В поисках того самого

Мужчина вздохнул, но затягивать старую песню не стал, за что Нита особенно его ценила.

Этого здоровенного мясника волчица выбрала не сразу. Она вообще не планировала никого выбирать, но живущая отдельно молодая женщина навлекала на себя уйму проблем и всякий сброд. То, что она была оборотнем, местных только раззадоривало, и в конце концов Ните попросту надоело выставлять за порог незваных гостей.

На Караше она остановилась по нескольким причинам. Пах он достаточно приятно, чтобы инстинкты не взбрыкивали и позволяли расслабиться рядом с ним. Умел промолчать, когда нужно, и не лез в душу. А главное, мог строго посмотреть на искателей приключений, и этого вполне хватило, чтобы отвадить тех, кто саму ее не слушал. Караша в окрестностях хорошо знали, побаивались его здоровенных кулаков, и желающих спорить с ним за женщину не нашлось. Языками чесать продолжали, но на это Ните было плевать.

А еще, конечно, постель. Оборотни всегда отличались повышенным темпераментом, и без чувственной отдушины… Нет, так тоже можно жить, но повышались раздражительность и агрессия, а это в любом деле не лучшее подспорье. Караш устраивал Ниту как любовник, с ним было хорошо и спокойно. И точно лучше, чем без него. Да и о предохранении думать не надо – человек же, никаких нежелательных последствий.

В общем, все было неплохо, но последние несколько месяцев она начала ловить на себе слишком задумчивые взгляды мужчины. Ните не нравилось, к чему все шло. Она ведь не случайно еще в самом начале предупредила Караша о границах, и тогда его все устраивало!

– Что с мальчишкой думаешь делать? – перевел он тему.

– Посмотрю пару дней, а там в город отправлю. – Нита пожала плечами. – А что с ним еще делать?

– Хочешь, послезавтра приду? У меня весь день свободный. А потом и этого твоего провожу.

– Приходи, – легко согласилась она, закрыв глаза на свои недавние размышления.

Пока молчит – ее все устраивает, а нянчиться с его сложными душевными порывами и думать, кто, как и на кого смотрит… Взрослый мужик, сам должен соображать.

Караш повеселел и заговорил о последних новостях.

– В городе новые какие-то появились. Может, твой раненый из них? Не наш же, точно.

– Что за новые?

– А Древо знает! Столичные… Важные, с мэром какие-то дела ведут, а он тоже помалкивает. У Хромого Берема остановились в «Золотой бабочке», вроде как при деньгах.

– И чем они тебе приглянулись? – рассеянно уточнила Нита. – Может, торговцы или проверка какая-нибудь.

– Не. Помяни мое слово, непростые они! Вокруг обычных людей столько важных шишек не вьется. Может, чего разузнаю за пару дней, они только утром приехали. Пойду я, засиделся.

Нита задумчиво посмотрела на чайник в своих руках, который как раз хотела поставить на стол, и пожала плечами.

– До послезавтра.

Караш ушел, а ведьма продолжила столовые хлопоты, с неудовольствием ощущая повисшую в воздухе неловкость. Мясник не сказал и не сделал того, что собирался, и это давило на нервы.

Точно придется искать себе нового мужчину. И где его теперь найдешь, если всех городских Караш по ее же настоянию отвадил?!

Нита и сама завтракала плотно, а с учетом молодого волка после ранения пришлось готовить в два раза больше. Ларс на пороге так и не появился, и она пошла звать парня к столу.

Он обнаружился на траве у колодца. К счастью, в сознании. Молодец, нашел в сарае корыто и сейчас здоровой рукой, как и обещал, сосредоточенно тер портянки. Болотная грязь отмывалась плохо, но выстиранные штаны уже грелись на солнышке и выглядели вполне прилично, грязь кусками не отваливалась.

– Эй, раненый! Есть пойдешь? – окликнула его Нита, привалившись плечом к углу дома.

Парень зыркнул искоса, уткнулся обратно в корыто, но соизволил ответить:

– Сейчас, заканчиваю.

Нита еще раз обвела его задумчивым взглядом, покачала головой и ушла обратно в дом. О себе волчонок позаботиться умел, не городской-домашний. Интересно, откуда все-таки взялся? Голубоглазый, светловолосый… Она таких и не встречала. Из северных кланов, что ли?

Ларс надолго не задержался, вошел через несколько минут после нее и заговорил с порога, уверенно направляясь к столу:

– Мне нужна твоя помощь. Не с приворотами! – поспешил предупредить, вскинув руку.

– Суровый какой, – хмыкнула Нита, смерив его насмешливым взглядом. Волчонок так забавно задирался, хмурился и зыркал, что не дразнить было выше ее сил. – Но признаю, погорячилась. Ты хорошенький, вряд ли тебе нужен приворот. Отворот?

– Оборот, – в тон отозвался Ларс, плюхнувшись за стол и крутя в пальцах оловянную ложку. – С ним проблема. Он у меня не выходит. Я слышал, что местная ведьма как раз по такому спец.

– По такому – это по чему? – настороженно уточнила Нита, поставив перед ним густую наваристую кашу, в которой лежали большие куски мяса. Не хватало, чтобы пополз слух, будто она помогает волчатам встать на лапы. К ней же тогда из его клана пожалуют, и не с благодарностями. – Извини, но вопрос с оборотом решается в семье.

– Думаешь, я не пробовал? – ощерился волчонок, не глядя на еду, хотя запах стоял умопомрачительный. Готовить Нита умела и любила. Видно, сильно его допекло. Неудивительно – волка, который не может обернуться, за волка никто не считает. А Ларс как раз в том возрасте, когда хочется самостоятельности и признания. Наверняка проблема с оборотом била по самолюбию. – В клане помочь не смогли. Наоборот, от лечения хуже стало. Поначалу с трудом, но мог перекинуться, а сейчас… – Он сжал кулак и, опомнившись, положил слегка погнутую ложку на стол.

– И ты решил, что я тебе помогу? Почему?

– Я встретил старого Локка, – подбирая слова, ответил волчонок. – Он сказал, что болотная ведьма научит, как снять проклятие. Я сюда добирался почти две недели. Хочешь сказать, зря?

Теперь Ларс смотрел на нее спокойно, почти как взрослый. А до Ниты стало доходить, о чем речь.

Снять проклятие. Да, болотная ведьма таким занималась. Прежняя ведьма, которой раньше принадлежал этот дом. Она подобрала Ниту несколько лет назад, когда та была таким же потерянным волчонком, и учила как умела: почуять проклятие, выцепить его из тела, чтобы не навредить. А если не получается, то хотя бы не позволить посетителю сдохнуть, иначе кто потом платить будет? Альтруизмом наставница не отличалась и Ниту от этого отучила.

Локк был старым приятелем ведьмы. Шаман, выходец из почти вымершего племени имаев, с возрастом растерявший силу, зато накопивший немало знаний, о проклятиях в том числе. Имаи ведь не случайно вымерли, им помогли.

Нита видела Локка один раз. Давно, когда ведьма еще была жива, но уже болела. Шаман зашел в гости, принес травы, которых в здешнем лесу или в аптеке днем с огнем не сыщешь, и на них наставница протянула еще полгода. И ушел Локк не сразу, остался помочь подруге. Тогда старик Ниту напугал: сморщенный и коричневый, как трухлявый гриб, и высохший, как болотная трава. Но волчицу в молоденькой девушке узнал с первого взгляда и живущую внутри нее силу различил, но, в отличие от соплеменников, не испугался.

Ните потребовалось время, чтобы привыкнуть к чужаку в доме, а старик не торопил, только посмеивался над настороженностью недоверчивой юной волчицы. Ее магия была близка шаману и манила познакомиться поближе – таких волков он прежде не встречал. А ей… Нита всегда тянулась к знаниям, а Локк делился тем, о чем больше никто не ведает, рассказывал, почему не стало имаев, и учил тому, за что их боялись.

К сожалению, только на словах. Его дар угас, готовых примеров под рукой не было, а за многие практики во всем цивилизованном мире полагалась виселица, но… Встретив ту, кто могла бы сохранить и передать знания, Локк не смог удержаться.

Расстались они почти добрыми друзьями, и шаман пообещал, что еще о себе напомнит.

Напомнил. Вот же старый хрыч! Надо было догадаться отправить к болотной ведьме волчонка!

Поставив на стол вторую миску с кашей, уже для себя, Нита попыталась достучаться до парня:

– Если бы каждый несостоявшийся оборот был проклятием, у меня отбоя от посетителей не было бы! – Волчонка жаль, но свое время жаль сильнее. Искать выдуманное проклятие – глупее задачку не придумать. – Да и кому тебя проклинать? – продолжала рассуждать вслух. – Девчонку с кем-то не поделил? Или, может, ты наследник клана? – На последних словах парень едва заметно вздернул губу, обнажая клыки, – не то усмехнулся, не то оскалился. Нита наклонилась над столом и ободряюще сжала его здоровое плечо. – Брось это дело. Успокоишься и обернешься со временем. Ну хочешь, я напишу в клан и замолвлю за тебя словечко? Сколько тебе сейчас лет? Восемнадцать? Двадцать?

– Что есть – все мое. – Ларс твердо перехватил ее руку и отвел в сторону. Хватка оказалась крепкой, на вид и не скажешь. Нет, определенно, лет десять – и отличный волк вырастет! – Сколько я должен заплатить, чтобы получить помощь? Этого хватит?

Под любопытным взглядом Ниты он достал завязанный узлом мокрый платок, расправил его, аккуратно разложив на столе. В тряпице оказался крупный – с ноготь большого пальца – камень насыщенного зеленого цвета, ограненный в квадрат.

Ларс радовался своей предусмотрительности: несколько крепко зашитых в пояс штанов камней выдержали все мытарства. Как ни странно, встречу с гулем перенес даже кошелек, привязанный к ремню, но его он в дом не взял, слишком уж вонял.

– Это изумруд. Чистый и дорогой, можешь проверить.

– Надеюсь, ты ограбил кого-то не в Клофорде? – на всякий случай уточнила Нита, растерянно присвистнув. Откуда у мальчишки такое сокровище? Если это на самом деле драгоценный камень. Но какой смысл ему врать? Должен понимать, что она не поверит на слово! – Где взял такое богатство?

– Неважно. Это мое, других хозяев нет. Я готов заплатить, если ты меня вылечишь, – заявил со всей серьезностью.

– А если нет? Тоже заплатишь? – Нита подняла руку, заставив гостя замолчать. Немного перестаралась с шутками, и они перестали быть смешными. – Не отвечай. Я не буду брать с тебя плату за то, что посмотрю. И раз нормально поесть все равно не получается… – Она со вздохом отодвинула тарелку. – Давай показывай.

– Что показывать? – растерялся Ларс.

– Оборот. Мне же надо понять, как проявляется твое… проклятие!

С Локка сталось бы наврать с три короба и отправить мальчишку к ней просто для компании. Юнцу одному, без клана, тяжело. И не прогадал, успел неплохо ее изучить: Нита уже жалела молодого оборотня. В проклятие не верила, но почему не попробовать подтолкнуть его в нужном направлении?

Первые обороты у волков начинались лет с десяти. Поначалу спонтанные: напугался, разозлился – и вот вместо человека в ворохе одежды сидит озадаченный волк. Затем, конечно, получалось взять обращение под контроль. Не сразу. Оборот – процесс не самый приятный, это же не волшебство, чтобы по одному желанию превратиться в зверя! Вытягиваются и изгибаются кости, пробивается шерсть, растут клыки. Боль не проходит за раз, и волчатам требуются месяцы, чтобы тело запомнило оборот, свыклось.

Случались сбои и в старшем возрасте, и Нита почти не сомневалась в чем-то подобном у Ларса. Матерые волки редко утрачивали способность к обороту, а такого молодого парня какое-то серьезное потрясение могло сбить. Шальная пуля, испуг, боль потери – и вот тебе проблемы с оборотом. Странно, конечно, что в клане проблему не решили, но… Кому, как не Ните, знать, что семья – далеко не всегда спасение? Древо знает, что парню пришлось пережить! Не на пустом месте он так одичал и заработал все свои шрамы.

Нита долго прожила вне клана, и свои первые обороты почти не помнила – может, потому что тогда ее волновала магия, которой лучше не было бы? – и тревожащие волчат проблемы ее почти не коснулись. Помочь парню справиться с душевным потрясением ведьма не могла, и единственное, что приходило в голову, это выбить клин клином. Может, если на него вдруг рыкнуть или потрепать за холку, и обернется от неожиданности. У волка постарше такое поведение вызвало бы другие желания, но не у мальчишки же!

– Прямо сейчас? – отчего-то переспросил Ларс.

– А тебе для этого полнолуние нужно, что ли? Давай оборачивайся!

Нита скрестила руки на груди. Хотелось есть, а не нянчиться, да и дела никто не отменял, зелья сами себя не приготовят.

Волчонок встал, с сомнением взялся за завязки штанов, но затем опустился на пол прямо в них, повернул к ней голову.

– Можешь не смотреть так пристально? – попросил дрогнувшим голосом.

Нита закатила глаза. Он еще и стесняться вздумал!

– А как я должна твое проклятие изучать? Не глядя? – не сдержала она раздражения. – Хватит мяться как девица на выданье. Пробуй!

Ларс неодобрительно посмотрел на нее, но послушался. Спина пошла судорогой, выдвинулась вперед челюсть, на руках выросли когти. Казалось, еще немного, и перед ней предстанет волк, но ничего не происходило. Нита уже собиралась рыкнуть на него для острастки, как и планировала, но в этот момент почувствовала…

Сначала решила, что почудилась. Потому что такого просто не могло быть! Чары имаев не обнаружить обычным способом, только ощутить. Локк говорил, что каждый воспринимает их по-своему, лично он видел черную дымку, и не удивился, что у волчицы ведущим оказался нюх.

Она опустилась на колено, схватила дернувшегося от неожиданности парня за плечо и волосы на затылке, фиксируя, принюхалась, почти уткнувшись носом в шею. Ларс напряженно замер, кажется, боясь дышать.

– Вот же подкорная гниль! – ругнулась Нита.

В жизни не поверила бы, что мальчишка окажется прав! Но нет, ошибки быть не могло. От Ларса пахло магией. Запретной, древней… Терпкая горчинка на языке, от которой плеваться хочется. Значит, Локк сказал правду. Чутья он не утратил, а помочь не сумел и сделал что мог: отправил к Ните, которой вполне достанет силы справиться даже с такими сильными чарами – застарелыми, накрепко укоренившимися в теле.

Она разжала руки, и мальчишка буквально шарахнулся в сторону, тяжело глядя исподлобья и едва не скалясь. Ну конечно, взрослый парень, а его как щенка за шкирку держали!

Ниту мало заботило глупое недовольство мальчишки, а вот проклятие…

– Когда у тебя появилась татуировка? – спросила она, поднимаясь.

Ларс так и остался сидеть на полу, не особо чистом, но его это, похоже, не смущало.

– Значит, проклятие есть?

– Есть. – Нита медленно кивнула. – Очень… экзотическое. Что ты слышал об имаях?

– Почти ничего. Племя такое было. Кочевое. Древнее и дикое. Вымерли.

– К твоему несчастью, вымерли не до конца, иначе не было бы проблем с оборотом. – Нита поймала себя на том, что когтем повторяет на столешнице узор татуировки и хлопнула ладонью по столу.

Где мальчишка только подцепил эту гадость?

– Так ты поможешь или нет? – Взгляд волчонка стал острым, пронзительным, удивительно взрослым, так что Ните на миг сделалось не по себе – допекла парня эта проблема.

– Я попробую, – осторожно отозвалась она, стряхнув неприятное ощущение. – Сядь и поешь наконец.

– Попробуешь? Звучит не очень обнадеживающе. – Ларс поморщился, но перебрался за стол.

– А тебя приободрить надо было? Ну извини, малыш, за этим не ко мне! – Нита развела руками. Ее тоже раздражали собственные неуверенность и растерянность, но не показывать же это мальчишке! – Ты понимаешь что-нибудь в теории магии?

– Нет. Расскажи, – буркнул он и взялся за ложку.

А Нита, вздохнув, собралась с мыслями и постаралась объяснить все как можно короче и проще.

Самой распространенной была природная магия, именно ее подразумевали обыватели каждый раз, когда говорили о тонких искусствах. Каменные деревья источали силу, которой могли пользоваться одаренные. На этой магии работали артефакты и большинство заклинаний, и немногие задумывались, что у нее есть обратная сторона.

Энергия не уходила в никуда. Преобразованная сила возвращалась в свободное пространство, откуда ее впитывали каменные деревья, перерабатывали и замыкали круговорот.

Именно эта сила порождала нежить. Именно ею питались магические падальщики вроде лазурниц. Именно ею управляли имаи и еще сотни разных магов, развивавших самые экзотические практики. И ведьмы работали с нею же.

У природной магии были простые и логичные законы, и почти все изощрения специалистов сводились к комбинации основных, строя нужные чары, словно ребенок – дом из кубиков. А магию вторичную практиковали кто во что горазд, и это уже больше было искусством, нежели наукой. Но имаи и на этом фоне умудрились выделиться, их чары называли проклятиями, но по сути это было что-то на стыке искусства, философии, религии и древних традиций.

