Мечтатели

Приехали понурые, без настроения. Родина их встретила промозглым ветром и слякотью. Начинался апрель. После субэкваториального климата, в котором они привыкли блаженствовать с утра до ночи, такая погода казалась им пыткой. Они спрятались от унылой российской действительности в своей «трешке», где сразу же решили отметить «возвращение». Скатались в гипермаркет, понабрали алкоголя, и уже вечером закатили шумную вечеринку, куда пригласили массу друзей. На следующий день, «праздник жизни» продолжился. Так они гуляли еще недели три. К маю все деньги были истрачены.

Ираида первая пришла в чувство и стала ломать голову, где добыть финансы. Ничего путного не приходило на ум. Продавать свою «ювелирку» – душила жаба. К тому же, это временное решение проблемы. Занять у друзей – тоже не вариант, потом все равно отдавать.

– Может, толкнём твою хату? – предложил Серега. – Сами переедем в «однёшку».  Зато получим хорошие деньги.

– Ты привык жить в картонной коробке! А я люблю комфорт! – закричала Ираида. – Я выросла в большом трехэтажном доме, где зал – как футбольное поле, а в моей спальне можно на «Ленд Крузере» ездить.

– Ну что ты тогда предлагаешь? – развел руками Серега. –  Слушай, а может тебе с предками помириться? Неплохая идея…

Ираида тоже думала об этом. Похоже, других вариантов не оставалось. Пойти работать – такую идею они сразу отмели. Конечно, Серегу можно было заставить устроиться куда-нибудь. Но что он будет получать – двадцать-тридцать тысяч в месяц? Копейки…Ираида привыкла жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Посему придётся засунуть свою гордость «в одно место», и пойти на «мировую» с родителями. Особенно тяжелым ей представлялся разговор с отцом – долгий, обстоятельный, нудный…За месяцы в Тайланде, она вдохнула настоящий воздух свободы, стала другим человеком, а не той «папиной дочкой», «пай-девочкой», которая ходила по струнке в родительском доме. Отец, конечно, всё припомнит. Надо будет сидеть смирно и только обреченно кивать головой, изображая на лице мировую скорбь, надеясь на милость победителя.

Ираида решила провести разведку «боем» – встретиться для начала с матерью. Она разобрала сумку, где хранились всякие побрякушки из Тайланда, и выбрала презенты, которые порадуют маму, помогут сломать лёд при общении. В «антикризисный пакет» вошли: натуральная косметика, тигровый бальзам, сумка из крокодиловой кожи, жемчуг. Она ещё хотела захватить альбом со свадебными фотографиями, но затем посчитала это неуместным, поскольку родителей тогда закинула «в игнор». Не стала брать и флешку с тайскими фотками, где они счастливые с Серегой, забив на весь мир, отрывались на полную катушку.

Ираида позвонила матери, и добавив в голос нотки раскаяния, произнесла:

– Привет, мама! Давно не виделись. Прости меня…Давай встретимся, ты не против?

Мать согласилась. Ираида боялась поехать к ним, в коттедж, чтобы не столкнуться лоб в лоб с отцом. Она назначила встречу на нейтральной территории, в кафе «Venezia». Здесь, в уютной атмосфере, под салатик с креветками, филе дорадо и бутылочку «Barolo», Ираида пустилась в пространный рассказ о курортах Тайланда. Мать с интересом рассматривала презенты, которые дочь выставила на стол. Постепенно разговор переключился на личную тему. Ираида стала нахваливать Серегу, его мужские качества, привирая на каждом шагу. О том, что Серега очень любил выпить и потерял всякое желание где-либо трудиться – она тактично умолчала.  Мать, возможно, не поверила в её красивую историю любви, тем не менее, обещала посодействовать.

На следующий день она позвонила Ираиде, и пригласила на встречу с отцом, на сей раз – в отчий дом. Леонид Витальевич не любил всякие там рестораны, предпочитая ужинать в своей «берлоге», как он выражался.

