Надежда

Эйприл вошла в клуб. Сразу бросалась в глаза аура эротизма, в которую хотелось влиться и не выделяться. Многие из присутствующих проводили девушку жадным взглядом. В клубе присутствовали люди с разной сексуальной ориентацией. Когда глаза привыкли к освещению, Эйприл увидела, как девушки с кровавыми рисунками на теле кружатся в чувственном танце со своими подругами, молодые люди прижимают к стенке своих партнёров. Такая атмосфера действовала на неё весьма возбуждающе.

– Прекрасно, – сказала Эйприл, прикусив губу. Отведя взгляд от лесбийских подружек, танцующих, двигающихся грациозно, как кошки, она направилась к бару. Наслаждаясь лёгким спиртным коктейлем, голубоглазая Эйприл повнимательнее присмотрелась к окружающим людям. Внимание привлекла богиня, танцующая с худощавым парнем, стриженным под ноль. Эта девушка сразу бросалась в глаза. Её манера двигаться возбуждала. Она как будто вела игру не только со своим партнёром, но и со всеми присутствующими в зале. Поигрывая бёдрами, она частенько оглядывалась по сторонам на окружающих, дабы убедиться, что привлекает к себе внимание. Она сжимала свою грудь одной рукой, а второй, дополняя движение, касалась через ткань себя между ног. Её рука периодически появлялась и исчезала из поля зрения. Богиня мастурбировала, танцуя, и прижимала парня к себе, дёргая его за ремень. Она немного опускалась вниз и разводила ноги в стороны. Эйприл уже забыла про свой коктейль и не могла оторваться от этой пары, хотя скорее её интересовала только девушка, которая опускалась всё ниже, разводя ноги всё шире, уже с трудом контролируя себя. Её рука ритмично погружалась под платье. Присев на корточки, движения руки стали быстрее, её глаза закатились вверх, облизывая губы, она крепко схватилась за ремень своего партнёра и бурно кончала. Эйприл потекла и, оставив свой бокал, побежала в туалет. В туалете невысокий, но крупный парень стоя трахал девушку, которая обеими руками упиралась в замызганную стену прямо возле кабинок. Зрелище было весьма привлекательным для Эйприл именно своей низостью и пошлостью. Одной рукой он сильно сжал её ягодицу, а второй жадно сминал её грудь. Джинсы парня были немного приспущены. Он входил в неё резкими движениями, и девушка через раз ударялась головой о стену, не в силах удержаться руками. Эйприл наблюдала несколько минут. Вдруг парень резко схватил свою партнёршу за волосы, развернул и уставился на Эйприл, которая сразу же отвернулась, сделав вид, что поправляет волосы перед зеркалом. Через несколько секунд она увидела, что парень сел прямо на пол и закурил. Он улыбался, наблюдая за тем, как девушка морщилась и на ощупь добиралась до раковины.

