Дочь Ареса

– Отличный фильм! – в третий раз сказал Маркус, когда они возвращались домой. – Будь мы такими, как главный герой, мы бы остановили Унию. А ты как считаешь?

Эона не задумывалась об этом, пока Маркус не спросил. Она пожала плечами:

– Не знаю. Это может быть опасным. В фильме большинство стали плохими, как только получили такие способности.

– Ну да, – сказал Маркус. – Но согласись, они сами изначально были не очень: какие-то мстительные, искали виноватых из-за своих неудач – это заставило их стать такими, какие они есть. У нас-то нет желания мстить, наказывать и все для себя делать.

– Это кино, там не все, как в жизни. Мы-то про себя думаем, что мы хорошие, а на самом деле не всегда так… Чужая душа – потемки, говорит моя мама.

При упоминании мамы Маркус как-то вытянулся и стал серьезным. Видно было, что ему неспокойно. Ведь сегодня он идет к ним.

– А все-таки было бы круто, если бы мы с тобой стали как эти «мимики». Это же не модификация. Да даже если и так: не всегда же генная инженерия – это плохо, – сказал Маркус, придавая своей фразе «непринужденности», пытаясь скрыть свое волнение. – Да?

Эона бросила немного удивленный взгляд, улыбнулась: ее порадовало и обнадежило то, что он может смотреть на это под таким углом.

– Да, – кивнула она в ответ и прижалась к его руке…

Это случилось тогда, когда они дошли до тропы, ведущей к ее дому. Раздался гул, а потом свистящий звук. Они стали оборачиваться в поисках источника шума и увидели черный, хищный на вид, корабль, пронесшийся с севера на юго-запад.

– Даггер, – произнес потрясенный Маркус.

Действительно, униатский беспилотник напоминал сильно растянутый, с причудливыми зазубринами по краям лезвия, кинжал. Возникла мысль, что может, он случайно забрел сюда, но улетучилась, когда пара таких же беспилотников показалась с юга. В западной части поселка, где виднелась макушка мэрии, на небольшой высоте над ней завис длинный, сигарообразный корабль. Еще два таких серебристых «дирижабля» подлетало с востока. И оттуда же, с дальней стороны улицы к ним шел робот. «Молоток».

– Это что, Орди? – сказал Маркус, пытаясь осознать, что происходит.

– Мне кажется, это нападение, – произнесла она.

Глазами, полными удивления и страха, Маркус взглянул на нее.

– Ты так думаешь? Что… Что теперь? – дыхание его стало неровным, голос подрагивал.

– Беги к своим. Я за мамой.

– А как же ужин? Знакомство?

– Какой ужин? – Было очевидно, что Маркус растерялся и ему страшно. – Беги!

Маркус отбежал метров десять по улице вниз и свернул на улочку, ведущую в южном направлении, к центру поселка. Эона взглянула на «молотка». Под рукой у него торчало дуло дезинтегратора, за спиной – зарядный ранец к нему. Его окружала стая о́рботов – шаровидных роботов сантиметров десять в диаметре. Орботы прибавили скорости, как только Маркус пустился бежать. Он то и дело оглядывался назад и, видя, что девушка так и не шелохнулась, остановился.

– Беги! – крикнул он, приложив ладони ко рту.

Она не знала, на что решиться. Орботы, несомненно, настигнут Маркуса, он не успеет. В это время один из сигаровидных кораблей на востоке замедлил свой ход, достигнув окраин поселка; с него начала струиться пыль. Умная пыль. Микроботы.

Второй корабль продолжал движение, смещаясь к западу. «Молоток» и орботы тем временем ускорились. Краем глаза она увидела движение возле собственного дома: мама вышла за ограду, на ней тоже было нарядное платье, волосы красиво уложены, но в руках она держала электронно-лучевое ружье.

Маркус побежал обратно. В его глазах читались отчаяние и злость – что Эона стоит, как вкопанная, и ничего не делает, чтобы избежать встречи с роботами.