– Здравствуй, папа! – сказала Ираида, опустив глаза, и присаживаясь на своё обычное место, за семейным столом. – Хорошо выглядишь…

– Здравствуй, дочь! – хмуро ответил отец. –  Явилась-не запылилась…

– Тебе положить сметаны? – спросила его Нонна Юрьевна, в надежде переключить внимание. – Ты же всегда ешь борщ со сметаной.

– Положь…– одобрил Леонид Витальевич. – Видала, мать, пропащая приехала…Укатали сивку крутые горки. Нужны мы ей стали, в кой-то веки. С чего бы?

– Я хотела попросить у вас прощения! – Ираида пустила легкую слезу. – За это время я многое переосмыслила.

– Гляди, переосмыслила…Видать не сладко на чужой-то сторонке, вдали от папки с мамкой. Ну, рассказывай, чего ты там переосмыслила?

Ираида напряглась. Она совсем не собиралась устраивать «стриптиз души» и выворачивать себя наизнанку. Потом, её раздражала эта идиотская манера отца прикидываться этаким деревенским лаптем.

– Я просто хочу помириться, папа!

– А чего муженька не привела сваво? Стесняешься нас? Ну, правильно, люди мы не шибко-то культурные. Арии ни слушаем, в оперу не ходим. Куда нам до него?

– Сергей хотел придти, но у него есть срочные дела, бизнес…

– Скажите, пожалуйста, бизнесменом заделался! – усмехнулся Леонид Витальевич. –  И много зашибает твой благоверный? Небось, лопатой деньги гребет, девать некуда! Все чемоданы забили да перины!

– Боюсь, мне надо идти – Ираида поспешно встала. – Продолжим разговор в следующий раз. Я надеюсь…

– Надейся… – пожал плечами отец. – Чего переливать из пустого в порожнее? Так и скажи: дай, тятя, грошей! Все проели, пропили. На что жить? А я так скажу: ни хрена вам не дам, ни гривенника, ни копейки! Устраивайся, как хошь. Пусть муж тебя содержит. Он у тебя богатый…

Ираида раздраженно встала из-за стола, и, не прощаясь, покинула семейный ужин. Больше говорить было не о чем.

– Он не даст нам денег! – резюмировала Ираида, придя домой. – Старый мудак!

– Дела… – только и произнес Серега. – Придётся идти в уличные музыканты. Я уже присмотрел один переход, там много народу шатается туда-сюда, к вечеру «под штуку» насобираю, а то и две.

– Прекрати нести всякую хрень! – заорала жена. –  Уличный музыкант…Это всё на что ты способен?!

– Извини, таким уж уродился!

– Да уж, выбрала себе муженька! Предел мечтаний!

– Я не навязывался…

Серега полез в бар за бутылкой.

– Налей и мне! – приказала Ираида. – Мне нужно прийти в себя. Папаша все нервы измотал. Чуть не прибила его.

С бокалами они разлеглись на диване. Помолчали.

– Я завтра начну искать работу – примирительно сказал Серега. – Погуглю интернет.

– Есть другой способ… – загадочно произнесла Ираида.

– Какой?

– Забрать у него эти деньги.

– То есть?

– Да, просто пойти и взять. Через неделю они уезжают на отдых в Испанию. В доме никого не будет. У меня есть ключи – они, вряд ли, сменили замки с моего отъезда.

– Недурно! – похвалил Серега. – Ты знаешь, где у них лежат бабки?

– У отца есть сейф. Ты сможешь его открыть?

– Я? Каким образом?

– Ну не знаю, подумай…

– Исключено! – съехал с темы Серега. – Я в этом ничего не смыслю. Потом, требуется куча инструментов, всяких приборов.

– Хорошо…– сказала Ираида. – Тогда сделаем по-другому. Сейф не трогаем. Будем искать деньги в доме. В шкафах, комодах, сумках…везде. С миру по нитке. Где-то они должны быть.

– Тебе виднее. Ты выросла в этом доме. Ты сможешь!