Эйприл зашла в просторную кабинку, в ней находилась маленькая раковина и прочная выдвижная панель. Она достала из сумочки маленький бутылёк с красной краской и подправила нарисованную рану у себя на лбу. Вдруг в туалет кто-то зашёл, нарушив тишину громким прерывистым дыханием. Эйприл тихонько приоткрыла дверь, но девушка с другой стороны сильно дёрнула ручку, открыв её нараспашку. В кабинку вошли две девушки и принялись страстно целовать друг друга, не обращая никакого внимания на Эйприл. Кружевное бельё скользнуло к лодыжкам. Подняв трусики и убрав их в сумочку, не смея больше сопротивляться дико возбуждающей атмосфере, она села на унитаз и начала ласкать себя между ног, наблюдая за двумя красотками, размалёванными красной краской. Ладонь легла на гладкий лобок, разведя пальцами половые губы. Прикосновение пальцем по клитору отозвалось сладкой дрожью по телу. Тихий стон сорвался с губ. Одна девушка вовсю гладила другую под одеждой, лаская её грудь. Возбуждение накрывало одурманивающей волной, и дыхание становилось бурным и шумным. Рука заскользила по обнажённой коже всё ниже и ниже, лаская промежность нежно и искусно. Когда одна из девушек кончила, её партнёрша с полностью забитой татуировками рукой ещё немного поласкала пальцами между ног, пока та остывала, и затем направилась к уже готовой, раскрытой во всех смыслах Эйприл. Поцелуй. Губы такие мягкие и нежные. Встав, она притянула незнакомку к себе, закрыв глаза и обхватив её голову руками. Пальцы судорожно вцепились в волосы. Перед глазами была девушка, мастурбирующая на танцполе. «Как жаль, что это не она», – подумала Эйприл. Поставив одну ногу на ободок унитаза, Эйприл, положив руку на плечо своей новой подруги, опустила её на колени перед собой. Подруга сразу вошла во вкус, почувствовала ритм. Её уже опытный язычок творил сказочное волшебство. Подключилась и третья красавица. Подойдя, она медленно освободила грудь Эйприл от тесных чашечек и принялась целовать её формы, нежно облизывая соски. Они вдвоём поочерёдно языком ласкали её губки, и наконец раздался протяжный стон, оборвавшись на выдохе. Поменявшись местами, девушки повторили свою оргию. Вдоволь насладившись друг другом, с блуждающими улыбками на лицах они привели себя в порядок, поправили одежду и покинули уборную.

Было ли это местью всем мужчинам? Да. Причина этому чувства, которые остались безответными. Не сумев построить отношения с мужчиной, когда-то давно она попробовала однополую любовь. Это было изящно и утончённо, в отличие от секса с представителями сильного пола. Как-то Эйприл фанатела от одной знаменитой певицы и в какой-то момент, сидя перед телевизором, поняла, что не хочет быть похожей на неё, а хочет быть вместе с ней. Она жила по большей части мимолётными порывами страсти и была счастлива, и отныне с улыбкой вспоминала свой неудачный опыт. Другая причина любви к слабому полу – это мода и время свободных нравов. Долгие годы развивающаяся под бесчисленными оскорблениями и осуждениями, однополая связь стала модной. Теперь это не являлось неестественным и неправильным.

* * *

В клуб вошли двое. Один собрал волосы в конский хвост, второй пригладил длинную чёлку на бок. Знакомая охрана у входа вежливо попросила сдать оружие. Несмотря на агрессивный настрой, парни согласились.

– Зачем отдал пушки? – спросил Дэнни, когда они отдалились от охранников. Без оружия он всегда чувствовал себя крайне неуверенно.

– Мы сейчас не дома. За Джареда я готов задушить этого ублюдка голыми руками, а затем я выдавлю ему глаза, – ответил Эдвард.

– Вон эта скотина! С бабой танцует! – воскликнул Дэнни, указывая пальцем на ни о чём не подозревающую парочку молодых людей. Они двинулись через весь танцпол к Лео и Эффи. Подойдя к Эффи, Эдвард сильно шлёпнул её по заднице так, что она вскрикнула и как ужаленная выскочила из объятий, а Дэнни ударил ошарашенного Лео ладонью в ухо.

– Иди погуляй, шлюха, – сказал он, обращаясь к девушке.

Лео схватил Дэнни за плечо и что было сил ударил его кулаком в нос. От сильного удара парень упал, и он со звериным взглядом принялся бить его ногой по лицу, выбив передние зубы. Вдруг из-за толчка со спины Лео падает, споткнувшись о, казалось, безжизненное тело. Резко вскочив, он вцепился в куртку Эдварда, безуспешно пытаясь повалить его. В толпе зрители не скрывали удовольствия от бесплатного представления.

