скачать книгу бесплатно
– Ты про ваш поход на Святую Землю? – уточнила девочка.
Докурив, старик аккуратно, не вытряхивая пепел, спрятал трубку в карман пижамы, развеял рукой дым и уселся поудобнее в кресле.
– Про него, – последовал ответ. – Бабушка до сих пор считает, что способна утаить от вас прошлое. Но, как по мне, затея дурацкая. Уверен, будь шкаф открыт, вы бы к нему и пальцем не притронулись.
Ребята усмехнулись. О чем-то таком они изредка сами думали. Красть книги, искать в них что-либо было необычайно интересно больше не из-за тяги к знаниям, а от осознания тайны и запретности. Знания, в особенности научные, в их время были общедоступны, а самое главное – буквально разлиты по воздуху, благодаря Сети. А общедоступные знания мигом становятся неинтересны. А вот информация о прошлом – вот настоящий ларчик под замочком! И все молчат об этом прошлом, что самое характерное! Все чего-то умалчивают, стыдливо прячут глаза, в страхе грозят замолчать. Учителя, политики, всякие лидеры мнений, писатели, журналисты, – все боятся приоткрыть этот ларчик для молодежи. А уж Ане с Эшем было вдвойне горько, что они, прямые потомки аж двоих участников из этого гремящего прошлого, тоже ничего не знали и не могли прознать о недавних, в общем-то, событиях.
Но давайте простим детей: не ведают они, что прошлое – штука весьма недешевая, и дабы узнать из прошлого хоть что-то чуточку похожее на правду, надо хорошенько заплатить или хорошенько потрудиться.
Сейчас оба затаили дыхание. Похоже, дедушка наконец-то решил хоть что-то рассказать. И брат, и сестра уже долго спорили кто же из стариков первым «расколется». Сходились во мнении, что это будет дед. Бабушка на корню пресекала любые разговоры о прошлом, причем неважно чьем, – своем или дедушкином, – а имя Хао и вовсе находилось только что не под табу. Родители с дядей также не распространялись по данному вопросу. Но вот прямо в их комнате сидит непосредственный свидетель многих событий, который готов что-то поведать.
Но дедушка замолчал. Ребята подумали, что уснул.
– Да, – сказал он наконец. – Пожалуй, лучше начать с той дуэли. Асуро и Кая. Случилась она… Не ошибиться бы…
– В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году по летоисчислению Республики, – выпалил Эш.
– О как? Ну раз ты так говоришь… – снова улыбнулся старик. – Короче. Двум рейханам тесно в мире, как тогда говорили. И они сошлись в месте, где по традиции издревле рейханы защищали свои титулы. Или же теряли их. Это место – Уль… То есть Святая Земля. Чтобы в некогда Новом Свете остался один единственный властитель.
– Почему именно с этого начинаешь? – спросила Аня.
– Видишь ли, результаты их столкновения сыграли большую роль в судьбе Хао, моей, бабушкиной и в судьбах тысяч, сотен тысяч, миллионов остальных… Про Асуро и Кая вы хоть немного знаете?
– Они были джиханами, которые за рекордно короткий период оба получили титулы рейханов, создавая инцидент… – ответил Эш.
– Прецедент, – поправила сестра.
– Да, его. Короче, впервые за много веков появилось одновременно два рейхана, причем королевской крови, – сказал брат, усиленно вспоминая газетные и прочие урывки информации, которые удавалось перехватить или найти.
– Мировая Республика назвала это «Эпоха двух рейханов», хотя она длилась отнюдь недолго для эпохи-то, – продолжила Аня. – Все тогдашние бандиты объединялись вокруг Асуро или Кая, разделяясь на два лагеря. Как я поняла, могла получиться грандиозная войнушка.
Дедушка иронически и не без насмешки переспросил:
– Как-как? Войнушка?
– Я хотела сказать… – Аня смутилась. – Те кто за Реда пошли бы драться с теми кто за Кая, все такое. Началась бы большая битва. М, верно?
