скачать книгу бесплатно
– Вы тоже возвращаетесь во Вьедму? – спросила Лана. – А что так рано?
– Да, завтра рано вставать, – вежливо ответил учёный. – Много работы.
Служитель как раз подогнал его машину.
– Желаю вам приятно провести вечер, молодые люди, – сказал Винченцо и хлопнул дверцей.
Карлос посмотрел ему вслед и смачно харкнул на посыпанную гравием дорожку.
– Вам тоже машину? – спросил служитель в песочном сюртуке, униформе «Пенинсулы Вальдес».
– Чёрный «хаммер», – сказал журналист, отдавая ключи.
Парнишка расплылся в улыбке.
– Так это ваш зверь, сеньор! Чёрный, мощный! Прямо ух! Как кит… Мне так нравится. Он был очень грязный, так мы его помыли. И трещина там на заднем стекле, сеньор, вы его совсем не бережёте…
– Надеюсь, стекло вы не заменили? – перебил восторги парня Карлос, доставая кошелёк. – Сколько с меня?
Парнишка махнул рукой, взял ключи и вскоре вернулся с машиной. Пока они ехали по ярко освещённым улицам Пуэрто-Мадрина, Карлос и «хаммер» крайне осторожно выясняли, кто же из них будет вести. Джип отнёсся к незнакомому водителю недоверчиво, но не враждебно. К тому времени, когда они выбрались на почти пустую трассу, ведущую во Вьедму, Карлосу удалось вызвать симпатию у «хаммера». Только тогда журналист обратил внимание, что Лана с момента отъезда из отеля ни разу не раскрыла рта. Карлос покосился на неё и увидел заголовок книжки, торчавшей из сумочки Ланы.
– Борхесом увлеклась? – спросил он. – Чувствуешь себя в саду расходящихся тропок?
– Борхес не нравится мне, он зануда, как все латиносы, – ответила Лана.
– Сдаётся мне, ты хочешь меня обидеть, – засмеялся Карлос.
Про себя же он подумал: «С кем поведёшься – с тем тебя и расстреляют…»
– Ты наполовину француз, – возразила Лана. – А Борхеса я купила потому, что это был единственный справочник по германским мифам, какой я смогла найти.
Она вытащила книгу, чтобы показать Карлосу.
– А, я знаю эту серию, – произнёс он, краем глаза взглянув на обложку. – Недорогие пособия для студентов, с претензией на основательность… Но зачем она тебе?
– Должна же я знать, по каким перегонам идут мысли в голове Курта, – ответила Лана.
– Ты бы лучше «Майн Кампф» купила.
– Не так-то просто найти в Аргентине «Майн Кампф» на русском или хотя бы на испанском, – резонно возразила она. – Но я заказала, к концу недели должны привезти.
– И по каким же перегонам грохочут мысли в голове нашего общего друга?
– Пока я ещё не очень разобралась, – призналась она. – Но сильно напрягает то, что у всех сказок плохой конец. Прямо нация эсхатолистов…
Карлос неловко улыбнулся и прибавил скорость. Мимо промелькнули огни придорожной деревушки, и «хаммер» снова нырнул в темноту.
– Что-то ты сегодня к шапочному разбору появился, – сказала Лана. – Ни на заводе, ни на яхте тебя ведь не было с нами… Теряешь нюх?
– Не оскорбляй меня, – усмехнулся Карлос. – Нос – самая чувствительная часть моего тела. Я тут чего-то на лыжах захотел покататься. Взял да и смотался в Чили. А с их стороны Анд как раз лавина сошла позавчера, напротив Сан-Карлос-де-Барилоче. Я поехал со спасателями и такой материал нарыл, пальчики оближешь. Сегодня вечером по первому каналу пойдёт, в международных новостях. Мы с ребятами готовили запись к эфиру, то да сё, вот я и припозднился.
– И что за материал? – спросила Лана.
Карлос поколебался секунду, но ответил:
– Помимо курорта горнолыжного, до которого я так и не добрался, рядом еще какую-то сверхсекретную базу накрыло. Оказывается, там такие опыты ставили над людьми, что Менгеле нервно курит в сторонке. А особая пикантность заключается в том, что база находилась на территории, выкупленной государственным департаментом США, и большая часть погибших – американские граждане… Международный скандал!
Он засмеялся и добавил:
– Меня чилийской визы лишили на полгода.
– Карлос, мне-то можешь не заливать, что ты со спасателями поехал, – сказала Лана устало.
Он промолчал. Некоторое время они оба смотрели на несущуюся навстречу полосу изборождённого трещинами асфальта. В свете фар старое покрытие казалось не чёрно-серым, а белым.
– Совсем забыл, – пробормотал Карлос.
Он вытащил из кармана пальто веточку араукарии:
– Это тебе от Курта.
