В его постели

Я нервно закивала. Больше всего сейчас хотелось вернуться обратно. Только бы не ползти в эту дыру!

– Я иду, – продолжал Гелий. – Считай до пятисот и иди следом. И… Карма! Клянусь, я прибью тебя прямо в этом чертовом лазе, если мне придется возвращаться за тобой. Ясно?

Я снова кивнула, уже не смотря на мужчину. Гелий крепко стиснул меня в своих объятьях.

– Я люблю тебя, малышка, – ласково прошептал он мне на ухо. – Скоро все закончится, обещаю. Ты все сделаешь?

– Да, – выдохнула я.

Как тепло в его руках!

Мужчина отпустил меня. Затем протолкнул рюкзак в лаз и двинулся вперед, оставляя меня в полном одиночестве.

Глава 54

… Четыреста девяносто восемь.

Четыреста девяносто девять.

Пятьсот.

Счет уже закончился, а я все не могла решиться сделать первый шаг.

Может я ошиблась и пропустила сотню? Кажется, после двухсот я сразу перешла на третью сотню? Разве нет?

Постояв еще с минуту, я неожиданно для себя просто бросилась вперед. Если я буду уговаривать себя, то так никогда и не договорюсь.

Я с остервенением принялась работать локтями. Гелий говорил сохранять спокойствие и ползти, ориентируясь строго на дыхание, но мне хотелось как можно быстрее покончить с этим. Каменистая пыль поднималась от каждого моего движения, вызывая раздирающий кашель, и вскоре я поняла, что больше не могу дышать.

Паника застучала у меня в висках.

Почему я никогда не слушаюсь Гелия?!

На глазах выступили слезы от кашля, и я закрыла лицо руками. Спустя несколько секунд я поняла, что дышать становится легче. Пыль не проникала через мои ладони, а еще через минуту она и вовсе осела. Отдышавшись, я наконец успокоилась и продолжила путь уже согласно наказу своего мужчины.

Вскоре лаз расширился, но я рано обрадовалась. Под ворот куртки залилась холодная вода, и я увидела тот самый нижний затопленный уровень лаза.

Лаз заканчивался глухой стеной из камня и, чтобы преодолеть ее, нужно было нырнуть.

Боже! Это какой-то ад! Ползти по лазу под водой?! Он издевается надо мной?! Я больше ни шагу вперед не сделаю! Пусть лучше реально прибьет меня тут!

Проклиная свою судьбу, я отползла назад.

Нет! Он не заставит меня пройти через это! К черту все! Роман все равно мне ничего не сделает. А Гелий пусть уходит и отсиживается на своей базе, пока не докажут его невиновность!

Но, нет. Какая-то сила заставила меня остановиться, взять себя в руки и снова начать считать вдохи и выдохи.

Вдох… Ненавижу!

Выдох… Я должна.

Вдох… Когда я выберусь от сюда, я убью этого гада!

Выдох… Главное – выбраться.

Сделав яростный вдох, я зажала нос и нырнула в этот ужас.

Мне повезло: каменная преграда оказалась тонкой, и вскоре я уже снова вдохнула воздух.

Мокрая, злая и нервная, я ползла дальше, пока свет моего фонарика не перекрестился с другим лучом.

– Карма! – я услышала голос Гелия. – Моя умничка! Давай, осталось чуть-чуть.

Я доползла только на одном желании выцарапать этому мужчине глаза.

На последнем метре, он схватил меня за руки и вытянул из лаза.

Оказавшись в объятьях любимого человека, моя ненависть трансформировалась в слабость, и я беззвучно зарыдала на его груди.

– Все, никаких истерик, – тут же прервал меня Гелий и повел к их развернувшемуся лагерю.

Тот грот, что открылся моему взору после лаза казался огромным. Мужчины развели костер и обложили место очага по кругу рюкзаками. Гелий накрыл мою голову полотенцем, приказав высушить волосы у огня.

Глядя на пламя, я чуть успокоилась, но никак не могла согреться. Меня трясло от усталости, стресса и холода.

