скачать книгу бесплатно
Теперь книги в беспорядке разбросаны по всей квартире.
Он схватился за голову и бестолково заметался по комнатам, не зная, за что взяться в первую очередь. Сделал ревизию в холодильнике и вздохнул с облегчением: слава Богу! Он предложит гостье торт с чаем и кое-какие три дня назад купленные и чудом уцелевшие фрукты. Откровенно говоря, он толком не знал, чем угощать её, ведь она наверняка привыкла лишь к изысканным блюдам, а у него всё по-простому.
Потом он подумал, что надо обязательно провести профилактику с детьми. Ещё, чего доброго, брякнут что-нибудь такое, за что ему придётся здорово покраснеть.
– Оксанка, Тимка! А ну, марш ко мне!
Он усадил ребят рядом с собой и, придавая лицу серьёзное выражение, голосом наставника сообщил:
– Сейчас ко мне придёт одна очень хорошая тётя. Вы, пожалуйста, сидите у себя в комнате, занимайтесь чем-нибудь полезным и не высовывайте без нужды носа. Поняли?
Помыв посуду, он взял в руки веник и тряпку и неохотно принялся штурмовать все углы, какие только были в доме.
К приезду Адель он тщательно побрился и принарядился. Для подобных случаев у него всегда наготове была свежая выходная одежда. Светлая рубашка модного фасона, хорошо подчёркивающая его стройную фигуру, тёмные, аккуратно отутюженные брюки, новые туфли.
Он знал, что его любимые контрастные цвета – чёрный и белый – придают его молодому смуглому лицу мужественное выражение, что играет для женщин не последнюю роль.
Быстров хотел чувствовать себя уверенно, показать себя в глазах Адель самодостаточным человеком, но, как только раздался звонок, он струсил, и первая мысль, пришедшая ему в голову, была о том, что лучше бы она сегодня не тревожила его, пусть всё бы оставалось как прежде.
Адель была румяная с мороза, синие глаза её возбуждённо блестели. Она аккуратно стряхнула с одежды снег. Он подскочил к ней и неуклюже пытался помочь ей раздеться. В конце концов, она сделала с улыбкой всё сама, а он, заикаясь от волнения, пригласил её пройти, распахивая дверь в свою комнату.
Странно, но хозяин квартиры в её присутствии чувствовал себя в положении гостя, настолько он робел перед ней, а она, напротив, была как бы хозяйкой в этом доме, её движения были уверенными и спокойными. Она сама тактично попросила его сесть подле неё.
Некоторое время разговор никак не завязывался. Адель, не спрашивая разрешения, эффектно покуривала, пуская тоненькую сизоватую струйку, и, близоруко щурясь, внимательно разглядывала картины на стенах.
– Хорошо быть художником! – проговорила она не то в вопросительном, не то в утвердительном тоне. Её овальное со строгими классическими чертами лицо осветилось полуулыбкой.
Он пожал плечами, придвигая к ней маленькую, изящную хрустальную пепельницу.
– Чем же хорошо?
– Дело в том, что художник, как и писатель, может отобразить свои мысли и чувства, чего простым смертным, увы, не дано. Получается, что одни живут яркой насыщенной жизнью, а у других она довольно скучная, серая, как дерево в бесснежный зимний день.
Игорь заметил, что взгляд её глаз остановился на портрете его жены. Он не хотел, чтобы имя Ларисы как-то фигурировало у них в разговоре, и беспокойно заёрзал в кресле. Уводя гостью в сторону от этой болезненной темы, он поспешно спросил:
– Так чем же заинтересовала вас моя скромная персона?
Она окинула его задумчивым взглядом и, чуточку приподнявшись, лёгким движением рук слегка поправила спускающиеся на лоб спиральки волос.
– Видите ли, в чём дело. Я знаю, что вы замечательный художник, так вот мне бы хотелось, что бы вы нарисовали портрет одного моего политического кумира. К, сожалению, его уже нет в живых.
Речь идёт не о позировании, вам надо только скопировать уже готовый рисунок, сделать свой крупным планом. Я хорошо заплачу, – как бы вскользь обронила она.
Игорь невольно покраснел и застучал в смущении костяшками пальцев по спинке кресла.
– Ну что вы! Для своих знакомых я рисую бесплатно, – неловко пробормотал он, отводя от неё глаза.
– Однако эти знакомые могут злоупотреблять вашей добротой, – воскликнула она и звонко, завораживающе рассмеялась. Адель по-прежнему чувствовала себя хозяйкой положения, непринуждённо вытянув свои обтянутые чёрными колготками стройные ноги, она, казалось, забавлялась его смущением.
