13 углов одиночества

В мире, явно, произошел необратимый разрыв между поколениями. За исключением, может быть, юго – восточных стран и Кавказа. Хотя, там тоже, не все гладко. Что же означает этот разрыв? А то, что новые поколения почти полностью лишаются прошлого и родовых корней. Свобода личности, по – видимому, станет абсолютной, т. е. без роду и племени. «Пьяная глобализация». Борька, с этим утверждением был полностью не согласен. У него всегда, был только свой взгляд на вещи, происходящие вокруг него. Если он натыкался на чье – то мнение, отличающееся от его убеждений, лез в драку со своими аргументами и фактами. А, они у него были тяжелые и натренированные – костлявые и болючие. Если же, объект спора находился вне зоны его физических сил, например телевизор – то просто следовал плевок и слово «козлы», в сторону говорившего всякую чушь . Борьке было 33 года, как и Спасителю. Как и положено сельскому мужику, у него имелась семья – жена Любка и трое пацанов, погодков, Вася, Коля и Петя, 10, 9 и 8 лет. В годы их рождения, Борька выполнял всем известный план жизни – построить дом, посадить дерево и родить сына. Он решил подстраховаться, и довольно легко, родил троих. В его семье придерживались правил «домостроя» и все домочадцы выказывали безоговорочное подчинение Борьке. Этот маскарад подчинения, был представлением, исключительно для соседей, которые разносили по всей деревне слухи о том, какое немыслимое почтение и уважение оказывается главе семейства. Любка, хорошо знала, что ее муж никогда не применит физическую силу к женщине, а его пламенные речи о главенстве мужика, со свистом пролетали у нее мимо ушей. Единственное, что она получала от него в часы своей опалы и неосторожного «косяка», это был легкий пинок под зад. Что, для бабы был совершенно не чувствителен, а Любкин задний прицеп был большого размера и бронебойным. Сыновья наказывались тем, что бывали выдраны за уши. Но, так как, они все занимались классической борьбой с пастухом дядей Федей, то считали отцовское наказание, лишь дополнительной тренировкой и пользой. Борька был добрым. Все мужики его деревни, а так же соседских поселений были не раз побиты им. Однако, абсолютно все они, вырубались Борькой с одного его коронного удара. Он объяснял им, после их прихождения в себя, что это он делает любя и без злобы. Только, во имя торжества его правды. Вся сила, ловкость и смелость Борьки была исключительно природным даром. Бойцовский спорт он не признавал и говорил, что это не совсем честно, когда один всю жизнь тренируется всяким приемам, а потом добывает себе дешевый авторитет на улицах. Вот, если силу дала матушка Природа, тогда можно. Врачей и болезни он не признавал и не знал, что это такое есть. Говорил лишь, сидя с мужиками на бревне возле забора административного здания, с папироской в зубах:

– Мол, эта парочка, то есть врачи и болезни, одного поля ягода. Сами их придумывают и сами лечат, чтобы быть при деле и не работать в поле, как лошади – до седьмого пота. Эта хитрая научная бестия, являются выродками жрецов и религиозных колдунов. Даже, эта гребанная пандемия, что засоряет воздух за пределами нашего района – полная чушь и болезнь мозгов. Мозги ведь, могут кого угодно оболванить. Стоит пустить слух по деревне, что у Макарыча мужской аппарат перестал фурычить и показывает на пол шестого – месяца не пройдет, как этот дебил поверит в это и сильно загрустит. Так и вирусы. Все они от языка и слова, а не от химии какой – либо.

Приблизительно такой подход ко всем пугалкам, был непробиваемой защитой его сознания. Наверное, и подсознания так же.

Года три назад, приехал племянник тракториста Степана из областной столицы. Отдохнуть и набраться сил – как будто бы, этому городскому, молодому и здоровому, как бык, детине, их не хватало. Кандидат в мастера спорта по боксу. На танцах в клубе, естественно, стал показывать недоразвитым крестьянам – кто есть «Ху». Через полчаса танцулек, всем стало ясно, что появится Борька, для того чтобы установить «статус кво». Все так и произошло – он появился в самый подходящий момент для воспитания молодого и самовлюбленного обалдуя. Боксер выпендривался в середине танцплощадки, как говорится, в гордом уединении, наслаждаясь взглядами бесхитростных малолеток. Боря, вежливо пригласил его выйти поговорить на улице, и возле крылечка успел задать наглецу только один вопрос:

– Вы, молодой человек, не с «голубой» ли ориентацией?

