Мне бы в небо

– Я поняла. Ты боишься, что выйдешь замуж за Гая, а потом вдруг встретишь другого… – девушка запнулась, – из твоих снов?

«Если уже не встретила…» – подумала я, покачав головой. Валери глубоко вздохнула, давая понять, что из моих запутавшихся мыслей выхода нет. Я и сама об этом знала. Мне нужно было принять решение. Или «да» или «нет». И, судя по молчанию Гая, разговор должен был состояться скоро… не по телефону. Он не боится застать меня врасплох, потому что уверен в моем согласии.

В коридоре послышались голоса парней, и я спрятала мешочек с кольцом обратно в карман.

– А что будет, когда Франц узнает? Его сердце разобьется на мелкие осколки… – тихо сказала Валери, пряча лицо за книгой.

Мне хотелось ответить подруге, но в комнату вошел Франц. Уставший, мокрый до нитки, с взъерошенными волосами.

– О чем вы говорили? Что я должен узнать? – Спросил он, смотря на меня.

– Мы думали, вы подождете где-нибудь, пока дождь закончится… – Валери проигнорировала его вопрос.

– Аврора, – он прислонился к стене, – я жду ответа.

Я посмотрела на Валери, ища поддержки в ее лице, но она сделала вид, что погружена в книгу. Подруга дала мне понять, что я сама должна справиться с этим…

– Франц, – еле выговорила его имя, – я бы вам сказала все равно…

– Так говори. – Он старался держать себя в руках, но частые и глубокие вдохи выдавали панику, нарастающую в его душе.

– Что случилось? – В гостиную зашел Луис, за ним Тео.

– Почему у вас такие лица? – спросил Тео, окинув всех нас изумленным взглядом.

– Аврора хочет нам что-то сказать. – Ответил Франц.

– Что-то плохое? – парень подошел ко мне, – Аврора, не пугай меня так.

– Тео, все хорошо, – я попробовала улыбнуться ему, – садись рядом. Ничего не случилось, просто вы мне ближе всех на свете… и я хотела поделиться этой новостью с вами в первую очередь. Так вот… – я видела, как беспокоится Франц, но понимала, что обратного пути нет, и сказать придется, – Гай сделал мне предложение на мой день рождения…

–Предложение? – Переспросил Луис.

– Да… – я опустила глаза.

– Ого… – Тео нарушил наше долгое молчание.

– Почему вы молчите? – Я подняла взгляд на друзей. С волнением искала Франца, но его не оказалось в комнате.

– Просто это очень неожиданно… сказал Луис.

– Почему? – Валери посчитала нужным вмешаться. – Что с вами? Аврора и Гай любят друг друга, они встречаются четыре года, очень даже ожидаемо, что он сделал ей предложение! И нужно радоваться за нее.

– Я радуюсь, – разозлился Луис, – просто неожиданно, говорю же.

– Тем более, мы не знаем Гая.

– Ну и что, Тео? Если Аврора с ним, значит, он хороший человек. – Валери отложила книгу и начала ходить по комнате, – мы должны радоваться, что жизнь нашей подруги складывается удачно.

– Аврора, а мы сможем дружить как сейчас? – Обеспокоенно спросил Луис.

– Ну что за вопрос! – Возмутиласьрыжая. – Какая разница? Она знает Гая намного дольше, чем нас, и он ей ближе, чем мы… – голос Валери задрожал.

Я все это время, молча, смотрела в окно. Капли дождя размывались на стекле, и перед моими глазами рисовалось лицо Франца; его печальные, серые глаза, слезы, которые не смели скатиться по щекам….

Не знаю, что случилось со мной в этот момент, но я резко вскочила с места, прошла мимо своих озадаченных друзей, и вышла из гостиной.

Через минуту оказалась на улице. Дождь лил как из ведра, но это не остановило меня, я бежала по лужам, прикрывая рукой лицо, чувствовала, как все мое тело поддается дрожи. Франца нигде не было, я остановилась, чтобы перевести дыхание и совершенно случайно заметила его красную футболку. Пригляделась. Он спрятался от дождя в детской беседке, и я, не раздумывая, направилась туда. Франц удивился, увидев меня, но не двинулся с места.

– Ты вся промокла и замерзла, возвращайся, – сказал он.

– Нет, – я убрала с лица мокрые волосы и подошла к нему, – давай поговорим.

– Извини, не хочется.

– Пожалуйста, – я опустилась перед ним на колени.

– Нет, – он покачал головой, – уходи.

– Мой дорогой, – я погладила его мокрые волосы, – ты меня ненавидишь теперь?

– Я себя ненавижу. – Он склонил голову. – Я не имел права тешить себя пустыми надеждами, тем более ты их мне не давала. Я смешной. И виноват во всем… Прости, что усложнял тебе жизнь, пусть Гай тоже меня простит. Ты хорошая девушка, правильная. Это я тебя хотел испортить…

– О чем ты? Не говори так. Никто не виноват. Разве мы могли бороться с этими чувствами? Ты знаешь, что нет, иначе бы боролись…

– Я не боролся со своими чувствами, как ты не понимаешь? Даже не пытался. Я наслаждался каждой секундой, проведенной с тобой, и молился, чтобы они длились как можно дольше. Я ни о чем не думал, мне было наплевать абсолютно на всех, я просто хотел быть рядом. Я готов был стать плохим для каждого человека, только для тебя оставаться хорошим. Я бы сделал все возможное, чтобы добиться твоей любви, ничего бы не остановило меня… кроме твоего нежелания.

Франц закрыл лицо и отвернулся от меня. Все его тело задрожало. Я испугалась, пошатнулась назад, но осознав, что он плачет, вновь приблизилась и обняла. Я успокаивала его, прижимая к себе, и умоляла бога, чтобы этот кошмарный день скорее закончился.

Признаюсь в первую очередь себе, что не верила ему до этой самой минуты…. Я думала, его чувства с каждым днем все больше крепнут из-за того, что они запретны. Он тянулся ко мне, как нищий тянется к сверкающим драгоценностям, но при этом совершенно ясно осознает, что их у него никогда не будет. Это блеск, желание, магнетизм; все что угодно, но не любовь. Но разве может человек так убиваться из-за одного влечения? Он рыдал на моем плече будто ребенок, а я ненавидела себя. Как я посмела играть с ним? Кто мне давал право влюблять его в себя? Зачем я улыбалась ему, зная, что он без ума от моей улыбки…. Зачем я вообще влезла в его жизнь?

Я мечтала вернуться в день нашего знакомства, за несколько минут до нашей встречи, и просто свернуть на другую дорогу. Интересно, наши души привязались бы так сильно друг к другу, если бы не та чудная встреча у моря?

Мы вернулись домой, оба мокрые и несчастные. Друзья смотрели на нас с непониманием, даже с осуждением. Но мы не искали поддержки в их взгляде. Они не смогли бы понять всю трагичность ситуации, никто кроме нас не смог бы понять.

Я приняла горячий душ, накинула на себя просторную, длинную футболку и ушла на кухню. В фильмах, главная героиня, находясь в таком положении, обязательно бы закурила, стоя у окна, но я уселась на подоконнике и, обняв колени, заплакала. Я заметила, что за последнюю неделю стала плакать больше, чем за всю свою жизнь, и этот факт не мог не беспокоить меня. Гай говорил, что я железная леди, потому что никогда не плачу. Видел бы он меня в таком состоянии…

Я вдруг поставила себя на место Гая. Он же не знает ни о чем, живет как прежде, любит меня, скучает. Может быть, чувствует… Не пишет совсем, не звонит.

Как страшно любить кого-то. Ведь этот человек совсем другой, никогда не знаешь, что происходит в его голове. Вдруг он уже давно перестал тебя любить, а ты по-прежнему не представляешь жизни без него… Вдруг он тебя никогда и не любил…

Никто не решился проведать меня, что немного облегчало мое состояние, не хотелось разговаривать даже с Валери. Ждала, пока все уснут, и когда из гостиной перестали доноситься незначительные звуки, вышла из кухни. Во всей квартире не было света, я осторожно пробиралась вперед, ощупывая пространство, наткнулась на дверь, ведущую в мою комнату, открыла ее. Кровать, на которой спали Валери, Тео и Луис освещали уличные фонари, я стояла некоторое время возле нее, и, молча, просила прощение у своих друзей, витавших во снах…. Мне было жаль, что я испортила их последние дни, проведенные в городе. Но завтрашний, последний день, внушал надежду. Я поклялась себе, что сделаю его незабываемым для нас всех.

Я вернулась в гостиную и легла на диван, рядом с Францем. Он сразу же повернулся ко мне, но густая темнота не позволяла увидеть его лицо. Мы прислушивались к дыханию друг друга….

Ночь сводит людей с ума. Она раскрепощает, освобождает от страхов и принципов, дает волю желаниям. То, что днем кажется невероятным, ночью становится возможным…

Я растворялась в его объятиях…Каждое прикосновение дарило свободу. Мне сложно было открыть глаза, я стала ватной от его поцелуев, покрывающих мое лицо, шею, плечи, таяла, словно воск свечи и не понимала, что делаю.

Мне было незнакомо это безумие. С Гаем все иначе… он из религиозной семьи, и позволить себе прикоснуться ко мне до свадьбы – недопустимая ошибка. В этом мы с ним похожи. Я не оправдывала близость до брака, поэтому выглядела в его глазах целомудренной и чистой. Мы никогда не ночевали вместе, самое большее, что он мог допустить – это поцелуи. Но когда страсть охватывала его – он уходил.

Франц не настаивал, он позволял себе целовать меня, обнимать, ласкать мое тело, но не более… я была благодарна ему за то, что он не пользовался моей беспомощностью. Мы отстранились друг от друга только тогда, когда за окном показался ранний рассвет.

Глава 8

Я не сомкнула глаз ни на секунду, с волнением ожидая день, наступивший так скоро. Как только подсознательно хочется продлить какой-нибудь момент, вселенная сразу же реагирует на твое тайное желание и делает все наоборот. Ночь едва промелькнула, оставив на душе свой отпечаток, и снова скрылась, будто и не было ее.

Ночь всегда представляется мне в женском обличии, только женщина может быть так призрачна, загадочна и властна над судьбами других… одна ее улыбка рушит жизни, и это самый безобидный исход, который возможен.

День готовил неожиданные сюрпризы для нас всех. И они начались с раннего утра.Я сварила кофе (хотя любила больше чай), и, прислонившись открытой спиной к окну, наслаждалась его горькостью. Казалось, будто я вся чужая, незнакомая самой себе, заново рожденная. Мне был чужд запах, которым пропиталось все тело. От волос пахло мужским одеколоном, и когда я вдыхала его, кружилась голова. Перед глазами сразу же всплывали моменты нашей ночи, и внутри все переворачивалось, то ли от отчаяния, то ли от восхищения. То, что произошло между нами, кому-то показалось бы детской шалостью… кому-то похожей на Софи, но чего это стоило мне…. Я с трудом представляла большую крайность, чем ту, до которой мы дошли. И я не думала ни о чем, кроме того, как после всего этого буду смотреть в глаза Францу. А о Гае я даже думать боялась.

Когда на кухню вошла Валери, я опешила. Она, не взглянув на меня, прошла к холодильнику, достала молоко, и, все то время, пока варилось какао, мы обе хранили неловкое молчание. Рыжая девушка стояла спиной ко мне, у плиты, и внимательно рассматривала белый потолок, а я смотрела в окно, иногда на нее украдкой.

– Ты так и будешь игнорировать меня? – Спросила я, устав от неопределенности.

Ответ Валери был готов раньше, чем у меня возник вопрос:

– Да, как и ты делала все это время.

– Я не игнорировала тебя.

– Ты ничего не рассказывала, – Валери повернулась ко мне, – а я думала, что мы подруги. Самые настоящие. Как я могла ошибаться?

– Не говори так.

– Я делилась с тобой самым сокровенным, а тывсе скрывала от меня… – продолжала Валери, – как мне после этого доверять тебе?

– Я боялась твоего осуждения…

– Аврора, мне так обидно. Получается, за моей спиной происходило такое, а я жила, думая, что все хорошо. И только вчера, когда ты побежала за Францем, до меня дошло, наконец, что между вами есть что-то. И вместо того, чтобы услышать подтверждение от тебя, я услышала его от Луиса!

– Мне жаль… – я виновато опустила глаза.

– И мне жаль, что я выдумала себе эту дружбу, а на самом деле ее не было.

– Неправда.

– Правда. А ведь я верила… – голос Валери становился все тише и тише, – у меня никогда не было такой близкой подруги, и мне не стоило обнадеживать себя… Ты крутила роман с нашим другом за нашими спинами. А мы думали, что у нас нерушимая дружба!

– Крутила роман? Как же мерзко звучит. Я не верю, что все это ты говоришь мне…

– А как это назвать? Как давно продолжается все? Чего еще я не знаю?

– Прости, но твои обвинения неоправданны. Знаешь, – я посмела поднять на нее глаза, – я действительно поступила ужасно и ненавижу себя за это. Но мне не жаль, что я не делилась с тобой! Потому что ты не способна понять! Ты называешь меня омерзительной? Но разве ты постаралась выслушать меня? Постаралась узнать, что творится у меня на душе? Ты ничего не заметила… в этом есть и твоя вина. Я не понимаю, как ты могла не чувствовать мое состояние, не видеть наших с Францем взглядов, не ловить скрытые смыслы в наших речах. А ведь все время находилась рядом! Даже Луис понял… А ты слишком занята своими мыслями, чтобы замечать переживания окружающих людей, не так ли?

Как только я замолчала, ко мне пришло осознание, что наговорила слишком много лишнего. Мои слова глубоко задели Валери, это было видно по ее растерянному взгляду и трепещущим губам. Еще никогда я не видела рыжую девушку в таком состоянии. Она готова была заплакать в любую секунду. Мы больше ничего не сказали друг другу. Валери ушла, оставив на плите пролитый какао, а я так и осталась стоять у окна.

На запах горелого прибежал Тео. Он окинул всю кухню настороженным взглядом, увидел остатки закипающего какао и взял турку с плиты. Поставил ее на стол и только тогда заметил меня.

– Что с тобой, Аврора?

– Ничего…

– Тогда почему ты такая грустная? – Он подошел ко мне.

– Не знаю… – я закрыла лицо руками, чтобы Тео не увидел мои слезы.

– Иди ко мне, – парень обнял меня, – не знаю, что происходит в этом доме, но я не хочу видеть твои слезы. Слышишь? Этот город плохо влияет на нас всех, хочется вернуться обратно. А ты хочешь этого?

Я беззвучно покивала головой и снова прижалась к Тео. Он заботливо гладил меня по волосам, пока я не успокоилась.

– А теперь расскажи мне, что происходит с тобой и с моим братом, – сказал он, когда я села на стул и подняла голову.

– Ты меня тоже возненавидишь, как и Валери.

– Нет, – улыбнулся парень, стоя напротив, – Валери любит тебя, не знаю, что случилось, но она быстро отходит. Вот увидишь, вы снова помиритесь.

– Не думаю, что после всего этого… мы столько гадостей наговорили. Это ужасно.

– Вы же девушки. Сначала наговорите глупостей, а потом только думайте, стоило ли. Бросайтесь друг в друга обидными словами, потом целуйтесь, смеясь и плача одновременно. А через секунду снова лучшие подруги. Кто вообще вас понимает? Вы и сами себя не понимаете.

– Тео, – я глубоко вздохнула, – все намного сложнее, поверь мне.

– Тогда поделись, – он положил руки мне на плечи и легко встряхнул меня, – не закрывайся от всех, ни к чему хорошему это не приведет.

– Думаю, тебе нужно поговорить об этом с Францем.

– Я не узнаю его в последнее время. Мой брат круто изменился с тех пор, как познакомился с тобой. Никогда не видел его таким задумчивым, напряженным. Куда-то из его жизни пропали все девушки и вечеринки. Знаешь, как было раньше? – Тео сел на стул рядом со мной, – раньше он возвращался домой только под утро, каждый день гулял с новой девушкой, был жутким эгоистом. Я вообще не видел, чтобы он хоть на одну девушку смотрел так, как на тебя.

– Он изменился в лучшую сторону, это хорошо.

– Благодаря тебе. Скажи, ты тоже испытываешь к нему какие-то чувства?

– Мне сложно тебе ответить.

– Твой выбор очевиден. И никто не осудит тебя за него. Мой брат переживет, главное, чтобы ты была счастлива с Гаем. У вас все серьезно, а Франц молод… и вряд ли ты бы смогла положиться на него.

– Понимаю, Тео.

– Не осуждай себя за слабость, мы все ошибаемся, – сказал парень.

– Но мне нельзя было ошибаться… – тихо прошептала я.

– Это смешно, Франц! – Луис ходил по комнате, схватившись за голову, – ты поступаешь неправильно! Возможно, тебе больше никогда не выпадет такой шанс! А ты его теряешь!

Франц собирал вещи, не обращая на блондина внимания. Я сидела на диване, молча, прижав к себе колени, и наблюдала, как Франц складывает свою одежду в большую спортивную сумку.

– Уехать с нами – это дурацкая идея! У тебя через два часа отбор! -Продолжал возмущаться Луис. -Аврора, скажи ему, я больше не могу.

Он махнул рукой на Франца и вышел из комнаты.

– Луис прав, – сказала я, – ты глупо себя ведешь.

– Я не хочу оставаться в этом городе, – бросил он, закрывая сумку.

– Даже ради своей мечты?

– Ты моя мечта.

– Нет, Франц. Ты мечтал играть в этой команде и у тебя есть реальный шанс. А ты отказываешься, принимаешь поспешные решения. Совсем не думаешь. Так нельзя делать.

– А если меня возьмут? Я буду жить в этом городе, но мне не хочется теперь, понимаешь? – он остановил на мне долгий взгляд, – я хочу уехать.

– Жаль, мне некуда уехать… чтобы ты остался.

– Это твой город и твоя жизнь. А я чужой, только мешаю. Не смотри на меня так, Аврора.

– Я никогда не прощу себя…

– Ты не виновата.

– Виновата… – я встала и подошла к нему, взяла его лицо в свои ладони, – пожалуйста, не уезжай. Ты так долго стремился к своей мечте, не отступай в последнюю секунду.

Франц накрыл мои руки своими руками, закрыл глаза и откинул голову назад. Я любовалась его лицом: губами, которые чуть потрескались, длинными ресницами, прижатыми к векам, волнистыми волосами, закрывающим морщинки на лбу.

– У тебя уже волосы отросли, – сказала я, обняв его.

– Не отпускай меня никогда… – он обвил руками мою талию и прижал к себе мое тело, – мне так хорошо в твоих объятиях, так спокойно. Я обожаю, как пахнут твои волосы.

– Мне страшно.

– Чего ты боишься?

– Я боюсь, что одержима тобой.... Что не смогу отпустить, когда придет время, а оно обязательно придет, мы оба знаем это. Я боюсь, что мне не захочется просыпаться по утрам, если я буду знать, что наступил очередной день, в котором нет тебя.

– Я тоже этого боюсь. Но если не уеду сейчас – не уеду никогда…

С моих губ чуть не вырвалось «не уезжай», но тишину вовремя разрушила заигравшая музыка, стоящая на звонке моего телефона. Я неохотно освободилась от объятий Франца и взяла в руки мобильный. Звонили с незнакомого номера.

– Алло, – произнесла я в трубку.

– Аврора?

Гай. Все тело на секунду покрылось мурашками от звучания его голоса. Мне вдруг привиделось, будто земля раскололась на две части, и я оказалась посередине, ожидая, когда же мое бездушное тело полетит вниз.

– Аврора? – вновь повторил он мое имя.

– Да… – сказала я, отвернувшись от Франца.

– Почему ты так долго не отвечала?

– Я… я не знаю.

– Где ты? С кем? –Спросил он взволнованно.

– Дома.

– А почему такой странный голос?

– Ты приехал? – Этот вопрос волновал и пугал меня больше всего, но я решила сразу же задать его.

– Да.

– Давно?

– Нет, час назад мой самолет приземлился в аэропорту.

– Почему ты мне не сказал?

– Хотел сделать тебе сюрприз.

– У тебя получилось… – сказала я, опустившись на диван.

– Я хочу увидеть тебя.

– Когда?

– Сейчас.

– Где? – Мое сердце начало бешено колотиться в груди.

– Посмотри в окно.

Я прижала телефон к груди и медленными шагами подошла к окну. Не знаю, как в этот момент выглядел Франц, я старалась не смотреть в его сторону. Я увидела машину Гая, припаркованную под моим балконом.

– Я скоро спущусь… – сказала я и отключила телефон.

Когда я обернулась, Франц стоял позади меня. Бледный, словно призрак.

– Гай приехал? – спросил он, смотря на меня в упор.

– Да.

– Неожиданно.

– Да.

– Мне хочется выйти на улицу и избить его до полусмерти.

– Если ты сделаешь это, я стану презирать тебя.

– Ты думаешь, меня это волнует?

– Думаю, что волнует, – я прошла мимо Франца, чуть толкнув его в плечо, но он успел схватить меня за руку.

– Куда ты?

– Отпусти.

– Все, теперь ты забыла, что мы минуту назад обнимались?

– Замолчи.

– Замолчать? – На его лице появилась презрительная улыбка.

– Нет, говори, что тебе хочется. Продолжай проводить по мне острым лезвием ножа, оставляя кровавые следы. Продолжай это делать.

– Безумная. Я никогда не обижу тебя. Это боль вырывается наружу. Я не могу остановить ее, она словно сжирает меня изнутри.

– Франц, – я поднесла его руку к своим губам и поцеловала ее, – что ты хочешь?

– Я не знаю… – он выглядел потерянным, – я не знаю.

– Тогда отпусти меня…

– К нему?

– Да.

– И ты не вернешься больше?

– Нет.

Франц расслабил свою хватку, и я отняла руку. С трудом отвернулась от него и вышла из комнаты. Мне хотелось вернуться, но куда? Он не был готов к такому подарку судьбы. Он только хотел любить меня, но, вряд ли был готов полюбить те препятствия, которые появились бы на нашем пути. Мы выдумали мир, в котором существовали вдвоем, и который мог исчезнуть в любую минуту, чуть соприкоснувшись с реальностью. Я видела пустоту в серых глазах, отражающих наши мечты, и снова побоялась довериться им.

Я села в машину Гая, и он тут же заключил меня в свои объятия. Мне хотелось вырваться и убежать, закричать, чтобы он не трогал мои руки… Но, я понимала, что со временем эти ужасные ощущения покинут меня, и я вновь почувствую рядом с ним любовь. Да, я по-прежнему называла это любовью. Он был чужим, но одновременно и родным. Я любила, хоть и знала, что это совсем не та любовь, которая подарит крылья, когда я буду падать.

