скачать книгу бесплатно
Любовь серой мышки
Галина Клюс
Действие романа происходит в провинциальном городе. У молодого художника не вернулась из командировки красавица жена, известная журналистка. Муж в отчаянии, на его руках двое малолетних детей. Чтобы подтянуть сына в учёбе, он нанимает репетитора. Это молодая девушка, «серенькая мышка», родом из деревни. С первого же взгляда она влюбляется в красавца художника.Между тем пропавшая жена художника оказалась в плену у маньяка.Разыгрывается настоящая драма…
Любовь серой мышки
Галина Клюс
© Галина Клюс, 2023
ISBN 978-5-0051-0318-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть первая
Глава первая
Игорь отлично помнил, что накануне того злополучного дня он абсолютно никак не мог растормошить ни с того ни с сего вдруг приунывшую жену. Всегда жизнерадостная Лариса в этот раз была явно не в себе. Его насторожило то, что взгляд её выразительных, небесной синевы глаз был отчего-то отрешённый. Что с ней творилось? С побледневшим и осунувшимся лицом она весь вечер неподвижно сидела на диване и грустно смотрела в одну точку.
Она не притронулась к ужину, а продолжала с печальной улыбкой молча сидеть и машинально перелистывать, глядя поверх страниц, какой-то старый и пожелтевший журнал.
– Да что с тобой сегодня? – нетерпеливо и отрывисто спросил он, присел с ней рядом и с участливым выражением на лице взял её за руки. Её маленькие ладони с длинными изящными пальцами были слегка влажные и прохладные.
– Не волнуйся, у меня всё в порядке! – еле выдавила она из себя, и губы её при этом как-то мелко задрожали. Он с тоской подумал, почему она не такая, как остальные женщины, которых он знал? Почему ей всегда чего-то не хватает?
Дождавшись, когда за стенкой в детской наконец-то смолкло, Игорь попытался было приласкать супругу, – в последнее время она не баловала его своим вниманием, – однако Лариса по-прежнему оставалась безучастной, руки у неё теперь были совсем холодными, словно она только что окунула их в ледяную воду. Она отвернулась от него к стенке и часто-часто задышала, как будто ей не хватало воздуха.
– Ну что с тобой случилось, моя рыбка? Что это вдруг на тебя накатило? Что-то с работой, наверное, связано? Тебя по-прежнему допекает этот мерзкий тип? – допытывался он.
– Допекает, да ещё как! Он меня прямо достал. Сегодня, представляешь, ворвался в редакцию и пригрозил, что убьёт меня, если я не оставлю его жену в покое.
– Да бросай ты к чёртовой матери эту журналистику! Сколько раз говорил тебе об этом! Ты, моя милая, достаточно взрослый человек, а голова твоя забита какими-то детскими иллюзиями о справедливости. Да неужели ты не понимаешь, что сейчас время другое, сейчас все воруют.
Злой и раздражённый на неё, он долго мерил шаги по комнате, выговаривая жене, что она ужас какая не практичная и не современная. Не умеет приспосабливаться к жизни и принимать её такой, какая она есть. Она слишком романтична и витает в облаках, а это, увы, до добра её не доведёт.
– Ты, Ларка, типичный совок, всё ещё блуждаешь в том времени, которого давно нет, всё ищешь, с кем бы повоевать. А что ты заработала, позволь тебя спросить, кроме неприятностей? Я получаю во много раз больше тебя и стараюсь со всеми, по крайней мере, ладить.
– В отличие от меня, дружок, ты свободный художник, – вздохнула Лариса и перевела разговор на другое. – Ты знаешь, вчера мне такой сон страшно неприятный приснился…
– Ну вот, – насмешливо произнёс он, – давай ещё сон будем обсуждать. Ты, как древняя бабка, придаёшь значение каким-то глупым, нелепым снам. – Игорь говорил уже миролюбивым тоном. Он слишком любил свою красавицу-жену, а потому не мог долго на неё сердиться, а когда они ссорились, обычно первым искал пути к примирению.
