Продавец приключений

– Пусть я циник, не настоящий мужчина, пусть! Зато я всегда в неге, – сладко прошептал негун, ёжась от приятного озноба.

– Нет, я бы не взял его в экипаж, – твёрдо объявил командир. – Но посмотрим, что скажет президент страны, где могут жить вот такие лентяи.

Резиденцию президента они отыскивали долго, блуждая по безлюдному городу, и, уже устав, случайно наткнулись на треснувшую табличку, висевшую на одиноком гвозде. По дороге в президентский кабинет они миновали зал заседаний парламента. Дебаты, вероятно, находились в самом разгаре, потому что все места были заняты. Депутаты дремали, временами блаженно причмокивали, а оратор перевесился через край трибуны и бессмысленно разглядывал пол, водя тоненьким, почти прозрачным пальчиком по извилистым трещинам на бортах трибуны.

У входа в президентский кабинет стоял, привалившись к косяку, высокий, худой секретарь. Он бессильно шевельнул нижней губой, вознамерившись что-то спросить, но у него не хватило воли, и он умиротворённо застыл у своего косяка.

Сам президент лежал на просторном столе, расслабленно разметав руки и ноги, и смотрел в потолок. Он был неимоверно тощ, крылья его грудной клетки проглядывали даже через сюртук.

– Мы к вам, президент! – объявил командир официально.

– А? – откликнулся глава страны, даже не удосужив их взглядом.

– Мы к вам по важному межпланетному вопросу, – повторил командир, сохраняя достоинство. – Перед вами командир и штурман звездолёта «Искатель», приписанного к Солнечной системе.

Это прозвучало настолько внушительно, что Петенька поправил очки и приосанился, а президент невольно начал думать.

– Ну что там у вас? Валяйте, ребята! – прошептал он с весёлым отчаянием. – Так и быть, потяну эту лямку.

Командир посвятил президента в суть событий присущим ему сжатым и точным языком.

– Да, да, это ужасно! Возмутительно! Эти хватуны подлинные разбойники и наши вечные враги, – сказал президент, закатывая глаза. – Уж я-то мог бы вам порассказать… Им даже не лень шевелиться, всё бы они бегали и бегали… Но когда-нибудь в другое время.

– Вы порядочный человек, сразу видно, – горячо вмешался Петенька.

– Да, я порядочный, – подумав, согласился президент. – Я никому не делаю вреда. И вообще мы хороший, незлобивый народ, если уж говорить откровенно. И очень любим справедливость.

– Именно поэтому мы должны объединить усилия и действовать сообща, – заявил командир, направляясь к карте обеих планет.

– Э, только не действовать, – поспешно возразил президент и с неожиданной живостью повернулся на бок. – Сочувствие – пожалуйста. Но основа нашей политики, и внутренней и внешней, – нега. Вот так приблизительно, – пояснил президент и подпёр голову ладонью. – Ещё бы чашечку кофе и хотя бы крошечный бутерброд для полного кайфа. Эй, бутерброд и кофе! Впрочем, никто не пойдёт, это я, знаете, в шутку.

– Вы же проголодались, – сказал сердобольный Петенька. – Я сбегаю в звездолёт и принесу.

– Спасибо, спасибо, – растроганно сказал президент. – Но это ни к чему. Утром я уже подвигал челюстями. Вы хотите слишком многого – чтобы я двигал ещё и днём.

Астронавт покачал головой и сказал:

– Вы погибнете от истощения.

– Челюсти тоже имеют право на негу, – философски ответил президент, перекатился на спину и замолк, давая тем самым понять, что аудиенция окончена.

– Придётся собственными силами. Впрочем, так я и полагал, – признался командир, когда они вышли на улицу.

– Их тоже надо спасать. Иначе негуны вымрут с голоду, – сказал Петенька горячо.

– Само собой разумеется! Мы сделаем всё: выручим наших товарищей, снимем Толю с планеты Алоя, непременно разыщем вашу Самую Совершенную, штурман, и обязательно что-нибудь придумаем для негунов, – ответил командир, шагая стремительно.

– Я-то могу потерпеть, погожу как-нибудь, – пробормотал Петенька, зардевшись.

– Вы правы, штурман: о себе в последнюю очередь. Впрочем, кажется, вам повезло. Когда я произнёс имя вашей возлюбленной, вон тот негун даже шевельнулся. По-моему, ему что-то известно, – сказал командир.