– Ошибаешься, милый! – Ираида злобно зыркнула на мужа. – Я и так всё это время тянула нас обоих. Мы жили исключительно за мой счёт! Свадьбу –я, Тайланд – я…А где твои бабки? Ты на что-нибудь способен, кроме как бухать? Лафа закончилась! Теперь пришла твоя очередь показать себя. И только попробуй отказаться!

Серега сделал глоток виски. Возразить ему было нечего.

– Не бойся, это не страшно – успокоила его Ираида. – Возьмёшь мой ключ, спокойно откроешь дверь, отключишь сигнализацию и за дело. Риску – ноль. Даже если вдруг, чисто гипотетически, ты попадешь в полицию, я прикрою, скажу, что попросила тебя взять кое-какие мои вещи…

Серега молча слушал, обдумывал. Он, конечно, мог «забить» на всё, но это означало, конец его беззаботной жизни. После многих месяцев, проведенных в Тайланде, где были только море, пляж, вечеринки, алкоголь и секс, его нутро противилось какой-либо деятельности, в рамках Трудового кодекса РФ. Он превратился в убежденного дауншифтера, идеалом которого стал вечный отдых, sunshine and holiday. Возвращаться в «прошлую жизнь», с хроническим недосыпом, офисной скукой и кислым рылом начальства, ему не хотелось. Пожалуй, это самое ужасное, что могло произойти с ним.

– Я готов! – веско сказал Серега.  – Ради тебя, ради нас, я на всё готов…

Июньский вечер был в самом разгаре. Народ праздно болтался по улицам. В барах пиво лилось рекой. Серега сам бы с радостью присоединился к этому празднику жизни, но сегодня был особенный вечер. Сегодня решалась его судьба. Либо он едет с Ираидой наслаждаться закатами над Адаманским морем, либо остаётся в этом городишке, и всю жизнь наслаждается честным трудом, на благо работодателя.

Серега вышел из «маршрутки» и, спокойно, без суеты, направился в сторону элитного жилого комплекса «Янтарный» – он располагался в городской черте, у реки. Здесь располагался коттедж родителей Ираиды. Она дала ему пропуск на территорию, приклеив фотографию мужа вместо своей. Серега мирно прошёл через шлагбаум, мельком предъявив пропуск пожилому, апатичному охраннику.

– Им там всем пофиг! – инструктировала Ираида. – Не лебези перед ними, представь, что перед тобой бабушка-вахтер.

Все эти дни, словно опытный тренер, этакий Жозе Моуринью, она вселяла в него уверенность в успехе и засыпала разными «цэу». Стараясь не привлекать к себе внимание, Серега шел неторопливой, вальяжной походкой, как типичный мажор, которому море по колено. Минут через пятнадцать, он приблизился к калитке дома Самойловых. Быстренько огляделся – вокруг никого. Вставил ключ, открыл замок, и спокойно захлопнул за собой калитку. Также ровно, без напряга, прошёл через маленький двор, отворил массивную дверь в дом, и выключил сигнализацию. Внутри стояла жуткая темень. Серега включил фонарик на мобильном и осмотрелся. Перед ним раскинулся огромный зал.

– Ничего себе, хоромы! – восхищенно шепнул непризнанный зятёк.

Не теряя ни секунды, Серега рванул вверх по лестнице на второй этаж. Здесь, по словам Ираиды, находился кабинет отца.

– Сосредоточься на кабинете! – советовала жена. – Вещи не трогай, ищи только деньги.   Особенно перетряхни книги – он, по-старинке, любит прятать «заначку» где-нибудь в многотомниках.

Серега первым делом полез в стол. Здесь ничего интересного не было. Какие-то бумаги, безделушки, зажигалки. Далее он обшарил комод, порылся в белье, перетряхнул носки, трусы, майки. Бегло прошмонал кожаный диван. Ничего! Наконец, приступил к осмотру библиотеки. В огромных стеклянных шкафах величественно взирала на него тысяча толстенных книг. Серега, в панике, шарил глазами по всему этому наследию человеческой мысли.

