Звёздная Кровь Архераил. Книга 2. Цепь событий

Тенехваты с небольшими прожжёнными дырками были ещё живы, но убежать не могли. Медвегрыз хрустел и поглядывал боковой парой глаз за наблюдающей девушкой.

– Рыба, а прочитай мне описание своих рун.

– Зачем? Ты же их видел.

– Читай, – решил я прервать дискус.

Руна называлась так же – «огненные стрелы», а описание внутри скрижали рыбообразной гласило, что стрела из огня, рождённая в сердце героя, прожжёт препятствие и даже панцирь рглуусгла.

– А панцирь этого рглуусгла – это сколько? – уточнил техническую информацию.

В ответ мне показали разведённые ладони с расстоянием в полметра. Пятьдесят сантиметров роговых пластин, думаю, не самого простого животного и пара миллиметров пластстали с защитным покрытием у скафандра планетарной обороны для энергетического оружия, наверное, очень близкие значения. А потом удивился, и вся теория провалилась. Все остальные описания рун совпали идеально, даже корзинки. Выходило, что только одна руна имела случайное пояснение, которое наверняка рождалось внутри головы восходящего. Странно, что только у одной руны, или это обычное дело и просто у неё единственная такая? Было бы интересно, что прочитала бы рыба в описании моей чёрной руны, но показывать такие вещи я никому не собирался.

Зачитав полный список, она опять накинулась на еду. Девчонка была голодна, но пришлось её остановить:

– Мне не жалко, у меня много еды. Я за тебя беспокоюсь.

Было видно, что она сожрала бы всё, что есть на столе, но, выдохнув с огромным сожалением, сделала из кувшина крошечный глоток и уселась около камня, протянув руку и открыв скрижаль со звёздочкой руны.

– Пусть корзинка у тебя побудет. Пока не раздобуду звёздной крови, ты у нас хозяюшка и кормилица. Скажи, а чего ты здесь, такая водоплавающая, делаешь? У меня была жена из народа Воды, и мы с ней плавали по рекам, но там было тепло и много рыбы. Что тут тебе может понадобиться?

– Ты только упал с неба. Ты придумал про жену и дразнишь? – недоумённо сказала моя новая рыба.

– Да много ты знаешь обо мне. Я тут постоянно куда-нибудь падаю и прекрасно знаю о вашем рыбьем народе всё. Даже знаю, что у каждого поселения есть тайная пещера под водой, и вы там всяких гадов приманиваете и растения ядовитые сажаете, чтобы к вам кто-нибудь сзади не подплыл и за задницу не укусил. Вот такой я тоже рыбообразный. Никто из вас без особой надобности в этих ледяных речках плавать не будет. Хотелось бы узнать, что здесь нужно тебе?

Глава 2. Догонялки

Шли несколько часов по каменистой местности среди огромных валунов, раскиданных совершенно бессистемно, редких кустиков, корявых деревьев, пятен травы и мха. Из-под ног прыскала в сторону мелкая живность, мало чем похожая на всё, что я видел. Крупняк тоже попадался, но в присутствии флегматично трусившего рядом Плешивого вежливо уступал дорогу, показывая, что он тут всё равно главный и просто лапы не доходят с нами связываться.

– Понятно, – сказал я, когда мне рассказали очередную часть правдивой и честной истории.

Девчонка придумывала всё что угодно, пытаясь правдоподобничать и всячески делая честное лицо. Вралось бесстыдно. Варианты от богатой добычи из клада древних, который нашли родственники, но не забрали, до чудесных мест, где куча красавчиков уставшим путешественницам круглосуточно массаж делает. Если пойду и я, то там и красавицы есть, и тоже с массажем. Обещали уникальную палку-протыкалку, загадочные руны и немного власти над миром.

– Ты мне не веришь? – прямо с возмущением округляла глаза моя рыба, завершая очередную наиправдивейшую историю.

Ответить не успел. Точку корабля в небе больше почувствовал, чем увидел.

– Плешивый, фу! – дал я команду зверю, а сам завалился в небольшой овражек, сгребая рыбу, утаскивая за собой и подминая под себя.

Не знаю, какую команду нужно давать, чтобы зверь спрятался от наблюдения с воздуха, но Плешивый меня отлично понял. Сработала ментальная связь, и массивная туша медвегрыза нашла себе укрытие раньше, чем я с подругой долетел до дна овражка и забился под корни. При этом медведище отлично осознавал, от кого прятаться и с какой стороны надо ждать неприятностей.

