Бабетта

Мы отправились смотреть город. Рада привезла меня в центр Москвы. Я по деревенской привычке прикидываю, сколько же денег надо было истратить, чтобы такую красоту отстроить. Думаю, «Ну и ладно, мы-то уже привыкли, что живём без удобств, и кроме резиновых сапог осенью и весной нет у нас другой обуви, что нет газа и обогреваемся печками, бог с ним, раз уж потратили все деньги на Москву, пусть будет так. Пусть Москва наша матушка процветает. Как тут не загордиться, как не порадоваться, что ты русский человек.

После прогулки пригласила меня Рада поужинать в кафе.

Ну, должна я вам сказать, это конечно не наше «Солнышко». Сравнивать нельзя. Чистота вокруг, уютно, пахнет вкусно, официантка, в черном фартуке до самого пола, вежливо заказ у нас приняла и быстро заказ принесла. Окинула я взглядом стол и загрустила: «Вот бы мамка моя попробовала такую вкуснотищу! Мы и продуктов таких не знали. В основном в печке в чугунах готовили, вспомнила я щи из квашенной капусты и верите, даже слезы у меня навернулись. Но быстро хорошее настроение появилось, потому что поставили передо мной десерт: горячее мороженное. Я и холодное люблю, с детства у меня тяга к нему, а про горячее говорить нечего, правда пробовала я его впервые в жизни. В общем, Рай пресветлый!

На следующий день Рада с утра пораньше начала наводить мне красоту. Об этом я рассказывать не буду, неинтересно это вам будет. Скажу только, что результатом довольна была и я и Рада. Она готовила меня к встрече с хозяином. Встреча должна была состояться в ресторане, куда меня пригласил хозяин, не напрямую конечно, а через Раду. Сейчас я перейду к главному.

Наступил вечер, и мы с Радой поехали в ресторан. Платье для меня она выбрала неброское, но очень мне подходящее, по фигуре красиво сидело и коленки открывало не сильно, а так как надо для порядочной девушки. (Это мне Рада пояснила). В ресторан я пошла одна, Рада уехала, напоследок пожелав удачи. При входе управляющий спросил кто я и провел через весь зал к столику в самом углу. Помог сесть за стол. На против меня сидел хозяин…

Первое впечатление о нем было таким, – женщина нахмурила брови и почему-то укоризненно покачала головой. –Ни вашим ни нашим – твердо произнесла она.

– Что это значит?

– Значит это, мужик как мужик, ничего особенного. Не буду обманывать, поселковым мужикам до него далеко. Наш мужик в пятьдесят лет уже старик. А этот ещё огурчик, крепкий такой и свежий.

– Бажен, а вас как величать прекрасное дитя? И руку мне протягивает. Я руку ему в ответ и весело так отвечаю:

– Бабетта.

Он же пристального взгляда с меня не сводит, иной раз даже глаза прищурит. Рассматривает и оценивает. Чувствую, что понравилась ему. Я тоже присматривалась. Очень уж Бажен холенный да вальяжный, руки белые у него да нежные как у женщины, сразу видно, тяжёлой работы не знали. Говорит красиво да складно, ни разику не ругнулся. Закусок нам разных принесли. Все культурно. Удивило меня только, что он вилкой в тарелке нехотя ковыряет, почти всю еду нетронутой оставил, зато вино охотно пьет. Официант ему в бокал подливает, а он бокал на уровень глаз поднимет, на свет посмотрит, покрутит им, чтобы вино взболтать и небольшими глотками пьет. Всякое я видела употребление алкоголя: и из горлышка бутылки напрямую мужики в себя вливали, и стаканами грохали, и бутылку водки без закуски выпивали не пьянея. Отец мой пил гнилушку – это плодово-ягодное вино. В народе называли его «бомба» из-за бутылки, бутылка семьсот пятьдесят граммовая из тёмного стекла, тяжелая. Отец выпьет за вечер две такие «бомбы» и падает замертво. А Бажен вроде и пьет вино, а вроде играет с ним. В общем, время пролетело незаметно. Пригласил Бажен меня после ресторана в ночной клуб. Как он мне сказал – «Очень приличное заведение». При входе в клуб встретили нас два красавца богатыря, увидели Бажена, чуть не в пояс ему поклонились. Засвидетельствовали, что знают его и уважают. А он идёт вперед и никого не замечает. Официант к нам подошёл, и он любезничает: «Ваш любимый столик предпочитаете?» Бажен кивнул головой, не глядя на официанта. Не успели мы сесть на мягкие диванчики, как на столе появились стаканы с коктейлями и меню. Всё мне в новинку, стойка барная, площадка, где люди танцуют, а вокруг площадки диванчики и столики расставлены. Посредине зала красуется раззолоченная клетка круглой формы с завитушками, на жёрдочках которой крутились две девушки, практически голые. «Наверное, акробатки», – подумала я. Музыка бухала так, что у меня с непривычки заложило в ушах, но со временем привыкла к шуму, да и коктейли быстро помогли освоиться. Ох, и натанцевалась я в тот вечер. Мы с Баженом крутились и вертелись как веретено в руках у моей бабушки, когда она кудельку пряла. Мне понравилось, и Бажен тоже был доволен. Из клуба отправились ко мне на квартиру, это уже под утро. В машине он поцеловал мне руку и сказал: «До завтра Бабетта, спи спокойно». Он уехал, а я поднялась в квартиру, легла спать и проспала крепко и сладко почти до обеда. Как я мечтала о таком сне долгими ночами! Так могут спать только люди молодые и счастливые, старики нет.

