Вылетев из подъезда со стайкой мальчишек, Даша долго возмущалась по поводу заколоченной чердачной двери.

Игорь следил за ней и искренне радовался, каждому новому мгновению её жизни после «падения». Это было чудо, которое он совершил своими руками. Чего греха таить в тот момент, он чувствовал себя богом, он менял жизни людей… он даровал саму жизнь… будущее… возможность исправить ошибки, поступить правильно. Игорь очень гордился собой.

А потом начались кошмары. Обескровленные трупы ни в чём не повинных людей, единственной виной которых, было то, что Игорь хотел поиграть в бога, преследовали его по ночам. Они тянули к нему бледные руки с запавшими венами, смотрели белесыми глазами, в которых больше не было будущего и просили бескровными губами о покое. Ему снилась Даша, милое детское личико перепачканное кровью и голодный, нечеловеческий блеск карих глаз. Она тянула к Игорю маленькие пальчики с длинными кривыми, звериными когтями, одолеваемая одним единственным желанием, вырвать и сожрать его сердце.

Это был очень тяжёлый период в жизни Игоря, он не понимал что происходит, днём он наблюдал за весёлой жизнерадостной девчонкой, доброй и отзывчивой, всегда в окружение своих сверстников, ночью он не мог сомкнуть глаз, от одолевавших его кошмаров, а утром он видел, как кареты скорой помощи, увозят из района где жила Даша, трупы людей накрытых пропитавшимися кровью простынями.

Голова Игоря шла кругом, он не знал, что делать! В добавок ко всему этому его посетило новое видение.

Измученный сомнениями и бессонницей, с налитыми кровью глазами. Он изнемогая от усталости, направился спасать очередную жертву. Здорово, что в тот самый момент, когда он готовился спасти из под колёс грузовика, тридцатилетнюю женщину, рискуя сам погибнуть под колёсами машины.

На его пути, возникла Ксения Петровна Холмогорова, бабушка Марты. Она остановила его, образумила, спустила с небес на грешную землю, растолковав сущность его дара. Это она вложила в его мокрые от страха ладони, пистолет Макарова, что бы он смог остановить Дашу.

Покидая квартиру старика, Игорь думал о том, кто будет первым Марта или Кирилл.

Кирилл ещё совсем ребёнок, убить его не так уж и сложно, с Мартой будет гораздо трудней. Игорь понимал, что дал своей семье слишком много времени. Даже порознь, они сильнее его.

Удар который он хочет им нанести, должен быть неожиданным и молниеносным, если у него ничего не получиться с первого раза, второго шанса не будет.

Первой будет Марта, Игорь подкараулит жену, когда она будет возвращаться поздно вечером домой, после работы. В парке! И убьёт её, тёмные аллеи, будут единственными свидетелями их последней встречи.

Потом надо будет быстро ехать домой и расправиться с Кириллом. Конечно малыш, должен почувствовать, что ментальная связь, между ним и матерью исчезла. Но пока мальчик успеет сообразить, что к чему, он успеет расправиться с ним, должен успеть. Игорь медленно вышел из подъезда дома, тяжело опустился на лавочку и спрятав лицо в ладонях, стал молить бога о помощи, что бы он дал ему сил совершить невозможное! Убить самых близких ему людей.

Глава 23

Была уже далеко за полночь и много – этажный дом в котором Света снимала квартиру, давно спал, так же как и его многочисленные обитатели. Не спал только Дима, мечтательно уставившись в потолок, прислушиваясь к ровному дыханию Светы на своём плече, впитывая тепло её обнажённого тела. Он с удовольствием и гордостью вспоминал подробности сегодняшнего дня. Поступки сегодняшнего дня, привели его к ночи, когда Света, наконец – то открылась ему и отдалась вся, полностью без остатка.

Оказывается секс на трезвую голову не так уж и страшен, даже более того это было прекрасно. Раньше Дима чувствовал неловкость, просыпаясь вместе с незнакомыми девушками и пытался побыстрее скрыться с «места происшествия» или притворялся спящим, пока незнакомка не уходила.

Теперь всё было иначе, не было никакой неловкости, стыда или предубеждений. Как сказала Света, «между нами больше нет никаких секретов». И Дима был полностью с ней согласен, протянув руку, он взял шоколадную конфету из коробки на тумбочке.