Они подошли к члену парламента, которого нега застигла прямо в коридоре и он нежился на полу.

– Как же, как же, Самая Совершенная проживает на нашей планете, и никто не умеет нежиться лучше её, – промямлил парламентарий, и в его голосе мелькнул слабый оттенок почтения.

Наши герои с трудом вытянули у него адрес Самой Совершенной, и тот привёл их в чулан, где на паутине, точно в гамаке, храпела запылившаяся старуха.

– Биллион биллионов! В своём роде она и вправду Самая Совершенная, – пробурчал великий астронавт.

– Нет-нет, это не Она! – испугался Петенька и выбежал на улицу.

Командир последовал за ним и почти два квартала не мог нагнать улепётывающего штурмана.

Между тем из-за крыш появилась громада «Искателя». Намётанный глаз командира тотчас заподозрил что-то неладное, и великий астронавт устремился вперёд тяжёлой мощной рысью. Штурман еле поспевал за ним, задыхаясь и придерживая расходившуюся ходуном грудь.

Чутьё не обмануло командира. Возникнув в дверном проёме, он увидел незваного гостя, который, обхватив Кузьму за талию, пытался разобрать его на части. Бедный Кузьма гремел в его могучих объятиях, точно жестянка с гвоздями. Агрессор был почти что гол, если не считать тряпки на бёдрах. Из дремучих зарослей, покрывших его лицо, фанатично горели три фиолетовых ока. Механик пробовал сопротивляться, но в его суставах что-то заело, он только сучил ногами в обидном бессилии и приговаривал:

– Вот я ужо пропишу тебе! Ужо пропишу, только погоди!

На всё это бесстрастно взирал кот Мяука. Он лежал на излюбленном месте, под табуретом командира, с таким видом, будто происходящее его вовсе не касалось. Временами ноги бойцов появлялись в опасной близости от его розового носа, тогда зелёные зрачки кота расширялись, как бы спрашивая: «А это что ещё такое?»

Заметив подкрепление противника, нападавший оставил потрёпанного Кузьму в покое, мягко отпрыгнул в сторону и начал вращать своим телом, будто старался раскрутить воображаемые кольца, надетые на шею, руки, пояс и ноги. И на глазах у наших героев незнакомец начал постепенно таять в воздухе. Вначале исчезла голова, потом торс, и вот уже только остались ноги ниже колен. Но тут с незваным гостем что-то произошло, он восстановился вновь, прикрыл лицо ладонями, рухнул на табурет и воскликнул:

– Ах, как стыдно, вы даже представить не можете!.. Я ведь хотел украсть у вас корабль! – добавил он сквозь рыдания.

– Успокойтесь, на этот некрасивый поступок вас, несомненно, толкнула беда, – сказал командир проницательно и дружески потрепал ещё недавнего агрессора по лохматому темени.

– Вот именно! Вот именно, беда! Она самая! – подтвердил пришелец, вытирая слёзы.

– Командир, в самом деле, прежде чем кинуться на меня, он крикнул: «Да буду я всеми презираем!» – честно сообщил Кузьма, приводя себя в порядок гаечным ключом.

– Я тут опустился совсем, зарос вот… На родной планете меня бы уже не узнали, – сказал пришелец, стыдливо изучая себя.

– Вы, разумеется, с Альтаира, – заметил командир между прочим.

– Откуда вам это известно? – вскочил потрясённый незнакомец.

– Ну, я там бывал частенько. А кое с кем из местных жителей даже знаком, – ответил астронавт с лёгкой улыбкой.

– И может, вы слыхали о моём отце, его…

– …зовут Седаром, – закончил командир. – Вы очень на него похожи, Раван. Помнится, в последний прилёт я нянчил вас на руках, тогда ещё совсем грудного ребёнка.

– Как же я не узнал вас с первого взгляда… – прошептал Раван.

– Ваш отец тоже был великим астронавтом, – кивнул командир. – Я всегда считал его своим младшим братом.

– Я пошёл по пути отца, и вот… – Раван печально развёл руками, – угодил в этакую гнусную ловушку. Не первый, впрочем, и, видно, не последний. Вы, конечно, видели на Хва жалкие остовы звездолётов. Одна из ржавых развалин – это всё, что осталось от моего славного корабля.

– И как же вас угораздило, сын мой? В лоции писано чёрным по белому, что корабли, улетающие на планету Хва, как правило, назад не возвращаются. Это вас должно было насторожить, – упрекнул командир.