– Выпей, – Гелий протянул мне флягу в кожаном чехле. – Без вопросов.

Я приняла фляжку и сделала большой глоток. Крепкий алкоголь обжег горло, и я тут же окосела.

– Весь день не ела? – улыбнулся Гелий, а я кивнула. – Тогда тебе хватит. Зато поспишь спокойно и согреешься.

Я и вправду почувствовала тепло, поднимающееся по моему телу.

Мужчина тем временем, снял ботинок с моей ноги и, чуть размяв больную щиколотку, перевязал ее эластичным бинтом.

Его плавные манипуляции и горячие прикосновения вгоняли в сон, и едва он снова подсел рядом, я склонила ему голову на плечо и тут же заснула.

Через несколько часов, Гелий приказал всем вставать. Наскоро позавтракав, мы снова принялись преодолевать пещеру. К счастью, никаких узких лазов больше не было, и мы только переходили из одного грота в другой. К одиннадцати утра, мы выбрались наружу.

Нас снова встретил густой лес, свежий воздух и яркое солнце. Никогда не думала, что буду так радоваться солнцу! Мы прошли еще километр или чуть больше, когда услышали звук вертолета.

– Не двигаться! – скомандовал Гелий. – Прижмитесь к деревьям!

Но было поздно. Нас обнаружили, и голос Романа, усиленный мегафоном, выдал приказ:

– Гелий Плотников, вы арестованы! При попытке сопротивления открываем огонь на поражение!

У меня все оборвалось внутри. Неужели все это было зря?

Глава 55

Гелий раздраженно выдохнул и посмотрел на меня хитрым взглядом.

– Прости, малышка, – он схватил меня сзади за шею, прикрывая себя. – Но так надо.

Не успев опомниться, я почувствовала укол в шею.

– Что ты делаешь? – я заметалась в его хватке. – Что ты мне вколол?!

– Я уже сказал: так надо, – Гелий двинулся вместе со мной на чуть более открытую местность, чтобы Роман нас четко увидел. – Ничего не бойся. Скоро все закончится.

В голове все перемешалось. Неужели он пытается прикрыться мной от «огня на поражение»?!

– Отпусти девушку, – снова послышался голос Романа сверху. – Ты окружен!

– Карма, – мягко прошептал Гелий, зарываясь носом в мои волосы. – Я безумно тебя люблю. Знай, что все это я делаю для тебя.

И пока я не успела сообразить к чему он клонит, Гелий оттолкнул меня и бросился прочь. В тот же момент раздались выстрелы. Я инстинктивно присела и закрыла голову руками. Зажмурившись, я лишь ждала, когда они прекратятся.

Через секунду автоматная очередь стихла, и я услышала приказ Романа.

– Карма, стой на месте! Я скоро приду за тобой.

Оглядев себя и не обнаружив ранений, я вспомнила о Гелии и вскочила на ноги. То, что я увидела, повергло меня в окончательный шок.

– Гелий! – закричала я, побежав к раненному мужчине в лесу.

Он сидел, облокотившись о ствол дуба, и зажимал кровоточащую рану на груди.

– Гелий, – слезы застыли на моих глазах. – Мы вызовем скорую… У Романа вертолет… Он согласится доставить тебя… Ты только не умирай!

– Тише-тише, – мужчина дотронулся до моего лица, а я прижала его ладонь к своей щеке. – Я хочу тебе кое-что сказать. Выслушай меня, пожалуйста, и не плачь, ладно?

Я закусила губу, чтобы не дать волю слезам.

– Умничка, моя, – Гелий смотрел мне в глаза ясно и открыто, без его обычной усмешки. – Карма, ты стала для меня больше, чем любимой девушкой. Ты – моя душа. Ты приняла меня. Ты готова простить меня, чтобы я ни сделал. Так прости. Сейчас. Я действительно причинил много боли людям… и тем девушкам…

– Нет! – я перебила его. – Ты не делал этого! Я никогда в это не поверю!