Два орбота оторвались от остальных и свернули на дорожку, по которой бежал Маркус. Он не сразу заметил их, так как упорно глядел на нее, и продолжал стремительно двигаться навстречу им.

Время действовать.

Эона сделала мысленное усилие. Орботы, с неотвратимостью приближавшиеся и к ней, и к Маркусу, попадали и несколько раз прокрутились, барахтаясь в пыли.

Маркус сначала замер на месте, пораженный, затем рванул к ней изо всех сил.

– Что это было? – произнес он, запыхаясь.

Ответить она не успела: «молоток» и его шаровидные спутники стояли уже в нескольких шагах от них.

– Не двигаться, – прозвучал металлический голос. H7 держал их с Маркусом на мушке своего дезинтегратора.

Маркус потянул руки вверх. С корабля на юге тем временем начали спускаться прозрачные приспособления, по форме напоминающие прозрачные коконы.

– Почему ты не убежала? – недовольно прошептал Маркус.

Эона тоже подняла руки. «Молоток» повернул дезинтегратор вправо – туда, откуда к ним бежала Вера – она целилась в робота. H7 выстрелил первым.

– Не-е-е-т! – крикнула Эона и протянула руку в сторону красного луча, подсвечивающего движение невидимого импульса, направленного в сторону мамы.

Луч лазера изогнулся в сторону куста и его крона приобрела уродливый вид, рассыпавшись на десятки веток. Эона со скоростью, недоступной человеку, оказалась рядом с боевым роботом, схватила дуло дезинтегратора и потянула его на себя. H7, не желая выпускать оружие, сдвинулся за ним вперед. Она поднесла свободную руку к голове «молотка» и подключилась к блоку беспроводного сопряжения узлов. H7 сразу же обмяк – теперь он выглядел не как грозная боевая машина, а как персонаж кукольного театра, хозяин которого опустил ниточки. Эона выдернула из-под руки робота дезинтегратор и выстрелила несколько раз ему в голову и по конечностям. Голова «молотка» распалась на части по причудливым изломам, а руки, ноги словно срезало бритвой.

Обернувшись, она увидела оторопевшего от происходящего Маркуса, и маму с ружьем, бессильно опущенным к земле.

Эона подошла к Маркусу, захотела прикоснуться к нему, успокоить, но он в ужасе отшатнулся и поднял руки:

– Нет! – громко произнес он. – Нет!

Он развернулся и побежал в сторону мэрии. Глядя вслед убегающему Маркусу, Эона лишь спустя время поняла, что плачет.

Подошла мама и обняла ее.

– Мама! Он убежал. Он просто убежал! – всхлипывая, говорила Эона, положив голову на плечо мамы.

Вера бросила ружье, обхватила дочь и ласково поводила ладонью по спине:

– Я с тобой. Все хорошо. Все хорошо.

Глава 5

– Что это? – спросила Эона, глядя в небо и показывая на большие корабли, разносящие пыль и коконы над поселком. Из нескольких домов вышли люди.

– Ковчеги. Корабли, которые используют атланты для перевозки живого инвентаря.

– Что значит «живого инвентаря»?

– Людей.

– А прозрачные штуки? Что это?

– Фи́лы. Приспособление для захвата людей.

– Филы, – негромко повторила Эона, пробуя знакомое, но никогда не употреблявшееся слово. Были когда-то такие собаки, натасканные для ловли беглых рабов, вспомнила она. Ей стало неуютно от этой информации и всего происходящего. – И что теперь делать?

– Выбор небольшой: бежать, прятаться и верить, что все обойдется; или бороться, – ответила Вера. Решимость в голосе говорила, что она предпочитает второй вариант.

Над улицей послышался шум беспилотника. Люди пригнулись, у одного из мужчин (кажется, это был Азар) было электронно-лучевое ружье, он попробовал выстрелить.