Очарованный её красотой, Игорь, напротив, не знал, куда девать сразу ставшие лишними ноги и руки. Он смотрел на благоухающую гостью, как кролик на удава, чувствуя, как его неудержимо влечёт к ней.
– Не хотите ли взглянуть вот сюда? – она ткнула пальцем себе в левую грудь, где на кармане тёмно-синего пиджака был прикреплён небольшой значок с изображением человека, которого он, несомненно, где-то видел.
– Узнаёте?
Он ещё раз пристально всмотрелся:
– Это же Че Гевара!
– Совершенно верно! Вот его-то я и имела в виду, прося нарисовать портрет. Ну как, вы согласны?
– Что ж, задача вполне разрешимая.
Когда-то знаменитый кубинский революционер был кумиром и его самого, но со временем он охладел к нему. А вот многие люди на Че буквально помешаны. Молодёжь, да и представители более старшего поколения, щеголяют сейчас в майках, разрисованных портретом кумира, носят сумки с его изображением.
Но ему казалось странным то, что Адель – дочь состоятельного человека, тоже занесло в эти ряды. Сам Игорь как-то бурно увлекался коммунистическими идеями. Потом, разочаровавшись в них, без сожаления переметнулся в лагерь демократов.
Но и с последними легко и решительно порвал, уяснив раз и навсегда для себя, что от большой политики творческому человеку лучше держаться как можно дальше, слишком дурно она пахнет. И дело вовсе не в идеях, а в тех корыстных вождях и их приближённых, кто проталкивает эти идеи в жизнь.
Он подозревал, что портрет неутомимого революционера был просто предлогом для Адель, чтобы ближе с ним познакомиться. Добившись от него утвердительного ответа, она между тем не спешила уходить. Поудобнее устроившись на большом кожаном диване, она, театрально закинув ногу за ногу, с живым интересом и любопытством посматривала на него из-под длинных, густых ресниц.
– Знаете, Игорь, чем мне импонирует этот человек? Согласитесь, мало кто из нас способен вот так, как Че, отдать всего себя служению какой-то прекрасной идее.
Этот самоотверженный человек, которого многие считают безумцем, совершенно о себе не заботился, его, прежде всего, волновали судьбы простых людей, ради которых он и жил. Ну кто в наше время способен на то, чтобы оторваться от насиженного места, семейного уюта, ездить по миру, целиком отдавая себя делу революции!
Таких людей, увы, нет. Мы слишком, как бы правильно выразиться, зацивилизовались. Сейчас на человека смотрят прежде всего с точки зрения того, а что он имеет. Если за душой у него абсолютно пусто, он не только не интересен для окружающих, но и представляет собой полное ничтожество.
Пока Адель так рассуждала, явно рисуясь перед ним, Игорь терпеливо слушал её, стараясь не перебивать, хотя в голове у него всё время вертелся назойливый вопрос: « А сама ты, голубушка, разве не такая?»
Выждав момент, он вежливо предложил ей коньяку. Она кивнула в знак согласия и после выпитой рюмки снова села на свой любимый конёк. Однако её разглагольствования вскоре были прерваны подозрительным скрипом. Через минуту в дверную щель просунулся курносый носик Оксанки.
Напрасно отец делал дочке устрашающие знаки, чтобы она немедленно закрыла дверь, Оксанка уже шагала к ним. С детской непосредственностью она подошла к Адель и протянула ей листок, на котором были нарисованы какие-то замысловатые линии.
– Я тоже умею лисовать, как папа мой, – похвасталась она, с любопытством рассматривая красивую тётю. – Вот тут я налисовала колаблик. Наса мама уехала на нём, а он сломался, вот она не плиехала облатно.
Не обращая внимания на грозное лицо отца, малышка уселась к нему на колени и, ковыряя пальчиками у себя в носу, с невинной мордашкой спросила у Адель:
– А вы чья мама?
Видимо, той, кому был адресован этот вопрос, стало неловко перед хозяином, потому что она густо покраснела.
– И когда ты у меня научишься правильно говорить, – вздохнул Игорь и, обернувшись к своей собеседнице, смущённо пояснил:
– Ребёнок не по годам смышлёный и рассудительный. Один недостаток: не может правильно произносить некоторые буквы.
– Да, девочка у вас весьма презабавная! – протянула Адель с лёгкой усмешкой после того, как Тимка забрал упирающуюся сестрёнку. – По поводу произношения, – добавила она, – я бы на вашем месте сводила её к хорошему логопеду, пока не поздно.
