Судьба на троих. Роман

– А ведь Руг совершенно прав, – сказала Эльвинэль. – Мы совсем расслабились, наверное, ночевки и обеды в трактирах свое дело сделали. Почувствовали себя нормальными людьми, а не изгоями… Хортлэй, сверни-ка вот на ту тропинку справа, как раз телега должна проехать. Нужно найти любую полянку, главное, чтобы с дороги нас не было видно, ну, а там попробуем что-нибудь придумать.

Подходящая полянка нашлась достаточно быстро. Густой подлесок надежно скрыл друзей от посторонних взглядов. Руг, покопавшись в сене на дне телеги, выудил оттуда последний бочонок пива, предложил выпить и эльфийке, и паладину, получил два отказа, но, кажется, даже обрадовался этому, так как бочонок на троих – мало, а вот одному – в самый раз. Хортлэй развалился на душистой траве, глядя в высокое синее небо, на котором не было ни облачка, задумался о чем-то своем, потом и вовсе задремал; Эльвинэль же быстро разожгла небольшой бездымный костерок, достала из сумки маленький медный котелок и принялась смешивать какие-то многочисленные зелья и настои из разных бутылочек.

Гном успел добить бочонок пива, рыцарь – неплохо выспаться, солнце начало клониться к горизонту, а эльфийка все еще помешивала жидкость в котелке, постоянно что-то в нее добавляя и время от времени сверяясь с книжкой, подаренной старой деревенской колдуньей.

– Эльвинэль, – паладин от души потянулся и сел, – извини, что отвлекаю, но позволь поинтересоваться, что ты там пытаешься изобрести?

– Так она сейчас тебе и скажет, – усмехнулся Руг, и действительно, эльфийка на вопрос никак не отреагировала. – Когда маг увлечен своей работой, его можно голыми руками брать, а уж эту энтузиастку тем более.

– Ну вот, готово, – удовлетворенно сказала Эльвинэль, захлопнула книгу, разлила зелье по трем маленьким бутылкам, и вручила по одной гному с паладином. – Пить сразу, горячим, вкус должен быть терпимым.

– Вот эта фраза всегда меня пугает и настораживает, – пожаловался гном, передернувшись. – Если Эльвинэль говорит, что вкус терпимый, это значит, что его практически нельзя вытерпеть. Что это хоть за зелье-то, а? Я хочу знать заранее, от чего умру!

– Эй, ты что, серьезно? – разволновался Хортлэй, с подозрением глядя на бутылочку. – Это вообще можно пить, оно безвредно?

– Пей, не бойся, – Эльвинэль выпила свою порцию, даже не поморщившись. – Безвредность гарантирую, а вот о результате мы узнаем только утром.

– Храни меня Богиня! – паладин зажмурился и одним духом опустошил бутылочку. – А ничего, кстати, на бренди похоже, и действует так же, такое ощущение, как будто пару бутылок на голодный желудок приговорил.

– Да ты что? – не поверил гном и тоже выпил зелье. – Хм, действительно… Эльвинэль, поздравляю, ты, несомненно, делаешь успехи! У тебя там случайно еще пары капелек не осталось?

– Не осталось, – ответила девушка, добавляя веток в костер. Тем временем почти стемнело, на небе появились первые звезды. – Кстати, побочный эффект достаточно быстро пройдет. А сейчас давайте ложиться спать, ночь делим как всегда, на троих, но на этот раз я охраняю первой. Руг, вторая смена твоя, Хортлэй последний. Встаем рано, в город желательно попасть часам к семи утра, обычно торговля начинается в это время, будет возможность смешаться с толпой. Кроме того, нужно еще успеть заглянуть в лавку старьевщика и купить кое-что.

– Тоже мне, раскомандовалась, – привычно проворчал Руг, заворачиваясь в плащ.

– А что, есть другие предложения? – спросила эльфийка, но ответа так и не дождалась. Гном, сморенный «побочным эффектом», уже крепко спал.