– Хорошая новость в том, что, пока ты жив, эта магия обратима.

– А плохая?

Пока она объясняла основы, Ларс умял всю кашу до крошки и только волевым усилием не дал себе облизать тарелку. Молодой организм стремительно восстанавливался и требовал ресурсов.

Тяжело вздохнув, Нита плюхнула в его тарелку добавки. Сплошное разорение с этими волчатами! Придется завтра опять готовить, а одной на пару дней хватило бы.

– Понятия не имею, получится ли найти ключ. Самый простой способ снять чары – выполнить условие. Каждое такое колдовство – это испытание с условием, но точно сказать, что именно заложил автор, может только он сам, это нигде не прописано.

– Прекрасно. – Ларс тяжело вздохнул. – То есть может потребоваться влезть на древо в полночь на новолуние и крикнуть кукушкой четыре раза?

– Хуже, – усмехнулась Нита, – ты должен измениться. Сделать какие-то выводы и правильно поступить там, где ты был не прав.

– С точки зрения имаев?

– В яблочко! Причем через призму понимания конкретного колдуна. Так кто сделал тебе эту татуировку и когда? Проблемы с оборотом начались после нее, верно?

– Мужик какой-то, – Ларс неопределенно пожал плечами, – на ярмарке. А может, и после нее… Значит, тот старик не соврал и проклятие в ней?

– Проклятие в тебе, – возразила Нита, – но попало через нее, да. Это один из традиционных для имаев способов. Предваряя твой следующий логичный вопрос, замечу, что в рисунке никакой подсказки не зашифровано, суть в словах. Мастер тебе что-нибудь говорил?

– Бормотал что-то на своем тарабарском. Хочешь сказать, это была инструкция? – Обреченно выдохнув и зажмурившись, Ларс поставил локти на стол и запустил обе пятерни в волосы, понурив голову.

– Вполне возможно. Имаи любят читать наставления. – Нита зачерпнула ложку остывшей каши, прожевала без аппетита, разглядывая волчонка. Тот выглядел таким несчастным и убитым, что даже ее проняло. – Не кисни, малыш, – она дотянулась и ободряюще похлопала его по плечу, – что один маг наколдовал, другой всегда взломать может. Я говорила, способ простой, но не единственный. Если не боишься, попробую поэкспериментировать.

– Делай что считаешь нужным, – с мрачной решимостью согласился Ларс, встряхнулся и налег на добавку.

Можно подумать, у него был выбор! До встречи с тем странным стариком ему и в голову не приходило, что вся проблема в несчастной татуировке, сделанной то ли в знак протеста, то ли по дурости, то ли в момент помутнения. А если так, то… где теперь искать того типа?! Ларс очень смутно помнил, как он выглядел, хотя, наверное, при встрече узнал бы. Но вспомнить слова чужого языка не стоило и пытаться!

Впрочем, у ситуации имелась и положительная сторона: сосредоточенный на осознании всей глубины собственной проблемы, Ларс сумел отвлечься от других переживаний, гораздо более простых и отнюдь не уместных. Стирка, как и любая простая работа руками, успокоила, позволила призвать инстинкты к порядку и напомнить себе, что он не зверь, а разумное существо, способное контролировать свои желания.

Ага. Два раза. Контролер нашелся.

Ведьма над ним издевалась. Совершенно точно.

Когда Нита схватила его и почти уткнулась лицом в шею, когда терпкий запах ее пушистых волос пощекотал нос… Ларс сам не знал, каким чудом сдержался. От ее близости, от запаха, от прикосновения прохладных ладоней, не по-женски твердых, едва не сорвало резьбу. У него давно никого не было, а Нита так хорошо пахла! Он удержался буквально на волоске от того, чтобы не просто податься навстречу – повалить ее, подмять под себя, содрать эти ее штаны и прямо на полу…

Хорошо, не стал раздеваться, и его однозначной реакции на близость Нита попросту не заметила.

С этим надо что-то делать. Судя по всему, быстро разобраться с проклятием не получится, какое-то время придется существовать на одной территории с ведьмой, ощущать ее запах. И эта ее привычка хватать его по поводу и без… Это проблема, и серьезная, а Ларс понятия не имел, как ее решать: с ним никогда не происходило ничего подобного, от близости женщины раньше так не вело. Наверное, потому что давно не встречал волчиц. А эта, на беду, была хороша и не несла на себе запаха другого мужчины – то еще искушение. И дурацкое обращение «малыш» провоцировало почище запаха. Остро хотелось наглядно объяснить ей, что он уже не волчонок, а способ, как назло, представлялся единственный.