– Но я искал Алою! – пылко воскликнул Раван.

– Планету, на которой остался человек, потерпевший крушение. По имени Толя. Вы это хотите сказать? – пробурчал командир.

– Но в том-то и дело: такой планеты нет в природе! И значит, этот человек тоже не существует! Между прочим, его звали Васей. Аскольд Витальевич, это был чистейший вымысел! Нет ни Васи, ни Толи! – И Раван ударил по столу кулаком.

– Да, превосходный подвох, – спокойно кивнул командир. – Я догадался с самого начала. Но принцип каждого истинного путешественника таков: чему бывать, того не миновать. Иначе бы не было приключений.

– Позвольте, уж не допускаете ли вы, что наш Егор сказал… сказал… неправду? – Петенька с трудом решился вымолвить такое невероятно тяжёлое обвинение. – Я, признаться, к нему не очень… – тут Петенька покраснел виновато, – но обвинить человека в таком ужасном преступлении, как ложь?!

– Мужайтесь, штурман! Как это ни прискорбно, но наш Егор в самом деле лгунишка, – сочувственно сказал командир.

– И не Егор он вовсе. Его подлинное имя – Барбар! – произнёс Раван, поднимаясь, точно государственный обвинитель.

– И это мне было известно, – вставил астронавт словно невзначай.

– Тот самый Барбар, в прошлом знаменитый предводитель пиратов, а ныне любимый экспедитор императора Мульти-Пульти, поставщик межзвёздных кораблей, – заключил Раван с печальной торжественностью.

Глава одиннадцатая,

в которой происходит уйма событий и даже кот Мяука покидает своё уютное местечко

– Теперь вам понятно, штурман, зачем мы бросили наших несчастных товарищей в беде? Иначе нам некого было бы спасать, – сказал командир.

Петенька ещё долго качал головой, удивляясь прозорливости командира. А сам великий астронавт сидел, вытянув ноги и сложив руки на груди, погружённый в свои раздумья.

– Командир, этот случай похож на тот, что был с нами на звезде Антарес, – вежливо напомнил Кузьма, который стоял с тряпочкой у механизмов.

– Ты прав, Кузьма, прав, мой старый товарищ, – согласился командир задумчиво.

– Аскольд Витальевич, расскажите! – встрепенулся Раван.

– Потом, сынок, потом, – озабоченно ответил командир. – Как-нибудь на отдыхе, когда закончится это приключение. А пока объясни нам, что случилось с остальными звездолётами.

– И они клюнули на приманку Барбара. Их постигла та же участь, что и меня. Корабли посадили на цепь, и вы видели сами, как они ныне бесславно ржавеют. А космонавты разбрелись по обеим планетам кто куда и вот теперь где-то бродят, тоскуя по своим родным галактикам.

– Выходит, у них опустились руки? – спросил командир, нахмурившись.

– Что вы, командир! Хотя у них, как и у меня, ничего не вышло пока. А дело было так. Нас сразу же переполнило желание действовать, и мы устремились на планету Не, потому что там живёт добрый, хотя и ленивый народ. Перейти границу не стоило труда, несмотря на войну. Может, вы не знаете, ещё несколько веков назад хватуны и негуны объявили друг дружке войну. Но до сих пор не прозвучало ни одного выстрела. Негунам просто лень, а хватуны никак не могут расстаться даже с единственным пушечным ядром. Мы хотели растормошить негунов, но, увы, негуны оказались законченными лентяями. Тогда мы разошлись в разные стороны в полной уверенности, что кто-нибудь из нас обязательно найдёт выход из положения… Тут-то я и наткнулся на ваш корабль… Ну а мой позор вы увидели сами…

– Забудьте об этом, Раван. Самое важное в вашей истории то, что космонавты не упали духом, – заявил командир с облегчением.

– Вы правы! – высоко поднял голову Раван. – Что касается меня, я целиком в вашем распоряжении, командир.

– Я в этом не сомневался и сразу же вам отвёл в своих планах особую роль, – заметил старый астронавт, ничуть не удивляясь.

– Я сделаюсь невидимкой и проникну во дворец Мульти-Пульти, – заявил Раван, сразу же деловито включаясь в события.

– Скажите, как вы становитесь невидимкой? – спросил штурман с интересом.

– Признаться, у вас это ловко выходит, – произнёс командир, тоже не устояв перед своим любопытством.

