S-T-I-K-S. Водила книга 1

В очередной раз народ расселся за столом, выражения лиц явственно показывало, что каждому из присутствующих приходится справляться с серьёзным недомоганием. Валера, испытывая слабость, неспешно и часто сбиваясь, обрисовал, как у них тут всё было до появления Михаила и Максимыча. Выходило так, что кладовщик в городе заехал на своём Солярисе за Андрюхой, и они прибыли в отдел приёма-выдачи отправлений «Бандеролька» примерно в то же время, когда Михаил пришёл на территорию АТП за служебной машиной. Посредством смартфона через приложение, используемое их компанией, они обозначили своё наличие на рабочем месте. Ну, а далее Андрей ушёл на склад заниматься компоновкой курьерских доставок, а Валера остался в клиентском зале, занимаясь тем же самым на компьютере. В общем, обычная рабочая рутина начавшейся смены. Потом стало происходить, то, чего никто не ожидал. Сначала работники «Бандерольки» почувствовали лёгкий химический кисловатый запах, спустя некоторое время он резко усилился. Из-под двери, ворот и прочих щелей в помещения стал собираться то ли туман, то ли пар, при этом быстро сгущаясь. Затем везде отключилось электричество, погас свет, устройства бесперебойного питания компьютеров перешли в автономный режим. В клиентский зал на ощупь вернулся Андрюха. Свой смартфон он оставил для подзарядки на столе рядом с Валерой, и воспользоваться им для подсветки не мог. Тут в тумане стали пробегать странные всполохи, которые сопровождались доносившимися снаружи звуками грозы и потревоженной охранной автомобильной сигнализации. На фоне происходящего непотребства резко обоим поплохело. Выпили воды из кулера, захотели умыться. Когда в потёмках и клубах тумана пробирались по стеночке в санузел, подсвечивая путь смартфонами, обратили внимание, что мобильная связь отсутствует. Вывернуло обоих завтраком. Благо, что в тот момент они оказались на складе в шаговой доступности от санитарного блока. Там же выяснилось, что в кране нет воды. Желание пить снова заявило о себе. Вернулись в клиентский зал, поближе к кулеру. Сгустившийся туман внутри помещения начал рассасываться, раскатистый грохот из-за стены с улицы стих. Болезненные ощущения, сковавшие голову, только начали притупляться, как оба почувствовали сильный перепад давления и плюхнулись на пол где стояли. Андрей на время вообще отключился. В голове звон, звуков почти не слышно. Более-менее пришли в себя, закинулись таблетками от головной боли и отпивались водой. В помещениях темно, расходовать заряд смартфонов на подсветку не хотели. Отправились на склад искать автономный светодиодный светильник. Пока там возились, вспоминая, где он лежит, в клиентском зале услышали людей.

– Не густо информации, – прокомментировал услышанное и текущую ситуацию Максимыч, перебарывая недомогание. – Думал, вы что-то проясните, я потому у КПП и не вышел.

– Таблетки от головной боли остались у вас? – обратился к коллегам Михаил, потирая руками виски.

Валерий молча протянул початый блистер с небольшими капсулами. Закинув одну в рот и запив остатками воды из стаканчика, Михаил со скрипом прокручивал в голове события сегодняшнего нескучного утра. Народ молчал и откровенно тупил, уйдя в себя. Максимыч так же закинулся пилюлей и сосредоточился на ожидании действия препарата.

Через какое-то время, пережив очередной накат неприятных ощущений в организме, Михаил поднялся и покинул комнату отдыха персонала. В потёмках пересёк клиентский зал, добрался до входной двери и вышел из здания. Метель из пыли, песка и мусора улеглась. Все открытые поверхности были припорошены тем, что недавно ещё летало. Остатки туч больше не разрывались в клочья на небе порывами ветра. Солнце, забравшееся весьма высоко, ощутимо грело. В тонкой вельветовой рубашке, надетой на лёгкую х/б футболку, и в джинсах было комфортно, а вот ногам в демисезонных кожаных туфлях становилось жарковато. Михаил, удерживая куртку в левой руке, правой снял головной убор и вытер внутренней частью предплечья выступившую испарину со лба. Серая бейсболка со средней длины козырьком и белым принтом логотипа «Бандеролька» на тулье вернулась на больную голову, глаза продолжили разглядывать окружающее пространство.

