Пропащие. Истории, рассказанные из глубин травмированного подсознания

«Беги и найдешь»

Было написано яркими буквами. Смысл был одновременно понятен и непонятен. Возможно эти надписи оставил бывший владелец, или быть может сам дом даёт мне подсказки? Как это вообще возможно? Я решил ретироваться из комнаты. Мне всё ещё не было слышно звука передвижения существа, но было слышно его дыхание. Оно было ровно над мной. Обходя комнаты в которых мы были, я ничего не нашёл, ничего что могло навести меня на подвал. Выходя из кухни, меня окутала тьма. Даже с лампой в ней ничего не был видно. Она была густой как туман в самую дождливую погоду и столь же непроглядной. Некоторое время, я просто шёл вперёд, так продолжалось около пяти минут, что было странно, ведь я должен был уже столкнуться со стеной в гостиной, но этого не происходило. В один момент я остановился, просто так, потому что больше не видел смысла. Я просто встал и не двигался. Что делать дальше? По началу я был уверен, что выберусь отсюда, но теперь я даже не понимал где реальность, а где что-то придуманное. Тихие голоса опять поползли из глубин тьмы. В этот раз я даже не понимал смысл сказанного ими. Это были просто быстро выговариваемые слова, несвязные между собой. «Кирпич, чердак, разум, рука, картина». Слова проносились мимо. Развернувшись, я заметил что-то странное, что-то вдалеке тьмы. Сначала я подумал, что мне показалось. Но вглядевшись лучше мне стали заметны две небольшие сияющие точки вдалеке, но как ведь даже мой фонарь не может светить так далеко. Я пристально на них смотрел. Неожидано мой взгляд отвлекло нечто другое, что-то мимолетное и когда я повернул голову в сторону двух огоньков, там ничего не было. Я остался один, наедине с голосами. Некоторое время я просто смотрел в то место где были огни. Опустив голову и повертев ею, я снова решил посмотреть туда. Подняв голову, мне стало ещё больше страшно. Перед мной вспыхнули два огромных глаза, залитых огнём. Я понял, что это он. Ту же секунду, мои ноги несли меня через непросматриваемую тьму. Она становилась всё гуще и гуще. Я только один раз посмотрел назад и это заставило меня бежать быстрее, эти глаза были прямо за мной, не отставая ни на секунду. Мне даже не приходило в голову посветить на это фонарём, я был слишком растерян, чтобы что-то делать. Я бежал от этого, настолько долго, что даже не могу дать приблизительный ориентир. Всё, что я делал это просто бесконечная беготня от чего-то, что даже было мне не понятно. Среди голосов тоже не было определенного порядка, все они ютились у меня в ушах, даже казалось будто бы в самой голове. Каждый из них о чем-то спорил и толковал свои идеи. Один из них был томный и спокойный, немного старческий если так можно выразиться, другой был женственный и являлся очень красивым, он излучал доверие, будто сам ангел, другой напротив был мужской, звучал он грубо и даже зловеще, будто сам дьявол, и последний из них был голос ничем не выделяющийся, просто обычный голос. Это всё, всё что у меня было в тот момент. Так и было, пока меня не осенила мысль. То послание, на стене в гостиной. «Беги и найдешь». Быть может оно наоборот должно было меня обмануть, но я не знал наверняка. Потому что если я остановлюсь, меня могла ждать участь хуже смерти, вечное забвение во мраке. Этот вопрос крутился в моей голове. Дилемма без решения. Тогда я просто решил раствориться в своих мыслях, а в мыслях звучали голоса. Прислушиваться к ним не было никакого смысла, как мне казалось. Каждый из них по очереди говорил о том, что нужно делать, но только один звучал доверчивее всех – женский. Он призывал остановиться. Что раньше, что сейчас он излучал доверие, настолько близкое и родное, что я не смог ему противиться. В один момент, мои ноги перестали нести меня вперёд, позади меня чувствовалось то, что за мной гналось. Быть может, (пронеслось в моих мыслях) это мои последние секунды осознанной жизни. По настоящему мне стало жаль, что я остановился только сейчас. Быть может у меня остались ещё пара секунд, чтобы опять начать бежать и пробовать спастись, но смысла в этом не было никакого. Я уже смирился со смертью и начал чувствовать её дыхание позади меня, как пред мной возникла дверь. Лучики света пробивались сквозь её скважины. Я резко навалился на дверь, предвкушая вкус спасения, но не тут то было. По ту сторону оказались ступени, и я покатился по ним. Каждая ступень была болью. Скатываясь, не только мои кости чувствовали боль, но и глаза, после столького времени в темноте, они ели могли нормально себя ощущать на свету. В определенный момент, я почувствовал окончание боли от ударов об ступеньки. Моё тело валялось смотря на те самые ступеньки, а голова уставилась на дверной проем. Я ждал пока оно появится в нём, но этого так и не произошло. С трудом поднявшись, перед моими глазами очутился длинный, освещенный, с белыми стенами коридор с поворотом налево в конце. Первый шаг не нарушил тишину, которую таил коридор. В этом месте даже голоса утихли. Идя по длинному, узкому коридору мне казалось будто бы всё утихло. Чувство комфорта и насторожённости смешались. Боль исчезла и я чувствовал себя будто моложе и сильнее – это было начало коридора. Идя дальше и всё больше рефлексируя, я снова ощутил небольшую боль и стал будто больше – это была середина коридора. Начав идти в конце коридора, мои ноги резко начали ныть, голова трещать. Я начал ощущать себя более грузно и будто старее – это был конец коридора. Пройдя ещё несколько шагов, голова настолько стала трещать и раздражать, что я не вынес и упал на колени. Корчась от боли в голове, я заметил кое-что. От моего тела не падала тень. Тогда я стал оглядываться и нигде в коридоре не падала тень. Я оглядел все светильники, ни миллиметра тени. Её просто здесь нет. Смотря на светильники, моя голова слегка поутихла и во мне нашлись силы встать на ноги, но голова всё так-же болела. Держась за неё двумя руками, я медленно стал продвигаться дальше. Оглядывая коридор по сторонам, сам не замечая как, но в нём начали всплывать надписи. Все чёрные. Я даже не пытался их прочитать, просто медленно ковылял в сторону конца коридора. Дойдя наконец до поворота, на стене к которой я стоял лицом, вырисовывались слова и их я прочитал сам не зная как.