В тот же момент, Борис получил короткий удар – ответ, прямо, в центр подбородка. Собрав при приземлении на землю, целую поленницу дров, Борька на мгновение окаменел и отключился от реальности, в позе «мертвой лягушки». Боксер же, презрительно посмотрев на троих мужичков из свиты наглого приставалы, шагнул обратно внутрь помещения клуба. Он был уверен, что у него есть, как минимум полчаса времени, чтобы спокойно потанцевать с местной деревенской красавицей. Но, увы, услышал позади себя рычащий голос, поверженного противника:

– Подожди, красотуля. Я еще не получил ответа на свой вопрос.

Парень вздрогнул от неожиданности и повернулся на голос, с сильно недоумевающим и малость глуповатым лицом. Он отлично знал свой отработанный удар и что должно быть после него. Перед ним стоял Борька – твердо и в полной боевой готовности. Большим пальцем вытирая кровь с нижней губы, странно и спокойно улыбался. Боксер крякнул и, вежливо спросив его: – Вам мало? Совершенно незаметно и резко ткнул под правое подреберье Бориса. Тот, как пружина сложился вдвое, обхватив живот. Затем, громко с криком выдохнул – и в тот же миг, как гуттаперчевый игрушечный клоун прыгнул вправо, а левой рукой нанес торпедирующий удар в точку невозврата на лице боксера. Этот удар, пожалуй, можно было разглядеть только на медленном просмотре отснятой пленки. Бычок был повержен, и лежал на полу, облокотившись на входную дверь, со счастливой детской улыбкой на лице. Мужики, стоявшие полукругом возле крыльца, только и сделали то, что сочувственно покачали головой, немного жалея городского парня. Другого исхода, естественно, они не ждали. На следующий вечер, боксер Женя принес всем свое извинение за свою наглость и выставил мужикам два беленьких пол-литра. Борька никогда не пил спиртного, но, с удовольствием поддержал компанию, объяснив, недоумевающему боксеру, почему его профессиональные удары не сработали на нем:

– Понимаешь, Жэка! Дело в следующем – я никогда не дерусь, я воюю. А на войне, как ты понимаешь, обычные правила не работают. И, еще, скажу тебе мой маленький секрет – у меня мозги в голове крепятся к черепу, как у барана. Я это понял, когда наблюдал за тем, как два барана со всего маха бьются башками в лоб – лоб, и им все пофигу. Мужики раскатисто захохотали, боксер то же улыбнулся и ткнул кулаком в Борькино плечо. Мол, я тебя понял, тебя лопатой не убьешь. Разошлись по домам к полуночи, абсолютно все умиротворенные и довольные. Женька, приносил им еще три дружеских, дополнительных бутылки водки.

Что еще сказать о Борьке. Был он явно двужильный, так – как, помимо того что без выходных работал на птицеферме местного «олигарха», слесарем, электриком и, вообще, мастером по всем вопросам. Он, еще содержал дома более ста кроликов. А, кролики, это не только сексуальный символ, но и – травы им накоси, клетки убери и так далее. Из района он не выезжал, порядком более десяти лет, из – за того, что ему очень не нравилось, что сейчас творится в стране и в мире, в целом.

Вот, его то, наши доморощенные «философы», и решили взять с собой в город, для поддержки и помощи, в случае непредвиденных обстоятельств. Куда они решили поехать, для того, чтобы продолжить лечение своих душ. Во – первых, Борька – квадрат не пьет, а так же, безотказный и хороший парень. Почему у Борьки было прозвище «квадрат», никто не знал. Догадывались лишь и предполагали, но глубоко никто не докапывался до этого вопроса. Скорее всего, явно не из – за внешности, только от удивления на его простоту, но вместе с этим, загадку без ответа. Правда, опасение у Сергеевича было, насчет того, что он может заметить какую – нибудь «несправедливость» и тут его уже не удержать никому. Но, подумав о том, что никакая социальная передряга не может возникнуть в хорошем городском ресторане, друзья успокоились и доверились счастливому случаю. Когда Борька к ним присоединился, то быстро сообразил, что от него хотят, тут же скомандовал:

–Все, старички! Хватит эту канитель по стенкам размазывать. Предлагаю развеяться и махнуть в подходящее хорошее место – продолжить без философского нытья лечить душу. В «кабак»! – неожиданно и залихватски, предложил Борька. Причем, голос его прозвучал с таким энергетическим посылом, что возражений не последовало.