– Бесполезно, – произнесла Вера, глядя на него.

– А что не так? – спросила Эона.

– Не сработало же! – сказала Вера. Действительно, после слов мамы она осознала, что оружие у Азара не сработало. – Наши «гости» блокируют передачу разрядов электричества, радиоволн. Началось с того, что вырубило радио, которое я слушала, пока вас ждала. А теперь Купол и тесла-луч! Посмотри – их нет!

Эона взглянула наверх. Привычное радужное сияние и едва заметный светящийся изгиб тесла-луча исчезли.

– Зачем же ты тогда взяла оружие, если оно бесполезно?

– Надеялась, что это ненадолго, – усмехнулась Вера.

– Но у него-то работает! – кивнула Эона на поверженного ею «молотка».

– Значит, есть система распознавания своих. Нам нужно гаусс-оружие, и оно есть в подвалах мэрии.

– Но… гаусс-оружие тоже ведь работает на электричестве, – возразила Эона.

Вера подняла брошенное ружье.

– Оно хоть и не стреляет, заряд у него полный.

Действительно, все три индикатора исправно горели красным цветом.

– Блокируется именно передача импульса, а не само электричество как таковое. Так что гаусс-оружие… оно хоть и работает на электричестве, но стреляет-то снарядами, – сказала мама.

Эона кивнула – мама была права.

Беспилотник тем временем долетел до конца поселка и развернулся назад. Эона попробовала снять ранец «молотка», державшийся на двух зацепах за его шеей.

– Зачем он тебе? – сказала мама. – Брось!

– Ведь он рабочий! – возразила Эона. – Я переключу управление на себя.

– Там же еще два внутренних зацепа внизу, под ранцем: дернешь сильнее – только сломаешь, а ранец может рвануть, как хорошая граната! Лучше бежим! – махнула рукой Вера, всем видом выражая безнадежность ее «предприятия».

Эона с сожалением убрала руки от ранца и они побежали – к мэрии, за оружием, которое могло бы стрелять в текущих условиях, как предполагала мама. Добежав до следующего переулка, они осознали, что им не уйти: даггер, намеренно или нет, но следовал прямо за ними. Там же, на западной улице, Эона заметила точку, в которой она узнала Маркуса. Он стоял на месте и был окутан темным облачком. Было непонятно, откуда струилась «умная пыль», но было очевидно: если не предпринять что-нибудь, то в ближайшие несколько минут появится кокон, который унесет его.

– Нам не уйти, мама! – крикнула Эона, глядя на даггер. – Я остановлю его!

Вера прикусила верхнюю губу, тяжело вздохнула. Она замерла и с волнением ждала, что будет дальше.

Нужно метров тридцать. Примерно на такой дистанции она могла вмешаться в работу любого устройства, если не было никаких препятствий и сильных электрических помех. Можно и 50-60: в минуты волнения, стресса, дистанция могла увеличиваться более, чем в полтора-два раза.

Сердце ее разрывалось: она то и дело глядела, что происходит с Маркусом – она хотела туда, к нему, не дать забрать его, но и здесь грозила не меньшая опасность.

Беспилотник, вначале набиравший скорость, стал сбавлять ее, и подлетев к месту, где лежал H7, завис и секунд десять просто висел в воздухе. Эона сконцентрировалась и попробовала «достать» до него. Почти-почти.

Беспилотник ожил. Он сделал резкий разворот налево и обошел по дуге их с мамой.

– Что случилось? – произнесла сбитая с толку Эона.

– Среагировал на нештатную ситуацию, – сказала Вера. – Человеческими категориями я бы сказала, что он испугался. Тебя.

Эона улыбнулась, но быстро стала серьезной.

– Ты видишь? – показала она на Маркуса. К нему уже подлетел кокон и был в трех метрах от него. – Я должна спасти его.

– Хорошо, – кивнула мама. – Я побегу к мэрии.

