Неспортивное убийство

– Тут мне некуда пойти работать. В школу не хочу – физкультурник из меня так себе. Моего терпения на детей не хватит. В фитнес-клубах Волгограда у меня связей нет. А в Казани можно неплохо устроиться, однокурсники обещали помочь. Квартиру будем на двоих с подругой снимать.

– Далеко сбегаешь. Ведь именно это ты делаешь, Астра-джан.

– Что ты, хайрик8! Ничего не сбегаю. Ищу свое место в жизни. – Ася увидела, как заблестели от сдерживаемых слез отцовские глаза, и поспешила его обнять, чтобы успокоить.

– Думаешь, не вижу, как переживаешь из-за внешности. Мальчиковые одежды и короткая стрижка не могут отменить твоего тела. Но главное – душа, она-то у тебя чистая и светлая, как у матери. Поэтому женился на ней и счастлив уже больше двадцати пяти лет.

– Давай договоримся, что если будет совсем беспросветно, вернусь без лишних слов.

– От себя не уйдешь. Ладно, пробуй самостоятельную жизнь. Тысяча километров – не другой конец земли. Эх, ахчи9, прошу Бога, чтобы твоя дорога удалась. – Левон поцеловал дочь в лоб и зажмурился, чтобы остановить нахлынувшие слезы. Он отпускал ее с тяжелым сердцем. Знал, что будет скучать, нуждаться в ее смехе, совместных просмотрах спортивных матчей, помощи по дому и в саду. Но понимал, что дети имеют право на свой путь, падения и взлеты.

Как только сняла жилье совместно со знакомой по академии, Ася тут же перевезла вещи, параллельно устроилась на постоянную работу в небольшой спортивный клуб, где подрабатывала еще студенткой и смогла зарекомендовать себя. Квартира оказалась крошечной. Однокомнатная, видавшая разное и многих, на пятом этаже хрущевки. Только такая была пока что по размеру кошелька. С соседкой Аленой отношения были не дружеские, а скорее приятельские, поэтому они договорились об общежитии: раздельный быт, поддержка чистоты по очереди и никаких шумных гостей на арендуемых тридцати квадратных метрах. Все пункты Ася выполняла неукоснительно. Не любила бардак, грязный пол, немытую посуду в раковине. После заселения вычистила санузел, выскоблила кухню, придала поверхностям свежий облик, которого они не видели последние двадцать лет. Квартира не соответствовала мечтам о светлом пространстве в стиле минимализм. Выцветшие обои, мебель, купленная для чужих, посуда словно из музея соцбыта, алюминиевые вилки и ложки вселяли уныние.

– Для начала сойдет. Пока руки-ноги двигаются, тело способно недосыпать и выдерживать многочасовые рабочие дни, расстраиваться некогда, нужно идти вперед, – решила Ася.

Понеслись дни молодой, но нацеленной на лучшее жизни. Через три года Ася прошла собеседование на должность инструктора тренажерного зала в один из известнейших в стране фитнес-центров, который открыл филиал в Казани. Нервничала перед важной встречей. Добиралась до здания центра пешком четыре километра, оставляя позади неуверенность, скованность и страх. Беседа с руководителем по персоналу пролетела быстро. Он спросил про образование, опыт в профессии, поинтересовался тем, как она видит свой вклад в работу с клиентами. На последнем пункте Ася чуть не слилась. Что может дать тренер в зале, набитом железными установками, гантелями и штангами? Помочь разобраться со всем этим стальным хозяйством, научить технике упражнений.

– Наверное, еще могу привлечь временных посетителей в ряды постоянных клиентов клуба, – добавила в конце, чем окончательно понравилась эйчару10.

На седьмом году работы в филиале общероссийской сети фитнес-центров Ася Манукян получила повышение: доросла от должности обычного тренера до мастер-тренера тренажерного зала. Это означало прибавку в зарплате, что позволило задуматься над решением жилищного вопроса. Она рискнула взять в ипотеку однокомнатную квартиру. Остро хотелось жить в новом доме без следов чужой судьбы и энергетических отпечатков других людей. Давно мечтала наполнить пустое пространство по вкусу, собственными запахами, личными предметами. Разложить по полочкам небольшое количество дорогих сердцу вещей. А главное – засыпать и просыпаться в своем жилье, не делить с другими кухню, комнату и ванную. По молодости общий на двоих-троих быт переживается легко, снимать квартиру в складчину и не инвестировать в недвижимость кажется нормальным. Двадцатилетние тратят скудные доходы здесь и сейчас, без заглядывания в будущее. Ася придерживалась такой же стратегии в молодые годы жизни. Но подбираясь к тридцати, все острее ощущала потребность в своем угле, пусть крохотном, но таком, где не будет других людей, если она сама их не пригласила. Пандемия две тысячи двадцатого года подстегнула к действию и помогла осуществить мечту. Ася приобрела квартиру и обязательство выплачивать долг банку.