– Должна поверить, – подушечки его пальцев нежно гладили мою щеку. – Прямо здесь и сейчас. Поверь в это! И прости меня. Я жестокий человек. И я сделал все, в чем меня собираются обвинить.

– Неправда! – его красивое лицо расплывалось у меня перед глазами от слез. – Зачем ты это говоришь?

– Это правда, – его голос был необыкновенно ласковый, словно он признавался мне в любви. – Прими ее ради меня. Больше этого не случится. И я прошу именно тебя понять меня и простить.

– Гелий, – я больше не смогла сдерживаться и зарыдала, уткнувшись ему в шею. – Пожалуйста, только не умирай. Я все приму! Я все прошу! Только не оставляй меня одну! Я не смогу без тебя жить!

– Да, – согласился он. – Не сможешь. Поэтому ты должна уйти со мной.

– Что? – я взглянула ему в лицо. – Куда уйти?

Он раскрыл ладонь, в которой оказался складной нож.

– Ты должна разрушить свою жизнь до конца, – спокойно говорил он. – И начать новую. Где не будет приступов. Страхов. Кошмаров. И маньяков. Где будем только мы с тобой.

– Ты хочешь убить меня? – не понимала я. Он говорит о загробной жизни или что-то типа этого?

– Нет, – он вложил нож в мою ладонь. – Я хочу, чтобы ты сама убила себя. Убила всю ту боль, что ты пережила. И сделала это осознанно.

Я оцепенела от его слов. Разве может мужчина желать смерти своей любимой девушке? Разве не он причинил мне всю ту боль, от которой теперь желает избавить? И разве не он день за днем разрушал мою личность, чтобы добить до конца?

Даже в эту минуту Гелий не изменяет своим целям. Неужели они превыше всего остального? Или он на самом деле болен и слепо убежден в своей правоте?

И я бы даже мысли не допустила о самоубийстве, если бы не та смертельная усталость от всего. Я устала от его странных речей, устала от его экспериментов надо мной, устала играть по его правилам. Я устала от всего. Но точно знаю, что без него я уже не справлюсь.

Я раскрыла нож и поймала солнечный зайчик на его лезвии.

– Умничка, – сказал он, а я снова почувствовала любовь мужчины. – Больно не будет. Обещаю.

В последний раз взглянув в его лицо, я ударила себя ножом в живот. В глазах все померкло. Внутри пекло от жара. Мысли и воспоминания о прошлых событиях закружились в голове, вызывая гул. Я крепче сжала широкую ладонь Гелия, а мое сознание окончательно отключилось…

Глава 56

Я пришла в себя внезапно. Словно кто-то нажал на мне кнопку включения. Первые две секунды я не понимала, где нахожусь. Это была темная комната без окон. Небольшая, но очень уютная.

– Карма, – донёсся до меня знакомый ласковый голос. – Как ты себя чувствуешь, малышка?

Мужской силуэт склонился надо мной, загородив свет ламп, и через секунду я увидела родное лицо любимого мужчины.

– Гелий, – ошарашенно прошептала я. – Ты жив?!

– Конечно, – сказал он с улыбкой и невероятной теплотой в голосе. – Садись.

Он помог мне усесться и подложил подушку под спину. И в момент, когда он был максимально близко, я не выдержала и обвила руками его шею.

– Я ничего не понимаю, – я жадно вдыхала аромат парфюма моего мужчины. – Что происходит? Я сошла с ума?

– Нет, – Гелий поцеловал меня в шею, пустив по коже мурашки. – Сейчас я тебе все расскажу.

Он осторожно убрал мои руки от себя и накинул мне одеяло на плечи.

– Прости меня, малышка, что провел тебя через все это. Но я сделал это ради тебя. И сделаю ещё раз, если понадобится.

Я не перебивала его, желая узнать все ответы на свои вопросы.

– Карма, посмотри, – Гелий вытащил мою ногу из-под одеяла и показал на шрамы. – Видишь?