Через двадцать минут супруги Быстровы сидели на кровати и, крепко обнявшись, уже спокойно беседовали. Он в который раз уговаривал её расстаться с работой, причиняющей ей одно беспокойство, и полностью посвятить себя детям и, конечно же, ему. Не без гордости втолковывал он ей, что теперь, когда имя его стало более-менее известным хотя бы в их регионе, он способен обеспечить семье если не богатую, то и далеко не бедную жизнь.
– Разве я не купил тебе голубую норковую шубу, о которой ты давно мечтала! И разве не в третий раз мы уже меняем машину! Наконец, ребята наши разве ходят голые, босые! У них даже есть хороший компьютер…
Не успел он закончить эти слова, как из соседней комнаты раздался протяжный рёв, и вот уже четырёхлетняя белоголовая Оксанка, смешно ступая в темноте короткими ножками, семенила к родителям. Хитрая малышка чётко усвоила простое правило, что в этом доме жаловаться на старшего братишку надо только отцу.
Теребя отца за волосы, она плаксиво тянула:
– Папочка, а чего меня Тимка волком пугает?
Через пять минут сынишка, как воробей, взъерошенный и нахохлённый, к радости малышки, получал строгий выговор:
– Я тебе сколько раз говорил, что младшую сестрёнку надо наоборот защищать! А ты мало того, что не делаешь этого, ещё и пугаешь её.
– Ничего я не пугаю, – огрызнулся Тимка, – она сейчас залезла на стол и чуть не сломала компьютер, я и сказал ей, что, если ещё хоть раз дотронется до компьютера, придёт волк и съест её.
– Ну, ну! Смотрите у меня, больше не ссорьтесь! – Игорь поцеловал девочку в горячую щёчку, а Тимку слегка подтолкнул.
Всё это время Лариса снисходительно наблюдала за ними и старалась не вмешиваться. Ей нравилось, как муж с серьёзным лицом вникает в нехитрые детские разборки. О, она так любила эти милые семейные сцены, от которых веяло надёжным уютом и покоем.
…Утром Лариса, как обычно, отправилась на работу, но у порога вдруг остановилась и грустным взором окинула мужа и детей. Оксанка и Тимка, не сговариваясь, подбежали и прильнули к ней, она ласково погладила их по головкам и помахала на прощание рукой.
Вечером Игорю пришлось забирать из детского сада Оксанку, хотя почти всегда это делала жена. Были, конечно, исключения из правил, когда она, к примеру, уезжала в командировку, но в таких случаях она непременно его предупреждала. Он сначала не придал этому никакого значения. У жены в последнее время неприятностей было по горло, вполне возможно, что она забыла позвонить. В этот день, как, впрочем, почти всегда, за детьми пришли мамы и бабушки, он один среди них был как белая ворона. Впрочем, женщины пялили на него восхищённые глаза. Собственно, он привык к подобным оценивающим взглядам. Молодой, статный, широкоплечий, он пользовался у представительниц слабого пола неизменным успехом. У него было мужественное смуглое лицо, с правильными выразительными чертами, большие, чёрные, как уголь, глаза, привлекательная ямочка на подбородке, тёмные, чёткого рисунка брови.
Неопытный в подобных делах, он неловко натягивал на Оксанку трикотажные красные колготки. Девочка всё время хныкала и капризничала, так что он не выдержал и с досады слегка шлёпнул её. Малышка ещё сильнее заревела и, всхлипывая, пожаловалась отцу, что у неё сегодня мальчишки забрали плюшевого зайца.
– Я тебе куплю завтра другого, ещё лучше этого, – утешал он её.
Вечером он собирался с женой ещё раз хорошенько обсудить один существенный вопрос: на какую бабушку лучше оставить детей. На его мать, или на Ларисину. Дело в том, что они собирались на неделю отлучиться по его неотложным делам.