На следующий день я готовилась к встрече с Баженом.

Как вы спрашиваете готовилась? Ждала его. Целый день терпеливо ждала. Не буду обманывать, что не ела и не пила, потому что ко мне вернулся не только крепкий сон, но и «молодецкий» аппетит. Когда позвонили, я сосчитала до десяти, глубоко вздохнула и открыла дверь. За годы вдовства я отвыкла от мужчины, поэтому я думаю, что неопытность и волнение получились у меня правдоподобно. Бажен сказал, что первый раз должен быть для девушки запоминающимся и приятным. А я вспоминала, свой первый раз с Игорем в лесу на жёсткой земле. Игорь тогда не думал – приятно мне или нет. А когда поженились, он вообще не задумывался о том, что я чувствую. Внимательной и заботливой должна была быть я. Он же говорил, что к нему не должно быть претензий, так как деньги он зарабатывает. По улице мы ходили так: Игорь впереди, а я за ним следом. Если я болела, он этого не замечал, с детьми он обращался примерно также. Иногда на меня наплывала нежность, хотелось его обнять, прижаться к нему, но он отталкивал, ему всегда было не до глупостей. Постепенно я стала стесняться своих чувств к нему. Невольно я сравнила Бажена с Игорем. Захотелось плакать, и я заплакала. «Мне очень хорошо». – сказала я Бажену. На что он погладил меня по голове, поцеловал мои волосы и прошептал: «Твои волосы пахнут весной!».

Так побежали мои счастливые дни. Не успевало солнце взойти, как уже день близился к вечеру. Я наслаждалась беспечной и сытой жизнью. И теперь на своём опыте поняла, как достаток меняет человека. Очень приятно жить, не экономя и не считая деньги, быть уверенной в завтрашнем дне. Верите ли, улыбка не сходила у меня с лица.

Однажды, Бажен приехал ко мне не один, а с очень красивой девушкой.

– Ну что, Бабетта, пойдем в разгул-загул? – спросил он.

Я согласно кивнула головой. И мы пошли. За свою скромную и одинокую жизнь, ни с чем подобным, конечно, не сталкивалась, но самое поразительное, не чувствовала я стыда и неловкости. Всё происходившее со мной, принимала спокойно. Не могу сказать, что мне нравилось, но противно не было точно. Способствовало этому ещё и обилие таблеток, которые пил Бажен и предлагал мне. Развлекаться втроем ему очень нравилось. Потом, уставшие мы много пили и ели, и через какое-то время Бажен отпускал красивую девушку. Она уходила довольная то ли гонораром, то ли приятно проведенным временем.

Разгулы-загулы продолжались еще какое-то время. Ездили мы несколько раз в удаленные от города дома. Эти места Бажен называл закрытыми клубами, попасть туда было можно лишь по приглашениям. Я не спрашивала, кто делает эти приглашения. Вот там действительно был разгул-загул. Мужчины разных возрастов и комплекций, молодые и очень красивые девушки, подростки – девочки и мальчики, в одном клубе я видела двух толстушек, абсолютно неприличных размеров. Кругом на столах были разложены различные игрушки для утех, стояла мебель, если так можно выразиться, очень неприличная. Алкоголь и возбуждающие средства в неограниченных количествах предлагались для всеобщего употребления. На столиках стояли вазочки с разноцветными таблетками. Бажен выбирал таблетку себе и предлагал мне. Играла тихо музыка и приглушенный свет создавал интимную обстановку. В воздухе висел приторно-сладкий аромат. Было жарко. Временами включали кондиционеры и разгоняли спертый воздух, но он очень быстро накалялся разгоряченными телами. Это были оргии, общий дух желания захлестывал всех присутствующих, и люди были похожи на животных, стремившихся любой ценой удовлетворить себя. После первого посещения такого клуба, Рада отвезла меня к Станиславу Сбигневичу. Вежливый доктор усадил меня на диван-облако и предложил рассказать ему, что меня заботит. Я подумала и ответила:

– Ничего.

