скачать книгу бесплатно
? Ну так, сравнил ж… с пальцем, ? резко захмелевшая оператор на телефоне икнула, наверное, именно она не терялась: уж очень быстро закончилось всё вино в нашем отсеке для днища.
– Да они в тридцатник на гиалуронке, фитнес, губы подкачать, – сказала моська-рекрутер и подмигнула мне. – А руки возраст вседа выдут.
Начался долгий спор о том, есть разница в руках у девушек и не совсем молодых, вроде Инны. Спор потихоньку перешёл в сплетни об Инне. Вроде бы она из деревни, умеет, что называется, коня на скоку остановить, то есть реально знакома с лошадьми не по манежу и конюшням для богатеев – я кобы кто-то видел когда-то в её соцсети старое фото – и она сидит без седла.
? Как ковбойка! – сказала сотрудница по претензиям. Она не то чтобы завидовала, она грустила. У неё голос, у Инны манкость. Наверно почуяв мо мысли, она сказала: ? Я вот рылом не вышла, только голосом. А главное сейчас по жизни – рыло.
? Нет! – запротестовал я. – Я ваш голос сразу узнаю и всегда сразу тепло на душе. Вам аудиокниги читать.
? Туда с улицы не попасть. Говорю же, повторяю: рылом не вышла, вот с голосом повезло… ? отмахнулась оператор, голос её просто завораживал, я представил, как взбешённый клиент звонит, а она его гипнотизирует голосом.
Мне стало жалко эту немолодую с помятым лицом претенциозница.
? Хорошо хоть голосом, ? ответила Оксана. – А когда ни того, ни другого? Как люди живут. Не-ет: мы ещё не днище…
? Мы – на газетке… ? ухмыльнулся парень-трудоголик, указывая на опустевший официантский стол на колёсиках, где грудами валялись пустые пакеты винишка.
? Тётеньки-то ладно. А дяденьки из сб-шников – вон щупленький тот, – показала Оксана на мужика из главного офиса. Наверное она имела в виду, что, мол, кто на такого позарится.
? Везде в охране есть умный и щупленький, я об этом слышал, да и видел. – отозвался грудничковый отец со спящей женой. ? У них какие-то свои задачи, шпионов, наверное, ловят.
? Неа, ? отрицательно покачала головой претенциозница. ? Он тоже на уколах кр… красоты…
Вдруг все замолчали и уставились на меня. Я – обернулся: за мной стояла Инна. Я кивнул и отвернулся с недоумением. Я конечно же должен был встать и поздороваться, но я упрямо сидел – Инна враг, она из стана сытых благополучных столов, мимо них в дамскую комнату не ходят.
? Пойдём, потанцуем, ? Инна обвила руками мою грудь и шепнула: ? Я хочу с тобой познакомиться поближе. Я сидел как дурак и краснел, хорошо, что этого было не видно. Оксана обиженно и презрительно поджала губы и странно посмотрела на Инну. Я запомнил тот Оксанин взгляд – мне показалось, что Оксана что-то знает и о чём-то догадывается.
Мы потопали на танцпол. Я снова проходил мимо зажиточных столов и меня обуревал гнев. «Ну я вам ещё покажу!» ? храбрился я. Я так волновался, обдумывая под вой каких-то поющих трусов свои планы, что почти не помню, как мы танцевали с Инной. Помню только, что танцевали долго.
? Сколько можно терпеть этот вой?
? Антон! Это победители конкурса!
? Какого конкурса? Для тех, кому за пятьдесят?
? у нас разный возраст работает. Возраст – это опыт.
? Уж полночь близится ? хэдлайнера всё нет.
? Скоро, Антон. Она проходила мимо нас тобой. Ты не видел? Будет петь до утра, как сладкоголосый соловей.
? Странное сравнение.
? Почему? – она остановилась и уставилась на меня.
Я не собирался ничего объяснить. Если человек тупой, то это навсегда. Ну что я буду ей объяснять про пьесу «Сладкоголосая птица юности» ? известная актриса использует молодого человека, пока он ей необходим.