– Где? Где? – спрашивал он себя. Казалось, нужны долгие месяцы, годы, чтобы перебрать, перелистать книжный «гипермаркет».

Он бросился наобум, схватив первую попавшуюся книгу и вытрясая из неё всю душу. Вторая, третья, пятая…Серега вошёл в раж и увлекся процессом. В любом из этих заумных томов могли находиться бабки – жизнь, свобода, море, тайский ром и гребаный закат над заливом Пхангнга!

Прошел час. Куча книг была раскидана по полу, как ненужный хлам. Серега с досады жахнул ногой по книжной массе. Что стоит эта макулатура, если там нет денег? Оставалась ещё пара шкафов. Уже не веря в удачу, он, с обречённым видом, на автомате, пролистывал литературу, как старый замордованный жандарм, который производит обыск на квартире революционера-подпольщика.

Вдруг что-то выпало на ковер. Серега вздрогнул, отбросил книгу, и поднял с пола пухлый конверт. Заглянул внутрь, и сердце радостно запрыгало. Внутри лежала пачка «красных». Пересчитал – сто тысяч рублей! Окрыленный успехом, он стал с ещё большей энергией трясти оставшиеся книги.

– Ну, давай, ну, пожалуйста! – просил Серега неведомо кого.

Однако его ждало жестокое разочарование. Десятки раскуроченных томов, с последних полок, не принесли ни рубля. Помня предупреждение Ираиды, не устраивать погром и соблюдать максимальный порядок, чтобы скрыть следы налёта, он быстро разложил книги по шкафам. Глянул на часы. В десять вечера охрана совершала обход территории. К этому времени нужно было покинуть коттедж, и выйти за пределы жилого комплекса. Оставалось сорок минут.

Серега хаотично принялся бегать по дому, заглядывая, куда ни попадя. Он даже ворвался в спальню Самойловых, и стал обыскивать супружеское ложе. Гостиная, кухня, кладовки, прачечная, ванные комнаты, гараж – всё подверглось грандиозному шмону. Но денег больше не нашлось. Изможденный Серега вышел из дома, покинул территорию «Янтарного», и где-то в городе поймал такси.

Ираида ждала его. Она нещадно хлестала мартини, и курила сигареты, одну за другой. Вся квартира была пропитана сладковатым ароматом «Kiss» с ароматом клубники.

– Пришёл! – вскрикнула жена, радостно встречая его у порога, словно голодный и наломавшийся мужик пахал всю ночь у станка.

– Пришёл…– скучно, без эмоций, констатировал Серега.

– Нашёл? Рассказывай, мне не терпится!

– Нашёл…

– Молодечик! Сколько? Говори, ну?

– Сто штук….

Ираида замерла, и полными ужаса глазами уставилась на Серегу.

– Сто чего?

– Сто тысяч русских денег.

Серега вытащил из куртки конверт, и бросил на тумбочку у зеркала.

– Можешь пересчитать…

И пошёл в сторону бара. Плеснул в стакан остатки бренди. Вдруг он услышал плач Ираиды.

– Ну ладно, брось…– сказал Серега. – Что-нибудь придумаем…

– Нет, всё кончено. Конец сладкой жизни.

– Давай не будем драматизировать. Может, ещё есть варианты.

Ираида наполнила свой бокал, отхлебнула.

– Есть…– сказала она хриплым голосом. – Только при одном условии.

– Каком? – у Сереги мелькнула робкая надежда.

– Мы разводимся, и я слезно, на коленях выпрашиваю у отца прощения для блудной дочери.

– А как же я?

– Милый, ты – просто неудачник…– презрительно сказала Ираида.