Вся веселая компания дружно встала и стали собираться в дорогу. Сегодня, они все были свободны, то есть, освободились мозги от проблем и обязательств. Сергеевич, тихо бурчал себе под нос, зная Борькин непредсказуемый характер:

– Ох. Начудит там этот придурок. Точно знаю, что там его ждет много противоречий для его убеждений.

Однако, оделся и вышел вместе со всеми, безо всяких предупреждений и опасений. До станции, где останавливается всего одна электричка, было чуть более трех километров. За разговорами, дошли быстро и удачно. Буквально, поспели к поезду, как по заказу. До города нужно было ехать два с четвертью часа, но, у них с собой было ровно столько же горячительного напитка, только в литровом измерении. Мужики крепкие, с ног никогда не валились. Дорога пролетела не заметно.

Вечер, обещал быть увлекательным, а за одно, познавательным. Лучший ресторан города, выбранный этой неискушенной в развлечениях, компанией, назывался «Морской бриз». По всей вероятности, исходя от названия, в этом заведении предпочитали рыбную кухню. На календаре была среда, масочный режим соблюдался не строго, и народу за столиками присутствовало не много. Играла джазовая музыка, танцующих и сильно пьяных в зале не наблюдалось. Когда заказ блюд был сделан, в ожидании его, Платон продолжил прерванный рассказ притчу о художнике. К чему он его вел, Сергеичу и Митьке было совсем не понятно. А, Борьке, вообще, все философические истории казались бреднями от безделья. Но, делать было нечего, им приходилось слушать рассказчика, и местами кивать ему головой, для приличия. Платон уже был под хмельком, поэтому язык его немного заплетался, но тему излагал грамотно и повествовательно:

И так, друзья мои – продолжил он, накручивая себе на палец бумажную салфетку.

– Этот, наш с вами художник, наконец, понял главное! Никуда не денешься из подводной лодки. То есть…

Платон внезапно оборвал свою пламенную речь на полуслове. Он расчесал взлохмаченную бороду «граблей» из костлявых пальцев и резко ударив по столу кулаком, шипяще проговорил:

– Ну, что с вами мужики происходит, черт бы вас побрал? Вы слепые, что – ли, или специально не желаете ничего видеть и знать? То, что нас всех хорошо обработали психологическими установками в Совке, а теперь продолжают копаться в наших мозгах хитрые и абсолютно отмороженные на почве денег, капиталисты – это понятно! Но, вы же жизнь прожили! Должен же остаться кусочек нетронутого девственного мозга в ваших «чердаках».

Сергеич и кузнец, от неожиданного наскока на них этого тщедушного изгоя, вошли в плотный ступор. У одного беззвучно шевелились промасленные от рыбных консервов, губы, а другой, машинально стал быстро тереть переносицу, видимо, для восстановления потерянной резкости взгляда. Немного оклемавшись, Митька стал медленно приподниматься со стула, обеими руками опираясь о стол. Было видно, что у него проснулось твердое желание, наконец, высказать свою точку зрения на жизнь и угомонить разбушевавшегося изгоя. Он сделал грозное лицо и, сильно ударив себя в грудь, тягучим баском повел ответную атаку:

– Ты, Платон! Того… Базар фильтруй и убавь громкость. Ты, не один, такой..

Однако, деревенский чужак и старичок, ростом и весом, не дотягивающий до половины этих данных кузнеца. Жестко положив ладонь на плечо воинственного дружка, усадил его снова на место, при этом продолжив свою речь:

– Сядь Митя и послушай без злобы. Я не к вам претензии предъявляю – это я до себя докричаться хочу. Не обижайся, хороший ты человек. Дослушай терпеливо.

Сергеич, тоже было хотел сказать пару «ласковых» слов, но промолчал, подумав о том, что Платону действительно необходимо высказаться. Не так часто был слышен его голос.

Я, вот что хотел сказать – уже, более спокойно и размеренно продолжил «кухонный» оратор.

– Друзья мои! Выгляньте в окно и посмотрите на нашу деревушку.

Он, наверное, забыл, что за окном городская площадь, но это было не важно. Гипотетически, под закусь соленым огурцом.