Гном проснулся от жажды и от головной боли – бочонок пива на одного, смешанный с зельем эльфийки, дал такое дикое похмелье, что Руг пожалел, что не умер вчера. Воды в его фляге не обнаружилось, так как вся была выпита за ночь, у Хортлэя, полудремавшего на страже у костра, тоже ничего не нашлось, Эльвинэль будить не хотелось, и гном, справив малую нужду в ближайших кустиках, отправился на поиски источника живительной влаги.

– Ну, вот что это за жизнь, – бурчал Руг, в предрассветной мгле нарезая круги вокруг стоянки. – Никакой справедливости. Права была Эльвинэль, нельзя настолько расслабляться, даже запасы делать перестали, а ведь раньше у меня всегда был с собой бурдюк с вином, пусть и самым дешевым, чтобы утром здоровье поправить, не говоря уже о банальной воде. Воистину, деньги развращают, все, начинаем экономить, прямо с сегодняшнего дня, никаких трактиров, теперь сплошной аскетизм, только хлеб и вода… Да кто здесь этих кустов понасажал только, а?! Так, о чем это я? Еще и туман этот, не видно же ничего…

Таким образом, пыхтя и ворча, Руг бродил по лесу около часа, но, наконец, ему повезло, и он наткнулся на небольшое лесное озеро. Пробормотав благодарность Великим Горам, гном склонился над зеркальной гладью воды, взглянул на свое отражение и дико заорал, так как вместо привычного заросшего колючей проволочной бородой гномского лица в озере отразилась толстощекая, совершенно гладкая физиономия обычного мальчишки явно человеческой расы. Руг, забыв про жажду и похмелье, не разбирая дороги, ломая кусты и маленькие деревца, попавшиеся ему под ноги, и продолжая орать не своим голосом, влетел на стоянку.

– Эльвинэль!!! Ты, это, эта, с ушами!!! – надрывался гном, чуть не плача. – Ты что сделала??? Где ОНА???

– Кто она? – сонно спросила эльфийка, не вставая.

– Как это кто??? – еще громче заорал Руг. – Ты чего, издеваешься?! Моя БОРОДА!!! Вылезай из телеги и посмотри, что ты натворила!

Вместо эльфийки из телеги выбралась совершенно незнакомая гному девушка, тоже из людей, удивленно посмотрела на гнома, и совершенно искренне рассмеялась.

– Хортлэй, подойди к нам, – Эльвинэль достала зеркальце и посмотрела на свое отражение. – Похоже, зелье сработало, как надо.

Паладин остался человеком, но теперь его не узнал бы даже родной отец, настолько сильно изменилась внешность рыцаря – он стал похож на обычного деревенского парня-переростка, такие обычно работают вышибалами в придорожных трактирах. При виде пухлого мальчишки, в которого зелье превратило гнома, Хортлэй тоже не смог удержаться от смеха.

– Смейтесь, смейтесь, – Руг уже начал успокаиваться, убедившись, что не он один изменился утром. – Мало того, что я просыпаюсь, умирая от похмелья, так еще и непонятно кем…

– Держи, специально берегла для такого случая, тут вино, твое любимое, – девушка протянула флягу гному, который тут же жадно присосался к горлышку не хуже пиявки. – Так вот, повторюсь, зелье сработало, как надо, даже лучше, чем я ожидала, мы все изменились внешне, а вот наши физические параметры – нет. Руг, отложи на время вино и попробуй поупражняться со своим боевым топором.

– А чего тут откладывать, оно уже кончилось, – гном закинул опустевшую флягу в телегу, схватил топор и сделал пару пробных ударов и выпадов. – Ну да, все в полном порядке, я – это я, если не считать мерзкую человеческую безбородую физиономию и этот писклявый голос.