– Нет, мама, одну я тебя не пущу. Кто знает, что там на пути?

– Мы не должны терять время, – властно прозвучал голос Веры.

– А я не хочу терять ни тебя, ни Маркуса. Подожди, пожалуйста, я заберу его, и мы отправимся вместе.

– Хорошо, – наконец уступила Вера.

– Найди, где укрыться, мама, я сейчас, быстро.

Вера кивнула и зашла во двор ближайшего дома. Эона бросилась со всех ног. Кокон уже коснулся рук юноши и все больше обтекал его вокруг, будто всасывая в себя. Отчаяние придало ей сил и скорости.

Кокон уже захватил Маркуса и поплыл вверх и между домами. Она попробовала остановить его мысленным усилием. Не вышло. А что если?.. Ей подумалось, что нарушение работы филы может причинить вред Маркусу и может лучше поработать с гравитонным полем: его форма, окружающая устройство, говорила, что само оно летать не способно – полет регулировался извне, с дальнего корабля, которого было не видно отсюда.

Гравитонным потоком она могла управлять, но достаточно слабо, умений хватало разве, что прыгнуть на высоту до пяти-шести метров, и безболезненно спланировать с крыши двухэтажного дома – выше зданий в поселке просто не было, а с мэрии прыгать ей еще не доводилось. И все же, Эона решила попробовать и «отправила» свое сознание на борьбу с гравитацией, уносящей ее Маркуса – может удастся остановить филу, а потом и вызволить любимого.

Движение кокона замедлилось, потом фила и вовсе замерла. У нее проступил пот от напряжения, выступили вены на лице, руках. Стало тяжело дышать. И дело было не столько в силе воздействия, оказываемого кораблем, сколько в его стабильности, постоянстве – с этим Эона не могла тягаться. Превосходить границу и без того невероятных собственных возможностей она могла лишь на небольшом промежутке времени.

Она в итоге выдохлась и теперь ее сердце резала мысль, что она предает дорогого ей человека, отпуская этот ненавистный кокон. Фила поплыла дальше. Маркус в ней едва двигался, глаза были закрыты. Амплитуда колебаний его мозга становилась все выше и находилась на нижнем уровне тета-ритма – он или уже спал, или был близок к этому.

Я не отдам вам его просто так, – отчаянно подумала она.

Эона разбежалась и запрыгнула на крышу дома. Кокон уносило на север, к кораблю над мэрией. С обширной территории к нему стекались множество других таких устройств. Отсюда было видно, что купол мэрии разрушен. Как же она была права, что не пустила маму!

На северо-западе Эона заметила еще один «ковчег». Над поселком кружил с десяток даггеров, иногда стреляя по целям внизу. Она перепрыгнула на другую крышу, гладкую и более крутую. Едва удерживаясь, она добежала до конца и прыгнула на пролетающую мимо филу, пленившую Маркуса. Расчет был точным, но подвели гладкий металл крыши и неподходящая обувь – в момент прыжка левая нога подвернулась и она промахнулась.

Она сильно ушибла колено и руку с правой стороны – способность воздействовать на гравитацию помогла ей не погибнуть при ударе о землю. Сидя в испачканном платье, со слезами на глазах она наблюдала, как скрывается капсула с Маркусом за крышами домов.

Глава 6

Во дворе, куда упала Эона, были Аня и Костя – близнецы-шестилетки Алины и Андрея. Они сразу закричали, и быстро забились туда, где им было ближе всего спрятаться – в угол между забором и домом. Они замерли и боялись издать хоть какой-то звук.

На крыльцо выскочил Андрей с ружьем. Он нацелился на Эону, но разглядев, кто перед ним, опустил оружие.

– Идите сюда, – крикнул он детям.

Они подбежали. Послышалось негромкое: «В дом, в дом, к маме». Малыши исчезли за дверью.