– Прикинь, Оксана, – рассказала она постоянной клиентке после тренировки. – Не думала, что собственность может меня так сильно обрадовать. Конечно, надо платить больше двадцати лет. Но как же круто возвращаться домой, заходить на кухню и понимать, что это все твое.

– Так ты снова в отпуск никуда не поедешь, – заметила в ответ та.

– Да и черт с ним, – махнула Ася рукой. – Не до отдыха. Теперь нужно работать с удвоенной силой, чтобы быстрее выплатить проценты банку.

– Ася, ты просто железный человек, – удивленно покачала головой Оксана и, пожелав удачи, отправилась в раздевалку.

Ася вспоминала детство, юность, первые годы работы, параллельно наблюдая за разминкой женщины, которая пришла на ознакомительную индивидуальную тренировку. «Что теперь будет? Бездумно поступала с Весняцким. Что сказать родным? Выстроенная за десяток лет жизнь покатилась в никуда? Всего-то хотелось создать для себя комфортные условия, работать в удовольствие, не вляпываться в какие-то мутные истории», – крутилось в голове на протяжении следующего часа. Каждый раз, когда думала о навалившихся проблемах, начинали потеть ладони, было трудно сконцентрироваться на работе. А рядом оказывались новенькие посетители, которые ждали внимания и обхождения, которым нужно было угодить и понравиться. В кармане олимпийки завибрировал телефон. Звонил Руслан:

– Ася, как будет перерыв в расписании, подойди в тренерскую. Тебя ждут люди из следственного комитета.

«Ждут, чтобы что?» – Ася не ответила Дубову, отключив смартфон на его последних словах. Еле дотянула до перерыва между клиентами. На ватных ногах доплелась до шкафчика на тренерской стойке, чтобы положить блокнот, спортивные резинки и взять бутылку. В состоянии, близком к сомнамбулическому, подошла к кулеру у стены. Налила холодной воды, залпом выпила и отправилась навстречу неизвестности.

Эпизод 2. Начало расследования

Эльгиз Раимов – следователь по особо важным делам – уже полчаса находился в фитнес-центре. Вместе с ним прибыл стажер Егор Марченко, которого приставили обучаться, а заодно и помогать. Раимов имел полномочия вызвать интересующих следствие персонажей к себе в кабинет, но предпочел приехать на место преступления, чтобы тоньше прочувствовать атмосферу и застать действующих лиц более расслабленными. Людей часто пугает необходимость идти на допрос в следственный комитет. Так сложилось, что за сотрудниками правоохранительных структур закрепился имидж работников, не желающих долго разбираться в деле. Мол, быстренько найдут козла отпущения и повесят преступление на него как на самого слабого.

Но Раимов придерживался мнения, что правоохранительная система должна качественно выполнять свои прямые обязанности. Иначе развалится вместе с государством, как это случилось в девяностые годы прошлого века. В ту пору все подряд люди – гражданские и в погонах, власть имущие и обычные – обнаружили, что участвуют в страшном марафоне на выживание. Это был марафон без правил. Страна превратилась в перевертыш. Белое стало черным, важное – малозначительным, нормальное – презираемым.