Тогда он задал мне другой вопрос:

– Есть что то, что шокирует тебя, вызывает неприятные эмоции?

– Ничего.

– То есть групповые оргии и всё с чем ты столкнулась в последнее время тебя не расстроило?

– Нет.

Станислав Сбигневич подошел к окну и долго смотрел на улицу.

– Значит, у тебя нет жалоб?

– Нет.

– Значит, ты не осуждаешь Бажена за то, что он втянул тебя в этот разврат.

– Нет, он так развлекается. – ответила я.

И тогда Станислав Сбигневич прочитал мне лекцию о пользе, которую приносит секс, конечно, если он происходит по согласию. Важно, что всё должно быть добровольно, без принуждения. Он пытался мне объяснить, что это разгрузка для психики человека, на котором лежит бремя ответственности от денег. Он много чего говорил, но я практически его не слушала. Я не хотела знать, зачем Бажен ездит в клуб, зачем ему были нужны загулы, и что значит для него секс. Я пыталась объяснить себе чудесное превращение гусыни в лебедя. И скажу честно, был момент, когда я с трудом сдержалась, чтобы не спросить Станислава Сбигневича, как он может объяснить то, что произошло со мной. А ещё, я помнила, как безжалостно время и как стремительно утекают мои минуты, часы и дни.

Станислава Сбигневича я посетила три раза, но беседы с ним не произвели на меня никакого впечатления. Его речь, порой очень заумная, наводила меня на мысль, что учиться надо всем премудростям самому, и редко кто даже очень умный-разумный может быть тебе полезным.

Пришел момент, когда разгулы-загулы закончились. Бажен как будто насытился всем этим. Он больше не приводил красивую девушку к нам. Всё чаще Бажен оставался на ночь, и мы проводили время вдвоем. Оказалось, что с мужчиной можно говорить по душам, можно быть откровенной и можно чувствовать себя довольной, даже если в комнате тишина и ты лежишь на плече у мужчины и одной рукой он обнимает тебя, а в другой держит сигарету и когда затягивается, и выпускает дым изо рта, то отворачивает голову, и этот простой жест служит подтверждением, что он проявляет внимание к тебе.

Как-то утром, я проснулась и долго смотрела на спящего Бажена. Как спокойно было его лицо. Сон смягчил властное выражение, и его лицо не выделилось бы из множества других скучных и несимпатичных лиц. И я подумала: «Бажен, ты обычный мужик, нет у тебя ни одного достоинства от природы, кроме того, что получилось у тебя заработать денег». Не спорю, не у каждого есть такая способность. Как бы ты уходил в загулы и использовал молоденьких девушек для своего удовлетворения будь ты беден. Смог бы быть таким высокомерным и в грош не ставить других людей, если бы не власть твоих денег. Ох, как деньги меняют людей! Вот я. Денег у меня не было, но было чувство, что я имею отношение к деньгам Бажена. Он содержал меня, я жила в его прекрасной квартире, я пользовалась преимуществами от сожительства с ним. И это меня очень испортило. Беззаботная жизнь всего за месяц превратила меня в Марью-искусницу. Всё то время, что я была с Баженом, не выходили у меня из головы слова из сказки «Что воля, что неволя – все равно». Лишь бы эта беззаботная жизнь не заканчивалась. Я понимала, что была не лучше побирушки на улице. Ведь не стыдно просить им милостыню, и мне было не стыдно. Я жила не задумываясь, и порой не понимала, что происходит со мной – явь ли это или сон. Опять зависимость от мужчины. Если когда-то я следовала за Игорем, то теперь выполняю все прихоти Бажена. Опять мои чувства никого не волнуют. И если так, то какая разница сколько тебе лет и как ты выглядишь. Главное, чтобы не томило тебя чувство одиночества. И почему я решила, что мужчина так много значит в судьбе женщины. Наверное, Бажен почувствовал мой взгляд на себе. Он открыл глаза. Какое-то время мы внимательно смотрели друг на друга.

