Элеватор Хаоса

На пожелтевшей бумаге был изображен фрагмент камня. Темного, почти черного, с вырезанными на нем барельефами. Искаженные, полустертые временем фигуры существ, не похожих ни на что земное. И символы. Геометрические узоры, от которых резало глаза своей неправильностью. И среди них – четкий, ясный, будто вырезанный вчера. Звезда с загнутыми лучами в круге. Знак Старших.

Точно такой же, как в его кошмаре.

Айзек отпрянул от стола, как от удара током. Папка с грохотом упала на пол, рассыпая листы. Он вскочил, сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди. Это было невозможно! Он никогда не видел этот символ до сна! Никогда! Он не мог его знать! Но он узнал его во сне! И вот он здесь, на бумаге, в секретном отчете Фонда Прометея о геологии места строительства "Титана"!

Холодный пот струился по его спине. Шепот в ушах усилился, превратившись в навязчивый гул. Тени в углах архива зашевелились, сгустились. Ему показалось, что линии на упавших чертежах начали двигаться, складываясь в знакомые кошмарные узоры.

"Они знали. Фонд знал. Они построили лифт не просто так… Они построили его… НАД ЭТИМ."

Мысль ударила с пугающей ясностью. Он чувствовал это всем своим существом, каждой дрожащей клеткой. "Титан" не был мостом в космос. Он был ключом. Пробкой. Ритуальным фокусом. Направленной антенной. Для чего-то, что спало внизу. И его кошмары… они не были безумием. Они были… эхом. Утечкой. Предупреждением от самой реальности, которая не желала быть нарушенной.

Он должен был остановить это. Сейчас же.

Айзек, не разбирая дороги, бросился к выходу из архива, спотыкаясь о рассыпанные бумаги. Он мчался по коридорам "Титана", не обращая внимания на удивленные взгляды ранних техников. Ему нужно было в Испытательный Блок. Сейчас там должна была начаться подготовка к критическому тесту систем натяжения троса на секторе Альфа-7. Тесту, который по плану должен был пройти сегодня утром. Тесту, который мог потревожить… это.

Он ворвался в шумный, залитый светом зал Испытательного Блока. Десятки инженеров и техников возились вокруг гигантской лебедочной системы, соединенной кабелями толщиной в руку с секцией троса, закрепленной в силовых тисках. На огромных мониторах бежали строки данных, диаграммы напряжений. В центре, отдавая распоряжения, стоял Лиам Чен, его молодой протеже. Увидев Айзека, Лиам широко улыбнулся, но улыбка сразу сползла с его лица, сменившись шоком.

– Доктор Вейл? Что случилось? Вы как…

– Остановите тест! – выдохнул Айзек, едва переводя дух. Его голос сорвался на хрип. Все в зале замерли, повернувшись к нему. – Немедленно остановите все приготовления! Отмените тест Альфа-7!

Лиам растерянно оглянулся на коллег, потом подошел к Айзеку, понизив голос.

– Доктор, все в порядке? Тест критически важен для графика. Мы уже на финальной стадии проверки. Директор Ренн лично…

– Ренну плевать! – перебил его Айзек, его голос дрожал от натянутого до предела напряжения. – Слушайте меня, Лиам! Тест нельзя проводить! Не сейчас! Не на этой секции! Данные… – он искал слова, которые звучали бы убедительно, не как бред сумасшедшего, – Данные из архива… Геологические аномалии в этом секторе фундамента. Риск резонансной волны при пиковой нагрузке. Может повредить анкерные узлы! Катастрофа!

Он видел, как Лиам напрягся. Молодой инженер знал, что Айзек никогда не бросался словами впустую. Но страх перед Ренном и графиком был сильнее.

– Доктор Вейл, – осторожно начал Лиам, – все геотехнические риски были просчитаны и компенсированы на стадии проектирования. Системы демпфирования…

– Они не рассчитаны на это! – почти закричал Айзек, теряя контроль. Он схватил Лиама за рукав. – Ты не понимаешь! Там, внизу… что-то есть! Древнее! И лифт… он будит его! Тест может спровоцировать…

– Айзек.