Раимов период падения советской империи застал ребенком. Начал карьеру спустя почти двадцать лет после тех событий, в 2010 году, когда в подразделениях внутренних дел все поменялось: повысили зарплату, стали обращать внимание на моральный облик сотрудников, занялись решением жилищных проблем. В отдел, где он начинал, набрали молодежь, чтобы взрастить свежие кадры, уважающие закон и способные отстаивать честь следственного дела. В теории идея выглядела прекрасно, но невозможно полностью оградить новых сотрудников от влияния старых, которых уже нельзя было переформатировать. Некоторые из них продолжали вести себя бесчестно, как привыкли это делать в девяностые и в начале двухтысячных. Но Раимов не стал плясать под их дудку, понимая, что нужно держаться принципов верховенства закона и поиска правды, хотя нагрузки и преступлений с каждым годом не становилось меньше. Такой работник одним мешал, других восхищал. Но несмотря на это, за тринадцать лет его службы не происходило мало-мальски серьезных конфликтов до тех пор, пока три месяца назад у Эльгиза не сменился начальник. Прежний пошел дальше по карьерной лестнице, а на его место взяли нового офицера – майора Загибова, поставленного сверху чьей-то важной рукой. Все подумали, что сделано это было для передержки последнего в их образцово-показательном отделе перед дальнейшим повышением. Находясь на особом положении, Загибов в дела не вникал, зато выполнение плана требовал.

На дело Весняцкого, названное в шутку «неспортивным», начальник назначил Раимова как самого способного следователя, умеющего тщательно разгадывать подобные головоломки.

– Капитан Раимов, знаю, что у вас лежит дело о незаконном выделении участка земли в черте города Казани. Поторопитесь оформить все бумаги, а параллельно возьмите в работу происшествие в фитнес-центре. Пришло заключение, что смерть молодого тренера наступила из-за воздействия нейролептика. Убедитесь, что он не входит в список препаратов, подлежащих особому обращению и контролю. Выясните, что случилось с погибшим, ушел он сам или кто помог. Узнайте, откуда у него взялось это вещество. В помощники даю стажера Марченко – необходимо натаскивать молодые кадры. Каждое действие согласовывать со мной, наверху это дело взяли на особый контроль. Не подведите. – Увидев, что подчиненный развернулся, чтобы пойти выполнять возложенные обязанности, майор добавил, как бы невзначай: – Да, там еще отчет за полгода нужно подготовить. Жду в ближайшие три дня.

– Приплыли, вся морда в иле, – пробурчал Раимов, как только вернулся за рабочий стол с полученными от Загибова документами.

Марченко – светловолосый невысокий парень – уже прибыл под его шефство и теперь скучал в ожидании хоть какого-то серьезного задания, перебирая папки с заведенными делами.

– Егор, раз уж вас определили ко мне, то не будем терять время. Сейчас же поедем в фитнес-центр, собирайтесь.

Парень сразу повеселел: было видно, что устал тухнуть над бумагами в отделе. Эльгизу казалось, Марченко его побаивается, хотя признавался себе, что причиной этому могла быть суровая манера общения с ним. Раимов не особо горел желанием возиться со стажером, считая его недотепой, которому придется разжевывать каждую мелочь. Не в самом приятном настроении он выехал до нужного адреса.

Во время поездки на служебном автомобиле капитан распланировал следственные действия. Поручил Марченко пригласить участкового района, где находился фитнес-центр, и изучить сайт заведения, чтобы получше узнать об участниках событий. Себе оставил общение с администрацией и сотрудниками.

– К нам поступили предварительные сведения медицинской экспертизы, – сразу после приветствия и представления начал Раимов, обращаясь к сидевшей напротив руководительнице фитнес-центра. – Прошу помочь следствию установить причину гибели Весняцкого. Понадобится список тренеров – коллег Ярослава. С номерами телефонов. И контакты тех, кто находился с ним в близких отношениях. Нам со стажером Марченко было бы удобно встретиться с ними где-то на вашей территории.

– Да, конечно. Случившееся потрясло всех нас, – затараторила директор фитнес-центра Лариса Дмитриевна.

Это была ухоженная статная женщина с короткой стрижкой. На вид ей можно было дать около пятидесяти лет. «Хотя, может, и побольше, – подумал капитан, – современные косметические процедуры и модная одежда творят чудеса. Директор явно следит за внешностью – аккуратный макияж, окрашенные корни волос, немного подкачанные губы. Привлекательная для своего возраста. Глаза ясные, смотрят заинтересованно. Похоже, и правда, инцидент ее волнует, значит, занимается фитнес-центром в полную силу».

– Думаю, посадим вас в… ой, простите, – смутилась Лариса Дмитриевна и прикрыла рот рукой. – Хотела сказать, отдадим в ваше распоряжение тренерскую. Там есть столы и компьютер. На время переведу тренеров в другую комнату. Список Дубов подготовит, это их непосредственный руководитель. – Она взяла со стола смартфон и вызвала Руслана, после снова обратилась к Рахимову. – Тренерскую нужно будет опечатывать?