– А вы, Игорь, вероятно, женоненавистник? – произнесла она после затянувшегося молчания.
– С чего вы это взяли, или у меня на лице это написано! – шутливым тоном произнёс он. После спиртного он почувствовал себя гораздо раскованнее. Она как-то уклончиво вымолвила:
– Те, кто вас знает, так отзываются. Говорят, что вы общества красивых женщин всячески избегаете.
Он усмехнулся, войдя в хорошее расположение духа.
– Нет, отчего же! Например, с такими прекрасными дамами, как вы, мне очень даже приятно общаться.
Неожиданно он взял её тонкую руку и положил к себе на колени. Она встрепенулась и вся подалась вперёд. Не отнимая руки, кокетливо сказала:
– А вы могли бы запечатлеть меня на вашем холсте? Признаюсь, я бы с удовольствием вам позировала.
– А я бы с превеликим удовольствием вас писал, но, увы, заранее знаю, что у меня ровным счётом ничего не получится.
– Это почему же? – она в упор смотрела на него. – Моя персона вам не подходит?
– В какой-то степени – да. – С серьёзным выражением подтвердил он. – А вся причина в том, что вы слишком красивы. Нет, правда, вы так ослепительно красивы, – повторил он с придыханием, – что моя кисть просто не способна передать в точности ваш облик. Моя рука, боюсь, перед вашим великолепным лицом дрогнет. И ваш портрет будет искажён.
К её удивлению, художник буквально на глазах изменился. Он стал весьма разговорчив, рассыпал, точно бисер, комплименты. Она снова перевела свой взгляд на портрет его жены и, видимо, намеревалась что-то сказать. Но губы у неё только шевельнулись.
Между тем за окном уже мерцали одиночные звёзды, величаво выплыла луна.
Со словами: « Мне пора!» Адель поднялась и распрощалась с ним, задержав на мгновение его руку в своей. Он хотел её проводить, но она настойчиво попросила его не делать этого. Через некоторое время каблучки её дробно застучали по лестнице.
Возбуждённый, Быстров в эту ночь беспокойно ворочался с боку на бок. В его воспалённом воображении мелькали её глубокие загадочные глаза, полунасмешливая улыбка, стройные ножки. Он вспомнил, как у неё нечаянно расстегнулась верхняя пуговица на лёгкой блузке и чуточку приоткрылась её сочная и белая, как снег, грудь. О, как ему хотелось прижаться к ней губами.
Наверное, прав, подумал он, этот чёртов Денис. Без красивой бабы ему не обойтись. Конечно, ему будет по-прежнему остро не хватать Ларисы, и ни одна женщина не сможет заменить её. Но ведь он, чёрт возьми, живой человек!
Сверху, как нарочно, до его чутких ушей в который раз уже доносились страстные звуки любовной игры.
С досады он уткнулся в подушку.
Следующий день у него начался с крупных неприятностей. По дороге на работу он по привычке заскочил в газетный киоск. На третьей полосе местной бульварной газеты он сразу же наткнулся на крикливый, набранный аршинными буквами заголовок: «Закат художника Быстрова».
Во рту у него мгновенно сделалось сухо, от волнения задрожали руки, а буквы прыгали, сливались друг с другом. Однако он пересилил себя и дочитал этот пасквиль до конца.
Автор разнёс в пух и прах последние его работы, которые он намеревался выгодно продать. Он высмеивал художника за то, что тот « с тех пор, как умерла его супруга, находится в творческом застое. Из-под кисти прежде талантливого мастера не выходит ничего серьёзного и стоящего, что могло бы удивить и затронуть душу…»
«Да что этот дилетант смыслит в искусстве!» – кипя от ярости, Игорь скомкал газету. Собственно, он негодовал не только из-за несправедливой оценки его творчества, хотя это его, разумеется, задело за живое, но больше был возмущён тем, что журналист с такой лёгкостью, как о чём-то неоспоримом, утверждал о смерти Ларисы.
Он с ужасом подумал о том, что вдруг эта скандальная статейка ненароком попадётся на глаза его сыну, или кто-нибудь ему покажет газету.
Ведь он всё время неустанно повторял, что их мама жива, просто она в силу сложившихся обстоятельств сейчас находится во временной отлучке и пока не может их навестить, но рано или поздно она обязательно вернётся к ним.
И наивные дети, наверное, верили этой сказке.
