Ведьмин справочник по чудовищам. Книга 2. Черные ночи

– Он говорит, что нашел способ сделаться неузнаваемым. Уж не знаю, верить или не верить… К старости он стал очень… кхм, суеверным. И все время посылает за той ведьмой, чтобы она предсказывала ему судьбу.

– Он планирует изменить внешность? – спросила Мария, которая, напротив, внимательно слушала. – С помощью операции?

Асен старался не показывать, насколько ему интересен ответ на этот вопрос.

Антон открыл рот, но, прежде чем он успел что-либо сказать, его прервал громкий голос из громкоговорителей: «Пожалуйста, займите свои места!» От неожиданности Асен, до этого целиком поглощенный разговором между мэром и Антоном, вздрогнул.

– Прошу меня простить, – сказала Мария и взялась за протянутую руку Антона. – Надеюсь увидеть вас после аукциона, Костас.

– Я тоже надеюсь, Мария. – Асен одарил ее своей самой чарующей улыбкой.

Он наблюдал, как Антон ведет ее к лестнице, как они поднимаются на балкон. Черт возьми.

Впрочем, не все было потеряно. Мэр, казалось, хотела вновь увидеться с ним позже. Это давало Асену время успокоиться и не испортить дело своей плохой игрой.

Он прошаркал к месту в середине ряда, надеясь, что, если он усядется прямо по центру, никто не попросит его уйти. К нему направлялась престарелая дама, и сердце Асена пропустило удар.

Кожа бледная, почти прозрачная, глаза налиты кровью.

«Этого не может быть», – сказал он себе. Откуда здесь, вдали от Чернограда, взяться упырю?

Но затем дама устроилась на сиденье слева от него, и он понял, что не обращение сделало ее кожу мертвенно-бледной. На тоненьком пушке ее щек виднелись частицы иссиня-белой пудры. А стеклянный блеск очей, заметный лишь под определенным углом, указывал на контактные линзы.

Асен едва не закатил глаза. Какая-то странная мода недавно появилась среди белоградской знати: богатые люди одевались под черноградских чудовищ. Теперь, когда это привлекло внимание Асена, он даже не мог сосчитать, на скольких гостях сверкали парики из волос самодивы, не говоря уже об ожерельях из зубов упыря и диадемах из чешуи русалки. Мужчина справа от Асена надел меховую шапку из караконджула с высокой тульей, а кто-то через пару рядов впереди нарядился в жилет из шкуры волколака.

«Забавно», – подумал Асен. По ту сторону Стены шапки из меха караконджула изготавливали, чтобы люди зимой не мерзли. А здесь подобные головные уборы считались признаком богатства.

Спустя недолгое время свет погас, что помешало Асену и дальше разглядывать публику. Несколько мгновений молчаливого ожидания – и на сцену вышел высокий мужчина и помахал толпе. Асен нахмурился, сразу узнав его: это был его новый знакомый, Антон.

Асен хотел было поаплодировать, но никто больше этого не делал, и он опустил руки на колени.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, друзья! – Антон встал за кафедру красного дерева и взял с нее аукционный молоток. – Как замечательно все выглядят! Разве в приглашениях не было указано, что сегодня мы без дресс-кода?

Толпа взорвалась смехом. Асен промолчал.

– Сегодня вечером мы представим вам немалый выбор ценных вещей, включая, конечно же… – Антон подмигнул толпе, – наш большой сюрприз. Давайте начнем!

На этот раз раздались аплодисменты. Асен спохватился не сразу, но тоже похлопал.

Целой вереницей Антон выносил на сцену магические артефакты, толпа встречала каждый охами и ахами. Там было все: от простого талисмана в виде кроличьей лапки до древних проклятий, запечатанных по баночкам. Асен неловко заерзал, когда на торги выставили бутылку в форме сердца с кроваво-красной жидкостью внутри. То было любовное зелье – отвратительный, в сущности, инструмент. Не только из-за эффекта, который, конечно, давал нечестное преимущество, но и из-за способа приготовления. Асену встречались самые разные рецепты, но в каждом фигурировали ингредиенты, получаемые от «девственниц», «юных дев», «невинных прелестниц», ну и так далее.

Асен нарочно запомнил, как выглядел пожилой господин, который приобрел этот лот. Позже надо будет передать его описание Вартанян.