Я схватил пискнувшую рыбу и подмял под себя, вдавив в небольшую яму под корнями дерева, прижал телом и шикнул. Девчонка замерла. Очень хорошая реакция. Если это наглое приставание с целью облапать женское тело, то всегда можно дать по роже, но немного позже, а пока она сделала всё как надо. Чувство опасности опять не подвело. Над нами пролетел корабль, сканируя местность. Тропа была каменистая и непыльная. Мы шли по звериной дороге, где множество копыт, лап и когтистых конечностей теневых тварей оставило свои следы, и наверняка наши будет увидеть непросто. Оставалось надеяться, что сканеры у них похуже тех, которые используют на ремонтных доках, и не рассчитаны на микронные отклонения.

Девушка с ужасом смотрела на корабль, обводящий огромную территорию мерцанием лазера. Корабль ещё немного повисел над нашим местом и улетел куда-то вдаль, скрывшись в зоне абсолютной ночи. Это был именно тот самый корабль. Не такой же модификации, а именно который сбрасывал реагент на отравленный посёлок людей Леса, когда мы экстренно покидали поселение. Все корабли были похожи, но в каждом борте мой симбионт находил отличия обводов и мог с уверенностью сказать, что это тот самый.

Мы пролежали ещё минут двадцать, но ничего больше над головами не появилось. Симбионт выдал однозначный вердикт. Рыба видела такие корабли раньше и боялась. Он это по зрачковой реакции, изменению температуры выдоха, повышению пульса прижатого мной тела и ещё по десятку других параметров определил и давал вероятность в восемьдесят шесть процентов. Я отодвинулся и сел, повернулся к лежавшей девушке, не смевшей двигаться без команды.

Меня со Штормом и Склизкой владельцы кораблей наверняка отлично запомнили, раз моя банда у них борт спалила, и наверняка искали целенаправленно, а теперь у меня было новое тело и связать одно с другим, ещё и через несколько кругов, нереально. По крайней мере, в моём понимании. А вот девчонка чего боится?

– Знаешь, рыба. Что-то ты недоговариваешь. Давай мы с тобой поговорим теперь по-взрослому. Я тебе расскажу одну страшную историю, а ты решишь, нужен ли тебе такой попутчик, и если захочешь, то расскажешь мне свою.

Существовало предание, что в этих местах часть народа Воды обретёт ещё один новый дом, но потом предания резко стали забывать. Когда она решила отыскать новое место для своего народа, то её почему-то собрались убить. Чудом избежав смерти, она сбежала и брела, спасаясь от преследователей, прячась ночами от червей, которые постоянно шли по её следу, и странных существ, они тоже появлялись рядом, но пока своего слова не сказали. Никакой конкретики, и с какого перепуга среди ледяной равнины с унылой растительностью и покрытыми ледяной коркой водоемами будет приятно жить народу Воды, объяснения я не получил. Так гласит предание, и так будет. Не зря же столь активно взялись за тех, кто только посмел вспомнить древние песни, а ещё и осмелился озвучить, передавая знания из поколения в поколение.

Мне стало очень интересно, кто хотел это предание выбить из голов непослушных водоплавающих и для чего. Ответа не было, зато она вот верит, и всё тут. Ничем бо́льшим, кроме упрямства, затаившегося внутри головного мозга женщины, я объяснить такое экстремальное поведение не мог. Она очень напоминала говорящую голову, фанатично верящую в выход в космос и возможность сбежать из Единства и развить великую цивилизацию среди бескрайних звёздных просторов.

– Корабли сама видела или рассказали?

– Сама видела, – уверенно подтвердила рыба.

Тут было тоже очень интересно. Из кораблей появлялись странные люди. На вид вполне себе оборванцы, но стоило их тронуть, как в ответ получали неадекватную агрессию, и даже сильные восходящие могли отгрести по полной. При этом если вовремя сбежать, не упорствовать и не возвращаться с целью отомстить, то они давали возможность ретироваться. Пришельцы были эпически сильны, и им было плевать, кому навешать люлей. Будь это обычный деревенский дурачок, заплывший в неудачное время на неподходящее мелководье, или восходящий на сильной бронзе, решивший согнать чужаков с родного озера, – эти ребята могли вломить всем.

