Оркестр

Стал слезно просить прощения Сева. Это тоже уже входило в его привычку. Он всегда после того, как поднимал на меня руку, слезно вымаливал прощение.

Я даже не стала подходить к зеркалу, не хотелось пугаться своего лица.

– Может, лед приложим, завтра же тебя запишу к лучшему врачу.

– Ложись спать, хватит передо мной мельтешить.

Я стала вставать с пола, Сева все крутился около меня. Я легла спать. А Сева продолжал:

– Прости меня, тебе очень больно?! Почему ты молчишь?! Ты даже не плачешь, ты никогда не плачешь. Тебе настолько на меня все равно?!

– Сева, замолчи, – резко обрубила я. – У меня болит голова.

– Все, я понял. Завтра самого лучшего врача найду, завтра все наладится, – продолжал повторять про себя Сева.

А я ждала, когда он уснет, чтобы сходить на кухню и выпить обезболившего, так как у меня жутко раскалывалась голова, и ужасно ныл глаз.

Через несколько минут своих слов, провинившегося мальчика, Сева уснул. Я отправилась на кухню, чтобы выпить таблетки. Затем я зашла в ванную комнату, чтобы умыться холодной водой.

Посмотрев на свое ужасное отражение в зеркале с подбитым глазом, я снова стала истерически смеяться.

Через некоторое время меня испугал мой затяжной смех над самой собой.

Я резко его остановила и посмотрела себе в глаза.

«Больше никогда, слышишь, никогда!» – подумав про себя фразу, которая звучала именно как стимул жизни, я отправилась спать.

Мои таблетки уже начинали действовать, я не чувствовала боли и через несколько секунд я провалилась в глубокий сон.

Во сне я падала, падала вниз под воду, и самое страшное, что мне нравилось это падение. Но через некоторое время мне стало не хватать воздуха, я стала задыхаться в воде, я пыталась выплывать на воздух, но у меня это не получалось, меня будто держали в воде. Меня удерживали в воде руки Севы.

Я резко проснулась от этого сна, мне на самом деле стало трудно дышать.

Севы не было, на часах уже было одиннадцать часов. Йогу я уже пропустила, да и куда с таким глазом.

Только я вспомнила о нем, как боль резко, но длительно пронзила мне все мое лицо.

Я пыталась встать с кровати, как кто-то позвонил в дверь. Я быстро оделась, надев на один глаз повязку для сна, будто я ее еще не успела снять, и отправилась открывать дверь.

На пороге стоял наш врач, который лечит всю нашу семью. Эрнест стоял с огромным букетом цветов.

– А видели ли вы врачей, которые доставляют цветы на дом?! – пошутил Эрнест.

– Доброе утро, проходите, – впустила я Эрнеста в дом, забрав у него огромный букет белых лилий.

– Ничего страшного, сам глаз не тронут, конечно, фингал будет несколько дней, а точнее даже недель. Но у меня есть замечательное средство, которое быстро выправит вам личико. Вот, держите, – произнес Эрнест после того, как осмотрел мое лицо.

– Спасибо вам огромное, может, чай или кофе?!

– Не откажусь от вашего фирменного кофе, – заулыбался Эрнест, убирая все свои лекарства и рабочие приборы в свой маленький, но очень вместительный чемоданчик.

Эрнест был типичный врач. Но, по крайней мере, я так представляю врачей. Он был небольшого роста, с небольшой залысиной, с бородой и с маленькими, но очень хитренькими глазами, которые постоянно бегали туда-сюда.

Я любила встречи с Эрнестом. Он был очень интересный и глубокий человек. Его жизненный опыт меня впечатлял. Эрнест постоянно рассказывал мне интересные истории из своей рабочей практики. Я любила его слушать, тем более в такие дни, когда мне не зачем, и не куда спешить.

– Эрнест, вот ваш кофе. Как у вас дела на работе?!

– Ой, Зариночка, все хорошо, все хорошо. Вот недавно такой интересный случай со мной произошел. Я уже думал, что все в этой жизни видел, а, оказывается, даже меня еще можно удивить.

– Как я рада, что вы меня сегодня посетили. Я вся во внимании, – с интересом приготовилась я выслушивать очередной поучающий рассказ Эрнеста.