И осторожно, что – бы не разбудить Свету, съел её. По заверению девушки, все мужчины после секса любят курить, это как ритуал. Если мужчине понравилось, он обязательно закурит. Если нет, то перевернётся на бок и недовольно захрапит.

Дима был уверен, ещё до близости со Светой, что ему понравиться. Но правила есть правила! Краснея от стыда, он признался… что не курит и более того, его от сигарет тошнит.

Света не растерялась и невинно поинтересовалась, любит ли он шоколад, тут же купила ему коробку шоколадных конфет, получив утвердительный ответ. Если ему понравиться, он обязательно захочет съесть конфетку, заверила его Света.

Диме понравилось, так сильно, что девушка уже давно спала, уютно уткнувшись носиком ему в плечо, а Дима всё ещё продолжал, есть шоколад. И что удивительно, конфеты были ассорти, они отличались друг от друга по вкусу. Но каждая съеденная Димой конфета, напоминала ему своим вкусом о Свету. Каждая конфета, были словно ещё одна грань её характера.

Слегка пьянящий вкус вишни, разве находясь в компании Светы, он не чувствовал как кружиться голова, вдыхая пьянящий аромат её волос, разве не чувствовал себя смелым и сильным, способным сдвинуть горы, словно после бутылки коньяка. И разве не чувствовал «грусть похмелья», расставаясь с ней.

А миндаль в розовом суфле и шоколаде. Разве это не лучшая характеристика для девушки. Разве она не такая? Мягкая и нежная с наружи, но твёрдая и решительная внутри с характером твёрдым словно камень.

Не каждый найдёт в себе смелость идти за своей мечтой. А Света приехала в мегаполис из далёкой глуши. Чтобы сейчас делал Дима? Если бы Света не проявила твёрдость и уступив мольбам родственников осталась дома.

Конфета с кофейным вкусом. Разве он не черпает силу в её глазах? Разве он не хочет изменить мир к лучшему, ради своей малышки? Решить все мировые, политические и экономические проблемы. Восстановить нарушенный человеком баланс в природе. Изобрести лекарство от всех болезней. Что бы Светочка, жила в лучшем из миров, что бы она ни боялась жить и рожать для него детей.

Дима с нежностью взглянул на спящую Свету и осторожно, что бы ни разбудить, поцеловал в кончик носа. Словно почувствовав ласку, девушка улыбнулась во сне. В этот момент Дима был уверен, нет на свете конфеты со вкусом, который бы не напомнил ему частичку Светы. Она была для него словно раскрытая книга, с крупным шрифтом, без всяких там юридических ловушек, напечатанных супер мелким шрифтом.

Дима нахмурился, в его взгляде мелькнула тревога. Он доверял Свете, она была честна и открыта с ним. А он? Парень почувствовал, что краснеет от захлестнувшего чувства стыда. Разве он не врал девушке! не обманывал её! Даже в постель, он заманил её хитростью.

Дима зажмурился, со стыдом вспоминая о своих махинациях.

Дмитрий не был первым парнем в жизни Светы. Она уже не раз обжигалась. Всё больше и больше убеждаясь в том, что все мужчины козлы, которые исчезают из твоей жизни, стоит им только добиться своего. Поэтому знакомство с Димой было для неё приятной неожиданностью. Дима был настоящим, такой, какой есть. Он не скрывал душонку мерзавца и негодяя за помпезной маской добродетели и благородства.

Каждая новая встреча с ним приносила девушке радость, а не разочарование и сожаления от впустую потраченного времени. Поэтому она не торопилась, пускать Диму в свою постель, наслаждаясь неспешно развивающимся романом.

Но Дима буквально сгорал от желания и в то же время боялся, что если он будет слишком настойчив в своём стремление овладеть её телом. То Света, решит, что он такой же, как всё, что он просто использует её для удовлетворения своих незамысловатых сексуальных потребностей, втёршись к ней в доверие словно последний подлец. И попробуй потом докажи, что ты не мерзавец и её чувства, тебя интересуют ничуть не меньше, чем её пышные формы.

Всё время думая о том как же всё таки Света выглядит без одежды, Дима пребывал в состояние крайнего возбуждения и паники. Ему всё время лезли в голову дурацкие, по – детски наивные, глупые мысли.

Пригласить Свету в гости, напоить до полубессознательного состояния и воспользоваться её беспомощностью.