«Берегись красной комнаты»

Я повернул голову налево. В небольшом коридоре раскинулась маленькая, красная дверь, с небольшими расписными узорами вдоль неё. Я сделал пару шагов и предстал напротив куска дерева, окрашенного красной краской. Оторвав одну руку от головы и занеся её над черной ручкой, я долго не решался. Извечный вопрос «быть или не быть», хотя куда мне деваться. Боль в голове всё не как не проходила, держа трезвые мысли в клетке. В один момент, в который я сам не мог осознать, вернулся голос, самый грубый из всех. Он запел песню.

«перед мной красная дверь, вот бы обратить её в черный, монолитный цвет»

В его исполнении песня казалась ужасной, не считая его странные злостные смешки.

«Нелегко когда весь твой мир окутан чернотой»

Опять пропел голос. Он вытягивал и снова быстро выговаривал слова. Это ещё больше заставляло голову болеть.

«Я заглядываю внутрь и моя душа – черна»

После того как он допел эту строчку, в моей голове заиграли новые, до сели не слышаные голоса. Они беспорядочно и быстро, что-то говорили. Я даже сосчитать не мог их. Я не мог ничего разобрать. Гул висел в моем мозгу. Только злой голос, что-то шептал, но я не мог разобрать.

«Тихо!»

Закричал я, но они не угомонились. Только шепот стал громче, но я всё ещё не мог разобрать. Тогда я заорал ещё раз, бросаясь на пол.

«Говори, громче!»

Тогда он ответил четко и слышно.

«Войди и они умолкнут»

Я не больше не мог противиться голосам, они не переставали говорить ни на секунду. Я не мог слышать более этих звуков, я просто хотел покоя в голове. Тогда, собрав последние усилия, я пополз, ведь даже моих максимальных усилий не хватало, на то чтобы подняться на ноги.

