Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой

И все же Аршер планировал добраться до цели в кратчайшие сроки, но пара дней у графа в запасе есть. Для него же будет лучше, если его племянница скончается до приезда мужа.

Глава 8. О том, что в огне не горит

До города, где остановился шапито, было несколько часов пути пешком. Я проделала этот путь под покровом ночи и как раз на рассвете вышла к цели.

Снова меня поразило отсутствие крепостных стен. Похоже, я попала в мирную страну. Это плюс. Вообще в последнее время мне подозрительно везет. Ох, не к добру это, не к добру.

Город выглядел цивилизованно, что радовало. Дома – кирпичные, двух и даже трех-четырехэтажные, со стеклянными окнами. Мостовые вымощены булыжниками. Никаких зловонных стоков по краям улиц, а значит, есть канализация.

Но в то же время я не заметила техники, только телеги и кареты. Паровых машин и тех нет. Воду набирали в ведра из специальных питьевых фонтанчиков. Выходит, водопровод отсутствует.

В общем, я попала не в глухое Средневековье, но и далеко не в современный мир. Угодила куда-то посередине.

На меня не обращали внимания, и я без приключений добралась до шапито. Его купол был установлен на главной городской площади. Найти его не составило труда. Я ориентировалась на флюгер в форме единорога, вставшего на задние лапы. Все, как описывала няня. Флюгер возвышался над домами и был виден издалека.

В это раннее время прохожих было мало, а цирк вовсе стоял закрытым. Но представления меня не интересовали. Я здесь, чтобы разыскать Аманду – двоюродною сестру няни – и отдать ей записку. На ближайшее время мне предстоит стать частью цирковой труппы.

Я обошла шатер и очутилась на пустыре, заставленном кибитками – местным вариантом дома на колесах. Кочевая жизнь во всей своей красе.

Нас с Исчадием сразу заметили. Навстречу двинулся здоровенный бородатый детина. Вылитый дровосек, только топора не хватает.

– Представление будет вечером, – сказал он. – Тогда и приходите.

– Я ищу Аманду. У меня для нее записка от сестры, – выпалила я, пока меня не прогнали.

Здоровяк нахмурился, а полог на ближайшей кибитке приоткрылся, и показалась взлохмаченная женская голова.

– Кто-то назвал мое имя? – сонно поинтересовалась женщина.

– Тяв! – подтвердила Исчадие.

Аманда полностью откинула полог и вышла. На вид ей было лет пятьдесят с хвостиком. Дородная кудрявая блондинка с такими же добрыми как у няни глазами. Только эти глаза и выдавали их родство.

Она кивнула здоровяку. Мол, все в порядке, разберусь. Прочла записку, что я ей вручила, и надолго задумалась.

– Что же с тобой делать? – протянула Аманда. – В шапито просто так не берут. У нас не терпят лодырей.

– Я могу помогать по хозяйству, – предложила. – Убирать, готовить.

– А сдюжишь? – хмыкнула Аманда недоверчиво.

Ее скепсис был оправдан. Эльвенг выглядела, как истинная аристократка, настоящая кисейная барышня. Судя по нежной коже на руках, она в жизни ни разу пыль не протерла, не говоря уже о чем-то большем. Наверняка ее физическая подготовка оставляет желать лучшего.

Но теперь в этом тщедушном теле душа жительницы двадцать первого века. Я умею готовить, знаю, как отстирывать сложные пятна, мыть полы и кучу других бытовых вещей. Уж как-нибудь справлюсь.

– Я вас не подведу, – заверила я.

– Ладно уж, – улыбнулась Аманда. – Я поговорю с остальными. Думаю, они не будут возражать. Пара работящих рук нам не помешает. Но платить не будем, работаешь за еду и проезд. Начнешь с того, что вечером будешь брать со зрителей монеты за вход.

Я поспешно кивнула. Легкое задание, повезло.

– Только для начала тебе надо переодеться, – Аманда окинула меня придирчивым взглядом. – Негоже девице ходить, как мужик.

Я спорить не стала и двинулась вслед за доброй женщиной. Исчадие тоже потрусила за нами. Тут-то Аманда ее и заметила.

– А ну кыш отсюда, приблудная, – махнула она рукой на болонку.

– Тяв! – возмутилась Исчадие. Как я ни надеялась, она так и не потерялась среди городских улиц.

– Она со мной, – со вздохом призналась я.

– И что она умеет?

– Ничего. Абсолютно бесполезное существо.