– Был у меня постоянный клиент, очень влиятельный человек, сама понимаешь, без конкретики, хотя почему был, он и есть. Так вот, все у него было в норме, всегда он вовремя проверялся и ничем вредным не увлекался. Да и я его всегда лично проверял, ничего у него не было со здоровьем. А тут раз, уехал он на несколько месяцев пожить в другую страну, тоже не будем называть конкретно куда, и все, вернулся другой человек. То, что он умом тронулся, это одно, так он начал сгорать на глазах. Вот вроде все понимает, что с ним что-то не так, а ничего с собой поделать не может. Да и я ничего не вижу в нем такого, но потихоньку человек угасает, он морально погибает, понимаешь. Морально он уже никто, а, следовательно, скоро и физически не станет его.

– А что с ним такого могло случиться?!

– Как я предполагаю его довели до такого состояния, знаешь, подстроили, что за ним следят, что его хотят убить, отравить или еще что-то. Подстроили несколько реальных фактов, когда с ним хотят что-то сделать, причем делалось это специально в другой стране, где он был один, где не было какой-то поддержки от близких ему людей. Вот он и поверил в это, а приехав сюда, стал всех и во всем подозревать, стало ему все везде мерещиться, и вот все, сошел с ума. Хотя он здоров и по голове здоров, это самовнушение очень сильно действует. Помешал он тут кому-то, а может, и жена ему так решила отомстить. Довел он ее бедную, я у нее практически каждый день бывал.

– Да разве так бывает?! – удивленно спрашивала я.

– Я сам не знал, что так бывает, а, оказывается, бывает. Ладно, засиделся я у тебя. Береги себя, – чмокнул меня в щечку Эрнест, – и да, три раза в день обязательно мажь мазь.

– Хорошо, – проводила я Эрнеста и немного задумалась над его словами.

Глава 6. Первая нота

Несколько дней я провалялась дома. Фингал под глазом еще оставался, но он становился все менее заметным. Сева всю неделю приходил домой рано, и вообще, вел себя как настоящий семьянин. Все время заботился обо мне и даже не повышал голоса. Хотя иногда у нее выскакивала нотка раздраженности в мой адрес, но как только он видел мое лицо, ему становилось не по себе и он сразу менял тему разговора.

Йогу я не посещала, никуда не выходила, это очень сильно вывело меня из-под контроля. Я уже не могла найти в себе силы, чтобы полностью не впасть в депрессию. Мне необходима была смена обстановки.

Тогда я решила, что немного тонального крема и солнечные очки смогут спасти меня от нахождения дома.

Я привела себя в порядок, загримировалась, надела солнечные очки и решила немного побаловать себя шопингом.

Я отправилась в торговый центр, чтобы хоть немного себя порадовать.

Мне, честно говоря, было все равно, что многие люди обращали внимания на то, что даже в помещении я не снимаю солнечных очков.

Мне хотелось немного поднять себе настроение, купить хоть что-то. Может, хоть новая вещь поможет мне улыбнуться.

Пройдя несколько бутиков, но так ничего и не выбрав, я отправилась в отдел парфюмерии и косметики.

Я очень любила экспериментировать с различными запахами. Я никогда не пользовалась одной туалетной водой длительное время. Я постоянно меняла запахи, чтобы запахи характеризовали во мне разное состояние моего настроения.

Еще я пробовала смешивать два запаха в одном, мне нравилось такое неординарное решение банальности и повторимости запахов.

Когда я снова увлеклась изучением новых для себя запахов, чтобы выбрать то, что можно было совместить, я учуяла снова этот едкий запах непонятной туалетной воды, которой пользовалась любовница моего супруга.

Я повернулась и увидела улыбающее лицо Марты, которая стояла неподалеку от меня и так же нагло на меня смотрела, как в первый раз нашего с ней знакомства.

Я кивнула головой и отправилась к выходу. Мне не хотелось дальше оставаться под ее пристальным наблюдением.

Но моим планам не суждено было сбыться, так как Марта побежала за мной.

– Извините, извините меня, пожалуйста, – обратилась она ко мне.

– Да, – резко ответила я.

– Уделите мне несколько минут вашего внимания, – настойчиво продолжала Марта.

– Хорошо, я вас слушаю.

– Может, пройдем в кафе, здесь наверху отличное место, там спокойно сможем пообщаться.

– Хорошо, только не более часа.