Размышляя, Михаил пытался выцепить из полученной информации для анализа сложившейся ситуации всё, что покажется непривычным и поможет в понимании того, что произошло. Весь его жизненный опыт, не хватавшего с неба звёзд тридцатидвухлетнего мужчины, подсказывал, что запас времени тает. Тогда он решил сосредоточиться на деталях и бросил взгляд направо. От двери и до конца серой стены ангара было метров десять. Вдоль здания к парковочной площадке, усыпанной песком и мусором, выходил проезд. Его подпирал трёхметровый забор из железобетонных плит. Поверху шли нити обычной «колючки». На ней болтались принесённые ветром рваные пакеты, какие-то тряпицы, ветки и картонки. За ограждением просматривался фрагмент сооружения из бетонных блоков. Чуть левее маячили трубы и корпуса небольшого стеклоплавильного предприятия. С той стороны в небо поднимался густой чёрный дым, как если бы это горела автопокрышка или что-то подобное. Михаил прикинул расстояние, в голове промелькнуло: «Далеко…» Оттуда же доносились какие-то глухие металлические звуки, но понятных ассоциаций они не вызывали. Мужчина снова переключился на ближайшее окружение и посмотрел в правый дальний угол площадки перед их складом. По кратчайшей линии от входной двери до него было метров двадцать. В нём пристроилась покрытая слоем мусора и песка машина Валеры. Он её всегда там ставил, чтобы не мешала парковке клиентов и курьеров. От этого места под прямым углом ограждение территории уходило влево. Взгляд переместился и упёрся в забор напротив въезда на склад «Бандерольки». Снова разный мусор, зацепившийся за колючку, пущенную поверху. За ним виднелась часть козлового крана соседей и их полукруглого ангара, обшитого оцинкованными листами железа. Там располагалась небольшая металлобаза, торгующая металлопрофилем. Отделяющий от неё забор тянулся далее и упирался в подобный, формируя дальний левый угол ограждения территории, где располагалась «Бандеролька». Здесь было много свободного пространства. Часть его по договору с арендодателем использовала их компания. Михаил снял с головы бейсболку, смахнул со лба выступивший пот и посмотрел на угол здания, ворота склада и свой запылённый фургончик, поставленный вдоль стены.

Что-то царапнуло сознание. Непроизвольно взгляд вернулся к забору, за которым находилась металлобаза. От входной двери в клиентский отдел их конторы, если смотреть левее козлового крана, помимо фрагментов нескольких соседских ангаров частично просматривались путепровод и несколько жилых городских высоток. Михаил сосредоточился на картинке панорамы много раз виденной с этого ракурса. Сейчас получалось, что ангары были, а путепровод и городские высотки – нет. Мелькнула мысль о пылевом облаке, скрывающим их, но тут же была отброшена. Для этого хватило беглого взгляда по приметным дальним объектам промзоны, расположенным в другой стороне и на большем удалении. В голове образовался вопрос: «Куда делись объекты городской окраины?» Корпус соседнего ангара заслонял часть обзора, но и то несоответствие, что мужчина заметил, породил в его голове целый калейдоскоп новых вопросов.

Постояв ещё некоторое время на улице и не найдя достойного объяснения увиденному, Михаил вернулся в потонувшее во мраке помещение. Автономное питание компьютеров выключилось. Пришлось лезть в карман за смартфоном. Тут он услышал со стороны комнаты отдыха персонала какую-то возню, характерный звук скотча, издаваемый при упаковке, потом чей-то вскрик и забористую фразу охранника, на могучем и непечатном. Михаил ускорился и остановился в дверном проёме, оценивая ситуацию в помещении. Опрокинутого животом на диван Андрюху, с завернутыми назад руками, с трудом удерживал Максимыч. Валера, злобно сопя, скотчем обматывал заведённые за спину руки своего коллеги, коленом помогая охраннику с фиксацией сопротивляющегося. На левой кисти старшего кладовщика-администратора была заметна ссадина с кровавым подтёком. Охранник заметил вошедшего экспедитора и сквозь стиснутые зубы бросил: «Помогай, не удержу, у него крыша поехала, кинулся кусаться». Максимыч отставник из силовиков, ему за полтинник, сам по себе серьёзный и обстоятельный дядька. Понимая, что это не розыгрыш, Михаил поспешил на помощь. Андрей издавал странные урчащие звуки и всячески старался высвободиться из неудобного положения. Валера, закончив с руками, скотчем обмотал ещё и ноги парня. Помогая Максимычу разместить спеленатого на диване, Михаил встретился взглядом с глазами Андрея. Это были два мутных бельма, которые больше подошли бы покойнику, а не живому человеку. Неприятный озноб пробежал по коже. Валера достал из аптечки пластиковую бутылочку с хлоргексидином и стал её содержимым промывать рану, сбивчиво поясняя Михаилу, что тут произошло в его отсутствие:

– Ты вышел, мы остались за столом. Потом этот дебил, – Валера показал указательным пальцем правой руки на Андрея, – заурчал, подскочил и зубами вцепился в руку. Свалил меня со стулом на пол. Я пытался отпихнуть его и высвободиться, да какое там.

– И что было дальше? – спросил Михаил, разглядывая место укуса.

– Максимыч помог отцепить. Пасть разжимать гад не хотел, пришлось руку вырывать. Теперь ссадина. Надеюсь не заразно.

Охранник подошёл ближе и внимательно посмотрел на повреждённую конечность, сказав:

– Ты глаза его видел Валера? На счёт заразы не шути, после такого провериться надо.

– Глаза? – переспросил старший кладовщик, немного растягивая гласные.

– Покусал тебя парень не сильно, но кожу содрал до крови. Что там с его слюной могло попасть?

– Не нагоняй, итак тошно, – ответил Валерий, перебарывая своё состояние.

– Ладно, не буду. Пойду, пожалуй, к своим на пост охраны. Гляну, что там у них, – сказав это, Максимыч вышел из комнаты.

Через оставленный открытым проход в служебное помещение было слышно, как за ним доводчик закрыл входную дверь отдела приёма и выдачи отправлений. Пристроенный на диване Андрей, а точнее одержимый безумец, в которого он превратился, ёрзал, пытался встать и недовольно урчал. Валера разговаривать был не настроен. Взяв в аптечке пластырь, он занялся свой рукой. Михаил сел на стул, мысли путались. Нужно было собраться и прикинуть, что делать в ближайшее время.

«Для начала стоит выяснить, есть ли взаимосвязь утреннего катаклизма с изменениями Андрея и разобраться, почему он не смог увидеть путепровод и часть города. Спрашивать Валеру про недостающие части пейзажа смысла нет. Немного оклемаюсь, нужно съездить, посмотреть самому, что там…» – рассуждал Михаил. Тем временем головная боль немного отпустила, а количество выпитой воды побуждало двигаться в поисках другого места. При взгляде на пластиковые стаканчики, стоящие на столе, в голове промелькнуло: «Вот ещё странность, пьёшь, и всё равно хочется пить, а мочевой пузырь ведь не резиновый…» – решив не отказывать своему организму в его потребностях, мужчина встал и направился к двери. К тому моменту Валера переместился за бухгалтерский стол, сцепил руки на своём затылке, откинулся на спинку кресла и, что называется, ушёл в себя. Михаил, выходя из комнаты с включённым в режиме подсветки экраном смартфона, обернулся и сообщил коллеге: «Я в уборную». Кладовщик-администратор ни словом, ни жестом не отреагировал. Добраться до удобств на складе получилось быстро, но пришлось повозиться со сливом. В санузле на полу стояли две полипропиленовые канистры с водой вместимостью литров по шесть каждая. Их принесли Валера с Андреем, когда не нашли воду в кране, и это оказалось очень кстати. Пока не столкнёшься с подобным сам, не поймёшь, что разбираться с простым бытовым вопросом в потёмках то ещё приключение. Мысленно поблагодарив за предусмотрительность коллег, Михаил вспомнил, в каком состоянии сейчас стёкла и зеркала на его фургончике. Поэтому, покидая склад, прихватил с собой ополовиненную ёмкость и мягкую щётку с массивной литой пластиковой ручкой, имеющей небольшой резиновый сгон с одной стороны и место крепления скребка для снятия наледи с другой. Длина инструмента была достаточной, чтобы не обтираться одеждой о грязную машину.