Исчадие, опровергая мои слова, встала на задние лапы и повернулась на триста шестьдесят градусов.

– А по-моему, умная собачонка, – хмыкнула Аманда одобрительно. – Берем и ее тоже. Будет выступать со зверинцем.

Аманда потрепала Исчадие по голове, пока я задумчиво смотрела на собаку. Это четвероногое чудовище определенно понимает, о чем мы говорим. По крайней мере, когда ей это выгодно.

Я протянула руку, чтобы тоже коснуться собачьей макушки, но в ответ услышала злобное «ррр» и увидела обнаженные клыки. Исчадие охотно принимала ласку от чужого человека, но не от меня.

– Если я тебе так не нравлюсь, чего ты таскаешься за мной? – возмутилась я.

Естественно, ответа не дождалась. Но кое-какая догадка у меня была. Похоже, Исчадие считает своим долгом присматривать за телом хозяйки до ее возвращения. То есть она следит за мной, чтобы я не навредила Эльвенг.

Приятного в этом мало, но есть и плюс – болонка не станет вредить хозяйке, а значит, укус мне не грозит. Ведь в случае чего тяпнет Исчадие не меня, а тело Эльвенг.

– Показушница, – фыркнула я. – Ничего ты мне не сделаешь.

Исчадие снова рыкнула, но уже не так уверенно, и это только укрепило меня в собственной правоте. Пока болонка думает, что хозяйка вернется, я могу быть спокойна. Так что не буду ее в этом разубеждать.

Благодаря заступничеству Аманды меня приняли хорошо, и я быстро влилась в труппу.

Думала ли я, что когда-нибудь стану циркачкой? Вот уж нет! Но кочевая жизнь была не так плоха. По крайней мере, я так думала до тех пор, пока не начались неприятности…

Путешествовать с шапито оказалось не так весело, как я нафантазировала. Изнанка цирка была самой обычной. Никаких фокусов, сплошная бытовуха.

За неделю мы сменили три города, но я их особо не видела. Была слишком занята. С утра до ночи я помогала по хозяйству любому, кто попросит. «Принеси, подай, иди отсюда, не мешай» – вот так примерно проходили мои дни.

Исчадие и то устроилась лучше. Болонку баловали вкусняшками все, кому не лень. В итоге она отъела пушистые бока и с трудом поднималась по лесенке в отведенную нам на двоих кибитку.

– Скоро будешь спать на улице. Я тебя на руках носить не стану, – поддела я болонку, когда она в очередной раз, пыхтя, карабкалась по лестнице.

– Рррр, – привычно огрызнулась в ответ Исчадие.

Повезло, что она меня понимает, но ничего не может сказать в ответ. Если бы болонка умела говорить, я бы точно узнала о себе много нового. Подозреваю, в любой приличной передаче ее речь состояла бы из сплошных пиканий.

Путешествие хоть и вышло скучным, зато стабильно спокойным. Я прямо начала верить, что полоса невезения закончилась. Ага, как же, рано радовалась. Судьба просто затаилась на время, чтобы набраться сил перед новым ударом.

В тот день мы приехали в новый город. Установили шатер и принялись обустраивать лагерь. От столицы нас отделяло еще три остановки, то есть, по моим подсчетам примерно неделя пути.

– Элия, – позвала Аманда, – помоги приготовить ужин.

Я кивнула и направилась к походной кухне. Готовили в лагере на костре. Огонь уже вовсю горел, а рядом на столе женщины резали овощи на похлебку. Нацепив передник, я к ним присоединилась.

Работа шла быстро. Я уже не первый раз помогала на «кухне» и приноровилась быстро чистить и резать. Но труппа была большой, нам предстояло накормить много ртов, и готовка всегда занимала кучу времени.

Пока мы возились, стемнело. Женщины сновали туда-сюда, и в какой-то момент я осталась на «кухне» одна. На столе как раз скопились порезанные овощи, пора было бросить их в котел.

Я подхватила поднос и направилась к костру, над которым уже дымился котелок. Вот только цели я не достигла. Все потому, что мне перегородили путь – между мной и костром стояла женщина.

– Разрешите, я пройду, – буркнула и попыталась ее обогнуть.

Шагнула вправо, но она повторила мой маневр. Тогда я шагнула влево, и снова она сделала то же самое.

Так бывает: сталкиваешься с кем-то посреди улицы и хочешь с ним разойтись, но вы все время выбираете одно направление. Обычно это происходит не нарочно, но тут меня что-то насторожило. Женщина как будто не хотела меня пропускать.