– Отлично, – сказала Эльвинэль. – Книга не подвела, сама я такое зелье с первого раза точно никогда бы не сделала. Дальше все просто, сейчас на дороге должно быть практически безлюдно, добираемся до лавки старьевщика, покупаем одежду и под видом обычных крестьян-торговцев спокойно проникаем в город, ну а там уже будем действовать по обстоятельствам.

– Крестьян-торговцев, говоришь, – усмехнулся Руг. – И что же мы, позволь поинтересоваться, предъявим страже в качестве товара на продажу для досмотра?

– Доспехи и оружие, – спокойно ответила эльфийка, – Твои и Хортлэя, плюс мой посох. Сейчас, когда магический фон на полях битв немного поутих, население стало понемногу мародерствовать, власти этого не запрещают, так как таким образом всплывают достаточно редкие вещи и артефакты. Ну, а то, что не всем черным копателям везет – кого это, в конце концов, волнует? От проклятий теперь мало кто умирает, а все остальное мелочи – подумаешь, вырастет лишняя пара рук, зато семья надолго обеспечена, все лучше, чем в поле спину гнуть.

– Ну, ничего себе, – удивился паладин. – Иногда мне кажется, что вы знаете о людях больше, чем я, всю свою жизнь проживший среди них.

– А то, – гордо сказал Руг. – Мы такие! Как говорится, хочешь жить, умей вертеться.

Позавтракать пришлось водой из озера, найденного гномом, вся еда из неприкосновенного запаса кончилась еще вечером, а на то, чтобы поймать или найти в лесу что-нибудь съедобное, времени не оставалось. Туман стал еще гуще, на расстоянии свыше одного метра разглядеть что-то в подробностях не представлялось возможным, но зато можно было ехать практически никем не видимыми. Кроме того, в такую рань, дорога оставалась почти пустой – за все время пути друзьям попалась лишь пара лениво плетущихся крестьянских телег с зевающими во весь рот хозяевами.

Трехэтажный каменный дом, неожиданно выплывший из тумана, подобно кораблю, был Хортлэю совершенно незнаком – несколько лет назад именно на этом месте располагалась невзрачная лавка ростовщика-старьевщика. Теперь же фасад дома украшала большая вывеска с нанесенной яркой краской аляповатой надписью «Магазин „Вторые Руки“, с нами не умрешь от скуки». Чуть ниже висела табличка, на которой было написано следующее: «Одежда, доспехи, оружие, артефакты и аксессуары со всей Империи! Вещи новые и бывшие в употреблении, цены ниже рыночных! Работаем круглосуточно и без выходных, заходите и убедитесь сами!»

– А неплохо идут дела у твоего старьевщика, – хмыкнул гном, разглядывая магазин. – Вон какую домину отгрохал. Сдается мне, что хозяин и скупкой-продажей краденного не брезгует.

– Пусть это остается на его совести, – сказала эльфийка. – Главное, чтобы там продавалось то, что нам нужно. Руг, сколько у тебя осталось денег?

– У меня? – неожиданно замялся гном. – Ну… как бы тебе сказать, чтобы совсем честно и не соврать…

– Понятно, все свои пропил, – резюмировала Эльвинэль. – Надеюсь, хотя бы деньги Хортлэя сохранил?

– Тут дело в чем, – начал оправдываться донельзя смущенный Руг. – Мы же с вами, пока ехали, в трактирах ели и пили, на постоялых дворах ночевали, в тепле и уюте. Вот и не уследил за своими деньгами, кончились они очень быстро, я и решил у Хортлэя парочку монет одолжить, потом еще немножко и еще чуть-чуть… Но я все верну, как с заказом закончим, клянусь своей бородой!

– Хортлэй, похоже, ты больше этих денег не увидишь, – рассмеялась девушка, – ибо в данный момент Руг клянется несуществующей бородой.

– А вот не нужно бить по больному месту, я уже и забыл про новую рожу, – Руг с отвращением провел ладонями по своим совершенно гладким щекам. – В таком случае, клянусь Великими Горами, так устроит?

