Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой

Внимательно оглядев гостей, я выбрала себе жертву. Буду пытать, а конкретно попробую разговорить моих якобы сестер. Теперь я видела, что они – близняшки. Две миловидные блондинки примерно девятнадцати лет.

Сестры заметили меня издалека и замахали руками.

– Элия, иди к нам! – позвали сразу обе. Видимо, они все делают вместе, даже говорят.

Так я узнала свое имя в этом мире – даже привыкать к нему не придется. Ведь меня зовут похоже – Эльвира, Эля по-простому. Неужели повезло? А вот это дурной знак. Если мне везло, пусть в мелочах, потом судьба отыгрывалась по полной.

Я планировала разговорить близняшек, но даже утруждаться не пришлось. Они были еще те болтушки, слово не вставишь.

– Как тебе повезло с мужем! – сказала одна. – Мы с Веноной ужасно тебе завидуем. Правда, сестра?

– Так и есть, Верона, – поддакнула вторая.

Я запомнила имена сестер – Венона и Верона. Мало того, что сами девушки – копии друг друга, так еще родители «пошутили», назвав их максимально похоже.

– Папа говорил, что Аршер Моргари очень влиятелен при дворе, – слово снова взяла Верона. – Только подумать, мы породнились с таким могущественным родом!

Еще одно имя в мою копилку, на этот раз благоверного. Близняшек полезно слушать.

Еще от сестер я выяснила, что Аршер – главный королевский ловчий и в целом важный тип. Только мне это ни о чем не говорит.

Плюс я узнала, что толстяк – мой дядя. Близняшки – его дочери, и мы с ними двоюродные сестры. А мои родители, как и жена толстяка, давно мертвы.

Слушая девчонок, я ощутила укол тоски и поняла, что ужасно скучаю по родным сестрам. Как они там, без меня… Но ничего, я обязательно к ним вернусь!

Наконец и мне удалось вставить реплику в словесный поток сестер:

– Но как же проклятие? Вам что-нибудь известно о нем? – поинтересовалась я.

Девушки разом побледнели и разве что не перекрестились, но, видимо, здесь это не принято.

– Говорят, – трагическим шепотом произнесла Венона, – первая жена наследника рода Моргари всегда гибнет через несколько дней после свадьбы. Последнюю насмерть сбила карета, а до этого другая утонула.

– А еще одну случайно застрелили из арбалета, – продолжила жуткий список Верона.

– Довольно, – оборвала я. – Мне все понятно.

– Каждый раз причина смерти разная, – произнесла Венона, – но одно точно наверняка – никто не выживает. Неизвестно, почему так происходит, но вот уже многие поколения Моргари живут под гнетом этого проклятия.

Верона часто закивала, подтверждая сплетню. А я впервые не знала, что сказать, хотя обычно за словом в карман не лезу.

Вот это новость! «Красной комнаты» не будет, вместо нее жертвенный алтарь, и меня на него уже положили. Осталось подождать, пока перережут глотку. Ведь, по заверениям сестер, я умру в ближайшие несколько дней, и с этим ничего нельзя поделать. Никакая я не жена, а самая настоящая овца на заклание.

Сказать, что я разозлилась, ничего не сказать. Я была просто в ярости. Как Халк в свой худший день. Перед глазами стояла кровавая пелена, а в голове коршуном кружила всего одна мысль – убивать!

– Простите, – процедила я сквозь зубы, – мне необходимо срочно найти мужа.

Сестры меня удерживать не стали. Почувствовали по голосу, что у меня на пути лучше не стоять. Ведь это тропа войны, и я только что на нее вышла.

Оставив близняшек, я отправилась на поиски мужа. Гости к этому времени разбрелись кто куда, и пришлось рыскать по залу. Благо Аршер высокий. Он возвышался над другими, даже над мужчинами. Так я его и нашла – по маячащей над всеми темной макушке.

Внезапно обретенный муж разговаривал с другом. Я была уже рядом, но они пока меня не видели. Зато я их слышала и притормозила. Кажется, разговор обо мне. Послушаю.

– Как тебе жена? – спросил собеседник Аршера.

– Маленькая испуганная мышка, – пожал он плечами в ответ и разве что не зевнул. Мысли обо мне навевали на него скуку.

– Но ты имеешь полное право развлечься с ней. Напоследок. Все-таки она твоя законная супруга, – усмехнулся друг.

– Меня не возбуждают серые мыши, Рэйф, – поморщился мой дражайший супруг.