– Все вы, наверное, знаете, что, если хорошенько раскрутить древнее оружие пращу, она прямо-таки сливается с воздухом, становясь невидимой. То же получается с нашим телом, стоит только как следует раскрутить все его молекулы. Словом, здесь нет ничего мудрёного. Немного тренировки – и вот вы невидимка, – пояснил охотно Раван.

– Во всяком случае, ваше умение нам пригодится, – сказал командир. – Как мне подсказывает скромный опыт, наши друзья наверняка заперты в отдельном помещении. Но сквозь стены вам вряд ли удастся пройти, на этот случай мы с вами отправим ценного помощника.

И тут, впервые за минувшие дни, командир обратил внимание на кота Мяуку, который независимо поглядывал из своего уютного угла.

– Ну, дружок, настал твой черёд. Ступай-ка сюда, присаживайся с нами! Иди, иди, не будь индивидуалистом, – сказал он коту.

Кот удивился такому повороту дел, он широко раскрыл зрачки, потом вышел из угла, нехотя выгибаясь, прыгнул на стол и сел на краю, очень недовольный тем, что его втягивают в какую-то историю.

– Редкий пример телепатической чувствительности. Наш кот читает чужие мысли, – прошептал Петенька.

– Да, я заметил это уже в первый день, – пояснил командир.

Кот посмотрел на них пренебрежительно и отвернулся. Он давал понять, что делает великое одолжение.

– Итак, молодые люди, мой план таков… – начал командир.

Раван и Петенька устроились поудобнее за столом. Кузьма отложил свою тряпку и преданно взглянул на командира. Даже кот Мяука, начавший было умываться, опустил лапу…

Через десять минут «Искатель» взмыл вверх свечкой и пролетел над перешейком, соединяющим планеты Хва и Не. Посреди перешейка проходила линия фронта. Война между планетами не затихала ни на минуту: солдаты-негуны посапывали в своих окопах, а хватуны-артиллеристы подносили к позеленевшей от времени медной пушке своё единственное чугунное ядро и тут же, будто спохватившись, возвращали его на прежнее место.

– Эй, вы, негуны! – орал внизу усатый генерал-хватун. – Ишь вы какие! Мы, значит, вам ядро, а вы нам ничего взамен?

Но тут командир повернул налево, и экипаж так и не узнал, что же ответили негуны. И нашли ли в себе силы ответить вообще. Зато несколько часов спустя «Искатель» сел на некую обитаемую планету, которая, несомненно, играла определённую роль в планах великого астронавта. Люк корабля тотчас распахнулся, и на поверхность планеты, не теряя времени даром, вышла экспедиция.

– Если мне не изменяет память, а она, как вы знаете, мне никогда не изменяет, это должно быть за ближайшим углом, – сообщил командир штурману и Равану, указывая на раскинувшийся перед ними город.

– Аскольд Витальевич! Сколько лет, сколько зим! Давненько вас не было видно! – приветствовали великого астронавта местные жители, чем-то напоминающие пингвинов.

– Да вот всё приключения, приключения!.. – отвечал командир скромно и спрашивал: – Скажите, это на прежнем месте?

– Это? На прежнем, на прежнем месте, – кивали местные жители, почему-то догадываясь, чтó имел в виду великий астронавт.

Экспедиция повернула за угол и остановилась перед книжным магазином.

– Подождите здесь, – сказал командир и скрылся за дверью.

Немного погодя он вышел на улицу и сообщил:

– Итак, всё в порядке!

Экспедиция перестроила ряды и отправилась в обратный путь. Не прошла она и сотни шагов, как её обогнал грузовик, нагруженный чем-то таинственным, за ним второй, третий, и вскоре мимо наших героев потянулась целая колонна машин, и на каждой штабеля таинственного.

Когда экспедиция вернулась к месту посадки, здесь уже кипела весёлая работа. Здешние грузчики таскали в трюм звездолёта пачки с грузом, а механик Кузьма стоял у входа и руководил упаковкой. Нечего и говорить, что с прибытием командира и его друзей дело пошло ещё быстрее. Наконец машины опустели, экипаж «Искателя» распрощался с весёлыми грузчиками, и звездолёт взял курс к планете Хва.

– Теперь, Раван, вы можете блеснуть, – улыбнулся командир. – Итак, вместе с Мяукой вы проникаете во дворец императора и тайно передаёте записку нашим друзьям. Именно с этого начинается помощь узникам, и мы не будем отступать от прекрасной традиции.