Красная дверь взирала на меня сверху. Подняв руку и едва дотянувшись до ручки двери, я отдернул её и вполз в открытую дверь. Как и было обещано – голоса молчали. Поднявшись на ноги и раскинув голову, мне увиделся большой зал, с черными стенами, полом и потолком, всё было окружено красным освещением, исходившим непонятно откуда. Пройдя чуть вперёд, передо мной появилась лестница, столь же черная. Рассмотрев её получше, мне казалось будто она была выточена из угля или чего-то похожего. Только начав спуск, ко мне пришло осознание того насколько зал был огромен. Казалось будто длиной он как два загородных дома рода Люстьвинов, а шириной как три, может быть с половиной. И издалека всё казалось, крайне ровно выточено. Спустившись по лестнице, я вышел на балкон по бокам которого были ещё лестницы, которые смыкались в одну. Подойдя к краю балкона, ничем не огороженным, я завидел яркое красное пятно в средине залы. Я пошёл к нему, по правой лестнице. Стоило мне сделать первый шаг по лестнице, как голоса вернулись. Мне казалось будто снова в голове, но нет, на этот раз от них было эхо, испускаемое от каждого их звука и от моих шагов тоже. Обратив голову к месту откуда доносились голоса, я увидел тени в форме людей, движущие на стене, будто в театре.

«Ты не можешь так со мной поступать, я для тебя всё делал»

«Могу, посмотри в кого ты превратился. Орешь, ругаешься, запираешься по долгу в своём кабинете, немыт и небрит!»

Ругались два силуэта женский и мужской. Но эти голоса я узнавал. Это был спокойный и женский, но теперь с каждым словом сказанным женщиной, у меня покалывало в груди и вызывало некую волнительность и даже боль.

«Я до сих пор люблю тебя, непереносимо до жути люблю»

«Тогда перестань боятся любой тени в доме, стань собой прежним каким был, прошу, ради меня»

Я завидел как тень мужского пола, подошёл ближе к женщине, прильнул руки к голове и опустил её. Я был уверен, что в этот момент его лицо переменилось.

«Все эти надписи, что ты оставляешь, все эти жуткие книги»

Мужчина стоял неподвижно.

«Я поддерживала как могла, я.. я.. просто уже не могу этого выносить… прости я старалась.. вернись и я останусь, ради меня»

Мужчина ничего не ответил

«Прости. Надеюсь Гарри о тебе хорошо позаботится»

Женщина стала разворачиваться и иди в сторону, как я понимаю двери.

«Анна!»

Сказал мужской голос, хватая за руку уходящую тень.

«Пусти!» Рявкнула она

«Нет»

«Пусти, я всё сказала»

Боль только нарастала

«Не уходи, молю до боли, до отчайня, до чего либо не было. Молю даже бога!»

«Мольбами тут не поможешь, вспомни когда в последний раз интересовался мной, вспомни как давно мы заперались в нашей спальне до самого рассвета!»

От этих слов у меня перехватило дыхание, подкосились ноги, чуть не упал с лестницы.

Мужчина отпустил руку. На крики сбежалась ещё одна тень. Высокая и слегка пухловатая.

«Мисс Анна, зачем же вы так грубо, не надо, прошу, но не только об этом»

Этот голос тоже оказался знаком.

«Не надо так с моим мальчиком, он на вас руки не поднял ни разу, не кричал и не ругал»

Я узнал голос. Это был томный, старческий голос, но сейчас он звучал волнительно.

«Гарри, хоть ты ему рассуди. Тебя он послушает, всегда слушал, тебе больше чем отцу родимому доверял. Ты его воспитал, так скажи своему воспитаннику в чём его.. назовём проступок»

Женщина явно сдерживалась.

«Что ты за человек и жена, ежели мужа не можешь поддержать? Ответь мне кто ты после всего этого?»

«Я поддерживала его так долго, что у меня самой крыша едет. И к врачам его водила, и лекарства давала, и поддерживала изо всех сил. Пять лет такой жизни.. я.. просто уже не могу..»

Гулом раздался плачь.

«Я понимаю, но принять не могу»

«Так и не надо»

Заплаканно проговорила тень. От этого всего боль и не думала уходить, а лишь медленно наращивалась.

«Анна, ты готова?»

Послышалось неприятным и злым голосом откуда-то, но средь теней никого не прибавилось. Женщина повернулась.

«Джеймс, наконец ты приехал»

Средь теней возникло огромное нечто, схожее на то, что за мной гонялось.