– Как это жестоко с твоей стороны, Аршер. Бедняжка умрет, не познав страсти.

– Это не моя проблема.

– Ты мог бы накинуть ей что-нибудь на голову… скажем, мешок, – насмехался Рэйф. – Фата, конечно, не годится. Слишком прозрачная.

Я совру, если скажу, что его слова меня не коснулись. Я – девушка, и у меня есть женское самолюбие. Аршер и его друг только что его растоптали. Прошлись по нему своими начищенными до блеска сапогами и еще прихлопнули сверху каблуками.

Я, видите ли, недостаточно хороша для Аршера! Да как он смеет?! Я, может, не первая красавица, но вполне симпатичная. Ухажеров хватает. А он говорил обо мне так, словно я страшила.

Ну все, с меня достаточно, слушать оскорбления дальше я не намерена. У меня тоже сложилось мнение о муже. Наглый, самодовольный, бессердечный тип – вот он кто. Сейчас я ему все выскажу.

– Мешок подойдет, – произнесла я громко и четко. – Благодаря ему я не увижу твоего лица. Ты тоже, знаешь ли, не в моем вкусе. Меня привлекают умные мужчины, а ты явно не из их числа.

– А у мышки есть коготки, – захохотал Рэйф.

Аршер стоял ко мне спиной, и теперь он начал медленно поворачиваться. Так медленно, словно давал мне шанс сбежать. Будто говорил – тебе же будет лучше, если тебя там не будет, когда я повернусь.

Должна признать, это работало. Мне стало не по себе, но я сжала кулаки и приказала себе стоять на месте.

И все же, когда он обернулся и взглянул на меня, я вздрогнула. Но не от страха, а от обиды. Аршер смотрел не зло, а с жалостью.

Это сильно меня задело, и я выпалила:

– Брачной ночи не будет. Придешь в мою спальню, и я оставлю тебя без того самого инструмента, без участия которого подобная ночь невозможна.

Наша перепалка привлекла внимание. Гости жадно прислушивались – что же будет дальше? К нам уже спешил дядя-толстяк. Видимо, чтобы разнять.

– Похоже, ваша робкая и послушная племянница совсем не робкая и ни капли не послушная, – Аршер с усмешкой обратился к дяде, игнорируя мой выпад.

– Эльвенг не в себе, – оправдался тот за меня. – Такой волнительный день.

– Это твой Дар так на нее повлиял, – нашел причину моего странного поведения Рэйф. – Мало кто способен выдержать даже малую его часть.

Аршер задумчиво смотрел на меня. Не верил. Черная корка его радужек покрылась трещинами – дурной знак. В этих странных изменчивых глазах мелькнуло то, чего я бы предпочла избежать – интерес.

Пока все отвлеклись на обсуждение влияния на меня чужого Дара, Аршер наклонился ко мне и шепнул:

– Возможно, с отменой брачной ночи я поторопился.

Я резко отшатнулась. До меня вдруг дошло – я веду себя не так, как все от меня ожидают. Постоянно забываю, что я уже не я, а совсем другая девушка. С другим характером и манерой поведения. Как там Аршер сказал – робкая и послушная? Вот ведь «повезло».

Выяснять отношения резко перехотелось. Это не мое тело, не мой муж и даже мир не мой. Надо думать, как вернуться домой, а не тратить силы на бесполезные препирательства.

Развернувшись на пятках, я удалилась с гордо поднятой головой. Хватит с меня на сегодня мужа. Пусть он провалится под землю!

В груди все еще пылал костер гнева. Никак не получалось смириться с мнением Аршера обо мне. Вовсе я не страшная! У него проблемы со вкусом, если он так думает.

Я резко застыла с занесенной для следующего шага ногой. Все из-за осенившей меня мысли – с какой стати я уверена, что выгляжу так же, как дома?

Я не видела себя в этом, новом мире. Как-то не попадалось под руку зеркало, да и не до того было. Но что если моя внешность изменилась? После всего случившегося это не кажется таким уж невозможным.

Я вытянула руки перед собой (они – единственное, что я могла осмотреть прямо сейчас) и перевела на них взгляд. Наверное, со стороны я смотрелась глупо – стою, пялюсь на собственные руки так, словно вижу их впервые. Но я в самом деле видела их первый раз в жизни! Ведь это были не мои руки.

Пальцы длиннее и тоньше, кожа мягче, ногти без лака. Одним словом, все другое.

Я запустила эти чужие пальцы в волосы. Те были забраны вверх и заколоты, но я безжалостно дернула прядь. Ой! Вытащила ее из прически и поднесла к лицу.