Когда инструктаж был закончен, Раван поднял упрямого кота на стол и, пользуясь тем, что с некоторых пор Мяука стал плоским, скатал его трубочкой, сунул к себе за пазуху.

– Бездомный и ненужный даже самому алчному хватуну, валяясь где-нибудь в заброшенном сарае, я мечтал именно о таком стоящем приключении, – признался Раван, уже готовый действовать.

– Я рад за вас, Раван! А теперь, друзья, общий вдох! – произнёс командир уже деловым тоном.

Члены экипажа сделали вдох и задержали дыхание. Едва показалась страна хватунов, командир распахнул люк в безвоздушное пространство, и Раван выпрыгнул с парашютом.

Астронавт бросил последний взгляд на большой красный, с белыми полосами парашют Равана и повёл корабль вокруг планеты Хва, тщательно осматривая местность. В конце концов его внимание привлёк пологий холм, стоявший в отдалении от столицы. Суровое лицо командира выразило удовлетворение, и Петенька понял, что великий астронавт нашёл то, что требовалось по плану.

– Механик, это будет здесь, на вершине холма, – кратко сказал командир.

– Будет исполнено, командир! – ответил Кузьма и, расправив со скрежетом свою металлическую грудь, добавил: – Вы меня знаете, командир.

Твёрдая рука астронавта повернула звездолёт к столице хватунов, и тут «Искатель» принялся выделывать кренделя над городом. За кораблём следом ползла длинная струя отработанного газа, и, когда звездолёт, закончив последнюю фигуру, спрятался за облако, в небе над городом осталась гигантская белая надпись:

«Внимание, внимание, за городом на холме выдаётся Кое-Что! При этом бесплатно!»

Город притих на секунду, потом закипел, забурлил. По улицам побежали хватуны, и все в одном направлении. Город быстро опустел, опал, как бурдюк, из которого выпустили всю воду.

Сверху было видно, как по полю в сторону холма несметной толпой во все лопатки несутся хватуны и среди них мелькают алебарды императорской стражи.

Тогда-то из-за облака, служившего укрытием, вновь появился «Искатель». Астронавт опустил звездолёт на дворцовую площадь, и из люка корабля стремительно высыпал десант.

– Механик, теперь отправляйтесь на холм. Только никого не обижайте, всем поровну. Учтите: каждый должен получить своё, – распорядился командир, задержавшись у люка.

– Слушаюсь! – сказал молодцевато Кузьма и улетел вместе с грузом на холм, а космонавты направились к молчаливой громаде дворца Мульти-Пульти.

– Командир, я сделал всё, как вы приказали, – раздался голос Равана, и сам Раван бесшумно возник в воротах дворца. – Дворец опустел, вся стража помчалась за Кое-Чем, – добавил разведчик.

Едва он это сказал, из-за угла донёсся дружный топот и на площади появилась колонна мужчин с необычайно мужественными лицами. Впереди мощно рысил высокий мужчина в гермошлеме и в одежде, в которой ещё можно было узнать остатки скафандра.

– Это они! Мои товарищи по несчастью! – обрадовался Раван.

– Командир, мы узнали о вашей мужественной борьбе и решили отдать себя в ваше распоряжение. Для нас большая честь бороться под командой великого астронавта. Вот мы перед вами и ждём теперь указаний, – заявил предводитель бывших космонавтов, переводя дыхание и вытирая вспотевший лоб.

– Я знал, что вы придёте на помощь, – просто сказал Аскольд Витальевич. – Но не будем мешкать. Вперёд, друзья! Во дворец Мульти-Пульти! – провозгласил астронавт и первым ворвался во дворец.

Перед взором разгорячённых освободителей предстал лабиринт, вьющийся среди императорского скарба.

– Ба, да здесь недолго заблудиться, – встревожился предводитель бывших космонавтов. – И пока будешь блуждать, вернётся дворцовая стража, и ваших друзей не удастся спасти.

– У нас всё продумано, – улыбнулся великий астронавт. – Наши бедные друзья укажут сами место своего заключения.

И точно: из глубин дворца донеслись оглушительные удары в железную дверь.

– Они там! Я узнал: это стучится Саня! – воскликнул Петенька.

Все космонавты – и земляне, и те, что пришли к ним на помощь, – побежали на стук и после головокружительного кросса увидели железную дверь, гудящую от града яростных ударов, наносимых изнутри.