– Бабетта, твой взгляд напоминает мне взгляд одной женщины, которая смотрела на меня так, как будто она моя мать и сейчас начнёт учить жизни. Ты не спросишь, что это была за женщина?

– Зачем. – ответила я.

– Она была мне дорога, хотя я долгое время не признавался себе в этом. Мне не хватает её.

Я молчала.

– Почему ты плачешь, Бабетта? – спросил Бажен. Он провел рукой по моей щеке, и капелька слезы осталась у него на пальце. – Это было давно, очень давно.

– Это было давно, но мне так приятно это слышать. – ответила я.

– Какая же ты чудачка, Бабетта! Первый раз в жизни я встречаю такую девушку. Знаешь, благодаря тебе, я успокоился. Был период, когда я не находил себе места. Теперь у меня на душе спокойно.

– Давно хотела спросить, что означает ваше имя?

– Это старинное русское имя. Бажен – значит любимый, желанный.

Почему он не услышал моего крика: «Пожалуйста, Бажен, спаси меня!» Я наивно надеялась на его помощь, и как горько было мне сознавать, что никто не может мне помочь.

Моя история подходила к концу. Я знала какая будет расплата за мою сказочную жизнь. Я устала. Чем ближе была роковая черта, тем равнодушнее я становилась. Всё чаще вспоминала свою прошлую жизнь, всё настойчивее приходила ко мне мысль о будущем. Я понимала, что уже не вернусь домой, не стану прежней. Иногда мне казалось, что ещё мгновение и я потеряю сознание и провалюсь в темноту. Наверное, это было последствие от приема тех разноцветных таблеток. Мы не ходили больше по загородным клубам, но таблетки Бажен принимал постоянно и заставлял меня.

К сожалению, хорошее заканчивается быстро. Завтра наступит для меня последний день в облике Бабетты. Я попросила Бажена провести его со мной. Он предложил:

– Хочешь, поедем загород. У меня есть дом на берегу озера, там очень красивые места.

Рано утром выехали из Москвы. Бажен сам вёл машину. Одной рукой он держал руль, свободной рукой он крепко сжимал мою руку. Он рассказывал смешные истории, я смеялась. Он молчал, и я молчала. Он был задумчив, и я размышляла про себя. Когда-то семнадцатилетней девчонкой, я не знала такой красивой жизни. Игорь не обращался со мной так, как обращается Бажен. Я задавала себе вопрос, почему Бажен покупает за деньги молодость и красоту и пользуется ими с удовольствием, а Игорь имел это бесплатно, но не дорожил мной, и ни разу не задумался о том, счастлива я или нет. Да что говорить про меня! Я хотела сделать счастливым его, но у меня не получилось. Вышло так, что ни в молодости, ни в зрелые годы не знала я мужской любви. Сама себе задавала вопрос, почему? Ведь я верная, старательная, домовитая. Как получилось, что не нашлось на этой земле мужика, которому бы я действительно была нужна.

Светлана Николаевна провела по лицу рукой, ладонь задержалась и закрыла рот. Женщина не хочет, чтобы Человек видел, как задрожали у нее губы. Успокоившись, она продолжила:

– Дорога закончилась, мы приехали к тому месту, где должны были расстаться с Баженом навсегда.

Деревянный терем (домом назвать язык не поворачивается), стоял действительно на берегу озера, в окружении вековых лип.

День пролетел незаметно, ужин накрыли в затейливой беседке у самой воды. Бажен сам приготовил мясо на углях. Он пил вино (высоко поднятый бокал привычно крутился в его тонких пальцах) и много говорил. Я пила воду и молчала. Стемнело. Где-то вдали мерцал костер, по воде разносился смех и громкая речь. Веселая компания на берегу хорошо проводила время. Звучала музыка. «Совпадение, – подумала я, – в молодости это была моя самая любимая песня».

– Не плачь, ещё одна осталась ночь у нас с тобой, ещё один раз прошепчу тебе ты мой… – неожиданно запела Светлана Николаевна.

Она пела тихо, и такая печаль разлилась по её лицу, что Человек остановился и приобнял женщину за плечи.

– Ну, не надо так грустить. – сказал он.

– Не жалейте меня! Страшно понимать, что всё в прошлом, не вернешь, не потрогаешь, не увидишься. Жизнь пролетела как одно мгновение.

Женщина шумно высморкалась в скомканный платок, который на протяжении всего разговора не выпускала из рук. Утёрла слезы и продолжила:

– Вечером, в постели Бажен сказал мне прощальные слова: «Закрывай глаза, милая Бабетта. Завтра будет новый день. Закрывай глаза и ни чего бойся».