Глава шестая
В выходной, как только детвора проснулась и позавтракала, Игорь торжественно провозгласил, что они отправляются на каток. Когда они, разгоряченные, вернулись с прогулки и поднялись на свой этаж, то увидели на лестничной площадке молоденькую девушку. Она была небольшого роста, с открытым лицом и приятными крупными славянскими чертами. У неё был слегка вздёрнутый носик, что, впрочем, её нисколько не портило, придавая наоборот лицу какой-то задор. Девушка была одета в короткое тёмное пальто, с длинным норковым воротником, светлого цвета.
На голове у незнакомки был такого же цвета, как воротник, берет, в правой руке она держала не то портфель, не то папку. Под мышкой левой руки у неё была толстая книга в ярком переплёте. Видно было, что девушка замёрзла в холодном подъезде, она всё время выбивала монотонную дробь своими скромными чёрными сапожками и поочерёдно дула то на одну, то на другую руку.
– Извините, пожалуйста, – со стеснительной улыбкой на круглом миловидном лице обратилась она к Игорю, когда он, повернувшись к ней спиной, засунул ключ в дверной проём. – Это, вероятно, вы писали объявление в газету?
– Объявление? – удивлённо произнёс Быстров, оборачиваясь к незнакомке, – какое объявление? – с недоумением повторил он.
Девушка смущённо опустила свои большие серые глаза, окаймлённые чёрными ресницами, и стала переминаться с ноги на ногу. Затем она нерешительно пояснила, поднимая глаза:
– О репетиторстве объявление!
– Ах, да! – он приветливо взмахнул руками, – совсем забыл! – и галантно пропустил девушку вперёд.
– Если вы по этому вопросу, то, пожалуйста, проходите!
Всё это время дети с удивлением смотрели на молоденькую гостью. Игорь охотно помог ей раздеться, провёл в комнату, усадил в кресло и тотчас приступил к расспросу: откуда она, какой вуз закончила, есть ли практика, какую оплату за свой труд желала бы иметь.
– Это хорошо, что вы быстро откликнулись, – одобрительно проговорил он, усаживаясь напротив неё, – нам позарез сейчас нужна толковая учительница по математике. Сын немного подзапустил этот предмет, придётся теперь с ним повозиться, пока не наверстает.
– Терпеть не могу эту противную математику, – скривился стоявший рядом Тимка, – и зачем она мне нужна, я люблю географию и хочу стать путешественником.
Девушка живо обернулась к насупившемуся мальчугану и с приветливой улыбкой сказала:
– Это здорово, что ты увлекаешься географией, это тоже один из моих любимых предметов. Кстати, я обожаю читать книги про захватывающие путешествия. А ты читал, к примеру, Жюль Верна?
Тимка, недоверчиво глядя на неё, помотал головой.
Тогда советую тебе обязательно познакомиться с его замечательными книгами. Если хочешь, я тебе их принесу. У тебя дух захватит.
– Вряд ли он их сейчас осилит! Ещё мал для них! – Игорь с сомнением покачал головой. – Я их прочитал где-то уже в старших классах.
– Ничего, – уверенно произнесла гостья, – как-нибудь, да осилит. Но только учти, друг, без математики хорошему путешественнику никак не обойтись.
Тимка вопросительно смотрел на неё. Она, улыбаясь, пояснила:
– Потому что надо делать всё время расчёты в пути, чтобы экспедиции могли успешно проходить. – Девушка стала терпеливо и подробно объяснять, какая оказия может произойти в пути с людьми, игнорирующими математику.
Игорь с удивлением смотрел на « серую мышку», как он окрестил гостью с первого взгляда. Он подумал о том, что от неё, пожалуй, будет польза. Она сразу же нашла подход к сыну, у него даже глаза загорелись, когда он её внимательно слушал.
Он, глядя ей прямо в глаза, вежливо осведомился, какая плата её устроит. Вроде бы ничего такого особенного он не спросил, но девушка страшно смутилась, отводя от него взгляд, и покраснела, как будто её уличили в чём-то непристойном.
– Какую сами назначите. Главное, чтобы был результат от наших занятий, – тихо обронила она после затянувшейся паузы.
– За час – 300 рублей, это нормально? – не отставал он.
– Это даже много! – растерялась она.
– Ну, значит, и остановимся на этой цифре! – весело заключил он и предложил гостье чаю, но она наотрез отказалась. Затем предупредила:
– Только вы должны иметь в виду, что эти уроки я должна совмещать с занятиями в школе. Я работаю преподавателем. Постараюсь приходить к вам несколько раз в неделю. – Она скупо сообщила о себе. Окончила университет, живёт здесь же, в городе, на квартире у родной тётки. Сама родом из села, где сейчас живут её отец и мать.