– Мы не собираемся там ничего хранить, поэтому не нужно, спасибо. А вот записи с камер наблюдения за последние три дня нам понадобятся. Стажер Марченко поможет оформить передачу этих материалов следствию и начнет ознакомление сегодня же. Необходимо убедиться, что погибшему не помогли уйти из жизни.

– Ой, а мы думали, у Ярослава что-то с сердцем случилось. – Лариса Дмитриевна удивленно посмотрела на следователя и продолжила: – Организуем видео с камер, думаю, начальник службы охраны успеет подготовить их за пару часов или даже раньше.

– А Дубов – это руководитель тренеров? Охарактеризуйте его в двух словах.

– У него в подчинении двадцать человек. Два года работает в своей должности. Правда, хоть амбиций и много, а профессионализм хромает, не умеет наш Руслан эффективно управлять, – призналась директор. – Мягкотелый. Хотелось бы от него большей требовательности к подчиненным. Дубов – мастер спорта по тяжелой атлетике, вроде упорство и характер достигатора должны быть присущи априори, но он не способен направлять других.

– А какое у него образование?

– Техникум какой-то технический в Тольятти окончил. А потом прошел переквалификацию в Поволжской академии физкультуры и спорта, выучился на специалиста по восстановлению после травм и на диетолога.

– Почему поставили его руководителем, если он и по основному образованию, и по характеру не подходит на эту должность? – удивился Раимов.

– Кроме него, никто не согласился, – вздохнула Лариса Дмитриевна.

В дверь постучали. Директор разрешила войти. В кабинет шагнул мужчина лет тридцати.

– Это Руслан Михайлович, а это капитан Раимов и стажер Марченко. – Лариса Дмитриевна представила друг другу тренера и работников следкома.

«Обычная внешность, средний рост, крепкое телосложение. Видно, что накачался в зале, но брюшко небольшое имеется. Молодой, но уже почти без волос, поэтому и голову бреет. Обручальное кольцо носит – это хорошо, значит, не склонен к скрытности. Лицо круглое, добродушное, даже детское какое-то. Как с такими данными умудряется руководить двадцатью тренерами? Простой как две копейки, на первый взгляд. Глаза от меня прячет. Боится или что-то важное скрывает?» – Раимов по привычке отметил первые впечатления. Записал в рабочем блокноте фамилию вошедшего под первым номером.

– Руслан, в тренерской будут проходить беседы с твоими подчиненными. – Директор посмотрела на Дубова, затем перевела взгляд на капитана. – Прошу об осторожности, Эльгиз Маратович, везде уши. Клиентам знать о расследовании ни к чему.

– Понимаю. Пойдемте, Руслан Михайлович, покажете нам помещение для работы. Благодарю за помощь, Лариса Дмитриевна, видео пусть запишут на этот носитель. – Раимов достал из поношенного портфеля флеш-карту и положил на стол директора. – Постановление на выемку материалов стажер принесет тогда, когда вернется забрать флешку.

Сначала трое мужчин отправились на цокольный этаж, где был обнаружен труп, а после прошли в выделенную для них комнату. Тренерская оказалась на втором этаже, но попасть в нее можно было лишь по лестнице, параллельной той, что вела в помещения для спортивных занятий.

«Специально этот лабиринт построили, чтобы развести потоки клиентов и работников фитнес-центра? Нужно найти план здания», – подумал Раимов после осмотра места гибели Весняцкого.

– Марченко, сходите снова к директору. Достаньте схемы помещений фитнес-центра. Стажерская функция отчасти состоит в том, чтобы быть на подхвате и пулей летать по каждому запросу.

Егор отправился выполнять задание, но лицо его погрустнело: видимо, тон начальника и роль мальчика на побегушках охладили прежний запал.

Предоставленная комната походила на стандартное офисное пространство. Светло-серые стены с линиями черничного цвета понизу и поверху. Напротив двери, посередине стены, белело панно с эмблемой фитнес-центра. Слева тянулся шкаф для одежды, рядом стоял стеллаж для документов и папок. От окна на расстоянии двух метров друг за другом располагались два обычных серых стола. К каждому примыкала тумбочка.