? Просто соловьи поют недолго, – отбрехался я, чтобы она отвязалась. Запах её волос дурманил меня. Но я, хоть и был пьян, чётко понимал, что Инна – коварная обольстительница, как Одиллия из сказки детства. И меня она так просто конечно уж не возьмёт.
Когда я вернулся к своим столам, наша челядь гоготала и забыть забыла обо мне. Без меня у моих друзей по «несчастью» начались какие-то непонятные игрища. подозрительный полупьяный-полутрезвый челик типа аниматора в светящемся аквагриме и белом колпаке, в каких на новый год танцевали вокруг ёлки олды, пригласил отвечать на вопросы, что-то типа викторины… Рядом с аниматором, стояла бутылка шампанского. Я победил конечно, взял бутылку и отдал нашим мученикам связи и цифры. Мы ? Оксана, утомлённый продавец, оператор и моська разлили и, повторяя классика, немедленно выпили шампанское, челяди ни в коем случае не полагавшееся. Я расхрабрился.
? Кто это? ? спросил я у Оксаны.
? Тамада. Конкурсы проводит
? Танцевальный поединок, ? объявил тамада в шляпе; шляпа, да и сам клоун как-то плыли…
Загремела музыка. Проводился поединок танцев. Это было ужасно, зрелище не для слабонервных, наверное лавры Тарантино и Михалкова не давали тамаде покоя, он решил их переплюнуть.
? Когда же нам дадут грибы? – тихо мечтал трудоголик. Он сидел спиной к паркету. Видно у меня было странное лицо, потому что этот парень сказал:
? Это ещё ничего. Вот когда десерт подадут, тогда начнут танцевать на столах отдельные экземпляры.
Все опять засмеялись. Претенциозница, как и все престарелые тётки «под мухой», пустилась в пляс с пузатым мерчендайзером по фамилии Аджиев, он всё время рассказывал о своём героическом деде, потрет которого он носит на Бессмертный полк – Аджиев всем тыкал в нос телефон с плакатом деда. Дед выглядел и вправду колоритным, каким-то таджикско-заслуженным, в белой народной шапочке, а может это был дагестанский дед – не знаю. Этот Аджиев (его все за глаза называли Аджикой) тоже с самого начала сидел и подбухивал, не в смысле выпивал, а в смысле разбухал насчёт рабской силы и мизерной зарплаты.
Однако выиграла танец глупая моська с каким-то спаниелем, моим коллегой. Им вручили бутылку шампанского, но с другой этикеткой. И они ни с кем не поделились – вот гады. Просто моська заявила:
? Это нам, не вам.
? Во тупая дура! – сказал я ей. – Жадина-говядина!
Её спаниель полез на меня и я, расхрабрившись, стал с ним пререкаться и даже толкаться.
? Петухи! Не петушиться! ? обольстительным голосом попросила претенциозница. Спаниель отошёл и стал мне снова угрожать и бубнить себе под нос оскорбления. Я же сказал:
? Урод, шампанское зажилил. А моё пил.
? Кто урод! Да я… ? спаниель пошёл на меня, его глаза сверкали, отражая зелёные лампочки с потолка.
? Ты, ты… ? я выругался. – сейчас принесу друзьям шампусик и разберусь с тобой, ушлёплок.
Я не собирался с ним драться – он бы конечно меня победил, я и драться-то толком не умею, так – помахаться. Мне ничего не оставалась делать, как идти и добывать шампанское. Я был разъярён и взбешён и пошёл мимо зажиточного зала. Мимо танцполы – туда, где баре с высоким грейдом, то есть топы. На танцполе уже разыгрывалась звёздная группы, солистка ходила по сцене с микрофоном, видно настраивалась. Я поразился, как она постарела, отяжелела, я помнил её по одному клипу, но это было совсем в детстве, кажется ещё до школы.