Если она избавит его от проклятия, потом придется лечить нервы.

– Пойду со стиркой закончу. Спасибо за завтрак.

И нет, не сбежал – совершил тактическое отступление. Надо было взять себя в руки и придумать способ не выпускать из них при малейшей провокации. Девушку себе найти в городе, что ли? Если это поможет, конечно, в чем Ларс сомневался.

Глава 2

То самое проклятие

Стирка отвлекла ненадолго. Вдобавок выяснилось, что если штаны почти не пострадали, а куртку Ларс кое-как, но мог привести в порядок – заплаткой меньше, заплаткой больше, то с рубашкой пришлось проститься. Располосованная когтями гуля и пропитанная кровью, она даже на тряпки не годилась. Накидывать куртку на голое тело тоже не хотелось: не досохла еще, и зашить сначала надо, а выглядеть все одно будет жалко.

Ларс покрутил в руках остатки рубашки, скомкал их, чтобы после сжечь в печи, и отнес корыто обратно в сарай. Собственно, что дальше? Сидеть без дела он не любил, а возвращаться в дом было настоящим испытанием, Ларс и отсюда ощущал запах волчицы. Только начинал успокаиваться – и по новому кругу. Безумие какое-то!

Воды принести, что ли? Можно дрова поколоть, отлично помогает сбросить лишнее напряжение, но размахивать топором с больным плечом несподручно. Зато с колодцем он и одной рукой управится. Устанет, так и хорошо, меньше сил на глупые мысли.

Бочка рядом с домом почти опустела, на дне плавала дохлая крыса. Трупик утопленницы Ларс выудил, брезгливо поморщившись, остатки воды выплеснул в огород от греха подальше. Понадеялся, что его мыли не этой «живой» водой, но отчего-то безудержно зачесалось под лопаткой.

Первые походы к колодцу и обратно дались легко, монотонная работа и впрямь отвлекала: нацепить ведро, покрутить ворот, донести воду до бочки, стараясь не расплескать по пути. Ларс заодно и голову вымыл. Нита его, конечно, от души прополоскала от болотной жижи, чтобы не тянуть грязь в дом, но запах тины на волосах никуда не делся.

Ведьма застала его у колодца, когда бочка заполнилась наполовину. Ларс переоценил себя и теперь пытался отдышаться, судорожно глотая воздух. Яд гуля изрядно подорвал силы, каждый новый круг давался все тяжелее, зато и запах подошедшей волчицы больше не сводил с ума. Ларс так умаялся, что думал только о том, как не свалиться ей под ноги, в грязь, – сил мыться по второму разу не было.

– И чего тебе без дела не сидится? – поинтересовалась Нита, наблюдая, как пошатывающийся парнишка тащит ведро к бочке.

– Там крыса плавала. Пришлось воду менять, – пропыхтел он, обещая себе, что на сегодня это последнее ведро, – сдаться и бросить его прямо сейчас упрямство не позволяло.

– А старую куда вылил?

– В огород. – Мотнул головой, и женщина, проследив за его взглядом, недобро хмыкнула.

– Прямо на целебные травы, которые я поливаю специальными удобрениями? Молодец, – протянула она, дернув себя за кончик косы, но ругаться не стала. Сама не предупредила, да и с одного раза растения не увянут. Дождь вон поливает – и ничего, а парнишка старался! – В следующий раз спрашивай, прежде чем что-то делать. Идем в дом, хочу кое-что проверить.

– Насчет проклятия? У тебя появилась идея?

Ларс выпрямился. Сил будто прибавилось. Он вылил воду в бочку, оставил ведро и поспешил за хозяйкой.

Конечно, он не ждал мгновенного исцеления: когда раз за разом терпишь неудачи, перестаешь верить в чудеса. А Ларс, пока искал способ выздороветь, навидался всякого, и больше всего мошенников, обещавших результаты в самое кратчайшее время.

Нита на мошенницу не походила. На страшную старую болотную ведьму, которую он ожидал встретить у могильника, тоже. В доме пахло лекарственными травами – ромашкой, зверобоем, багульником и… топленым салом. Ларс невольно сморщил нос, но хозяйка этого не заметила. Поставив рядом с ним крохотную баночку с какой-то мутной черной жижей, велела повернуться.