Охрана сначала разняла парней, но по приказу Эдди осталась стоять в стороне. Эффи с гордым видом наблюдала за происходящим. Ей было лестно, что Лео вступился за неё. Оказавшись на расстоянии, парни несколько секунд стояли неподвижно. Перекинулись парой бранных словечек и направились навстречу друг другу. Лео первым начал атаковать, но не сумел достать Эда прямым ударом ногой. Тот ловко увернулся и нанёс серию ударов руками. Закрывшись от последнего удара, Лео всё-таки достал его ударом ногой в живот. Чуток отскочив назад, Эдди слегка скривился от боли. Лео снова пошёл в атаку, но, увлёкшись, пропустил прямой сильный удар кулаком в грудную клетку, отчего, тяжело дыша, держал руки на груди. Эдди начал наступать, но его противник пригнулся и повалил парня на пол, попытавшись ударить его кулаком в солнечное сплетение, однако Эдвард успел поставить блок, что, впрочем, не помешало Лео схватить его и сделать удушающий. Музыка утихла.

Лео сжимал шею всё сильнее и сильнее, в то время как Эдди, кряхтя, пытался достать что-то из кармана. На секунду выпрямившись, Эдвард вытащил из кармана небольшой белый продолговатый предмет, из которого, угрожающе сверкнув, вылезла игла, и попытался воткнуть её Лео в бедро, для того чтобы он наконец отпустил его горло.

Розоволосая девушка могла бы пройти мимо, но это было не в её характере, тогда как остальные просто стояли и смотрели, наслаждаясь зрелищем. Она сдвинула брови, сосредоточилась на руке со шприцем и разжала его пальцы на расстоянии. Шприц упал на пол и покатился. Лео поднял его, даже не взглянув на выгравированные белые буквы.

– Дрянью балуешься? – спросил он и попытался воткнуть иглу противнику в ногу.

Девушка сосредоточила внимание на его руке, она пока ещё не совсем умело управляла телекинезом, и её могло отвлечь всё, что угодно. Сконцентрировавшись, она уже чувствовала, что управляет рукой со шприцем, но вдруг девушка потеряла контроль. Парнем уже управлял другой человек, более сильный. Розоволосая сразу нашла его. Он прижимал платок к своему разбитому носу и сосредоточенно смотрел на дерущихся.

Лео крепко держал шприц, вогнав иглу до самого основания себе прямо над коленной чашечкой. Отпустив Эдди, парень забился в жутких судорогах. На лбу и на руках выступили чернеющие взбухшие вены, принявшие в себя смертельный вирус. Толпа, в том числе и Эффи, стояла неподвижно, боясь подойти к нему. Эдди, держась за своё горло, сделал пару шагов назад, взял нож с ближайшего столика, подошёл к Лео и воткнул лезвие ему прямо в глаз. Эффи вскрикнула и подбежала к Эдди, замахнувшись своей миниатюрной ручкой. Эдвард наотмашь правой рукой ударил девушку, и она упала, проскользив на коленях по танцполу прямо к ногам девушки с розовыми волосами.

– Не подходи к нему. Он заражён! – закричала она. – Бегите! – обратилась она к толпе.

Эффи попыталась стряхнуть оцепенение, но не смогла. Её охватил такой леденящий страх, что она не могла пошевелиться. Она не знала, что делать, и, испугавшись, просто наблюдала. Розоволосая лихорадочно набирала номер службы спасения. Все замерли, не отводя взгляд от уже неподвижно лежащего на полу в собственной рвоте Лео. Никто и не думал убегать. Всем было любопытно. Охрана медленно и с опаской подошла к нему.

Неожиданно в клуб ворвались четверо мужчин в чёрных костюмах с ромбообразной чешуёй и в кованых ботинках. Это были солдаты Морали с автоматами за спиной и дубинками-шокерами в руках. Все посетители замерли. Было важно не шевелиться, чтобы у них не возникло повода бить. Один из солдат ударил парня из толпы дубинкой в солнечное сплетение, от чего тот сложился пополам и лёг на танцпол. Окружившая место происшествия толпа испуганно отпрянула назад. Двое из солдат шокером вырубили очнувшегося со звериным оскалом Лео, который вот-вот уже был готов вскочить и в неистовом бешенстве рвать всем глотки. Они подхватили его за колени и за плечи и вынесли из клуба. Эдварда и Дэнни пригласили пройти вместе с ними. Они покорно пошли следом.