– В чем дело? – я впервые посмотрела ей в лицо, и слова застряли у меня в горле.

Ничего особенного в ее облике не было. Может, одета странно для шапито. Слишком дорогое платье и кулон на тонкой шее. Циркачи не зажиточный класс, они носят что попроще.

А еще она была красивой – изящной, с длинными роскошными волосами, пышными ресницами, пухлыми губами, и с фигурой полный порядок. Про таких обычно говорят «все при ней».

Я раньше не видела ее в лагере. Такую женщину сложно не заметить или забыть. Но меня поразило вовсе не присутствие постороннего в лагере. Мало ли, забрела случайно, хотела посмотреть на цирковую жизнь. Причина моего шока была в другом.

Все дело в звездах, которые я отчетливо видела прямо сквозь голову незнакомки.

– Простите, но вы просвечиваете, – сообщила я ей так, словно указала на испачканную блузку.

Наверное, я была недостаточно деликатной и обидела женщину. Все же прозрачное тело – проблема посерьезнее пятна на рукаве.

Некоторые в принципе не терпят, когда им делают замечания. Незнакомка оказалась из их числа. Чтобы я еще хоть раз что-то сказала постороннему? Да ни за что!

Подобно смерчу женщина переместилась мне за спину. Ума не приложу, как она столь быстро двигалась. Вот вроде стояла передо мной, а потом – бах! – и уже за спиной. Я даже моргнуть не успела и движения не заметила.

А потом она меня толкнула. Прямо в полыхающий костер. Последнее, о чем я успела подумать, прежде чем огонь лизнул стопы – мне знакомы эти холодные руки! Именно они помогли мне выпасть из окна спальни Эльвенг.

***

Аршер ворвался в обеденный зал поместья Дербишей без приглашения. Слуга, которого он обогнал в холле, не успел о нем доложить.

– Ваша светлость?! – лицо графа вытянулось при виде незваного гостя.

Грязные сапоги Аршера оставили следы на начищенном паркете. Граф поморщился, но сделать замечание не посмел. Он как раз обедал с дочерьми. Эльвенг за столом не было. Это хороший или плохой знак?

– Где она?! – взревел Аршер так, что зазвенели хрустальные подвески на люстре.

– К-кто? – проблеял граф, сливаясь цветом лица с белой скатертью на столе.

– Моя якобы покойная жена, ваша якобы смертельно больная племянница.

– Мы ее похоронили в семейном склепе. Сразу после этого я отправил вам письмо с печальным известием, – пробормотал граф. – Желаете лично попрощаться?

– О да, еще как желаю, – мрачно усмехнулся Аршер.

Граф судорожно протер салфеткой рот и встал из-за стола. О том, чтобы закончить трапезу, речи не шло. Аршер не намеривался ждать.

Вслед за графом он вышел на улицу. Толстяк едва переваливался с ноги на ногу, словно неповоротливая утка. Пришлось поторопить его тычком в спину.

Они обогнули главный дом поместья и направились в дальнюю часть заднего двора, на семейное кладбище рода Дербишей.

Склеп из черного камня возвышался среди надгробий. На его двери висел массивный замок. Граф подозвал сторожа и велел отпереть склеп. Все происходило быстро и в полнейшей тишине. Аршер молчал, а граф не решался заговорить первым, нервно комкая полу камзола.

Сторож быстро разобрался с замком и распахнул дверь. Ржавые петли противно застонали, из склепа пахнуло затхлостью, но характерного запаха разложения Аршер не уловил. А ведь внутри должно лежать относительно свежее тело.

– Прошу, – указал граф на вход. Сам он заходить в склеп побоялся.

Сторож чиркал огнивом, пытаясь зажечь лампу и осветить дорогу, но Аршер прекрасно видел в темноте и без промедления шагнул во мрак. На лицо тут же налипла паутина, и он смахнул ее рукой.

Прищурился, изучая надгробия. Захоронения располагались в стене. На каждом имя и даты. Эльвенг упокоилась неподалеку от входа. Он нашел ее сразу и, недолго думая, ударил кулаком в камень.

– Что вы творите?! – взвизгнул граф.

– Как я и сказал: хочу попрощаться с женой, – буркнул Аршер и добавил кровожадно: – Лично. Так сказать, лицом к лицу.

– Я вам не позволю! Это кощунство! Нельзя тревожить покойников. Моя бедная Эльвенг и так достаточно настрадалась, – граф попробовал его остановить. Ради этого даже переступил порог склепа.