Наконец, когда Асен уже начал беспокоиться, прожекторы на сцене загорелись еще ярче. В зале же сгустилась почти кромешная темнота. Антон выждал, пока не улягутся все шепотки, и объявил:

– А теперь – сюрприз!

Несколько дружков Карайванова выволокли на сцену клетку. Асен выпрямился на своем месте и напряг усталые глаза, чтобы сфокусировать внимание на освещенном силуэте внутри.

Раздался громкий вопль, походивший на клекот хищной птицы, и Асен сразу понял, что – вернее, кто – находился в клетке. Он едва верил своим глазам, но вот монструозный абрис начал обретать форму, покрытую восковыми перьями.

Существо снова завизжало – пронзительно и ужасно знакомо. Асен узнал бы этот звук где угодно: он ведь провел целую ночь, слушая его в заключении на вершине башни Змея. На сцене была юда.

Пока клетку выкатывали на сцену, публика помалкивала, но вскоре в зале раздался тихий ропот. Голоса становились все громче.

Асен наблюдал, как юда билась в своей клетке, врезалась грудью в прутья. Их глаза – юды и Асена среди толпы – встретились. Глаза чудовища были яркими, полными мольбы и до неуютного человечными.

Выглядела она совсем настоящей. Чего, конечно, не могло быть. Во-первых, юда не могла задержаться в человеческом мире после Темных дней. И во-вторых, юда не могла пересечь Стену.

Но разве всего несколько месяцев назад Маламир не смог вывезти в Белоград караконджула? Как-то ведь он уговорил создание запрыгнуть в круг телепортации.

А Асен все гадал, сколько же времени пройдет, прежде чем кто-то еще до такого додумается. Вот насколько хороши были заклятия телепортации Карайванова. Асен помнил еще со времен его собственной работы на контрабандиста, как они впервые создали кольцо, способное телепортировать через Стену. Примерно в половине случаев оно служило надежно. В оставшейся половине разрывало владельцев на куски, из-за чего Асену и другим головорезам Карайванова целыми днями приходилось оттирать со стен кровь, кишки и мозги.

Ныне же артефакты телепортации, казалось, не только стали менее опасными, учитывая, как охотно ими пользовались контрабандисты, но и могли перемещать нескольких человек одновременно. Что дальше? Семьями будут туда-сюда прыгать? А там и общественный транспорт выйдет из употребления, если можно будет вместо покупки билета на поезд или паром просто нарисовать мелом круг и быстро пробубнить заклинание.

Единственная проблема состояла в том, что Асен знал, как создаются заклинания телепортации. Для этого требовались не только усилия искусной, опытной ведьмы, но и ее тень. Столь мощный артефакт можно создать, только убедив ведьму пожертвовать всей своей магией и умереть медленной смертью.

У любой магии имелась цена, и немалая. Это правило жило на подкорке у всех черноградцев, а вот белоградцы ни черта в подобном не смыслили.

– Прошу тишины! – крикнул со сцены Антон. – Тишины, пожалуйста!

Постепенно разговоры стихли. Раздавались только визгливые вопли юды.

– Она прекрасна, не правда ли? – Подойдя к клетке, Антон потянулся сквозь прутья, чтобы коснуться головы юды, но, когда та зашипела и щелкнула зубами, быстро отстранился. – Диковата, пожалуй, но так ведь даже веселее, правда? Хозяин сможет лично ее укротить.

К горлу Асена подступала тошнота. Хоть это и наверняка был трюк, в клетке вместо настоящей юды все равно находился живой человек. Должно быть, Карайванов похитил некую женщину, а дальше – кто знает? Использовал извращенную комбинацию зелий и хирургии, чтобы создать эту пугающе убедительную маскировку.

– Итак, дорогие гости! – хлопнул в ладоши Антон. – Могу ли я услышать ваши начальные ставки?

Рядом с Асеном вскинул руку мужчина в меховой шапке из караконджула. Прожекторы, которые, вероятно, были зачарованы на отслеживание движений, повернулись в его сторону.

– Двести грошей! – крикнул Антон. – Да ладно вам, это же настоящая юда! Вещая птица из Чернограда! За такую не дашь меньше четырех сотен, не правда ли?

Прожекторы снова переместились, теперь на балкон, освещая мэра, которая размахивала лорнетом.

– Четыре сотни от дамы в красном! – объявил Антон.