Обе женщины были примерно одного возраста, и что та, что другая – уже на пенсии. Ещё их роднило то, что они благополучно пережили своих мужей и теперь скрашивали своё одиночество заботами, подчас назойливыми, о внуках. Например, матери Игоря, Марии Сергеевне всё время мерещилось, что дети легко одеты, а потому могут застудиться, или к ним неровен час может прицепиться какая-нибудь опасная болезнь.
Определённые странности были и у другой бабки, что с Ларисиной стороны. Надежда Николаевна, когда дети попадались ей на глаза, старалась их усердно пичкать разными вкусностями, как будто у них других желаний, как о еде, больше не было. Кстати, свахи, хотя и недолюбливали друг друга, всё же внешне держались так, как держатся закадычные приятельницы.
Когда отец с дочуркой вернулись домой, сердце у него сжалось в тревоге. Он надеялся, что Лариса уже дома, но в квартире был один Тимка, который усердно сопел у компьютера, с удовольствием громя виртуальных противников.
– Мама не звонила? – раздевая Оксанку, обратился он к сыну.
– Нет, папа, только звонила бабушка Маша, она спрашивала тебя, – нехотя ответил Тимка, целиком поглощённый в своё занятие.
Переодев дочку, Игорь кинулся к телефону и первым долгом позвонил своей матери. Она жила в соседнем селе, в частном доме, где прошло его детство. Срывающимся голосом он сообщил ей, что жена почему-то не пришла домой, и он не знает, что сейчас ему делать.
– Господи, ну и что тут такого! Ты же знаешь, какая у неё сумасшедшая работа! Где-то, видно, задержалась! Да ты в редакцию обязательно позвони! А я, сынок, тебе только что звонила. Ох и заела меня скука, мочи просто нет. Ты не привезёшь мне на недельку Оксанку? Ей у меня просторно будет, не то, что у вас. Свой двор, выйдешь, и сердце радуется. Я клубничку для неё сохранила. Да и борщи у меня, небось, не забыл, какие вкусные. Вы там, наверное, всё на сухомятке сидите.
Лицо у сына сморщилось. Если мать сейчас не остановить, она, чего доброго, начнёт занудливо учить, как надо жить. Назидательный тон у неё уже в крови. 25 лет работала учительницей, и эта специальность, видимо, не могла не наложить отпечатка на её характер.
– Сейчас, мама, не до этого! Когда Лариса вернётся, мы и обсудим этот вопрос.
Он торопливо набрал домашний телефон главного редактора газеты, где работала его супруга. Сергей Антонович Жуков, несмотря на то, что был на пенсии, всё ещё оставался у руля. В ответ на тревожный вопрос насчёт Ларисы, он недоумённо пробормотал, что ни в какую командировку лично он не посылал Быстрову. Но тут же добавил, что сегодня она отпросилась на три часа раньше с работы.
– И вы её отпустили? – упавшим голосом уточнил Быстров. Редактор дал утвердительный ответ, предположив, что Лариса, возможно, сама куда-то поехала. Она частенько так своевольничала.
В глубокой задумчивости Игорь сидел одетый у себя в комнате. Он не знал, что делать, где искать жену. Лариса обычно была щепетильна в подобных вопросах и никогда так не поступала. Если она отпросилась у редактора, чтобы пораньше прийти домой, то куда же она подевалась?
Значит, не домой ей надо было, а ещё куда-то. Какие дела у неё в такое позднее время? Нет, тут что-то не так.
А вдруг с ней что-то недоброе случилось!
В томительном ожидании он выкурил подряд сразу несколько сигарет и стал нервно вышагивать по комнате. Потом в изнеможении упал в кресло.