Я зашёл смело, в нос мне ударил аромат сёмги. На столике на колёсиках стоял торт – почти как в фильме «Три толстяка» ? во всяком случае спьяну он мне показался точно не меньше.
В изголовье стола сидел крутой мужик в косухе и белой сорочке; под неоном белый светился, переливался тенями от вспышек, напоминал шкуру линяющего удава из мульта… Мужик внимательно смотрел на меня. Я его узнал. Это был тот челик в ботинках у метро!
? Здравствуйте, ? комично поклонился я ему, как и следует кланяться челяди царю-батюшке. – Я вас сразу узнал. Вы подгребали ко мне летом, помните? У метро.
? А ты кто?
? Я – челядь, ? ответил.
? То есть?
? Ну челядь я, дно на газетке.
? Не понял.
? Ну вино на столике валяется, пустое…
? Сядь, объясни.
? Меня ждут друзья. Вы не могли бы мне что-нибудь дать с вашего стола. Бутылку початую или не початую с шампанским например.
Я увидел на столе бутылку-гиганта известного бренда, косарей за двадцать. Я такую бутылку видел лишь раз в Петербурге, в магазине, куда мы зашли с моим соседом, чтобы прикупить по баночке пиваса, помню сосед резко переменился и не боялся никуда опоздать…
?А-аа, ? он засмеялся. – Бери конечно. Ты, наверное, Антоний?
? Да. Я Антоний Павлович Червяков. Почти как Чехов. Я родился в девяносто шестом году.
? Очень интересно.
? И вот младенчество мое давно умерло, а я живу[1 - Цитата Аврелий Августин «Исповедь»]…
? Опаньки! – он засмеялся. – Августин!
Я моментально протрезвел: мужик узнал цитату!
? Ты в магистратуре учишься. У вас там средневековая? Сдал?
? Автоматом зачёт поставили.
? А на экзаменах что?
? Прикладное языкознание, русский язык и создание текста как электронной коммуникации.
? Да!.. Это тебе не Августин. Ну а нравится тебе в нашей компании?
? Нет… ? отчеканил я. – Точнее – не особо.
? А что не нравится?
? Всё. Начнём с обучения. Дальше штрафы. Недостачи. Тайные клиенты. Промо. Втюхивать товар дня, менять ценники по сто-пятьсот раз, вписывать тайно страховку, дурить с кредитом.
? А начальство?
? Конкретно моё начальство – омерзительно, но вы – нет, раз Августина узнали.
? Такие мерзкие?
? Я говорю о тех, с кем работаю. Спасибо вам за выпивку. ? Я смерил его презрительным взглядом сверху вниз. ? Мы на них пашем, а они на Канарских дачах задницу греют… Обделили грибами.
? Какими грибами? – испугался мужик и стал дёргать замочек на кармане косухи.
? Жульен. Кокотницы.
? А-ааа.
? Вот вам и «а-аа». Низовые работники делают все продажи и прочую работу практически за бесплатно, а начальство жульены трескает вместе с кокотницами и на Мальдивах отдыхает. И торты лопает. А нам к чаю сухие рогалики с творогом?! А?!!
? Ну дружочек, заело тебя, ? засмеялся мужик.
? Это вы заели. Ещё косухи носите, чтобы быть ближе к народу.
? Да я за рулём просто. Удобно. – Он улыбался мне. Ну почему, почему мне все всегда улыбаются?! ? Я прибыл в Карфаген; кругом меня котлом кипела позорная любовь[2 - Цитата. То же.].
? Да пошёл ты, байкер хренов. – Я нагло обошёл стол, выбрал бутылку получше
? Жульен сейчас поднесут. Они просто не успевают. Говорят, пармезан вот-вот подъедет, они сверху пармезан зачем-то сыплют.
? Так вкуснее, ? пробасил какой-то «топ» в сером костюме, худой и похожий на диктора Левитана – тот тоже был тщедушный. А голос – ого! Бочка, а не голос.
? И торт пожалуйста. У нас девушки требуют торт.