Голос, как удар хлыста, разрезал гул зала. Маркус Ренн стоял в дверях Испытательного Блока. Его лицо было каменной маской гнева и презрения. Он медленно вошел, его взгляд скользнул по Айзеку, схватившему Лиама, по бледному, испуганному лицу протеже, по замершим в ожидании инженерам.

– Что это за цирк? – спросил Ренн тихо, но так, что было слышно каждое слово. – Доктор Вейл, вы срываете критически важные испытания своими… истериками?

– Маркус, ты должен меня выслушать! – Айзек отпустил Лиама, шагнув к Ренну. Его руки все еще дрожали. – Я нашел данные в архиве! В старых отчетах Фонда! Геологические аномалии под сектором Альфа-7! Пиковая нагрузка может вызвать непредсказуемый резонанс! Катастрофический! Мы должны пересчитать…

– Какие данные? – перебил его Ренн, его голос стал ледяным. – Какие отчеты? У вас есть доступ к закрытым материалам Фонда, доктор Вейл? Или вы просто рылись в архивах, пытаясь найти оправдание своему саботажу и… – он многозначительно оглядел Айзека с ног до головы, – своему состоянию?

– Это не саботаж! – Айзек чувствовал, как почва уходит из-под ног. Рациональные аргументы таяли под напором паники и невысказанного, чудовищного ужаса. – Я пытаюсь спасти проект! Спасти всех! Там, внизу…!

– Там внизу, доктор Вейл, – перебил его Ренн, шагнув так близко, что Айзек почувствовал запах его дорогого одеколона, – находится фундамент величайшего творения человечества. Фундамент, который вы спроектировали. Фундамент, который прошел все проверки и моделирования. И который выдержит тест. – Он повернулся к замершему залу. – Продолжайте подготовку к тесту Альфа-7 по графику. Доктор Вейл уходит. Сейчас же.

– Маркус! – Айзек попытался встать на пути. – Ты не понимаешь! Фонд… Они знают! Они построили это не для…

Ренн резко повернулся к нему. В его глазах не было уже ни презрения, ни гнева. Там было нечто холодное и опасное. Предупреждение.

– Замолчите, Вейл, – прошипел он так тихо, что услышал только Айзек. – Или последствия для вас будут… необратимы. Фонд очень ценит ваш вклад. Но они не потерпят паники и распространения бреда. Уйдите. Сейчас. И приведите себя в порядок. Иначе я вынужден буду принять меры. Строгие меры.

Рука Ренна легла на плечо Айзека не для поддержки. Это был захват. Твердый, неумолимый, направляющий его к выходу. Айзек попытался вырваться, но сил не было. Он позволил себя вывести из зала, чувствуя на себе десятки глаз – смесь страха, жалости и непонимания. Шепот в его ушах слился с шепотом инженеров, который начался за его спиной.

Ренн вытолкнул его в коридор и задержал дверь.

– Последнее предупреждение, Айзек, – сказал он, не глядя на него. – Соберись. Или ты закончишь не в медблоке, а в психизоляторе с диагнозом "профессиональное выгорание с острым психотическим эпизодом". И "Титан" взлетит без тебя. Подумай об этом.

Дверь закрылась с мягким шипением пневматики. Айзек остался один в полутемном коридоре. Прислонился к холодной стене, пытаясь перевести дух. Поражение. Полное и безоговорочное. Он не смог их убедить. Не смог даже начать объяснять настоящую причину. Его сочли сумасшедшим. А Фонд… Фонд знал. И Ренн был их рупором. Их стражем.

Отчаяние, холодное и липкое, как слизь из его сна, охватило его. Что ему оставалось? Бежать? Куда? Предупредить кого? Кто поверит? Доктор Торн? Она и так считает его на грани срыва.