Мою голень украшал аккуратный медицинский шов, сделанный от силы месяц или два назад. Чуть выше на бедре – похожий. Также у меня были шрамы на запястьях, но будто от наручников или веревки.

В моей голове снова закружились воспоминания, но в этот раз совсем четкие. И я вспомнила кто нанес мне эти раны.

– Как ты знаешь, пару лет назад начались странные убийства, – начал Гелий. – Четыре девушки покончили собой. Но были ещё и мужчины. Их находили в лесу. И перед смертью их пытали. На первый взгляд казалось, что в городе орудуют два жестоких маньяка. Один из них предпочитал сводить с ума блондинок. Второй же просто мучил и убивал мужчин.

Около года назад ты сама стала жертвой маньяка-садиста. Он удерживал тебя несколько недель, но непонятно как тебе удалось сбежать. Причем издевался над тобой он не так жестоко, как с другими девушками. Однако, это все равно нанесло тебе тяжелейший вред.

Когда тебя нашли избитую у самой кромки лесополосы, тебя тут же отправили в больницу. Два дня ты не приходила в себя, а на третий просто не смогла вспомнить что с тобой случилось. Вскоре тебя выписали, так как особо серьезных травм кроме сотрясения не было. И какое-то время ты жила в счастливом неведении. Но затем ситуация стала ухудшаться. Воспоминания пыток постепенно прорывались наружу. У тебя появились кошмары и панические атаки. Настолько серьезные, что ты больше не могла спать в одиночестве. Приступы все ужесточались, и дядя решил определить тебя в клинику, где ты и познакомилась с Есенией.

– Она, что, тоже сумасшедшая? – печально спросила я. Мысль о том, что у меня с головой не все в порядке ужасно подавляла.

– Карма, ты не сумасшедшая, – Гелий поднял мое лицо за подбородок. – Наоборот, ты была настолько сильной, что не давала этому ужасу выйти наружу. Ты заперла его в своем подсознании.

– Так вот, – продолжал Гелий. – Есения – твой психотерапевт.

Я округлила глаза от удивления.

– Да-да, – усмехнулся Гелий. – Ее маленький рост и молодое лицо всех заставляет думать, что ей не больше двадцати. На самом деле она немногим младше меня. Ей тридцать семь.

Она много месяцев пыталась вылечить твои приступы, но в итоге вы подошли к той границе, где ты должна была горстями принимать таблетки, чтобы хоть немного спать. Каждый следующий приступ мог стать последним.

Тогда твой дядя забил тревогу. Он стал искать более компетентных специалистов, пока случайно не рассказал все мне. Так уж случилось, что я достаточно хорошо знаю область человеческих страхов. И знаю, как их спровоцировать. Я предложил ему свою помощь. Но помощь очень специфическую. Я настаивал, что тебе нужно вернуться в свою привычную среду. Вернуться к учебе, в квартиру, где ты раньше жила, и вообще нагрузить твою жизнь по полной. Я настоял также прикрепить тебя к расследованию дела о маньяке, чтобы работать с тобой с двух сторон: и лечить приступы, и заставить тебя вспомнить, кто же этот мучитель, или хотя бы где он тебя держал.

Но! Скорее всего, если бы ты вспомнила кто он, ты бы получила очередной удар по психике. Поэтому я решил, скажем так «заменить» твои воспоминания. Теперь ты должна была ассоциировать этого маньяка со мной. Я колол тебе нейролептики, вызывающее что-то вроде состояния транса, где крупица за крупицей я получал от тебя обрывки информации о маньяке. Когда тебе снился кошмар, ты на самом деле проговаривала мне это все вслух.

– Но что, если бы мне стало плохо от твоих уколов? – возмутилась я. – Как вообще дядя мог согласиться на такое?!

– У него был выбор: либо ты еще неизвестно сколько времени (а возможно и всю жизнь) будешь жить на транквилизаторах, либо ты наконец перешагнешь через это и пойдешь дальше. Малышка, если бы ты была обычной девушкой, я бы не решился на такое. Но ты действительно сильная и смелая девочка. Иначе ты бы давно уже сломалась. И потом, ты просто не знаешь, насколько хорошо я этим владею. Я полностью держал тебя под контролем.