С шампанским я потанцевал на танцполе под звёздную группу. Вживую пела солистка очень прилично, и я уже не замечал её полноту, я был поглощён песней о любви, старым хитом с новыми интонациями.
Когда я вернулся за стол, я напоминал героя рассказа «Судьба человека», как бы цинично и кощунственно это не звучало. Я поставил шампанское на стол и у сидящих вырвался возглас восхищения.
? Грибы сейчас привезут. У них пармезан закончился. Ждали, пока привезут. Обещали и десерт дамам. Дамам – посмотрел я на моську со спаниелем, а не… ? Тут я плюхнулся за стол.
Спаниель сделал вид, что не замечает меня. Как я позже узнал, сним провёл работу тщедушный сб-шник. Он тоже пил «моё» шампанское и кончено же был на моей стороне.
Кокотницы и впрямь скоро привезли. Как мне нравятся эти ресторанные двух-трёхэтажные столики! И звенящая на них посуда…
Я сел за наш «скамеечный» стол. Все натанцевались, пока меня не было у экрана и были в сборе: трудоголик, претенциозница, её ковалер-мерчендайзер, Оксана, сб-шник, и даже моська посматривала в нашу сторону толсто подведёнными глазами. Видно я ей нравился всё больше и больше, а спаниель всё меньше и меньше. Все радовались шампанскому и грибам – кокотницы обжигали, пыхали паром, вся наша буква «П» напоминала что-то мистическое. Снятое с дрона – пар-то цветной от ламп. Мы распили, обсуждая, кто всё-таки Инна (все меня подкалывали и пытались выведать, как мы с ней провели время на танцполе): рекрутёр или эйчар, кто-то утверждал, что фултайм. Мнения разделились вплоть до кулачного боя на почве этимологии англосаксонских корней и производных американизмов, никто не хотел уступать – как вы понимаете кулаки готов был пустить в ход отвергнутый спаниель. Усталый и глубоко не трезвый, он ожесточённо объяснял, что эйчары – обстановка в коллективе, а мерчендайзер спорил ? раз на работу принимает, то не эйчар, что он, старший по смене – вообще супервайзер, больше эйчар, чем все эйчары вместе взятые. Претенциозница утверждала авторитетным глубоким голосом, что фултайм в центральном офисе, что Инна именно такая. Я бы мог слушать эту немолодую некрасивую женщину вечно… Обстановка накалилась до предела, но градус понизила половина торта-гиганта, нам его наконец подвезли с барского плеча, и челядь жадно расхватала куски, некоторым перепало по два и три. Когда я выходил с Оксаной на перекур – просто постоять за компанию, то я видел, как от кафе отъезжала крутая тайота, за рулём я разглядел Инну, а на заднем сидении сидел «главный»в косухе.
? Легка на помине, ? без эмоций сказала Оксана. – У неё с директором нашего дивизиона любовь давно, когда она ещё гиалуронку не колола. ? О чём с ним болтал?
? С кем?
? Ну с ним, с дИректом? – Оксана ударила на первый слог, выпуская дым из ноздрей.
? Этот байкер – дИрект? – опешил я. – Я думал, личный охранник топов.
? Да-а, ? простонала Оксана. – Он – равноправное лицо в совете директоров, наш начальник офиса подчиняется всем, и лично ему.
? Понял, ? я ещё больше опешил: такой демократичный с виду, простой
? Ой, Антон. Ну понятно простой: у нас же коллегиальная система, прозрачная для акционеров, вдруг ты акции наши прикупил.
? Да что ж я? С дуба рухнул что ли? Я, слава богу, Драйзера в универе читал. Акции… Акции – это бумажки. Вся большая четвёрка торгуется на бирже в одном ценовом коридоре.
? Доиграешься Антон, выпрут тебя.
? Ну доиграюсь и ладно. Зато жульен поели.
? И шампанское не дрожжами воняет. И кажется я нашла на эту ночь себе френда.