Что мэр Белограда будет делать с юдой? Мария была известным коллекционером экзотических птиц, но ухаживать за попугаями в вольере – это одно, а искать пропитание для юды – совсем другое.

Не говоря уже о том, что юды гораздо ближе к людям, чем к попугаям. Все это казалось неправильным. Абсолютно неправильным.

Асен знал, что нельзя привлекать к себе внимание, но все же он не задумываясь поднял руку.

– Шестьсот от темноволосого господина в среднем ряду! – объявил Антон.

Посильная сумма. У Асена имелись сбережения. Зарплата поступала на его счет в банке каждый месяц, и Асен, много лет прослужив в полиции, редко позволял себе раскошелиться, разве что время от времени заказывал одежду у портного.

– Восемьсот от дамы в красном! – крикнул Антон. – Тысяча от человека в меховой шапке!

Вздыхая, Асен поднял руку. В клетке томилось живое существо. Не мог он его там бросить.

– Тысяча пятьсот! Две тысячи!

Следующая минута прошла как в тумане. Сумма продолжала расти, у Асена кружилась голова. Он и представить себе не мог столько денег.

– Пять тысяч от дамы в красном! – выкрикнул Антон.

Мэр взирала на Асена сквозь лорнет, подмигивая ему.

Таких денег у него не было. Даже если бы он выгреб все до гроша из своего банковского хранилища и продал все свое имущество.

Вздыхая, Асен опустил руку.

Антон поднял молоток:

– Раз, два…

Асен был уверен, что в этот момент юда глянула на Антона с презрением.

– Продано!

5

Косара

Косара снова уснула за рабочим столом. У нее сводило шею. Скатерть под ее лицом оказалась прохладной и влажной – вероятно, слюни натекли.

– Косара! – Это был голос Вилы, но что старая ведьма могла делать в доме Косары? – Косара, хорош бездельничать!

Косара медленно открыла один глаз, затем, чуть быстрее, другой. Выпрямилась на стуле. Лицо Вилы плавало в огромном хрустальном шаре на столе.

– Какого черта ты там? – спросила Косара, внезапно осознав, что спала в одном лишь пушистом халате с вышитыми ромашками и пятнами от супа из требухи.

Она сняла с лица что-то, прилипшее к щеке, – это оказалась игральная карта. Остальная часть колоды была разложена на столе перед ней. Косара уснула, пытаясь предсказать будущее.

– Не суть важно. – Розовый дым нежно овевал лицо Вилы, и ее лоб, поднесенный поближе к стеклу, когда она решила взглянуть на Косару, искривился. – Похоже, у нас проблема.

И тут Косара полностью очнулась.

– Какая? Еще одно убийство?

– Массовое. Я встретила Ибрагима, сына пекаря. Он рассказал мне о своем курятнике.

Косара было рассмеялась, не желая всерьез обсуждать чепуху, которую нес Ибрагим.

Но затем она присмотрелась к лицу Вилы и поняла: ситуация и впрямь серьезнее, чем казалось на первый взгляд.

Вздрогнув, Косара припомнила страницу из своего старого бестиария. Предвестник смерти и чумы. А вдруг это было связано с убийством Софии?

Нет, чепуха. Причиной гибели кур стало поветрие, вызванное чудовищем, а София была человеком, и, скорее всего, убил ее тоже человек. Не только монстры способны убивать. Люди и сами прекрасно с этим справляются.

– Вила, ты слышала о монстре под названием мратиняк? – спросила Косара.

– Слышала, хоть и давно. Что заставляет тебя думать, что здесь замешан мратиняк?

Косара колебалась. А и правда, что? В сцене, которую она обнаружила в курятнике Ибрагима, не было ничего сверхъестественного. Все куры мирно умерли во сне… Вот только петух выглядел так, будто боролся за жизнь, но с кем? С монстром? С собственной паникой?

Что-то было нечисто, поняла Косара. Что-то зацепилось в ее подсознании, унюханное среди куриного дерьма и гниющих кормов.

– Запах, – произнесла Косара. – В том курятнике несло магией.

Она ожидала, что Вила отмахнется. Сочинять безумные теории о давно забытых монстрах и в качестве доказательства приводить только запах? Смешно.

Однако старая ведьма нахмурилась еще сильнее, в уголках ее рта собрались морщины.

– Магия какого сорта?

– Не наша. Из царства чудовищ.

– Ты уверена?