Глава 4

2060 год

На следующий день после работы Майка пригласил в бар к Ричарду его напарник и друг Герб. Смекалистый мужик Герб Ниеро постоянно подкидывал новаторские идеи начальнику завода и пользовался уважением у других работников, добиваясь улучшения содержания своих коллег. Среднего роста, обаятельный, короткая стрижка и зелёные глаза. Харизма и дар убеждения являлись его главными качествами. Герба ценили, но он так же, как Майк, был условно осуждённым отбросом. Так ему и сказала комиссия, когда он осмелился заговорить о повышении: «Ты условно осуждённый, и рост по карьерной лестнице оставь в своих мечтах». Ниеро не пришлось повторять дважды. Он был одним из многих, кто, прожив полжизни в захолустье и попав в большой город, начисто забывают о тихой добропорядочной жизни. Осознав, что честным путём денег ему не увидеть, он нашёл способ заработать нелегально.

Условно осужденные несовершенные сидели за барной стойкой, и Ниеро по секрету рассказал Митчеллу о нескольких группировках, которые похищают тела с ферм «Создатель» и делят между собой. Остатки продают. И очень много зарабатывают. Знакомая схема для Майка, у которого уже была большая клиентская база, включающая тех, кто не хотел светиться на чёрном рынке. В основном это были совы. Они брали помногу и сразу расплачивались наличными без всяких ненадёжных электронных платежей и отслеживаемых полицией переводов.

– Почему ты постоянно такой недовольный, Майкл? – спросил Герб, изобразив кислую физиономию, как у друга.

– А чему радоваться? – усмехнулся Майк. – Постоянно чувствую себя не на своём месте.

– Напомни, в каком ты живёшь районе? – громко отхлебнул пену Ниеро.

– В северном элитном, – глубоко вздохнул Майк. – Но элитный район ещё ничего не значит. Особенно если внутри твоего дома почти нет мебели, – криво улыбнулся Майк, и снова на лице, не нарушая его привычный образ, застыла гримаса недовольства.

– У тебя есть неплохой домик, красивая жена, дочка, а мы с женой не можем иметь детей. У Рейчел бесплодие. Думаю, у тебя нет особого повода грустить, – Герб показал Ричарду два пальца и подвинул в его сторону два пустых бокала. Гул стоял невозможный. Громче всех, как обычно, сидя за столиком возле барной стойки, кричали Крис с Шоном, не обращая внимания на здоровяка Эла, который пытался им что-то доказать. Наконец, не выдержав неуважительного игнорирования своей персоны, Эл так сильно ударил по краю стола кулаком, что одна ножка отломалась, и бокалы заскользили к краю. Крис вовремя схватил свой, но другие два упали. На звон бьющегося стекла оглянулись все сидящие в баре. Затем все, почти одновременно повернув головы, посмотрели на реакцию Ричарда. Скомканная тряпка летела прямиком в лицо здоровяку, а следом и веник. Ричард хотел бросить в Эла и железный совок, но Герб вовремя его остановил.

– Всё хорошо, за исключением полного отсутствия денег. Только не надо мне говорить, что деньги не главное и всё в этом роде, – нахмурился Майк и жадно припал к бокалу с холодным пивом.

– Деньги, конечно, не главное. Если они есть, – усмехнулся Герб, потирая пальцем запотевший бокал.

– Я, наверное, допью и пойду домой, дружище. И в следующий раз я угощаю, – сказал Майк, сам не веря в то, что когда-нибудь сможет угостить своего друга пивом. Ему стало вдвойне неловко от мысли, что Герб тоже ему не поверил.

– Скажи, Майк, тебя ведь судили за хищение тел с фермы? – в голосе Герба проскользнули нетерпеливые нотки. Он осмотрелся по сторонам, а затем наклонился поближе к Майку в ожидании услышать ответ.