Я последовала его совету, но меня испугал страшный сон. Снилось, что стою я на берегу широкой-широкой реки. Вода в реке темная, почти черная. Она медленно и тяжело течет мимо меня. И вдруг отчётливо вижу в воде тело человека. Утопленник лежит на спине, у него раскинуты руки, белые невидящие глаза устремлены в небо. Чёрная вода и вид мёртвого человека вызывают такой ужас, что я вздрагиваю и просыпаюсь. Я нахожусь в том жутком коридоре, который привел меня к вам. И больше мне нечего вам рассказывать.

– Светлана Николаевна, вы очень разумная женщина. Мне было приятно быть рядом с вами, но пришло время нам расстаться.

Женщина опускает голову и смотрит себе под ноги.

– Вы что -то хотите добавить?

– Я всю жизнь хотела любви. Да, никогда и никому не признавалась в этом. Но с детских лет мечтала, что появится человек, который будет меня любить.

– Почему любовь так много для вас значит, Светлана Николаевна?

– Это очень хороший вопрос, но я не знаю на него ответа. Я так и не поняла, что такое любовь – душевное ли чувство или часть жизни. Знаю только, что любовь забирала у меня силы, без неё я не могла жить. Моя любовь к Игорю началась задолго до того момента, как я его встретила. Порой мне кажется, что я начала его любить, когда пряталась от всего мира в той щели за шкафом, будучи еще совсем ребёнком. Когда Игорь умер, и первая самая горестная волна схлынула, я даже обрадовалась в душе, что он умер. Да, обрадовалась! Не смотрите на меня с укором. Теперь я могла жить с ним так как я хотела. Я внушила себе мысль, что он рядом со мной. Иногда даже разговаривала с Игорем. В этом придуманном мире я была очень им любима. Теперь он не уйдет к другой женщине и не будет мне изменять. Теперь он мой и только мой навсегда. Все эти годы мы жили вместе. Только он становился старше с годами, а я в своих мечтах оставалась молодой. Пустая жизнь, которой я жила, приобретала смысл, потому что на самом деле я была никому не нужна. И это я говорю вам честно. Работая в магазине, я пристрастилась читать любовные романы. Время свободное было, магазинчик не ходовой. Я читала про чужую любовь запоем, а когда возвращалась вечером домой, меня ждал Игорь. Книжная любовь меня очень вдохновляла. Я знала кто такая Бабетта и Брижит Бордо, и я смотрела фильм «Бабетта идет на войну».

Какое-то время Светлана Николаевна молчит.

– Один вопрос не дает мне покоя.

– Какой? – спрашивает Человек.

– Скажите, была ли у Игоря мечта?

– Он хотел вырваться из посёлка. Ваш муж думал, что тогда его жизнь изменится, и он сможет стать другим человеком.

– Каким другим?

– Счастливым.

– Вот оно как!

Женщина не замечает, что не ровная дорожка вьется у них под ногами, а ступают они по плотному мху и двигаются среди высоких сосен. Они идут по лесу.

Человек останавливается. Женщина делает несколько шагов вперед, оборачивается и удивлённо смотрит на Человека, который рукой указывает ей на что-то. Светлана Николаевна устремляет взгляд и видит в метрах двадцати себя, лежащую на земле в позе, которая не оставляет сомнения, что там лежит неживой человек. Светлана Николаевна, закрываясь от увиденного, крепко прижимает руки к лицу. Сначала слышатся тихие стоны, а потом уже не сдерживая себя, Светлана Николаевна плачет отчаянно, но, наконец, затихает, и в наступившей тишине ласковый голос отчетливо произносит:

– Не бойтесь, любезная моя!

Человека рядом нет. Вместо него облако белого газа, которое приблизилось к женщине, и она оказалась внутри него. Ноги легко оторвались от земли, и Светлана Николаевна плавно устремилась ввысь. Она опустила прощальный взгляд на лежащую на земле женщину, теперь такую чужую и далёкую, на посёлок и родной дом внизу. Перед ней мелькает лицо Игоря, потом Бажена, но происходит метаморфоза и лица сливаются друг с другом, вместо них возникли внимательные глаза Человека. Женщина перестала чувствовать своё физическое тело, она стала легкой и неосязаемой. С радостью думает она: «Как же мне хорошо, как спокойно, так спокойно мне не было никогда в жизни!» Облако редеет и рассеивается, и вот уже на голубом небосводе остатки его разлетаются от порыва ветра.