– В целом, да, вы правы, – согласился дед. – Тогдашний Новый Свет буквально кипел, как котел, в преддверии столкновения. Понятно, что джиханы, —заметь, Аня, не бандиты, ибо разница есть, – потеряли бы слишком много людей и ресурсов, случись та война. Но Асуро и Кай, понимая, что ослабленный победитель не смог бы потом противостоять Республике, договорились сойтись один на один, тем самым предотвращая очередную бессмысленную бойню.
Дедушка помрачнел и уставился в открытое окно, за которым ничего не изменилось: теплая, спокойная летняя ночь всегда одинакова.
Дети ждали пока старик вновь заговорит.
– В итоге, они сошлись в дуэли, – наконец сказал дед, немного отойдя видимо от каких-то воспоминаний. – На Уль… Тьфу, на Святой Земле, в тысяча девятьсот, – хех, – восемьдесят четвертом году.
Новый Свет, 1984 год по летоисчислению Мировой Республики.
Где-то в районе Ультимо-Сперанзо
Асуро сидел на остывающем песке. Он любовался видами послезакатного неба: мириады звезд раскинулись на небосводе, образуя причудливые, разнообразно-хаотичные фигуры. Сидящая рядом женщина закрыла глаза и нежно опустила голову на его плечо.
Парочка молчала продолжительное время. Аккомпанементом их молчанию стали не только естественные звуки природы, но и отдаленные развеселые голоса.
– Пойдем к остальным? – шепотом промолвила женщина.
Поглощенный созерцанием неба, Асуро ничего не ответил. Его спутница, не получив ответа, тяжело вздохнула и поудобнее улеглась на каменно-крепкое плечо.
– Знаешь… Оно все жутко обидно, —вдруг начал черноволосый. Женщина сразу отпрянула от его плеча и вцепилась в него взглядом.
– Мы как муравьи в банке: ползаем, чего-то мечемся, переживаем, любим, рождаемся, помираем, – проговорил он. – Смерть, жизнь – все кажется нам крайне важным. Потому что иного у нас нет. Но для них, – он кивнул в сторону звезд. – Для этих гадов – суета, все суета. В сравнении с этими погаными искрами, мы – всего лишь мимолетный проблеск сознания. Короткий и бесцельный. Хотя даже миллионная часть из них в тысячи раз крупнее нашей планеты. Можно подумать, что они создали нас, чтобы познать самих себя.
Тонкие брови женщины поползли вверх, ее миловидное лицо окрасилось удивлением, и сразу после – недоумением. Асуро же продолжал:
– Кажутся одинаковыми, но такое впечатление обманчиво. Смотри, – он одной рукой приобнял ее, чуть-чуть наклонился к ней, другой же указал на небо. – Видишь вон те две, ослепительно яркие? – женщина посмотрела в направлении его руки. – Они слегка пульсируют – столько в них энергии. Их сразу замечаешь. И вон, снизу. Куча мелких. По одной их почти не отличить, но собираясь вместе они бросаются в глаза.
Женщина тоже вскинула руку и указала на небо.
– А там, смотри. Еще одна яркая какая, малюсенькая… И совсем не одна, вокруг нее несколько маленьких, – заметила она.
– Это правда, – сказал мужчина хриплым, нождачным голосом, после чего поскреб небритые щеки. – На людей чем-то похожи, не находишь? Есть одиночки, а есть массы, но в массе каждая звезда становится частью огромного целого, чего-то абсолютно другого. Ощущая собственную самость что ли…Чисто как мы. А яркие звезды гаснут или одиноки… Одиночество – спутник яркости, во как! – сказал он и почесал свои взлохмаченные черные волосы. После чего, словно немного потускнев добавил, – И многих из них уж нет. Мы видим тени. Тени миллиардов лет.
Сидящая ряжом женщина не без волнения внимательно осматривала его: длиннющие, слегка изогнутые на конце, усы, густые, кустистые брови, вечная широкая улыбка.
– Какие вдруг тебя мысли посетили, – промолвила она с мягкой подозрительностью, изучая лицо соседа.
Он громко хохотнул, посмотрел на нее фиолетовыми глазами, которые даже в наступающей темноте лучились яркостью.