А потом, завершив свои непонятные дела, залезали в брюхо летающей машины, больше похожей на дракона, и исчезали в высоте. Собственно, всё. Больше информации о них никакой не имелось. В Единстве может происходить все что угодно, и предположений было множество: например, что это вернулись ушедшие кел и решили накопать себе землицы и пополнить запасы воды на небе. Были и обратные варианты, что это приспешники отродий червей, которые сажали поганые растения или разводили непотребную живность. Но всё это на уровне догадок. На контакт они не шли, на всех, кто подходил ближе нескольких сотен шагов, болезненно реагировали, пытаясь прогнать пинками, но если слишком сильно не подходить, то игнорировали.

Понять, чем они занимались, было совершенно невозможно. Просто ходили, копали землю, причём не набивали мешки, а просто ковыряли. Ничего не собирали и не оставляли. Потом лучшие следопыты из народа Воды проверяли буквально каждый камень, песчинку и камышинку, но нет, всё оставалось на месте. Они никогда ничего не брали, просто расковыривали. Рядом находились такие же точно места, как сотня других, ничем не отличающихся от этого, и чем их привлекла именно эта отмель или холм, понять было невозможно.

Нашёл объяснение, с какого перепуга рыба затеяла весь этот поход. У самой рыбы с родственниками что-то не заладилось. Единственной, кто к ней относился хорошо, была старуха, говорящая с водой и видящая будущее. В народе её побаивались, но постоянно приходили за советом. Перед смертью она отдала вождю два стигмата. Либо один отдадут моей рыбе, а второй для любого, кого хотят сделать восходящим, либо оба стигмата ему нужно будет выкинуть. Если моя рыба не получит стигмат, то те, кто получит его вместо неё, окажутся прокляты.

– Меня ненавидели. Ты бы видел, с какими лицами меня вели в храм Вечности. Только чтоб я сдохла, вслух не желали. Всем, кто получает стигмат, обычно дают несколько капель звёздной крови. Это происходит вечером на празднике, когда все веселятся и желают всего хорошего новым восходящим. Меня туда не пустили. Со мной вообще никто не разговаривал. Только желание получить ещё одного восходящего заставило отдать мне гвоздь. Видящую боялись. Она очень сильная восходящая. Никто не знает, сколько у неё рун и звёздной крови. На следующий день после того, как я стала восходящей, она пошла к озеру собирать водоросли и исчезла.

– Сбежала? Умерла? Может, чувствовала, что больше не протянет?

– Этого никто не знает. Она постоянно собирала особые травы в лесу и водоросли по рекам. Мы обыскали всё. Проплыли ближайшие реки и озёра, позвали следопытов из народа Леса, но она как будто бы растворилась. Следы довели до реки и остановились на песке в нескольких шагах от берега, но в воду она не заходила. Как будто улетела или растворилась. Приходил сам рикс и его помощники, но следов звёздной крови и открытия порталов найти не смогли.

Скоро должно было рассветать, а рассказывая, рыба постоянно оглядывалась. Я прямо почувствовал по напряжению, что что-то не так, и потребовал объяснений. Мне ответили…

– Вот же рыба! Сразу нельзя было сказать, пока ночь?

– Я думала, они отстали. Я следы путала.

– Как дать тебе по голове, чтобы через дырку в черепе мозгов надуло! Кто отстал? Местные, которые тут каждый камень знают? Они отстали? Всё! Брысь в берлогу к Плешивому, и чтобы до вечера даже носа не высовывала. – И дал команду медведю готовиться к днёвке и за этой присмотреть.

Рыба пыталась что-то сказать, но потом не стала. И правильно. За девчонкой шли воины из местных, намереваясь поймать и сделать трелем. В этих местах обитали люди народа Тени. Рыбу гнали, а она убегала, делая хитрые круги и прячась в расщелинах камней. Иногда удавалось затеряться, но потом след снова брали. Я решил делать так же, бегая кругами. Тело у меня было изначально в меру тренированное, а симбионт уже прилично дорастил усилений и модификаций.