Вскоре они развелись. Серега устроился в один из ресторанов на окраине города, где по вечерам развлекал на сцене неприхотливую публику. На улице его частенько видели вдребезги пьяным. Он толкал прохожих, и в ответ на чью-то ругань, говорил, поднимая палец к небу:

– Вы ещё увидите, кто я такой! Вы ещё услышите…

НОЧНОЙ ГОСТЬ

Семья Балашовых жила дружно. Кирилл души не чаял в жене и сыне. Так ещё со свадьбы повелось – семья у него на первом месте. Пока его ровесники шарохались по барам, устраивали загулы, клеили (или снимали) «девочек», Кирилл строил «ячейку общества». «Ты прям образцовый какой-то!» – шутила его жена, Юлька. С ней он встретился ещё на первом курсе Института управления. Он как-то сразу понял, что Юлька – его судьба. Одна, и на всю жизнь.

Поначалу у них не складывалось. Кирилл Балашов слыл «ботаником», все время просиживал за книгами, готовился к занятиям капитально, на совесть. Зато выделялся на лекциях и семинарах, блистал эрудицией. Преподаватели его ценили.

«Любимчик» – такое прозвище приклеилась к нему с первых дней. Красавица Юлька была равнодушна к «ботанику», посмеивалась над ним и, даже немного презирала. Юльку атаковали «мажоры» со старших курсов, которые, может, и не преуспели в науках, зато уверенно шли напролом, как хозяева жизни.

Был среди них Эдуард Королев – смазливый пижон, который ездил в институт на крутой «бэхе». Отец у него работал зам. министра строительства по региону, раздавал подряды карманным фирмешкам. Все девочки в институте были без ума от «Криштиану», как они величали Эдуарда. Он, в самом деле, чем-то смахивал на форварда «Реала» Криштиана Рональду. Молва о тусовках, которые проходили на даче «мажора», гремела на весь институт:

– Это круче, чем на Ибице!

Сколько студенточек расстались там с невинностью! Однажды в поле зрения Эдуарда попала и Юлька. Он сразу сообразил, что перед ним – крепкий орешек. В отличие от многих дурочек, с которыми ему приходилось иметь дело, здесь требовался «особый подход». Эдуард решил поиграть в пылкого влюбленного. Он через «Контакт» стал писать Юльке нежные послания, трогательно шутил, временами изображал из себя «непонятого гения», которого, мол, все уважают за «папины деньги», а он – презирает богатство и, вообще, мечтает стать рок-музыкантом. Потом они встретились с Юлькой, катались на яхте по Волге, делали селфи на фоне заката, пили дорогое вино…Так закрутился бурный роман. Подруги завидовали Юльке, и прочили её в жены «Криштиану».

– Они такая красивая пара…

Через два месяца Юлька «залетела». Королев воспринял эту новость с раздражением, и приказал сделать аборт. Юлька чуть не легла под нож хирурга, но её вовремя остановила мать:

– Только попробуй! Будешь рожать, как миленькая!

Под Новый год родился Данилка – копия «Криштиану». Юлька все надеялась, что в Королеве проснется отцовское чувство. Однажды он позвонит в дверь, придёт с кучей подарков, и скажет: «Прости, дураком был…». Возможно, они встретят вместе этот Новый год, уже по-семейному. Все надежды разрушил звонок Алки, подруги по институту:

– Ты в курсе, что этот кобель женится? На дочери мэра…

Юлька швырнула смартфон об стену, заревела, и кинулась к окну. Ладно, отец был дома. Влетел в зал, перехватил дочь уже на подоконнике, за секунды до падения.

– Ты, что, родная? Чего стряслось-то?

С Юлькой началась истерика, кое-как справились. Потом она замкнулась, впала в депрессию. Её водили по врачам, но те только прописывали антидепрессанты и советовали почаще гулять. Вот на одной из таких прогулок, на детскую площадку пришел Кирилл.

– Привет, Юля! Сколько лет твоему карапузу?

Кирилл вынул её из омута. С ним началась новая, счастливая жизнь. Он давно был влюблен в Юльку тайной тихой любовью. Сильно страдал, когда услышал про её роман с Королевым. Даже бросил учебу на время, начал попивать. Но потом оклемался, зарылся опять в свои книги, и подчистил «хвосты».