– Никто не сомневается в твоих клятвах, – успокоила гнома эльфийка. – Но впредь будь с чужими деньгами поосторожнее. Хорошо, что я при своих осталась, так что не пропадем, должно хватить, если расходовать экономно. В магазин я пойду одна, не нужно всем светиться, мало ли что.

– А вот и не пойдешь, – возразил гном. – Тебя только туда запусти, до обеда не вылезешь, а то и до ужина, плавали, знаем. Пусть лучше Хортлэй идет, как самый представительный, его и обсчитать побоятся, да и рассказывать про его визит вряд ли будут. Только пусть доспехи свои снимет, а то деревенский парень, выряженный паладином, слишком подозрительно смотрится.

– Может, ты и прав, – не стала спорить девушка, отсчитывая паладину монеты. – Вот, держи, этого должно хватить.

– Я скоро, – Хортлэй с грохотом и лязгом снял доспехи, забрал деньги и вошел в магазин, предварительно вежливо постучавшись в дверь.

Вернулся паладин минут через двадцать. В руках он нес большую сумку, сшитую из дешевой мешковины, которая была украшена той же надписью, что и вывеска магазина, шрифт и яркость краски также совпадали.

– Вроде все купил, – сказал рыцарь, доставая из сумки вещи. – Нам с Ругом – праздничные крестьянские костюмы, во всяком случае, так сказал продавец, для Эльвинэль – платье. Одежда новая, старую брать не стал, побрезговал.

– Мог бы и старую взять, – проворчал гном, – для экономии.

– Конечно, мог, – покладисто согласился Хортлэй. – А еще сегодня в магазине проводится акция «купи испачканную кровью одежду со скидкой в пятьдесят процентов». Может, схожу, поменяю, пока не поздно?

– Да я не особо в претензиях, – сразу пошел на попятную Руг. – Меня и новая устроит, чего уж там жадничать.

Отъехав от магазина на приличное расстояние, друзья по очереди переоделись в густых придорожных кустах, которые вполне успешно заменили собой примерочную. Хортлэй немного ошибся с размером одежды – на нем самом все сидело, как влитое, платье для Эльвинэль было чуть велико, Ругу же снова не повезло, ботинки оказались на пару размеров больше, чем нужно, штаны едва доставали до лодыжек, а куртка с трудом сходилась на животе. Как ни странно, настроение гному это событие совершенно не испортило – возможно, сказалась выпитая натощак фляга вина или же яркое утреннее солнце, разогнавшее туман и превратившее хмурый лес в ярко-зеленую сказку, не давало грусти и печали ни малейшего шанса на существование.

– Я вот тут чего подумал, – сказал Руг, в очередной раз застегивая пуговицы разошедшейся на пузе куртки. – Внешность мы изменили, легенда для городской стражи тоже имеется, а про имена совсем забыли. Если уж маскироваться, то по полной программе. Мне с моей физиономией вполне подойдет Ругги, Эльвинэль можно сократить до Эльви, вроде вполне по-человечески звучит, а Хортлэй станет Хортом, коротко и звучно, а, главное, эти имена на наши похожи, так что привыкать не придется, да и не забудем. Кстати, Эльвинэль, тьфу, Эльви, скажи, а сколько твое зелье будет действовать? Честно говоря, я уже соскучился по своей бороде.

– Еще пару суток, – отозвалась девушка. – Так что придется тебе потерпеть.

– Потерплю, – согласился гном. – Но в городе с тебя пиво и хороший завтрак в качестве компенсации за моральный ущерб, стресс и доставленные неудобства. Тем более, все наши финансы у тебя сосредоточены.

– Договорились, – сказала Эльвинэль.

К городским воротам, которые в это время все еще были закрыты, удалось добраться к шести утра. Перед ними уже выстроилась приличная очередь из телег, пеших и конных путников, желающих попасть внутрь. Долго ждать не пришлось – через десять минут ворота медленно, с протяжным скрипом открылись, появилась заспанные стражники, на лицах которых были отчетливо видны последствия хорошо проведенного вечера.

– Значит, так, – хрипло крикнул главный стражник, закашлялся, прилично отхлебнул какой-то жидкости из висящей на поясе фляги и продолжил уже нормальным, зычным голосом. – От лица Магистра Ордена я приветствую всех вас на пороге нашего Великого Города, Велграда! Хочу напомнить о правилах поведения в Городе, так вот, напоминаю, соблюдайте их. Теперь о пошлине за вход и въезд: пеший – один медяк; конный – два медяка; телеги, подводы и прочие колесные штуковины – три медяка. Для желающих попасть в Велград без очереди специальный тариф – пять медяков, кроме того, ускоренный досмотр и бесплатная карта Города – в подарок, обращаться напрямую ко мне.

Желающих расстаться с пятью медными монетами не нашлось, главный стражник разочарованно сплюнул и скрылся в караулке, оставив своих подчиненных самостоятельно разбираться с гостями города. Очередь ползла медленно, мучившиеся от похмелья стражники двигались со скоростью старых больных беременных черепах, так что в город удалось попасть только к восьми утра. Досмотр был пройден успешно, стражник с трудом запихал три медные монетки в уже изрядно набитый кошелек, буркнул что-то одобрительное, посмотрев на содержимое телеги, пошло подмигнул Эльвинэль, улыбнувшись щербатым ртом, и переключился на следующих путников, ожидающих своей очереди.

Город действительно впечатлял – всюду широкие ухоженные улицы, вымощенные булыжником, каменные двухэтажные дома, одетые в добротную одежду жители, манящие запахи из трактиров, одним словом, все было на очень хорошем уровне.

– Дядя Хорт, – гном уже вжился в роль мальчишки, – может, перед тем, как на рынок ехать, перекусим где-нибудь?

Паладин, не ожидавший от Руга такого обращения, сначала опешил, а потом чуть не свалился от смеха с козел.

– Ругги, – обратилась к гному девушка, – ты что, не видишь, что дяде Хорту плохо, смотри, он уже плачет и еле дышит, ты бы его пожалел, а не о еде думал.

– Хватит, – простонал Хортлэй, с трудом справляясь со смехом, вытирая выступившие слезы и переводя дыхание, – нельзя же так издеваться над людьми.

– Ничего, чуть-чуть позитива никогда не помешает, – заметил гном. – Тем более, что ты с момента въезда в город мрачнее грозовой тучи был. Так что насчет пожрать-то? Не хочешь нам устроить экскурсию по недорогим, но приличным трактирам на правах бывшего местного жителя? За едой и думается лучше, да и вообще… Не на рынок же нам ехать, чтобы доспехи продавать.

– Убедил, – сказал рыцарь. – Только есть одна проблема, приличных трактиров в городе много, но недорогих среди них замечено не было.

– Ну вот, – Руг был явно огорчен, – так всегда. Ну, тогда любой подойдет, лишь бы пиво было неразбавленное и мясо не пережаренное.

– А вот такой знаю, – сказал Хортлэй, – и как раз не очень далеко отсюда, мы там часто собирались, пока послушниками были. Правда, контингент в нем весьма своеобразный, да и сброда всякого хватает.

– Ничего страшного, – успокоил гном, – нам не привыкать. Тем более что мы сами дадим фору любому весьма своеобразному контингенту. Поехали!

Эльвинэль, которая почти всю свою жизнь провела в дороге и под открытым небом, давно запуталась в хитросплетении улиц и улочек, по которым они ехали. Да и вообще, в человеческом городе, окруженном каменными стенами, где от природы не осталось практически ничего, кроме нескольких ухоженных парков, эльфийка чувствовала себя крайне неуютно. Ругу же было совершенно все равно, где находиться – главное, чтобы в этом месте присутствовали выпивка и закуска. А вот Хортлэй совершенно неожиданно для себя понял, что все годы странствий скучал по городу и до сих пор не перестал считать его своим домом, и сейчас радовался ему, словно старому другу.

Трактир «Веселый утопленник» еще во времена послушничества паладина находился далеко не в самой благополучной части города. С тех пор ситуация только ухудшилась. Большинство окружающих домов было заброшено, воздух пропитался запахами нечистот и отбросов, на кучах мусора сидели толстые откормленные крысы, нагло смотрящие на всех черными бусинками глаз. Казалось, что жизнь здесь теплится только в самом трактире. Несмотря на раннее утро, оттуда уже доносились отзвуки пьяных голосов и песен, смех, звон кружек и посуды. Около входа в грязной луже лежал и громко храпел человек неопределенного возраста в лохмотьях. К удивлению друзей, как только они подъехали, из трактира выбежал чумазый мальчишка и предложил «позаботиться о лошадке, как о родной». Такого обслуживания от подобной забегаловки никто не ожидал. Обещанные рыцарем контингент и сброд присутствовали в зале в полном объеме, начиная от нищих в грязной одежде и заканчивая разбойничьего вида личностями. Пол был заплеван и завален мусором и объедками, кое-где виднелись обширные пятна от засохшей крови, в воздухе висели клубы синего дыма от нещадно чадящего камина и множества курительных трубок, набитых самым дешевым табаком. Почти все столы были заняты, под некоторыми из них лежали тела «уставших» клиентов. Свободный столик удалось найти в противоположном от входа темном углу, который тускло освещался одной-единственной оплывшей свечой. Все заказы принимал толстый лысеющий хозяин в грязном засаленном фартуке, стоящий за барной стойкой. Туда Хортлэй и направился. Руг и Эльвинэль, ожидая его, сели на расшатанные стулья.

– Не нравится мне здесь, – негромко сказала эльфийка. – Чувствую, что что-то должно случиться.

– Да тебе все время что-то чувствуется, – отмахнулся гном. – Обычная забегаловка для бедных, вспомни, сколько раз мы подобные посещали, когда совсем на мели были. Сейчас поедим, выпьем по паре кружек, и все твои предчувствия развеются.

– Да я не про трактир, – с досадой в голосе произнесла Эльвинэль, – а про сам город. Что-то в нем не так, и…

Договорить девушка не успела – к их столику слегка шатающейся походкой подошел средних лет мужчина, жилистый и высокий, его потрепанный кожаный камзол раньше явно был не из самых дешевых.

– Что делает столь прекрасная леди в таком забытом всеми богами месте? – обратился мужчина к эльфийке, подмигнув ей единственным глазом, второй же скрывала черная повязка. – Детка, неужели тебе надоели слащавые лордики, и ты пришла сюда в поисках настоящего мужика? В таком случае поздравляю, ты явно по адресу, вот он я.

– Слушай, дядя, отвали, а? – вполголоса попросил Руг.

– Насколько я понимаю, молчание – знак согласия? – незнакомец не обратил на слова гнома никакого внимания. – О, прошу прощения за мою бестактность, я уже позабыл, как следует разговаривать с дамами. Позвольте представиться, Одноглазый Хьюис, легенда здешних мест.

– Я вроде вежливо попросил отвалить, – повысил голос гном.

– О, это таинственное молчание, загадка и интрига, – продолжал Хьюис. – Я вижу, вы знаете, как заинтересовать мужчину… Так какие у нас планы на вечер, красавица?

– Ты! Одноглазый! – взорвался Руг. – Я тебя в последний раз предупреждаю! Что, хочешь стать Безглазым Хьюисом???

– Хм… – Хьюис наконец соизволил насмешливо посмотреть на гнома. – Да я погляжу, у вас есть свой охранник, и такой смелый к тому же… А теперь слушай меня внимательно, сопляк-недомерок, вали отсюда, пока цел, я сегодня добрый, и, пожалуй, не стану отрезать тебе уши! Хотя нет, метнись-ка сначала к хозяину и принеси мне кружку крепкого горячего вина с пряностями, да поживее!

Руг сначала побледнел, потом покраснел, взвыл не хуже баньши, вскочил со стула и от души ударил Одноглазого чуть-чуть ниже пояса, отчего тот выпучил глаза и согнулся.

– Никто! Никогда! Не смеет! Называть меня недомерком! – чеканя каждое слово, выдал гном и точным, выверенным ударом в челюсть отправил Хьюиса в недолгий, но зрелищный полет под ближайший стол.

На несколько секунд в трактире наступила звенящая тишина, такая, что можно было расслышать жужжание летающих мух, после чего большая часть кое-как держащихся на ногах посетителей бросилась на Руга, размахивая кулаками и вопя «Недомерки наших бьют!!!». Одному гному пришлось бы туго, но тут ему на выручку подоспел Хортлэй – оба были умелыми бойцами, в отличие от местных выпивох и бродяг, так что спустя каких-то двадцать минут все было закончено, а на полу появилось еще несколько пятен крови.

– Славная была драка, – сказал Руг, вытирая рукой рассеченную бровь и с удовольствием отхлебывая пиво из чьей-то чудом уцелевшей непочатой кружки.

– Согласен, хорошо размялись, – паладин отобрал у друга кружку и тоже отхлебнул от души. – Эльви, надеюсь, тебя случайно никто не задел? Руг, я не понял, а где Эльвинэль???

Хортлэй и Руг буквально перевернули весь трактир, но эльфийки нигде не было, кроме того, среди едва шевелящихся на полу тел не оказалось Одноглазого Хьюиса.

– Так, – произнес гном тоном, не предвещавшим ничего хорошего, – если через пять минут я не увижу Эльвинэль, то начну разбирать этот трактир по кирпичику.

Руг подобрал валяющийся на столе устрашающего вида нож (после драки этого добра осталось навалом) и неторопливой походкой направился к хозяину, который, увидев выражение лица «мальчика», мгновенно покрылся испариной.

– Значит, так, – начал Руг самым миролюбивым тоном, никак не вязавшимся с его злобной физиономией, – у тебя есть пара минут на то, чтобы объяснить, куда делась девушка, которая была с нами. Отвечать рекомендую честно, иначе я начну зверствовать.

– Я не знаю, не видел, – ответил дрожащим голосом хозяин. – И вообще, я этого Одноглазого Хьюиса знать не знаю.

– По-моему, ты меня не совсем понял, – также спокойно продолжил гном. – Повторяю, отвечать надо честно. У тебя есть последняя попытка. Допустим, ты не видел, куда делась девушка, в это я могу попробовать поверить. А вот в то, что ты не знаешь Одноглазого – ни за что не поверю. Так что лучше расскажи про него все.

– Если я расскажу, он меня убьет, – если бы хозяин не был лысым, то уже поседел бы.

– А если не расскажешь, – доверительно сообщил Руг, – то тебя убью я, причем прямо сейчас. Выбор за тобой.

– Ладно, – трактирщик тяжело вздохнул. – Наемник это, пришлый, не наш, появился несколько месяцев назад. Берется почти за любую работу, особенно любит дерзкие убийства. В общем, если где-то в Велграде находят обезображенный труп, то в девяти случаях из десяти это дело рук и ножа Одноглазого. Любит он своим жертвам улыбки расширять… Но стража его почему-то не трогает. Ходят слухи, что Хьюис как-то связан с Орденом, я считаю, что так и есть. Это все, что я знаю. А куда девушка ваша исчезла, не видел, честно. Но уверен, что без Одноглазого тут не обошлось.