– Уверена. По крайней мере, я так считаю. – Косара замолчала. – Но это невозможно! Лето на носу, Темные дни давно прошли. Мне точно показалось.

Хотя Косара не могла отрицать, что погода в преддверии июня до жути странная. Что, если это признак серьезной беды? Темные дни ближе, чем ей казалось?

– Не думаю, что тебе показалось, – мрачно сказала Вила. – Ты не ошиблась.

– Но, Вила…

– Прошлой ночью я проснулась от сильного шума. Мой дом ходуном ходил. Я выбежала на улицу, испугавшись землетрясения, и что, как ты думаешь, я увидела? В грязи был огромный след от куриной лапы.

– Вила, – мягко напомнила Косара, – у тебя дом расхаживает на куриных ногах.

– Думаешь, я совсем старая бестолочь и не вспомнила об этом первым делом? А размерчик-то ноги у моего дома не такой большой!

Дрожь пробежала по спине Косары. Чудовище больше целого дома? Это не предвещало ничего хорошего.

– Я думаю, – продолжила Вила, – мратиняк охотился на мой дом, но получил отпор. Возможно, в следующий раз монстра не удастся отпугнуть.

Косара выругалась себе под нос.

– Как это возможно? Как мратиняк мог пробраться к нам не в Темные дни?

– Должно быть, кто-то его призвал. Вытащил из царства чудовищ за хвост, потому он и злой такой.

– И кто же?

– Ни малейшего разумения, – глубоко вздохнула Вила.

Косара долго смотрела на нее, ожидая хоть какого-то разъяснения, но его так и не последовало. Что бы ни делалось в Чернограде, Вила всегда знала все. О ее умении предвидеть будущее ходили легенды, а еще она следила за всеми здешними ведьмами и колдунами. Косара ни единого прыща не смогла бы скрыть за мороком так, чтобы старая ведьма не прознала об этом.

– Кто бы его ни призвал, силы у него немерено. – Вила коснулась своих белоснежных волос, упавших на плечо. – А может, это я старею.

Косара одернула себя, чтобы не разглядывать дальше морщины на лице Вилы. Старая ведьма, конечно, происходила из времен древних – Косара только читала в пыльных томах о тех событиях, что Вила видела воочию. Но все же казалось немыслимым, что она действительно могла потихоньку дряхлеть. Вила была неотделимой частью города, сколько себя помнила Косара, и всегда выглядела одинаково.

– Не неси чепухи, – быстро ответила Косара. – Ты, видно, просто всполошилась, раз твои заклятия не сработали как должно. Отдохни-ка лучше.

– Ты, наверное, права, – сказала Вила, и уже это весьма тревожило: ведьма никогда не признавала чужой правоты. – Дай мне знать, если что-нибудь обнаружишь.

А потом она исчезла, оставив после себя лишь розовые клубы дыма в хрустальном шаре.

Косара потянулась, и кресло под ней застонало. Огонь в очаге давно погас, и она промерзла до костей.

Нужно лечь и выспаться. Ее ждал еще один долгий день, причем первая же встреча была назначена на раннее утро. Встреча с туристом из Белограда. Напился пьяным домашней ракии, временно утратил зрение, но божился, что его прокляли, и хотел, чтобы Косара нашла преступника. По крайней мере, он хорошо платил.

Ее взгляд упал на игральные карты на столе. Прежде чем идти спать, стоило сначала выяснить, что произошло с черноградскими несушками.

Косара разложила карты крестом, как она всегда делала: одна сторона для прошлого, одна для грядущего, одна для ее распутья, одна для возможных результатов. Все, что получилось, – трефово-пиковый ряд, предрекающий какую-то неясную беду.

– А другие новости будут? – пробормотала Косара и сделала новый расклад.

И снова карты не сказали ей ничего полезного. Они даже не раскрывали, какого рода опасность ее ждала, не говоря уже об источнике этой опасности.

Косара вздохнула. Решение у нее имелось.

Онемевшими пальцами она расстегнула свое теневое ожерелье. Бусины были гладкими, на ощупь словно восковыми и лишь чуть-чуть теплее ее кожи.

Она сняла их с цепочки одну за другой и покатала меж ладонями. Бусины трансформировались в ее руках, вырастая и становясь менее материальными, приобретая сходство с тьмой.