Однажды решил пойти и признаться Юльке в своей любви. А там будь, что будет…Свадьбу сыграли по весне. Теща обожала зятя, и убедила тестя отдать «молодым» свою «двушку» в центре города. Сами переехали на окраину.

Славно зажили Балашовы. Родители с обеих сторон помогали студенческой семье деньгой, Кирилл стал подрабатывать юрисконсультом на предприятии. Потом и вовсе устроился в штат, перевелся на «заочку». Потихоньку стали обживаться.

Кирилл сам оформлял детскую. Поклеил обои, собрал кроватку, комод, шкаф, накупил игрушек. Данилка сначала боялся «дядю», но потом привязался, и уже ходил как хвостик за Кириллом. Они вообще стали не разлей-вода. Юлька это видела, и плакала от счастья, тайком. Однажды утром Данилка ткнул свой пальчик в заросший подбородок Кирилла: «Папа…»

Через семь лет Балашовы крепко встали на ноги. Юлька устроилась в банк, на хорошее место, Кирилл стал начальником юридического отдела на литейном заводе.

Они уже успели съездить в Турцию и Египет. Сделали ремонт в квартире, купили новую мебель. Обновили авто – вместо старой «четырки» приобрели новенькую «Kia Rio». Данилка заканчивал первый класс. Кирилл любил по вечерам заниматься с сыном – особенно им нравилось рисование и лепка. По всей квартире были раскиданы их «шедевры». Еще они обожали собирать «пазлы». Как-то майским вечером, Юлька оставила своих мужчин «на хозяйство», а сама пошла в ресторан – подруга отмечала день рождения.

– Не теряйте меня мальчики, скоро приду…

– Смотри, много не пей! Тащить не буду – подмигнул Кирилл.

Ресторан «Чайхана» считался одним из самых престижных в городе. Здесь собирались местные «сливки общества». Цены, конечно, были заоблачные, но кормили прилично. Когда Юлька в эффектном черном платье вошла в зал, присутствующие кавалеры оживились. Некоторые глазели внаглую, раздевали взглядом. Пока она добиралась до столика подруг, эти взгляды-пиявки сопровождали её с неприкрытым вожделением.

–Ты произвела фурор! – отметила Изабелла. – Они все пялились на тебя, как стая ненасытных гамадрилов. Берегись, нас ждёт нашествие!

Как в воду глядела. Через пару часов, вокруг Юльки начался ажиотаж. Кто-то передал бутылку шампанского, кто-то – бутылку вина, один хахаль подошел с букетиком. Её приглашали на танец, пытались вытянуть на «совместное селфи», делали сногсшибательные комплименты. Кружила вся эта публика как самолеты-штурмовики, но Юлька стойко держалась. Вдруг чья-то рука нежно опустилась ей на плечо:

– Привет, узнаешь?

Юлька вздрогнула и подняла голову. Перед ней стоял Эдуард. Возмужавший, с медным загаром, ещё более смазливый, чем тогда, в институте.

– Сколько лет, сколько зим… – удивилась Юлька, и почувствовала, что сердце радостно забилось, по-юному, безбашенно.

– Потанцуем? – предложил Эдуард, взяв её ладонь в свои руки.

Уже на танцполе, он пригласил её в «одно тихое уютное местечко», где можно спокойно поболтать, попить глинтвейна. Юлька наскоро попрощалась с подругами, солгав, что ей пора домой, «баиньки». Вскоре они с Эдуардом сидели в кафе «Boho», в полумраке, наполненном кальяном.

– Замужем? – спросил Эдуард, пыхнув в потолок яблочно-апельсиновым ароматом.

– Да, уже семь лет почти.

– Счастлива?

– Счастлива…

– Я его знаю?

– Возможно….Кирилл Балашов, с нашего факультета, мы учились в одной группе.

– Нет, не знаю – поморщился Эдуард. – Там много всяких было.

– Ты как, женат? – в свою очередь спросила Юлька.