– Они ничего не смогли доказать. Почему ты спрашиваешь? – лицо Майка из безразличного стало настороженным.

– Я раньше в тебе сомневался. Но мы ведь работаем вместе уже очень долго. Откуда, ты думаешь, у меня деньги на новую одежду? Или на кар? Мало кто, работая на заводе, может себе такое позволить, – улыбался Герб, указывая на свою недешёвую куртку и брелок от кара, торчащий из кармана.

– Ты говорил, что это наследство твоей жены, – ответил Майк, уставший от бесконечного хвастовства своего друга. Они какое-то время молчали. Герб долго думал, не мог решиться.

– Ты умеешь разделывать тела? – спросил Ниеро, придвинувшись к Майку настолько, насколько это было возможно.

– Что? Ты с ума сошёл! У меня же условка! – выпучив глаза на друга, возмутился Митчелл, но говорил шёпотом.

– Я знаю, что ты не признался на допросе, а это многого стоит. Я это очень ценю, – проговорил Герб. Последнюю фразу Ниеро сказал, сжав кулак, и два раза с характерным глухим звуком стукнул себя в грудь.

– Я тоже ненавижу этих упырей, которые после пощёчины признаются во всём, что им вкладывают в рот, сваливают вину на близких и обливают друг друга грязью, – злостно произнёс Майк, после чего они с Гербом одновременно осушили бокалы, громко поставив их перед Ричардом.

– Не понимаю, как они потом живут с этим? Ты можешь плакать, можешь ссать под себя, но должен молчать, – проговорил Герб сквозь стиснутые зубы и попросил Ричарда налить пива другого сорта.

– Спасибо, от этого меня уже тошнит, – поблагодарил Герба Майк шёпотом, чтобы Рич не услышал.

– Шанс, что нас поймают, практически нулевой, брат. У нас свой купленный охранник на ферме. У нас у каждого дома со специально оборудованным подвалом под разделку туш. У нас есть всё. И у тебя будет всё, Майк. Ты умеешь разделывать тела? – с надеждой в голосе спросил Герб.

– Я умею, – промолвил он и кивнул с видом знатока. Его глаза загорелись пламенем. В разделке туш ему нет равных. И деньги, в их семье снова будут деньги! Элис и Мэгги больше не будут голодными, и через несколько месяцев он сможет позволить себе подержанный кар. И ещё робопомощника. Они обставят дом новой мебелью. Перед глазами предстала картина, как он дарит своей жене какое-нибудь ювелирное украшение. «Кольцо, да, точно, кольцо. Или, может, браслет?» – подумал Майк. – В разделке туш мне нет равных, – нескромно заявил он.

– Отлично, – громко воскликнул Герб, не сдержав нахлынувшей радости, затем пугливо посмотрел по сторонам и продолжил: – Я люблю тебя как брата. Поэтому буду говорить прямо. Ты хороший человек. Новые люди нам не помешают. Нам тяжело справляться. Если ты согласишься вступить к нам, мы будем безмерно рады. Скажем, завтра соберёмся за ужином и всё обсудим, о’кей? – Герб резко замолчал, увидев сомнение в глазах друга, и задумался. Немного помолчав, он продолжил: – Подумай о дочери и жене.

После этих слов Майк дерзко посмотрел на Герба и хотел было что-то возразить, но настроение тут же упало и желание ругаться тоже. Он подумал о том, как жалко он и его жена выглядят со стороны. И дочь растёт в нищете. Майк уступил непоколебимой настойчивости Ниеро.

– У меня нет даже на автобус.

– Вот, возьми, брат, – сказал Герб и, ловко достав портмоне, не менее профессионально извлёк оттуда деньги. Майк, толком не осознавая, взял две сотни единиц, но, тут же опомнившись, безуспешно попытался сунуть деньги обратно другу.

– Мы придём, – сказал он. – Только… я сначала должен поговорить с женой. Хотя нет. Я бы не хотел втягивать её.