Мы провели с ним почти весь день. Сначала гуляли по парку, потом скрывались от дождя в кафе. Я написала Луису смс, что скоро вернусь, а он попросил меня не беспокоиться. Я не знала, как сообщить Гаю о своем намерении вернуться домой. Он делился впечатлениями о командировке, рассказывал мне о городе, в котором жил все это время, и я не могла прервать его. Гай выглядел счастливым, я это сразу заметила.

– Как твои друзья? – Наконец спросил он.

– Хорошо, они возвращаются завтра в деревню. Поезд утром.

– Все?

– Нет, Валери остается. Может быть… – добавила я, запнувшись.

– А тот парень? Футболист.

– Он тоже возвращается.

– Почему?

– Я не знаю.

– Как?

– Гай, мне нужно вернуться к ним, я чувствую себя неловко. Они одни дома, а я обещала погулять с ними по городу ближе к вечеру.

– Хорошо, – к моему удивлению, согласился Гай. – Я отвезу тебя.

– Все в порядке? – Настороженно спросила я, смотря на него.

– Конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Просто… – ответила я, накидывая на плечи вязаный жакет.

– Тогда поехали.

Гай остановил машину, и посмотрел на меня.

– Приехали, – сказал он, растирая ладони и пряча от меня свой взгляд.

– Спасибо. Я рада, что ты вернулся.

Я потянулась к нему за поцелуем, но он не пошевелился, остался сидеть в своей позе.

– Что с тобой? – я снова задала ему этот вопрос.

– Ничего.

– Ты не умеешь врать.

– Ты тоже.

– Я?

– Да. На твоем пальце нет кольца.

Я посмотрела на свои руки. Гай был прав… Я забыла надеть кольцо, подаренное им. Меня всю охватила тревога, когда я посмотрела на него.

– Просто… я не думала, что ты приедешь сегодня.

– Мне казалось, что ты его сразу наденешь.

– Да, но…

– Не говори ничего.

– Гай, – я протянула свои руки к нему, но он их оттолкнул.

– Уходи, Аврора. Тебя ждут.

– Нет, давай поговорим, – умоляюще произнесла я.

– Потом поговорим, – сказал он, отвернувшись от меня к окну, – наверное.

Я стояла у машины, словно статуя, не в силах пошевелиться. Гай отъехал от меня, а я смотрела ему в след, и слезы предательски катились по щекам. Неужели все закончилось? Все то, что нам обоим было так дорого. Неужели я разрушила наше будущее? Я тогда поняла, как страшно терять родного человека…

Нам кажется, что мы не боимся вычеркивать людей из своей жизни, что у нас хватит сил их отпустить, когда придет время, но только до тех пор, пока не видим до боли родной силуэт, покидающий нас. И вдруг возникает желание догнать, остановить, сделать все, лишь бы не дать уйти, даже если этот человек давно уже нелюбим нами. Он по-прежнему занимает особое место в нашей жизни, которое будет пустовать без него и еще долгое время никем не заполнится.

Я была готова на все, чтобы вернуть его в свою жизнь. Это и было моей главной ошибкой, едва ли не ставшей роковой.

Глава 9

Мы сидели на открытой терассе моего любимого кафе, где подавали вкусный латте с ароматом кокоса и корицы, обменивались многозначительными взглядами, которые сопровождались затянувшимся молчанием. Город медленно погружался в сумерки, солнце, скрывшись за большим облаком, засыпало, небо залилось багряным закатом. Но в кафе посетителей становилось все больше, за соседним столиком мило беседовала молодая пара, иногда разбавляя слова нежными поцелуями. Я заглядывалась на них время от времени и снова подносила к губам горячий напиток.