Не сильно-то и уморился. В этих местах день чуть больше четырёх часов. Так весь день кругами и бегали. Я убегал, а меня догоняли. Когда пробежал очередной круг, было практически открытое поле. Свет древа шёл на убыль. Здесь быстро темнело, а за мной бежало несколько охотников. Расстояние сокращалось. Тело пусть и тренированного космо и тех, кто привык жить посреди ледяных пустынь и каждый день занимался тем, что если не догнал, то остался голодный, отличалось. Я резко остановился, выдохнул, опёршись руками на колени, и посмотрел в сторону бегущих. Они тоже остановились. Расстояние было шагов в пятьдесят. Крикнул на едином:

– Стар я стал целый день бегать. Давайте так: я вот здесь, а вы там. Сейчас костерок разведём, под кустик сходим, выспимся, а с утра побежим. Никто ничего не теряет. Я не сбегу, и вы тоже не убегайте, чтобы честно всё было. Смысл по темноте мотаться? Завтра с утра, выспавшиеся и бодрые, отлично побегаем. Всё равно до темноты в посёлок не вернётесь.

Меня внимательно слушали, озирались по сторонам и не видели никакого подвоха. Вспомнил рассказ Цая, как к нему в апартаменты, расположенные в столице нашего сектора галактики, прилетали родственники, прожившие всю жизнь на аграрной планете в богом забытой деревне. Цай встречал деревенских с традиционной азиатской улыбкой, а они постоянно думали, что городские их подкалывают и издеваются. При этом понять, где именно и как издевались над простыми жителями окраин цивилизации, казалось совершенно невозможно. Над своими родственниками мой товарищ, конечно, не издевался, но деревенские в этом уверены не были, а я над этими издевался.

Воины остановились и провели небольшое совещание, а в чём подвох? Аборигены наверняка обсуждали, с какого перепуга именно здесь, почему сейчас и вообще, зачем я остановился? Обдумывание ситуации заняло несколько минут. Потом самый важный и старший подошёл ко мне. Он был восходящий – дерево. Во мне по старой традиции восходящего не видели.

– Мы тебя хотим взять в плен здесь. Мы тебя накормим. Незачем разводить два костра. У нашего места всем хватит. Незачем ждать завтра, чтобы свершить неминуемое.

Говорили вполне дипломатично, и если я заготовил какие-то гадости, то желание остаться честным человеком не позволит сделать им взамен много плохого. Это если вдруг. Мне просто не за что будет мстить. Если беру на слабо или неадекватно сумасшедший, вообразивший что-то там себе в голове, то от доброго слова с них не убудет.

– Хорошо. Когда я вас возьму в плен, тогда обязательно покормлю, – легко принял предложение главного.

Мне просто кивнули, и мы спокойно пошли к оставшимся парням, которые засуетились и начали готовить ночёвку. За мной следили, но я вёл себя максимально расслабленно, ожидая, пока на костре пожарятся кусочки мяса с пойманного небольшого зверька. Сверху местная живность выглядела неприглядно, но внутри мясо как мясо, а на костре благоухало и вызывало отделение слюны. Пытался помочь с костром и сходить за хворостом, но меня вежливо тормознули, показав, что лучшая помощь – быть на виду и рядом. Говорили на незнакомом наречии. Прибить носителя языка народа Тени мне ещё не удавалось. Единым пользовались только для общения со мной. Следили, как я ем и никуда не спешу. Что-то активно обсуждали.

Достал из полупустого рюкзака кусочек копчёного мяса, вяленую рыбу собственного производства и пачку галет, которую до этого вытащил из криптора, и добавил к столу. Мою еду приняли с благодарностью, но были два воина, не притронувшиеся к моему подношению, и сделали это незаметно. Они взяли по кусочку, положив на свой лист растения, его здесь использовали, как одноразовую тарелку, но есть не стали. Если я решил травануть и сдёрнуть, то будут те, кто моих сюрпризов не употреблял.

В рюкзак специально перекинул немного еды перед забегом, а всё остальное я держал в крипторе. А мой криптор прямо сейчас крутил в руках глава отряда и единственный восходящий. Как и положено, это устройство просто создано, чтобы нести разочарование жителям этого круга. Криптор закодирован на мой генокод, а симбионт обнаружил ещё одну очень забавную функцию. Экстрамерность можно было безусловно заблокировать на восемь часов. В течение этого времени даже на заводе-изготовителе не могли открыть внутреннее хранилище. Я заблокировал. Главный потыкал пальцем по меню устройства, улыбнулся и сказал на глобише:

– Древо не успеет ещё раз погаснуть, и твоя хитрость закончится. Тебе придётся отдать всё, что у тебя есть. Я возьму только то, что мне надо, а остальное оставлю. Мои трели не голодают. Если честно работают, то хорошо живут, имеют жён и право на оружие. Одна из моих жён – космо, и она подарила мне прекрасного сына и знание вашего языка.