Вдруг он почувствовал… взгляд. Пристальный, тяжелый. Он оглянулся. Конец коридора был в тени. Но там, в полумраке, стояла фигура. Высокая, худая, в безупречном темно-сером костюме без опознавательных знаков. Лицо было скрыто в тени, но Айзек почувствовал, как на него смотрят. Не глазами. Чем-то иным. Безразличным, холодным, изучающим. Как энтомолог смотрит на насекомое.

Представитель Фонда. Аноним. Их называли "Серыми Советниками". Они появлялись редко, всегда неожиданно, наблюдали и исчезали.

Фигура не двигалась. Просто стояла и смотрела. Шепот в ушах Айзека внезапно стих, сменившись… тишиной. Но это была не тишина покоя. Это была тишина перед ударом. Тишина глубокого океана, где прячется нечто огромное.

Потом фигура медленно, почти бесшумно, развернулась и растворилась в боковом коридоре.

Послание было ясным. За ним наблюдают. Он предупрежден. И он бессилен.

Айзек Вейл сполз по стене на холодный пол коридора, спрятал лицо в дрожащих руках. Кошмар не кончился. Он только что вышел на сцену. И занавес уже поднимался.

Глава 3: Шепот в Стали

Испытание сектора Альфа-7 прошло "идеально". По крайней мере, так гласил официальный отчет, который Лиам Чен, избегая встречи взглядом, положил на стол Айзека утром следующего дня. Графики напряжений, записи сенсоров – все в зеленых зонах. Никаких резонансных волн. Никаких катастроф. Только безупречные данные и торжествующий взгляд Маркуса Ренна, наблюдающего за тестом из командной рубки.

Айзек не присутствовал. Он сидел в своей каюте, запертый по негласному приказу Ренна – "для отдыха". Он слышал отдаленный гул лебедок, чувствовал едва уловимое дрожание пола под ногами, когда трос натягивался до расчетной нагрузки. Каждый вибрационный толчок отдавался в его костях, как удар молота по наковальне его рассудка. Он ждал. Ждал скрежета рвущейся стали, гула землетрясения, того самого рева из сна. Но пришел только Лиам с отчетом и немым вопросом в глазах.

Провал. Полный и унизительный. Ренн доказал свою правоту. Айзек доказал только, что он – проблема. Проблема, которую нужно контролировать. Он ощущал этот контроль физически – как тяжелый плащ, сшитый из взглядов охранников у его каюты, из натянутой вежливости инженеров, из молчаливого неодобрения всего "Титана". И над всем этим – незримое, давящее присутствие Фонда. "Серый Советник", мелькнувший вчера в коридоре, не появлялся снова, но Айзек знал – за ним следят. Каждое движение, каждый шаг.

Он взял отчет. Листы бумаги пахли свежей печатью и ложью. Его пальцы скользнули по графикам. И тут он почувствовал… неладное. Не в цифрах. В ощущении. Линии на бумаге, обычно такие четкие и понятные, вдруг зашевелились. Слились в знакомый, отвратительный узор – звезду в круге. Знак Старших. Он вскрикнул, отшвырнув папку, как раскаленный уголь. Бумаги разлетелись по полу. Он зажмурился, прижав ладони к глазам. Когда он открыл их, отчет лежал обычной грудой бумаг. Линии были прямыми. Цифры – статичными. Галлюцинация. Еще одна.

Но страх был реален. И шепот. Он вернулся. Непрерывный, как шум кровотока в ушах, но чуждый. Монотонный гул с ритмичными вкраплениями, похожими на… речь? На древний, забытый язык шепота из его снов? Иха… фтагн… Йог-Сотот…

Он вскочил, не в силах больше терпеть камеру своей каюты. Ему нужно было движение. Действие. Проверить что-то. Убедиться, что "Титан" цел, что его фундамент не треснул, несмотря на "идеальный" отчет. Он вышел. Охранники у двери – двое новых, с бесстрастными лицами – лишь кивнули, но их глаза проводили его с подозрительной внимательностью.