– Сотни опустевших и покосившихся избенок. Дорога, которая после дождя превращается в глиняное направление. Идти можно только по бокам растущей травке. Один большой и красивый дом стоит здесь – естественно, за высоким забором с коваными воротами. Кстати, ты же их ковал, Мить. Чей это дом? А, хрен его знает! Внутрь его и обратно, кто – то въезжает на крутых машинах. Председатель наш, сам толком не знает, кому продал этот участок. Наши бабки, эту цитадель называют «барским домом». Жуть! Это же 21 век, «тонну ему в дышло». Так вот, Сергеич, и ты Митя! Ну и я, само собой. К чему мы пришли в конце жизни? Сидим в этой, печальной для глаз, реальности, на троих распределяем по граненым стаканам далеко не качественную водку. Жалуемся и обижаемся на судьбу. А, обижаться, вы сами знаете, – дело последнее, абсолютно глупое. Я бы сказал – абсолютно, бесперспективное дело. Митька вот, с ним проще – он живет по правилам и по чувству долга с женой. Бесконечно любит своих дочек – и в этом его счастье. У нас с тобой, Сергеич, сложнее ситуация. Я изгой и одиночка, а ты, не доволен решением своих взрослых детей. А если это все сложить, то выходит простая арифметика – любовь ушла, завяли помидоры. Если серьезно говорить, то человеческая любовь и жизнь должны кончаться и испытывать нас на предательство с их стороны. А, это испытание только для святых под силу, хотя, все мы в итоге станем «святыми», не зависимо от нашего желания. Возьмут за шкирку и приведут к этому финишу. Ведь душа то Божья – Она нам не принадлежит. Неприкосновенна Она. К сожалению, многие хотят приклеить ее к своему эго и телу. Кстати, все болезни наши от этого. Это, когда душа с телом срастается. Как вино с кувшином. Начинают отдирать ее от стенок этого кувшина, а нам больно и мы недовольны. Ждем, чтобы болезнь быстрее прошла и снова бежать в суету.

Платон на минуту замолчал, наверное, собираясь с мыслями. Сергеич аккуратно плеснул водку по глотку в стаканы, посмотрев на Митьку с усмешкой, озорно сказал:

– Вот Митя! Платоша нам все по полочкам разложил. Выходит, мы с тобой ничего не понимаем. Снова, нас Платон бедненькими и несчастными считает. Ах, Платоша – дите ты еще, оказывается, коли, такие вопросы тебя волнуют. Эти вопросы до того надоели, что давно весь смысл они потеряли.

Да нет! Я не об этом! – опять горячо заговорил «одинокий философ».

Я, не об счастье болтал. Я, наш выбор, подразумевал. Есть ли он? Вот, смотрите сюда.

Он, кряхтя, обернулся, вытащил из походно рюкзачка, прихваченного им из дома, толстую книгу и с грохотом опустил ее на стол. Это была Библия. Бережно, погладив ладонью, потрескавшуюся и выгоревшую обложку, Платон с ноткой таинственности прошептал:

– До сих пор не знаю – истина это, или сказка. Но, мое сердце всегда к ней тянется. Смотрите, что получается. После Адама остались всего две ветки, два пути. Каин и Авель. Не могу понять, почему в русских сказках всегда камень на дороге указывает на три дороги, хотя, догадываюсь. По своему, по обывательски – третий указывает на Святой Дух, то есть на связь между двумя другими. Но, это так, кому что нравится, тот так и думает. У каждого, своя, правда. Короче, Каин убил Авеля. Ветвь Авеля – это ветвь Христа, там путь к кресту. А, вот ветвь Каина, по моим расчетам, это те, кто правит и решает на Земле. Им, всегда здесь хорошо. Христос говорил, что этот мир не Его. Однако, это все темы для пытливых умов ученых философов и людям от науки. Мне бы хотелось сказать о себе. То есть, о выборе той силы, которую логическими расчетами не вычислишь. Расскажу очень коротенькую историю из моего детства, чтобы не утомлять вас. Да, вы и сами все поймете, думаю, разжевывать вам этот жмых не нужно.