– Да, да, я много времени у вас не займу.

Марта была одета в длинное платье молочного цвета с отрытым вырезом на декольте. Ее очень яркий макияж «резал» мне глаза. Я не понимала, что Сева мог в ней найти. Да, внешне она ничего, но вся эта вульгарность в манере нанесения макияжа просто отталкивала и даже наоборот делала ее взрослее.

Мы зашли в кафе, сели за столик и заказали себе кофе с десертом.

Марта продолжала нагло на меня смотреть, ее удивлял тот факт, что я не снимаю с себя солнечных очков.

Я про себя заняла позу йоги и сохраняла внутреннее спокойствие, показывая всем своим видом, что мне все равно на то, как смотрит на меня Марта и что, вообще, она обо мне думает, и о моих очках в том числе.

– Сегодня отличная погода, неправда ли?! – прервала наше молчание Марта.

Я посмотрела на Марту и промолчала.

Когда нам принесли кофе и десерт, я стала кушать и, молча, поглядывать на часы, демонстрируя Марте, что ее время истекает.

– Тут очень хорошо готовят, – продолжала наш разговор «не о чем» Марта, будто не знала, как мне что-то сказать.

Я, молча, доела свой десерт, выпила кофе и попросила счет.

Марта нервничала и теребила в руках бумажную салфетку, которая уже в клочья была смята в ее длинных руках.

Я расплатилась за весь счет, не хотелось разбираться с Мартой, кто и что там должен, и, молча, стала собираться на выход.

– Сразу перейду на «ты», – быстро начала Марта, видя, что я ухожу, – я в общении человек простой. Прости меня за то, что твой муж тебя избил из-за меня, и прости за то, что я сплю с твоим мужем. У нас сильная с ним связь, – быстро договорила Марта все то, что никак не могла мне сказать, и опустила свои глаза в свой кофе, который уже давно у нее остыл, так как к нему она так и не притронулась.

Я встала из-за стола и спокойно сказала Марте:

– Я не хочу этого знать. До свидания.

– Подожди, – схватила меня своими длинными руками Марта, – вот моя визитная карточка, надумаешь, позвони. Это может, действительно, показаться смешным, но я хочу подружиться. У тебя грустные глаза, я понимаю, как тебе одиноко. Я думала, что ты другая, избалованная богатой жизнью супруга влиятельного человека, что ты над такими, как я, издеваешься. Но когда я увидела тебя сегодня в этих очках, я все поняла. Я сама многое пережила. Все при нашей следующей встрече расскажу, если захочешь, конечно.

Я посмотрела сквозь тонированные стекла в глаза Марте и все-таки взяла ее визитку.

По дороге домой мне хотелось разорвать эту визитку, от которой пахло этим невыносимым запахом. Но я решила сделать это дома, когда останусь одна.

Зайдя домой, я уже хотела порвать на мелкие кусочки эту ненавистную мне визитку, но что-то остановило меня. Ощущение того, что она может мне пригодиться, меня не отпускало. Меня раздражало это ощущение, но я ничего не могла с этим поделать.

Через пару дней я пришла в себя. Я снова стала посещать йогу, мне стало комфортно внутри себя ощущать эту гармонию со своим телом и со своей душой.

Сева стал более благоразумным по отношению ко мне и к нашим отношениям.

Я стала получать чуточку его внимания и тепла, мне так это было важно.

Я стала снова греть внутри себя надежду, что у нас может все еще получится сохранить семью.

А когда Сева предложил мне снова попробовать завести детей. Я будто бы очутилась на седьмом небе от счастья.

– Знаешь, я так подумал, что я готов, – подошел ко мне Сева, когда я готовила завтрак.

– К чему?!

– К детям, – радостно продолжал Сева.

– Ты серьезно сейчас?!

– Конечно, давай так, ты сходишь к врачу, все узнаешь, как тебе надо подготовиться, как мне, и сразу же приступим к этому важному этапу нашей с тобой жизни, – произнес, как выступательную речь, Сева, будто бы проводил очередное собрание со своими коллегами, на котором необходимо было приступить к подготовке нового указа.

– Я сегодня же пойду к врачу, – радостно произнесла я и поцеловала Севу в щеку.

На что Сева поцеловал меня в губы. Давно уже не было от него такого внимания и приступа страсти по отношению ко мне.