– Подожди, так не пойдёт. Мы работаем в паре. Муж и жена. Сейчас объясню, почему, – сказал Герб, снова оглядевшись по сторонам. – Во-первых, тебе не придётся объясняться за свои ночные вылазки. А во-вторых, в случае развода жена не сможет на тебя настучать, так как сама замешана в преступлении. Всякое бывает, сам понимаешь. Были у нас тут одни. Разругались в хлам и оба побежали в полицию. Встретились они в участке с ошарашенным видом, а на следующий день попрощались, сидя на стульях, в ожидании смертельной инъекции на казни. Хорошо хоть никого из нас не заложили.

– Хорошо, Герб, мы с Маргарет придём завтра и скажем свой ответ, – пообещал уже довольно пьяненький Митчелл, пролив пиво на свои потёртые джинсы.

– Быть лучшим в каком-нибудь деле – большая редкость. Не думаю, что ты захочешь от этого отказаться, – с недоумением сказал Герб. – В любом случае я всегда рад помочь тебе. Откажешься ты или нет, ты всегда можешь попросить денег у нас. И не надо ничего отдавать. Теперь ты всё знаешь обо мне.

– Спасибо, Герб, – дрожащим голосом сказал он, не сдержав выступившие на глаза слёзы.

– Ну, давай ещё по бокалу – и по домам! Ричард, наливай, – потирая ладони, прокричал Ниеро.

Три часа спустя Майк Митчелл, пошатываясь, ехал в автобусе. Сколько он уже не пил хорошего пива? Лет десять, наверное. Хорошего пива, а не этой мочи из бедного квартала. После него похмелье просто жуткое. Дома все уже спали. Майк снял с себя рубашку и лёг под одеяло к Маргарет. Почти забывшись сном, его встревожил неприятный громкий звук, являющийся постоянным гостем в их семье. Он услышал, как урчит у неё в животе. Его вдруг охватила злость, и он грубо толкнул жену, разбудив её.

– Что случилось? – испуганно спросила она. Майк рассказал ей о разговоре с Ниеро. Она внимательно выслушала, и во время рассказа её руки дрожали. – Если нас поймают второй раз, мы уже не отвертимся. Что тогда будет с Элли? Хочешь, чтобы она выросла в детском доме? Ты ведь знаешь, что там делают с хорошенькими девочками и мальчиками.

– Герб сказал: шанс, что нас поймают, практически нулевой. Вся группировка состоит из таких же семей, как мы. Мы больше не будем голодать. Никогда. Я обещаю, любимая. Мы сможем купить тебе косметику из «Красоты будущего». Ты ведь так хотела её. Мы сможем купить робопомощника. Ну, пожалуйста, я тебя прошу, давай попробуем, – умоляющим тоном проговорил Майк. Он пытался заворожить жену обещанием чудесной жизни в мире, где честным трудом несовершенный много денег не заработает.

– Я боюсь, Майк. Боюсь за нас, – разревелась Маргарет.

– Хуже уже не будет. Мы и так живём в аду. Давай для начала сходим к ним, пообщаемся, забудем хотя бы на время о своих проблемах в новом обществе. Забудем о чёртовых долгах. Оставим Элис с соседкой. Я постоянно чиню её чёртова пса. Она не сможет отказать.

После этих слов Маргарет задумалась. Майк был прав. Так жить невозможно, но, с другой стороны, они рискуют всем.

– Мы можем отказаться в любой момент, – продолжал Майк. – Давай просто сходим, познакомимся со всеми и ещё раз всё обдумаем, хорошо?

– Да, – ответила Маргарет, привыкшая к его бесконечным бредням о лучшей жизни, и уступила бычьему упрямству мужа. Она была одной из таких людей, которые предпочитают согласиться с собеседником, чтобы избежать конфликта.