Длины пряди хватило, чтобы ее разглядеть. Понятно, почему Аршер назвал меня мышью. Волосы действительно имели тусклый оттенок серого. Но я вообще-то брюнетка с крашенными пепельными прядями. По крайней мере, была такой до недавнего времени.

Срочно зеркало! Полцарства за зеркало! Я должна посмотреть на себя.

!!!! Так как зеркал не наблюдалось, первым делом я метнулась к окну. Но стекло было слишком мутным, а освещение – слабым, и я увидела лишь размытый силуэт, ничего конкретного.

Неужели в этом мире нет зеркал? Неприятно, если так.

Я не привыкла сдаваться и прикинула другие варианты. Внимание привлекло блюдо на столе с угощениями. То ли серебряное, то ли из неизвестного местного металла. Одно точно – в нем можно поймать хорошее отражение. Только надо избавиться от зажаренного поросенка, лежащего на блюде.

Я направилась к столу, подхватила с него блюдо с поросенком и развернулась, чтобы уйти. В мои планы входило скрыться за колоннами и избавиться там от балласта в виде жареной свиньи.

Но за кражей порося меня застукала служанка. Вид у нее был, мягко говоря, удивленный.

– Я проголодалась, – объяснила. – Хочу поесть одна, в тишине.

– Прикажете отрезать вам кусочек? – служанка деликатно намекнула, чтобы я поставила блюдо на место.

Оно и понятно, хрупкая девушка вряд ли съест целого поросенка в один присест. Но мне отступать некуда.

– Я возьму все. С утра ничего не ела. Голодная, жуть.

Я двинулась к колоннам, и служанка вежливо посторонилась. Я чувствовала ее взгляд, сверлящий мне спину. Уж не знаю, что она обо мне подумала. Минимум записала в обжоры, а то и вовсе в сумасшедшие. Да и пусть! Как говорится, имидж – ничто, разведка – все.

За колонной было пусто и тихо. Там я сгрузила поросенка на пол. Жаль портить аппетитное кушанье, но уж очень нужно.

Блюдо было жирным, и я протерла его занавесью. Вот так намного лучше. Ну что ж, пора взглянуть на себя.

***

Блюдо в качестве зеркала было далеко от идеала, но все же мне удалось рассмотреть себя.

На память сразу пришел мультфильм Тима Бертона «Труп невесты». Я была вылитая главная героиня. Дополняли сходство и завершали образ подвенечное платье с фатой.

Вместо волос какая-то бесцветная пакля. Глаза, как у панды, обведены черными кругами. Кожа бледная аж до синевы. Щеки ввалились, да и в целом худоба нереальная.

Одним словом, в блюде отражалась хрупкая бледная немощь. Одной ногой не просто на пороге смерти, а уже за его чертой.

Вот вечно со мной так. Всем нормальным попаданкам достается молодость, красота, магия, а мне это… несимпатичное, больное тело. Вот оно – мое невезение – расцвело во всей красе.

Неудивительно, что Аршер не заинтересовался. Такая красота вряд ли привлечёт внимание противоположного пола, разве что гробовщика.

Я так расстроилась, что разболелась голова, а еще вернулась слабость. Заканчивается, похоже, действие Дара Аршера. Не так уж много сил он на меня потратил.

Осмотрев зал с гостями из-за колонны, я решила, что с меня хватит. Все, нагулялась на собственной свадьбе. Где здесь моя комната? Хочу туда – в тишину и покой. И пусть только супруг попробует сунуться с брачной ночью. Пожалеет.

Вот только я не знала, где она – моя спальня. Дом большой, найти в нем одну-единственную комнату нереально. Да и как я пойму, что комната – та самая? Я же понятия не имею, как она выглядит.

Мне необходим проводник и толковая легенда, которая объяснит, почему я не могу дойти до своей спальни самостоятельно. Есть у меня одна идея…

Оставив блюдо за колонной, я устремилась к выходу из зала и у двери столкнулась со служанкой. Я тут же сделала вид, что едва стою на ногах – привалилась к стене и закатила глаза. Даже притворяться особо не пришлось, мне действительно было дурно.

– Леди Эльвенг, вам помочь? – ко мне мигом подскочила служанка.

– Будь так добра, – пробормотала я, – проводи меня до спальни. Боюсь, сама я не дойду.

– Конечно, конечно, – часто закивала девушка и взяла меня под руку.