Как я и обещала Севе, я отправилась к своему постоянному врачу – гинекологу, к которому я всегда могла попасть, даже без записи.

Антон Олегович был очень рад снова меня увидеть в своем кабинете, он сразу же приступил к медицинскому осмотру.

Он понимал, что я к нему пришла не просто на проверку, что я уже длительное время посещаю его только для одной цели. Хотя я часто и пропадаю, так как у нас бывают затишья в отношениях с Севой, но после сегодняшнего предложения Севы, я просто обязана была посетить врача и настроиться на осуществление своей давней и заветной мечты.

– Зарина Викторовна, я очень рад, что вы снова меня посетили. Но, к моему сожалению, мне вас нечем обрадовать, – без какого-либо ухода от правды, начал Антон Олегович со мной тот разговор, которого я больше всего боялась. – У вас много абортов, организм уже не молодой. Можно еще попробовать одну процедуру, но я не даю никаких гарантий. Вы подумайте, посоветуйтесь с супругом. Может, что и надумаете.

– Я вас поняла. Спасибо большое.

– Зарина Викторовна, не расстраивайтесь. Все обязательно наладится. Я знаю столько пар, которые уже давно потеряли надежду на какое-либо чудо, и оно случалось. Сейчас столько возможностей, тем более с вашими средствами и связями. Я уточню по поводу этой процедуры, мы сдадим с вами все анализы, проверим весь ваш организм и приступим к этому. Это пока не ЭКО, это совершенно новое средство, вот держите брошюрку, тут есть вся информация. Это новые гормональные сильнодействующие средства, которые смогут восстановить ваш организм и подготовить матку. Здесь будет целый комплекс лечения и вас, и вашего супруга тоже.

– Да, хорошо. Я почитаю, – взяла я брошюрку у Антона Олеговича и отправилась к выходу из этого кабинета, который постоянно готовил для меня очередной приговор моей профнепригодности.

Я еле держала внутри себя свои слезы, хотя нет, я не держала в себе слез, их уже не было и внутри меня, я уже разучилась плакать, я направилась к туалету.

Мне хотелось умыться холодной водой. Между тем передо мной вырисовались картины из моего прошлого.

«– Привет, ты устал?!

– Да, есть немного. Ты как?! Что такая веселая?!

– А у меня для тебя сюрприз, – загадочно начала я.

– Какой?!

– Смотри, я сегодня была у врача. Я беременна.

– Какой срок?!

– Срок ещё маленький. Ты рад, Сева?!

– Зариночка, любовь моя, я очень, очень рад. Но пока рано нам думать о детях. Я только стал выстраивать свою карьеру, все может сломаться. И ты так еще молода. Тебе будет одной тяжело, а я не смогу тебе помочь, и няню мы не в состоянии нанять, а твоя мама, сама понимаешь, вряд ли приедет тебе помогать. Давай пока маленький срок….

– Не продолжай, я услышала тебя.

Спустя три года у нас состоялся еще один такой же разговор.

– Сева, я не хочу ничего слышать, я буду рожать. Ты уже нормально устроился и сможешь нас содержать. Тем более я не работаю так и так.

– Ты беременна?!

– Да, ты рад?!

– Я рад, но мне кажется, что нам не стоит с этим торопиться. Я, честно говоря, еще не готов стать отцом. Смотри сама, тебе решать.

– Я уже все решила.

Вечером меня ожидал сюрприз от Севы. Дома было все усыплено цветами, и Сева стоял посередине комнаты на коленях с предложением – все бросить и поехать отдыхать.

Я была рада, я наделась, что Сева согласится на оставление ребенка. Но у Севы был совершенно другой план. Он пытался всякими способами уговорить меня снова отказаться от малыша. И у него это получилось.

И последний раз, когда я снова забеременела, Сева уже был совершенно другим человеком. Мы сильно поругались, я хотела забрать свои вещи и уйти, чтобы самой воспитывать ребенка, но Сева решил все за нас. Как всегда он это делал. Он не стал меня уговаривать, он просто напился и так сильно меня толкнул, что я не смогла сохранить ребенка».

Но самое страшное, что во всех этих абортах был виноват не только Сева. А, в первую очередь, я. Поэтому я так ненавидела себя. И, наверное, правильно, что не могу теперь забеременеть, не суждено мне этого делать. Нам с Севой точно, мы этого не заслужили.