Ладонь графа легла на предплечье Аршера, и он повернулся к толстяку лицом. В ту же секунду тот в ужасе отскочил подальше.

Его можно было понять. Зверь снова вырвался наружу, превратив обычный облик Аршера в кошмарный. Разница была в том, что в этот раз Аршер выпустил зверя осознанно. Кулаком в броне удобнее орудовать. В боевой ипостаси его руки как молоты – сильные, нечувствительные к боли. Такими ничего не стоит пробить камень.

Боевая ипостась внушает страх даже бывалым воинам, что уж говорить о земледельце. Граф, потеряв дар речи, хватал ртом воздух и держался за сердце. Аршер между тем времени даром не терял – крушил каменное надгробие голыми руками.

Вскоре с надгробием было покончено, а за ним показался деревянный гроб. Аршер дернул его за край, вытаскивая наружу. Гроб с треском вывалился из ниши прямо на каменный пол. При падении крышка слетела, обнажая нутро. Все замерли, глядя на содержимое гроба.

– Пусто, – выдохнул сторож и осенил себя защитным знаком богини.

Аршер поднял взгляд от гроба и посмотрел на графа. Тот втянул голову в плечи и прошептал:

– Мы ее похоронили в этом самом гробу. Клянусь! Свидетелей – все поместье. Тело точно было. Мертвое.

Граф Дербиш говорил скороговоркой. При этом все его три подбородка тряслись от ужаса, а в глазах стояли слезы. Он не врал, Аршер чуял это всем своим звериным нутром. Граф свято верил, что его племянница мертва, о чем и сообщил в письме.

Но провести такого, как граф, – пара пустяков. Его дочери тоже не отличались сообразительностью, чего нельзя сказать о племяннице. Девушку, которой удалось подстроить свою смерть и скрыться, не назвать глупой. Но это не спасет ее от проклятия.

– Эльвенг вас обманула, – произнес Аршер.

– Но как?

Хороший вопрос. В одиночку она бы не справилась. Ей нужен был сообщник с определенным Даром.

– В поместье кто-нибудь обладает Даром иллюзий? – поинтересовался Аршер.

Граф побледнел, хотя, казалось бы, куда уж сильнее.

– Сочту это за «да», – кивнул Аршер. – Вот вам и ответ на вопрос «как».

– Я ее найду! Обещаю, ваша светлость, непременно найду и приволоку домой, – разозлился граф. Племянница подставила его под удар своим побегом, нарушив их договор. – Она пожалеет о своем поступке.

Аршер отрывисто кивнул.

– Ищите, если хотите. Я тоже займусь поисками. Для Эльвенг будет лучше, если вы доберетесь до нее первым. Потому что я за себя не отвечаю…

Широко шагая, Аршер покинул родовое кладбище Дербишей, оставив после себя разрушения. Его мысли были в таком же раздрае, как несчастный склеп.

Проклятие действует, в этом нет никаких сомнений. За это говорили многие поколения мужчин рода Моргари, чьи первые жены, так или иначе, гибли вскоре после свадьбы. В конце концов, об этом свидетельствовала печальная история его собственного брата.

Аршер не был старшим сыном, он родился вторым. Именно его старшему брату предстояло возглавить род, и Аршера это устраивало. У второго сына больше свобод и меньше обязанностей.

Светская жизнь, балы, этикет – все это его не интересовало. Аршеру был милее Зачарованный лес с его магическими жителями, охота, походная жизнь, грубые шутки солдат. Он вырос среди охотников и вояк, и с детства мечтал стать ловчим.

Другое дело Родерик. Настоящий аристократ, идеальный глава рода. Вот только брат не верил в проклятие. Пережитки суеверного прошлого – вот как он его называл.

Поэтому, влюбившись, Родерик сразу сделал предложение своей избраннице. Ни о какой первой жене он и слышать не желал.

– Что если проклятия нет? – переживал Родерик. – Что тогда? Я навсегда останусь с женщиной, которую не люблю, а моя Равенна будет вынуждена стать женой другого. Я не могу этого допустить.

Отбросив все возражения, Родерик женился. Он даже был счастлив, ровно двадцать один день. А потом во время прогулки Равенна сорвалась с обрыва в море, и Родерик, не раздумывая, прыгнул вслед за ней в надежде спасти. Оба разбились о камни насмерть.