– Что случилось? – сказал Андрей, спускаясь с крыльца. Он подошел, помог подняться. – Как ты здесь очутилась? Я не слышал калитки.

– На нас напали, – сказала Эона, решив умолчать о том, как попала во двор.

– Кто? – спросил Андрей. Его взгляд выдавал желание услышать сначала ее версию, чтобы подтвердить собственную догадку.

– Я видела корабли атлантов, собирающие рабов. По улицам ходят «молотки».

– Я слышал гул в небе… – начал Андрей.

– Даггеры, – сказала она.

– Значит, не послышалось. Почему никто не оповещает?

– Радиоволны… вообще, любая передача электричества, блокируется.

– Так вот оно что, – произнес Андрей и, видимо, для верности, нажал большим пальцем триггер своего ружья. Ничего не произошло.

– Тесла-луча и Купола тоже нет, – Эона вытянула руку с указательным пальцем вверх.

– Ну это мы уже заметили, – произнес Андрей, бросив взгляд наверх. – Что же делать? – негромко произнес он, обращаясь не столько к ней, сколько собираясь с мыслями.

– Мама предлагала достать гаусс-оружие, но в мэрии сейчас очень опасно – прямо над ней завис один из ковчегов. Купол мэрии разрушен.

Андрей какое-то время простоял в задумчивости, потом видя, как Эона прихрамывает, переминаясь с ноги на ногу, и придерживает больной локоть, сказал:

– Зайдем. Тебе нужна помощь.

– Спасибо. Все обойдется. Лучше позаботьтесь о себе и о своей семье.

– Нет, заходи. Сейчас распотрошим аптечку, – Андрей потянул руку, чтобы увести ее с собой. Она помотала головой и отошла на шаг назад, давая понять, что не пойдет.

– Ты уверена? – спросил он.

В окне справа от крыльца показалась Алина. Во взгляде читались обеспокоенность и непонимание. Рядом копошились близнецы, уже беспечно улыбаясь и корча забавные, безобидные рожицы. Эона улыбнулась, глядя на них.

– Уверена, – ответила она.

Эона вышла на улицу, и слегка прихрамывая пошла к выходу из переулка. Андрей, продолжая держать ружье в руке, вышел за калитку и некоторое время глядел ей вслед, вероятно, ожидая, что она передумает и вернется за помощью.

Она дошла до дороги, по которой они бежали с мамой в направлении мэрии. Выйдя на нее, она огляделась, увидела, как в отдалении слева, с ружьем за плечом и металлической трубой в руке бежит рыжеволосый кудрявый мужчина – обувной мастер Валентайн, недавно разменявший шестой десяток. Она окликнула его, желая предупредить, но тот уже скрылся за поворотом. Она прождала недолго, на случай, если он вернется. Нет, никто так и не показался. Она повернула вправо.

Дойдя до предыдущего переулка, она свернула к дому, куда зашла мама. Попав во двор, она обнаружила маму сидящей на каменной скамье за каменным колодцем. Были видны следы вторжения: на колодце виднелись две опалины от выстрелов; металлический козырек крыльца дома обвалился к двери, так как его каменные опоры были разрушены. В грунте было продавлено множество крупных следов H7.

– Враг побывал здесь. – Мама поднялась и подошла к дочери. – Ну что? Как Маркус?

– Ничего не вышло… – едва сдерживая слезы, ответила она. – Они забрали его.

– Ты упала? – спросила Вера, глядя на платье дочери и то, как она прихрамывает.

Эона кивнула.

– Надо домой! – сказала Вера. – Тебе нужна помощь. Мэрия подождет.

Эона помотала головой.

– Не надо «помощь». Ты же знаешь, что скоро все само вернется в норму. И… и не надо в мэрию. Над ней ковчег, ее купол разрушен.