Вскоре Косара оказалась в окружении теней, разлитых по стенам и другим поверхностям, словно чернила. Некоторые плавали в воздухе и с любопытством кружили вокруг нее. Другие – быстро плясали, очевидно радуясь вновь обретенной свободе. Их шепот эхом отдавался в голове Косары. В суматохе она едва могла разобрать хоть словечко.

– Замолчите, – сказала она. – Пожалуйста.

Она знала, что они не послушаются. Они никогда не слушались.

– Мне нужна ваша помощь! – почти криком воззвала к ним Косара.

Наконец именно тень Косары привела остальные в некое подобие порядка. Они прекратили свой танец и окружили ведьму, возвышаясь над ней, наблюдая без глаз. На мгновение, короткое, но такое приятное, в комнате стало тихо.

– Мне нужно знать, кто вызвал мратиняка, – сказала Косара.

Это заставило их снова заголосить. Голоса поднялись, как волна, и ее собственные мысли потонули в них. Она только различала отдельные слова или фразы то тут, то там: «монстр», «цыплята» и «о нет, только не снова».

– Сосредоточьтесь, – приказала Косара.

Большинство затихли – из чистой вежливости, а не потому что у нее якобы была над ними власть, напомнила Косара себе.

Пара теней, однако, продолжали перешептываться в уголках сознания Косары. Этих ей никогда не удавалось заткнуть. Их разговор был приглушен и едва слышен, но в нем снова и снова всплывало имя Змея. Еще сильнее тревожило то, что она могла видеть его периферийным зрением. Бледную фигуру, таящуюся в темноте.

Она знала, что на самом деле его там нет, – он являлся лишь в воображении теней, которое слилось с ее разумом. Не обращать на Змея внимания было по-прежнему трудно. Под халатом с нее ручьями тек холодный пот.

– Мне нужно, чтобы вы все сосредоточились, – повторила Косара и закрыла глаза, не поддаваясь искушению еще раз взглянуть на него.

Она вновь схватилась за карты. Липкими, непослушными руками ей удалось быстро перетасовать колоду. Пальцы действовали сами – сказывались многие годы практики.

Магия Косары всколыхнулась. Голоса теней заполонили ее голову, сотворив в ней непроницаемую звуковую стену, но еще она чувствовала, как тени словно скользили у нее под кожей. Она думала: «Вот открою глаза и увижу свои вены черными». Так их сила вливалась в нее.

Она была слишком напугана, чтобы смотреть. Ведь неясно, будет ли это ее зрение или их? Увидит ли она себя в настоящем или их в прошлом, которое они так отчаянно желали ей открыть?

Такого Косара не пережила бы снова. Однажды она угодила в их видения, пытаясь понять, что случилось с их владелицами. Она наблюдала за Змеем со многих сторон. Видела, как в его глазах обожание сменяется ненавистью. Чувствовала его прикосновение: вначале нежное, затем – болезненное. Его руки гуляли по всему ее телу, но на самом деле – по телам одиннадцати других женщин.

Она ощущала, как сильно они любили его. А позже – как больно их сердца разбивались. Ощущала снова и снова, снова и снова.

Нет, подумала Косара, глаз лучше не открывать. Крепко зажмурившись, она дрожащими руками схватила карты, собираясь сделать обычный расклад крестом. Сторона для будущего, сторона для прошлого, сторона для ее распутья, сторона для последствий.

Но руки все дрожали, а пальцы пульсировали ее собственной магией и магией одиннадцати других ведьм. Она больше не могла этого терпеть.

– Кто вызвал мратиняка?! – вскричала она, взметнув карты в воздух.

В ушах ее зазвенело. Волоски на руках встали дыбом. Комната наполнилась запахом магии.

Теневой шепот стих.

Долгое мгновение Косара сидела в тишине, с крепко зажмуренными глазами. Затем, сделав глубокий вдох, распахнула их.

Все карты легли на стол лицевой стороной вверх, сложившись в буквы. Буквы образовывали имя.

«София».

6

Асен

После аукциона стало очевидно, что большинство гостей пришли подготовленными. Некоторые умчали сразу же при помощи различных зачарованных артефактов. Другие занимали длинную очередь у сцены, где Антон нарисовал круг телепортации. Каждый давал ему чаевые, вкладывал пару грошей в протянутую руку, и он активировал для них круг, где они испарялись.

В поисках мэра Асен осмотрел толпу. Скорее всего, эту женщину вывели из здания сразу после аукциона. Клетку с юдой давно увезли.

