скачать книгу бесплатно
– Очень прошу, спасите ее, Фира-апай! – Салават с мольбой в голосе повторил просьбу.
– Сейчас… – Экстрасенс вперилась в Лилию прищуренными глазами. – Чуешь, как обжигаю тебе спину своей энергией?
– Ка-кажется, да, то жарко, то холодно… – едва выговорила Лилия дрожащим голосом.
– Убрала аркан, чувствуешь легкость в руках?
– Вроде бы да…
– А сейчас скину с твоей головы черный казан, это потруднее будет… Ого-го, не снимается, зараза, крепко насадили!.. Ничего-ничего, много я повидала таких казанков! Я тебя хитростью возьму… – Ворожея то щурилась, то зло таращила глаза, беспрестанно размахивала руками. Наконец, торжествующе заорала. – О-о-о-о-о! Оп-па! Сбросила-таки! Полегчало голове?
– Да-а…
– А теперь, милая, надо содрать с ног твоих белые тапки. Уф-ф, устала я только… Ничего-ничего, я вас все равно выдерну, белые тапочки! Давай-ка, начали, сядь поближе, вытяни ко мне ноги! Ы-ы-ы! Давай, помогай, мысленно постарайся избавиться от проклятых белых тапочек! Давай, давай! Ну! Раз-два, сняли! Еще раз: раз-два, сняли! Оп-па! Получилось-таки, сняли белые тапочки! Я их в форточку выкинула. Уф-ф, аж вспотела вся! – Экстрасенс вытерла лицо носовым платком. – Все получилось, милая, теперь будешь жить…
Салават был озадачен. Даже не знал: верить всему этому или нет? Но страх потерять жену сделал свое: когда грозит смерть матери твоих детей, с которой прожил восемнадцать лет, на что угодно пойдешь…
Сердечно поблагодарив даму-экстрасенса, Салават вручил ей щедрую сумму и велел шоферу отвезти ее. Проводив знахарку, вздохнул с облегчением: слава Всевышнему, вызволил-таки жену из когтей смерти…
* * *
Спустя несколько дней Лилия снова огорошила мужа:
– Салават, я все знаю: была у ясновидящей, она подтвердила, что ходишь налево. Сказала: муж твой умеет деньги делать, да только с чужими бабами путается. Если не хочешь, чтоб гулял, принеси несколько его волос и три свечи. Сделаю как надо – перестанет распутничать…
С трудом взяв себя в руки, Салават процедил сквозь зубы: —И что? Заколдовала меня твоя ведьма?..
– Нет, я не согласилась.
– И как ты смогла отказаться?..
– Побоялась…
– Где ты откопала эту провидицу?
– Магфура-апай отвела к ней.
– Ну ты отколола номер!.. Не хватило тебе узбекского экстрасенса? Она же сняла с тебя… э-э… черный казанок и белые тапочки…
– Спасибо ей, прошла у меня тяга к самоубийству..
– Раз так, чего ж тебе еще надо было? Никогда не слышала поговорку: к гадалке не ходи – не накличь беду?! – вознегодовал Салават, испугавшись, что ясновидящая «увидит» Зульфию. Словно угадав его мысли, Лилия чистосердечно призналась:
– Я надеялась, она опишет мне твою любовницу. Хочу найти ее…
Салават разозлился еще сильнее:
– Сколько тебе повторять: нет у меня любовницы!..
Странно, но почему-то Лилия на сей раз не заорала благим матом, не стала бить посуду:
– Брось, Салават, не пытайся обманывать: у тебя любая провинность на лбу написана, издалека видать. Давай поговорим спокойно, подумаем – как нам от напасти этой избавиться? Ладно, сняли с меня порчу. А теперь надо и с тебя приворот убирать. А то ходишь, как зомби… Иначе не спасем семью от беды. Ясновидящая дала мне адрес очень сильной ворожеи по имени Назира. Завтра же вместе пойдем к ней и снимем приворот.
– Никто меня не привораживал! Нет у меня любовницы! И к ведьмам твоим чертовым я не пойду! – твердо стоял на своем Салават.
На следующий день, спозаранку, он поехал в Уфу за товаром. Когда загрузился и собрался домой, позвонила Лилия и оглушила новостью:
– Только что звонила твоя любовница, рассказала, что давно путаетесь!.. – голос Лилии выдавал ее взбудораженность.
Слова жены прозвучали для Салавата как гром среди ясного неба. И все-таки внезапно затуманенное сознание осветила спасительная мысль-молния: Лилия явно пытается взять его на мушку, придумала ловушку, чтобы он признался в неверности…
– Опять ты за свое?! Ты прекратишь морочить мне голову разной белибердой или нет?! – окриком прервал он жену, вспомнив известное правило: лучшая защита – это нападение.
– Не ори на меня и не пытайся отвертеться! Твоя шлюха все выложила: привет, говорит… – Лилия начала противно гнусавить, якобы, подражая голосу ненавистной соперницы. – А я Зульфия, младшая жена Салавата! Люблю его, и он только мой! Рано или поздно, но будем с ним вместе…
У обомлевшего Салавата отвисла челюсть. Да, Зульфия часто повторяла эти слова, льющиеся из ее уст как волшебная, ласкающая его слух и чарующая его душу музыка. Сомнений не осталось, значит, она действительно звонила Лилии. Но зачем? С какой целью?..
– Чего притих, гуляка хренов, али язык проглотил? Я же говорила, что все равно дознаюсь, кто она. Вот и узнала, путанка все как на духу выложила. Честно говоря, я и сама уже на её след напала…
Конечно, Салават не был настолько глуп, чтобы не понимать: шила в мешке не утаишь и тайная их связь когда-либо все равно раскроется. Но, представляя это, до холодной дрожи в сердце жалел Лилию. Вот и настал час икс, они разоблачены… Но каким образом?! Зульфия сама же их и выдала… Такое Салавату и в голову не приходило. Приснись подобное в дурном сне или предскажи кто, ни за что бы не поверил.
– Что молчишь, язык к нёбу прилип? – злорадствовала Лилия.
– Ты успокойся, никому не верь! Думаю, этот звонок – провокация…
– Какая еще провокация?.. – В голосе жены почудились нотки надежды.
– Наших злопыхателей. Специально подговорили позвонить, чтобы нас рассорить. Ладно, не поддавайся, поговорим, когда вернусь.
Салават возвратился домой с тяжелым сердцем. Предстояло невыносимо трудное объяснение с женой. А на ней от негодования просто лица не было. Слыхал он, что попадавшие в такой переплет мужики послабее даже руки на себя накладывали. Салават же решил держаться до последнего. Твердил как попугай: ни с кем не гулял, любовницы нет, тот звонок – происки врагов! Лилия не заставала их, а не пойман – не вор…
Когда стенания, проклятья и многоэтажная ругань Лилии достигли апогея и оба готовы были лопнуть от злости, Салават достал из холодильника бутылку водки, налил полный стакан, выпил и скомандовал шурину Ильнуру:
– Собирайся, кайнеш, надо ехать в офис!
С тех пор, как его шофер взял отпуск (видно, подустав от запретных любовных приключений начальника), Салавата возил отсидевший полтора года в тюрьме шурин.
– Опять поехал к своей потаскушке Зульфие?! Племенной бык ненасытный! Остолоп! Балда! Дуралом! Лопух! Простофиля! Жеребец! Проститут! Иди-иди, насовсем уходи и не возвращайся! А если вернешься – пусть внесут тебя вперед ногами! Пропади ты пропадом! Подохни!
Проклятия жены навели на Салавата нехорошие думы: «Сколько же дурных слов пришлось стерпеть от нее за восемнадцать лет! Если б записывал ее оскорбления в тетрадку – давно бы кончилась. Слишком уж невоздержанна на язык, Лилия! Такого наговорит, накричит сгоряча – ангелы-фарешта, наверное, давно со страху выпорхнули из нашего дома». Чуть погодя, поспешил себя успокоить: «Ничего не поделаешь, видать, такова моя доля. Зато она верная супруга, заботливая мать моих детей. Да и не всегда жили мы плохо, много было и радостных, счастливых дней».
Тут же он переключился мыслями на любовницу: «А какая коварная оказалась Зульфия! Надо же, собственными руками позвонила, сама выложила… И как только язык у нее повернулся?»
По пути на работу притормозили у магазина, где Салават купил водку, закуску. Хотелось хорошенько выпить и стряхнуть с себя тяжесть сложной ситуации. Может, чуток полегчает. Особенно злила его выходка Зульфии – он всю дорогу мысленно крыл ее матом.
Как нарочно, она стояла возле офиса, поджидала. У Салавата в душе поднялась буря: ну, сейчас он выдаст ей по первое число… Увидев Салавата, Зульфия радостно кинулась к нему, хотела обнять, но он оттолкнул ее:
– Уйди! И даже не подходи ко мне! – Достав ключи, открыл дверь офиса и прошел в кабинет. Зульфия зашла вслед за ним и села напротив. На ее лице не читалось тени сомнения, сожаления или чувства вины за содеянное, наоборот, во всем облике сквозило какое-то удовлетворение, упрямство и решимость.
Салават налил и залпом выпил рюмку водки. Закусывать не стал, нервно обмахнув ладонью губы, злобно уставился на Зульфию:
– Ну что, героиня, рада?!.
Зульфия ответила довольной улыбкой.
– Ну-у, стерва, доиграешься у меня!
– Не я стерва, а твоя Лилия!
– Не трожь ее! Что она тебе сделала? Тысячу раз говорил – не пытайся разрушить мою семью! Семья – это святое!
– А разве я… не член твоей семьи? Ты сколько раз называл меня своей младшей женой?
– Да, я говорил: возьму тебя второй женой, если согласится Лилия. В этом вопросе нужно ее согласие – так велит шариат!
– Плевала я на согласие этой кикиморы! Пусть твоя старая карга от злости лопнет! Пусть подохнет!
Салават побагровел от гнева:
– Что ты несешь? Ах ты стерва! Если с Лилией что случится, кто моих детей вырастит? Устроила мне такую подлянку и ещё вякает сидит!
Он подскочил к ней и дал пощечину. Зульфия закрыла лицо руками и зарыдала. В этот миг она показалась ему такой беззащитной и обиженной маленькой девочкой, что сердце его сжалось от жалости и он обнял ее:
– Не плачь, моя маленькая…
– Сколько можно прятаться? Пусть все знают: я тебя люблю и никому не отдам! Не хочу и не собираюсь делить тебя с Лилией! Ты должен быть моим! Понимаешь? Только моим!..
– А мне вы обе нужны! – угрюмо возразил Салават, но его слова остались без ответа.
Когда вспыхнула словно огонь в его сердце любовь к Зульфие и душа, опьяненная вином страсти, вознеслась к небесам, и до самого этого момента, Салават искренне верил: Лилия с Зульфией будут принадлежать ему одновременно. Пусть они пока противятся его воле, но потихоньку Лилия свыкнется с существованием соперницы, перестанет ерепениться, со временем примет ее. Как-нибудь уживутся вместе. Конечно, Салават устроит так, они будут жить на два дома. Жили же его предки до советской власти с двумя-тремя женами одновременно и ничего. Бабушка говаривала, даже самые бедные мужчины старались завести вторую жену…
В детстве Салават раскрыв рот и развесив уши слушал разговоры пришедших к ним на вечерние посиделки женщин и старух. Одна из былей крепко отпечаталась в памяти.
У молодухи с двумя детьми умер муж, и по прошествии должного, согласно адату, срока аульские мужчины собрались на совет для решения ее судьбы. Старейшина провозгласил: «Асмабика смолоду овдовела. Она не сможет без мужа вести хозяйство и растить детей. Согласно обычаям, кто-нибудь из нашего рода обязан жениться на ней. Почти у всех по две-три жены, только у Ишгали с Ташбулатом по одной. Постановим так: Асмабику возьмет Ишгали или Ташбулат. Кто именно – пусть решают сами».
Асмабике никак нельзя было оставаться без мужа – это грозило верной гибелью для ее детей. В те суровые времена народ кормился тяжелым трудом: пас скот, выращивал хлеб. Без мужских рук семья не могла выжить. О пенсиях, пособиях, рабочих местах люди даже не слыхивали, женщины занимались только домом и детьми. С целью заполучить кормильца Асмабика пошла на хитрость. Встретив Ишгали, сказала: «Только ты мне по сердцу! Да вот, Ташбулат прохода не дает… Не получит, говорит, тебя Ишгали, сам женюсь… Загляни вечерком, поговорим». Повторив те же слова Ташбулату Асмабика раззадорила обоих мужчин. Вечером Ишгали, предвкушая приятное свидание и довольно хихикая, пошел к Асмабике. Но… вместо жарких объятий молодой вдовушки получил удар увесистой дубинкой по голове. Это Ташбулат, поджидавший соперника за углом дома Асмабики, долбанул его сукмаром, с которым охотился на волков. Ишгали не помер, но остался глухим на всю жизнь.
Женщины, в большинстве своем коротавшие век в одиночестве в основном из-за войн, выпадавших на каждое поколение, послушав поучительную историю, тяжело вздыхали: «Эх, подружки, были же времена, когда баб без мужей не оставляли…»
Вроде бы, ветер перемен снова повеял в ту сторону: в некоторых республиках Средней Азии и Кавказа многоженство закрепили законом.
При всем том последние слова Зульфии вдребезги рушили сладостную мечту Салавата: даже не моргнув глазом, она заявила, что не желает делить его с Лилией. Бесстыжая! Да, советская власть вконец испортила женщин: нынче трудно удержать их в кулаке, тем паче, разжав, заставить плясать на ладошке под твою дудку. Неужто Салавату придется выбирать лишь одну из них?..
Телефонный звонок вырвал его из потока невеселых мыслей. Он сразу понял: конечно же это Лилия. Аппарат трезвонил без остановки, но Салават не стал брать трубку.
Помирившиеся влюбленные через пару часов собрались ехать на съемную квартиру. Странно, но Ильнура до сих пор не было. Салават ведь велел ему держаться поблизости…
Стоило открыть запертую входную дверь, как внутрь ринулись невесть откуда появившиеся Лилия с двоюродной сестрой Науфилей. Чтобы не пропустить их, Салават раскинул руки, но те шустро прошмыгнули под ними и бросились к Зульфие. Она тоже не промах, успела закрыться в комнате напротив. Однако разъяренная Лилия в два пинка вышибла довольно крепкую дверь и, влетев в комнату, накинулась на соперницу. Салават хотел растащить их, но не успел, кто-то вдруг тяжело повис на нем сзади, крепко сдерживая. Это был Ильнур…
– Ах ты сволочь! Уже продал меня?! Пусти сейчас же, стукач, убью! – орал Салават благим матом. Только шурин и не подумал послушаться, а еще сильнее вцепился в него. Будучи под хмельком, Салават не смог сразу вырваться. Ильнур – парень здоровый, мускулистый. Хвастал, что в тюрьме за еду и курево участвовал в подпольных боях без правил.
Тем временем между Лилией и Зульфией разгоралась настоящая битва. Зрелище было отвратительное: со смачной руганью они царапали, дубасили друг друга, затем с остервенением стали таскать друг друга за волосы. Несмотря на более внушительные формы, Зульфия в какой-то момент начала поддаваться. Похоже, чувство вины уменьшало ее силы… Присутствие Науфили, раззадоривавшей сестру воинственными возгласами, конечно, тоже шло не на пользу Зульфии. Салават впервые видел жену в таком состоянии: на красивое ее лицо будто надели страшную маску – глаза бешено блестели, толстые губы и язык беспрестанно извергали проклятия. Несмотря на небольшой рост она была так злобна и яростна, что вот-вот скрутит соперницу в бараний рог. Видя, как Зульфия начинает выдыхаться, Салават заорал во все горло:
– Зульфия, держись! Бейся!
Нет, не может, уже с трудом держится на ногах… Лилия намного напористее, свирепее, если собьет противницу с ног – затопчет, размажет…
– Зульфия, кому говорю: не поддавайся!
Никак. Все, выбилась из сил. Конец. Лилия завалила ее на пол… Начала безжалостно топтать! Сейчас убьет… Стремясь во что бы то ни стало спасти любовницу, Салават, отчаянно дернувшись, наклонился вперед и, резко откинувшись назад, что есть сил ударил Ильнура головой в подбородок. Шурин поневоле отпустил его. С разворота влепив шурину кулаком в лицо, Салават кинулся разнимать своих женщин. Выдернул Зульфию из под ног обезумевшей Лилии и подтолкнул в сторону входа:
– Беги скорее…
Ого-го, да родная женушка, оказывается, хуже зверя: стоило Зульфие побежать к двери – Лилия прыгнула на нее, словно хищная волчица на беззащитную лань, сдернула с головы норковую шапку. Зычно, как последняя уличная торговка, проорала вдогонку:
– Это наша шапка! Шалава!
– Эх, ты! Тряпичная ты душа… – вскинулся на нее Салават. – Шапку наверняка купил ей ты! Значит, она моя! Законной жены твоей! – будто пролаяла Лилия, тяжело дыша, и подняла шапку над головой. Сейчас она всем видом напоминала победившую в смертельной схватке дикую амазонку.
– Ну-ка, скажи, сколько у тебя шапок?! А с человека последнюю сдираешь, разбойница! – возмущался Салават.
– Пусть ходит без шапки!
– Не выйдет, завтра же куплю новую…
– Если купишь – снова отберу!
– Я тебе отберу, злобная баба!
– А эта девка-разлучница, значит, добрая?!
– Подобрее тебя!
Наступила тишина. Наконец, Лилия негромко вымолвила:
– Пойдем домой…
– Иди сама!
– А ты куда, опять к любовнице?
– Нет, и к ней не пойду.
– А где будешь ночевать?
– В офисе.
– Брось, Салават, идём домой, устал, поди… – примирительным тоном заявила Лилия.