– Значит, наших отношений не было? – разочаровано прошептала я. – Это все было наиграно?

– Ну что ты, – Гелий прижал меня к своей груди и поцеловал в макушку. – Меня сразу к тебе потянуло. И несмотря на твою проблему, ты была такой капризной язвочкой! Даже тут ты проявляла всю силу своего характера. Поэтому сомнений, что тебя сломает мой эксперимент у меня не возникало. Точнее, он и должен был тебя сломать. Пробить эту стену, за которой прятались воспоминания. Поэтому я всячески тебя испытывал. Более того, я учил тебя отрекаться от страха. Учил спокойствию, смирению. Карма, я не дилетант в этом деле. Я был уверен в успехе на тысячу процентов, иначе бы я просто не предложил свою помощь. Я должен был перевернуть твой разум настолько, чтобы он запутался какую реальность можно использовать, а какую нет. И потом, я делал это опять-таки под нейролептиками. Ты вспоминала по чуть-чуть, отдельными деталями, но и в то же время воспринимала это все как сон. Понимаешь, я должен был дать тебе прожить эту ситуацию вновь, но прожить ее в полной безопасности и любви. Только так я бы не навредил твоей психике.

– И что в итоге? – у меня пока не укладывалось в голове то, что он сказал. – Ты выяснил, что хотел?

– Да, – выдохнул Гелий. – Ты сама мне сказала кто это.

– Я? – мои брови взметнулись вверх от удивления. – Но я даже сейчас ничего не помню!

– Может, это и к лучшему. Главное я понял кто это.

– Кто?

– Твой отец. Точнее – отчим. Олег не твой биологический отец. Я долгое время считал везением то, что тебе удалось сбежать. Но это не так. Он не смог тебя убить. Однажды ты пришла к нему в дом и увидела, как он издевается над очередной жертвой. Тогда он тебя и запер. Еще после разговора с Есенией, ты сказала, что во всем виноват твой отец. Я спрашивал у Станислава не поднимал ли он на тебя руку. Он ответил, что нет, но в тот момент, я понял, что это он. Я знал Олега. Мельком, но знал. Он занимался тем же самым, что и я. Выпытывал информацию. И когда в очередном кошмаре ты сказала: «Тебя отравила война». Я все понял. Он рассказывал тебе почему стал таким. И он просил тебя о помощи. Поэтому отпустил. Он хотел, чтобы ты прекратила это.

– Но как я могу прекратить? – меня повергла в шок догадка Гелия.

– Понимаешь, – тяжело вздохнул он. – Жестокость никуда не девается. Она либо есть, либо ее нет. Я – детдомовский. Воспитывался в не лучших условиях, и жестокость прививалась ко мне с детства. Поэтому мне было так легко наблюдать за пленными. Я с девства привык выживать. Олег же столкнулся с ней только на войне. И на гражданке он просто дурел от своих потребностей. Я тоже испытываю потребность в жестокости. Поэтому я и воспитываю своих бойцов в самых суровых условиях. Понимаешь, от нее уже невозможно избавиться. Но мне есть где вымещать эту потребность, а Олегу как видишь, совсем крышу сорвало.

Я опустила голову. Да. Это именно то, что я вспомнила. Своего отчима. После того, как он нас бросил, он прожил в Азии лет шесть и вернулся назад. Я продолжала его ненавидеть, особенно после смерти мамы. Но он сам просил встречи со мной. Мы начали видеться. И однажды, когда я пришла к нему без предупреждения, я застала его в момент расщепления личности. Он мучил своих жертв психически и физически, поэтому его почерк раздваивался.

Но теперь, от этих знаний мне не стало легче. Мне было жаль отчима. Даже сильнее, чем его жертв.