Так у меня появился проводник. Спустя пару минут я поняла, как была права, что не стала искать комнату самостоятельно. Бесконечные коридоры, переходы, узкие каменные лестницы, зажатые с двух сторон стенами как тисками. Я бы заблудилась здесь и пропала без вести.

Но вот наконец служанка остановилась перед массивной деревянной дверью.

– Ваша спальня, – указала она.

– Благодарю, – кивнула я и добавила: – Можешь быть свободна.

– Если вам что-то понадобится…

– Я кого-нибудь позову, – перебила я. Не терпелось оказаться наедине с собой.

Присев в поклоне, служанка ушла, а я, открыв дверь, переступила порог спальни. Губы растянулись в блаженной улыбке. Покой, тишина, ноль посторонних. Идеально.

Я захлопнула дверь, привалилась к ней спиной и закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Увы, длился он недолго. Идиллию нарушило противное:

– Тяв, тяв, тяв!

Я распахнула веки и уставилась на нарушителя спокойствия. По ковру, оглушительно лая, металась мелкая собачонка, похожая на болонку – тельце в форме кабачка, короткие тонкие ножки, глазки-бусинки и хвостик бубликом. Пушистое белое создание аж тряслось от переизбытка эмоций.

Приплыли. Кажется, у меня есть собака.

– Фу! – попыталась я приструнить болонку.

Не тут-то было! Собака явно чувствовала, что я не ее хозяйка, а самозванка, и это вызывало у нее ярый протест. Но ведь когда-нибудь она устанет, правда же?

Болонка не нападала, и я решила ее игнорировать. Но от тявканья головная боль только усилилась, а мелкая зараза не умолкала ни на миг.

– Сколько же в тебе энергии? – ужаснулась я. – Сделай одолжение, помолчи хоть минутку.

– Тяв-тяв-тяв! – был мне ответ, а потом вовсе: – Ррррр, – и попытка вцепиться в подол платья.

Платье я отвоевала, хотя юбка все-таки надорвалась, а я невероятным усилием воли переборола желание выбросить болонку в окно. Какой тут этаж? Судя по всему второй, но потолки намного выше, чем у нас в квартирах, а внизу мощеная булыжником мостовая. Гибель при падении гарантирована.

– Будешь плохо себя вести, – предупредила я, – из собаки превратишься в птицу. Правда, ненадолго.

– Тя? – болонка неожиданно замолчала и склонила голову набок, словно поняла сказанное.

– Вот так намного лучше, – похвалила я. – Поверь, я тоже не в восторге от вашего мира и сделаю все от меня зависящее, чтобы поменяться местами с твоей хозяйкой обратно.

– Фых, – выдохнула болонка.

Почудилось, или она не верит в успех моей затеи? Вот только собаки-абьюзера мне не хватало.

– Это еще что за пассивная агрессия? – возмутилась я. – Я бы попросила относиться ко мне с должным уважением. Как-никак на ближайшее время я – твоя хозяйка.

Болонка демонстративно повернулась ко мне попой, дернула хвостом и потрусила к кровати. С ума сойти, даже собака меня ни во что не ставит. Что это за мир вообще такой?

Махнув на вредное существо рукой, я изучила спальню. Довольно уютная, чисто девичья – с обилием рюшей и текстиля. Двуспальная кровать, окно напротив, туалетный столик и кресло – все выглядело по-домашнему мило. Вот только пахло здесь неприятно – лекарствами.

Первое, что меня по-настоящему заинтересовало – зеркало. Все-таки оно есть! Пусть не большое на стене, а всего-навсего ручное, но мне и его хватит.

Зеркало подтвердило то, что я уже видела в блюде, но с некоторыми нюансами. В более четком отражении я все-таки узнала себя. Где-то там, под слоем худобы и немощи была погребена моя настоящая внешность. Просто болезнь исказила меня до неузнаваемости.

Волосы приобрели серый оттенок; щеки ввалились, обозначив скулы; губы ссохлись и потрескались.

Так это все-таки я или не я? Есть несколько вариантов – реинкарнация, прошлые жизни, параллельные вселенные. Каждый имеет право на существование. Выбирай, что больше нравится. Пока у меня не хватало фактов, чтобы разобраться.

Я вытащила из волос шпильки, на которых держалась фата и сняла ее. Голове сразу стало легче. Зато вернулся кашель. Пока я лишь слегка кхекала, но новый приступ был не за горами, я чувствовала его подступы жжением в груди.