Выйдя в клиентский зал, Михаил решил предупредить Валеру о своих планах в ближайшее время заняться автомобилем, как до его слуха донеслись странные звуки из комнаты для персонала. Он услышал жалобное, надрывное урчание и громкие чавкающие звуки. Михаил освободил левую руку от канистры, поставив её на пол, выключил и закинул в карман рубашки смартфон, затем осторожно двинулся к проёму двери служебного помещения. С порога комнаты, освещённой через проём со стеклоблоками, открылась неприглядная картина. Связанный скотчем съехавший с катушек парень, лёжа на боку, пытался уклониться от зубов склонившегося над ним обезумевшего коллеги. Из разодранной раны на его шее импульсами вытекала тёмная кровь, заливая собой одежду и обивку дивана. Специфический запах распространился по помещению. Урчание жертвы зависло на одной ноте и затихало. К нему добавилось второе, исходящее от старшего кладовщика. Валера, издавая нечеловеческие звуки, словно в отместку, за ранее нанесенное повреждение, старался вырвать кусок плоти из ограниченного в движениях обидчика. Нависая и неуклюже приспосабливаясь, он раз за разом яростно вгрызался в шею. Михаил от происходящего на мгновение впал в ступор. Вдруг как будто пружина внутри щёлкнула. Не иначе выброс адреналина подстегнул к действию. Кинув на пол щётку, мужчина схватил ближайший к нему стул на металлокаркасе и рванул к диванчику, занося его над собой. Пару раз от души он приложил сзади в район головы и шеи новоиспечённого каннибала своим неудобным, но увесистым орудием. Валерий, или тот, кем он стал, обмяк и неуклюже сполз со своей жертвы на пол в неестественной позе. От бывшего коллеги потянуло свежим дерьмом. Михаил огляделся, взгляд выхватил буфет, на котором лежали несколько пачек крекеров и стояли три нераспечатанные литровые пластиковые бутыли с минералкой без газа. Ниже на полке заметил коробку с полиэтиленовыми пакетами типа «майка» с логотипом «Бандеролька». Задерживаться в этой комнате вдыхая специфическое тошнотворное амбре, не хотелось, но мысли, побежавшие вскачь на остатках выброса адреналина, не позволили просто уйти, подтолкнув к действиям в рациональном ключе.

Мужчина взял из буфета несколько полиэтиленовых пакетов, развернул один из них, закинув в него две литровки с минералкой и три пачки крекеров. Осмотрелся. Со стола бухгалтера подобрал небольшой кофр с аптечкой и ролик упаковочного скотча, оставленный ранее там Валерой. Михаил бегло окинул столешницу взглядом на предмет полезного. Из органайзера вытащил и отправил к собранным вещам канцелярские ножницы, чёрный маркер и небольшой нож с выдвижным сменным лезвием для резки бумаги. Неиспользованные новые пакеты отправились к прочему. Потом подобрал с пола щётку и на выходе из комнаты оглянулся: «Что-то не учёл» – промелькнуло в голове, и всё же вышел в темноту клиентского зала. На ощупь добрался до двери, ведущей на улицу, распахнул её до упора, подперев пакетом с собранными припасами. Вдохнул свежего воздуха, щурясь от яркого света. Немного продышавшись, начал ловить отходняк после встряски в виде нервного тремора. Во рту пересохло, опять захотелось пить. Немного успокоившись, Михаил вернулся к кулеру с водой. Пока боролся с жаждой, решил, что служебное помещение стоит закрыть и заблокировать. Неприятные запахи стали отчётливо ощущаться в клиентском зале. Прихватив ближайший стул, закрыл дверь комнаты отдыха, подперев им снизу ручку, двигающую язычок защёлки. Череда утренних приключений и встрясок организма несколько притупили эмоциональную реакцию Михаила на происходящее. Скажи кто-то ещё вчера, что он, вырубив превратившегося в одержимого коллегу стулом по голове, будет потом, в первую очередь, заниматься сбором полезностей и устранением распространения запахов, покрутил бы в ответ такому палец у виска. «Но ведь так-то вроде всё правильно сделал?» – задал сам себе вопрос Михаил, и снова отпил воды, покосившись на подпёртую дверь. «Вероятность того, что, превратившийся в одержимого Валера, очухается после удара, маловероятна, но так будет спокойней», – рассуждал мужчина.