– Я понимаю, тебе сейчас трудно решиться выдвинуть обвинения против него, – мужчина заглянул мне в глаза. – Но этим ты ему как раз и поможешь. Так ты все прекратишь. Как он и просил. Поэтому сейчас тебе нужно лишь лично сказать Роману кого взять. Я уже говорил с Олегом, и он во всем признался.

Я мрачно кивнула.

– А Роман тоже все знал? – я не могла оторваться от такого мягкого угольно-черного взгляда мужчины.

– Нет. Его никто не посвящал. Иначе он бы просто с тебя живой не слез, пока не докопался до истины.

– А тот момент, когда он в тебя выстрелил… Что это было?

– Все просто: я вколол тебе очередную дозу нейролептика. И ты увидела лишь то, к чему я тебя подводил все это время. Ты окончательно убила в себе эту ненависть и разрушила свой страх. Это было галлюцинацией.

– А эти нейролептики мне никак не навредят?

– Нет, конечно, – снисходительно улыбнулся он. – Иначе я бы не стал их применять.

– И ты меня на самом деле любишь? – задала я главный вопрос.

– Безумно, малышка моя! – Гелий коснулся губами моей щеки, тронутой румянцем от его признания. – Моя строптивая язвочка. И ты обещала меня простить!

– Мне не за что тебя прощать, – я искренне улыбнулась. – Ты ведь мне помогал. Действительно все делал для меня. Спасибо, Гелий. Я люблю тебя.

– Иди ко мне, – мужчина притянул меня к себе и, усадив на свои колени, жадно припал к моим губам с поцелуем.

Эпилог

Прошло два месяца.

Я была поражена тому спокойствию, что испытывала каждый день. Гелий во всем оказался прав, и я действительно больше не нуждалась в снотворном и успокоительных. Мне еще снятся страшные сны, но, когда я вижу в своем мучителе любимого мужчину, кошмар перестает быть таковым. Вместе с Гелием я начала изучать психологию. Она так захватила меня, что я решила бросить академию МВД, а это не могло не радовать дядю. Он вообще был счастлив больше всех в этой ситуации. Теперь я не была такой неуправляемой занозой для него, больше не рвалась на полевые работы криминалиста и стала любимой девушкой его лучшего друга.

Только сейчас я поняла, что настоящим отцом в моей жизни был дядя. Именно он прожил со мной все самые тяжелые периоды и сохранил любовь, несмотря на мой жуткий взбалмошный характер.

Изучение психологии еще больше сблизило меня с Есенией, и мы стали настоящими подругами. Нельзя сказать, что она одобряла мои отношения с Гелием, но результат эксперимента со мной ее впечатлил. И она стала испытывать к нему, как минимум, уважение.

Мой отчим получил судимость, но с подачей Гелия был помещен в тюремную психиатрическую клинику. Для военного человека нет ничего хуже, чем стать преступником. Военные люди отдают свою жизнь за родину, и не всегда эта жертва оканчивается смертью. Иногда вот такими жестокими проявлениями судьбы. Поэтому психологическая клиника хоть немного оправдывала поступки отчима, хотя бы в его собственных глазах. Забегая вперед, скажу, что через пару лет у него был обнаружен рак головного мозга, он отказался от химиотерапии и вскоре умер. Я же больше никогда не испытывала к нему ненависти, только жалость.

– О чем задумалась? – голос Гелия вырвал меня из раздумий.

Было уже два часа дня, а мы все не вылезали из постели. Он любил меня каждый день. Жадно, страстно, словно никак не мог насытиться. Хотя я жила у него все это время.

Я лукаво улыбнулась его вопросу и прижалась к нему обнаженным телом.

– Возьми меня еще раз, – промурлыкала я, – и я не буду ни о чем думать.

На лице мужчины проскользнула моя любимая кривая ухмылка. Его руки больно обхватили мои ягодицы и сильнее прижали к горячему паху.

Моя кровь тут же наполнилась огнем и страстным желанием. Мне нравится все, что он со мной делает!

Грубый поцелуй смял мои губы, заставляя подчиняться и желать большего. И мне хотелось только одного: быть в этом моменте.

Навсегда остаться в Его Постели.