– Я ненавижу, ненавижу его, – я произнесла свои мысли вслух и отправилась к своему водителю.

Мне хотелось сегодня напиться и забыться. Я редко пила алкоголь, но только не сегодня. Все посещения гинеколога обычно заканчивались моей выпивкой потому, что не могла я по-другому забыться и перетерпеть всю ту боль, которая была у меня внутри.

В моей голове всегда вертелись имена детишек, которые я успевала придумать, как только узнавала о своей беременности. Но какая из меня мама, раз я не смогла их сохранить, и только из-за причуд своего мужа, хотя сама я очень этого хотела. Я никогда не могла себе этого простить, и не прощу этого себе никогда, и ему я этого тоже не прощу.

«Все, хватит жить с ним», – первая мысль промелькнула у меня после первого выпитого стакана.

«Ах, надо подружиться с Мартой, как ее там, точно с Мартой, где ее визитка», – вторая мысль была еще вернее, и я стала искать визитку любовницы своего супруга.

И я ее нашла, помятую и немного уже затертую, но цифры разглядеть на ней все-таки можно.

Я набрала Марте и прошептала:

– Привет…..

Глава 7. Держи друзей возле себя, а врагов еще ближе

Через час мы встретились с Мартой в одном укромном месте, где нас никто не должен был заметить вместе. Это было маленькое частное кафе на окраине нашего города. Можно было сказать, что оно еще даже официально не открылось. Но «своим» клиентам двери были открыты. Владельцы кафе были знакомые Марты, поэтому мы спокойно решили поговорить с ней там.

Поговорить?! Что я несу?! Просто, просто, просто вдумайтесь в мои слова?! Поговорить в укромном месте с любовницей моего мужа, чтобы нас не увидели знакомые мужа или сам муж.

Мне так от этого смешно и так грустно. В каком же я ничтожном положении нахожусь, что даже соглашаюсь на дружбу с любовницей своего супруга.

Что, по-вашему, я должна с ней обсуждать?! Какой Сева в постели?! Или как лучше его привлечь и удовлетворить?!

Мне казалось, что моя голова взорвется от всех этих мыслей до того, как я доберусь до этого кафе и все-таки встречусь с Мартой.

Поехала я туда на такси, я заехала в салон красоты и сказала Потапу Михайловичу, чтобы он меня забрал отсюда не раньше, чем через три часа.

Пришлось немного соврать своему водителю, хотя я была уверенна в нем, что он ничего не расскажет Севе, если я его об этом попрошу.

Потап Михайлович уже несколько раз выручал меня и ничего никогда не рассказывал Севе.

У нас были отличные отношения, хотя мы толком друг с другом никогда и не разговаривали. Он ко мне относился как к своей дочери. Мы с ней были ровесницами. Его дочка уже несколько лет живет заграницей. Когда Потап Михайлович развелся со своей супругой, она забрала их дочку, когда той было восемнадцать лет, и уехала жить в Ситию. Сития – город и порт в Греции, на острове Крит, в восточной части нома Ласити. Сестра супруги Потапа Михайловича уже несколько лет проживала в этом городе. Они часто ездили туда отдыхать, и зачастую одни, без Потапа Михайловича. И как-то во время очередной поездки в Грецию супруга Потапа Михайловича познакомилась там с греком, влюбилась и решила, что их курортный роман не может просто так закончиться. Она развелась с Потапом Михайловичем и уехала жить в Грецию. Долго она не могла получить разрешение на получения гражданства, но сестра помогла это осуществить, и через год супруга Потапа забрала с собой и дочь. Потап Михайлович очень сильно переживал все это, он не мог работать, он просто не мог жить.

С Севой они случайно познакомились на дороге. Тогда Сева только «раскручивался» в своей государственной деятельности и управлял своим автомобилем сам.

А Потап Михайлович был водитель со стажем. Раньше он управлял автобусами, потом стал дальнобойщиком. А потом снова решил вернуться в автобусный парк, так как практически не проводил время со своей семьей. Но тут его жизнь резко изменилась, поэтому ему вообще уже ничего не хотелось. Несколько дней он просто пил от того, что ничего уже не мог поменять в своей жизни, что теперь он не сможет увидеть свою дочку, когда ему это захочется. И самое главное, во всем этом он винил, в первую очередь, себя. Потап Михайлович считал, что если бы он не оставлял так надолго свою семью, то не случилось бы этого разрыва. Ведь если люди друг с другом долго не живут, теряется, теряется эта внутренняя связь между людьми.