А между тем сумерки за окном стремительно сгущались, превращаясь из голубоватых в тёмно-синие, и вот уже незаметно, крадучись, как волк, подступила непроглядная ночь, высоко в небе мерцали одиночные звёзды. Ему совсем стало жутко. Напрасно он сам себя успокаивал, приказывал – не паниковать. Нервы его сжались в комок, сердце ещё больше заныло в тревоге. Он живо выскочил на лестничную площадку, обзвонил всех соседей, задавая им один и тот же вопрос, не видели ли они его жену? Может, она раньше него вернулась, а затем снова куда-то ушла.
Но соседи ровным счётом ничего не знали. По правде говоря, многие из них недолюбливали семью Быстровых за то, что у них была, как они считали, слишком безмятежная счастливая жизнь. Глядя на трясущиеся руки Игоря, его перепуганное бледное, как мел, лицо, некоторые из них в уголках рта прятали гаденькую улыбку.
Он вернулся опять к себе, шикнул сердито на орущих детей, не поделивших что-то между собой, сел у стола, протяжно вздохнул и в отчаянии обхватил голову руками.
Как ни отгонял он тягостные мысли, они, как черви, заползали в душу. Прямо перед ним висел портрет Ларисы. Это творение его рук. Жена особенно не любила ему позировать. А в обнажённом виде наотрез отказывалась это делать, хотя у неё была красивая, гибкая, без малейших изъянов, фигура, одна хрупкая талия чего стоила. Другие женщины с таким прекрасным телосложением, напротив, искали бы повод лишний раз пощеголять в чём мать родила перед мужьями. Но у Ларисы были свои представления на этот счёт. Она твёрдо считала, что, если любящая жена хочет удержать подле себя мужа, она должна как можно дольше оставаться для него тайной.
С щемящей болью в сердце он всматривался в дорогие черты, в её огромные лучистые, похожие на два озерца, синие глаза. На этом портрете у неё такая смущённо- виноватая улыбка. Или ему сейчас это так кажется? Но она будто просит у него за что-то прощения. Господи, какая же она у него была красавица. Несколько лет назад на краевом конкурсе красоты, на зависть своим коллегам, она заняла первое место.
Да, но почему – была? Он невольно вздрогнул от этой навязчивой мысли, на миг ему стало страшно, что он подумал о Ларисе в прошедшем времени.
Он встал и опять, заложив руки за спину, заходил бесцельно по комнате, следуя своей излюбленной привычке в минуты сильного волнения. Нет, надо действовать! Почему он, как истукан, сидит! Если бы, к примеру, подобное случилось с ним, Лариса наверняка подняла бы на ноги всех. Он рысью выскочил на улицу и, как раненый зверь, заметался по ночному и уже малошумному городу, в смятении толком не зная, куда идти.
Потом сел на мокрую от дождя скамейку и заставил себя сосредоточиться. Обхватив туго соображающую голову руками, он старался построить чёткий план. Сейчас он в первую очередь позвонит Ларисиной приятельнице – Ксении Набоковой, которая работает вместе с ней.
Подруги всегда секретничали между собой, ему это было хорошо известно. Вдруг она знает то, что неизвестно ему? Если ничего не прояснится, надо срочно потревожить полицию. Но перед этим следует обзвонить все больницы.
«О, Господи, – взмолился он, хотя, по правде говоря, не был набожным человеком, – сделай так, чтобы с Ларисой ничего не случилось!» Возвратившись со смутной надеждой домой, он, увы, не нашёл там никаких изменений.
Он без конца оглядывался на дверь и при каждом шорохе бежал к выходу. Странно, но дети словно почувствовали его тревогу и на время примолкли в своей комнате. Потом к нему выбежала Оксанка и обхватила его шею маленькими прохладными ручонками. Она заглянула ему в лицо и по обыкновению хотела пожаловаться на братишку, но раздумала. Вместо этого спросила:
– Папуля, а плавда, наша мама в командиловке?
Ксения Набокова, когда он ей позвонил, своими словами ещё больше усилила его тревогу, нагнетая мрачные мысли.