«Пойдем скорее, пока погода не ухудшилась и не полил более яростный дождь. Остановимся у одной корчмы, неподалеку отсюда, рядом с морем»

Этот голос не только звучал зло и неприятно, но и пробуждал истинную ярост, я едва увидел лежащие покрывало прямо перед мной. От него разило на всю комнату, но странно, что я не чуял этого ещё когда открыл дверь. Я не мог разобрать силуэта под покрывалом. Наклонившись и закрыв нос, я взял в одну руку старое, грязное покрывало и стащил его в сторону. Всё, что я увидел были кости с разрисованными узорами. От удивления, я подпрыгнул и приложился об стену, упал рядом с костями. В который раз я не мог свести взгляда с чего-то отвратного мне. Запах так и бил по носу. Но теперь я мог описать их. Грязные, пожелтевшие в некоторых местах, но вполне ровные. Поднявшись на ноги, я смог описать ещё несколько деталей. Они разложены как человеческий скелет, точь в точь. Была ещё одна странность. На черепе было выбито слово, очень мелко, так что пришлось наклонится, несмотря на запах, который пробивался под зажатые ноздри. Наклонившись и неуклюже расставив ноги, дабы не упасть на скелет, я приблизив лицо максимально близко, разглядел слово.

«Гарри»

4

Свет, картинки, фотографии, нет не просто картинки. Воспоминания. Они хлестали разум и проносились как ветер. Было страшно. Меня всего трясло. Ни ноги ни руки не поддавались мне. Глаза стремились в одну точку, то единственное окошко, что было источником света. Тень. Почему здесь так темно? Наконец меня стало понемногу отпускать. Сначала вернулась свободу передвижения в шее, потом в руках и затем в ногах. Но меня всё равно трясло, но ни от холода или банальных спазмов, а от страха, самого настоящего, пробирающего до самих костей. Я шёл дальше, трясясь и чувствуя боль в костях. Почувствовав себя ещё хуже, я остановился. Кхм-кхм. Сухо послышалось. Это был кашель, кашель с кровью. Я ничего не мог понять. Почему я не помню ничего из того, что видел. Да и то, что видел было мне не понятно, ведь в этих воспоминаниях была жизнь. Целая жизнь коей я никогда не испытывал. Даже сейчас я не могу вспомнить, что видел. Лишь отголоски, столь незначительные и мелкие, что моментально вылетали из головы. В своих раздумьях, я дошёл до середины комнаты и мучительно вертя головой, заметил зеркало. Всё пыльное и грязное. Без раздумий, я подошёл к нему и начал оттирать от всей той грязи, что была на нём. То, что я увидел когда очистил зеркало повергло меня в шок. Лицо расплылось в гримасе удивления, непонимания и страха. Я мог это всё прекрасно описать, ведь видел это в зеркале. Моё лицо было старческое. Седые, выпирающие волосы, неухоженная борода, кривые, черные зубы, дряхлая, грязная кожа и только глаза были украшением среди всего этого уродства. Зелёные и глубокие. От всего этого голова опять заболела, ноги попятились назад, пока не упёрлись в стену. Я развернулся. Пред мной было большое, жирно нарисованное число.

«43»

Перед мной опять начали проносится картинки. Я упал мучаясь и опять начав трястись. Но теперь я вспомнил. Вспомнил как я начал бояться темноты, вспомнил почему не могу ходить без светильников и вспомнил почему, я убил своего лучшего друга в своем доме.

5

В доме уже не стояло той тьмы, что была здесь раньше. Было темновато, но это уже не пугало. Меня не волновало это, ведь из неё больше не вылезет «Рат», наверное. Именно так звали моего преследователя. Повелитель тьмы, призрак из легенд. Он упитывается страданиями людей, которых выбрал в жертвы. Но человек коим он одержим может быть только один. Он будет упиваться, пока человек не иссохнет, а иссыхает он когда умирает. И то не известно остаётся ли душа человека в покое? Этот монстр пришёл из легенд, из древних сказаний, что были написаны никем не известной группой людей. Возможно они описали это до появления христианства, а может и после. Я видел эти сказания и хорошо запомнил описание «Рата».

Я вспомнил как он пришёл впервые. Тогда я подумал, что это мне показалось как и до этого случалось со мной. Это была ночь, самая темная, которую я когда-либо видел, тогда даже сверчки не играли своей музыки, холод пронизывающий до костей, луна билась своим светом в окна дома. Я спокойно сидел в кабинете с лампой, еле освещающей комнату. Я тогда вышел из комнаты, на мгновение, даже дверь не успела захлопнутся, а в комнате кромешная тьма. Но ни окон, ни кого либо ещё не было. И тут является он. Смотрит на меня горящими глазами из темноты и шепчет. Шепчет на языке непонятном мне.

После этого, я не расставался с лампами. Так мне посоветовал один учёный. Но в конце концов мой разум угас. Именно поэтому на чердаке сейчас лежат кости моего дворецкого и друга. Даже сейчас не могу и не хочу вспоминать как это произошло. Но чего я боюсь, ведь призраков не бывает, не бывает же?

Я вышел из дому и побрёл по тропинке под лучи солнца, в сторону ворот. Шёл я наслаждаясь солнцем. Уже дойдя до ворот я обернулся. Дом уже не был сплошной тенью себя, а стоял обычный оранжево-кирпичный дом. Но на секунду в глазах потемнело, лишь на секунду. Я ощутил страх, лишь на секунду, но большой силы. Посмотрев обратно на дом, я уже не увидел белого кирпичика, его сплошь поглотила тьма, а в дверном проеме мелькнули горящие глаза и поднимающийся черный балахон.

Я медленно поковылял в сторону дома держа у себя в уме лишь одно.

«44»

Ты смотришь на большой дом, со стороны. Он огромен, но заброшен. И тут вдруг маленький силуэт пробегает в дверном проеме. Ты не успеваешь понять, что это, но ты это видел. Ты уверен. А вдруг, вдруг это просто взгляд через твою точку восприятия мира? Вдруг тебе просто показалось. Вдруг это всё просто точка зрения больного человека? И вот ты не знаешь реально ли всё это. Ты просто ходишь по кругу с этой уверенностью. И вот в проеме проскакивает мужчина. Ты его точно видел, или нет?

«Затаившийся много лет назад»

Моё имя Джек Вэн и я являюсь полноправным, пятидесятилетним жителем Великобритании. Мой дом находиться на отдалении страны и жил я в нём припевающее долгие годы в одиночестве. Ни жены, ни детей за эти годы я так и не обрел. Я живу прошлым, вспоминая старые дни, когда я с кампанией друзей промышляли не совсем легальными средствами заработка. Но недавно кое-что случилось. Сначала я считал это случайностями или спихивал на разнообразные обычные вещи. Вроде старого дома или то, что мне просто послышалось, но эти странности стали слишком явными для того, чтобы их не замечать или спихивать на обыденность. Ночью я стал слышать странный скрип, который никогда прежде не слышал. Дом хоть и старый, но я ни разу не слышал подобного. Это был протяжный звук с нотками металла в нём. Он издавался каждый раз, стоило мне только начать засыпать. Он доносится из дальнего коридора, но лишь однажды я осмелился проверить, что это. Выйдя в коридор и светя лампой, я ничего не обнаружил. Лишь синеватая темнота и всё. После таких вечеров со скрипами я обычно сидел на стуле, смотря в окно второго этажа на одиноко стоящее дерево посреди зеленого поля. Оно было небольшое и слегка изгибалось, а от ствола шло лишь три веточки с небольшой растительностью на них. Ещё одной странностью были странные звуки вдалеке, они были не то вой, не то гул ветра. Порой я находил свою еду испорченной, хотя она была свежей. До ближайшего города по имени «Смолл Лот» было далеко, да и единственное из транспорта, что у меня было это старый мотоцикл с поврежденной рамой и ржавчиной. На таком далеко не уедешь. Поэтому еду и газеты мне доставлял посыльный, каждую неделю. Единственное развлечение здесь это просмотр устаревшего телевизора и ловля рыбы у самого спуска со скал. Я много раз думал перебраться в город, но это было мне не по карману, да и боязнь, того что моё прошлое меня нагонит тоже всё усложняло.

Один раз оказавшись в городе, я сходил к тамошнему медиуму. Когда я вошёл, запах благовоний расплылся по моему носу. Там всё было украшено яркими цветами и свечами. Пройдя вглубь перед мной сидела женщина, разодетая в темную одежду, с небольшими цветными полосками на ней и тюрбан фиолетового цвета. Отдав за сеанс десять фунтов, я попросил найти объяснение моим проблемам с домом. Она зажгла пару свечей и взялась пальцами за хрустальный шар, что излучал красный свет. Новая волна благовоний оказалась у меня в ноздрях. Она крутила пальцами по нему в течении нескольких секунд и позже сказала.

«Твои проблемы исходят от твоего прошлого, и из-за него ты и останешься разбит и тревожен»

«Но как их решить?»

«Ответ сам придет к тебе, когда прибудет время, а пока тебе ничего не остается кроме как раскаиваться»

Это были все советы, которые она дала. И я считал их бесполезными. Но в тот день, я купил пистолет.