Существует ли проклятие? Аршер знал ответ наверняка – без всяких сомнений, да. Его старший брат в очередной раз это подтвердил.

После смерти брата Аршеру пришлось пересмотреть свою жизнь и взять обязанности главы рода на себя. Династия должна продолжаться. Единственное, от чего Аршер так и не смог отказаться, это от должности главного королевского ловчего. Впрочем, его никто об этом не просил. Ведь ему нет равных в своем деле. Корона не может лишиться столь ценного ловчего.

Возглавив род Моргари, Аршер пообещал себе две вещи: во-первых, он никогда не влюбится. На примере брата он увидел, к чему приводят чувства – к глупости и смерти. Аршер выберет себе в жены ту, что подойдет ему по статусу и по силе. Такими будут его критерии.

А во-вторых, первой его женой будет смертельно больная девушка. Увы, снять проклятие невозможно. Предки перепробовали все способы и нашли единственный верный – отдать проклятию первую жену. Так Аршер и поступит. А после забудет про проклятие, по крайней мере, до тех пор, пока его собственный старший сын не вырастет.

Но Эльвенг своим побегом все усложнила. Проклятие может настигнуть ее в любой момент. Его жена скончается в какой-нибудь глухой деревне, где никто не знает ее имени. Как в этом случае Аршер поймет, что овдовел? Нельзя же пробовать жениться каждый день! На ладонях Эбриль живого места не останется от порезов.

Но ладони Эбриль – не главное, что волновало Аршера. Он не хотел себе в этом признаваться, но куда сильнее его беспокоила первая жена. Как она там, совсем одна?..

Глава 9. О том, что настойчивость не всегда вознаграждается

Ледяные руки «прозрачной дамы» толкнули меня прямо в костер. Длинная юбка вспыхнула за секунду. С нее огонь переметнулся выше. Я опомниться не успела, как всю мою одежду объяло пламенем.

Горела я знатно. Факелы завидуют и нервно курят в сторонке. Огонь трещал, нестерпимо воняло паленным, я с криком носилась вокруг костра, отчего пламя разгоралось только сильнее, а следом за мной бегала Исчадие и истошно тявкала. Со стороны наша пробежка наверняка смотрелась эффектно – прямо-таки эстафета с олимпийским огнем.

Что странно, больно мне не было. Но я осознала это уже потом, а пока горела, от ужаса едва соображала.

На мой ор и лай Исчадия сбежался весь лагерь. Люди пытались помочь, кто-то кричал.

– Падай на землю! Несите покрывало, чтобы сбить огонь!

Но я была не в себе – не понимала, что мне говорят. Просто орала и бегала, как курица без головы.

В конце концов, кто-то не выдержал и подставил мне подножку. Я, споткнувшись, полетела на землю. Едва упала, как на меня тут же накинули покрывало. Какое-то время я ничего не видела и не слышала из-под него, только ощущала, как меня хлопают сверху. Довольно болезненно, между прочим.

Покрывало заслонило собой мир, но оно же сбило огонь. Пламя наконец потухло. Хотя пахло от меня все еще отвратительно.

– О богиня, она жива?! – услышала я голос Аманды, когда с меня сняли покрывало.

Я ошалело осмотрелась. Вокруг меня собралась толпа. Аманда протиснулась вперед и присела передо мной на колени. Не без труда мне удалось сфокусировать взгляд на ее лице.

– Элия, ты как? – осторожно спросила она.

В самом деле, как я? Прислушалась к себе. Поразительно, но, кажется, в порядке. То есть платье, конечно, сгорело. Его остатки болтались на мне жженными смердящими ошметками. Нижнее белье тоже частично пострадало, что особенно понравилось мальчишкам. Они хихикали и тыкали в меня пальцем.

Аманда, заметив это, натянула покрывало мне на плечи, пряча мою наготу. Попутно она поправила мне волосы, чтобы не мешали, и я отметила, что они не пострадали. Ни единый волосок не сгорел. Так вообще бывает? Если еще и брови целы, то это однозначно чудо.

– Идем, тебя надо осмотреть, – Аманда помогла мне подняться. К этому времени она уже поняла, что я пострадала несильно.

Пока шли, толпа расступалась перед нами и снова смыкалась за нашими спинами, словно мы – Моисей, а циркачи – воды Красного моря. Вдогонку нам летели шепотки. Люди обсуждали мое чудесное спасение.

Аманда помогла мне подняться в кибитку и усадила на лежанку. Исчадие вскарабкалась за нами следом.