– Да? – растерялась Вера. – Тогда… – она замолчала, потом сказала: – Значит, путь нам туда заказан. Ну… пойдем, хотя бы переоденемся, раз «помощь» не надо, – предложила Вера, глядя с болью на дочь, и с сожалением – на ее помятое и изодранное платье, посеревшее и побуревшее от пыли и грязи.

Выйдя наружу, они пошли в обратном направлении к дому. В паре метров от дорожки к дому они наткнулись на тело мужчины в камуфляже, с обезображенной импульсом верхней частью лица. По короткой бородке они узнали тридцатидвухлетнего Феликса – одного из лучших сталкеров Sath Urels. Он лежал в густой траве и с дороги был не сразу виден, на груди у него была гаусс-винтовка с оптическим прицелом, которую он продолжал сжимать рукой.

Вера подошла, взяла оружие. Сняла с его плеча сумку с боеприпасом. Прищурила глаз и заглянула в прицел.

– Целый, – сказала она.

Эоне не по душе пришлась такая практичность мамы, но она понимала: ситуация обязывает. Она не могла оторвать глаз от мертвеца. За свои шестнадцать лет она впервые видела убитого человека. Перед ее внутренним взором пробежала череда воспоминаний, связанных с Феликсом. Еще позавчера она видела его на прогулке с собакой. И вот – его больше нет. Есть только его бездыханное, обезображенное тело.

Мама осмотрела винтовку, вынула из сумки патрон и вставила в оружие. Улица понемногу заполнялась людьми – с оружием и без.

– Идем, – потянула Вера ее за рукав. – Переоденемся, потом сорганизуемся с остальными.

Быстрым шагом они двинулись по тропе к дому.

– Надеюсь, у Орди все нормально, – сказала Эона. – Жаль, он не с нами.

– Да, – отозвалась Вера. – Ты заметила, как он изменился? И это его желание стать андроидом.

Сегодня был очередной раз, когда Орди отправился в полис по поводу своей трансформации в андроида. Тесты, согласования. Мама уже дважды ездила по этому поводу – ведь она была одним из двух робототехников Sath Urels с таким мощным послужным списком в своей области.

– Ну… да… заметила, – сказала Эона. – Странно разговаривает, вопросы неожиданные задает.

– Часто говорит в первом лице, – сказала Вера. Это было самое заметное изменение в его поведении и оно было правда невероятным: униаты боялись даже малейшего намека на нечто личностное, поэтому все их роботы разговаривают только так. – Неужели мой алгоритм сработал? Сколько времени-то прошло? Поздно, мне кажется. Здесь что-то другое.

– Он умеет шутить, – сказала Эона.

– Да-да-да, – энергично среагировала Вера. – Он юморит. У него появились эмоции – не имитация, а… очень похожи на человеческие… Он восхищается красотой, подмечает ее в природе, людях, словах, музыке… Я не закладывала это в свой алгоритм. Надо по новой логи посмотреть, что-то я пропустила. Или же это не отображается в логах?.. – Казалось, мама разговаривает сама с собой. Алгоритм развития, как она называла его и о котором сейчас говорила, был особой версией ядра искусственного интеллекта, так называемое «прото», когда-то написанной ею на Марсе для перехвата управления над «молотками». Он так и не пригодился, а точнее, пригодился лишь раз – при попытке изменить Орди. Что-то сработало, что-то нет. Робот действительно стал очень покладистым, но не обнаружил стремления к развитию, вся его разумность и человекоподобие сводились к имитации. Можно было перепрошить его полностью, но на тот момент было много задач поважнее – того, что он делал, было более, чем достаточно. А потом мама просто привыкла и не стала ничего менять…

Они зашли в дом. В полумраке был виден красиво накрытый стол. Слышно было, как тикают часы, где-то жужжали мухи. Ахиллес опять отсутствовал. Вера отложила винтовку и прошла к комоду с вещами, стоявшему слева от входной двери. Порывшись, она достала маску, энергожилет – защиту от «умной пыли» для себя, и два комбинезона, и все побросала на кресло.