Однажды ловя рыбу в своем любимом месте и наслаждаясь тихими плесками морской воды, на краю большого, обвисшего камня, вдалеке я услышал голос. Тихий, еле добирающийся до низа скал. Он что-то невнятно бормотал. Собравшись, я рванул к дому и засел в нём с пистолетом. В ту ночь я не спал. На следующее утро ко мне приехал посыльный и я собрав некоторые вещи, всё таки отважился поехать в «Смолл Лот» и поспать в тамошней гостиной пару ночей. Я заселился в гостиницу «Шарпи», которая была всего четыре этажа в длину, хотя здесь это считалось очень большим зданием, на ровне с трехэтажной школой или двухэтажной мэрией. Я заселился на последний этаж и разглядывал неплохой вид оттуда. Привычное мне дерево, сменилось на огни маленького «Лота». И эти пара дней в гостинице показались мне раем. Ночью ничего не скрипело и не просыпался я от звука вдали.

В городе было чем заняться. Начиная небольшой прогулкой, заканчивая просмотром телевизора в баре «Под зеленым клевером». Так-что за эти пару дней, я решил, что проблема в доме, правда это никак не объясняло смесь воя и гула вдали. Приехав обратно, мне пришла идея заняться домом. Но с самого начала всё пошло не так. Перебирая трубы от ванны, половина из них сгнила и не хотела сниматься. Бросив идею с трубами, я начал перебирать пол. Но и здесь произошла небольшая странность. Я не смог снять ни одной паркетной доски. И так было со всем домом. Но мне ничего не оставалось, кроме как остаться здесь. Следующие дни протекали относительно спокойно. Ночью не слышался скрип или моя еда была цела. Продолжалось это конечно недолго. Вскоре все мои запасы еды пропали, а странный звук вдали усилился. Но жизнь моя от этого не менялась. Я всё так-же ходил на рыбалку, изредка ездя в «Смолл Лот». В один день звуки скрипов и гула вдали разбудили меня в пять утра и с того времени я не спал целый день. Так-что в следующий раз когда я поехал в город, мне пришлось зайти в местную аптеку. Молодая девушка за прилавком явно не блистала в медицине, но точно знала где и что лежит. Только она завидела меня подходящего к кассе, сразу же сказала.

«У нас препараты от недержания будут только через два дня»

И ещё этак ехидно улыбнулась. Был бы я моложе, то ей бы досталось, но я пятидесятилетний старик и поэтому стараясь избежать сцен, попросил снотворное.

На следующий день перед сном, я принял одну таблетку. Сон пришел не сразу, но все это время я лежал в тишине. Это было чудесно. Я спал не слыша никаких звуков. Это было благословение. Так продолжалось несколько дней. Пока в один из них, мне не приснился кошмар. В нём я вспоминал ужасное событие прошлого, что осталось в моей памяти надолго. Я просыпался стоило только кошмару кончится. И тогда звуки возвращались. Чувство раздражительности и страха смешивались. Чтобы отвлечься, я решил перебрать мотоцикл. Купил несколько дешевых деталей и сел за работу. Почти за неделю плодотворной работы, мне удалось превратить его блестящего коня на двух колесах. Каждый раз ложившись спать, мне было страшно от того, что я увижу, но каждый раз когда я просыпался приходило чувство облегчения, от того, что кошмар закончился. Зайдя в гараж на следующий день вместо блестящего коня, я увидел сплошную ржавчину. После того дня к уже имеющимся странностям добавились мороз по ночам и звук будто кто-то скребется за стенами. Снотворное уже не помогало.

Когда я оказался в городе, мне подумалось, что возможно религия мне поможет. Я зашел в местную церковь «Святой Антуанеты». Сев на скамью, я стал вспоминать единственную молитву, что знал. Мать постоянно повторяла её в трудные времена. Проговорив её, я зашел в местный церковным магазинчик. Там была монахиня и она увлеченно чем-то зачитывалась. Подойдя к ней я попросил купить одну икону. Я выбрал ту на которой маленький мальчик был на руках у женщины и сзади них отдавало серебром. Вернувшись домой теперь каждый мой день не проходил без молитв. И временами это казалось помогает, но вскоре всё стало уже совсем невыносимо. Ко всему прочему добавился плачь, он всегда исходил откуда то рядом. Я не мог нормально думать или даже чувствовать, ведь всё это занимал страх.