Я тоже так считаю. Хотя мы и живем вместе, но все равно свою связь уже где-то потеряли.

Ну вот, вернусь к своему рассказу. Потап Михайлович шел из дома в магазин и увидел, как Сева стоял на дороге со сломанной машиной и пытался что-то в ней починить. Сева ничего не соображал в машинах, но сильно опаздывал на деловую встречу.

Потап Михайлович, молча, подошел к Севе, отодвинул его, также молча, от капота машины и буквально через несколько минут Сева смог поехать на своей машине.

Сева очень торопился, поэтому не успел отблагодарить Потапа Михайловича.

Тогда Сева приехал вечером к тому же месту и стал ожидать Потапа Михайловича.

Буквально через несколько минут он увидел Потапа Михайловича, который также вышел из своего дома и пошел, как будто никуда.

Сева подбежал к нему, стал благодарить и спрашивать, сколько он ему должен.

Но Потап Михайлович ничего не произнес, он просто смотрел пустыми и потерянными глазами на Севу.

Сева приехал домой и все мне рассказал. Я понимала, что с человеком что-то случилось, что ему необходима помощь.

Тогда я попросила Севу отвезти меня к нему, чтобы я смогла с ним поближе познакомиться.

На следующий день Сева привез меня к этому же месту, где они встретились с Потапом Михайловичем, описал мне его, как мог, а сам поехал на работу.

Я несколько часов искала этого мужчину, но так он и не появился. Или я пропустила его, так как по описанию очень тяжело найти человека, если ты его ни разу не видел сам.

Я зашла в тот магазин, в который заходил Потап Михайлович, и спросила все у продавцов.

Магазин был частного вида, как раньше, поэтому продавцы всех своих клиентов, особенно частых, знали в лицо.

Мне сказали, где живет Потап Михайлович, и я отправилась к нему домой.

Когда Потап Михайлович открыл мне дверь, то он сразу расплакался. Так как я напомнила ему его дочку. Я все ему объяснила, он впустил меня в дом и рассказал всю свою историю.

Вечером я поговорила с Севой, и мы решили взять Потапа Михайловича к себе на работу. Тем более Севе уже требовался водитель.

Так я подумала, что смогу помочь Потапу Михайловичу. Он всегда будет при деле, ему некогда будет скучать. Да и зарплата у нас лучше, чем в автопарке. Таким образом, он сможет чаще навещать свою дочку и ездить к ней в гости.

Потап Михайлович согласился и очень долго благодарил меня за помощь. У Севы он проработал водителем недолго, где-то уже через год Потап Михайлович стал моим водителем.

Сам по себе Потап Михайлович – замкнутый человек, но сколько у него появляется радости, когда он приезжает с отпуска, который он проводит со своей дочкой.

Он смотрит на меня своими счастливыми глазами, и мне становится все понятно, без слов.

Я тоже все храню в себе, пока не взорвусь. Но пока этого не происходило. Не знаю, насколько еще меня хватит. Не знаю.

У Потапа Михайловича далеко дочка, у меня – папа. Поэтому можно сказать, что мы, в какой-то степени, с Потапом Михайловичем друзья и похожие люди.

Когда я наконец-то приехала в это кафе, в котором у меня была назначена встреча с Мартой, я жутко разнервничалась.

Хотя во мне уже было несколько бокалов вина, меня это все равно не спасало.

«Мне необходимо взять себя в руки. Просто необходимо», – настраивала я себя и уже пыталась вспомнить одну из методик успокоения в йоге, как услышала свое имя.

– Зарина, заходи сюда.

Я увидела Марту. Сегодня она была одета в черное строгое платье с большим кожаным ремнем, волосы были забраны в пучок. И все ничего, но эти фиолетовые тени, фиолетовая помада убивали всю эстетичность в ней.

Я, молча, отправилась за Мартой.

Мы зашли в уютное маленькое кафе и прошли в маленькую вип – зону.

Марта гостеприимно уже успела все заказать и сразу же стала заваливать меня вопросами: