Берегиня Чёрной Поляны

Майя выпрямилась, расправила плечи и пошла к тётушке Мелюзине. Протянув перед собой на раскрытых ладонях травяной поясок, она присела перед директрисой. Мелюзина прищурилась, кивнула и подала знак классным дамам. Две из них взяли Майю под локти и повернули к центру зала. Не успела она и слова сказать, как её толкнули в освещённый луной зеркальный круг, и экзаменационный зал перестал быть реальностью. Берегиню окутали, оплели струи лунного света, блики пенных волн, закружили звуки чудной музыки и смеха.

– Ну, и что ты тут стоишь? – Майю дёрнули за рукав. – Отойди в сторонку, освободи другим место.

Совсем юный тритон насмешливо разглядывал растерянную девушку.

– Ну, давай уже, не стой столбом. Наряжаться иди, – мальчишка отодвинул шёлковый занавес, и взгляду Майи открылась комната, где перед зеркалами пели и кружились семь девиц.

– Мне нельзя туда. Мне назад надо, я ещё не всё успела, – Майя принялась трясти мальчишку.

– Спятила? – он оттолкнул её и покрутил у виска пальцем. – Как ты здесь-то очутилась, если там не всё успела. Перенос бы не сработал просто, если б ты в своей работе напортачила. Первый раз экзамен сдаёшь, что ли?

– Нет. Не первый…

В центре комнаты опять возник водоворот из пенных волн и лунных пятен. Тритон подался навстречу появившейся из него девушке.

– Добро пожаловать на бал, мадмуазель. Я – паж Нейрис, к Вашим услугам. Водяная дева оперлась на его руку и улыбнулась, от чего на её щёчках заиграли лукавые ямочки.

– Очень приятно, Нейрис. Я селена Эстер.

Паж проводил водяницу в гардеробную и обернулся снова к Майе.

– Давай попробуем ещё раз. Я – паж Нейрис. Я встречаю всех, прошедших испытание успешно и слежу за тем, чтобы они предстали на балу в лучшем виде.

– Я – Майя. Берегиня. Но мне нужно вернуться в зал. Ты не понимаешь.

Центр комнаты опять осветился, прибыла ещё ученица. У Майи всё плыло перед глазами. Как же так. Как теперь быть? Что ей делать с этом поясом?

– Майя, Майечка! Как я рада! Мы прошли, мы поедем домой, – Ника закружила подружку по комнате и потянула в дверной проём под услужливо приподнятый Нейрисом занавес. Там она усадила подружку на софу и принялась беспечно щебетать и порхать по комнате.

«Мы поедем домой, мы поедем домой, мы поедем домой… А ведь, правда, мы поедем домой, и уж дома-то мы точно придумаем, как от приворота избавиться». – Майя огляделась и удивилась, что количество девиц в комнате намного превзошло её ожидания. Раньше ей казалось, что экзамен за раз проходили три – четыре ученицы, а сейчас их не меньше десятка. Занавес откинулся, пропуская в комнату Владу. Берегини бросились на шею друг другу.

– Вот и ты, сестрица! Что ж так долго-то? – Ника радовалась от души. В глазах её плясали искорки, волосы, свободные от строгой школьной причёски, шелковистым покрывалом окутывали плечи и спину. – Раздевайтесь скорей. Посмотрите, как здесь много чудных платьев. А какие к ним перчатки и туфельки. Даже у Даринки таких в Швеции нет. Париж, Милан, Рим – все лучшие дома высокой моды Европы!

– Что случилось, милая? – шепнула Влада Майе, когда Ника упорхнула к витринам с кольцами и серьгами.

– Ерунда, наверное, просто я не хотела, чтоб всерьёз ворожба была. Думала залить потом свечи, а они меня сразу в круг, – Майя наклонила голову и показала опояску Владе.

– На Базиля, да?

Майя кивнула.

– Так чего же ты печалишься? Крепче любить будет. Что не делается, всё к лучшему. Пойдём скорее одеваться. Глянь, какие все нарядные.

Берегини принялись разглядывать оставшиеся в гардеробе платья. Все они были прелестны, и примерка могла бы затянуться, если бы не появление классных дам.

– Барышни, позвольте вам напомнить, что время выхода дебютанток в зал ровно в час по полуночи. Наводите красоту быстрей. И становитесь парами.

Влада подхватила серебристый наряд в бирюзовых и лазурных разводах. Майя сняла с плечиков классическое белое платье. Они переоделись и застегнули выбранные оплечья, ожерелья.

– Жаль вам косы не переплести уже, – сокрушалась Ника, вкалывая в ученическую, строгую причёску Майи ниточки жемчужин на шпильках.

– Дебютантка, значит дебютантка, – отмахнулась та, – Скромность – вот мой девиз.

Нейрис подал каждой девушке чудесную маленькую книжечку с бальной программой и крошечный карандашик, которым следовало заносить против танцев имена своих партнёров. Майя сунула их в сумочку, туда же последовала заговорённый поясок.

– До выхода тридцать секунд, двадцать девять, двадцать восемь.

Водяные девы бросились занимать свои места в строю. Классные дамы строго оглядывали их, поправляли едва заметные складочки в одежде выпускниц, одобрительно кивали, улыбались.

– Двадцать две, двадцать одна, – Нейрис вёл обратный отсчет, опираясь на ручку двери, что вела в бальный зал одной рукой. В другой он держал канун с лепестками роз и левкоев.

– Серьги! Вы не вдели серьги, разини! – Ника бросилась к кушетке, на которой одевались подружки.

– Восемнадцать…

– Мадмуазель Вероника! – гневный окрик воспитательницы, и нарушительница строя снова на своём месте.

– Десять, девять, восемь…

Синие искрящиеся капельки закачались рядом с кружевом широкого колье, обрамляющего шею Влады. Розовые, крупные жемчужины в причудливой оправе угнездились в мочках ушек Майи. Перстенёк такой же формы проскользнул на тонкий пальчик.

– Три, две, одна, входим!

Двери распахнулись. Нейрис первым вышел в зал. Чинно вышагивая и разбрасывая лепестки, он спускался по широкой полукруглой лестнице, а за ним в такт торжественному полонезу следовали девушки. У подножья лестницы их ждали кавалеры. Молодые и не очень духи воды: тритоны, шелки, моргены47, выстроившись в две шеренги, с восхищением смотрели на прелестных выпускниц школы магии Мадам Мелюзины. Их семьи выложили немалые деньжищи за честь первыми встать в пару с дебютантками на этом балу. Полонез не зря зовётся танцем знакомства, его неспешный ритм и рисунок специально создан для того, чтобы участники успели обменяться не только улыбками и взглядами, но и парой приятных фраз.

Водяные девы заняли места перед своими партнёрами и склонились в реверансе. Кавалеры сделали синхронно шаг вправо и отвесили изящный поклон, протянули руки барышням и танец начался. Пары сходились, расходились, лишь едва касаясь друг друга руками, перестраивались в круг и квадрат, рассекали зал на части стройными колоннами и снова сходились в круг. Постепенно музыка и ритм движений, столь памятные девушкам по школьным урокам, успокоили их, и водяницы почувствовали вкус праздника.

Большой зал сверкал огнями. Паркетный пол был натёрт до блеска, и фигуры танцующих отражались в его тёплом глянце. Буфетные столы украшали горы лакомств и яств. Здесь же пенились огромные чаши с пуншем, пирамиды бокалов с шампанским завлекали участников праздника серебристой прохладой. Мелюзина любила цветы, они были повсюду. Гирляндами из розмарина и веточек цветущих плодовых деревьев были увиты колонны, арки. С потолка на шёлковых шнурах тут и там опускались шары из бутонов белых роз, морозника, крокусов. В нишах у диванов розы встретились в высоких вазах с гиацинтами. Зал благоухал весной и любовью. Двенадцать невест на выданье, шутка ли.

Мелюзина оглядела гостей. Многие из них приезжали не в первый раз. Вон рыжий Ниваши48 лакомится креветками. Этот хитроглазый цыганский сын приезжает не за тем, чтобы невесту выбрать, или своих сестёр пристроить. У него здесь свои делишки. Где что достать, у кого купить, кому продать, на приёме у Мадам есть, где развернуться. Все подводные дома Старого Света присутствуют, а сегодня вон и азиаты пожаловали. Черепашки– ниндзя, как их в шутку окрестила Лариса, были в полном составе. Семейство японских Капп49 пожаловало для рассмотрения возможности обучения в пансионе своих девиц.

– Вечер добрый Мадам, примите поздравления, приём просто роскошный, – перед фейри склонился старый Некки. Они были знакомы сотню лет и порой понимали друг друга с полуслова. Малюзина протянула шведу руку. Он учтиво коснулся её запястья губами и предложил пройтись, пока юнцы танцуют.

– Некки-Юхансон, Вы очень милый собеседник, но сегодня я ещё не свободна. Через пару минут я вручаю аттестаты и девиц их родителям, а потом… Потом мы можем и пройтись.

– Можем и потанцевать, я надеюсь?

– Я давно не танцую, но для Вас я, возможно, сделаю исключение.

Некки низко склонился, показывая, как он ценит расположение устроительницы бала. Сама же мадам лёгким шагом направлялась уже к небольшой трибуне, с которой собиралась произнести речь. Музыка стихла, и кавалеры проводили своих юных дам к подножью лестницы. Выпускницы школы благородных девиц водного происхождения приготовились в последний раз выслушать наставления своей директрисы.

– Дорогие друзья, рада вас приветствовать в своём доме. Этот праздник, как и многие другие, посвящён замечательному событию. Сегодня ученицы нашей школы доказали на практике, что не зря потратили столько сил, познавая секреты древней магии моря. С гордостью могу сказать, что сегодня у нас самый многочисленный выпуск за всю историю школы.

Зал разразился аплодисментами, гости поднимали бокалы, восхищённо кивали и Мадам Мелюзина, выдержав эффектную паузу, им кивала в ответ.

– Да, да, эти милые девочки, только что сдали экзамен по созданию мощнейшего приворота, и теперь берегитесь, любезные господа, – Мелюзина погрозила, шутя в зал пальчиком. – Не играйте с огнём, если кто-то из моих учениц будет вами обманут, они смогут вполне постоять за себя. Мы, как правило, даём шанс каждой девушке, проявить себя в нескольких испытаниях. Все их результаты фиксируются. И сегодня они получат свои аттестаты, где отражены все успехи и достижения.

К трибуне подошёл ментор Мюрич. На широком поставце он держал стопку свитков с восковой печатью на синем шнурке. Рядом с ним встал Алексо. Профессор танцев как главный распорядитель бала сжимал в руке церемониальный жезл. По сигналу директрисы он сделал шаг вперёд, трижды стукнул в пол жезлом и громким мелодичным голосом произнёс.

– Для получения документа об успешном окончании школы морской магии и ворожбы приглашается наяда Лилия и её бабушка нереида Лимнорея.

Кареглазая смешливая Лили бросилась навстречу своей легендарной бабушке. Вечно юная дочь Нерея обняла внучку и вдвоём они подошли к директрисе. Обе нимфы были стройными, гибкими, словно лоза. В гриве пышных волос Лимнореи не светился ни один серебристый волос, видно всё серебро, что нашлось в море, было отдано только ногам нереиды. Мелюзина хвалила Лилию, её ум, мастерство, эрудицию, но, похоже, что в зале мало кто слушал её. Взгляды духов прикованы к старшей гречанке. Вряд ли кто-то решится сегодня предложить вступить в брак бедной девочке. Рядом с бабушкой у наяды нет шансов. Да и обучала Лимнорея внучку здесь не для того, чтоб сбыть с рук, а скорее наоборот. Лили будет работать на бабку до конца своих дней. Мелюзина точно знала об этом, но обряд есть обряд, и достоинства дебютантки были озвучены полной мере. Свиток с печатью и подписью Мелюзины вручён выпускнице. Дальше следовало посвящение.

Мелюзина прикалывала к лифу платья водяницы небольшую брошь, в чьём узоре внимательный наблюдатель вполне мог заметить фигурку дракона. В тот момент, когда руки Мадам отрывались от брошки, змей на несколько секунд оживал. Он топтался, кружился, раскрывал крылья, ловил себя за хвост и вообще творил невесть что. В результате на месте дракона рождался кристалл или жемчуг, а то и янтарь, обрамлённый чешуйчатым кантом. Что появится в лапках рептилии, трудно было сказать заранее. Менторы и классные дамы даже ставки делали на особо приметных воспитанниц.

У Лили вопреки ожиданиям многих появился не жемчуг, а берилл, что символизировал надеждау, счастье, и любовь в браке. «Что ж, девочка, ещё не всё потеряно, – подумала Мелюзина. – Может, и сумеешь ты обойти свою лукавую бабушку».

– Удачи, мадмуазель Лилия, и помните, что у нас в школе Вы всегда можете найти помощь и добрый совет.

Выпускница склоняется и почти сразу, сияя от счастья, отходит. Свиток отправляется в руки бабушки. У Лили бал. Ей сегодня нужно танцевать танцы, она будет кружиться, смеяться, и вся жизнь будет казаться ей ярким праздником.

Ментор Алексо снова занимает свой пост. Удар жезла в пол, несколько секунд тишины и вниманию гостей представляют другую семью. И другая воспитанница так же страстно и жарко расхваливается директрисой.

– Такими темпами до нас очередь как раз к утру дойдёт, – шепнула Ника подружкам. – И зачем тогда Алексо в нас столько па вдалбливал?

– Натанцуешься ещё дома, – улыбнулась уголками губ Влада.

– С кем я буду у нас в омуте фигурный вальс танцевать? Я сейчас хочу, здесь. И конкретно с этим Фоссегримом50, – Ника стрельнула глазами сторону одетого в серый камзол златокудрого духа водопада. Юный красавец подмигнул ей и картинно положил руку на пояс, за который была заткнута красная традиционная шапка.

– Ты что с ним знакома? – Майя удивлённо подняла брови.

– Пока нет. Но уверена, что он пригласит меня на танец.

– А, по-моему, когда ты будешь танцевать, он будет снова играть на скрипке, – Влада не успела развить свою мысль.

– Юные леди, вы забыли о светских манерах, – за спинами берегинь появилась массивная фигура дамы Глафиры. Классная дама водворилась рядом с болтушками с намерением пресечь всякие попытки нарушить церемонию ещё раз.

Наконец Алексо стукнул жезлом и огласил.

– Для получения документов об успешном окончании школы морской магии и ворожбы приглашаются: берегиня Майорика, берегиня Вероника и берегиня Владислава, внучки Владыки Донного, Хозяина всех рек, ручьёв и озёр Чёрной Поляны, Дедушки Водяного.

Сестрицы, не сговариваясь, взялись за руки и вышли вперёд из поредевшего строя выпускниц. Дедушка Водяной словно ледокол прокладывал необъятным пузом путь себе и паре Анчиблов сквозь толпу гостей. Дородная фигура Донного была затянута в парадный кафтан, Борода и волосы причёсаны, на голове красуется железный обруч. В отличие от многих, он совсем не боялся сего металла, то ли от того, что долго жил подле людей, то ли от обилия железного лома в окрестностях Чернушки. Водяной, напротив, с увлечением откапывал со дна и выставлял в залах дворца старинные доспехи и вполне-таки современную боевую технику.

Мелюзина дождалась приближения гостя и, учтиво улыбаясь, принялась расхваливать его внучек. По её словам, выходило, что все три берегини чрезвычайно талантливы и при должном усердии их таланты заиграют во всём блеске. За недолгое пребывание в стенах школы им, бесспорно, удалось многое. Мадмуазель Вероника, в частности, прекрасно делает портальные переносы. Они работают без сбоя от одной луны до другой, и любой, кто хочет убедиться в этом, может попросить её о прогулке в класс ботаники и естествознания. Ушки Ники загорелись, о прогулках в ботанический сад с неким симпатичным тритоном знали не многие, вернее только Майя с Владой. Берегини переглянулись и замерли, ожидая, что последует дальше.

– Мадмуазель Владислава очень разумная девушка. Её стремление к знаниям и страсть к чтению не знает границ. Такие качества очень редки в современных девицах, а потому школа дарит Вам, берегиня Влада, энциклопедию морских магических существ и растений в трёх томах.

Тритон библиотекарь вынес стопку толстых книг, перевязанных синей лентой с символами школы на концах. Под дружные аплодисменты зала, книги были переданы одному из анчиблов. Влада, нарушая церемонию, от всей души благодарила директрису за прекрасный и очень ценный подарок. Водяной улыбался и хмурился одновременно. Что-то скажет Мелюзина о его третьей внучке.

– Мадмуазель Майорика, очень смелая, практически бесстрашная девушка. Но она не валькирия. В её сердце есть место и жалости, и любви. Истинная защитница, берегиня, наделённая мощной природной силой и прекрасным аналитическим умом. Это моя лучшая ученица за последние годы и мне жаль отпускать её домой.

Мелюзина подала свитки с оценками берегинь Дедушке Водяному и взяла с бархатной подушечки брошку Майи. Приколов её к кружевам на груди девушки, она с интересом уставилась на дракона. Тот долго кружился то в одну, то в другую сторону, а потом словно прыгнул, пытаясь поймать что-то и застыл. Под крылатой фигуркой сгустился мрак. Чёрная жемчужина, притаилась под пузом у тотема школы. Золотой дракончик, обхвативший её всеми конечностями своего длинного изящного тела, хорошо просматривался во всех деталях.

– Красиво и очень многозначительно. Берегите свой амулет Майорика, он великолепно отражает вашу суть. Вы редкая жемчужина. Работайте над собой, и возможно она станет больше. Помните, жемчуг растёт в морской воде.

Дирекриса взяла следующую брошь и приколола её Владе. Золотой узор ожил и неспешно раздвинулся, словно выдавливая из себя камень. Ящер бережно обвил лапками крупную бирюзу. Трансформация закончилась и выпуклый неогранённый камень замер с четырёх сторон удерживаемый в брошке острыми коготками. Крылья и хвост дракона обрамляли его, словно листья и стебель нераспустившийся цветок.

– Я не ошибусь, если скажу, что у Вас прекрасное будущее. Совершенствуйте свой дар, он раскроется, Владислава. Ваша очередь, мадмуазель Вероника. Чем Вы нас удивите?

Нике очень хотелось ответить, но она прикусила язычок и как все уставилась на руки Мадам. Директриса выбирала место, где на густо расшитом стразами платье прикрепить брошь. Наконец она решилась и вколола булавку в основание тонкой бретельки над грудью девушки.

– Вы строптивы во всём, Вероника, – усмехнулась Мадам, глядя, как рассерженный дракончик шипит и плюётся огнём, – Но возможно в этом Ваш плюс. Из огня драконов рождаются прекрасные фейри.

– Я не фейри, Мадам, – не сдержалась Ника.

– Но, возможно, ты станешь ей. Хотя да, ты права, берегиней быть лучше. Сидишь себе в сельской тиши и нисколько не помышляешь о роскоши и славе, – Мелюзина повернулась к гостям, так и не досмотрев, что за камень появится в брошке Ники. А дракончик ещё раз раздул лёгкие и пустил-таки вполне приличную струйку огня. Из него то и появился чёрный агат. Многогранной каплей камень качался под золотым бантиком, и если не знать, как смотреть ни за что не догадаешься, что в него свернулось довольно строптивое существо.

Берегини под руки с дедом и его спутниками присоединились к толпе гостей, из которой к Алексо уже спешила родня следующей выпускницы.

– Ну, вот и всё, можно домой, – Майя рассеяно огляделась, словно раздумывала, брать ей с собой чемоданы или так вот сразу в бальном платье домой рвануть.

– Эй, и не думай! Я сегодня намерена праздновать. Дедушка, скажи ей, – Ника дёрнула легонько деда за бороду, требуя внимания к своей персоне. Водяной и не думал отвечать. Он радушно улыбался небольшому старичку с длинной шеей и огненно рыжей бородой. Старичок пробирался к ним через толпу, прижимая к груди тонкими руками светлую соломенную шляпу.

– Господин Жевжик51, рад Вас видеть в прекрасном здравии. Позвольте представить Вам моих милых девочек.

– Весьма польщён, Господин Донный, выглядите отменно, – Жевжик раскланялся, шаркая тоненькими ножками. Он поочерёдно поцеловал ручки всем берегиням и впился жадным взглядом в рубиновую брошь Ники.

– Господин Жевжик, Вы прибыли, чтобы устроить в пансион ваших дочек? – Влада учтиво улыбнулась рыжебородому старцу.

– Нет, милая, я прибыл с другой целью. Вы позволите мне пригласить Вас на танец, мадмуазель Вероника?

– Охотно, она только что изъявляла желание танцевать, – Водяной усмехнулся в усы.

– Я не знаю, есть ли в моей книжечке место, – Вероника полезла в ридикюль и принялась там шуршать листочками.

– Ну, конечно, там будет место для любезного господина Жевжика, – дед накрыл своей мощной ладонью, руки внучки и сумочку, прекращая дальнейшие споры и поиски. – Предлагаю пойти всем в буфет и немножечко подкрепиться до танцев.

Удручённая Ника подала руку взявшемуся на её голову кавалеру и Жевжик, пританцовывая, повёл её к столу. Водяной подхватил под локти двух оставшихся внучек и поплыл важно за ним следом.

Танцы всё-таки были. И они были чудесны. Майя кружилась, меняя партнёров. В бальной книжечке её не осталось страничек, где не было бы записано мелким почерком имя, тех, кто изъявил желание с ней танцевать, а поток кавалеров всё не кончался. Берегиня разводила руками, просила прощения и опять ускользала в водоворот пенных кружев и шарфов кружащихся пар. Наконец танцы кончились.

Наступила пора обеда, или завтрака, может быть. Оживлённо беседуя, гости потянулись в смежную бальным залом трапезную. Вместо круглых привычных для учениц столиков здесь поставили семь больших круглых столов, в центре каждого бил фонтанчик с прозрачной водой. Их струи омывали живые цветы, фрукты, ягоды, на одних столах и моллюсков, креветок и водоросли на других. «Телепорты», – подумала Майя и попробовала отыскать взглядом дедушку. Водяной со своей свитой угнездился за стол у одной из дверей. Рядом с ним рыжий сполох волос. – «А, Жевжик тоже там. Очень настырный старик». Майя улыбнулась.

– Некки-Юхансон, Вы проводите меня к дедушке? – обратилась она к своему кавалеру. – Ему будет очень приятно услышать новости о Даринке из ваших уст.

Седой Некки с готовностью подал руку, и они, обошли зал по кругу, чтобы приблизится к нужному столу. Там уже разместились Влада с её кавалером, бледнолицым безносым Фо-а52. Справа от британца сидел грустный Анчибл, затем дедушка и какой-то высокий мужчина с рыжей пламенной шапкой волос. Это его Майя приняла за Жевжика.

– Некки-Юхансон! Какая радость Вас здесь встретить! Вы знакомы с сэром Пиау-ли и бароном Ниваши? – хозяин Чернушки широким жестом указал на своих соседей по столу. – Господа, позвольте представить Вам моего друга и родственника, министра иностранных дел Шведских Некки, господина Юхансона.

Кавалеры раскланялись. Некки отодвинул стул Майи, и она села, оказавшись точно напротив сестры за столом. Сквозь прозрачные струи фонтана было видно, что Влада скучает. Чопорный сэр Пиау-ли ковырял на тарелке ножом толстый блин, жирно смазанный чёрной икрой.

– Вы позволите поухаживать за Вашей дамой, господин министр? – рыжий черноглазый цыганский водяной наклонился к столу, и кольцо в его ухе качалось как серпик луны. Проворными руками он подхватил тарелку Майи и принялся накладывать в неё горкой блинчики с разной начинкой. Блинчики, блины, оладьи были всюду на этом столе. Православный мир провожал злую зиму Морену.

– Дедушка, нынче праздник? Прощёное воскресенье? – Майя подняла глаза от тарелок. – У нас дома тоже гулянье будет?

– Будет, конечно, мы открываем первый сруб возле мельницы. Василина Егоровна всех звала, так что, если хотите господа, всех прошу к нашему шалашу. За последних десять с лишним веков мы привыкли уж Лелю перед постом встречать, но на самом-то деле это рано. Здесь, на юге уж во всю сады цветут, а у нас ещё сугробы лежат. До весеннего равноденствия комам спать положено, так что блинчик за них лучше Вы съешьте господин Пиау-ли.

– Кто такие комы? – фо-а поднял на Дедушку Водяного глаза.

– Комы-то, духи наши лесные, медведи бурые. Всю зиму спят, а весной им, чтобы разговеться блинчик надобен, круглый и румяный как солнышко. С голодухи-то зимней медведь дюже злой, а полакомится блинами и раздобреет. Весь год потом будет и грибов, и ягод полно в лесу. Ну да мы не жадные и сейчас, по новым законам напечём, и по старым тоже. – Дед засмеялся и его огромный живот заколыхался, задрожал под столом. Рюмки и бокалы задребезжали, ударяясь друг о друга, из фонтанчика плеснула на стол вода. Майя придержала бокал.

– Вам налить вина, – предложил Некки-Юхансон.

– Лучше морса, – Майя задумчиво теребила угол салфетки. Через пару часов они будут дома, в Чернушке. Праздник Масленицы – это праздник солнца, его днём отмечают. Значит встретятся они с Базилем… – Что? Что Вы сказали? Я немножко замечталась.

– Вам не терпится попасть домой? – Некки хитро улыбался.

– Да, очень. Я скучала по дому безмерно. – Майя бросила на стол вилку, взяла сочный тёплый блин руками, надкусила его и довольно прищурилась.

– В гостях хорошо, а дома лучше?

– Вот именно, – отвечала с набитым ртом девушка, окончательно поправ все нормы этикета.

Шведский водяной засмеялся и тоже взял блин руками.

– Но ведь Вы не станете всю жизнь сидеть дома? – он макнул блин в сметану и надкусил. – Мир такой огромный и в нём столько всего интересного, мадмуазель Майя. Он потянет Вас за собой, вот увидите.

– Что такого должна увидеть моя сестрица? – К столу лёгкой ласточкой скользнула Ника. Она чмокнула в щёку деда и с сияющим лицом сообщила. – Познакомьтесь с моим Фоссегримом. Я просто без ума от его скрипки. Некки-Юхансон, в чём секрет, почему ваши юноши так прекрасно играют?

Золотоволосый скрипач поклонился собравшимся за столом. Водяной громко крякнул, и, сделав широкий жест, пригласил и его за стол. Ника уселась рядом с Владой, и они тут же зашептались. Дух водопада довольно неловко устроился рядом, Ника так и не отпустила его руку, словно боялась, что он сбежит. Наконец появился последний Анчибл. Он пришёл вместе с миленькой светлоголовой нимфой из числа приглашённых на бал дальних родственниц выпускниц. Оставался свободным один стул и Водяной Дедушка во все стороны закрутил головой.