Платон размял трясущимися пальцами папироску, затем, не подкуренную, придавил пересохшими губами. Когда продолжил говорить, то приклеившаяся в уголке рта папироска, стала прыгать вместе со словами:

– Мне было годика четыре, когда я гостил у бабушки в деревне с родителями. В честь нашего приезда, мои дядьки привезли живую белую овечку, для приготовления их фирменного, очень вкусного плова. Наступил вечер, и солнце наполовину погрузилось на закат, превратив бабушкин двор в багровый, с множеством теней, сад. Яблочный сад у нее был превосходный. Женщины собрались на кухне, а мои дядья пошли в загон для животных, который располагался в дальнем конце двора, где я играл в песочнице. Заборчик загона был не высокий и огорожен редким частоколом. Все, что произошло дальше, оказалось быстрым обыденным действом. Для всех, но только не для меня – маленького нежного создания, живущего с абсолютно открытым подсознанием. Помню, что я замер и меня сковала какая – то неведомая сила. Глаза широко раскрылись, и никоим образом их нельзя было закрыть. В несколько секунд, дядька выволок овечку за заднюю ногу из сарая и незаметным образом, появившемся в его руке большим ножом, полосонул ярочку по горлу. Далее, моя память, наверное, в целях защиты, стерла все детали происходящего. Но, чувство нереальной жалости и сострадания к этому животному, видимо, не уйдет из меня никогда. Так вот, что я думаю, именно этот случай сотворил мою дальнейшую судьбу и мой выбор по жизни. Эта детская травма сроднила меня с ветвью Авеля и привела сюда в этот старый одинокий дом. Случай это, или закономерный поступок моих родственников, я не знаю. Но, то, что мальчика нужно обязательно готовить к такому испытанию и объяснить ему, что это не жестокость, а вещь необходимая для выживания и правильного восприятия жизни и силы. По-видимому, после изгнания Адама из рая, Каин должен был убить Авеля. Патологическая и болезненная жалость – это не подходит для существования в реальности. Здесь правит сильный и правильно выученный человек. Не зря у китайцев есть мудрость – Счастлив тот, кому дали вовремя хорошего учителя. Слава, успех, лучшие женщины и богатство, по-моему, принадлежат потомкам Каина.

Платон резко оборвал свою речь, после чего наступила минутная тишина. Нарушил ее Сергеич, слегка прокашлявшись, он спокойно сказал:

– Может и в твоей правде Платон, есть доля истины. Однако, ты упустил одну маленькую вещицу. Человек живет в этой жизни, так, плюс – минус 80 лет. Срок, подобный мигу. Ничего общего с пониманием Жизнь – с большой буквы, это не имеет. Так, один из этапов. И, я тебе еще вот, что скажу – наша человеческая жизнь, вообще, штука, в большей степени, состоящая из травм. Так что, ничего нового ты не сказал, тем более рецепта счастья, я совсем не услышал. Вдобавок к этому, скажу, может быть крамольную вещь – сделать человека счастливым, удовлетворенным и успокоившимся, вообще невозможно. Утопия полнейшая. Все это знают. К примеру, наш Александр Сергеевич, в своей сказке о рыбаке и золотой рыбке, гениально все объяснил. Но, знать – этого не достаточно. Главное, глубоко ощутить, что слово «счастье» – это понятие в реальности существовать не может. Ловушка для нас, простаков. Начнешь его ждать – все!!!, считай, беда к тебе пришла и настал конец твоей нормальной жизни. Да, все правильно, Митька сейчас обожает своих дочек и живет ими, но это пройдет. Во всяком случае, обязано пройти. А, сейчас, давай порадуемся хоть за него.

Пока Сергеич говорил, он, краем глаза следил за Борькой. Тот сидел смирно и делал вид, что слушает стариков, но одна едва заметная вещь на его лице, серьезно настораживала. Он осматривал посетителей ресторана и потирал мочку уха. Все, кто его хорошо знали, видели в этом нехороший знак. То есть, Боря чем – то недоволен. Для Сергеича же, вся их компанейская болтовня, была лишь, необходимым и совсем неважным атрибутом расслабляющей душу, попойки. А вот Боря – это, прежде всего, совершенная непредсказуемость.

Митька, со слезами на глазах, резко встал из – за стола и крепко пожал руку Сергеича. Затем, сгреб в объятие Платона, дрожащим голосом промолвил:

– Я так люблю вас, друзья мои! Пусть, все проходит! Потом только…..

И в этот момент, случилось то, чего так опасался Андрей Сергеевич. В ресторане резко засуетились официанты и девушка – администратор, быстрым шагом направилась к парадной двери. Она нервно поправила на шее белоснежную косыночку с маленькой эмблемой, по-видимому, название этого увеселительного заведения. Рыженькая, тоненькая, как тростиночка администраторша, резко затормозила, перед двумя огромными детинами в черных похоронных костюмах, которые вошли так шустро в ресторан, как будто бы дверей и не было вовсе. Они встали перед дрожащей девушкой, как «двое из ларца, одинаковых с лица» – намертво, словно стена и с давно потухшим взглядом, направленным куда – то в другую реальность. Через секунду, в помещение медленно вплыло существо, легко узнаваемое, как творение рекламы и модных журналов. Видимо, эта женщина, была ярким олицетворением текущего, потребительского времени . Явно! Она воплотила в себе все самое прогрессивное, в попытках человечества перещеголять Матушку – природу, создавая новые технологии искусственного интеллекта. Без всякого сомнения, с первого взгляда на нее, ощущалась не прикрытая ничем – властолюбие и безграничная самоуверенность. Предположительно то, что, о себе она думала, как о высшем творении природы и Вселенной, причем, вдобавок к этому, она являлась хозяйкой этого заведения. Эта прелестная молодая женщина была высокого роста, имела идеальную фигуру, изумительно правильные черты лица и, самое потрясающее – колдовские, зеленые, как высшего образца малахит, слегка раскосые глаза. Естественно, такие глаза, могли идеально гармонировать только с волосами насыщенного черного цвета с фиолетовым отливом. К общему удивлению, мгновенно прибавилось шокирующее потрясение, когда, ротик, с немного обиженными и пухленькими губками открылся, а из глубины этого идеального творения полилась громкая нецензурная брань. Причем, брань, вперемешку с часто употребляемыми словами, по всей вероятности, заменяющие ей знание английского языка. Этих слов было три – окей, фак и тягучее ноу с «элитным» выворотом кисти руки. Ее, бархатистый, опереточный голосок, нелепо выдавал фальшивые нотки визгливой истеричности и нервного надрыва. Причем, эта горькая тембральная смесь, совершенно загипнотизировала, бедную девушку – администратора. Ведь, весь этот похабный энергетический шторм, обрушился именно только на нее, вызывая ответную реакцию, в виде, частого моргания рыжих ресниц и ручейка, молчаливых слез. В ресторане, буквально, все посетители оцепенели, и молча, наблюдали за этой пошлой расправой. А наши друзья, открыв рты от внезапного прилива обыкновенного хамства в их «философскую» беседу, на мгновение, потеряли жесткий контроль за Борькой. Однако, этого мгновения было достаточно. Опомнились они только в тот момент, когда их «безбашенный борец за справедливость», походкой «матроса-краснофлотца», подошел к месту внезапного скандала и совершил немыслимое действо. Борька – квадрат, быстро расценил ситуацию и вынес свой приговор «опухшей от наглости» барыне. Все произошло, буквально, в долю секунды. Прием воздействия на обнаглевшую «даму», был точно таким же, какой он использовал для своей собственной жены. То есть, мягкий отрезвляющий пинок по самому безопасному месту на теле женщины – по заднице, естественно. Обидно и без повреждений. Реакция хозяйки была непредсказуемо – нервной, несомненно, это случилось с ней впервые. Она отскочила в сторону и заржала, как кобыла от испуга. Только после этого истерического смеха опомнились «каменные» ее телохранители. Они, как два бульдозера «Катерпиллер», ринулись на Борьку. Конечно же, эти два бугая, не могли предположить, что этот щуплый нищеброд, может оказать им какое – то сопротивление. Они, жестоко ошиблись. Два размашистых удара, костлявых и жилистых рук, направленных кулаками, с ювелирной точностью в нижние челюсти, уложил этих двух красавчиков на пол. Причем, упали они абсолютно синхронно, вперед – с опущенными вдоль тела руками. Легли рядом друг с другом, как по линейке отмеренные, словно «братишки на пляжу». Через несколько секунд, раздался визг, опомнившейся хозяйки – грубиянки. Она выхватила из сумочки телефон и требовательно – визгливой скороговоркой приказывала и жаловалась, одновременно – по всей вероятности своему мужу, или покровителю. В это время, наши друзья уже «заблокировали» Борьку и в разноголосье, на высоких тонах, стали изолировать его от общества, боясь приезда полиции и «войска» обиженного мужа. Борька же, стоял спокойно, ни на кого не реагировал, с улыбкой объясняя совсем опешившей рыженькой администраторше – что она под его защитой и ей бояться не кого. Ресторан загудел и превратился в митингующую толпу. Все, жаждали развязки этой трагикомичной истории.