– Спасибо за доброту. Я это всё запомню, когда буду вас в плен брать.

В ответ мне хмыкнули и показали, что мясо готово и можно есть. Свет древа давно угас, традиционно дул холодный ветер, костерок давал тепло, а мясо оказалось вполне себе. Старший был отцом семейства, и его звали Туг Хранящий Темноту, а остальные четверо – его сыновьями. Двое от главной жены, а двое от трелей, но разницы никакой. Если ребёнок вырос настоящим воином, то плевать, от кого он родился, главное в нём – его кровь. Все парни были отличными бойцами, следопытами и гордостью отца. Двум из них готовили стигматы на этот тинг, а двум на следующий. Мы мило беседовали, мне рассказывали о местном быте, где они обитают и чем занимаются.

Из искривлённого и редкого подлеска вышла рыба:

– Архераил, вот ты где. Ага, без меня, значит, жрать! Ну-ка, давай. – И она самым наглым образом присела около костра и подгребла себе внушительный кусок, вцепившись в него зубами.

Народ переглядывался. Отец семейства сохранял гордый и непоколебимый вид. Будучи самым умным и старшим, он начал подозревать, но, не понимая ситуацию, пока не дёргался.

– Рыба, ты сильно не усердствуй, другим оставь, – шутливо подначил жующую подругу.

– Угу, – согласилась она, продолжая чавкать, а потом спросила: – Зачем ты их всех поймал? Одного вполне хватит, нам столько не съесть.

– Не надо их есть. Они добрые и хорошие, – самым серьёзным голосом сообщил я.

– Как знаешь, – пожала она плечами и продолжила вгрызаться в кусок мяса.

Мы говорили на едином, и нас прекрасно понимали. Жизнь в суровых местах приучила быстро реагировать на опасности, но, с другой стороны, научила и осторожности. Не стоит бежать за маленьким зверьком за огромный камень, не будучи уверенным, что за этим камнем не прячется кто-то больше и сильнее. Медвегрыз появился как обычно, словно тень, и о его присутствии аборигены поняли тогда, когда голова мужика оказалась в пасти, с прижатыми к виску клыками.

Отец семейства не шелохнулся и не повёл ни одной мышцей на лице, сохранив полное спокойствие. Мне показалось, что даже немного успокоился, увидев полный комплект заготовленных мной гадостей. Парни переглянулись. Было очевидно, что ни при каких обстоятельствах отца им спасти не удастся и самим убежать тоже. Вопрос стоял только в том, сколько раз они успеют пырнуть железяками зверя, пока он их есть будет.

– Плешивый, фу! – дал я команду.

Медведь отпустил голову отца семейства и плюхнул задницу рядом с нами. Расстояние до зверя было меньше метра. Ребята отлично знали мощь и скорость теневых тварей, усиленных звёздной кровью. То, что мой красавец именно из таких, было очевидно. Для охоты на такого выходят целыми селениями при поддержке нескольких восходящих, и иллюзий никто не строил. Убежать и тем более убить моего медвегрыза у них не было никаких шансов. Дав немного пережить ситуацию и успокоиться, я сообщил:

– Туг, всё как обещал. Теперь я вас поймал и кормлю. – В руках рыбы появилась корзинка удовольствий, подаренная Махантам.

Свою скрижаль светить пока не хотел, раз меня как восходящего не видели.

Если тебя пока не едят, то и от угощения отказываться не стоит. Семейство не отказалось, но ели внимательно, постоянно поглядывая на медведя, меня и рыбу, ожидая чего угодно, но ничего не произошло. Очень понравилось вино из узорчатого кувшинчика с тонким и длинным горлышком. В этих местах такие напитки редкость. Здесь встречались пьяные тыквенники, но они были мелкие и по вкусу совсем иные, с большим содержанием спиртного, чем сладости. Фрукты и овощи тоже зашли на ура.

После того как мы наелись, сгребли все остатки еды и отдали главному по кухне, который с удовольствием подожрал всё, что осталось.

– Ну, мы пошли, – сказал я, и, вежливо попрощавшись, моя банда удалилась, оставив охотников в недоумении.

Всё, что нужно, я узнал. Теперь понимал, где находится их деревня, сколько там народа, как их зовут, кто у них вождь, и ещё много бытовых мелочей. Мы удалились и решили сделать днёвку в логове Плешивого. Единственным недостатком был запах. Даже если туда придёт целая толпа, то вначале охотникам надо вернуться, взять кого-то посильнее, потом прийти обратно. Это долго, и стоял вопрос: а оно им надо?