Мне бы прилечь. Я шагнула к кровати, но тут же услышала недовольное «ррр». Кровать уже заняла болонка и развалилась прямо посередине.

– Как хоть тебя зовут, чудовище? – вздохнула я и попробовала подобрать имя: – Снежинка?

– Рррр.

– Видимо, это означает «нет». Тогда, может, Облачко?

– Фы, – и это имя ей не понравилось.

Я перебрала все, что более или менее подходит внешности собаки и как, по моим представлениям, могли бы назвать болонку – Принцесса, Пушок, Зима, Льдинка и прочее. Но все мимо.

– Ну и ладно, – махнула я рукой. – Буду звать тебя «эй, ты».

Раз на кровать не лечь, я решила проветриться и подошла к окну. С деревянными рамами пришлось повозиться, но, разобравшись с запором, я распахнула створки настежь. В спальню ворвался свежий ночной воздух. Ветерок всколыхнул волосы и прошелся приятной прохладой по телу. Хорошо!

Я закрыла глаза и отважилась вздохнуть поглубже, превозмогая боль в груди. Завтра утром первым же делом потребую врача. С кашлем надо что-то срочно делать, пока не стала совсем худо.

Я задержалась возле окна, наслаждаясь отсрочкой приступа. Попутно изучила окрестности. Определенно я в загородном поместье. Дом возвышался на холме, а вокруг простиралась равнина с деревеньками, возделанными полями и лесом вдалеке. На глаз определила время года – ранняя осень, время сбора урожая. Настоящая сельская пастораль. И все это принадлежит семье Эльвенг.

– Ррр, – вдруг раздалось сзади, заставив меня вздрогнуть. А потом болонка снова зашлась в визгливом лае: – Тяв-тяв-тяв!

– Ну что опять? Мы уже выяснили отношения, – закатали я глаза.

В следующую секунду у меня подкосились ноги от громогласного «ГАВ!». Тщедушная болонка никак не могла издать такой звук. Не тот у нее тембр. Так лает огромная псина. Какой-нибудь мастифф или дог. Неужели собак две?

У меня волоски приподнялись на руках. От дога я одним порванным подолом не отделаюсь. Он же меня сожрет! Целиком!

– Гав! Гав! – повторилось опять, лишая надежды, что мне померещилось.

Вот только обернуться и посмотреть на пса я не успела. Все потому, что потеряла равновесие и начала заваливаться вперед – прямо в распахнутое окно.

Пальцы проскребли по раме, но соскользнули. Голова перевесила туловище, и я полетела вниз – прямо на булыжную мостовую.

Глава 4. О том, что умирать нестрашно

Говорят, накануне смерти у человека перед глазами проносится вся жизнь. Я, пока летела вниз, тоже успела о многом подумать. Например, о том, что за миг до падения я совершенно точно ощутила на своих плечах чьи-то руки. Холодные до озноба вдоль позвоночника.

Меня толкнули! Вот вам и проклятие. Да это банальное убийство, ничего сверхъестественного.

На этом мои мысли оборвались. Все потому, что голова встретилась с булыжной мостовой. Бам! Чавк! Острая боль пронзила правый висок и отдалась в челюсть.

– Мммм, – застонала я.

На какое-то время я потеряла связь с реальностью. Мир затопил знакомый золотой свет, и я решила – это рай. Именно так описывают смерть и советуют идти на свет.

Все, конец. Но, как выяснилось, паниковала рано, постепенно свет мерк, и мне становилось лучше.

Вскоре я снова могла видеть и двигаться. Я уперлась ладонями в мостовую и кое-как села. Похоже, я выжила после падения. Чудо! Если все мои прошлые неприятности были ради одного этого везения, то я не зря страдала.

Я посмотрела вверх, на распахнутое окно своей спальни. Высоко, однако. А кто там в окне?

На улицу высунулась жуткая собачья морда размером крупнее моей головы. Черная короткая шерсть, огромные клыки, заметные даже с расстояния, и горящие красные глаза. Одним словом, ничего общего с болонкой. Где это чудовище пряталось? Почему я не увидела его сразу, как вошла в спальню?

Но как бы жутко ни выглядела псина, толкнула меня все-таки не она. Я четко ощущала на своих плечах именно человеческие руки.

Не без труда я поднялась на ноги, отряхнула уже не совсем белое платье и похромала обратно в дом. Упала я во внутренний двор, так что найти дверь труда не составило.

Войдя в дом, наткнулась на прислугу – парня в одежде лакея. Только открыла рот, попросить о помощи, как он, скуля что-то неразборчивое, бросился наутек. Нервный какой-то.