Майк не мог уснуть, несмотря на то что был пьян. Он воображал, как изменится их жизнь в случае согласия. Представлял, как они едут на собственном каре на озеро. На собственном каре! Представлял, как будет возиться с машиной в гараже. У них родится сын, который никогда не узнает бедности, и, когда подрастёт, Майк объяснит ему устройство кара. Дети смогут поступить учиться в приличное заведение. С этими мыслями Майк погрузился в глубокий сон.

* * *

Это случилось давно. До ядерной катастрофы. Отец Герба освободился из тюрьмы. На пути к своему ветхому домишке на окраине деревни он решил заскочить к младшему брату и по совместительству бывшему коллеге, который довольно-таки неплохо обустроился за то время, пока Ниеро-старший изо дня в день на протяжении пяти лет отчаянно боролся за свою жизнь, стараясь остаться порядочным человеком. Бывший подельник отстроил второй этаж и даже бассейн во дворе, что смотрелось совершенно нелепо в деревушке, в которой обычный телефон казался невообразимой роскошью. Оказавшись в тюрьме, времени подумать, как же так получилось, что неуловимого преступника всё-таки поймали, причём прямо на месте преступления, оказалось более чем достаточно. Шикарный вид дома брата напрочь отсёк все сомнения в том, сохранил ли он куш, и, конечно, главный вопрос: кто же настучал в полицию? И казалось, больше нечем удивить Александра Ниеро, но после нажатия на кнопку дверного звонка его встретила собственная жена в домашнем халатике, украшенном синими птичками. Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, после чего Мари сделала два шага назад и прижалась к стене так сильно, насколько это было возможно, лишь бы не оказаться в опасной близости от мужа. Если бы она могла вскарабкаться на потолок, то, не раздумывая, так бы и поступила. Ниеро отвёл от неё взгляд и твёрдым шагом прошёл в дом. Он сначала не узнал своего брата, который отрастил брюхо и походил скорее на беременную женщину, но знакомые татуировки на обвисшей груди прояснили личность этого мужчины в смешных зелёных трусах.

– Ну, здорово, Гильермо, – низким басом поприветствовал своего родственника Ниеро, присаживаясь на стул. Буря эмоций пронеслась в глазах Гильермо.

– Брат, как я рад тебя видеть! – с наигранной радостью выдавил он из себя. Сначала он хотел его обнять, но по леденящему душу взгляду понял, что этот жест будет не к месту. Гильермо торопливо подошёл и протянул руку, но Ниеро с отвращением повернул голову в сторону.

– Никогда больше не называй меня братом, скотина, – сказал Ниеро.

– Саня, дай объясниться, – взмолился Гильермо, сверкая своими белоснежными и ровными зубами.

– Ты всегда был дурачком, – перебил его Александр и засмеялся глухим смехом, лишённым даже намёка на человеческий, на его былой смех. – И тот факт, что ты жил припеваючи, пока я гнил на зоне, не отменяет твою глупость. Если бы я был такой же мерзкой крысой, как ты, я бы точно уехал из этой сраной деревни, – медленно, растянуто сказал Ниеро.

– Дай мне время. Я продам всё и верну твою долю, – тяжело опустился на колени растолстевший Гильермо.

– Сейчас! – вдруг закричал Александр. Он схватил нож и начал что-то чертить на дорогом столе. – Сейчас, Гиля, – уже совершенно спокойно повторил он и ножом описал дугу.

Гиля рванул вверх по лестнице со скоростью, не присущей его размерам. Спустя пару минут он, улыбаясь, вручил Ниеро чёрную, искусно отделанную кожаными вставками папку. Открыв её, Александр увидел два перетянутых резинкой пресса зелёных наличных и два приглашения в Надежду. Держа в руках деньги, которыми он бредил всю свою сознательную жизнь, сейчас они никак его не вдохновляли. Кроме того, они выглядели неправдоподобно в этом захолустье. Сейчас он уже совершенно ясно осознал, что единственным счастьем для него является его сын, который сейчас ждёт его. Он понял, что находится совсем не в том месте. Неожиданно в кухню вбежала жена Ниеро. Как коршун вцепившись в папку, она выдернула Александра со стула.