– Всегда на трезвую голову думается о всякой ерунде, – признался он, почесывая макушку.
– Асуро, не начинай! Никакой выпивки, ты должен быть сейчас максимально сконцентрирован, – женские тон и голос мигом приобрели строгие учительские нотки. – Сам знаешь где тебе нужно быть на рассвете и для чего.
Он поморщился, поковырял в носу и резко встал. Несмотря на сутулость, он был необычайно высок и массивен, поднявшаяся вслед за ним женщина едва доставала ему до груди. Мужчина вскинул голову и снова посмотрел на небо: выпуклый, темно-сине-фиолетовый небосвод едва заметно, словно таясь и стесняясь, пересекла яркая падучая точка.
– Асуро! Юля! Че вы там встали? Давайте к нам!
К ним подходила пошатывающаяся фигура, с бутылкой в руке.
– Такая ночь. Грех не веселиться! Э, стоп… Ты че, трезвый, что ли?
– Сол, прекрати! Ты же знаешь, ему сейчас нельзя! Забыл, что он скоро отправляется туда?!
Юля указала на исполинскую гору, которая черным, огромным гигантом возвышалась на горизонте. Сам Асуро был явно другого мнения: он молча стоял и жадно пялился на бутылку в руке друга.
– Эх, ну ты и зануда, – сказал Сол, поправил очки, сделал мощный глоток, смачно булькнув, и направился обратно к костру, за которым уже сидела небольшая компания. Юля схватила Асуро за руку и тоже двинулась вслед за ним.
Костер изредка кололся потрескиванием, плевал искорками. Вокруг него собралась небольшая компания из трех человек. Сидящий с краю, громадного роста чернокожий детина держал над костром большой кусок мяса, попутно отхлебывая из бутылки. Правее от него сидел низенький старичок, кажущийся особенно миниатюрным по сравнению со своим соседом. Он молча, с каким-то королевским достоинством, посасывал свою длинную деревянную трубку. Сделал затяг – выпустил ароматные клубни дыма. Зажмурился. Табак, по специальной просьбе старичка, Асуро достал во время своего пребывания где-то на далеком юге Нового Света. На рынках Старого же Света за него можно было выручить кругленькую сумму, но старичка это нисколько не заботило, – он сидел и безмятежно курил.
– Ринго-джан вам сделать такой же? – учтиво спросил темнокожий бритоголовый великан густым басом.
Старик молча отказался и продолжил наслаждаться трубкой. Гигант вопросительно посмотрел на мужчину по другую сторону костра. Тот развалился на земле, умиротворенно посапывая в огненно-рыжую бороду, изредка причмокивая во сне. Борода немного топорщилась, в такт дыханию. Темнокожий пару раз прикрикнул: «Лев? Эй, Лев?!». Спящий не шелохнулся. Несмотря на то, что Лев Эйхманн немногим уступал по комплекции Лысому Джо, а по выносливости самому Асуро, ему было достаточно прямо-таки пары капель слабейшего из вин, чтобы грохнуться в беспамятстве. Сол куда-то подевался, поэтому темнокожий, поджарив мясо до нужного состояния, принялся его кусать.
Со стороны берега раздались переругивающиеся голоса. Они приближались и Джо уже мог разобрать кто был кто: нежный, высокий и чистый женский голосок явно принадлежал Юле. Другой был низкий и веселый, с пьяными нотками, – наверняка Сол. Вечно он валяет дурака, когда не надо. Третий хрипловатый голос изредка что-то бурчал.
– …Даже немножко, даже капельку! Он должен быть максимально сосредоточен, понимаешь?!
– Да ладно тебе, один стаканчик перед боем никому не повредил. Тем более…
– Юль, от стаканчика-то я не окосею.
– Повредил! Он туда идет не с шайкой бандитов сражаться, идиот!
– Э, попрошу без оскорблений, дамочка!