– Давай осмотрим тебя, – предложила Аманда. – Ожоги надо обрабатывать сразу.

Я не сопротивлялась, когда она принялась меня раздевать. Шок все еще не прошел. Тот факт, что я не ощущаю боли, списывала на него. Всем известно, что в первые минуты после серьезной физической травмы боли нет как раз из-за шока. Это защитная реакция организма.

Раздев меня, Аманда набрала в таз теплой воды и принялась осторожно смывать с моей кожи гарь.

– Как так вышло, что твоя одежда загорелась? – спросила она. – Ты слишком близко подошла к костру, и огонь перекинулся на юбку?

Я замешкалась с ответом. Выставлять себя неумехой не хотелось, но еще хуже прослыть ненормальной.

Как доказать, что меня толкнули? Свидетелей не было (Исчадие не в счет), незнакомки и след простыл. Если начну рассказывать про «прозрачную даму», меня точно сочтут сумасшедшей и, чего доброго, выгонят из шапито. Как я тогда доберусь до столицы?

В итоге я вяло кивнула, признавая случившееся несчастным случаем по моей вине.

– Больше никакой готовки, – заявила Аманда. – Кухня – не твое.

И снова я не стала спорить. Пока «прозрачная дама» бродит где-то неподалеку, мне в самом деле лучше держаться подальше не только от огня, но и от острых предметов. Она явно намерена меня прикончить. Это уже вторая попытка и, готова поспорить, не последняя, если я хоть что-то понимаю в убийцах. Недаром она преследует меня аж от поместья Дербишей.

Уж не знаю, чем «прозрачной даме» насолила Эльвенг, но отдуваться, похоже, придется мне.

– Поразительно, – бормотание Аманды отвлекло меня от собственных мыслей.

– В чем дело? – уточнила я.

– Твоя кожа, – она приподняла мою отмытую от гари руку, – на ней совсем нет ожогов.

Я уставилась на свою конечность. Даже осторожно потрогала ее, сомневаясь в реальности увиденного. Абсолютно чистая кожа, будто огонь вовсе меня не коснулся, даже покраснения нет. А ведь я горела! Пылала, как чертов факел. На мне можно было жарить сосиски.

Я ощупала живот и бедра. Аманда подключилась и осмотрела спину. Ни она, ни я не нашли ожогов. Похоже, огонь спалил одежду, не тронув при этом тело. Неопалимая Эльвира – зовите меня теперь так.

Следующий вопрос Аманды застал врасплох:

– Какой у тебя Дар, Элия?

Я часто заморгала, не зная, что ответить. О Дарах как-то не задумывалась до сих пор. Могла Эльвенг обладать магией? Вполне.

– С этим номером ты можешь стать гвоздем цирковой программы, – заявила Аманда. – Девушка-факел.

Я живо представила свое выступление. Крики – браво! Бис! Аплодисменты восторженной толпы. А что, у меня и сценический псевдоним уже есть.

Но потом Аманда сказала то, что вернуло меня с небес на землю:

– Весть о тебе разлетится на все три королевства.

Бррр. Я передернула плечами. Никогда не мечтала о славе. К тому же я вроде как в бегах, привлекать к себе лишнее внимание неразумно.

С другой стороны, это шанс попасть во дворец. Прославлюсь, король захочет увидеть мое выступление и – вуаля! – встреча с мудрецом у меня в кармане.

– Я подумаю, – ответила осторожно.

– С самого начала я подозревала, что с тобой что-то не так, – сказала Аманда. – Юные аристократки не сбегают из дома без причины. Я решила, что дело в нежеланном браке, но, похоже, ошиблась. Причина в неучтенном Даре, который ты прячешь.

Я молчала, позволяя ей развить мысль. Пусть говорит, может, я даже услышу что-то полезное.

– Не хочешь рассказывать? Не доверяешь? – Заключила она, но не обиделась. – Я бы тоже молчала. Неучтенный Дар – серьезное нарушение королевского закона. Но не бойся, я тебя не сдам. И даже не буду выспрашивать, как и от кого ты его получила. Но вот насчет других…

Эх, плакала моя карьера циркачки. Я, сама того не ведая, нарушила местный закон, а за это вряд ли погладят по голове.

Аманда оглянулась на выход из кибитки и понизила голос до шепота:

– За всех я поручиться не могу, так что им лучше не знать. Скажем, что ты получила серьезные ожоги и не в состоянии дальше работать. До столицы просидишь в кибитке. Я сама буду носить тебе еду.