– Прекрасное помещение, просторное. – Раимов огляделся и занял дальний от двери стол. – Включите, пожалуйста, компьютер для стажера, Руслан Михайлович. Вижу, и принтер имеется. Почему так много свободных стульев скопилось у окна?

– Мы тут проводим совещания и планерки. Нужно всех уместить.

– Присаживайтесь напротив меня, побеседуем. – Капитан решил не терять время на расшаркивания и сразу приступить к выуживанию информации из Дубова. – Кто нашел погибшего, в котором часу?

– Мне позвонила тренер Ася Манукян, сказала, что Весняцкий лежит на полу цокольного этажа рядом с раздевалками. Мы сейчас осматривали это место. Она набрала меня в… секундочку. – Дубов достал смартфон из кармана и посмотрел время звонка. – Набрала в 15:23. Сказала, что у нее образовалось окно, вот и пошла вниз взять что-то из шкафчика. Ну и обнаружила… Через три минуты я спустился к ней. Там застал еще и массажиста Альберта, приятеля Ярослава. Что ему было нужно, не знаю. Он и вызвал нашего спортивного врача – Дмитрия Сергеевича Батькова.

– Тогда следующим пригласите Батькова, Руслан Дмитриевич. А пока стажер не вернулся, еще такой вопрос. Что вы делали после обнаружения трупа?

– Присутствовал во время работы медиков, полицейских. Пока Ярослава не увезли.

– Может, заметили какие-то странные вещи в раздевалке тренеров или среди подчиненных?

– Хм… Особенного ничего не увидел. Все было обычным. Да и не заходил я в раздевалку в тот день ни до, ни после происшествия. Тренерам была команда не толпиться у раздевалок, пока не уберут тело.

– Хорошо. Пригласите Батькова сюда.

Дубов набрал названного сотрудника и попросил подойти в тренерскую, объяснив, что тут его ждут следователи, расследующие дело по поводу смерти Ярослава. Сам на время отлучился. Вернулся Марченко, отдал капитану планы помещений и список тренеров с номерами телефонов, после разместился за вторым столом. Достал ручку и бумагу для записей, оглядел клавиатуру и экран включенного компьютера. Открыл текстовое приложение и начал набирать протокол допроса Дубова со слов Раимова. Появился Батьков. Он вошел размеренным шагом, присел на стул, предложенный капитаном, и вопросительно посмотрел ему в лицо.

– Добрый день, Дмитрий Сергеевич. Я капитан Эльгиз Маратович Раимов. А это стажер следственного комитета Егор Марченко, – следователь указал на помощника. – У меня к вам несколько вопросов по поводу Весняцкого.

– Готов ответить, – пожал плечами доктор.

– В каком состоянии вы нашли Весняцкого и как установили факт его смерти?

– Шел четвертый час дня. Мне позвонил Альберт, попросил спуститься к тренерским раздевалкам. Ярослав лежал на полу, ногами в сторону двери в коридор, руки раскинуты, лицо неестественно застывшее. Пульс не прощупывался, проба Белоглазова11 дала положительный результат, зрачки приобрели овальную форму. Приехавшие врачи скорой помощи тоже констатировали смерть. Тело увезли уже другие сотрудники, те, что из судебной экспертизы, после разрешения полиции.

На этих словах в тренерскую вошел уставшего вида полицейский в форме.

– Разрешите? Я участковый данного района, старший лейтенант Хайбуллин. – Мужчина замер на пороге.

– Проходите. Я капитан Раимов, следователь по особо важным делам. Стажер Марченко известен вам по телефонному звонку. Это спортивный врач фитнес-центра Батьков, – капитан представил себя и присутствовавших в комнате. – Присаживайтесь, где будет удобно. Как раз говорили о вас.

– Что именно? – вяло поинтересовался полицейский, ковыляя до приглянувшегося стула. Весь его вид показывал, что происшествие в фитнес-центре, относящемся к его участку, спокойных будней не обещало. В голове Эльгиза пронеслось: «Наверняка этот лейтенант хотел бы избежать сегодняшней встречи. Устал от беготни за много лет работы. А продвижения по службе не предвидится, улучшений условий труда – тоже. Застрял в каком-то безвременье. Ни остаться, ни найти что-то новое. Скоро подастся в охранники. Там хоть работа непыльная. Жена обрадуется. В его глазах читается единственное желание – побыстрее свинтить отсюда. Еще и я выгляжу как настоящий бульдог. Не переживайте, Хайбуллин, от вас толку, думаю, будет мало. Поэтому задерживать не стану».