Лана взяла смятую веточку, расправила её. До символического значения ели в германской мифологии, если она имела таковое, девушка ещё не добралась. Вдруг Лана вспомнила смысл, который ель имела в мифологии славянской, и вздрогнула.
– Поворачивай, – чужим голосом произнесла она. – Мы возвращаемся в Пуэрто-Мадрин.
– Ланочка, смертным не место в битвах титанов, – ответил журналист.
– Поворачивай, я сказала!
Карлос отрицательно покачал головой и нажал на газ. Одновременно тормоза сами собой втопились в пол. Завизжали колодки, джип потащило на встречную полосу. Карлос изумлённо посмотрел на Лану. По глазам ему полоснуло светом от выскочившей из-за поворота машины.
Карлос вывернул руль.
Кайс ждал, когда на экране появятся слова «Property of U. S. Prohibited area», сжимая лежавший в кармане «вальтер». Время словно застыло. Замерли и люди в банкетном зале отеля «Пенинсула Вальдес», смотревшие выпуск последних международных новостей. Гости и хозяева перестали, кажется, даже моргать. Да что там – Кайс знал, что они сейчас и дышать перестали. В банкетном зале сидели опутанные телепатической паутиной куклы. Они слышали голос репортёра и видели всё то, что происходило на экране – изуродованные мутациями тела, оборудование, ещё вчера бывшее сверхсекретным, густо исписанные формулами листы.
Но самого главного они видеть не могли.
Надпись заполнила собой весь экран. Кайс неторопливо поднялся и приставил пистолет к затылку сидевшего рядом Александра. Потом баллистики несомненно придерутся, скажут, что Эйхманн не мог стрелять в упор, потому что находился в другом конце зала. Или что, по показаниям свидетелей, он вообще был в оранжерее в то время, когда президенту Аргентины разнесло голову. Въедливые ребята эти баллистики.
Потом…
Если оно будет, это «потом».
Сухо щёлкнул курок – осечка. Кайс дёрнул щекой и нажал ещё раз.
– Табельное оружие у нас давно другой марки, – раздался в мёртвой тишине насмешливый голос. – Лучше надо изучать противника, Кайс.
Кайс поднял глаза и увидел Эйхманна. Курт стоял в дверях оранжереи, вольготно прислонившись к косяку. И ещё президент США увидел, что все собравшиеся, включая самого Александра, смотрят на него полными страха и непонимания, но совершенно ясными глазами. А в следующий миг Кайса ослепили вспышки. На приёме было много журналистов, и никто не собирался упускать свой звёздный час.
Президент США взвыл и попытался отдёрнуть руку, но воздух превратился в клей. Александру по понятным причинам очень быстро надоело позировать. Президент Аргентины спустился со стула и на четвереньках прополз под рукой застывшего, как манекен, Кайса. Тот понял, что ему всё-таки удалось повлиять на собравшихся в зале людей – до сих пор никто не кричал, всё происходило в жуткой тишине. Кайс с ненавистью посмотрел на Курта.
– Ты там что-то говорил о свободе? – ухмыляясь, сказал Эйхманн. – Так вот, я давно не чувствовал себя так свободно, как сейчас… Мой прадед действительно оказался нерасторопен. Но я-то пошустрее буду.
– Его вздёрнули, а на тебя даже верёвку тратить не придётся, – хрипло ответил Кайс.
– Дай людям уйти, – сказал Курт. – Это же касается только нас с тобой, паршивая еврейская свинья…
– Ты сам понимаешь, бош, что отсюда уже никто не уйдёт, – произнёс Кайс.
Что-то тяжело затрещало. С потолка посыпалась извёстка – из него, как корни, выдирались балки и провода, на которых висела люстра. Свет последний раз мигнул и погас. Раздались запоздалые крики ужаса. Но огромная конструкция в полном противоречии с физическими законами отказалась рухнуть прямо вниз. Люстра медленно проплыла в воздухе, позвякивая подвесками, развернулась и превратилась в наконечник огромного копья. И нацелено оно было на фигуру в белой рубашке, стоявшую в дверях оранжереи. Хрустальное массивное копьё устремилось к Курту. Над его головой оно зависло, словно застряв в воздухе, хотя уже успело разогнаться до скорости, достаточной, чтобы превратить Эйхманна в утыканное осколками кровавое пятно на стене.
Эйхманн зевнул.
Люстру метнуло в обратном направлении с такой силой, что потоком воздуха со столов сорвало скатерти с остатками угощения. Тарелки и салаты брызнули в разные стороны. Люстра с тяжёлым грохотом врезалась в стену над Кайсом. Масса перекрученной арматуры и превратившегося в крошку хрусталя погребла под собой президента США.