Чувствуя себя побежденным, Асен присоединился к очереди. Он как раз рылся в карманах в поисках мелочи, когда услышал знакомый голос:

– Итак, мы снова встретились! – Появившаяся возле него Мария взялась за его предплечье.

– Госпожа мэр, – кивнул он ей, стараясь не казаться слишком заинтересованным, изображая недотрогу, хотя втайне он испустил огромный вздох облегчения: возможно, его приход на аукцион не был напрасным.

– Прошу вас, просто Мария.

– Мария, – намеренно тянул он ее имя. – Я-то думал, ваши поклонники уже помогли вам отсюда уйти.

– А я искала вас, – пожала плечами мэр. – Вы, похоже, человек-загадка, Костас, а я не выношу неразгаданных тайн. Не думала, что вы интересуетесь экзотическими птицами.

– Птицами?

– Ну, учитывая, как яростно вы боролись за юду…

– Ах да, конечно. Люблю птиц. Попугаев в особенности.

– Какое совпадение! Я держу большую стаю в вольере. Не желаете ли взглянуть?

Асен сдержанно улыбнулся, внутренне ликуя:

– Мне ничего не хотелось бы сильнее.

– Идемте же! – Мэр повела его под локоть сквозь толпу к двойным дверям зала вместо круга телепортации Антона, как того ожидал Асен.

– Куда мы идем?

– О, Константин знает, что я не выношу телепортаций. У меня от них кружится голова. Поэтому для поездки на аукцион он всегда одалживает мне экипаж.

– И он не беспокоится, что ваши сопровождающие узнают об этом месте?

– Еще как беспокоится! Вот почему я вынуждена настоять, чтобы ваши глаза были закрыты. – Она достала шелковую ленту и игриво отстранилась, когда Асен потянулся за ней. – Позвольте лучше мне.

Когда она наклонилась к нему, его окутал пьянящий запах духов. Одну ленту она повязала ему на глаза. Другую – ловко обернула вокруг запястий.

Ее рука вновь нашла его предплечье, и она потащила его через скрипучую дверь по затхлому коридору. У Асена не осталось выбора, кроме как идти следом.

У него была возможность осмотреть здание, еще когда он искал мэра. Быстро он понял, что место, принятое им за старый оперный театр, на самом деле было древней церковью. Бархатные сиденья, тяжелые занавески и сцену добавили позже, а вот каменные колонны и сводчатый потолок остались в первозданном виде.

Высокие окна были задрапированы, но сквозь занавески свет не просачивался. Это могло означать только одно: они под землей.

Белоград был древним городом. Люди населяли его сотнями поколений, возводя свои дома, дворцы и храмы на остатках старых, полупогребенных. Так под городом сохранились целые улицы.

Вот почему, когда мэр завела Асена в какой-то чулан, закрыла дверь и потянула за скрипучий рычаг, он не удивился, когда комната затряслась и стала подниматься.

– Мы в лифте?

– Богатый, красивый, так еще и умный, – промурлыкала мэр. – Костас, сколько же сюрпризов вы в себе таите!

Им потребовалась почти минута, чтобы подняться на поверхность. Но на выходе из лифта мэр не стала снимать лент с Асена, лишь потянула его за собой. Окружающие звуки, как и булыжники под ногами, не позволяли определить, в какой части города они находятся. Единственной подсказкой стал воздух, густой и влажный, с легким запахом водорослей. Должны быть, они недалеко от Доков.

– Иван, вези нас прямо домой, – сказала кому-то мэр и помогла Асену взобраться по ступенькам.

Упираясь обеими руками в его грудь, она толкнула его на мягкое сиденье.

Снаружи кучер крикнул на лошадей. Копыта громыхнули по булыжникам, карета качнулась вперед.

Мэр приблизилась к Асену, но ленты развязывать не спешила. Он пытался расслабиться, казаться невозмутимым, но его снедало беспокойство. Он оказался наедине с одной из самых влиятельных женщин в городе. Ну и как теперь завоевывать ее расположение? Как далеко он готов зайти?

Не так далеко, как ей бы хотелось, подумал он. В отстраненном, почти академическом смысле он знал, что она привлекательна. Приятна глазу, как живопись или красивый сад. Но ее привлекательность нисколько его не задевала. Асену нравилось в женщинах разное, порой весьма неординарное, но продажность в этот список не входила.