– В каком часу вы прибыли на место обнаружения трупа? – обратился к нему Раимов.

– Около шестнадцати часов, ну, может, в четверть семнадцатого. Судебно-медицинские эксперты прибыли примерно в пять вечера. Тогда же следователь из вашего ведомства появился. Они вместе осмотрели тело и место происшествия. Криминалисты подъехали без пятнадцати пять и сделали фотографии. Сняли отпечатки пальцев с дверных ручек раздевалок и телефона погибшего. Он лежал рядом с его правой рукой. Выронил, похоже.

– Да, скорее всего, так. Фотографии и предварительное заключение о причине смерти у меня уже имеются, жду информацию по отпечаткам, но, думаю, они нам ничего не дадут. Проходимость раздевалки большая, а телефон Весняцкого вряд ли кто-то трогал, потому что тот запаролен.

– Я еще вам нужен? – доктор влез в разговор.

– Нет, с вами все выяснили на этот час. Можете идти, Батьков. Спасибо. Только подпишите протокол у Марченко, – Раимов кивнул в сторону стажера, который заканчивал набирать текст документа, усердно клацая по клавиатуре. Как только спортивный врач ушел, вернулся Дубов и с молчаливого кивка-разрешения прошел в комнату. Раимов дождался, когда тот займет место, и обратился к Хайбуллину. – Помогите нам с информацией о семье погибшего – он вроде был женат?

– Не занимался еще погибшим. Не владею сведениями, – устало вздохнул полицейский.

– Его жена… То есть… Его вдова тоже у нас работает, – на помощь участковому пришел Дубов и смущенно заерзал на стуле. – Камилла Калимуллина, детский тренер по плаванию. Но она сегодня не пришла, взяла отгул.

– Понять можно. Руслан Михайлович, напишите для нас ее телефон, пожалуйста. В списке от Ларисы Дмитриевны данных о ней почему-то нет. А вы, Марченко, позвоните вдове и аккуратно пригласите сюда. Объясните, что возникла следственная необходимость, – Раимов перевел взгляд на стажера, затем на Дубова.

Руслан кивнул и открыл контакты в смартфоне, показал Егору необходимый номер. После этого Марченко вышел в коридор, чтобы собраться с духом и поговорить с вдовой. Столько ответственных дел за полдня ему еще не доводилось проворачивать.

– Руслан, а в каких отношениях с женой состоял Весняцкий? – записывая что-то в блокноте, поинтересовался Раимов у Дубова после возвращения стажера. – Егор, а вы фиксируйте все в протокол. Что там с Калимуллиной?

– Должна подойти в течение часа, – усаживаясь за компьютер, отрапортовал парень, довольный своей храбростью.

– В нормальных, – Руслан начал рассказывать историю пары. – Ярослав к нам три с половиной года назад устроился, перевелся из какого-то второсортного клуба. Камиллу заприметил сразу. Симпатичная молодая девчонка, жила с матерью. Весняцкий взял ее в оборот. Женились через несколько месяцев после знакомства. Я на свадьбу не ходил. Мы не дружили. Дочка у них родилась, ей сейчас, наверное, года два. Камилла недавно вышла на работу из декретного отпуска.

– Может, они ссорились? Вдруг сплетни долетали или сам Ярослав рассказывал.

– Вроде нет. Дружно они жили. Она настоящая татарочка, ухаживала за мужем, уважала его. Не думаю, что она могла, ну, того самого. Не знаю, что еще сказать. – Руслан показал жестами, что добавить ему нечего.

– Отлично. Если в семье Весняцких царила идиллия, то будем копать в других направлениях. С кем дружил покойный на работе?

– Он объединил вокруг себя группу ребят: массажиста Альберта, Даниила Мельникова и Анвара Габитова. Все они примерно одного возраста – около тридцати лет. Наверное, сошлись на фоне общих интересов. Среди них только Ярослав женат. Был женат, – Руслан добавил последнюю фразу после заминки и замолчал.

– Погибший конфликтовал с кем-то на работе? – Раимов чувствовал, что собеседник занервничал. Еле заметные паузы, бегающий взгляд. Тело не хотело обманывать, а вот мозг пытался что-то скрыть.