Местные реалии были суровые, с совсем другим менталитетом. Это я по своей холодной Претории знаю. Так бывает, что кажется, будто уже получил что-то полезное, а потом – раз, и не получилось. Может, для кого-то и будет это переживанием на половину оставшейся жизни, но для жителя морозного климата – ничего страшного, попробуют в другой раз. В холоде обстоятельства чаще меняются, и, как правило, в морозную сторону. Жителям тёплых планет этого никогда не понять.

Просидели в берлоге часов семь. За это время немного поспали, а местный день опять сменила ночь. Отдых в логове медведя очень удобен. Если не принюхиваться, что от тебя воняет сильнее, чем от самого хозяина заведения, то в остальном только плюсы. Развёл небольшой костерок, стараясь расположиться между камнями, чтобы свет от огня был максимально незаметен, и разогревал ранний ночной завтрак. В голову пришла одна мысль. Меня всё устраивало, и проблем в общении я не видел, но по традиции делал это с явным торможением. Моё имя знали, судя по всему, считав из интерфейса восхождения, а у девчонки оно было скрыто.

– Слышь, рыба, а как тебя зовут?

– Нимфея, Цветущая по Ночам, – сквозь зубы процедила девчонка.

– Нимфея. Красивое имя, – согласился я.

– Цветущая по Ночам, – раздражённо повысила голос рыба.

– Ну хорошо. И чего здесь такого?

– Нимфеи не цветут по ночам! Они убирают цветы на ночь под воду, а меня назвали Цветущая по Ночам! Родители верили преданию и назвали меня так! Надо мной все смеялись! С рождения! Такого не бывает! Меня все ненавидели! А потом родители погибли, когда я была совсем ребёнком! – на повышенных тонах объясняла, но злилась и отплёвывала каждое слово рыбообразная.

– Да брось, мир огромный, наверняка где-нибудь что-нибудь по ночам цветёт. Не сейчас, так потом зацветёт.

– Они не цветут, – отрезала подруга и раздражённо сжала губы.

– Если честно, мне плевать, как кого зовут. Если тебе дали такое имя, то значит, так надо.

– Кому надо? Мне не надо.

– А почему ты не поменяла?

– Данное от рождения имя в народе Воды не меняют, – опять выплюнула по слову Цветущая по Ночам.

– Знаешь, рыба, плюнь ты на это. Я вот тоже именем не обижен. Архераил – это демон, который из ада, это под землёй, где самый злобный и огненный червяк живёт. В честь кого меня назвали – тоже не из добрых, взлетает до неба, почти до Вечности, а потом опять падает, чтобы всех червяков убить и опять взлететь, а пока взлетает, всех встречных убивает. Вот такое имечко. Почти все окружающие думают, что я себе такое прозвище взял, а это родители назвали. Ты бы знала, сколько раз меня за это в детстве дубасили, и ничего, только кости крепче стали. У нас огромный парк в городе под куполом рос. Один раз всей толпой на дерево меня загнали, а оно совсем молодое, ветки тонкие. Ствол трясут, говорят, чтобы я в ад на врагов падал. Я на них взял и спрыгнул. Двоим пацанам ногами лица разбил, а на остальных с кулаками бросился. Тогда в такую ярость впал, что боли не чувствовал, бил и кусал без разбора. Сам был весь в синяках, на коже ни одного живого места, зато целую толпу разогнал. Вот так бывает.

Нимфея, Цветущая по Ночам, криво хмыкнула. Мнение по поводу своего имени, конечно, не поменяла, но раздражения поубавилось. Некоторое время молча жевали, прекратив обсуждать тему имён, а потом над головой раздался басовитый гул. Он рождался в нескольких километрах от нас.

Вум, вум, вум, вум, вум – одна за другой уходили ракеты, уносясь куда-то вдаль. Они просто рождались посреди воздуха и улетали километров на тридцать за холмы. Это не что иное, как система залпового огня. Где-то там вдали вспыхивало зарево мощнейших термобарических взрывов. Такая система могла быть установлена на громадине десятилапого шагающего танка в ударной модификации, на эсминце атмосфернике или «Зевсе» и «Микадо», услужливо подсказала память тела. Если я не ошибся с калибром, что вряд ли, то такую систему даже на корвет и винтокрыл лёгкого и среднего класса не поставить.