– Сегодня к Ларисе опять заходил мужик, ну ты, наверное, в курсе, кого я имею в виду. Ну, той налоговички, про которую Ларка статью разгромную недавно накатала. Правда, она мне не сказала, что на этот раз он ей говорил. Но я в принципе догадываюсь. Наверняка опять какие-нибудь гадости и угрозы сыпал. Он всё заставлял её извиниться перед его женой и написать в газете опровержение. Можно подумать, что Лара на это пойдёт.
Ксения помолчала, услышав на том конце провода тяжёлое дыхание. Удручённый её сообщением, Игорь не мог выговорить ни слова. Его, как током, пронзила мысль: а что, если этот мерзавец убил Ларису? Выследил, подкараулил и убил!
Надо срочно бежать в полицию и всё выложить про этого ублюдка.
Так вот почему вчера Лариса была сама не своя, она смотрела на них так, словно видела в последний раз. Он ругал себя самыми последними словами. Идиот несчастный! Знал ведь, что жена не в себе, и отправил спокойно её на работу. По – хорошему, он должен быть вместе с ней, и, как верный пёс, охранять её. Да, его супруга храбрая и принципиальная, но она ещё и хрупкая, слабая, временами безвольная.
Он себе никогда не простит, если с ней что-нибудь случится. От злости на самого себя он заскрипел зубами и уже собрался было идти, как вспомнил о детях. Через двадцать минут после его звонка тёща была уже на пороге. Приземистая, полная, с короткими пухлыми руками, Надежда Николаевна, услышав тревожную весть о дочке, бестолково засуетилась. Зачем-то взяла тряпку и стала вытирать пыль с телевизора.
– А, может, вы с ней разругались накануне, и она в отместку тебе заночевала у какой-нибудь подруги? – она пытливо смотрела на растерянного зятя, и, не дождавшись ответа, заохала, схватилась за сердце и еле слышным голосом попросила валидола.
В полиции Игорь долго вразумлял молоденького сотрудника, что надо немедленно спасать его жену, пока не поздно. Тот слушал его с равнодушным видом, затем неопределённо хмыкнул, приподнимая свои белесоватые брови, потом отвёл в какой-то тесный кабинет, с крошечными зарешеченными и оттого мрачными окнами, плотно запер дверь и начал дотошно расспрашивать. С кем жена больше всего дружила, кто к ним часто захаживал домой, в каких значительных общественных местах она любила бывать? Ещё его интересовало, какие противники по работе и в личной жизни у неё были?
Игорь нетерпеливо ёрзал на скособоченном стуле.
– В последнее время у моей жены, насколько мне это известно, – сердито отвечал он, – был один недоброжелатель – Завьялов. Муж начальницы налоговой инспекции. Может, читали в газете статью про неё? Что она взятки берёт. Так вот автор статьи – моя супруга. А муж налоговички в отместку преследовал Ларису, открыто угрожал ей.
– Нет, сам я статью не читал, а от других про неё слышал. Значит, написала её ваша жена? – милиционер с любопытством уставился на Игоря, у которого взмокло от напряжения лицо. Он то и дело потными пальцами барабанил по столу.
– Я же вам говорю, что моя жена! – не вытерпев, вскричал он и вскочил с места. – Муж этой взяточницы всячески допекает Ларису, звонит, приходит в редакцию. Это вам могут подтвердить её коллеги. И главный редактор об этом отлично знает. В редакции сказали, что сегодня вновь приходил этот сумасшедший. Он требовал опровержения на последнюю статью. Только Ларисе плевать было на его угрозы. Она у меня сильно правильная, таких, как она, теперь редко встретишь.
Старший лейтенант в раздумьи покачал головой, затем спросил, есть ли у него с собой фотография жены.
Он долго рассматривал лицо Ларисы, потом уклончиво добавил:
– Вот вы все мужья, у которых жёны пропадают, думаете, что им непременно грозит какая-нибудь смертельная опасность, а частенько бывает совсем другая ситуация…
– Вы эти шуточки бросьте! Моя жена не такая! – сердито отрезал Игорь, догадываясь, к чему он клонит, – она сильно любит детей и даже на день их боится оставить.