Александр, как во сне, посмотрел на сосновую панель, оказавшуюся в узкой полосе света из оранжереи. Дерево покрыли кляксы чёрных звездчатых трещин. В самой верхней из них дрожал, разбрасывая вокруг брызги искр, хрустальный обломок размером с ладонь. Картину с испанским галеоном разрубило точно пополам. На обрывке, оставшемся на стене, трепетали под вечным бризом паруса на фоне синего неба.
– Он мёртв? – раздался в темноте голос Рамиреса.
Словно в ответ на его слова, прозрачная куча на полу зашевелилась.
– Нет, – сказал Курт. – Уводите людей, генерал. Долго мне его не удержать.
Карлос открыл глаза. Сначала журналист увидел лишь темноту. Но вот зрение сфокусировалось, он заметил в ней блестящие капли звёзд и понял, что над ним небо. Карлос удивился – он ожидал найти над собой крышу джипа или белый потолок палаты, но тут заметил Рамона и очнулся окончательно.
– Как вы? – спросил врач.
Карлос вяло махнул рукой, сел и обнаружил себя на обочине дороги. Чуть впереди стояла «тойота» Рамона, нависая над кюветом передним колесом. Карлос покрутил головой, ища джип, хотя фары машины Рамона светили прямо на «хаммер». Помятый, искорёженный джип находился в конце широкой просеки в колючем кустарнике. Журналист отчётливо помнил, что перекувырнуло их не меньше двух раз, но в конечном итоге джип встал на колёса. Пассажирская дверца оказалась открыта.
– Где Лана? – спросил Карлос.
– Думаю, мы нагоним её на пути к Пуэрто-Мадрину, – ответил Рамон.
Карлос попытался встать, но это оказалось не таким простым делом. Врач помог ему. Они вытолкнули «тойоту» обратно на дорогу.
– Подождите, Рамон, а как вы здесь оказались? – спросил Карлос. – Решили проведать свою тётушку? На ночь глядя?
– Мне показалось, что Курту нужна моя помощь, – тихо ответил тот.
Карлос пристально посмотрел на него:
– Очень нужна.
Рамон сел в машину. Карлос, припадая на левую ногу и морщась от боли, которая простреливала лодыжку каждый раз, когда он на неё наступал, начал спускаться в кювет.
– Вы куда? – крикнул Рамон.
Карлос добрёл до джипа, забрался в него и вытащил ключи, путаясь в обрывках подушки безопасности. Спрыгнув на землю, журналист захлопнул дверцу. Уцелевшая фара моргнула, когда Карлос включил сигнализацию. Журналист вернулся к «тойоте».
– Раз так, джип может ему ещё понадобиться, – пояснил он, садясь на переднее сиденье.
Рамон завёл мотор, и они поехали. Карлос не сводил глаз с обочины, но когда «тойота» миновала деревушку, начал тревожиться.
– Может, Лану уже кто-нибудь подобрал? – пробормотал он себе под нос.
Рамон покачал головой:
– Мимо нас никто не проезжал, пока я возился с вами.
Карлос заметил светлый силуэт метрах в пятидесяти.
– Вот она! – воскликнул журналист и начал опускать стекло.
Рамон сбросил скорость. Когда Карлос высунул голову в окно, фигура исчезла.
– Что за шутки, – растерянно сказал Карлос. – Рамон, но вы-то её тоже видели?
Он посмотрел вперёд и снова увидел Лану. Теперь не оставалось никаких сомнений, что это именно она – второго плаща такой расцветки в окрестностях Вьедмы было не сыскать. Девушка вынырнула из пустоты, словно улыбка Чеширского Кота.
– Лана! – закричал Карлос.
Она обернулась. Рамон подъехал к ней.
– Садись, – сказал Карлос и повторил нетерпеливо, увидев сомнение на её лице: – Садись, так всё равно будет быстрее.
Лана хлопнула дверцей, забираясь в салон.
– Какой элегантный способ передвижения – и туфельки не пачкаются в грязи, – сказал Рамон, когда они снова тронулись.
– Это не ваше дело, – отрезала Лана.
– Его, – сказал Карлос. – Это Рамон Гонзалес, психиатр Курта.
– Извините, – сказала Лана гораздо дружелюбнее.
– Рамон, а почему ты решил, что Курт сейчас нуждается в тебе? – осторожно спросил Карлос.
– Он попросил подержать Лану за руку, когда она придёт ко мне на приём, и обещал, что это будет уже скоро, – ответил Рамон.
Карлос непонимающе посмотрел на него.
– Курт знал, что не вернётся! – воскликнула Лана со слезами в голосе.
Тут ей в голову пришла другая мысль.
– Но как вы… Неужели есть ещё кто-то, кроме меня…
Рамон смущённо потёр переносицу.