Мне за ним было не угнаться, и я побрела дальше. Сил хватило лишь на то, чтобы добраться до ближайшей комнаты. Гости все еще праздновали свадьбу, но до зала было далеко, я бы не дошла.

В гостиной я рухнула в кресло рядом с камином и устало прикрыла глаза. Голова болит адски, особенно правый висок, левая нога вывихнута, возможно, есть внутренние повреждения. Ну что за день сегодня такой?

– Эльвенг?! – раздался дрожащий девичий голос.

Пришлось открыть глаза. У входа в гостиную застыли с гримасой ужаса на лицах сестры-близняшки.

– Вы чего? – напоровшись на их спины, возмутился дядя.

Но вот он выглянул из-за плеч дочерей и тоже побледнел.

– Я выпала из окна, – пояснила я хриплым голосом, спеша погасить панику родственников. – Но со мной все в порядке. Отделалась царапинами и вывихнутой ногой.

Я растянула губы в улыбке, и одна из близняшек тут же лишилась чувств. Дядя в последний момент успел ее подхватить, не дав упасть на пол. Надо же, какая чувствительная.

– Я правда в порядке, – заверила. – Только голова болит.

Я подняла руку, коснуться правого виска, но вторая сестра метнулась ко мне:

– Не надо! – истерично выкрикнула она и схватила меня за руку.

– Ладно, – пробормотала я, опуская руку. – Не буду.

Мало ли какие у нее проблемы с прикосновениями. С сумасшедшими лучше не спорить.

К этому времени дядя дотащил вторую близняшку до кресла напротив меня. Верона (кажется, это была она) пришла в себя, но снова отключилась, едва взглянув в мою сторону.

– Ты отвратительно выглядишь, – заметила Венона – менее впечатлительная из близнецов.

Они каждый раз будут мне об этом напоминать? Вроде мы уже выяснили, что я не красотка.

– Я просто неудачно упала, – проворчала.

– Упала? – поразился дядя. – Судя по твоему виду, ты столкнулась с несущейся каретой.

Я послала ему гневный взгляд, и взрослый мужчина вздрогнул. Вот так-то! Пусть знает – опасно злить женщину, у которой выдался паршивый день. Она на все способна.

Несмотря на головную боль, соображала я нормально. Глядя на эту троицу, меня посетило нехорошее подозрение – а ведь кто-то из них мог меня толкнуть? Одному из них ничего не стоило войти и помочь мне выпасть из окна.

Вспомнились ледяные руки. Тот, у кого холодные ладони, и есть душегуб.

– Вообще-то я не сама упала, меня толкнули, – заявила я, проверяя их реакцию.

– Это все проклятие, – дядя подозрительно быстро нашел на кого свалить вину.

Я не стала спорить. Вместо этого наклонилась и взяла за руку Верону. Она еще не пришла в себя, так что коснуться ее было проще всего. Но ее ладонь была теплой. Значит, не она.

– Можно мне воды? – попросила я вторую сестру.

Та наполнила чашку из графина на столике. Забирая у нее чашку, я дотронулась до ее руки и ощутила тепло. Что ж, это не сестры. Но они и не были главными подозреваемыми. Дядя – более вероятная кандидатура. Это он получит кучу монет после смерти племянницы.

И снова пригодилась чашка. Отпив немного, я протянула ее не Веноне, а дяде. Он на автомате потянулся ее забрать, и тут я вцепилась в его руку.

И снова теплая. Не может быть! Разочарование было невероятно сильным. Ни один из них.

– Я пойду в свою комнату, а? – попросила я, ощутив навалившуюся усталость.

Никто почему-то не решился ответить. Я бы сама встала и ушла, но вот засада – я не запомнила дорогу до спальни. Уж очень много было поворотов. Мне снова нужен провожатый. А просить кого-то из присутствующих желания нет.

Меня спасло появление женщины лет семидесяти – старушки с морщинистым лицом и добрым взглядом.

– Эльвенг, девочка моя! – всплеснула она руками. – Что с тобой приключилось? Идем, я позабочусь о тебе.

– В самом деле, ступай с няней, – кивнул дядя. Кажется, он хотел поскорее от меня избавиться.

А я была рада уйти. Так что без вопросов пошла с женщиной, которая, по всей видимости, приходилась мне няней.

Вскоре мы с няней снова стояли на пороге спальни Эльвенг, но я заходить не торопилась, помня о жуткой псине с красными глазами.