– Хватит вам. А то опять подеретесь…
В свет костра вышло трое. Сол, икнув, сразу плюхнулся на песок и потянул руки к огню, не выпустив бутылки. Женщина невесть откуда достала разноцветный коврик, расстелила его и аккуратно присела. Асуро, улыбнувшись при виде похрапывающего Льва, немного подумав, приземлился рядом с престарелым Ринго, который на прибывших не обратил никакого внимания, продолжая выпускать дым из ноздрей. А костер же продолжал гипнотически играть языками собственного пламени.
***
Где-то в окрестностях Ультимо-Сперанзо
Первые солнечные лучи застали беловолосого, как мел, мужчину стоящим на коленях: руки скрещены на груди, голова опущена, глаза прикрыты. Приходила на ум аналогия с неподвижностью статуи, учитывая некую молочную бледность сидящего, но она бы оказалась не слишком верна. Порой геометрически идеальное лицо подергивалось, менялось, как если бы он силился расслышать приглушенную и знакомую мелодию.
Недалекое переливчатое журчание ручья дерзко нарушало окружающую безмолвную гармонию. Беловолосый размеренно дышал, его широкие плечи плавно поднимались и опускались. Ни единым движением, ни звуком, ни ветром природа не мешала ему – само время остановило свой ход и заставило замереть все вокруг.
…Но вот вдруг поднялся ветер, деревья заскрипели, пространство ожило вместе с окружающей обстановкой: вернулось пение птиц, шум океана, рычание зверей в лесу. Мужчина неторопливо открыл глаза.
Он посмотрел в сторону солнца: наступало утро, следовательно, пора отправляться к назначенному месту дуэли. Путь предстоял неблизкий, а опоздание —неприемлемо. Хотя он имел абсолютнейшую уверенность, что его оппонент вовремя не появится. Но с этим, к сожалению, ничего не поделаешь.
Беловолосый медленно встал, размял мощную шею, поднял с земли свое синее пальто-шинель, не спеша надел его, отряхнув рукава, колени, поправил воротник, проверил все нашивки и погоны, провел руками по золотым пуговицам, снова поправил воротник, после чего осмотрелся: меч лежал ровно в том месте, где он его оставил. Богато украшенные ножны приятно переливались в окружающем свете. Небо, после долгой ночи, приобретало светло-фиолетовый оттенок, где-то вдалеке бледнели облака. Он поморщился: день будет явно очень жарким, да и этот специфический местный небесный окрас мужчина, говоря по чести, недолюбливал. Имелось в этом небе молочно-фиолетовом, с оттенками светло-голубого, а временами – светло-оранжевого, – имелось в этом что-то тяжелое. Что-то ненастоящее.
…По мере удаления от берега пейзаж вокруг менялся. Пройдя сквозь небольшой лесной массив, мужчина в синем одеянии вышел на древнюю, рассыпающуюся под ногами дорогу, ведущую к необъятному, бескрайнему плато, уходящему за горизонт. Давным-давно ничего не знало это место, кроме затишья и безмятежности. Окружающее беззвучье не угнетало беловолосого. Скорее всего, наоборот, ему нравился тот абсолютный, истинно королевский, монументальный покой, царивший на пыльных просторах.
Понемногу стали появляться разнообразные строения, но скорее развалины: основы фундаментов каких-то зданий, круги, в центре которых стояли исполинские колонны с письменами на вымерших языках; прочие изваяния, потрескавшиеся и пожелтевшие от времени, на половину зарытые в изжелта-бледный, янтарный песок. Мужчина помнил, что колонн было двенадцать. Почему-то этот факт врезался ему в память.
Кажется, любой ученый отдал бы жизнь, единственно для того, чтобы оказаться здесь, на Ультимо-Сперанзо и посмертное существование, чтобы все здесь изучить. Но беловолосого окружающие древности нисколько не интересовали, он целенаправленно шел по ветхой дороге к грозно возвышающейся горе.
***
– А потом… Ха-ха!… А потом он мне и говорит: «Извините, я не знал, что вам назначено»… – весело захохотал Сол.
Небольшая компания повалилась со смеху. Очнувшийся Лев гоготал громче остальных своим характерным смехом, больше похожим на рык медведя.
– Значит вы все-таки разгромили тот дворец, да? – чуть разочарованно спросила Юлия. – Никакой тонкости в вас нет.