– Возьми свой и переоденься. Я сейчас тоже.

– Мне бы помыться, – сказала Эона, оглядывая себя.

Мама взглянула на нее, слегка кивнула.

– Да. Только быстро. Тебе, наверное, нужна будет помощь, – сказала она, кивая на руку дочери.

– Справлюсь.

Эона прошла до ванной, зашла, посмотрела в зеркало. С правой стороны лицо было пыльным, с небольшими следами засохшей грязи. Между виском и лбом была ссадина, чуть выше и влево от нее кожа слегка вздулась, обозначив контуры будущего синяка. «Вряд ли успеет», – подумала Эона, зная с какой скоростью она способна регенерировать. Да и ссадины в ближайшие полчаса-час, скорее всего тоже не будет.

Она умыла лицо, снова заглянула в зеркало. Ощущение удовлетворенности от чистого лица продлилось секунды две – ровно до того момента, как она увидела в отражении за собой нечто прозрачное, подвижное. Она обернулась.

К залу двигалась капсула, окруженная темным облачком умной пыли. От нее протянулись прозрачные нити к маме, стоявшей к филе спиной. Мама переодевалась: она уже распустила волосы и отстегивала пояс.

Эона попыталась воздействовать на устройство. На некоторое время кокон замер, начал пульсировать, а затем переключился на нее. Туман темной пыли стремительно ворвался в ванную комнату, проник ей в нос, уши.

Остановить, нужно ее остановить! Эона сконцентрировалась на умной пыли. Это возымело эффект. Облачко сразу стало бесформенным, и пятном сизой грязи бессильно упало на пол.

Но «каплю» это не остановило. Проем двери казался недостаточным для нее, но она спокойно изменила свою форму и вплыла в узкое пространство ванной комнаты. Фила, несмотря на мысленное воздействие Эоны, продолжала наступать, вытянувшись к ней и обхватив лицо, схватив за руки и за ноги. Прикосновение оказалось прохладным и мягким. Она чувствовала, как быстро циркулируют в кровотоке «проглоченные» ею микроботы, выбирая направление, и, несмотря на попытку затормозить их, все же воздействуют на ее нервную систему, меняют работу медиаторов.

Эона дергалась внутри кокона, не оставляя попыток нарушить его работу. Неожиданно ее внутреннему взору представились предсмертные вздрагивания мухи, попавшей в сети паука – так, наверное, она выглядела сейчас.

За «каплей» Эона видела маму, отчаяние в ее глазах, попытку спасти – она дергала прозрачную массу, колотила по ней.

Без толку.

«Уходи», – произнесла Эона несколько раз, надеясь, что мама прочтет по губам.

Капсула, полностью всосав ее, проследовала вдоль лестницы наверх и вылетела в сломанное окно рядом с комнатой мамы.

***

Фила оказалась настоящей пыткой. Борьба с ней поглощала много энергии: устройство стремилось погрузить ее в сон, воздействуя на сознание, пытаясь подавить волю. И все же, ценой немалых усилий она пока справлялась.

Пролетая над улицей, она какое-то время видела маму, бежавшую вслед за ней. Потом та пропала из виду. Над поселком постоянно взлетали по несколько десятков фил по направлению к ковчегам. Десятки других, пустых летели от них в поселок – за новыми пленниками. Пролетая над улицами, она видела, как одни люди бросают оружие, цепенеют и послушно ждут своей участи, другие – бегают, суетятся, пытаясь скрыться от коконов. Где-то шла борьба с «молотками», в большинстве случаев – неудачно, на разных улицах, во дворах то и дело попадались тела взрослых и детей. Она узнавала среди них своих ребятишек и боль разрывала ей сердце. На одной из улиц большая толпа сорганизовалась и уложила-таки одного «молотка», однако, пространство вокруг него было усеяно дюжиной мертвых человеческих тел. За остальными вели охоту орботы, умная пыль и филы.