Откинув рефлексию, Михаил подхватил стоящую на прежнем месте полипропиленовую канистру и долил в неё воды из кулера. Выходя на улицу, из пакета вытащил щётку и направился к своему Ларгусу. Ситуация снаружи оставалась прежней. Из нового добавились только следы Максимыча, уходящие за угол ангара, отпечатавшиеся от его ног на песке, припорошившем асфальт. Мужчина окатил несколько раз лобовое стекло, смывая основную грязь. Так же поступил с внешними зеркалами заднего вида и боковыми стёклами. Потом прошёлся по ним прихваченной мягкой щёткой. По капоту и дверям поползли грязевые разводы. «Сейчас не до красоты», – мелькнула мысль. Остатки воды из канистры вылил на капот, сгоняя поток небольшим резиновым скребком, закреплённым на другой стороне рукоятки инструмента, справедливо полагая, что если там оставить песок и мусор, то всё это снова окажется на лобовом стекле при движении. В голове крутилась мысль: «Метаморфозы, произошедшие с Андреем и Валерой, вполне могли произойти ещё с кем-то, а возможно произойдут и со мной. В любом случае, пока я остаюсь в своём уме, стоит озаботиться чем-то более удобным и убедительным чем стул». Такое могло найтись на складе.

Взяв опустевшую канистру, Михаил вернулся в клиентский зал. Оставил ёмкость у кулера и, подсвечивая себе смартфоном, направился на склад. В его дальнем правом углу рядом с санузлом располагался небольшой верстак, за ним на стене был закреплён фанерный щит с различными инструментами и приспособами. К нему-то мужчина и направился. Вдоль правой и левой стен, а так же по центру, стояли стеллажи. Их полки, частично заполненные коробками и свёртками, в свете экрана смартфона плохо просматривались. Приходилось быть осторожным, чтобы не напороться на что-нибудь выступающее, продвигаясь к нужному месту. Добравшись до него, Михаил, сначала всё же решил изучить содержимое стеллажа, стоящего слева от верстака. Там лежали рулоны воздушно-пузырьковой и стрейч-плёнки, упаковки скотча, запаянные в полиэтилен, в несобранном состоянии уложенные стопками коробки и коробочки с фирменным принтом «Бандеролька», а так же пачки «брендированных» плотных транспортных полиэтиленовых пакетов с клапаном. «Где-то тут должен быть фонарик», – вспоминал Михаил, продолжая изучать содержимое стеллажа. В поле зрения попало несколько бухт с капроновым шнуром, за ними лежали пачки обычных полиэтиленовых пакетов типа «майка» всё с тем же логотипом курьерской службы. «Это не то, а вот на нижней полке вроде нужное», – облегчённо выдохнул мужчина. Там стояла открытая, средних размеров коробка, из плотного гофрокартона с различными полезностями. Немного вытащив её на себя, он присел на корточки и стал перебирать содержимое.

В продолжающей болезненно и монотонно гудеть голове промелькнула мысль: «Вправе ли он использовать вообще что-то со склада?» Вспомнив про коллег, и то, во что они превратились, мысль, как мелькнула, так и бесследно испарилась, что тот мерзкий туман. Разная полезная мелочёвка лежала навалом, наполняя коробку почти до верха. Михаил стал выкладывать всё на свободное место слева. Связка тонких тканевых перчаток обрезиненных с внутренней стороны, к ним в придачу несколько упаковок хозяйственных, полностью резиновых, разных цветов и размеров, потом большой степлер в пакете с коробочками дополнительных скоб, следом на полку легли несколько упаковок тюбиков универсального клея запаянных в блистер. «Запасливые ребята, это хорошо», – отметил Михаил и «раскопки» продолжились. Из недр коробки было извлечено три толстых маркера, набор торцевых ключей в пенале с прозрачной крышкой, начатая упаковка пластиковых монтажных стяжек около 30 см длиной и плотный пакет с каким-то крепежом. Потом на глаза попались запаянные в блистер батарейки трёх «ходовых» типоразмеров, а под ними небольшой светодиодный фонарик в пакетике. «Ты-то мне сейчас и нужен», – подумал Михаил, прикидывая, сколько и каких элементов питания устройству потребуется. Девайсу требовались две штуки типа АА. Среди извлечённого имущества, таких было две упаковки по четыре батарейки в каждой. Снарядил фонарик, оценил разницу и отправил выручивший в темноте смартфон в карман рубахи. Встал, немного размял спину и в свете яркого луча осмотрелся.