Она укоризненно посмотрела на Асуро. Сол скривил рожу и противным голосом передразнил ее. Юлия проигнорировала очередной выпад.
– Что оставалось делать? – Асуро спросил всех собравшихся. – Мы проторчали десять часов ради того, чтобы сказать местному королю о предстоящем нападении армии Гейдриха. А в приемной некий по-бабски одетый пацан сто раз повторяет одно и то же, – Асуро встал, принял забавную позу, видимо изображая того пацана и проговорил фальцетом, кривляясь. – Вам назначено? Или не назначено? А если назначено, то кем? Или не назначено? И почему вы кричите на меня?! Я сейчас охрану позову! Нет, я не знаю кто вы такие. Да, я понял, что у вас важное дело к Его Превеличайшеству, но, увы, они сейчас очень заняты. Да, я понимаю, что вы ждете уже пол дня, но поделать ничего не могу… И так целый день. Вот мы с Солом и решили …ммм… ускорить процесс.
Новый взрыв хохота. Даже старик Ринго слегка улыбнулся, потягивая трубку.
– Что ж предлагаю тост: За решительный подход к делам! – Лев поднял кружку с ромом.
– И за победу, – вставил Джо.
Все разом смолкли. Искра веселья почти на всех лицах угасла, как если бы ее сдуло невидимым ветром. Единственный, кто не утратил благодушия – Асуро. Он с насмешливым прищуром оглядел каждого.
Так, в неловком давящем ступоре постояли пару мгновений.
– Выпьем же, – наконец, проговорил Сол.
Костер догорел и плавно погас, но в нем не было большой необходимости. Неумолимо наступило утро нового дня, который обещал быть исключительно ясным. После бессонной ночи Сильвер де Реймс, Джостар Лондей и Лев Эйхманн безмятежно спали прямо на земле, точнее на прибрежном песке, рядом с дотлевающими углями. В соревновании самого громкого храпа, по мнению Асуро, пока побеждал Джо, но у Льва были неплохие шансы вырваться вперед. Сол же держался в аутсайдерах, так как количество выпитого ввергло его в такое состояние, что сил на храп у организма попросту не осталось. Юлия, свернувшись калачиком на своей подстилке, тихо посапывала, отвернувшись от мужчин. Асуро оставалось гадать, где она умудрилась здесь достать подушку. Единственный кто так же, как и Асуро не спал, был Ринго. Он сидел в стороне ото всех.
Асуро глубоко вздохнул, посмотрел на совершенно изумительное, волшебное небо. Посидел немного и, наконец, встал. Отыскав черный широкий меч причудливой формы, он прислонил его к спине и зашагал к старику, с каждым шагом приятно утопая в песке.
Все вокруг пробуждалось, один океан остался прежним, – мягкие, ласковые звуки волн тихонько пошептывали, накатывая-откатывая от берега. На подошедшего Асуро старик не отреагировал, в общем-то, никак.
– Бессонница? – спросил черноволосый с кривой улыбкой.
– Нет, – ответил тот, кого звали Ринго. – Занимаюсь незатейливым: слушаю воду. Люблю я здешние места, ничего не могу с собой поделать. Красиво, как нигде. Сам воздух особенный. Давно хотел вернуться, благодарю за возможность.
Асуро немного помолчал, наблюдая за бегущим по берегу крабом. После некоторого раздумья сказал:
– Вот и все. Пора.
– Что будешь делать? – спросил Ринго.
– У меня есть выбор?
– Теоретически да. Вопрос в том, веришь ли ты в него.
– Не особенно, – ответил Асуро, провожая взглядом краба, который шустро спешил к воде.
– Тогда отступись, – спокойно сказал Ринго.
– Как ты себе это представляешь?
– Лучше у себя спроси.
Пенистая волна подхватила краба и унесла в свою пучину.
– А если у меня ответа нет? – голос у Асуро был спокоен.
– Тогда подчинись судьбе, если нет силы на выбор.
– А какой в нем смысл если все решено?
– Ты стоишь перед ним и сам принимаешь решение… Вот и весь смысл. – невозмутимо сказал старик.