– Да, но у нас есть дела, когда вполне добропорядочные женщины бросают семью и, очертя голову, бегут за другими мужчинами. Вы, пожалуйста, вспомните, был ли у неё кто-то на примете?
– Да нет у неё никого другого, – горячился Быстров. Он поймал насмешливый взгляд милиционера, который монотонными словами и своей медлительностью всё больше выводил его из терпения.
– А вы в морг звонили?
От этого вопроса Игорю стало как-то не по себе.
– Не могу я туда звонить! Может, вы сами это сделаете?
Пока сотрудник наводил нужную справку, Быстров был в таком страшном напряжении, что ему казалось, что у него вот-вот разорвётся сердце. Невыносимо было слушать, когда тот, кто сидел напротив, спокойно перечислял характерные приметы, касающиеся его жены. Нет, нет, всё, что угодно, только не это!
– Её там нет!
Но только у Игоря слегка отлегло от души, как милиционер « обрадовал» его своей грубоватой прямотой.
– Бывает, что трупы мы находим Бог знает когда и Бог знает где. Но будем обязательно во всём досконально разбираться! Так что не волнуйтесь.
Он выразительно посмотрел на Игоря и с недовольной гримасой принялся копошиться в каких-то толстых папках, давая тем самым понять, что у него дел по горло, и разговор на этом закончен.
На следующий день, оставив детей на тёщу, Быстров, укреплённый в мысли, что именно Завьялов виновен в исчезновении Ларисы, отправился к нему прямо на работу. Тот возглавлял одну из крупных торговых фирм. Игорь был решительно настроен припереть его к стенке. « Посмотрю, как эта мразь будет выкручиваться!»
Как только взбешенный Быстров, отстраняя рукой секретаршу, ворвался в его кабинет, Завьялов от неожиданности чуть было не прирос к стулу. Игорь был на целую голову выше его и с крепкими мышцами, а трусоватый по натуре коммерсант, надо сказать, побаивался рослых людей. Мышиные глазки его, заплывшие от жира, беспокойно забегали в разные стороны.
– А ну признавайся, гад, где моя жена, и что ты с ней сделал? – рявкнул Игорь, шагнув к сидящему за столом. Завьялов хотел вызвать охранника, и уже было дотронулся до нужной кнопки, но вдруг передумал.
– Простите, я не понимаю вас, – заявил он, – если у вас пропала супруга, то при чём здесь я!
– Ты, подонок, не корчи из себя невинного агнца! При чём он! Не ты ли с угрозами преследовал Ларису, и не тебя ли вчера видели в редакции! Ты зачем, тварь, туда приходил?
– Ну приходил вчера, и раньше там был! Ну ругался с вашей супругой, а что бы вы делали на моём месте, если б вашу жену так осрамили на весь город!
Вы бы посмотрели, что стало с моей супругой после той поганой статейки. Она в буквальном смысле превратилась в истеричку. От малейшего шороха вздрагивала. Я, откровенно говоря, боюсь за её рассудок. Писаки – ведь народ твердолобый. Им лишь бы опорочить человека, а что будет потом, им глубоко наплевать.
Но несмотря ни на что, я ещё с ума не сошёл, чтобы нанимать для вашей супруги киллера. Ещё хочу на свободе пожить.
– Имей в виду, негодяй, что тобой скоро вплотную займётся прокуратура! – многозначительно пообещал Быстров, покидая кабинет.
Глава вторая
Прошло ровно две недели со дня загадочного исчезновения известной в городе журналистки Ларисы Быстровой. В редакции газеты, где она работала, только и разговоров было, что об этом происшествии. Потеря талантливой сотрудницы сразу же дала о себе знать. Несколько номеров без её гвоздевых материалов безнадёжно застряли в газетных киосках. Зато на редакцию обрушился целый шквал рассерженных читательских звонков.