– Давно уж развёлся…К счастью.

– Я слышала, на дочери мэра, кажется.

– Да какой он мэр? Был мэр – стал коррупционер. Его взяли ещё три года назад, прямо в рабочем кабинете. Разве не слышала?

– Слышала, все тогда об этом говорили…

– Да вообще дурдом! Такое пятно. Мой отец как узнал об этом, сразу сказал: они нам не родня, разводись! – Эдуард скривился.

– Дети есть?

– К счастью, не успели. Хотели пожить для себя несколько лет. Поездить, мир посмотреть. Молодые же ещё, куда торопиться?

– Ну и как, поездили?

– О, да! Всю Европу облазили. На Гоа были, на Сейшелах, в Майами. Плюс Китай, Индия. Про всякие там турции, египты, тайланды – вообще молчу. Вот сейчас думаю, на Кубу слетать. Друзья советуют…

– С бывшей-то видишься?

– А зачем? Всё кончено! Ладно, хоть часть имущества успел вывести из-под удара. Отец помог разрулить ситуацию. Сейчас у меня полный порядок. Своя фирма, торговая. Большой дом в Малаховке, пятнадцать минут езды до города. Даже яхта есть. Помнишь, то наше лето? Катались по Волге, встречали рассвет…

– Помню…– промолвила Юлька.

Они помолчали.

– Как сын? – неожиданно спросил Эдуард. – Похож на меня?

– У него есть отец – ответила Юлька. – Хороший, любящий отец…Данил в нём души не чает.

Эдуард отвернул голову к окну, поглядел в ночную темень, и перевел разговор на нейтральную тему. Вспоминали общих знакомых, обсуждали заграничные курорты…

– Мне пора…– засобиралась Юлька ближе к полуночи.

– Обменяемся номерами? – улыбнулся Эдуард.

На следующий день, на работу к Юльке доставили букет. Двадцать семь белых роз – по числу лет.

– У тебя, что день рождения сегодня? – недоуменно спрашивали у неё коллеги.

– Да нет, муж решил сделать сюрприз – слукавила она.

В букете лежала маленькая записочка: «С любовью, от Э.К.». Сердце Юльки опять радостно запрыгало. Весь день она думала об этой записочке. Её поразило это слово – «с любовью», такое короткое и такое приятное. «Неужели он и впрямь в меня влюблен? – гадала Юлька. Через пару дней позвонил Эдуард:

– Привет! Поужинаем?

– Нет, не могу, извини…Мне домой нужно.

– Ну, хорошо. Может, в другой раз…

Весь месяц Эдуард периодически позванивал. Ненавязчиво, а как бы, между прочим. Спрашивал: как здоровье? как настроение? как на работе? Это были коротенькие разговоры, которые всегда заканчивались неизменным приглашением «поужинать». Юлька вежливо отказывала, ссылалась на занятость, семейные дела. Ей, что скрывать, было приятно его внимание. Старая любовь не ржавеет, как в народе говорят. Любовь-не любовь, но какое-то чувство – неопознанное, без названия – стучалось в её сердце.

В июле Кирилл с Данилкой поехали в деревню, погостить у «бабули». Юлька не смогла составить им компанию, поскольку директор банка, где она работала, затеял реорганизацию, и ей пришлось перенести отпуск на октябрь. А жаль – июнь выдался просто чудесный. В отличие от прошлого года, когда стояла невыносимая жара, в этот год было градусов двадцать пять, с ветерком. Такая милая летняя погодка…

Как-то в пятницу, уже часов в семь вечера, она вышла с работы и заторопилась домой. День выдался тяжелым, начальство гоняло всех подряд…Хотелось принять теплый душ, быстренько приготовить что-нибудь, например, спагетти карбонара с беконом и сливками. Пару бокалов вина тоже не помешают…Юлька нежилась в душе, предвкушая домашнюю «пирушку», когда задребезжал мобильный. Мокрыми руками она схватилась за смартфон – Эдуард! Отвечать или нет?