Возле двери стояли Барбар и Мульти-Пульти. Они торговались и били по рукам и настолько увлеклись, что не сразу заметили появление освободителей.

– Ваше величество, мы же только что поладили с вами, – укорял Барбар.

– А я взял да и тут же передумал, – хихикал император, пряча за спину свою единственную клешню.

Вот тут-то Барбар и заметил космонавтов. Однако он не растерялся и закричал:

– Ура! Наши! Наши идут!..

Потом он насильно просунул свой локоть в единственную клешню императора и истошно завопил:

– Отпусти сейчас же, гадкий старьёвщик! Тебе говорят – отпусти!.. Эй! На помощь! На помощь!..

– Прежде всего откройте дверь! – потребовал командир, приближаясь.

– Ишь какие хитрые! Там моё добро, – сразу же упёрся император.

– А мы тогда не скажем, где можно бесплатно достать Кое-Что, в котором много Кое-Чего! Даже не перечесть. Во всяком случае, больше, чем мантий на вашей особе, ваше величество! – заметил Раван.

– Вы говорите – бесплатно? – заколебался император. – И в самом деле их… ну, этих самых, что вы имеете в виду, так много?

– Там всё, что накопило человечество! – сказал торжественно Петенька.

– Ваше величество, не соглашайтесь, – шепнул Барбар и громко пояснил: – Я ему говорю – отопри сейчас же, тиран!

Император покуражился для фасона, потом открыл дверь хранилища и, узнав, где дают Кое-Что, побежал по коридору, боясь, как бы вторая сторона не передумала. Но космонавтам уже было не до него – в дверях сейфа появились сияющие Саня и Марина. На плече у Марины дремал кот Мяука, как всегда безучастный к происходящему.

– А что я вам говорил? То-то! – сказал Барбар освобождённым.

– Ах, Барбар, Барбар… – покачал Петенька головой.

– Разве он Барбар? Тот самый Барбар? – в один голос вскричали Марина и Саня.

– Вы уже всё знаете, – сказал уныло Барбар и опустился на шаткий деревянный ящик, демонстрируя полное отчаяние.

– Ну что ж, друзья, снова в путь, навстречу новым приключениям! – произнёс командир, обнимая бывших узников.

– Я такой… я такой одинокий! И никому совершенно не нужный, даже Мульти-Пульти. И всем-то я причиняю неприятности… – громко запричитал Барбар, стараясь привлечь к себе внимание уходящих.

– Ну что делать с ним? Его так жалко. Нельзя же его оставлять в таком состоянии, хотя он и плохой, – сказала Марина, и нос её сморщился – вот-вот заплачет и она.

У Барбара шевельнулось ухо, он произнёс с новой силой:

– Да нет уж, хорошая барышня с золотым сердечком, махните на меня рукой, махните!

– Может, он ещё исправится и станет полезным для общества? – обратился Петенька к окружающим.

– Ну конечно исправится! Вот только возьмёт себя в руки! – заявил Саня с жаром.

А Барбар поглядывал одним глазом исподтишка, следил за впечатлением.

– Так и быть, ступайте с нами, Барбар, – разрешил командир, обернувшись. – Считайте, что вы зачислены в экипаж.

Барбар поплёлся за космонавтами, будто бы обескураженно потирая затылок.

«Искатель» уже стоял на дворцовой площади, его могучий корпус возвышался, точно обелиск, в иллюминатор выглядывал Кузьма, вытирал руки неизменной замасленной тряпочкой.

– Командир, всё в порядке! – доложил механик, сложив стальные руки рупором.

– Здесь нам больше делать нечего. Отправимся спасать негунов, – сказал командир и обратился к бывшим космонавтам: – Друзья, прошу к нам на корабль! Потом мы доставим вас в ближайший космический порт. А там уж вы разъедетесь по своим планетам.

Но бывшие космонавты замялись, на их суровых лицах отразилась борьба чувств. Желание вернуться домой боролось с каким-то священным долгом.

– Командир, подождите минуточку, – попросил Раван, и космонавты начали шептаться между собой.

Потом их предводитель объявил:

– Командир, мы остаёмся здесь. Ваш пример заставил нас поверить в собственные силы. И теперь нам совестно вернуться домой, ничего не сделав для этого своими руками.

– Я это предвидел и рад, что не ошибся. Вы настоящие космонавты, – ответил астронавт, и его волевой голос дрогнул на этот раз.