Взгляд скользнул по стеллажам с коробками, свёртками, сложенными кучками посылкам и бандеролям. «Теперь верстак и стенд с инструментами», – решил мужчина, переводя своё внимание в другую сторону. Обнаружив две навинчивающиеся крышки от 6-ти литровых полипропиленовых канистр, взял одну, сунул в карман. Кроме них на поверхности верстака лежал снаряжённый диспенсер для скотча, толстый маркер и собственно всё. Посветил выше, пробежал лучом по инструментам, закреплённым на фанерном щите. Ряд отвёрток ранжированных по длине с обрезиненными ручками и отверстиями для подвеса, за ними комбинированные гаечные ключи ходовых размеров, зацепленные за накидную часть. Выше располагались несколько молотков и пассатижей, зафиксированных на щите при помощи особым образом вкрученных саморезов. На отдельном кронштейне висела ножовка по металлу. Наконец, взгляд Михаила упёрся в арматурный лом-гвоздодёр. Сразу потянулся за ним, вынул из крепления, взял в руку. Около 60 см длиной и весом не менее 1 кг инструмент предал некоторой уверенности. В свете последних событий с таким аргументом расставаться не хотелось. Немного подумав, засунул гвоздодёр сзади за широкий ремень джинсов крюком вверх и немного наискосок, чтобы не мешал при ходьбе. Лучом фонарика скользнул по помещению и двинулся на выход. В клиентском зале мужчина подобрал оставленную полипропиленовую ёмкость. В свете, попадающем через дверной проём, рассмотрел её. Она оказалась чистая, химией и затхлостью не пахла. Внизу кроме различных маркировок шла надпись – «для холодных пищевых продуктов». Михаил примерил захваченную с верстака крышку. Подошла. «Запас воды не повредит», – с этими мыслями он заполнил канистру из большой бутыли, стоящей рядом с кулером, и плотно завинтил крышку. Забрал куртку, оставленную ранее на стуле, и отправился на выход. Выйдя из здания, задержался около двери, подцепил удерживавший её пакет и осмотрелся.

С последнего визита Михаила на парковку изменений не произошло. Со стороны стеклоплавильного производства в небо по-прежнему поднимался чёрный столб дыма. Разводы на крыльях, капоте и дверях фургончика высохли, солнце весело отражалось в лобовом стекле. Подозрительных шумов поблизости не услышал, новых странных запахов не почувствовал. Недостающих элементов привычной панорамы чудом не появилось. В мыслях образовалась некоторая пустота. На автомате закинул пакет с курткой на пассажирское кресло, канистру с водой пристроил там же в ноги, приспособил гвоздодёр за спинку правого сиденья. Наконец сам устроился за рулём, аккуратно закрыл дверь и откинулся назад. Возникла своеобразная пауза под воздействием иллюзии защищённости маленького закрытого пространства. На какой-то момент показалось, что ему всё привиделось, что стоит открыть глаза и всё вернётся в нормальное русло. Вот только они оставались открытыми, и от осознания этого почему-то было не по себе. Чувство жажды, притупленная, но никуда не девшаяся головная боль, заваленное песком и мусором всё в округе служили доказательством реальности происходящего. И всё же минута отстранённости была нужна как воздух, как и новое осмысление, что нужно вперёд, чтобы постараться разобраться в произошедших этим нескучным утром событиях, и как с этим жить дальше.

КПП

Михаил запустил двигатель, сделал плавный разворот и двинулся к проезду между складскими сооружениями. Около забора сиротливо остался стоять автомобиль Валеры, присыпанный песком и мелким мусором. Медленно подъезжая к краю здания, мужчина старался ловить взглядом любую мелочь, появляющуюся в поле зрения. Следы Максимыча по кратчайшей траектории сворачивали за угол. Ларгус выкатился на площадку, разделявшую складские корпуса, и остановился. У пандусов ничего не поменялось. Следы недавнего попутчика цепочкой уходили к будке дежурного и пристыкованной к ней бытовке чоповцев, до которых было примерно 120 метров.

Отдельного пешеходного прохода на территорию складов не имелось, любое перемещение предполагалось только через ворота. Контрольно-пропускной пункт (КПП) представлял собой конструкцию, похожую на ларёк, стоящей на бетонных блоках и повёрнутый остеклением к проезду. В торце была установлена металлопластиковая дверь, сейчас открытая. От неё вниз вели три ступени металлической лестницы без перил. Справа впритык к будке контролёра примыкал морской контейнер, переоборудованный для отдыха свободной смены охраны. Он тоже стоял на бетонных опорах, а в его стенку были врезаны металлопластиковые окно и дверь, к которой вела ещё одна металлическая лестница. В настоящий момент вход в бытовку был закрыт. Правее на блоках притулилась клеть из арматуры. В ней под навесом тарахтел дизельный электрогенератор.