скачать книгу бесплатно
Вечером они смогли снова общаться друг с другом, натянув фальшиво-весёлый вид, будто бы ничего не было.
Через две недели перед самым отъездом, Альгис отвёл разом заартачившуюся Лерку в сторонку. Тихо и требовательно произнёс:
– Ты так и не ответила.
Лера насупилась, замкнулась. До последнего надеялась, всё позади и удалось избежать щекотливого разговора. Но не вышло. Да, ничего не сказала. Но в тот он раз задал вопрос. Или как верно выразиться – поставил условие? Как назвать ту неловкую ситуацию? Сделал предложение?
Обращался в тот день ко всем. Это неправильно, надо было сначала поговорить вдвоём.
Он постоял, слушая сердитое сопение. Вздохнул с досадой. Снова не дождался ответа:
– Хорошо. Я понял. На днях уезжаю домой. У тебя будет время подумать. Скажи, ты хочешь, чтобы я приехал обратно?
Не глядя на него, пожала плечами:
– Приезжай, конечно. Мы все рады будем видеть тебя.
Парень хмыкнул, нахмурился:
– Я не про всех. Лично тебя спрашиваю – ты хочешь, чтобы приехал? Будешь ждать меня?
– Ждать… – растерянно повторила Лера и задумалась.
Что он вкладывает в это слово? Оно двусмысленное, налагает определённые обязательства.
Если под обещанием ждать подразумевает – хранить верность, ни с кем не встречаться, то вряд ли. Не стоит обнадёживать.
Может, встретится хороший мальчик и с ним будет так же интересно дружить, как с Альгисом. А из-за подаренного обещания окажется, что предала уговор. Она не испытывала любовной тяги к молодому человеку. Не чувствовала, что он тот, ради которого откажется от непросто завоёванной свободы и радости жизни в столице. Пошла поперёк воли родителей именно ради того, чтобы почувствовать себя самостоятельной, испробовать закрытые прежде прелести юности. И совершенно не была готова снова сидеть в четырёх стенах, ждать и отчитываться.
– Да, хорошо если будешь приезжать. К нам… Встретимся, сходим куда-нибудь все вместе.
Альгис сумрачно уточнил:
– Вместе? С кем вместе?
– Как обычно. Света с мужем, братья.
– Понятно, – усмехнувшись, протянул разочарованно: – Хорошо, увидимся. Как-нибудь…
Вскоре он уехал. Лера вроде бы и огорчилась, желала погулять с ним. Печалилась несколько дней, ходила в плохом настроении.
Было бы здорово, если бы Альгис остался в Москве. Жил поблизости. Не за тридевять земель. Видеться чаще. Вместе проводить время. Но только не жить вдвоём, не быть связанными обещаниями. Возможно, позже и созрела бы на то, чтобы не разлучаться. Но не сейчас.
Её настоящая любовь ещё не пришла. Она ждёт впереди.
Глава 3. Подруга
"Два мира есть у человека:
Один, который нас творил,
Другой, который мы от века
Творим по мере наших сил".
Н. Заболотский
Недели через полторы лёгкая грусть окончательно развеялась. При воспоминании об Альгисе Лера испытывала смутное чувство вины, поэтому старательно избегала разговоров о нём.
Наконец-то у неё появилась первая московская подруга.
Они были ровесницами, работали в одной сберкассе, только раньше попадали в разные смены.
Когда график совпал, девушки с любопытством присмотрелись друг к другу. Незаметно разговорились. Погуляли во время обеда. Пооткровенничали и уже до вечера держались вместе. К завершению смены с удивлением почувствовали, насколько им комфортно вдвоём. Договорились встретиться назавтра и сходить куда-нибудь.
Взаимная симпатия спаяла бедовые души и сдружила навсегда.
Новая приятельница тоже оказалась приезжей. Жила в Первопрестольной целый год и красиво тянула слова с певучим московским акцентом. Уравновешенная и компетентная в особенностях столичной жизни, охотно развернула шефство над неискушённой Леркой.
Это была высокая миловидная девушка, с хорошей фигурой, ясными голубыми глазами и длинными светло-русыми волосами. Всего на полгода старше Светловой.
Обладательница необыкновенно мелодичного голоса и забавной фамилии.
Её звали Таня Мишкина.
Столица изобиловала развлечениями и удовлетворяла любые желания и капризы.
Как вещали пресса и телевидение: «Для физического и культурного развития советскому человеку доступны выставки, музеи, театры, стадионы, спортивные площадки, парки и оборудованные зоны отдыха.
Открыты современные кинотеатры с просторными вентилируемыми залами, удобными сидениями, буфетами».
Хотя ряд мест можно было назвать легкодоступными с большой натяжкой.
Иногда улыбалась удача – всеми правдами и неправдами, порой с тройной переплатой, добывали дефицитные билеты на популярнейшие спектакли и концерты с участием отечественных звёзд и мировых знаменитостей.
Чаще всего до стёртых ног гуляли по пронизанным летней суетой бульварам и паркам. Знакомились с парнями. Ездили на природу, загорали, брали напрокат лодки.
Привкус праздника и калейдоскоп ощущений затягивал, подстрекал на новые деяния. Шальным подружкам донельзя понравилось завершать день лёгким перекусом в ресторанчиках.
Разумеется, заведения общепита посещали вовсе не из-за чувства голода. Бюджет у обеих был одинаково скромный, поэтому довольствовались тем, что экономно заказывали по тарелке самого дешёвого салата и бутылку сухого вина на двоих. Для расслабления и поднятия настроения этого хватало.
Главным была не еда, а возможность послушать живую музыку, потанцевать и, конечно же, пофлиртовать.
Эпизодически влипали в немыслимые, порой крайне рискованные авантюры. С хохотом и щекочущим кровь адреналином выбирались, переводили дыхание и срочно искали новые приключения.
Время на свободе летело по сумасшедшему весело и насыщенно.
Длительных отношений ни у одной не было, недороманчики быстро завязывались и также стремительно заканчивались.
При этом обе как будто бы одинаково мечтали о настоящей любви.
Лера наслаждалась новой жизнью и пугалась её некоторой аморальностью. Старалась придерживаться правил проживания, озвученных родственниками и приезжать домой не очень поздно. Но это получалось всё хуже.
Самый быстрый путь до квартиры занимал около двух часов. Сначала на метро до «Комсомольской». Потом от Ярославского вокзала до Мытищ электричкой – минимум полчаса. Затем долго ждала на привокзальной площади заблудившийся автобус и тряслась до конечной остановки.
Строгая тётя возмущалась из-за поздних возвращений.
Наконец, ультимативно потребовала:
– Как хочешь, Лера: я ни слова не говорю, если с работы приезжаешь в двенадцать ночи. Работа есть работа. Но таскаться неизвестно где в выходные и являться в половине первого я запрещаю! С сегодняшнего дня чтобы как штык дома была не позже восьми часов. И точка!
Лера попытала взбрыкнуть и возразить, но грустно шмыгнула носом и благоразумно примолкла после грозного предупреждения:
– А вот спорить со мной не надо. Не нравится – доказывай свои права у родителей.
Ограничение оказалось крайне неудобным. Приходилось прерывать зарождающееся веселье в самый разгар – часов в шесть. И поворачивать обратно, дабы не нарваться на справедливое замечание.
Поэтому, когда непривередливый дядя, живущий напротив платформы Дегунино, в очередной раз предложил жить у него, Лера перебралась с величайшей радостью.
Тем более служебная квартира новой подруги находилась на следующей остановке электрички – Бескудниково.
И до их сберкассы в Ховрино – на автобусе без пересадок около десяти минут.
Дядька сутками пропадал то на работе, то на рыбалке, порой бродил в Подмосковных лесах, собирая грибы, а иногда обитал где-то у своих подруг. А Лера же с двенадцатичасовыми сменами уходила рано утром и возвращалась к ночи.
Поэтому, хоть комнатка была и маленькой, они замечательно сосуществовали, редко пересекались и не мешали друг другу.
А ещё ей страшно нравилось, что всё жилое пространство у родственника, кроме бессчётных рыболовных принадлежностей, было заставлено множеством книг.
Они расположились повсюду: на полках, на всей поверхности буфета, сверху шифоньера, на полу, стульях, даже на спинке дивана.
А под квадратным столом, который занимал чуть ли не пятую часть площади, на туго натянутых лесках сушилась и соблазнительно ароматизировала солёная рыба. Любимейшее Леркино лакомство.
И неплохой перекус во время регулярного безденежья.
А ещё дядя привозил свежих лещей, грибы и орехи. Идеально же для неумелой транжиры?
Пока шло лето Лера вынесла раскладушку на огромную лоджию, до краёв заставленную рыбацкими снастями и толстыми связками газет, предназначенными для сдачи в макулатуру.
Протянула от розетки удлинитель, на облупленный табурет водрузила настольную лампу. Надёргала из-под столешницы вяленую рыбку и с радостью обосновалась в этом придатке к квартире.
О-о! Это было царство вседозволенности и наслаждения свободой. Диаметрально отличавшееся от порядков в родном доме.
Читать по слогам Лера научилась ещё до школы, а с первого класса уже летала по страницам бегло и запойно. Не отрывалась, пока не доходила до конца.
Родители сердились на её одержимость, разумно полагая, что это портит зрение. И ограничивали в неумеренном увлечении. Отец подкарауливал ночами и наказывал, если заставал с фонарём под одеялом, втихаря читающую очередной приключенческий роман.
Здесь же, в Бескудниково, она была предоставлена сама себе.
Полдня валялась с книжкой. До дыр грызла кончик ручки, сочиняя романтичные стишки. Заполняла дневник вычурными рисунками и юмористичными описаниями московских похождений.
Выключив свет, перед сном заворожённо смотрела в бездонное небо, подсвеченное огнями великой столицы.
Улетала в загадочную вселенную. Мироздание с миллиардами кружащихся галактик, туманностей, звёзд, планет. Пронизанное таинственными звуками, струями диковинного цвета, наполненное сверхъестественными чувствами.
И мечтала о вечной, всепоглощающей любви. Единственной, до конца жизни, до последнего вздоха.
Долгожданной. Которая вот-вот придёт и уже стоит на пороге.
Только комары ночами кусались. Зверски.
Так нескучно пролетело первое московское лето.
"Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться".
М. Булгаков
В середине июля Татьяна где-то познакомилась с интересным, вот только уж очень взрослым мужчиной. У них начался роман. После свиданий подруга мечтательно вздыхала, грезила о чём-то девичьем, томно смотрела вдаль и выглядела влюблённой.
По секрету поделилась с Лерой, что у них с Давидом Марковым – так звали нового знакомого – происходило нечто большее и грешное, чем невинные встречи.
Мужчина работал руководителем небольшого отдела в одном из министерств, часто ездил в командировки по стране и за границу.
Таня описывала его как харизматичного и коммуникабельного человека. Похвасталась, что в друзьях у него числились довольно известные личности, а также их ещё пока безызвестные отпрыски.
Лера втайне завидовала лёгкости и наплевательству, с которой опытная подруга относилась к отношениям полов и подобным связям.
Лично она до сих пор шарахалась от парней и не разрешала прикасаться к себе. Не было не только интимной близости, но и, можно сказать, оставалась нецелованной. Пара скромных поцелуйчиков в щёчку и уголок рта в зачёт не шли.
Ещё больше удивляло, что ко всему, у Татьяны даже будто бы был официальный жених.
По крайней мере, так она говорила. И которого Светлова ни разу не видела – он жил в том городе, откуда приехала подруга.
Приятельница время от времени каталась в отчие места и встречалась с молодым человеком. Летом следующего года они планировали зарегистрироваться.
Лера с широко распахнутыми глазами слушала откровения подруги, поражалась и стыдливо отмечала, насколько лично она отстала от современности. Делала сногсшибательные открытия и невероятные выводы о многогранных вариантах любви.
Искренне восхищалась жизнелюбивой Мишкиной.
Даже безуспешно пробовала копировать манеры, интонацию, поведение. Хотелось стать такой же лёгкой и смелой. Изжить из себя ограниченную, забитую провинциалку.
А бывалая, но нежная и доброжелательная Таня поражалась её трусливому поведению. И считала, наверное, справедливо, что пробел в опыте у неискушённой, но отчаянно весёлой и хорошенькой Лерки смешон и его надо срочно исправить.
Неприлично в двадцатилетнем возрасте быть настолько невинной.
С тем взрослым мужчиной они встречались, но как-то очень пассивно. Марков время от времени приглашал на малозначительные мероприятия, они проводили время в многолюдных компаниях и разбегались.
Однажды Мишкина категорично заявила:
